Текст книги "Плечом к плечу (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Воронин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 40 (всего у книги 42 страниц)

Глава девятнадцатая
Семь месяцев спустя

Дом стоял на вершине холма почти на самом берегу моря. Хороший дом – хозяин явно не особо нуждался в средствах и мог позволить себе жилище, достойное иного дворянина. Два этажа, окна затянуты настоящим стеклом, крыша под тускло-жёлтой черепицей, доставленной из Кинтары – только там делают такую черепицу, добавляя в глину мелкодроблёный песчаник, отчего плитки на солнце поблескивают, словно усыпанные крошечными алмазами. Такую плитку хорошо берут в Инталии, где золотистый цвет никогда не выходит из моды. Да и маги Альянса, хоть и помешанные на разных оттенках красного, отдают должное этому товару. Неплохой заработок – если более ценного груза не окажется под руками.

С грузом, кстати, сейчас куда проще. Кое-какие пираты в южных водах остались – вряд ли кому-то удастся вывести их под корень, но теперь осторожничают так, что каботажные маршруты можно считать практически безопасными – вот и идут караваны один за другим. Без охраны иногда – крупных пиратских эскадр, после гибели адмирала Родана, уже вроде и не существует, а с одиночным бандитом купцы справятся, не впервой.

Хорошее время для торговли. И для моряков оно хорошее, по крайней мере, для тех, кто предпочитает зарабатывать перевозкой товаров, а не грабежом. В порту от желающих наняться на судно отбоя нет, капитаны могут позволить себе выбирать лучших.

Но хозяин дома предпочитал смотреть на море с берега.

Сейчас он сидел на открытой террасе в глубоком кресле, укутавшись от холодного ветра в огромное шерстяное одеяло, и неотрывно наблюдал за белыми барашками волн, неспешно ползущими к каменистой косе у подножия холма. Сидел так уже много часов, как и вчера, и два дня назад.

Позади него послышались шаги – женщина средних лет, довольно привлекательная, с мягким, добрым лицом, подошла к укутавшемуся в одеяло мужчине и положила полные руки ему на плечи.

– Ты не изменил решения, господин мой?

Она всегда называла его именно так. И много лет назад, когда она, ещё совсем юная девочка, встретилась с ним в портовом кабаке, чтобы за горсть медных монет подарить усталому моряку несколько часов любви. И потом, когда стала хозяйкой его дома – не этого, другого, больше подходящего под определение «хибара». Она месяцами ждала, что он постучится в дверь – и не слишком беспокоилась о том, что подобных хибар и женщин, ждущих своего господина, у него немало – в каждом, почитай, порту. Моряк подолгу не бывает дома, так что ж ему – вообще без женщины обходиться? Зато когда дела приводили его в гавань Сура, женщина радовалась – а он был в меру нежен, в меру ненасытен, и суров тоже в меру, поскольку настоящий мужчина обязательно должен быть суров и строг. И, уезжая, он неизменно оставлял изрядную горсть монет – чтобы и дом содержать в порядке, и не голодать.

А однажды, вернувшись, он сказал, что остается. Навсегда.

– Господин?

Мужчина вздрогнул, словно вырываясь из плена дрёмы. Или воспоминаний – что вероятнее, хотя, говорят, дремать можно и с открытыми глазами.

– Нет, Лара. Не изменил.

– Картох пробудет в порту ещё день… – она и сама не знала, зачем говорит это, зачем в очередной раз напоминает ему о том, о чём боялась и думать. Просто ему было плохо здесь, на твёрдой земле. Женщина чувствовала это и давала ему понять, что готова смириться и ждать, хотя смертельно боялась, что когда-нибудь её господин вновь покинет дом.

– Я не пойду с ними, Лара, – он вздохнул и поплотнее закутался в тёплую шерсть. – Всё в прошлом. Да и зачем… – в его голосе промелькнули чуть насмешливые нотки, но смеялся он больше над самим собой. – Корабль принадлежит мне, доходы, стало быть, тоже. А у штурвала стоять да курс прокладывать… пусть кто помоложе этим займется. Или надоел я тебе?

– О, господин мой, как можно… – она уткнулась лицом в его седые волосы и почувствовала, как по щеке сползает тяжёлая солёная капля.

– Не надоел, ну и ладно, – он снова усмехнулся. – А насчёт того, что день пробудет… Картох, якорь ему в задницу, ещё та шельма, вчера к вечеру трюм «Вихря» под самую долбанную палубу забил. В Кинтаре большой спрос на пшеницу, эти засранцы много чего доброго делают, а пшеничка-то у них не растет. Вот и платят охотно. Да вон, сама глянь…

Из-за далеко выступающего в море мыса медленно выходил корабль. Большая трёхмачтовая шхуна, низко сидящая – немалый груз на борту. Но время спокойное, штормов особых в этих местах не ожидается, а если что и случится – экипаж опытный, не впервой им с морем спорить. А что в одиночку – зато и куш хороший впереди. Слухи о том, что зерно у южан вздорожало, пришли недавно. Пока местные торговцы соберутся, пшеничку закупят да погрузят, пока с орденцами сговорятся – по старой привычке, большой караван без хотя бы одного корабля эскорта в путь не отправлялся, пусть с пиратами и поспокойнее стало – глядишь, «Вихрь» уж в Кинте Северном разгружаться будет.

Хороший корабль. Умеют строить имперцы, не отнять. Не новый, но крепкий, не один десяток лет прослужит…

Мужчина вздрогнул и поёжился, вспоминая другой корабль с похожим названием, отслуживший ему верой и правдой много лет. Он помнил ту боль, что пронзала сердце, когда скрывались под водой мачты старой шхуны. И помнил то предвкушение, с которым шагнул на борт своей новой собственности, приняв из рук самого Вершителя – подумать только, какая честь, не каждый удостоится подобного – перевязанную тесьмой пачку документов на владение судном. Как стоял у борта и… и как торопливо сбежал по сходням обратно на берег.

Впредь он так ни разу и не ступил на палубу корабля. Ни этого, ни какого-либо другого. Зато купил себе новый дом – и мог целыми днями сидеть в кресле и наблюдать, как проплывают мимо большие и малые суда. Могучие орденские фрегаты под шатром выбеленных парусов. Крошечные одномачтовые рыбацкие катботы. Имперские галеры, коих в последнее время в этих водах попадалось немало. Тяжелогружёные торговые шхуны. Не так давно мимо его холма проследовал огромный пятимачтовый барк – красивый корабль, ничего не скажешь. И груза берёт, пожалуй, больше чем две, а то и три шхуны вроде «Вихря».

Не самая плохая жизнь. Золота он накопил достаточно, да и Картох регулярно присылает хозяйскую долю выручки. Честный парень, не зря он его из старших матросов сразу до капитана поднял, долго присматривался, подумывал сперва помощником поставить, да вон оно как всё обернулось. И с кораблем управляется неплохо, и деловой жилки не лишен, стервец. Уж не раз в его сторону в Сурском порту косились недобро – мол, капитан «Вихря» опять выгодный фрахт из-под носа у конкурентов увел. Ну да пусть работает. Глядишь, годков десять – и сам станет полноправным капитаном, владельцем судна, пусть и не столь большого, как «Вихрь».

– Господин мой, да ты, смотрю, продрог… – Лара сунула ему тяжёлую глиняную кружку, наполненную горячим грогом.

Ублар Хай сделал большой глоток и снова замер, вглядываясь в удаляющиеся паруса.

Глава двадцатая
Год спустя

– В последнее время ты редко балуешь старика своими визитами…

Метиус неторопливо, явно рисуясь, выставил на небольшой столик из белого мрамора высокую бутылку из тёмно-красного стекла. Она сама по себе была произведением искусства и стоила недёшево, но напиток, в ней содержащийся, и вовсе не имел цены. И это не было иносказанием – Таша, не слишком разбирающаяся в старых винах, немало слышала об этом редчайшем сорте. «Огненный закат», единственное из красных кинтарийских вин, которое не продавалось никогда и ни за какие деньги. Его можно было получить только в подарок – и один Эмиал ведает, на какие ухищрения пришлось пойти Метиусу, чтобы начать считаться другом владельца крошечного виноградника в двух десятках лиг от Верлена. Говорят, в коллекции самого Императора, известного ценителя тонких вин, не было ни одной кроваво-красной бутылки. Императора можно уважать, можно бояться… но с ним очень трудно дружить.

– Чем я заслужила такой жест с вашей стороны, Учитель? – поинтересовалась Таша, давая понять, что оценила щедрость хозяина дома.

– Да ничем особенным, – усмехнулся он. – Что толку хранить драгоценности моих погребов, если их можно пустить в дело и порадовать себя на старости лет. Себя и гостей… которые, повторюсь, редко меня навещают.

АрГеммит несколько кривил душой. Прошедший год выдался непростым, зачастую у Вершителя попросту не хватало времени, чтобы спокойно посидеть в тишине или в компании тех, кто не пытался выслужиться, не ждал подачек и не выдвигал требований.

Волшебница приняла протянутый бокал, пригубила вино и вздохнула.

– Напиток богов…

– Воистину, – не стал спорить Метиус.

Несколько минут они смаковали вино, затем арГеммит бережно поставил опустевший бокал на столик.

– Итак, девочка, что же привело тебя в мой дом?

– А вы угадайте, – улыбнулась Таша. – Кажется, причина всё та же, что была и в прошлый, и в позапрошлый раз.

– Почему же тебя так волнует этот вопрос? Неужели во всём мире нет ничего более важного или интересного? – он покачал головой, затем развел руками: – Ну хорошо… леди Рейвен, вынужден огорчить вас. Ваша воспитанница, Альта Глас, баронесса Шедаль, не является Творцом Сущего и не получит прав на этот титул в обозримом будущем.

Откровенно признаться, Таша и ожидала подобного вердикта, хотя некоторая искорка веры в иной исход имелась. И сейчас она погасла. Правда, это не означало, что леди намерена сдаться без попытки оспорить решения старого мага.

– Но ведь…

Метиус прекрасно знал, с кем имеет дело, поэтому прервал женщину, не давая втянуть себя в пустопорожние разговоры. Раз уж пришлось рубить этот узел, то лучше сразу и окончательно всё объяснить.

– Таша, основным признаком Творения Сущего является невоспроизводимость этой магии никем, кроме самого создателя. Вкладывая в плетение заклинания часть души, Творец делает узор настолько уникальным, что любая попытка его повторить неизбежно ведет к получение другого результата… а чаще просто к отсутствию вообще какого бы то ни было результата. Клинки Судеб, Перо АльНоора, Кровавый шквал и многое другое так и не удалось воссоздать, хотя усилия были потрачены немалые, и работали над этим отнюдь не адепты.

– У меня, к примеру, не получилось вызвать эту чёрную воронку.

– У других получилось.

Он помолчал, затем, понимая, что одних этих слов упрямой волшебнице будет недостаточно, пояснил:

– Само по себе это заклинание несложное. Или вернее будет сказать, почти элементарное, построенное на самых простых линиях традиционного узора. Проблема, как выяснилось, была в другом – чтобы появилась воронка, необходимо присутствие демона.

– Получается, Альта права и это чёрное чудовище действительно демон?

Метиус покачал головой.

– Доподлинно удалось установить лишь одно – это создание пришло из иного мира. А вот называть ли его демоном… не знаю, не знаю. Мы много раз беседовали с Альтой об ощущениях, посетивших её перед тем, как существо было затянуто в воронку. Кое-какие схожие признаки есть, но однозначный вывод невозможен. И даже если вы в самом деле встретились с демоном, боюсь, мы уже никогда не узнаем, кто, зачем и когда его призвал. У меня вообще есть подозрение, что это существо явилось к нам само… если проанализировать сны твоей подопечной, то получается интересная картина. Это создание попало в ловушку, болезненную, почти смертельную. И сумело вырваться – но оказалось уже в нашем мире… и с ним стало происходить то же, что и с любым демоном. Постоянные муки, медленное умирание, непрекращающаяся боль.

– Альта говорила, что ощущала смерть, растянутую на тысячи лет.

– Да, – Метиус хитро прищурился. – А что случилось тысячи лет назад? Или, вернее, немногим более двух с половиной тысяч?

Таша зажмурилась, словно рассчитывая отогнать вспыхнувшее перед глазами видение.

– Разлом.

Несмотря на плотно сжатые веки, перед глазами стремительно разворачивалась величественная и пугающая картины – горящее небо, падающие сверху огромные камни, объятые пламенем и оставляющие за собой длинные дымные хвосты. Чудовищные волны, накатывающиеся на скалы, еще недавно располагавшиеся в глубине материка и вдруг ставшие береговой полосой. Ей даже показалось, что среди сжигающего всё на своём пути дождя промелькнуло что-то огромное, угольно-чёрное, неотвратимо рушащееся в океан.

– Это… это она виновата?

– Что есть вина? – вопросом на вопрос ответил Вершитель. – Быть может, просто случайность. Существо было огромно и, если понимать рассказы Альты как можно буквальнее, практически ничего не соображало. Вырвавшись из одной ловушки, оно тут же попало в другую… попутно чуть не уничтожив наш мир. И умерло бы со временем, как умирает любой демон, если бы вы не пришли ему на помощь. Вы показали ему путь домой… ну или в такое место, где ему будет лучше, чем здесь. Странно ли, что оно тут же воспользовалось предоставленным шансом?

Он подошел к заваленному бумагами шкафу и взял с полки небольшой лист пергамента, некогда окрашенный в ярко-красный цвет, а сейчас порядком выцветший.

– Знаешь, что это?

Таша пожала плечами.

– Нетрудно догадаться… после того, что вы сказали, наставник. Думаю, это знаменитый Алый свиток, таинственное заклинание «призыв».

– Верно. Другое дело, что теперь эта тайна, оберегаемая столько веков, уже ничего не стоит. Не так давно демон был вызван. В Пустоши – там он, при любом исходе эксперимента, не мог бы причинить особых неприятностей. Но всё завершилось именно так, как я и предполагал. «Вуаль» – так мы решили назвать магию, использованную твоей Альтой, хотя мне название не слишком-то нравится – сработала, как того и следовало ожидать. Как только сформировалась воронка, демон сам кинулся в неё. А потом, вспышка, грохот. И всё, был демон – и нету. Вот что забавно, «вуаль» ставил самый обычный маг, адепт, не сумевший своё время сдать экзамен на ранг магистра. Так что теперь смысл в применении «призыва» исчез. Что толку тратить массу жизней, сил и времени – я уж не говорю о редких компонентах, цена которых обычно выражается в золоте – если любой маг-одиночка способен изгнать демона, к нему не приближаясь?

Ташу передёрнуло при мысли о том, чего стоил вызов чудовища. Пусть формулу она и не знала, но о необходимости человеческих жертв была наслышана.

– Кажется, за применение этой магии положена смертная казнь, – не удержалась она от ехидного замечания.

– Не обязательно. Договор о каре за использование «призыва» подписан очень влиятельными людьми, но они же имеют право и дать разрешение… в зависимости от ситуации. Пожалуй, я обязательно сохраню этот экземпляр. Полюбопытствуй, какие особы оставили здесь свои росчерки… вот это – личное тавро Старшего Брата. А эта закорючка знакома? Сам Арай Ватере. И Её Императорское Величество соизволили печать приложить…

– Вы, я вижу, не в восторге от Её Величества?

Насмешливое выражение сползло с лица арГеммита.

– Да… «не в восторге» – это очень правильные слова. Как политик я признаю, что она весьма неплохо справляется и угроза безопасности Инталии в последнее время существенно снизилась. И всё-таки я предпочел бы видеть на гуранском троне кого-нибудь другого. Это личное, сама понимаешь. Каждый раз, когда Её Величество Дилана Первая садится напротив меня за стол переговоров, я начинаю думать о том, как бы мило она смотрелась в фамильной усыпальнице. А ведь была возможность… Проклятье, два-три полка инталийской армии, введенные в Империю, могли многое изменить.

– Неужели вы думаете, учитель, что Зоран позволил бы вам это сделать?

– А, ты всё ещё вспоминаешь про ту шутку с «Изумрудным жалом»? Таша, Таша… временами я вижу перед собой взрослую и в чём-то мудрую женщину, а в иные моменты ты похожа на наивного ребёнка. Да, преодолеть магию Судьбы непросто. Но необязательно пробивать тоннель в горе, можно просто обойти её. После той бойни, которую Дилана, при поддержке Ночного Братства и бывших сподвижников твоего Блайта, устроила во дворце, достаточно было объявить, что войска Инталии направляются к соседям для защиты мирных жителей от возможных беспорядков – и Зоран вынужден был бы это проглотить. Да и найти десяток дворян, которые совершенно искренне – сама понимаешь, фальши магия Клинка не примет – обратятся к западному соседу с мольбой о спасении, труда не составляло. Меморандум Зорана – по всей видимости, в точном соответствии с вашими, леди, планами – препятствует войне, а уж никак не помощи. А то, что после этой помощи от Гурана камня на камне не осталось бы – это уже детали.

– Но вы не стали вмешиваться.

– Как сказать, – хитро улыбнулся старик. – Я, собственно, кое-что сделал. Объявил Дилане условием своего невмешательства жизнь Унгарта. Да простит меня Эмиал, но он, в сущности, неплохой человек.

– Это её решение поразило меня, – задумчиво протянула Таша. – Вроде бы так неосмотрительно оставить в живых бывшего властителя, который вполне может стать знаменем реставрации, совершенно не в стиле леди Танжери.

Метиус покачал головой.

– Дилана поступила правильно… я думаю, она и сама пришла бы к такому решению, мои требования лишь подтолкнули её в нужном направлении. Лишившись гвардии и большей части магов Триумвирата, Унгарт вынужден был подписать отречение в её пользу. Таким образом, корону Дилана надела вполне законно.

– Приставив бывшему сюзерену нож к горлу? – Таша чувствовала, что начинает горячиться.

Прошедший год не прибавил теплоты в её с Диланой отношениях, хотя видеться им приходилось не раз, и встречи эти проходили достаточно мирно. Ангер, выполняя заключенное на борту «Светозарного» соглашение, приводил в порядок деятельность Тайной Стражи и почти полгода провел в Броне. А леди Рейвен выразила желание сопровождать его, дабы оградить от неподдающегося измерению коварства новоиспеченной Императрицы.

При этом, скрепя сердце, она признавала, что леди Танжери играла честно. Договорённость подразумевала помощь людей, сохранивших верность бывшему Консулу, в операции по «наведению порядка», как с лёгкой иронией называла Дилана свои планы. И некоторые профессиональные услуги в последующий период. В обмен волшебница – тогда ещё лишь предполагавшая обзавестись императорской короной – готова была дать клятву, что сила Гурана не будет направлена ни на Инталию, ни лично на Блайта и тех, кто ему дорог. Плюс – дворянство для Альты… на которое, в общем-то, девушка и так имела достаточно прав, но потребовались бы годы, чтобы доказать обоснованность притязаний. После довольно длительных размышлений Ангер решил, что такое соглашение вполне приемлемо. Таша имела на этот счёт своё мнение, но пока что действия Её Величества не расходились с данными обещаниями.

– Ты же не думаешь, что всё было столь грубо и банально? – хмыкнул Метиус, снова наполняя бокалы. – Повторюсь, Унгарт – человек разумный и вполне способный трезво оценить свои силы и последствия принятых им решений. Кстати, как доносят мои люди, за последние месяцы к нему трижды прибывали посланцы со вполне определёнными предложениями. Сейчас он мирно обитает в своём загородном дворце, а посылавшие к нему гонцов куда-то исчезли и, судя по тому, как аккуратно всё было проделано, твой Блайт неплохо поработал, восстанавливая Тайную Стражу.

– Думаете, Дилана сумеет удержаться на троне?

– Она уже сделала это. Существенно понизила налоги – и получила обожание черни. Посадила на кол некоторых особо одиозных дворян – и теперь их наследники знают, из чьих руки получили титулы и имения. Вполовину уменьшила численность армии, одновременно удвоив жалование оставшимся и не поскупившись на выплаты отпущенным по домам – и теперь первые ей верны, а вторые – не в обиде. Заодно дала понять каждому, что любая попытка строить заговоры закончится для мятежников плохо – восстание в Форте Броггерт подавила с такой жестокостью, что сам Комтур Зоран проникся и лично прибыл в Империю, дабы порекомендовать Её Величеству хоть в одном из десяти приговоров проявлять милосердие.

Он отпил глоток вина, чтобы смягчить пересохшее горло. Затем улыбнулся.

– Да, любви к Дилане я не испытываю. У неё действительно руки в крови по самые плечи, но до тех пор, пока она держит Империю за горло, я намерен с чувством удовлетворения наблюдать за этим со стороны. И время от времени делиться с ней кое-какой полезной информацией о не самых добрых её подданных – в конце концов, ещё далеко не все сторонники реставрации познакомились с кольями на Площади Правосудия.

Он встал, подошел к окну и несколько минут молча разглядывал темнеющее небо. Затем повернулся к гостье и лицо его вновь стало серьёзным.

– Ну а теперь, моя дорогая девочка, когда я полностью удовлетворил твоё любопытство, давай поговорим о деле. Ты год прохлаждалась, но теперь у нас появились некоторые проблемы, и вы с Блайтом поможете их разрешить. Итак…