Текст книги "Рождение королевы (СИ)"

Автор книги: Дина Сдобберг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)

Глава 7

Когда размышления сменились сном, её величество не ведала, как и то, как долго она спала. Но когда она открыла глаза и приподняла голову, чтобы осмотреться, в повозке она была одна.

Удивившись тому, что проспала так долго, королева снова положила голову на свëрнутое старое покрывало, заменявшее ей подушку. У неё всегда была привычка немного полежать проснувшись, обдумывая день вчерашний, и составляя планы на тот, что наступил. Чувствовала себя её величество прекрасно. Она уже и не помнила, когда в последний раз просыпалась и улыбалась, вспоминая прошедший день.

Задумавшись, она пришла к выводу, сто причина кроется в том, что она выспалась. По настоящему, как в детстве, защищенная от всего мира стенами обители и знаниями, что хранили её обитательницы. В королевском дворце Лангории она спала очень чутко, словно всё время прислушиваясь. А сейчас она пропустила и остановку повозки, и скрип двери, таким крепким был сон. И это не было усталостью, или следствием пережитого волнения. Нет, её величество сама усомнилась в своих выводах, но это было очевидным.

Каким-то несвойственным ей чутьём она доверяла этим незнакомым ей северянам больше, чем кому бы то ни было в Лангории. Планировать её величество ничего не могла, да и какие могут быть планы у той, сама жизнь которой зависит не от преданности даже, а от доброты неизвестных ей людей. Решив, что время для мыслей о будущем придёт, когда она минует перевал и окажется на своих землях, её величество села на узкой лежанке.

Королева едва успела привести себя в порядок, когда повозка остановилась. Ренерель решила подождать, что будет дальше. Вскоре раздался негромкий стук, и в повозку заглянула Эмма.

– Ваше величество, вскоре выйдем из-под горы на тракт, а там пара часов и будем в Йершпиле, город у перевала. – Начала с ходу объяснять служанка. – Сейчас можно размяться и перекусить. Нормальную еду, а не дорожную, уже в Йершпиле увидим.

– Йершпиль? – задумалась, вспоминая описания северных провинций королева. – Напомни мне, Эмма, это ведь название городка у самого перевала, от которого идёт дорога к небольшому порту у пролива Ларман?

– Да, ваше величество. Оттуда ходят корабли на Рогнар, – подтвердила Эмма.

– Выходит… Мы что, уже на Севере, в Ланарии? – удивилась королева.

– Уже да, – кивнула служанка. – Но в безопасности вы будете только когда окажетесь на Рогнаре. Хотя бы. Там ваши земли.

– Думаешь? – невесело усмехнулась Ренерель. – А я вот не вижу разницы.

– Ну, это вы зря, ваше величество. – Отозвался от костра, над которым пристраивал котелок, Кроули. – Нам, островным, как и вам, которой эти острова принадлежат, все эти годы и продыху не давали. Пока земли вроде как были спорные, так как хозяева были вассалами Сансории, нас грабили осторожно, с оглядкой на королевского соседа. А уж как вы вошли в королевскую семью, и мы стало быть, вроде как ваше приданное, тут с нас и спросили за прошлую осторожность. Да так, что и шкуры почти не осталось! А вы, получается, как последняя надежда.

– И чем я могу помочь вам, если сама нуждаюсь в помощи? – отвела взгляд королева. – На что люди надеются?

– Ну, мы ж вроде вам принадлежим, а не королю. – Озадаченно нахмурился Кроули. – Хотя я в этих ваших законах ничего не понимаю…

– Почему же, всё верно. Земли островов моё наследство, доставшееся мне от матери. И под властью лангорийской короны они были только до тех пор, пока я была женой наследника и позднее короля Лангории. Сейчас же, когда я изгнана, а близкий круг короля уже объявил наш брак с королём недействительным, якобы из-за моей неспособности к зачатию, то формально, по закону, управление островами и власть над ними должны вернуться в мои руки. – Королева не зря тратила всё своё время на изучение законов. – Вот только видите ли, морий Кроули, я с большим недоверием отношусь к тому утверждению, что король и его свита придадут хоть какое-то значение этим самым законам. Думаю, вы и сами понимаете причину моих сомнений.

– Так на виду надо встать, – хмыкнул Кроули. – мой отец, когда меня воспитывал, всегда говорил, что на свету фонаря всегда меньше шансов, что утянут твой кошелёк или всадят клинок в брюхо, чем в тёмной подворотне. А там, глядишь, люди и заступятся.

– Чего бы ради им за меня заступаться, морий Кроули, – с недоверием покачала головой королева.

– Не за вас, – честно ответил ей бывший рудокоп. – За свои надежды. А вот как вам с теми надеждами одним целым стать… Тут я не советчик.

– Вы и так уже дали весьма ценный совет, морий Кроули, – услышала в словах мужчины намёк на то, как выжить её величество.

Из слов Кроули её величество выбирала крупицы этого ценного шанса, словно золотоискатель песчинки золота в своём решете. Она крутила его фразы, перебирала по словам, взвешивала и перевешивала на незримых весах своих мыслей. Она так была сосредоточена на этом, что дорога до Йершпиля прошла для неё словно в тумане. А на то, что прибыли они в город уже в темноте, королева едва обратила внимание, да и то, после слов Эммы о ночлеге.

Королева не задумываясь отдала Кроули одну из своих брошей с жемчужными подвесками.

– Нам нужно где-то разместиться, – сказала она удивлённо смотрящему мужчине. – Дать отдых лошадям, вам и мне нужно поесть, помыться и выспаться.

– А её величеству нужны хотя бы пара платьев, туфли и плащ, – тихо добавила Эмма, окончательно принявшая на себя обязанности королевской служанки.

– И вы решили поселиться в ратуше Йершпиля и чтоб все швеи города вас неделю обшивали? – подкинул брошь на ладони мужчина. – Ваше величество, для вас у каждой вещи из тех сундуков своя ценность конечно, но я-то чую, что там есть и просто золото, и камешки попроще.

– А эти ценнее? – нахмурилась королева.

Эту брошь ей, совсем маленькой девочке, преподнесли на одном из приёмов. Она даже и не помнила кто и по какому случаю.

– Спрашиваете, – хмыкнул Кроули. – Этот камень называется аларис. Редкий рудокоп может похвастаться, что держал его в руках, а не то что добыл. Он то синий, то отливает морской тёмной зеленью, то словно море зимой, засеребриться льдом. Говорят, что у властителей Рогнарских островов была удивительная сила, усмирять зимние бури и беречь свои земли. А давали им эту силу четырнадцать кристаллов алариса, обвитые оправой с алмазами, которые добыли в самом сердце Моргонта. А жемчуг… Западнее Рогнара есть остров Мэйфлис. Говорят, раньше он был четвёртым из островов Рогнарйсланда. Но его жители нарушили свою вассальную клятву и убили королеву и двоих сыновей короля. И в ту же ночь проклятье клятвопреступников обрушилось на остров. Из вершины самой высокой горы полилось пламя, воздух наполнился серой и пеплом. И остров ушёл под воду со всеми жителями. Лишь самый пик Мэйлиналя, да королевский пик, покрытый льдом, остались на виду. Издалека кажется, что это не горные ледники, а удивительно красивый дворец. И между этими двумя вершинами, иногда прямо среди моря, в небо стеной взмывают струи кипятка. А под водой, между двумя вершинами затонувшего Мэйфлиса ныряльщики добывают бело-синий, рогнарский жемчуг. Никакой другой не имеет такого перелива. А вы хотите его обменять на пару ночей на постоялом дворе и три тряпки?

– Знаете, морий Кроули, когда мы доберёмся до моих земель, я попрошу вас внимательно осмотреть всё, что храниться в этих сундуках, и рассказать мне о каждом камне, – улыбнулась королева. – А что стало с теми волшебными камнями? – С королевским ожерельем? Как всегда, потерялось, – пожал плечами Кроули. – Но говорят, что оно обязательно найдётся и дастся в руки настоящему правителю островов. Ну, как меч, чаша… Ещё по-моему про какую-то корону так говорили. Ожерелье с аларисами из той же сказки. Я вообще думаю, что сила у правителей была сама по себе, а вовсе не из-за ожерелья бурь. А украшение разделили. Возможно, что этот камень один из тех четырнадцати.

– Ожерелье бурь… Красивое название. – Улыбнулась королева, принимая брошь обратно. – У меня ещё есть камея из старой сломанной печати. Я играла с ней в детстве. Сам камень не отдам, а вот оправа мне не нравится, уж больно массивная и словно не подходит. Я даже пыталась сама вытащить камень из оправы. Подождите.

Нужная камея нашлась быстро. И камень из рамы вышел легко. Тяжёлую золотую оправу, изображавшую волны, её величество уверенно положила на ладонь Кроули.

– Ого, – подкинул на ладони оправу мужчина, – да тут монет десять – двенадцать. А на камень можно взглянуть?

– Конечно, – королева показала овальный, с треть ладони размером камень. – Как будто кусочки разного неба собрали вместе. Правда?

Он как будто состоял из нескольких чешуек синего, голубого, перламутрового и белого цвета.

– Кусочки неба, да. Какая-то сломанная печать… – в недоумении повторял слова королевы Кроули. – Ваше величество, а вы вообще хоть что-то в камнях понимаете? – Тоже очень ценный? – удивилась её величество.

– Сам по себе не очень, – хмурился Кроули, разглядывая одну из сторон камня. – Ланарит у нас добывали огромными глыбами. И строили, и отделывали им всё, что можно. И торговали им. Поэтому ланарит считался одним из символов островов. А вот такие камни носили наместники короля на островах. Вот видите силуэт?

– Я хорошо его рассмотрела, – её величество точно знала, что изображено на камне. – Там был нарисован коронованный рыцарь. И над его головой буква «Р».

– Значит это с Рунгвотера, – сделал вывод Кроули. – На Рогнаре должны были быть весы, а на Моргонте силуэт горы и буква «М».

– А на затонувшем острове? – поинтересовалась королева.

– Честно говоря не слышал, но уверен, что это правда, – ответил Кроули. – Ведь только на Рогнарских островах дочери могут наследовать за родителями так же, как и сыновья. Нигде больше в Лангории или Сансории о таком и не слышали. А закону этому столько лет, что никто и не помнит, что было иначе. Кому, как не древнему королю, потерявшему всех, кроме малолетней дочери, придумать такой закон?

– В Сансории и на юге Лангории говорят, что женщине удержать власть не под силу,а значит и права такого быть не должно, – вздохнула королева.

– Так то в Сансории и южане! – фыркнул Кроули. – А здесь север!

– А мне нужно стать северянкой? – посмотрела на него королева. – И как же мне переродиться?

– Я не могу вам дать этого ответа. Пути души мне неведомы, это же не горные тропы, – вздохнул Кроули.

Глава 8

Её величество посчитала большим своим везением, что прибытие в Йершпиль состоялось поздно вечером, почти ночью. В непроглядной темноте северной ночи плачевное состояние дел королевы было не так заметно.

Постоялый двор, куда их привёз Кроули, принадлежал его знакомому.

– Старый бродяга! – появился в конюшне появился хозяин, как только один из мальчишек, что помогали заводить лошадей, убежал с докладом. – А говорили, что ты теперь у короля на особом счету.

– Было дело, – захохотал Кроули, показывая клейма каторжника на руках. – И спал, и ел за счёт казны, вон, даже казённую печать поставили, что особо ценная королевская собственность.

– Да видать так себе кормёжка у короля, похудел, постарел, – фыркал хозяин постоялого двора. – Тебя же теперь год откармливать! И отмывать столько же!

– Вот по этому поводу… Нам бы две комнаты. Мне каморку какую-нибудь, а вот вторую из твоих лучших. Еды, да погорячее, пожирнее. И помывочную, ту, что ты для охотников и рудокопов в зиму готовишь. – Легли в руку хозяина несколько монет. – Остальное, когда к Летке-чиканщику схожу.

– Откуда? – мрачно нахмурившись, спросил трактирщик.

– Я ж теперь как та курица, что не в добрый час путалась под ногами у хозяина, птица высокого полёта, – ответил Кроули.

– И высоко взлетел? – прищурился хозяин.

– Да как пнули, так и взлетел. – Усмехнулся Кроули. – Личный возница королевы.

– Королева? – вытянулось лицо трактирщика. – Это зачем же её к нам занесло? Что ей тут понадобилось.

– Скажем прямо, – вышла из повозки её величество. – Королю не терпится овдоветь. Я, говорят, не здорова.

– А, так вы здоровье поправлять⁈ Так у нас это самое дело, климат самый подходящий, особенно сейчас, когда через полтора месяца ледяные дожди начнуться, – откровенно высказался хозяин постоялого двора и тут же смутился. – Простите, ваше величество. Несу, дурак, сам не знаю что.

– Почему же не знаете? – грустно улыбнулась королева. —.Вы говорите правду. А для того, чтобы говорить правду в лицо, нужно быть смелым и сильным человеком. Скажите, а есть ли в вашем трактире возможность пройти в комнату, не привлекая к себе внимание?

– Так у меня же трактир, а над ним постоялый двор. Рядом конюшня, а в углу между трактиром с комнатами и конюшней как раз прачечная и кухня. И лестница наверх, чтобы проще было… Только она для прислуги, – объяснял хозяин.

– Значит крепкая и надёжная, – не подала виду королева, как будто прогулки королевских особ по лестницам для слуг в трактирах были делом обычным. – Могу я ей воспользоваться?

– Да конечно, я провожу, – заторопился хозяин.

Королева ещё продержалась, пока хозяин показывал комнату, пока застилали постель и накрывали на стол поздний ужин. Чашей для умывания, чтобы протереть тело с дороги, её величество воспользовалась уже из последних сил. Она решила пожертвовать ужином в пользу кровати, но её остановила Эмма.

– Ваше величество, вы спали почти сутки пока мы ехали подгорной дорогой, и сейчас опять еле на ногах стоите! Эта слабость дурной знак, вы обессилили. Вам обязательно нужно поесть! Иначе эта хандра сожрëт саму вашу жизнь! – настаивала служанка.

И пристально следила, чтобы королева съела целую тарелку горячей похлёбки. Густой говяжий бульон с мясом и какими-то корнеплодами, опознать которые королева не смогла. Бульон был таким наваристым, что во время еды склеивались губы. Обильная еда окончательно лишила её величество сил. Видимо поэтому встреча с кроватью оказалась столь желанной, а сон был спокойным и крепким.

Оттого и утро показалось наступившим слишком скоро. И когда Эмма раскрывала плотные шторы, впуская в окна свет позднего утра, её величество попыталась спрятаться в подушку, чем рассмешила служанку.

Но вставать пришлось. Эмма предупредила, что скоро придёт швея. И действительно, её величество едва успела закончить завтракать, когда один из трактирных слуг слуг сообщил о приходе лары Фалли, местной швеи.

– Может у вас есть что-то подходящее по моим меркам из готового? – спросила её королева.

– Ваше величество, – женщина заметно терялась, чувствуя себя не в своей тарелке в присутствии королевы.

И даже то, что положение её величества было понятно и без долгих объяснений, не отменяло тот факт, что номинально, в королевстве только король был выше королевы. А положение… Положение всегда могло измениться, и никому не было ведомо, как ответит на сегодняшнее непочтение её величество, когда в её руках окажется хоть какая-то власть.

– Лара Фалли, мне не требуется целый королевский гардероб. Пока мне нужна одежда на первое время, – пояснила свою просьбу королева.

– Ваше величество, я понимаю… Но из достойной ткани не шьют впрок. Бархат, кружево, парча, шерсть стоят дорого, и никто не позволит себе переводить их на образцы, – опустила голову швея. – А если и шьют, то такие, которые наверняка выкупят.

– Вы имеете в виду траурные платья? – сделала вывод королева.

– Да, ваше величество. Сейчас у меня два таких платья. Одно чёрное, шерсть, парча, плечи закрыты кружевом. Второе бархат мохового цвета, но вдоль линии плеч широкая полоса кружева. – Ответила швея.

– Тёплый плащ тоже зелёный с отделкой чёрным кружевом. По фигуре можно подогнать за счёт утяжек на спине и по бокам.

– Я уверена, что оба платья прекрасно подойдут, – заверила швею королева. – Особенно зелёный бархат. Под цвет глаз.

Назвать глаза королевы зелёными впрочем было большим преувеличением.

– Муть болотная, – скривился как-то принц Керальд, когда его отец указал ему на необычный цвет глаз Ренерель.

Тёмные, почти чёрные, они удивительным образом отсвечивали зеленью, словно и правда мох покрывал чёрные торфяные болота,

Проводить швею, забрать платья и плащ и оплатить королевский заказ вызвался вернувшийся Кроули. А Эмма, не теряя времени, повела её величество в то место, что здесь называлось помывочной. Для её величества это был первый опыт посещения северной бани с её парной, жар которой кажется прошёл сквозь кожу до самых костей, и жёсткой растирающей рукавицей.

– Мне кажется, что половина меня просто смылась, – смеялась её величество, вернувшись в комнату.

Надолго здесь задерживаться королева не планировала, лишь пока не будет судна, уходящего к Рогнарским островам. Кроули, вернувшись из порта, сообщил, что ближайший корабль будет только через два дня. Её величество решила, что значит так и должно быть. А у неё будет время прийти в себя, прежде чем появиться в своих владениях. Эмма помогла затянуть на королеве платье, расправила юбки и утянула шнуровку на манжетах.

Глядя на себя в зеркало, её величество наконец-то почувствовала себя увереннее. Её платье было лишено каких-либо дорогих украшений. Ни камней, ни дорогого шитья. Но это платье обладало собственным сдержанным достоинством. А дорогая ткань и изящное кружево подчёркивало достаток владельца.

Волосы её величество при помощи нескольких шпилек убрала от лица и закрепила на затылке. Шум и крики с улицы, привлекли внимание королевы. – Ваше величество, – почти сразу появилась в комнате Эмма. – Там лорд-протектор и его люди. Сгоняют всех на площадь перед ратушей. Зачитывать королевский указ…

– Думаю и нам стоит узнать содержание этого указа. – Озабочено нахмурилась королева. – Подай мне плащ. И сама оденься. Прошу, не надо своевольничать.

Выкупая траурные платья для себя, её величество озаботилась и одеждой для Кроули и Эммы. И если Кроули только глаза закатил и взял пару монет, пообещав предоставить отчёт на что и сколько потратил, то Эмму пришлось долго убеждать.

– Эмма, здесь и сейчас я могу рассчитывать лишь на себя и на вас с морием Кроули. Я не могу допустить, чтобы вы замёрзли или не дай Всевышний заболели. Тёплый плащ и обувь это крохи из того, что я должна сделать, – объясняла её величество.

Но и сейчас посчитала напомнить не лишним.

На улице её величества глубоко надвинула капюшон плаща, скрывая своё лицо. Толпы не было, большая часть жителей уже собралась у Ратуши.

На высоком помосте, окружённом стражниками, стояла группа приезжих. Кроме одного. Протектор северных провинций, лорд Элвин Роттенблад полусидел на носилках. Его ноги были перемотаны повязками, сквозь которые медленно проступала кровь. Видимо от кровопотери, и так бледное лицо лорда казалось ещё более белым и осунувшимся, что придавало ему возраста.

Единственный темноволосый лорд из семьи Роттенблад окинул собравшуюся толпу презрительным взглядом. – С сегодняшнего дня северные провинции существуют в границах королевства совсем на других условиях, чем раньше! – начал он.

Лорд начал говорить, даже не подозревая, как жадно его слушает её величество.

Глава 9

Злая улыбка расплывалась по губам королевы.

– Боги на моей стороне, – шептала она, слушая лорда Элвина.

Ещё утром она задумывалась каким образом дать понять Северу, что она не просто очередная аристократка, от смены которых в жизни северян ничего не меняется. Лорд-протектор, говорящий сейчас от имени короля, сам вкладывал в её руки способ навсегда связать надежды людей на лучшую долю с ней, королевой Ренерель.

– Королева направилась в ваши земли, что формально принадлежали ей. Я лично и отряд преданных воинов должны были встретить её и сопроводить в замок Рогнарских островов. – С нескрываемым презрением к людям говорил Роттенблад. – Но мы нашли только стаю бурков, дожирающих то, что от неё осталось. Айслард, покажи.

Вперёд вышел мужчина, и поднял руку, в которой на цепочке болтался знакомый королеве хрустальный флакон. Ещё больше её удивили хорошо узнаваемые черты Роттенбладов в лице этого мужчины. Вот только одет он был как фраймен, наёмные северные воины. Кожаные доспехи с металлическими вставками, плащ на плечах с меховым воротником, серьга из серебра с кабошоном обсидиана в ухе и заплетëнные в крупные косы волосы. Свежие царапины на лице и нить зубов бурка на ремне подсказывали, кому именно обязан жизнью хорошо пожëванный лорд.

– Этот кулон с любимым благовонным маслом королевы, который она никогда не снимала, я вытащил из пасти бурка! – процедил лорд, видимо вспомнив, что это его самого вместе с этим кулоном вытащили из пасти бурка. – Так как королева была сансорийкой, налог с этих земель собирался сансорийский. Королева мертва, её земли переходят по наследству её мужу, королю Керальту. Теперь вы будете платить как и все земли в королевстве. Также, вы должны компенсировать ту разруху, в которые превратили эти земли. Поэтому сверх положенного, будете платить полуторный сбор на восстановление северных земель. И с сегодняшнего дня до полного истребления бурков я объявляю охотничий сбор с каждого дома! Каждая семья обязана сдать сборщику шкуру бурка, дабы искупить свою вину перед безвременно погибшей королевой!Последние слова лорд произнёс не сдерживая ядовитой усмешки. В толпе послышались испуганные вздохи и ропот, что если такие сборы, то весь север вымрет, что всего полтора месяца до дождей, что у многих не наберётся нужной суммы, даже если продать жилища… Уже начал слышаться испуганный плач…

– Я думаю, что вина Севера передо мной не так уж и велика, лорд-протектор, – громко произнесла королева.

Люди резко шарахнулись в разные стороны, освобождая дорогу той, что назвалась королевой. Её величество сняла капюшон и уверенно пошла к помосту. Гордо поднятая голова, идеальная осанка, открытый и спокойный прямой взгляд и лёгкая уверенная улыбка.

– Королева, королева… Как на портретах, – слышала королева шёпот.

– Ваше величество? – переспросил с каким-то суеверным недоверием лорд Элвин. – То есть…

– Да, лорд Элвин, это я. – Не дала её величество лорду усомниться в её личности. – И как видите, жива и здорова. Так что король поспешил объявлять себя вдовцом и наследником. Как и вы с излишней поспешностью затребовали сборов с моих земель. Насколько я помню, согласно Земельной Хартии, объединившей десятки мелких королевств в два, Ланарию и Горианию, наследники земель устанавливали и получали подати, сборы и налоги. Не столь важно. На сегодняшний день, наследников тех королевств, за исключением короля, владеющего почти всей Лангорией, и меня, получившей от матери в наследство Рогнарские острова, не осталось. Но закон есть. Посему, раз его величество, в нарушении своих брачных клятв отослал меня в мои наследные земли, то я заявляю своё право наследницы Рогнарских островов. С этого дня, с моих земель в казну не отправится и гроша. Ближайший сбор я ограничу малой вассальной податью, а к следующему сбору планирую определиться по всем платежам в зависимости от нужд королевства Рогнар.

– Как не поступит… Вы с ума сошли? – подскочил лорд.

– Осторожнее, лорд Роттенблад! Вы говорите с королевой. – Напомнила ему королева о рамках ледяным голосом.

Над площадью царила тишина, которую даже птицы боялись нарушать.

– Позвольте, ваше величество, – обратился к королеве тот, кого назвали Айслардом. – Но как же вы миновали территории бурков? И как у них оказалось это воню… Благовонное масло?

– Я терпеть его не могла, а носила специально для его величества. Проезжая где-то в лесу выкинула подальше, – пожала плечами её величество.

– Хрусталь в золотой оплётке выкинули? – уточнил Айслард.

– Обычный флакон для благовоний. В Сансории такие делают десятками в каждой лавке, а что? Я не могу выкинуть надоевшую вещь? – изобразила она глупышку.

– Вот и ответ, откуда целая стая бурков. Видимо пробка вылетела, и эта жуткая… Этот аромат перекрыл метки зверей, а те конечно посчитали это нападением. У зверей это так работает. А из живых в той глуши были только мы, лорд Элвин. Поэтому на нас и напали. – Повернулся Айслард к лорду Элвину.

– Как интересно, – похлопала ресничками королева. – Я об этом и не подозревала.

– Откуда бы вам знать повадки северных зверей? – фыркнул мужчина. – Но своим незнанием вы создали ловушку для нашего отряда, организовав засаду из бурков. Вы видели этого зверя? Хотя о чëм я спрашиваю.

– Спасибо, что напомнили. Охотничий сбор и истребление бурков тоже пожалуйста не на моих землях. Мне лично эти звери ничего плохого не сделали, – с улыбкой напомнила Ренерель.

– Они напали на отряд воинов короля! Я изувечен! – выкрикнул лорд Элвин.

– Я видимо не так поняла, но это же вы напали на те территории, где эти звери живут? – обернулась королева к носилкам. – Кстати, что вы делали так далеко от тракта и перевала?

– В назначенное время вас не было на тракте, где вас ждали, – сузил глаза лорд. – Можно узнать каким образом…

– Нельзя, – перебила его королева. – Север хранит свои секреты. Уж вам бы, лорд-протектор этого не знать. Поспешите в свою резиденцию. Вам ещё короля извещать, что он всё ещё женат.

– О каких секретах вы говорите, ваше величество? – спросил её лорд Элвин.

Королева лишь улыбнулась, про себя с удивлением отметив озабоченность и тень страха, промелькнувшую на лице протектора.

Покидая помост, её величество встретилась с внимательным взглядом Айсларда. И весь путь, пока она шла по проходу между людьми до края площади, её величество ощущала этот взгляд на себе.

Род Роттенбладов имел весьма строгое древо. Сейчас во главе его была вдовствующая леди Роттенблад, мать двоих сыновей и дочери. Так откуда взялся невероятно похожий на Роттенбладов северный наёмник Айслард? Да ещё и в окружении протектора. Бастард?

Королева вспомнила закон о семейных узах, что был почитаем на севере. За супружескую измену здесь казнили без жалости, а бастарды подлежали истреблению.

– Как же вы управляете севером, не соблюдая его законов? – тихо проговорила королева.

Сейчас она понимала, что выставила себя против короля и всего королевства. Поддержат ли её северяне, поняв, что она разделяет их беды. Или усомнятся? Побоятся спорить с могущественной столицей? От ответа на этот вопрос зависела теперь её жизнь.