Текст книги "Рождение королевы (СИ)"

Автор книги: Дина Сдобберг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

– Здесь и перед всеми, я, законная королева Лангории и Рогнарских островов, обвиняю вас в воровстве и присвоении себе богатств севера. В попытках присвоения власти, прикрываясь именем короля. В бесчеловечных и беззаконных казнях и пытках жителей северных провинций. В предательстве основополагающих принципов Хартии, что однозначно является изменой королевству. Вы лгали, оскорбляли словом и делом и жителей королевства, и законную королеву. – Королева замолчала, подойдя к леди Роттенблад. – Вы получили всё, что хотели?

– Мой род должен был вернуть утраченную корону! – выкрикнула вдруг леди. – Мы, Роттенблад, прямые кровные потомки последнего короля! Но нарушив право крови, острова отдали какой-то девке, которая даже и не помнила о родстве с Рогнарскими правителями…

– Какое право крови, леди Роттенблад? Ваш предок был бастардом, и как вы не пытались, стать королевским родом у вас не вышло, – напомнила королева.

– Почти, почти стали, – скривилась леди Роттенблад.

– Почти, – повторила королева. – Не хватило шага, да?

Канцлеру вскрыли живот и высыпали в полость горящие угли. Умирал он долго. Его крик просто сверлил голову. Его мать, которую приковали так, чтобы она хорошо видела всё происходящее, рвалась так, что почти вырвала вбитые в дерево скобы, удерживающие её путы.

Когда канцлер затих, Ллойд проверил и подтвердил, что он мёртв. После этого подожгли хворост и дрова под столбом, к которому была привязана леди Роттенблад.

– Что, для меня пытки не придумала, – прохрипела она сорванным от слëз и крика голосом, глядя на королеву.

– Свою пытку вы уже пережили, – ответила ей королева.

Глава 43

Горм. Столица Лангории.

Королевский дворец.

– Ваше величество, – склонился перед королём лорд Да Брасс. – Я понимаю, что вы готовитесь к выезду королевского двора. Но я хотел бы воспользоваться правом члена совета, дарованным ещё королевой Исмеральд своим советникам. Я требую королевской ревизии по делам управления северными провинциями и деятельностью вашего канцлера, Ирвина Роттенблада.

– Основания? – нахмурился король.

– Более чем достаточные, ваше величество. – Ответил лорд Да Брасс. – Канцлер вашего величества видимо страдает тяжёлыми провалами памяти. Ничем иным объяснить тот факт, что лорды Роттенблад забыли, что королевская казна им не принадлежит, не возможно.

– Вы хотите сказать, что канцлер и его семья что-то присваивают? – тяжело вздохнул король.

– То что я хочу сказать не в каждом кабаке позволительно произносить, ваше величество. Поэтому я ограничусь правилами этикета, – сжал губы старый лорд.

– Лорд, обвинение, которое вы выдвигаете, я слышу нередко. Но обычно или люди, обвиняющие Роттенбладов, не знают о каких-то принятых мною решениях, и считают, что это Ирвин начал строительство на деньги казны. Как это было с новым университетом. Или речь идёт о такой сумме расхождений, что даже смешно. Как это было с закупками провианта для флота. Вы уверены в своих обвинениях? Я знаю, что вы, коннетабль и лорд Дю Свалор взаимно усиливаете неприязнь друг друга к Ирвину и его семье. Вы уверены, что ваши обвинения не родились под влиянием того же коннетабля? – уточнил король.

– Мои обвинения родились под влиянием попытки свести баланс, ваше величество. – Хмыкнул худощавый лорд. – Поверьте, в моём возрасте, цифры это единственное, что ещё как-то на меня влияет.

– И как я понимаю, триумвират лордов совета тоже есть и уже ждёт? – приподнял брови король. – Лорд Д’Арвиньи и лорд Дю Свалор?

– Ваше величество, я понимаю ваше недоверие и откровенное нежелание признавать проступки человека, показавшего себя вашим близким другом, – ответил на насмешку в голосе короля лорд. – Я готов привести обоснование своим обвинениям.

– Тогда прошу, – предложил король.

Войдя в зал, он поприветствовал уже присутствующих здесь лордов.

– Коннетабль, вы снова делитесь восхищением военными талантами королевы? – усмехнулся король, заметив кусок карты Северного моря, где лорд Колин что-то показывал другу. – Мне, право слово, даже обидно, что я должен вас разочаровать. Ирвин прислал гонца из Доргсаута с докладом, что набранные нами солдаты, в качестве войск регулярной королевской армии великолепно себя показали. Наёмники попали в ловушку, тщательно разработанную Ирвином. Айслард Лютый и его ближайшие помощники попали в плен и были казнены. При них нашли планы и резни в Тиесдоле, и морского сражения. Как и утверждал Ирвин, планы этих компаний разрабатывали в братстве. И конкретно, Айслард Лютый, бастард Роттенблад. Который оказался ещё и любовником королевы. Но он мёртв, а значит новых гениальных побед в сражениях у королевы не будет.

– Для меня слова канцлера и его утверждения столь же весомы, как мнение блохи моей собаки по поводу охоты, ваше величество, – фыркнул коннетабль. – И уж точно не стоит гордиться тем, что обвинил и подвёл под казнь собственного брата, бастард он там или нет.

– Думаю, что канцлеру лучше поберечь силу своего убеждения и не тратить слов на голословные обвинения во внебрачной связи в сторону королевы, – нахмурился Артур Дю Свалор.

– Господа, потом польëте грязью и бранью канцлера и его род, – прервал их лорд Да Брасс.

– До пятого колена, – уточнил коннетабль.

– Почему только до пятого? – удивился король.

– А до пятого поколения назад никто и не знал, что это за род такой, – напомнил коннетабль.

– Коннетабль, – устало вздохнул король. – Вас самого не утомило это противостояние?

– Ваше величество, дело не в моей личной неприязни. И даже не в том, что по вине Роттенблада погибли мои сыновья. Они были рыцарями и воинами. И путь рыцаря таков. – Серьёзно ответил лорд Д’Арвиньи. – Но я, как и каждый солдат и воин в вашем войске, ненавижу до мозга костей тех, кто сидя во дворце вот так легко распоряжается нашими жизнями. Ваше величество, я отправил верных мне людей в Тиесдол.

– И? – насторожился король.

– По возвращению вашего канцлера, я по праву лорда вызову его на бой чести! – жёстко произнёс коннетабль.

– Я запрещаю! – сжал руку в кулак король.

– Вы не можете мне этого запретить. Я лорд! Моя жизнь принадлежит моему королю, моя честь лишь богам! Король не выше богов, – спокойно ответил коннетабль. – Если же вы запретите своему канцлеру, ответить на вызов чести, то я просто затравлю его собаками. В поединке у него хотя бы есть шанс.

– Шанс? Вы сами в это не верите! – возмутился король.

– Господа! – теряя терпение, напомнил о себе лорд Да Брасс. – Напомню, что по традиции, наследник престола по достижению двадцати двух лет получает в своё распоряжение казну королевства и начинает нести ответственность за неё. То есть, становится главным казначеем королевства. Так идёт со времён Керальта Первого. До того момента, как вам, ваше величество, исполнилось двадцать два года, эту должность занимал я. Поэтому, постоянные доклады последних лет о снижении поступлений, особенно с северных провинций, меня несколько смущали. Но после смерти вашего отца, эти сообщения вообще приобрели просто возмутительный характер. После последнего совета я решил самостоятельно проверить, как обстоят дела. Как вы понимаете, связи даже среди рядовых сборщиков у меня остались. Это полный отчёт за последние полгода. Копать дальше смысла нет, но я могу озаботиться, если потребуется. Всё равно мучаюсь бессонницей.

– И ты молчал? – осуждающе спросил коннетабль. – И ведь ни намёком о своих подозрениях!

– Колин, я казначей, хоть и бывший. Пока любые подозрения не подкреплены цифрами, это наговор. А я похож на рыночную сплетницу? – склонил голову набок лорд Да Брасс. – Кстати, твой вызов чести не может состояться.

– Почему это? – прищурился коннетабль.

– Вот поэтому, – приподнял отчёт толщиной в две ладони, с которым ознакамливался, король. – Даже на первый взгляд… Это государственное преступление. А государственным преступникам не позволяют покидать стены королевской тюрьмы. И права участвовать в поединках тоже не предоставляют. Чтобы виновный тем самым не мог избежать наказания. Лорд Да Брасс, я благодарю вас за работу. Лорд Д’Арвиньи, прошу пригласить моего секретаря. Королевский выезд откладывается. Решение я приму после детального ознакомления. И проверки этих данных.

– Конечно. Тем более, что проверка может быть весьма упрощена, – понимающе усмехнулся бывший казначей. – Леди Роттенблад регулярно передавала вашему отцу прошения об увеличении содержания королевы, тогда ещё принцессы. Как старшая фрейлина принцессы. Расходы эти были обусловлены якобы пошивом новых платьев и заказом украшений для принцессы. Ваш отец эти прошения всегда удовлетворял без уточнений. Недавно, канцлер сообщил, что уезжая, её величество не взяла ничего, что принадлежало Лангории, в том числе и платья. И действительно, достаточно посетить покои королевы, чтобы убедиться в справедливости этих слов. Так вот, ни платьев, ни украшений, на которые дополнительно выделялись деньги вы не найдёте. Зато новые платья и украшения появлялись у самой леди Роттенблад и её дочери, вашей любовницы. Более того, слова канцлера о том, что это королева отказалась взять с собой принадлежащие ей вещи и отряд стражи, наглая ложь. Возьмите на себя труд узнать, что действительно произошло. Ваш друг откроется вам совсем с иной стороны.

Глава 44

Король в самом мрачном настроении занимал кресло в зале советов. Три дня он внимательно изучал документы, предоставленные лордом Да Брассом. Внимательно изучал, сопоставлял. До последнего искал в надежде на ошибку… Но цифры вещь упрямая.

Три дня спустя, король призвал трёх лордов, по традиции обвинения.

– Коннетабль, лорды, – обратился он к вошедшим в зал советов аристократам. – Я получил сведения о том, что на самом деле произошло в Тиесдоле. Как вы понимаете, я никогда бы этого не одобрил. Как и того, каким образом обошлись с теми уроженцами севера, которые выбрали жизнь по эту сторону перевала. Это должно было быть лишь видимостью и слухами. Люди будут освобождены, имущество будет возвращено. Обида и попрание прав, причинённые от имени короля, будут возмещены.

– За чей счёт? Ваше величество, в казне просто нет таких средств, – напомнил бывший казначей.

– За счёт имущества покойного протектора и канцлера. Подобное, – король замолчал, подбирая слова.

– В этом нет нужды, ваше величество. – Как всегда прямо ответил коннетабль. – Возмещать некому. Те, кто выжил после обхождения канцлера, уйдут на север. Скорее всего, присягнув королеве. Между королевой, пытающейся спасти свой народ, соблюдающей законы своей земли и терпящей несправедливость, но оберегая северян, и королём, позволяющим подобное, отбирающем последнее и открыто использующим власть во зло, выбор очевиден. Тем более, что действия канцлера от вашего имени являются прямым нарушением клятвы сюзерена. А значит и вассалы имеют право искать справедливости и защиты.

– Для того, чтобы уйти, им нужно получить свободу, лорд Д’Арвиньи, – хмурился король. – Я отправил гонца и конвой в Доргсаут. Ирвин будет доставлен во дворец, где и пройдёт разбирательство по всем пунктам. Пострадавшим северянам окажут всю необходимую помощь и в утеплённых армейских фургонах переселят на юг. Земли вдоль реки Мрейд обширны и плодородны, и пожалованы мной канцлеру. Я отниму их и разделив на равные наделы раздам северянам в качестве королевских извинений.

– Да? – ехидно улыбнулся коннетабль. – А в качестве королевских извинений перед королевой вы, ваше величество, что отнимете из ранее пожалованного Роттенбладам и передадите её величеству?

– Извинений перед королевой не будет, – встал и отвернулся к окну король. – Как и пункта обвинений по поводу неподобающего обращения. Да, не нужно мне напоминать, коннетабль! Вы ярый защитник Ренерель, но я и без ваших указаний в состоянии понять тяжесть нанесённых оскорблений! Но поступки Ирвина явно обусловлены моим отношением к её величеству. Конечно, я не намеревался сопроводить отъезд королевы… Всеми этими унижениями. Но и винить Ирвина в произошедшем не могу. Разбирательство и суд пройдут в закрытом режиме, объявлено об обвинениях Ирвину Роттенбладу не будет.

– Ваше величество, – после короткого стука почти вбежал в зал королевский секретарь. – Срочный гонец из Доргсаута.

– Что случилось? – резко обернулся король.

– Ваше величество, – склонился уставший и грязный гонец. – Доргсаут пал и разрушен, канцлер и его мать казнены.

– Что? – схватился за край стола король. – Доргсаут? Древняя гореанская твердыня, которая ни разу не была взята врагом? Этого не может быть! Это невозможно! Коннетабль! Вы лично много раз объясняли мне, почему осаждать и штурмовать Доргсаут равноценно самоубийству!

– Для начала, пусть гонец присядет. Пусть и в присутствии короля. Его знания сейчас важнее протокола, – командовал коннетабль. – От вас я жажду подробностей!

Коннетабль и лорды долго расспрашивали гонца о последних днях Доргсаута.

– Вы уверены, что войском северян командовала именно её величество? А не кто-то из наёмников? – уточнил коннетабль.

– Конечно, – заверил его гонец. – Пока она не появилась, канцлер громил северян и наёмников в пух и прах! Да и саму королеву было прекрасно видно со стен. К ней постоянно шли с докладами, она контролировала работы по затоплению города и окрестностей, подожгла город перед ночной атакой, когда северяне отбили своих пленных. Верно говорят, появление лилий на синем льду, знак дурного предзнаменования для всех врагов севера. Но в наших землях становиться врагом северянам и так мало кто желал. А сейчас у них королева, которая если и не успеет защитить, то отомстит за каждого.

– Кто был обвинителем Роттенбладов? – спросил король.

– Лично её величество. – Не скрывал гонец.

– Как она… – замолчал, сдерживая гнев, король.

– Выглядит уставшей, – понял его по своему гонец. – Так и понятно, её видели у стен и днём, и ночью. Получается, что спит её величество очень мало. А последние полгода мы только и слышим, что о её делах и заботах, ваше величество.

– Ах она устала? Переутомилась, разрушая моё королевство? – поднос с графином полетел со стола. – Лорд Д’Арвиньи, объясните! Каким образом, военная, в первую очередь, крепость, по территории которой враг за всю историю не смог пройти дальше крепостных ворот первого яруса, была взята и разрушена за несколько дней? Что в таком случае было с укреплениями, с укомплектованностью гарнизона?

– Ваше величество, как я и говорил, её величество похоже обладает удивительным даром. Она умеет замечать и просчитывать слабые стороны противника, и виртуозно использовать их, превращая преимущества врага в причины его же поражения. – Спокойно объяснял коннетабль. – То, что через Доргсаут шла вся связь той части королевства, всегда было определённой защитой для крепости. Кто будет пытаться на хорошо укреплённую крепость, если о нападении мгновенно разнесётся? Но её величество увидела в этом огромную брешь в защите крепости! Превратить почтовых птиц в поджигателей! Просто, изящно и смертоносно. Одним из главных условий неприступности крепости было наличие внутренних источников пресной воды. Королева, просто изучив рельеф, сделала это главной причиной уязвимости. Ну и игра на заносчивости, высокомерии и алчности Роттенбладов и их окружения, в противовес уважению к простому народу со стороны королевы… У меня нет слов. Это просто достойно оваций!

– Просто оваций? – прищурился король.

– Я готов аплодировать стоя, – заверил короля коннетабль.

– А моё присутствие вам не мешает восхищаться королевой? Королевой, которая так виртуозно и блистательно, по вашим словам, разрушила МОЮ крепость и казнила МОЕГО канцлера! – вспылил король.

– Ваше величество, – обратился к королю лорд Да Брасс. – Её величество обвинила Роттенбладов ровно в том, в чëм справедливость обвинения признали и вы. Хищение и присвоение себе того, что должно было идти в казну королевства. В злоупотреблении властью. В беззаконных казнях, пытках и глумлении. При этом, ваше величество, королева не позволила себе и остальным ни оскорблений, ни пыток.

– Её величество, волей или нет, но оказала вам услугу, ваше величество. – Произнёс лорд Дю Свалор. – Она освободила вас от мук постоянного выбора между долгом короля и вашим отношением к другу. Вам нет необходимости лишать вашего друга и его род титула и имущества. Всё имущество рода Роттенблад теперь перейдёт в казну, как имущество благородного рода, не имеющего в живых прямых наследников. Род Роттенблад перестал существовать. Вам не нужно скрывать расследование и разбирательство по поводу обвинений канцлера. Потому что его просто не нужно проводить. А многое из похищенного будет возвращено в казну, что позволит как-то поправить дела королевства.

– Вас послушать, я должен её поблагодарить! – прикрыл глаза король.

– Поблагодарить вы должны вашего отца, ваше величество. – Ответил коннетабль. – Он весьма гордился тем, что смог устроить этот брак. Именно ваш отец всегда указывал, что королевский род Сансории, это прежде всего род правящих рыцарей и военачальников. Признаю, я сам зачитывался трудами о военном деле, за авторством многих предков королевы. Покойный король всегда повторял, что это кровь. И талант спит в ней лишь до времени. Пока в нём нет необходимости. Я помню, как мой сюзерен радовался, что эта кровь будет в его внуках и правнуках. Как видите, ваше величество, ваш отец был абсолютно прав. Голос крови и глубокие знания, полученные между прочим в Лангории, сделали юную королеву восходящим светилом в деле ведения войны. Вы усмехаетесь, ваше величество? Вас так развеселило упоминание ваших общих детей с королевой, которых так ждал ваш отец? Вы знаете, я, как и другие лорды, неоднократно обращал внимание вашего отца на ваше недостойное отношение к супруге. На что ваш отец всегда отвечал, что он не вмешивается, позволяя вашей супруге увидеть вас настоящего, а не образ с портрета.

– Ваш отец говорил, что вам обоим нужно набраться опыта. А у королей это только через преодоление общих ошибок, – улыбнулся, вспоминая старого короля, лорд Дю Свалор. – Ещё смеялся, что ваших ошибок он насмотрелся. Ничего оригинального. А вот чем отличится ваша жена ещё неизвестно, а девочка она явно умненькая и способная.

Вспомнив эту шутку, лорды засмеялись. Их веселье было прервано появлением ещё одного гонца со срочным известием. На этот раз с северо-восточного побережья.

Братья-соправители Сансории объявили, что в связи с процессом расторжения брака их сестры, законно коронованной правительницы Лангории и Рогнарских островов, они берут под опеку земли ей принадлежащие. На этом основании они пересекли узкий пролив, разделяющий два королевства и вторглись в Лангорию, устанавливая собственные налоги и сборы. Всë несогласие жестоко и мгновенно подавлялось войсками. На данный момент, сансорийские войска осадили крупнейший город той части побережья, Винтерберг.

Эта крепость хоть и находилась за горным хребтом, но относилась к землям севера, так как когда-то была южным форпостом Ланарии.

– Продвижение дальше на восток для сансорийцев затруднено. Войска Корвинской косы, которые привела леди Маргарита Д’Арвиньи. На данный момент это единственное препятствие, – закончил доклад гонец.

– Ваше величество, – посмотрел на короля коннетабль.

– Войска королевства в ваших руках, коннетабль. Всё, что осталось. – Кивнул король. – Я объявлю сбор рыцарских дружин, а сам выдвинусь с частями королевских войск и солдат регулярных полков к Винтербергу. Чтобы не думал Север, но я всё ещё его сюзерен и обязан защищать свои земли.

Глава 45

Двор королевского замка Эрдиндол был заполнен народом так, что не то, что яблоку негде было упасть, но и юркой амбарной мышке не удалось бы проскользнуть. Здесь собрались не только уроженцы Рогнарских островов и те, кто прибыл в Рогнарйсленд после плена в Доргсауте, но и выходцы из всех остальных земель Севера.

Перечень этих земель недавно пополнился ещё одним названием. Впервые наёмники шли под своим знаменем, открыто представляя своё маленькое королевство. На сине-белом знамени, так напоминающем знамя королевы, гордо возносились горные вершины над вратами. Дельвенгирская гряда стала семнадцатой по счëту провинцией Севера.

Под звуки фанфар и дробный бой барабанов шли под знамёнами своих земель выборные представители от каждой провинции. Их встречали боевыми кличами, принятыми в их землях. Шли выборные не просто так. На небольших носилках, открытыми для всех взглядов, несли древние короны Северных королевств.

Сегодня Север короновал свою королеву и приносил вассальную клятву своей правительнице.

Её величество принимала делегации в тронном зале. К этому дню королевская портниха, лара Фанни, приготовила новое торжественное платье. Синий бархат покрывал плечи, спину и грудь королевы и был расшит серебряной нитью и драгоценными камнями. Юбка расходилась волнами, оканчиваясь на уровне колен и открывая нижнюю многослойную юбку из серебристого муара. Как будто синее небо сверкало солнечным светом над бесконечными снегами Севера.

Королева восседала на троне. Но сегодня она была без короны.

Каждая делегация, зайдя в зал, передавала гербовые грамоты от провинции, уполномочившей их принести от лица всех вассальную клятву её величеству Рене Первой Рогнарской.

Эти грамоты со всем почтением принимали Дагон и Руперт и помещали в специальную шкатулку с гербом каждой из провинций. Представители после обязательных слов о присоединении своих земель к Рогнарским островам, возлагали свою корону на голову королевы. И уже после этого приносили вассальную клятву, принимая в ответ клятву сюзерена от её величества.

В это время объявлялось сразу несколькими глашатаями, что королева приняла под свою руку провинцию. А за спиной королевы с двух сторон, от потолка до самого пола разворачивались знамёна только что принятой земли.

Пока новая делегация входила в зал, Эмма и Кроули снимали корону и несли на специальный постамент. Таких стояло полукругом с двух сторон от трона шестнадцать штук. Для семнадцатой короны, как пошутила её величество, постаментом послужит её голова.

К концу коронации убранство ледяного зала, как стали называть тронный зал Эрдиндола, изменилось. Помимо постаментов с коронами его украшали тридцать четыре парных знамени, по семнадцать с каждой стороны.

Когда её величество, в знак завершения коронации, появилась на ступенях перед парадными дверями замка, её встретили столь громкими криками, что даже дикие птицы на труднодоступных скальных уступах всполошились.

– Север принял вас, ваше величество. – Тихо произнёс за спиной королевы Кроули. – Всем сердцем.

– Это был трудный путь, – улыбаясь ответила ему её величество. – Надеюсь, что его окончание принесёт людям столько же радости, как и сейчас.

– Думаете, что он ещё не окончен? – спросил Кроули.

– Думаю, что ответ на этот вопрос мы скоро получим. К сожалению, завершение этого противостояния зависит не только от нас. Не забывайте, сейчас где-то в окрестностях Доргсаута бегает король. Думаю, он в крайне дурном настроении, – пожала плечами королева.

Долгожданный ответ пришёл через несколько дней после коронации.

– Что? Знамёна Сансории? – удивилась королева, выслушав доклад о нападении на Винтерберг. – Мы пропустили объявление войны?

– Ваши братья особо отмечают, что действуют в ваших интересах, – ответил ей гонец. – Они заявляют, что устанавливают протекторат на основании того, что берут на себя опеку над вами. Но пока только грабят побережье и вывозят всё, что могут в Сансорию.

– Не понимаю… Для подобного вмешательства в дела другого государства необходимы веские основания! – хмурилась королева. – Есть достоверные сведения, что это нападение возглавляют именно сансорийцы? Не просто выходцы из королевства, а действующие придворные и чиновники?

– Войско возглавляют его величество Сильвер Сансорийский и его сын, принц Армонд. – Прозвучало в ответ. – Король Сильвер сейчас выдвинулся с частью войска на восток, а осаду Винтерберга возглавляет его высочество. Возможно, ваши братья посчитали…

– Мои братья ничего не могли посчитать на землях, никоим образом им не принадлежащим, – остановила доклад королева. Когда я обращалась к братьям за помощью и поддержкой, мой царственный брат отказался меня даже выслушать! Я с рождения воспитывалась не при дворе и со старшими братьями почти не общалась. А теперь они решили, что пора бы отобрать игрушки у младшей сестры? Вот только Север, это не игрушка. И ответ на нападение и захват земель может быть лишь один!

Решение её величества было воспринято северянами с молчаливым одобрением. Для многих это послужило доказательством того, что королева ценит Север всего. Даже превыше собственной родины, ведь приехала она в эти края, как Ренерель Сансорийская.

Сразу после полученных вестей её величество собрала свой собственный совет. Новых лиц в нём не прибавилось, поменялся лишь статус присутствующих. Теперь это были представители своих провинций в королевском совете.

– Если выдвинемся сейчас, то где-то через неделю будем в окрестностях Винтерберга, – хмурился сейм. – Скорость нашего передвижения завязана на шаге пехотинца. А зимний переход по сугробам и в холоде…

– А пехотинец, да ещё в броне и с оружием, идёт медленно, быстро устаёт и вязнет в снегу, – согласно кивнула королева. – А если пехотинцев посадить на телегу? Поставить дорожную печь, чтобы всегда было горячее питьё и еда, и накрыть тентом от ветра?

– Телега увязнет в снегу по самые борта, – засмеялся сейм. – Ну, может олени ещё и протянут. Но о скорости говорить не приходится.

– А если мы телеги поставим на полозья? Как сани? – уточнила её величество, наблюдая как исчезают улыбки от осознания её предложения. – И в эти телеги на полозьях запрячь оленей? Снег это же уникальный дар севера. Вот и воспользуемся им!

– А обоз можно переместить на крытые сани, вроде тех, на которых везли новые гарпуны для нордхардского флота по пути к мысу Возмездия, – предложил Дагон. – Так они от войск не отстанут.

– Обоз нужно отправлять сразу. Перед нашим выступлением, дня за два. – Задумалась королева. – Впереди идущий обоз будет обеспечивать готовность стоянок по пути следования. Тогда войско сможет и двигаться налегке, и не тратить время на разбивку лагеря во время остановок.

– Тоже придумала одна королева из очень-очень далёкой страны? – усмехнулся Ллойд, пока остальные зависли над картой, намечая места таких стоянок для ведущих обоз.

– Нет, эта идея принадлежит одному скажем так, королю, – грустно улыбнулась королева. – В его стране была обычная зимняя забава, ходить походом на соседнее большое и гораздо более южное королевство. Для того времени, всех удивляла скорость передвижения его войск. А всё дело было в подготовке и планировании.

Но для всех выдвижение обоза впереди войска осталось очередной задумкой королевы. Оценить которую смогли уже совсем скоро. Путь до Винтерберга, который по самым смелым ожиданиям должен был занять не меньше недели, сократился до трёх дней. И через эти три дня на небольшой гряде, венчающей седловину над городом, показалось войско, которое не было измучено переходом. Воины не ощущали холода, усталость и начинающейся простуды.

– Ваше величество, – докладывали королеве высланные вперёд разведчики. – Три часа назад с той стороны появилось войско короля. И сразу вступило в битву. Судя по знамëнам, основной костяк войск короля, это воины с Восточного побережья.

– Основные войска увязли в битве с королём, – оценила ситуацию королева. – Если мы сейчас ударим в спину резервам, которые нас надо заметить уже увидели, то мы сможем прорвать осаду с этой стороны. Здесь нет укреплений и преград. Пока враг растерян, необходимо атаковать.

– Доверьте это дело нашим оленям, ваше величество, – склонился в седле сейм.

Серо-белая волна тяжёлых и мощных зверей сошла на лагерь сансорийцев лавиной. Кончики рогов боевых оленей несли на себе специальные острые колпаки, превращающие природное оружие в смертоносные копья, пехота Железных островов, идущая следом, буквально катком сметала лагерь. Выжить здесь было просто невозможно. Уже через полтора часа боя, резервы Сансории перестали существовать. Как и весь лагерь.

Единственный участок, где кипело сопротивление, находился у королевских шатров.

– Принц Армонд! – вышла вперёд королева. – Вы можете сохранить жизни своих людей, сложив оружие и сдавшись в плен. Я гарантирую вам жизнь и достойное вашего происхождения обхождение. В противном случае, я буду искренне скорбеть о вашей столь ранней кончине.

– Принцесса Ренерель? – прозвучало удивлённое.

– Королева Рене, ваше высочество, – рассматривала собственного племянника.

Видела она его два раза в жизни, собственно во время объявления о рождении сына у одного из тогда ещё наследных принцев и на похоронах отца. Но Ренерель его даже не запомнила. Потому что при первой встрече сама была ребёнком, а во время второй была погружена в переживания по поводу смерти отца, отсутствия хоть какой-то поддержки братьев и проблемами с мужем.

Сейчас же к королеве уверенно шёл подросток лет шестнадцати. Остановившись в нескольких шагах от королевы, принц преклонил колено, протянув вперёд свой меч на вытянутых руках.

Рене испытала облегчение от того, что мальчик не стал сражаться до конца и решил сохранить жизнь себе и своим людям.

Пленных сансорийцев вели в лагерь северян, разбитый за грядой, ставшей естественным укреплением. Её величество осматривала окрестности в сопровождении отряда орленбуржцев. Поэтому, появление спасающихся бегством сансорийцев, хоть и стало неожиданностью, но не напугало королеву.

Да и подоспевшие северяне ловко сбивали бегущих и уводили в лагерь, уже как военнопленных.

Вскоре показались и преследовавшие сансорийцев воины короля. Их и отряд королевы разделял лишь неглубокий ров, что защищал лагерь сансорийцев с этой стороны и частокол выставленных кольев. Вдруг рыцарь в доспехах с залитой алым цветом чеканкой и таким же плюмажем на шлеме спешился, снял шлем и церемониально поклонился королеве.

– Рад приветствовать вас, ваше величество, – громко и чётко произнёс лорд Колин Д’Арвиньи, коннетабль Лангории.