Текст книги "Рождение королевы (СИ)"

Автор книги: Дина Сдобберг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)

Глава 46

Со стен города Винтерберга можно было наблюдать странную картину. С одной стороны от города встал лагерь под ало-золотыми знамёнами Лангории. С другой, используя каменную гряду как укрепление, расположились войска под сине-серебряными флагами северной королевы. И чего ждать от этого стояния никто не знал.

Через несколько часов, после расположения войск, из лагеря короля выехал небольшой отряд. Но не доезжая до гряды, всадники остановились. Дозорные на границе лагеря сразу доложили о гостях королеве.

– Ваше величество, семь человек, один из всадников это леди. Судя по платью, – сообщал королеве один из воинов. – Впереди белое знамя с побегом папоротника. Остальные знамёна королевского рода и рода Д’Арвиньи.

– Король предлагает переговоры, а коннетабль ручается своим именем и честью рода, что это не ловушка, – расшифровала значение знамён королева. – Что ж, мы примем парламентёров.

Вскоре в большой шатёр вошли гонцы от короля. Точнее, гонцом была идущая впереди девушка, лет шестнадцати на вид. Остальные явно были лишь сопровождающими леди охранниками. Русоволосая, больше в рыжину, красавица была одета в торжественное, богато расшитое платье, того оттенка красного, что принято называть терракотовым.

Этот цвет был особым знаком расположения королевского рода к роду лордов Д’Арвиньи. Привилегией, подчёркивающей особый статус этой семьи, поколениями верно служившей Лангории и королям.

– Ваше величество, – присела в глубоком реверансе юная леди. – Леди Маргарита Д’Арвиньи, – приветствовала её королева. – Удивлена вашему присутствию здесь.

– Это северо-восток королевства, ваше величество. И как вы понимаете, гарнизоны Д’Арвиньи самые ближние к этим местам. Как только мы получили весть о нападении на наши земли, то выступили для защиты. Также я отправила гонца отцу в столицу, – начала объяснять Маргарита. – И конечно, мне кажется логично, что войска Д’Арвиньи должен был возглавлять кто-то из рода Д’Арвиньи. И так как мой отец в это время, по его словам полировал кресло в столице, оставалась только я. А если вас интересует почему именно я прибыла к вам с предложением от имени короля, то… Ваше величество, большинство лордов, с прискорбием осознают, что представители их родов отметились и у Врат Смерти и Ведьминого котла. Ой, прошу прощения, ваше величество, у Врат Севера и мыса Претаган. Это так, на южной части Лангории привычка переименовывать позорные для Лангории места, чтобы никто не догадался, где же конкретно надрали… Ммм бока славному лангорийскому воинству. Мой отец настоял на том, что появление кого-то с гербом, который вы запомнили в неприглядных ситуациях, может быть воспринято вами, как нечто раздражающее. А вот наш род ни в чëм перед севером не виноват. Клятву вассала перед коронованной правительницей не нарушали. А я… Меня даже в участии в совете, благодаря которому Сансория объявила нам войну.

– Прошу прощения, юная леди, но Сансория не объявляла войну вашему королю. Мой отец и я привели сюда войска для защиты законных интересов Ренерель Сансорийской, которую королевский род Сансории взял под опеку. А вам наверняка известны законы Сансории, под действие которых вы теперь подпадаете, – поправил леди Маргариту присутствующий здесь же принц Армонд.

– Подождите, – остановила разгорающийся спор королева. – О каком совете речь и по какой вообще причине короли Сансории вдруг решили, что я, а точнее моё наследство по матери, нуждаемся в их опеке? Если несколько лет назад, когда я просила о помощи, мне было отказано даже в совете? Братья не нашли для меня даже и нескольких слов.

– Позвольте, ваше величество, но как это возможно? – нахмурился принц Армонд. – Я младше вас, но не намного. Всего на три года! И ни отец, ни дядя ни разу не упоминали о подобном вашем обращении!

– Во время моего последнего визита, связанного с траурной церемонией нашего общего отца, я пыталась рассказать братьям о сложившейся ситуации между мной и моим супругом, принцем Керальтом. – Поделилась воспоминаниями королева. – Мне в грубой форме было высказано, что никто не собирается выслушивать мои жалобы и вмешиваться в мои семейные проблемы. Более того, меня обвинили в недальновидности и попытках втянуть Сансорию в конфликт с другим государством из-за моего недовольства мужем. А на взгляд вашего отца, принц, вообще именно я виновата во всех проблемах с моим супругом. А тут самовольно назначают опеку, присваивают себе земли, начинают устанавливать свои законы и порядки, и просто грабят побережье. Объясните мне, дорогой племянник, на основании чего? Откуда взялась эта новость о моём разводе?

– Боюсь, ваше величество, что этот вопрос вам нужно адресовать мне, – напомнила о себе леди Маргарита. – Речи о разводе никогда не стояло. Его величество намеревался или аннулировать ваш брак, или, что предпочтительнее, овдоветь. Выпускать Рогнарские острова из состава Лангории, и тем более возвращать их Сансории, никто не собирался. Род Роттенбладов оказывал королю всю посильную помощь в данном вопросе. Что в итоге привело к вашему вооружённому противостоянию с королём и откола от Лангории всей северной части. Но благодаря тому, что Роттенблады с момента принятия принцем Керальдом обязанностей казначея, старательно набивали свои кошельки, а после его коронации и вовсе взялись за это дело без оглядки на столь несущественные мелочи, как то, что они присваивают себе собственность короля, оплачивать ваши разногласия с королём стало нечем. И тогда покойный канцлер предложил затребовать ту часть вашего наследства, что оставалась в Сансории. Я говорю о серебряных рудниках. Речь шла не только о передачи прав о добыче, но и возвращении всего добытого серебра за годы вашего брака.

– Подождите, но разве ренерские рудники принадлежат вам? – удивился принц.

– Они принадлежали семье моей матери, которая кроме брака с королём, моим отцом, никоим образом не была связана с королевским родом. И до брака между моей матерью и королём, моим отцом, казна выкупала добытое серебро для своих нужд. Меня назвали в честь этих рудников, – усмехнулась её величество. – Но вернёмся к нашим… Советникам. Что решили на совете в ответ на это предложение канцлера, леди Маргарита?

– Король приказал отправить гонца с требованием к сансорийским королям-соправителям. – Скромно потупила взгляд леди.

– Что? – не поверила своим ушам королева. – Этот…

Её величество осеклась и прикрыла глаза, старательно удерживая себя в рамках правил приличия.

– Вижу, что удерживать своё мнение об этом поступке короля, требует от вас, ваше величество, неимоверных усилий. И осмелюсь рассказать вам о поучении мне от моего отца. Не стоит сдерживать столь сильные эмоции внутри. Это вредит способности здраво рассуждать и портит сон. – Сдерживала улыбку леди Маргарита. – А мой отец коннетабль Лангории, он явно знает, что говорит.

– Я боюсь представить, что скажет ваш отец, когда обнаружит приобретение вами новых знаний, которые явно не предназначены для благородной леди! – прикрыла глаза рукой королева.

– О! Ваше величество, мой отец сам столь часто был для меня источником тех самых, упомянутых вами знаний, что к неожиданному их пополнению отнесётся с пониманием, – уже не скрываясь засмеялась леди Маргарита. – Он вообще уверен, что нужно разыскать нянек принца, так как считает, что они злонамеренно били его головой о люльку в младенчестве. Ничем иным объяснить некоторые принятые им решения, по словам моего отца, просто невозможно. Это либо головы нет совсем, или если она в наличии, то с её содержимым большие проблемы.

– Ваше величество? – обеспокоился состоянием королевы принц Армонд. – Тётя, вы хорошо себя чувствуете? У вас разыгралась мигрень?

– У меня разыгралось желание самой постучать его величество головой о что-нибудь достаточно твёрдое! – с тяжёлым вздохом отвела руку от лица королева. – Как! Как может король принимать подобные решения, даже не удосужившись соотнести законы двух королевств? Это в Лангории женщина имеет право голоса, право наследовать и распоряжаться своим имуществом, и право на получение дохода от своего труда! Даже наследовать трон может и сын, и дочь короля в равной степени. В Сансории нет! Даже титул передаётся в браке второму ребёнку мужского пола! И женщина может наследовать имущество, но распоряжается им и самой жизнью женщины ближайший родственник-мужчина или муж. Конечно мои братцы поспешили объявить о моём разводе. Ведь тогда, уйдя из-под власти мужа, я обязана передать им всё, чем владею. И рудники становятся принадлежащими им на законных основаниях, а не из-за каких-то договорённостей покойных королей. Да ещё и такой лакомый кусок, как острова снова становятся доступными для грабежа! И всё это благодаря глупости короля! Как я зла! Слов нет.

– Может быть они найдутся при личной встрече ваших величеств? – напомнила о цели своего визита леди Маргарита.

Глава 47

В стародавние времена Ланарию и Гореанию разделяла не только горная цепь, но целая система горных крепостей. Согласно Земельной Хартии часть этих крепостей была разрушена, часть пала и была уничтожена ещё во время войны, а часть лишилась ворот, оружия и решёток. Гарнизоны были выведены, а мосты и дороги к крепостям разрушены. И только лютые ветра северных гор властвовали среди монолитных обезлюдевших стен.

Когда-то все пути с восточного побережья на север через горы находились в грозной тени неприступной крепости Найтхелль. Нерушимые опоры возносили на невероятную высоту четыре основных башни, расположенные в форме рыцарского креста. Изогнутые мосты лестницы, что вели от двух башен к перекрестью, сходились у арочных входов в центральную башню, по иронии судьбы, связывая между собой южную и северную башни крепости.

Из-за квадратной формы, башни напоминали шахматные фигуры. Именно такая ассоциация посетила её величество, спешивающуюся у подножья северной башни.

Для встречи короля и королевы Найтхелль был выбран неслучайно. Никто, ни с одной стороны не мог бы использовать встречу для нападения на одну из монарших особ. Верхняя площадка была расположена так, что только ветер мог бы нарушить уединение их величеств. А главное, дозорные на этой башни во избежание падения, использовали широкие металлические ремни на цепях, вмурованных в каменный пол.Делегация сторон обследовала площадку на крыше башни, выкинув весь мусор. И нашли два таких ремня и хорошо сохранившихся. Так что даже вопрос с возможностью скинуть противника с башни был закрыт.

Делегация севера встречала короля, коннетабль и лорд Да Брасс приветствовали королеву. Их задачей было проследить, чтобы король и королева пришли на встречу друг с другом без оружия.

Их величества ступили на лестницы одновременно и казались двумя маленькими игрушками из кукольного театра, почти синхронно поднимающимися вверх. Неудивительно, что и на площадке крыши король и королева показались вместе.

И очень похоже усмехнулись, оценив и выметенный начисто пол, и стол с небольшой жаровней, на которой стояли сразу несколько железных кувшинов с винно-ягодно-травяными напитками, и кресла с покрывалами-шкурами.

– Ваше величество, – внимательно всматривался в королеву король. – Не скажу, что рад встрече.

– Взаимно, ваше величество, – искренне улыбнулась королева. – Но это именно вы, мало того, что сами не оставляете меня в покое на моей земле, так ещё и изо всех сил создаёте для моего севера череду препятствий.

– Ваш север, ваше величество, это Рогнарские острова. А весь остальной север, мой. Но вы об этом предпочли забыть, – напомнил король.

– Почему же? Не замечала за собой столь непростительной забывчивости, – завернулась в шкуру и налила себе горячего напитка королева. – Поэтому после засвидетельствованных фактов нарушения клятвы сюзерена и основополагающих положений Земельной Хартии с вашей стороны, ваше величество, Север воспользовался своим правом на защиту. Собрание имеющих право голоса, которое благодаря вам состоялось впервые за последнюю тысячу лет, приняло решение о выходе северных земель из состава Лангории и объединении по принципу единого сюзерена.

– То есть вокруг вас, ваше величество? – уточнил король.

– Я не пойму, – нахмурилась королева. – Вы корчите мне рожи или принюхиваетесь?

– Возможно, мне мешает ветер, – развёл руками король. – Но мне кажется, что ваш… М, аромат раньше был иным.

– Ах, вот что, – усмехнулась королева. – Одним из преимуществ своего изгнания из королевского дворца Лангории, я считаю тот факт, что больше нет нужды натираться маслом из семян обожаемого вами кориандра. С огромным удовольствием распрощалась с этой необходимостью.

– Моего любимого? – искренне удивился король. – Я на дух этот запах не переношу! С чего вы это только взяли?

– Фрейлины, помогавшие мне одеваться на брачную церемонию, обсуждали это с леди Роттенблад, – не скрывала королева.

– Вот как, – отчего-то помрачнел король. – Это ложь.

– Я уже догадалась, – кивнула королева. – Вот только мы с вами встретились не для того, чтобы обсуждать события давно минувших дней. То, что происходит сейчас, куда важнее. Вы по глупости втянули в конфликт между нами и двумя частями королевства третью сторону! И совсем нежелательную. А теперь, вне зависимости от нашего желания, мы должны прекратить распри между собой, хотя бы до окончания сарнийской экспансии. Да и для дальнейшего сосуществования мы вынуждены будем заключить договор. Иначе, нам просто не выжить.

– Лангория единая и неделимая страна. Так было, есть и будет впредь, прошу об этом не забывать, – не согласился король. – Нападение ваших братьев должно получить однозначный ответ. Тем более, что король Сильвер, в виду угрозы поражения, отплыл в море. Уверен, что он просто выбирает новое место высадки, надеясь, что его сын удержит позиции здесь, у стен Винтерберга. К тому же мы получили сведения, что от берегов Сансории, ваш второй брат ведёт сильный флот с хорошо вооружённой армией на борту. Лорд Д’Арвиньи неоднократно обращал моё внимание на тот факт, что не смотря на имеющиеся возможности, все сражения, что имели быть носили с вашей стороны характер самозащиты. И даже разрушение Доргсаута скорее вынужденная мера, нежели ваше желание. Я хотел бы услышать ваш ответ, ваше величество.

– Это имеет значение? – удивилась королева.

– Исключительно для понимания, возможен ли дальнейший разговор, – пожал плечами король.

– Ответ очевиден. У меня слишком много времени уходит на попытки восстановить всё, что было разрушено на севере за годы пренебрежения и исключительно потребительского отношения! И за Вратами Севера нет ничего, что было бы мне необходимо и представляло бы для меня интерес, – ответила королева. – Мне необходим мир, чтобы вернуть на северные земли жизнь!

– Значит, мы можем заключить договор о мире и взаимодействии во имя защиты Лангории? – чуть улыбнувшись спросил король.

– Лангории и Севера, – поправила королева.

– Север, часть Лангории, – напомнил король. – А вы, как я вижу, совсем не рады самозванным опекунам.

– Я уверена, ваше величество, как и в вашем случае, моих братьев весьма устроит моя ранняя кончина. Впрочем, я также уверена, что скорбеть они будут примерно столько же, сколько и вы, то есть ровным счётом ни минуты, – приподняла бокал королева. – Поэтому считаю их так называемую опеку чем-то сродни неизлечимой болезни. С той лишь разницей, что при болезни хоть мизерный шанс выжить, но остаётся. Мои братья такой оплошности, судя по их делам, не допустят.

– Значит, вы согласны, что развод не устроит нас обоих? – поинтересовался король.

– Развод возвращает меня в подчинение сансорийским законам, – развела руками королева. – Поэтому очевидно, что после того, как неприкосновенность наших земель будет восстановлена, необходимо будет вернуться к вопросу аннулирования нашего брака.

– Вы таким образом пытаетесь продемонстрировать, что, как вы сказали, за перевалом вас ничего не интересует? – прищурился король. – Или дело в вашем любовнике, которого казнил Ирвин Роттенблад?

– Кого, простите, казнил канцлер? И где он этого моего любовника взял? – чуть не подскочила в кресле королева. – А можно поинтересоваться, вы издеваетесь, желая меня зацепить, или действительно ничего не понимаете?

– Я понимаю, что моё несколько демонстративное невнимание к вам, ваше величество, могло дать вам основание предполагать, что я намеренно продолжаю попытки нанести вам обиду. Это не так, – долил себе горячего напитка король.

– Хорошо, я объясню, – удивила короля своим спокойствием королева. – На любое ваше обвинение, я выдвигаю встречное, обвиняя именно вас в мужском бессилии или вообще, в противоестественной привязанности к вашему близкому другу канцлеру. Что такое, зачем вы выплюнули вино?

– Какая ещё привязанность? – прошипел король.

– Противоестественная, – повторила королева. – Ну вот смотрите сами. Вы были неразлучны, делали канцлеру и его семье многочисленные подарки: лошади, оружие, должности, земли и поместья. Покровительствовали всегда, везде и во всём. Ваши показательные увеселения с дамами не слишком обременёнными моралью всегда были спланированы так, что вас заставали в недвусмысленной ситуации, но всегда на грани, а не за ней. А постоянными вашими любовницами были… Девицы из рода Роттенблад. В итоге, ваше слово, против моего. Вы король, но и я дочь, внучка и правнучка королей. И меня короновали. Вам, ваше величество, подкрепить свои слова нечем. А мне достаточно потребовать осмотра повитух.

– Какое… Какое подлое коварство! – возмутился король, понимая, какую яму себе вырыл.

– Самозащита, не более. Но чтобы воспользоваться этим прекрасным, как я считаю, способом, я должна оставаться невинной. Так о каком там любовнике идёт речь? – улыбнулась её величество.

– И вы пойдёте на это? Оглашать подобное? Не задумываясь о том, какой урон моей чести и достоинству будет нанесён? – спросил король. – А как же все ваши заверения в любви и преданности?

– Ваше величество, вы не задумывались, какой урон моей чести и достоинству вы наносите своим поведением и отношением? А урон здоровью и самой жизни? – поинтересовалась королева. – Так почему вы считаете, что я буду переживать о вас? На что вы рассчитываете? На детскую влюбленность четырнадцатилетней девочки? Но я успела повзрослеть. И научилась ценить что-то большее, чем сходство со смазливым изображением. А вы… Красивая оболочка, а за ней что?

– Ну уж точно не то, в чëм вы меня собрались обвинить! – возмутился король. – И у меня были веские основания верить Ирвину! Я относился к нему, как к самому верному другу и брату. И мне слишком тяжело осознавать это предательство.

– И основания для вашего отношения к законной супруге, то есть ко мне, конечно тоже есть и самые веские, я полагаю? – иронично спросила королева.

– Да, ваше величество, – кивнул король, доставая из-под плаща какой-то конверт. – После того, как стало известно о преступлениях канцлера и его семьи, а позже и о его гибели, разбирали его личный архив. И там, в потайном ящике стола, нашли это письмо.

– Мне? – удивилась королева. – Но о кого?

– От меня. Вы должны были получить его почти шесть лет назад. – Глухо прозвучало в ответ.

Глава 48

Её величество хмурилась, вчитываясь в ровные строчки. Она пыталась собрать в одно целое десятки осколков.

Король внимательно за ней наблюдал, отмечая удивление, сочувствие, недоумение, столь явно заметные на всегда спокойном и сдержанном лице королевы, что это было весьма непривычным зрелищем. Вот только этот калейдоскоп эмоций остановился на разочаровании.

– Кажется, у вас возникли вопросы, ваше величество? – король почувствовал странный интерес, ему действительно было важно и интересно, о чём сейчас думает королева.

– У вас был брат? – прозвучал вполне ожидаемый вопрос.

– Лучший из возможных, – король намеренно рассказывал во всех подробностях все сложности, что преследовали его брата всю его недолгую жизнь, с удивлением отмечая, что на открытом лице королевы внимательное сосредоточение смешивается с сожалением и грустью, но ни разу не промелькнуло раздражение или брезгливость.

– Ваше величество, – спросила королева, отодвигая от себя письмо. – Сколько вам тогда было лет?

– Двадцать два, – не понял вопроса король.

– И вы уже тогда носили титул наследного принца? И все знали, что именно вы станете в будущем королём. Верно? – оперлась подбородком на сложенные перед лицом руки королева.

– Да, именно так, но к чему эти вопросы? – поделился недоумением король.

– Скажите, с вами советовались по поводу нашего брака? Спрашивали вашего согласия или мнения на этот счёт? – поинтересовалась королева.

– Нет, меня поставили перед фактом, – нахмурился король.

– Но вы почему-то решили, что от меня, которой тогда было всего четырнадцать лет, и я была младшим и не самым угодным отцу ребёнком, да ещё и девочкой, даже воспитывающейся далеко от дворца, что-то зависело? Что я принимала какие-то решения или могла повлиять на уже принятые? – не сдержала раздражения королева. – Меня вызвали к отцу в столицу, показали ваш портрет и сказали, что через несколько недель я отправляюсь в Лангорию на собственную свадьбу.

– Но… – растерялся король.

– Но вы поспешили обвинить меня в том, чего я в принципе изменить не могла. Да и покажите мне высокородную леди, чья свадьба устраивается иным образом? Крайне редкий случай, который при подсчёте будет равен погрешности! – возмутилась королева. – И демонстрируя свою обиду, вы, как маленький неразумный и капризный ребёнок, решили нарушить протокол и проигнорировать мой приезд и не явиться на церемонию представления.

– А чтобы это изменило? – прямо спросил король.

– Это выше моих сил! – прикрыла глаза рукой королева. – Ваше величество, вы идиот? На вас преподаватели не жаловались? Вы отказались от личного знакомства и возможности напрямую и откровенно поговорить со мной! Будущий муж, брака с которым мне никак не избежать, просит о помощи или одолжении и предлагает совместное противостояние властным родителям. Помимо романтической нотки начала отношений, это создаёт надёжную основу брака из уважения, доверия и взаимопомощи. Только идиотка откажется от такого шанса! А я дурой даже тогда не была…

– В отличии от меня, вы хотите сказать? – усмехнулся король, в мыслях тщательно прокручивая всё, что только что озвучила королева, и о чём он сам не задумывался. – Но что мы могли бы сделать?

– Я могла сказаться больной. Дорога по морю, изменение погоды. Даже юг Лангории сильно суровее востока Сансории, где я росла с рождения. В конце концов, ничто не могло мне помешать неудачно упасть во время приёма по случаю представления будущих супругов, – сразу предложила королева несколько вариантов.

– Действительно, – потëр виски король.

– Но, – сложила руки на груди королева. – Это всё давно в прошлом, и разговоры ничего не изменят. Сейчас нужно исправлять последствия вашей последней ошибки. Ни Север, ни Лангория не потянут одновременно войну на два фронта.

– Вы доверите мне свои войска? – вдруг улыбнулся король.

– Это будет нарушение уже моей клятвы сюзерена. – Резко отказалась королева. – Доверить вам своих воинов, это всё равно, что отправить их на плаху. Но вроде как войсками во время войны командуете не вы, а коннетабль?

– Верно, – кивнул король. – Смотрю у вас взаимное расположение друг к другу. Лорд Д’Арвиньи не скрывает своего восхищения вами.

– Коннетабль Д’Арвиньи тоже рискует неожиданно оказаться в списке моих любовников? – язвительно поинтересовалась королева.

– Не думаю, – заверил её король. – Но я вижу, что коннетабль был абсолютно прав, предсказав некоторые моменты этой встречи. Мы можем с вами утверждать, что достигли соглашения о примирении на время угрозы со стороны Сансории?

– Определённо, если вы дадите гарантии, что войска севера не будут ущемлены и не будут использоваться вместо щита для войск Лангории, – согласилась королева.

– Место и право голоса в военном совете. Право запрещающего голоса, – уточнил король. – К тому же я уверен, что ни один из ваших северян и пальцем не шевельнëт, пока вы не повторите приказ любого командира-южанина. Да и при переговорах с Сансорией вы будете нужны. Кстати, слышал, что вы взяли в плен принца Армонда.

– Да, сейчас племянник строчит не письма, а настоящие депеши своему отцу и дяде, что произошло жуткое недопонимание. – Иронично засмеялась королева. – Меня откровенно забавляют его воззвания к достоинству и рыцарской чести.

– Почему же? – поинтересовался король.

– Очень наивно, – улыбка королевы стала грустной. – И жаль, что однажды придёт время, когда принцу Армонду придётся повзрослеть и перестать верить в сказки о благородных рыцарях, особенно, если они носят корону.

Вернувшийся в лагерь после встречи с королевой его величество был задумчив и молчалив.

– Ваше величество, главное сейчас сохранить королевство, а пункт об аннулировании вашего брака можно добавить в договор и потом, – предположил причину такого настроения лорд Дю Свалор.

– Да что вы прицепились ко мне со своим аннулированием? – вспылил король. – Честно говоря, нашему браку с Ренерель скоро шесть лет, но такое ощущение… Впечатление она производит такое странное… Заставляет думать о себе даже после встречи.

– А я вас предупреждал, ваше величество, что знакомство с собственной женой иногда может сильно удивить. Даже после почти шести лет брака, – усмехнулся коннетабль.

– Её величество пригрозила мне обвинением в мужской слабости или вовсе в мужеложстве, – засмеялся король.

– Тоже мне новость, – хмыкнул коннетабль. – Ваше величество, вас в этом подозревает весь север. Посудите сами, они гордятся своей королевой, а Роттенблады постарались довести до всеобщего сведения некоторые аспекты вашего брака с королевой. И глядя на свою королеву, север ищет объяснения. А тут или болен, или что-то не так с пристрастиями. Но должен отметить, что склоняются больше к немощи. Королева слывëт среди северян редкой красавицей и невероятно очаровательной девушкой.

– Коннетабль, помнится, вы настоятельно рекомендовали мне обратиться к ювелиру. Даже советовали кого-то, – пробарабанил пальцами король.

– Ваше величество, вы мне ответили, что услуги ювелира вам без надобности, так как примирение с королевой в вопросе вашего брака невозможно, – напомнил коннетабль.

– Знаете, коннетабль, моя цель, как короля, сохранить королевство. Которое не без моей вины сейчас переживает не только нападение извне, но и раскол изнутри. – Сложил руки на груди король. – Но к счастью, отколовшаяся часть так сплотилась вокруг королевы, что вернув себе жену, я сохраню и королевство. Мне нужен наследник, законный наследник, которого безоговорочно признает всё королевство. А у любого ребёнка, рождённого королевой Ренерель, проблем с признанием не будет. А значит, моя цель вернуть королеву на её законное место, и желательно уже в тяжести. Как сказала сегодня её величество, совместное противостояние сближает.

– Не думаю, что настолько, – усмехнулся коннетабль. – Ваше величество, а вы посвятили в свои планы королеву?

– Нет, это лично моя цель. Так что там на счёт ювелира, коннетабль? – напомнил о своей просьбе король.