Текст книги "Визит к королеве"

Автор книги: Диана Дуэйн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 22 страниц)

– Очень любезно с твоей стороны, – сказал Урруах. Он шел с одного бока Хаффа, Рхиоу – с другого, а Арху, все еще задумчиво посматривавший на Тауэр, замыкал процессию. – Я заглянул с помощью Шепчущей в историю ваших ворот. Они раньше были на поверхности, а потом их переместили, верно?

– Верно, – ответил Хафф. Он провел Рхиоу и остальных через железную калитку в живой изгороди к подземному проходу под улицей, идущей вдоль одной из стен Тауэра. – Видите вон ту поросшую травой лужайку с другой стороны от перил? Раньше там был крепостной ров. А еще раньше, до того, как сюда пришли римляне, на этом месте находилось болото, а в холме имелась пещера. Вот там-то сначала и появились ворота, когда Лондон был всего лишь деревушкой из нескольких десятков хижин.

– Почему же ворота возникли здесь, – спросил Арху, – раз вокруг жило так мало эххифов?

– Потому что, когда сюда пришли римляне, поселение существовало уже две или три тысячи лет. Насчет дат продолжаются споры… Неясно, что привлекло сюда первых поселенцев – некоторые думают, что здесь хорошо ловилась рыба. – Хафф распушил усы, и у Рхиоу сразу же возникло отчетливое впечатление, что рыбу Хафф уважает. – Как бы то ни было, люди тут остались, а потом и ворота появились, как это обычно случалось вблизи постоянных поселений в те времена, когда Земля была молодой. – Хафф задумчиво дернул ухом. Все кошки отошли в сторонку, чтобы не оказаться на дороге у толпы эххифов, устремившихся к кассам у калитки.

– История здешних ворот не была гладкой, – сказала Рхиоу. – Так по крайней мере говорил мне Урруах.

– Верно, – ответил Хафф, сворачивая за угол и вступая на дорожку, идущую параллельно оживленной улице. – Этот холм всегда был сердцем Лондона… теперь, правда, от холма мало что осталось. И сердцу пришлось пережить немало схваток и арестов, так что, боюсь, раз или два оно чуть не перестало биться. Впрочем, все тут до сих пор функционирует исправно.

– Так что за проблема возникла с воротами сейчас? – спросила Рхиоу.

На морде Хаффа отразилось глубокое огорчение.

– Одни из ворот то и дело вызывают нестабильный сдвиг времени, – ответил он. – Выход из них заякорен, похоже, где-то в недавнем прошлом. Иначе и быть не может: сдвига без якоря не бывает. Только вот времена, в котором он оказывается заякорен, меняются, и мы не можем уловить тут никакой закономерности.

– Как долго это продолжается? – спросил Урруах. При упоминании о сдвиге времени глаза его широко раскрылись.

– Мы не уверены, – печально сказал Хафф. – Может быть, все началось уже давно, но каждый сдвиг имел такую малую длительность, что никто не мог бы пройти через ворота. Во всяком случае, ни одно из постоянно применяемых заклинаний мониторинга не поймало ворота на месте преступления. Мы узнали о неполадках только на прошлой неделе, когда Аухла – это моя подруга – работала с соседними воротами… и из неисправных что-то появилось.

– Что-то? – испуганно переспросил Арху.

– На самом деле это был кто-то, – поправился Хафф, бросив взгляд в сторону Тауэра, откуда донесся взрыв детского смеха. – Эххиф, и к тому же вовсе не маг. Он был очень испуган и очень растерян. Он промчался сквозь ворота, побежал по платформе станции метро – именно там, на станции «Тауэр-Хилл», находятся наши ворота номер четыре, – и исчез в темноте, перепрыгнув через турникет. Только Прародительница знает, – добавил Хафф, – что подумали об этом бедняги эххифы, работающие на станции.

– А удалось вам что-нибудь узнать насчет причин неполадки? – спросила Рхиоу. Она очень надеялась, что ответ будет положительным: уж очень странно звучал рассказ Хаффа.

Но тот лишь с некоторым раздражением отрицательно махнул хвостом.

– Хотел бы я иметь возможность сказать тебе, что это так.

Рхиоу облизнула нос.

– Хафф, – сказала она, – поверь, я не лукавлю, когда говорю, что мы сочувствуем вашей беде и хотели бы, чтобы у вас не появилось необходимости вызывать нас.

– Это очень любезно с твоей стороны, – ответил кот, серьезно глядя на Рхиоу своими зелеными глазами. – Моя команда… что ж, не отрицаю, они раздражены. И я очень ценю ваше сочувствие и заботу.

Хафф и его гости спустились в подземный переход, полный эххифов, снующих во всех направлениях. Один из эххифов торговал с тележки разноцветными шарфами и футболками. На стенах перехода были развешаны афиши с изображениями Тауэра и других строений, которые, как решила Рхиоу, также являлись достопримечательностями, и некоторые эххифы – туристы, по-видимому, – их рассматривали.

– Хафф, – спросил Урруах, – что зарегистрировали ворота, когда сквозь них пробежал тот эххиф?

– Запись оказалась испорченной, – ответил Хафф, поднимаясь по пандусу в конце туннеля и сворачивая на ведущую вниз лестницу; в конце ее Рхиоу увидела кассы станции метро. Над лестницей висела эмблема метрополитена со светящейся надписью «Тауэр-Хилл». – Потом мы обнаружили свидетельства многочисленных прибытий подобного рода – из разных времен в наше – и отбытий из нашего времени обратно. Самое печальное в этом, что лишь одно путешествие было путешествием туда и обратно – все остальные оказались переходами в один конец. Эххифы проходили в разных направлениях, но, кроме одного, никто так и не вернулся в свое время.

Глаза Урруаха широко раскрылись.

– Сюда, – сказал Хафф, поднырнул под один из турникетов и свернул направо. Рхиоу не отставала от него, но шок, написанный на морде Урруаха, не шел у нее из головы.

– В чем дело? – спросила она, немного задержавшись перед перегородкой из нержавеющей стали, отделяющей друг от друга две лестницы.

– Путешествия в один конец… – ответил Урруах, следом за Хаффом прыгая на перегородку. – Ты же знаешь, что это значит.

Рхиоу утвердительно взмахнула хвостом. Картина, нарисованная ее воображением, была невеселой: несчастные эххифы, попавшие в ловушку чужого времени, растерянные, может быть, лишившиеся рассудка от ужаса и уж наверняка производящие впечатление безумцев на всех, кто с ними сталкивается… Но тут Рхиоу пришлось отвлечься от размышлений: нужно было следом за Хаффом спускаться по крутой и скользкой стальной поверхности. Единственным способом не скатиться кубарем было прыгать на выступающие посередине перегородки ребра, сделанные наверняка для того, чтобы эххифы в спешке не съезжали по ней вниз. Рхиоу приспособилась к ритмичному движению, но тут же чуть не потеряла равновесие, когда мимо нее с восторженным воплем промчался Арху. Эххифы, спускавшиеся по одной лестнице и поднимавшиеся по другой, с любопытством стали озираться, когда из пустоты раздался голос котенка.

– Арху, осторожнее, – попыталась урезонить его Рхиоу. – Осторожнее! Ради Прародительницы, осторожнее… – Но было слишком поздно: Арху так разогнался, что, перепрыгнув через изумленного Хаффа, не смог удержаться на следующем ребре перегородки; взлетев в воздух, котенок упал, прокатился несколько ярдов и свалился на пол у входа на эскалатор.

Он был таким хорошим, – вздохнула Рхиоу, – целых десять минут…

Она догнала Хаффа, когда тот уже спрыгнул с перегородки.

– Прими мои извинения, Хафф, – сказала Рхиоу, глядя, как Арху исполняет какой-то дикий танец, пытаясь увернуться от ног входящих на эскалатор эххифов. Задача была не из легких: к эскалатору люди направлялись сразу с трех направлений. – Он у нас новенький и еще не привык работать в команде.

– Ничего страшного, – безмятежно ответил кот. – В нашей команде тоже есть котенок его возраста, даже, пожалуй, помоложе. Когда эта киска появилась, мы все задумались: не слишком ли мы стары для своей работы. Если повезет, эти двое найдут общие интересы и мы получим передышку. Пошли, нам сюда.

Хафф повел своих гостей в другой зал; в одной из его облицованных кафелем стен виднелось несколько стальных дверей.

– Сюда, – повторил Хафф и исчез, с небрежным взмахом хвоста пройдя сквозь металл.

Использованное им для этого заклинание было известно любому магу, и даже некоторые не владеющие магией представители Народа в чрезвычайных обстоятельствах могли проходить сквозь стены. Рхиоу вызвала в памяти цепочку символов и замкнула ее, потом поместила в середину графическое изображение собственного имени; параметры заклинания на мгновение напомнили ее телу, что оно, как и дверь, по большей части – пустота, и потребовали, чтобы атомы того и другого избегали друг друга. Рхиоу следом за Хаффом прошла сквозь дверь. Ощущение было странным: как если бы ветер погладил вас против шерсти, и к тому же шерсти, растущей у вас внутри…

Они оказались в помещении, которое выглядело гораздо более старым: выложенные кирпичом стены, свисающие с потолка голые лампочки, – совсем не то что чистая и просторная, с лампами дневного света платформа по другую сторону двери. Рхиоу оглянулась через плечо; Урруах появился' почти сразу же, но потом с другой стороны двери донеслись глухие удары.

Урруах с усмешкой взглянул на ожидающего их Хаффа.

– У него иногда возникают трудности с этим заклинанием, – пояснил он. Раздался очередной удар, и сквозь дверь прошел взъерошенный Арху, шипя и плюясь.

– Bay,[10]10
  Bay (айлурин.) – «Черт!», «Проклятие!», «Дерьмо!».


[Закрыть] почему она не убирается с дороги, когда я велю!..

– Что за выражения! – с безнадежностью одернула котенка Рхиоу. Урруах только посмеялся.

– Велеть двери бесполезно: нужно ее вежливо попросить. Большая часть предметов во вселенной охотно откликается на просьбы, но стоит рявкнуть, и они становятся упрямы.

Семеня следом за Хаффом, Арху бросил на Урруаха недоверчивый взгляд. Из зала старые деревянные двери вели в боковые помещения – кладовые, решила Рхиоу, уловив запах электрических механизмов и инструментов.

– Здесь располагаются мастерские и проход к пересечению туннелей. Пути от станции метро «Тауэр-Хилл» проходят совсем рядом с лестницей, ведущей к железнодорожной станции Фенчерч-стрит, – сказал Хафф. – Как раз там и находятся ворота номер четыре.

Он показал Рхиоу и остальным на еще одну лестницу – на этот раз винтовую. Она вела на маленькую, всего ярдов в десять длиной платформу между двумя путями; уходящие в обе стороны рельсы терялись в темноте. Над платформой в воздухе висел тускло сияющий овал действующих ворот. Перед ними сидели трое представителей Народа. Рыжий полосатый молодой кот, держащий в лапах управляющие струны, чем-то напомнил Рхиоу Урруаха.

Одна из двух других, миниатюрная серая короткошерстная кошечка, повернула голову, чтобы посмотреть на прибывших. Она была примерно одного роста с Рхиоу, только более худая; на мордочке ее сияли самые красивые глаза, которые Рхиоу только случалось видеть: синие и глубокие, каким иногда бывает небо в прекрасный осенний день. Выражение этих глаз было одновременно озорным и нежным. Когда кошечка взглянула на Хаффа, нежность стала заметна сильнее, и Рхиоу сразу же догадалась, что это и есть его подруга. Третья кошка, внимательно следившая за тем, что делает рыжий кот, не пошевелилась.

– Опять барахлят? – спросил Хафф, подходя к остальным.

– Bay, как раз, черт бы их побрал, и нет, – раздраженно ответил рыжий. – Но разве можно ожидать иного, раз мы пришли проверить их работу?

Ну вот, а я еще делала замечания Арху по поводу того, как он выражается, – обреченно подумала Рхиоу. Красивая кошечка усмехнулась.

– Хафф, ты же не ожидал, что ворота пойдут в этом тебе навстречу? Это же такая вредная штука!

– Да нет, не ожидал… – через плечо бросил Хафф. – Рхиоу, познакомься с Аухлой, моей подругой.

– Мы так вас ждали, – сказала Аухла, деликатно касаясь носом носа Рхиоу. – Добро пожаловать. А это?…

– Мой старший партнер Урруах и младший – Арху, – сказала Рхиоу.

Все присутствующие обнюхали друг друга для знакомства. Рхиоу в душе усмехнулась, глядя, как застенчиво делает это Арху. Красота кошки явно не оставила его равнодушным.

– Это Фрио, – сказала Аухла, показывая на рыжего.

– Рррх, – издал тот звук, выражавший недовольство всем на свете, и опустился на все четыре лапы, выпустив струны. – Всем привет и охотничьей удачи, добро пожаловать. – Он небрежно обнюхал гостей и принялся старательно вылизываться: хейхх был ему явно необходим, раздражение рыжего было таким сильным, что он не мог сейчас ручаться за собственное приличное поведение.

– А это Сиффха, – сказала Аухла.

Самая юная из кошек лондонской команды поднялась, с трудом оторвав сосредоточенный взгляд от матрицы ворот, и взглянула на Рхиоу и остальных. Маленькая самочка была, подумала Рхиоу, месяца на два моложе Арху; как и он, она оказалась ху-рхио,[11]11
  Ху-рхио (айлурин.) – «день и ночь» – черно-белая окраска.


[Закрыть] хотя и светлее его: ее шкурка была почти сплошь белая, а два пятнышка над глазами – черные «брови» – придавали ей забавный вид. Глаза Сиффхи были большими, золотистыми и задумчивыми, и взгляд, которым она окинула Рхиоу, показался той удивительно взрослым и проницательным для котенка, еще не распрощавшегося с молочными зубами.

– Приветствую тебя, – сказала Рхиоу. – Удачи в охоте!

– Тебе тоже, – ответила Сиффха и подошла, чтобы обнюхать сначала Рхиоу, а потом Урруаха. Арху, который знакомился с Фрио, подошел к ней последним. Они вполне дружелюбно потерлись носами, потом, к удивлению Рхиоу, юная кошечка обнюхала Арху по второму разу. – Что это?

– Э-э… соус чили, – ответил тот.

– Ххеххх… – презрительно бросила Сиффха, сморщив, нос и оттопырив губу, – подросток-эххиф с таким выражением протянул бы «фе»… Сиффха отвернулась, оставив Арху в некоторой растерянности.

– Я тоже заинтересовался, – добродушно сказал Арху Хафф. – Напомни мне – я возьму тебя с собой как-нибудь вечером, когда пойду проведать индийский ресторан.

– Хафф рассказал нам о неполадках, – обратилась Рхиоу к Аухле. – Как я понимаю, никаких улучшений не произошло.

Фрио отвлекся от ххейха и повернулся к Рхиоу.

– Я целое утро пытаюсь заставить их повторить ту неисправность, – сказал он, – да только все без толку. Записи не дают нам достаточных данных о том, каковы были физические условия во время последних сбоев. Придется, похоже, привлечь Шепчущую и попросить ее составить примерный список.

– Это все равно не решит проблемы, – вмешалась Сиффха. – Тебе придется закрыть ворота.

– Мне этого не хотелось бы делать, – ответил Фрио и снова принялся яростно вылизываться.

Аухла с сочувствием посмотрела на Рхиоу и Урруаха.

– Фрио – наш главный специалист по воротам, – сказала она. – Он воспринимает неполадки как личное оскорбление.

– Такое чувство мне знакомо, – ответил Урруах. – Ну а что-то порекомендовать нам вы могли бы? Или вы хотите, чтобы мы просто еще раз провели диагностику и посмотрели, не удастся ли добавить что-то новое к тому, что вы уже обнаружили?

– Единственное предложение, – сказал Хафф, – с которым мы все согласны, заключается в том, что нужно любой ценой заставить ворота прекратить порождать сдвиги времени. Возможно, проще всего было бы добиться этого, если их закрыть. Однако поскольку мы не знаем, из-за чего возникла изначальная неполадка, нельзя гарантировать, что такая мера поможет. Она может даже усугубить проблему, заставив неполадку «мигрировать» и поразить другие ворота – вы же знаете, как часто они заражаются друг от друга, словно органы единого организма. Если бы подобное случилось, нам было бы не до шуток. Неприятностей хватает и всего с одними вышедшими из строя воротами: большинство магов северной Европы зависят от нашего узла, только отсюда они могут добраться до ворот дальней связи в Риме и Токио. Если к тому же наши ворота заразят другие…

Рхиоу кивнула.

– Я понимаю вашу озабоченность. Что ж, пожалуй, стоит действительно заняться диагностикой. Будем рады получить от вас любую помощь; если же, наоборот, вы предпочтете, чтобы сначала мы сами…

Фрио снова перестал вылизываться.

– Никто не прикоснется к моим воротам в мое отсутствие, – сказал он с ноткой угрозы в голосе.

– Я как раз и рассчитываю, что ты останешься и подскажешь нам некоторые тонкости, – ответил ему Урруах. – Ворота обладают личностными чертами в гораздо большей степени, чем думают многие маги… и никто не знает ворота лучше, чем постоянно работающий с ними специалист.

– Ты говоришь совсем как Фрио, – с легкой насмешкой сказала Сиффха. – Ты что, тоже лучший в своем деле?

Урруах начал мурлыкать, стараясь делать это не особенно громко. Рхиоу и Аухла обменялись веселыми взглядами.

– Когда речь заходит об этом, – пробормотала Рхиоу, – наш Урруах обычно смущенно соглашается, и самое безопасное, что можно сделать в таких обстоятельствах, – это дать ему работу. Хафф, мы полностью в твоем распоряжении. Скажи, с чего ты хочешь, чтобы мы начали.

– Пожалуй, диагностика – неплохая идея, – ответил Хафф и широко зевнул, показав все зубы, так что Рхиоу решила, что ошибалась, считая, будто самые большие зубы у Урруаха. – Прошу прощения… Для меня сейчас час уже поздний. Фрио, если хочешь остаться и показать, какие процедуры ты уже проделал…

Фрио снова перестал вылизываться и выпрямился.

– Непременно. Может быть, ворота пожелают удивить нас и откажут в середине какого-нибудь теста. Не хотел бы я, чтобы такое случилось, как раз когда кто-то будет через них проходить.

– Да брось, – фыркнула Сиффха. – Наоборот, наблюдая за этим, что-то можно было бы узнать. Хочешь, чтобы я тоже осталась и помогла?

– Обязательно. Она – наш источник энергии, – пояснил Фрио Рхиоу и остальным. – Никто лучше нее не справляется с этим делом.

– Интересно будет посмотреть, – мягко сказал Урруах. Рхиоу искоса взглянула на него, стараясь, чтобы предостережение не оказалось слишком уж очевидным. Действительно, редко случалось, чтобы источником энергии в команде оказалась кошечка, хотя с полом это на самом деле никак связано не было – традиция основывалась скорее на самом характере работы, которая (как иногда признавался Урруах) была довольно скучной по сравнению с созданием заклинаний. Народом давно было признано, что кошки более предприимчивы, чем коты, и всегда стараются захватить в свои лапы наиболее интересную работу.

– Извините, я на минутку отлучусь, – сказал Хафф и двинулся к лестнице.

Урруах пододвинулся к воротам и стал внимательно изучать матрицу. Фрио заглядывал через его плечо, делая периодически односложные замечания. Рхиоу наблюдала за ними и одновременно следила за необычно благонравным Арху, который не сводил глаз с котов. Трудно было себе представить, что это тот самый сорванец, который меньше двадцати минут назад скакал по лестнице.

Аухла подошла к Рхиоу и уселась рядом.

– Когда дело касается диагностики, – устало сказала она и покачала головой, – мне и смотреть на ворота больше не хочется. Все вчерашнее утро я держала в зубах такое количество струн, что потом целый день в голове звенело.

Рхиоу сочувственно взмахнула хвостом.

– Я сама сейчас чувствую себя шестым когтем, – сказала она, подходя к краю платформы и глядя на уходящие в темноту рельсы. Отсюда ей были видны все – и поднимающийся по лестнице Хафф, и погруженный в разглядывание матрицы ворот Фрио, и Урруах с Арху, и Сиффха. Молоденькая кошечка глубоко погрузила лапу в переплетение струн, вливая в них энергию, которой требовало творимое котами заклинание. ^;– У вас всех логова неподалеку отсюда? – спросила Рхиоу, отметив про себя заинтересованные взгляды, которые бросал на Сиффху Арху и которые та игнорировала.

– Не у всех, – ответила Аухла, проследив за взглядом Рхиоу и распушив в улыбке усы. – Впрочем, входя в команду смотрителей ворот, приходится находить способы извлечь из этого выгоду, – Шепчущая ведь не станет придираться, если, чтобы попасть на работу, мы воспользуемся воротами. К тому же при такой организации дела мы постоянно следим за их исправностью: трудно не заметить неполадку, если пользуешься воротами каждый день.

Рхиоу не стала высказывать вслух мысль о том, что кто-то все-таки прозевал, и не один раз, неисправность ворот номер четыре, как бы часто ими ни пользовались.

Впрочем, если ворота чудят долю секунды здесь, долю секунды там, и сквозь них ничто не проникает, как тут что-нибудь заметишь? – подумала она. – Чтобы обнаружить подобное, пришлось бы внимательно изучать регистрирующие записи… Что и следовало бы делать. – Эту мысль Рхиоу тоже не стала высказывать вслух. Сааш каждую неделю именно так и поступала с контрольными записями каждых ворот на Грэндсентрале, и Рхиоу привыкла к дотошности своих товарищей по команде. – Что поделаешь, разные команды, разные порядки… – Хафф, похоже, управлял своей командой более небрежно, чем Рхиоу – своей. Впрочем, не ей жаловаться: если бы Вечные Силы были недовольны работой команды, Хафф давно был бы отстранен от дела.

– Понятно, – сказала Рхиоу после паузы и стала задумчиво лизать лапу. – Тебе приходится далеко путешествовать?

– Мне – нет, слава Прародительнице, – ответила Аухла. – А вот Фрио нужно добираться из Илинга, там живет его прайд. Их эххифы занимаются садоводством на своем наделе. Сиффха – местная жительница, она живет совсем рядом – на той стороне реки, во дворе рядом с «Белфастом», военным кораблем, который стоит у того берега на якоре. Она гуляет сама по себе и не имеет постоянного дома. Мы с Хаффом живем не так близко, но все же и не так далеко, как Фрио. Хозяин Хаффа держит паб в Сити и живет в том же доме. Мое логово расположено неподалеку, а мой эххиф – брокер на бирже. Хозяева Хаффа привыкли, что он приходит и уходит, когда пожелает, да и для меня, к счастью, проблем не возникает: мой Ральф сам так часто отсутствует, что и не замечает, дома я или нет.

Тогда почему же ты с ним остаешься? – подумала Рхиоу. Она не могла себе представить, чтобы представительница Народа, и к тому же наделенная магическим даром, стала терпеть совместную жизнь с эххифом, который бы ей не нравился.

– Так, значит, вы и познакомились, потому что живете рядом? – спросила Рхиоу.

– Ну да, как это обычно и случается. Приятель Хаффа – один из лучших игроков в хауисс в нашем районе, так что через него мы познакомились и подружились. А потом у меня началась охота… – Аухла весело и грациозно махнула хвостом.

– Котята у тебя есть?

– О, множество! Мои эххифы очень здорово находят им хозяев, иначе я не позволила бы охоте наступить.

Эти слова заставили Рхиоу насторожить уши.

– Я всегда удивлялась, как магам удается справляться с делом во время охоты, – сказала она. – Сама я ничего подобного не испытываю: мои хозяева отнесли меня к ветеринару, чтобы мне удалили яичники, еще до того, как проявились мои способности.

– Ох, какое ужасное несчастье! – воскликнула Аухла.

– Да нет, никаких особых неприятностей я не испытала. Потом я даже смотрела на случившееся как на удачу. Никаких отвлечений… никаких котов, дерущихся под моим окном. Я видела в этом облегчение.

Аухла принялась тереть лапкой ухо и немного помолчала.

– Что ж, – сказала она наконец, – пожалуй, твоя точка зрения понятна. Только, честно говоря, для меня все это никогда не представляло проблемы: всегда можно при помощи магии укротить гормоны и отсрочить начало охоты. Конечно, делать такое часто не особенно полезно для здоровья, но, к счастью, у меня нужда в экстренных мерах возникает довольно редко. Так получилось, что меня вызывали по делу, когда я была в охоте, всего раз или два, и ни разу – пока я кормила котят. Шепчущая, похоже, следит за подобными вещами. – Аухла распушила усы в милой, но слегка ехидной улыбке. – По-моему, нам повезло, что вселенной правит Прародительница, а не Великий Кот: неизвестно, была бы тогда у нас хоть минута передышки.

Рхиоу усмехнулась.

– Пожалуй, ты права… во всех смыслах.

– К тому же мы с Хаффом, – продолжала Аухла, – всегда бываем здесь по вечерам и проверяем, все ли в порядке с воротами. Каждый раз обнаруживаются какие-нибудь неполадки, – обреченно вздохнула она. – Ты же знаешь, как даже неодушевленные предметы со временем начинают проявлять характер.

– О да, – с чувством ответила Рхиоу.

– Ну так вот, ворота здесь находятся гораздо более давно, чем мы, и уж можешь мне поверить: характер у них есть. По большей части они проявляют раздражительность и подозрительность. Думаю, это может быть следствием их «воспитания», их истории. Население в городе то росло, то вдруг неожиданно исчезало… а ведь ворота в определенной мере «учатся» откликаться на то, много ли вокруг людей. Когда случался мор или война и население резко сокращалось, ворота, должно быть, чувствовали себя, как при падении с высокой кровати, на которой раньше спали в полной безопасности. Шок делает вас недоверчивыми… вы не знаете, можно ли ожидать, что завтра все будет так же, как сегодня. В результате ворота ведут себя какое-то время – неделю, месяц – спокойно, а потом ффф! – Аухла издала шипение, которым раздраженная кошка предупреждает, что от нее лучше держаться подальше. – Иногда приходится тратить уйму времени, чтобы их успокоить. У вас тоже такое случается?

Рхиоу отрицательно помахала хвостом.

– Конечно, ворота в определенном смысле живые, – сказала она. – Их ведь создала сама Ааурх, и я сомневаюсь, что при таком количестве затраченной магии хоть что-то могло не обрести своего рода жизни. Только, к счастью, население Нью-Йорка всегда росло, и наши ворота ведут себя хорошо… за исключением тех случаев, когда ведут себя плохо. – Рхиоу лукаво улыбнулась. – А такое случается с ними часто.

Аухла весело мурлыкнула.

– Тебе, похоже, приходится считаться с характером и других предметов – уж очень уверенно прозвучал твой голос.

– Да, время от времени… – Рхиоу снова посмотрела на Арху, который все еще не сводил задумчивого взгляда с Сиффхи, и на Урруаха с Фрио, которые так низко склонились над матрицей ворот, что их головы, едва видные за переплетением струн, почти соприкасались. Рхиоу начала рассказывать Аухле о том, как ведут себя локомотивы на Грэнд-сентрале. Теоретически они – всего лишь громадные махины из металла и проводов, да только все не совсем так, как о том часто во всеуслышание заявляют те эххифы, которые ими управляют и их чинят. Каждый локомотив – яркая личность, и это очень отчетливо проявляется в том, как они работают (или не работают): одни – добродушные и покладистые, другие – злопамятные и мелочные, а некоторые ленивые и злые. Рхиоу часто гадала: не приписывает ли и она сама, и железнодорожники черты живых существ неодушевленным предметам, к которым все они, несомненно, привязаны, – но в конце концов пришла к выводу, что дело не в этом. Рхиоу начала размышлять, не связано ли обретение локомотивами личностных качеств взаимодействием их сложной конструкции с пространственно-временными факторами – так же, например, как атомная и молекулярная структура воды проявляется в ощущении влаги. Шепчущая не дала вразумительных ответов на вопросы Рхиоу, а когда та стала обсуждать проблему с магами-эххифами, ведающими Нью-Йорком, – Карлом и Томом, те только покачали головами и признались в полном невежестве, рассеять которое не могли даже их магические руководства. В конце концов Рхиоу отказалась от попыток найти ответ и стала просто разговаривать с локомотивами во время своих дежурств на Грэндсентрале, хотя и не была уверена, понимают ли те ее.

Но ведьнаверняка любая личность, какой бы неразвитой они ни была, заслуживает того, чтобы с ней разговаривали, – думала Рхиоу.

Аухла задумчиво посмотрела на нее.

– Признаться, я этим не особенно интересовалась. Хотя… иногда возникает смутное ощущение, что поезда метро разумны, а иногда – нет. Может быть, дело в том, что я просто не присматривалась внимательно?

– Трудно сказать, – ответила Рхиоу. – Только будь осторожна! Неужели тебе нужна еще одна сфера деятельности? По-моему, возни хватает и с той, в которой мы обе участвуем.

Аухла тихо засмеялась.

– И не говори! – В этот момент к ним подошел спустившийся по лестнице Хафф. – Что-нибудь случилось?

– О, я просто хотел взглянуть на ворота номер три, – ответил Хафф, – поскольку эти сейчас ремонтируются. – Он сел рядом с Аухлой и слегка коснулся ее плечом. – Ты же знаешь, всегда есть вероятность, что неисправность одних ворот отразится на других – питающие их цепи проходят рядом. – Хафф мгновение помолчал, потом спросил Рхиоу: – А вы действительно были там, внизу? У главного источника энергии, у корней мира?

– Мы были там, но вспоминать об этом сейчас мне не хотелось бы. Кроме всего прочего, мы лишились одного из членов команды – моей ровесницы. Держу пари: будь она с нами сейчас, мы бы уже разделались со всеми проблемами. А теперь нам приходится осваивать новые функции, и все так запутанно…

– Сочувствую вашим неприятностям, – сказал Хафф, а Аухла только медленно и печально помахала хвостом.

– Ну, не все тогда оказалось так уж плохо. Очень многое изменилось к лучшему, а Нижняя Сторона теперь имеет новых защитников.

– Там живут огромные кошки, – сказала Аухла. – Верно? Наши предки, наши древние родичи.

– Да, – ответила Рхиоу, – и ничто не заставит их покинуть мир, в котором они живут с Начала Времен. Однако теперь на Нижней Стороне обитают два народа. – Может быть, момент и не был особенно подходящим для рассказа, но случившееся тогда все еще часто не давало Рхиоу уснуть ночью. На протяжении всей истории сухопутных животных в этом мире кошки и змеи были символами древней вражды: создания Солнца и света против детей Земли и мрака, горячая кровь против холодной, Вечные Силы против взбунтовавшейся Одинокой Силы в вечной борьбе за власть во вселенной. Однако Рхиоу неожиданно пришлось познакомиться с совершенно новыми для нее концепциями: некоторые из огромных ящеров оказались теплокровными, а прародителями рептилий оказались кошки (в противовес некоторым древним мифам, утверждавшим, будто кошки произошли от змей); последнее, впрочем, легко было предугадать – недаром Арху был назван «отцом» нового вида ящеров, огромных динозавров, ставших теперь хранителями Нижней Стороны.

Конечно, вселенная полна таких забавных недоразумений, проистекающих по большей части из непонимания смертными существами природы времени. Время, само собой, является не линейным, как они полагают, а римановым, циклическим, движущимся по расширяющейся спирали, и давние тенденции и архетипы повторяются раз за разом, но в более крупном масштабе и с неожиданными разветвлениями. Вот и теперь время замкнуло кольцо, ухватив себя за хвост, сорвало старую кожу, обнажив новые блестящие чешуи и новое, более могучее тело; новые существа оказались более совершенными, хотя, как обычно, понять их стало еще труднее… Рхиоу заметила некоторые намеки на это за несколько месяцев до того, как начались неприятности, но тогда не смогла догадаться, о чем они говорят. Теперь же, зная о событиях и о предшествующей истории, ей стало легче понять миф. И все равно она иногда, озадаченно моргая, гадала: что сталось с добрыми старыми временами, когда все было проще: кошки были кошками, змеи – змеями, и эти виды никогда не смешивались.