Текст книги "Визит к королеве"

Автор книги: Диана Дуэйн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 22 страниц)

Королева сложила газету, спрятала ее в бюро и отправилась спать, твердо решив на следующий же день принять необходимые меры.

* * *

– Единственное, что меня беспокоит, – сказал Урруах, – это загадка: куда делось письмо. Не могу понять, как ему удалось так быстро доставить его адресату.

– Что-то тут не так, – сказал Хуоллис членам лондонской и нью-йоркской команд. – Вы считали, что письмо в Эдинбург из Лондона будет идти день? Целый день? Вы что, шутите?

Кошки переглянулись.

– Так легко забыть, – сказал Хафф, – что когда-то, когда наша страна имела железные дороги, которыми могла гордиться, и до появления телефонов, почту доставляли семь раз в день, а в Лондоне и некоторых других городах – и двенадцать. Забирали корреспонденцию тоже гораздо чаще, чем теперь.

– В Палате Представителей почту в последний раз забирали в полночь, – сказал Оухиш. – Через полчаса письмо попадало на поезд, отправляющийся в Шотландию, и доставлялось адресату в Эдинбурге примерно в пять утра… самое позднее – в семь. Если ответ сразу же вручался почтальону, это письмо также через час отправилось бы в Лондон – в данном случае в Виндзор, – и было бы доставлено не позднее чем в два часа пополудни.

Рхиоу покачала головой.

– А мы еще думаем, что это у наших эххифов высокая технология, – тихо сказала она. – Иногда ретроспектива бывает очень поучительна.

Проведя середину дня в музее с Оухишем и Хуоллисом, кошки попрощались с ними и отправились в Грин-парк еще на одно свидание. Арти проводил в Лондоне последний вечер: на следующий день ему предстояло вернуться в Эдинбург, а потом отправиться в школу на континенте. Арти это не радовало, но жизнерадостный характер не позволил ему попрощаться с друзьями на печальной ноте.

– Неужели я никогда вас больше не увижу? И Ифа тоже?

– Что касается нас, – ответила Рхиоу, – скорее всего нет. Маги обычно не перемещаются во времени без разрешения Вечных Сил: слишком многое происходит не так, и работы у нас хватает. Но ты долго будешь нас помнить.

Хотя и не всегда скорее всего, – подумала она, но вслух этого не сказала. Одним из обстоятельств, помогающих скрыть магию, всегда была способность человеческого разума со временем доказывать себе, что невозможное никогда и не происходило, преобразовывать его в более приемлемые формы. Особенно податливы в этом смысле оказывались детские воспоминания: ум взрослого в ретроспективе решительно отделял то, что «происходило на самом деле» от фантазий и снов. Впрочем, Арти был необычным подростком. В нем было что-то такое, что подсказывало: он не расстанется с воспоминаниями, и какими бы невозможными ни казались события, если они все же произошли, он будет за них держаться.

– А вот Иф – другое дело, – сказал Урруах. – Его время и наше не совпадают; вселенная, в которой он живет, ближе к сердцевине вещей, и поэтому ему легче перемещаться. К тому же он теперь начальство, не то что мы, – улыбнулся Урруах. – Он – Старейшина и поэтому имеет больше возможностей.

– Что бы ни случилось, – сказал Арти Фрио, – помни, что ты помог спасти королеву и тем самым – многие миллионы людей, пусть и неизвестных тебе. Ты никогда не сможешь этого никому доказать, но без тебя мы не смогли бы проникнуть в вашу реальность, а значит, не смогли бы спасти и все остальные. Ты это сделал. Может быть, сначала все и было случайностью, но потом ты помогал нам по доброй воле. Мы не забудем тебя и твою помощь… и Вечные Силы не забудут тоже.

– Что ж, это лучше, чем ничего, – улыбнулся Арти.

– Ты даже представить себе не можешь, насколько лучше, – сказала Рхиоу.

Солнце садилось, и пришла пора прощаться. Кошки вернулись на станцию метро «Марк-Лейн», где на заброшенной платформе оставляли магический круг. Прежде чем в последний раз в этой реальности спуститься в метро, Рхиоу посмотрела на небо. Луны – покрытой шрамами взрывов или нет – видно не было. Если им не удастся отследить событие, положившее начало всей цепи несчастий, может быть, Луна навсегда останется изуродованной, однако теперь по крайней мере можно было рассчитывать, что Земля такой участи избегнет.

– Что теперь? – спросила она Хаффа, когда они спустились на заброшенную платформу.

– Нужно заняться той книгой, – ответил тот. – Фрио, как ты думаешь, удастся найти нужные координаты по записям ворот, когда мы вернемся?

– Уверен, что удастся, – сказал рыжий кот. – Если Сиффха обеспечит энергией переход, как она сделала на этот раз, проблем возникнуть не должно.

Голос Фрио звучал жизнерадостно. Рхиоу с иронией подумала: то ли дело в успешном завершении их миссии, то ли в том, что теперь Урруах и Арху отправятся восвояси.

Недостойная мысль, – сказала она себе. – Впрочем, не важно. Главное, что все удалось. Как приятно будет вернуться домой к Йайху, вернуться к нормальной жизни – заботиться о собственных воротах, никуда больше не перемещаться.

Рхиоу посмеялась над собой. Энтропию не остановишь, наверняка начнутся неполадки их собственных ворот, как только они вернутся домой, – что-нибудь запутанное и сложное, на что уйдут недели напряженного труда…

К ее ужасу, такая мысль оказалась удивительно приятной.

Оказавшись в темноте и тишине платформы, Урруах потянул за струну магического круга; магия заставила «живую изгородь» символов вспыхнуть ярким светом, как только все кошки заняли свои места. Рхиоу оглядела всех – Сиффха положила лапу на символ ввода энергии, Фрио набрал нужные координаты.

– Готовы? – спросил он. – Никто ничего не забыл? Сейчас последняя возможность!

Все дружно отрицательно взмахнули хвостами.

– Давай, Сиффха, – скомандовал Фрио.

На кошек обрушилось давление. Рхиоу, теперь уже хорошо знакомая с ним, даже обрадовалась: в конце пути их ждал родной дом.

Глава 9

Они оказались в темноте – темноте такой абсолютной, что даже кошачьи глаза ничего рассмотреть в ней не могли. Несколько секунд все изумленно молчали. Потом Урруах сказал:

– Что, во имя Прародительницы, это значит?

Магический круг, окружавший кошек, распался и погас, как будто кто-то затоптал его. Рхиоу и остальные испытали настоящий шок.

– В чем дело? – спросил Арху. – Почему нет света? Что здесь случилось?

– Ничего, – ответил мягкий голос из темноты. – Теперь кое-что наконец пойдет так, как надо.

– Э-э… – начал Арху и тут же замолчал.

– Аухла! – воскликнул Хафф. Он осторожно сделал шаг вперед; Рхиоу почувствовала, как он проскользнул мимо нее. – С тобой все в порядке? Что здесь произошло?

– Ничего такого, что давно не было задумано, – раздался мягкий голос.

Рхиоу насторожила уши: говорила Аухла… и в то же время не она.

– В чем все-таки дело? – спросил Хафф. – Снова неполадки с воротами?

В темноте раздался смех.

– Ты всегда сразу о них беспокоишься, верно? Нет, конечно. Ворота в порядке.

– Ох… вот и хорошо. – Хафф остановился, поскольку не видел, куда идти. – Тогда, может быть, ты поможешь нам отсюда выбраться? Что-то здесь темновато.

– Темновато, да, – сказала Аухла… или кто-то, говорящий ее голосом. – Обнадеживающая перемена, не правда ли? Так всегда должно было быть, с самого начала. Никаких режущих глаз звезд, никаких паршивеньких, грязных, зараженных жизнью планет, – ничего, кроме холода и тьмы. – Действительно, на платформе было очень холодно, гораздо холоднее, чем могло быть в сентябре в Лондоне. – И в скором времени так будет на всей Земле… возможно, не так темно, но Солнца и тепла вам не видать. Наконец-то на этом комке грязи установятся тишина и покой.

Где-то позади вспыхнул слабый огонек: Арху зажег магический свет на кончике хвоста. Перед кошками, в темной глубине вспыхнули два глаза. Эти голубые глаза, в которых огонек Арху рождал зеленые отблески, были расставлены гораздо шире, чем это было бы возможно для любой кошки, и сияли там, где должна была находиться сплошная стена… Звуки в окружающем пространстве тоже разносились не так, как им было бы положено: ощущение тесного туннеля исчезло, казалось, стены отступили вдаль, как если бы кто-то на месте платформы вырыл огромную пещеру.

– Аухла, – начала Рхиоу, чувствуя, как шерсть на ней встает дыбом под взглядом странных глаз, – ты правду говоришь: с тобой действительно все в порядке?

– Ты, – бросил голос, – это ты еще спрашиваешь! Как я рада, что тебе удалось вернуться! Нам с тобой нужно посчитаться!

– О чем ты говоришь?

Из темноты долетел горький смех.

– Думаешь, я не заметила, как ты пыталась увести его у меня? Бедный простодушный Хафф… Он никогда не догадывается, когда кто-нибудь разыгрывает перед ним спектакль.

Огонек, зажженный Арху, оставался тусклым, хотя Рхиоу чувствовала, что тот пытается сделать его ярче. Она видела Хаффа неотчетливо, не могла разобрать выражения его глаз.

– Аухла, – сказала Рхиоу, – ты заблуждаешься. Никто не мог бы мечтать о лучшем супруге, чем Хафф, никто не мог бы быть более верен тебе, чем он. Что касается меня, то какой прок мне был бы в нем, даже если бы я и захотела? Ведь я ффейх![17]17
  Ффейх (айлурин.) – кастрированный кот или кошка с удаленными яичниками.


[Закрыть]

Снова раздался смех.

– Как будто это имеет какое-то значение, – огрызнулась Аухла. – Неужели ты считаешь меня простушкой, которая не знает, что и не имея матки можно влюбить в себя кота? Нечего тебе кокетничать этим! «Ах, какая я скромная и благородная» – да только достаточно хитрая, чтобы разыграть все как по нотам: «Я слабая кошечка, ах, я упала и не могу подняться!» И Хафф тут как тут – вылизывает тебе ухо и шепчет нежности! Ну да немного останется от твоих ушей, когда я с тобой разделаюсь!

Рхиоу попятилась перед этим шквалом яростной ревности: она обжигала, как порыв ледяного зимнего ветра на Парк-авеню.

Твоя работа! – подумала она. Одинокая Сила всегда ненавидела любовь, какую бы форму та ни принимала. Саррахх всегда пыталась уничтожить ее, помня о том, как восстала против любви своей божественной матери в начале времен. Прародительница все еще была готова предложить любовь своей заблудшей дочери, но Саррахх это не трогало.

– Так, значит, это была ты, – сказала Рхиоу, обращаясь к Аухле. – Это ты помогла перемещению эххифов во времени! Ты знала, что происходит, и ничего не предприняла!

– Ничего я не знала! – провыл злобный голос. – Я что, одержимая, чтобы только и делать, что следить за записями ворот? Я же не такая неудачница, как ты и члены твоей команды: у меня есть собственная жизнь! К тому времени, когда я заметила неполадки, в другое время попали уже трое или четверо эххифов. Я и внимания на них не обратила: все ворота время от времени выкидывают такие номера, и все постепенно сглаживается, если не пытаться вмешиваться. Но потом неполадки стали повторяться регулярно… Даже и тогда дело было не так плохо – я смогла бы все объяснить, мы все исправили бы… Только тут вмешались вороны – хотя какое им было до этого дело? – и наябедничали Вечным Силам, а Вечные Силы послали вас. Как будто вам тоже было до этого дело! И тогда разве могла я позволить Хаффу увидеть записи ворот, позволить узнать, что я была в курсе происходящего? Он не понял бы, почему я сразу же не приняла мер. Вы и представить себе не можете, какой шум он поднял бы! Главное, я не могла допустить, чтобы он узнал: я видела и самые первые перемещения во времени.

Хафф стоял неподвижно, пораженный услышанным.

– Значит, ты стерла ранние записи, – сказал Урруах, – а потом подделывала более поздние. А я еще считал себя экспертом! – Он с печальной иронией распушил усы. – Мои поздравления!

– Ты! – с издевкой протянула Аухла. – Ты считал себя таким великим специалистом! – Голос ее стал еще более ядовитым, а глаза каким-то образом казались теперь ближе и больше. – Ну как же, Урруах, завоеватель всех сердец! А вот я не желала тебя!

– Я не желал тебя, – спокойно ответил Урруах.

Последовала недоверчивая пауза, потом раздался вопль:

– Желал! Желал! Как мог ты не желать меня, когда меня желал Хафф?

– Аухла, – тихо сказала Рхиоу, – Хаффу было все равно, как смотрят на тебя другие коты. Он тебя желал, и этого ему было достаточно. Неужели ты даже теперь этого не понимаешь?

– Как будто ты можешь что-нибудь знать о нем или обо мне! – прошипела Аухла. – Я-то понимаю, зачем ты явилась! Вам ведь достаточно единственной ошибки! Вот Вечные Силы и обрадовались, вот и нашли предлог натравить тебя на нас! Они такие великие и могущественные, а пощады от них не жди! Они только рады были бы, если бы ты рассорила меня с нашей командой и заняла мое место. И отняла у меня Хаффа. Ну так вот: ничего у тебя не получится. Я нашла помощь там, где совсем не ожидала.

Глаза стали еще больше.

– Он никогда ничего не узнает. – Голос все меньше походил на голос Аухлы. – Все станет так, как было раньше. Когда все вы умрете, или исчезнете, или затеряетесь в прошлом… все здесь станет хорошо.

– Лишь ненадолго, Аухла, – отчаянно возразила ей Рхиоу. Может быть, есть еще шанс докричаться до нее, позвать обратно, – подумала она. – Лишь ненадолго.

Ты думаешь только о себе и Хаффе и о том, как вы будете счастливы вместе… не важно, какой ценой. Однако Саррахх не потерпит соперничества. Она любит одно: разрушение, и именно его она задумала сейчас. Ты еще можешь ее изгнать, если постараешься: она, как и магия, не может жить в отвергающем ее сердце.

Смех, долетевший из тьмы, был оглушительным.

Рхиоу выпрямилась, хотя ее била дрожь.

– Прекраснейшая и падшая, – сказала она, – мы тебя приветствуем и вызываем на бой, сейчас и всегда! – Это была формула, которой требовал протокол: не полагалось быть грубыми с Одинокой Силой, независимо от того, последует ли битва. – Скажи, чего ты хочешь, но берегись: мы выполняем волю Прародительницы, и за вмешательство в ее дела ты поплатишься!

Неожиданно раздался растерянный и сердитый голос Фрио:

– Эй, погоди-ка! Ты не можешь разговаривать с Аухлой, как будто… как будто она…

– Я говорил тебе, что так случится, – прорычал Арху. – Ты все еще в потемках, Фрио, все еще не видишь, что происходит у тебя под носом. Ты уже давно ничего не замечаешь, и теперь твоя очередь вести себя прилично. Заткнись и не мешай тем, кто способен видеть!

Фрио растерянно умолк. Снова раздался смех.

– Я вмешиваюсь во все, во что пожелаю, – сказала Саррахх, Одинокая Сила, захватившая безвольное тело Аухлы, – и поплатятся те, кто мне мешает. Вы лишили меня давно желанной тьмы и холода, который должен был окутать планету столетие назад. Что ж, прекрасно: таков был ваш выбор. Вместо этого тьма наступит сейчас.

Непроницаемая чернота, казалось, стала приближаться к обеим командам, медленно и с предвкушением. Сама тьма по сравнению с этой кошмарной чернотой выглядела менее темной. В глубине того, что приближалось, пылало пламя, не дающее света; там сосредоточились все ночи, когда-либо опускавшиеся на Лондон, но ни в одной из них не сияли звезды. Дым Великого Пожара, миазмы чумы, пронизанный взрывами Второй мировой войны смрад, щиплющий глаза густой серый дым горящих соломенных крыш древних поселений у переправы через Темзу… Но больше всего наступающая чернота напомнила Рхиоу о вздымающемся ввысь грибообразном облаке атомного взрыва, и она подумала о том, что в ее время вокруг Лондона по-прежнему размещены ракеты с ядерными боеголовками. Считалось, что они хорошо охраняются, но когда на них наступает сама Одинокая Сила, о какой безопасности можно говорить?

Черная фигура медленно приближалась. Она имела кошачью форму; да, это была сама Саррахх, повелительница неукротимого пламени, полная ярости, стремящаяся уничтожить обе команды. А они были совершенно не готовы…

Какой уж там вызов… – подумала Рхиоу. – Что теперь будет?

По крайней мере магический свет разгорелся немного ярче. Близость Одинокой Силы подавляла любую магию, кроме ее собственной, но вновь обретенная сила Сиффхи еще не обрела устоявшуюся форму, и Саррахх не удавалось с ней справиться. Сиффха питала Арху энергией, и он не давал огоньку угаснуть. Рхиоу взглянула на Хаффа и сказала:

– Сейчас или никогда, родич. Сделай все, что сможешь.

Хафф тоже посмотрел на Рхиоу и сделал шаг вперед.

– Аухла, – воскликнул он, – я никогда не желал ее! Ты меня слышишь! Мне она не нужна! Мне нужна только ты! Напрасно ты это затеяла… Изгони из своего сердца Саррахх, иначе все, над чем мы работали, пойдет прахом!

Рхиоу отчаянно пыталась использовать одно заклинание за другим, но все было бесполезно: она была бессильна, любая созданная ею структура тут же распадалась. А Саррахх приближалась, чудовищная фигура кошки нависала над ними, огромная, как дом; с каждой секундой она становилась все больше, заполняла все вокруг смертоносным черным пламенем.

– «Над чем мы работали»? – снова раздался издевательский голос. – Все это было ни к чему. Когда все кончится, когда ворота будут уничтожены, ни над чем больше работать не придется. Мы сможем жить в покое и удовольствиях.

Хафф сделал глубокий вдох.

– Я не стану тем магом, который служит твоей госпоже! – воскликнул он. – И тебе – такой, какой ты стала, – супругом я не буду! – И он кинулся вперед, целясь в горло Саррахх.

Огромная лапа взметнулась вверх и отшвырнула его, как пушинку. Рхиоу с ужасом услышала треск ломающихся костей и увидела, как безжизненное тело пролетело мимо и упало на бетон платформы – все, что осталось от реального мира.

Саррахх посмотрела на тело Хаффа и распушила усы в улыбке…

…Но улыбка странно исказилась. Губы скривились. Из пылающих глаз глянула та, что когда-то была Аухлой: в бессильной ярости, только теперь понявшая, что ее предали. Раздался горестный вопль, такой оглушительный, что Рхиоу припала к полу… и в этот момент вспыхнул свет.

Вокруг огромной черной фигуры возникла, как клетка, сияющая четырехмерная структура, массивный икосаракт: его дополнительные грани развернулись вокруг него. Одинокая Сила оглянулась в изумлении, которое тут же превратилось в ярость. Она начала кидаться на «прутья» клетки, которая содрогнулась, но выдержала.

– Это вам не поможет! – взревела Саррахх. – Пламя вспыхнет, и грядет Бесконечная Зима!

– Зимы не будет, – ответил другой громовой голос, в котором странным образом звучали тысячи голосов. – Владыка этой страны – Солнце, и мы дети его и Прародительницы, которая носит на себе его знак. Силой этого заклинания мы, призванные на защиту, изгоняем Зиму, изгоняем неукротимое пламя, изгоняем ту, которая несла их в мир!

Рхиоу и остальные кошки, застыв на месте, смотрели, как всюду вокруг них начали падать звезды.

По крайней мере сначала это казалось звездами, но вскоре стало видно, что вокруг ревущей, бьющейся в клетке заклинания Саррахх парами собираются яркие огни. Достигая земли, каждая пара начинала обретать тело; их были сотни, тысячи, сотни тысяч, и каждое из них сияло, как маленькое солнце.

Рхиоу с трудом верила собственным глазам. Сюда явились древние представители Народа, сотни тысяч кошек египтян, которые забальзамировали и сохранили их тела. Души кошек давно уже поселились на Дереве или стали посланницами Прародительницы; и все эти века мумии их лежали в некрополе, пока не стали удобрением в садах Эссекса и Суссекса, в цветочных горшках на окнах лондонских домов, на клумбах парков, на лужайках пригородов. Не имело никакого значения, что древние мумии были мелко перемолоты вместе с бинтами и амулетами, каждый из которых содержал фрагмент защитного заклинания: слишком долго были они вместе, слишком долгим был их сон в песках Египта, чтобы магия не пропитала каждую их частицу. Обитатели великого некрополя в Бубастисе переселились в Англию, и они помнили своих любимых эххифов, которые угощали их рыбой и молоком, гладили и согревали своей любовью. Древние кошки не собирались позволить уничтожить эххифов, хоть теперь в мире жили лишь далекие потомки их хозяев.

Одинокая Сила билась в клетке, а вокруг нее на огромном расстоянии все падали и падали звезды, становясь Народом. Солнечный свет сиял в глазах кошек, обращенных на Саррахх. Раздался сначала тихий, потом все нарастающий вой сотен тысяч голосов. Он все рос и рос, пока Рхиоу не показалось, что мощный, полный ярости звук тяжким грузом придавливает ее к полу.

Кошки древнего мира грозной волной хлынули в клетку Саррахх и заполнили ее так, что скоро ту не стало видно; в глубине, под улицами Лондона началось невиданное кошачье сражение. Шум его напоминал грохот прибоя и скоро стал таким всепоглощающим, что воспринимался уже только как вибрация, пробиравшая до костей и лишающая сил. Рхиоу лежала, распластавшись на полу, полная не нашедшего выхода гнева, но и изумления…

Она не смогла бы сказать, когда все кончилось. Что она наконец заметила, так это постепенно разгоревшийся свет. Древние кошки покидали икосаракт; некоторое время они еще окружали его, потом медленно начали растворяться в воздухе, как первые отблески рассвета, тающие с наступлением утра. Вернулись наконец на место и физические проявления реального мира; Рхиоу с трудом поднялась на ноги. Икосаракт был пуст. Последние вспышки божественного огня в глазах древнего Народа гасли, унеся с собой и контуры тел. Посередине остатков платформы, аккуратно сложив лапы на груди, стоял Иф и глубокомысленно, как всегда, оглядывался по сторонам.

Рхиоу, шатаясь, двинулась к нему, но кто-то ее опередил.

– Почему ты так задержался? – очень громко спросил Арху: как и Рхиоу, его оглушил шум битвы. Иф склонил к нему голову, и Арху отвесил ему дружескую оплеуху. – Я уж думал, ты никогда не появишься!

– Ты же мог видеть в видении, что произойдет, – спокойно ответил Иф. – Я не хотел появляться, пока заклинание не будет полностью готово к применению. Наша противница в секунду разрушила бы его, если бы узнала о моих намерениях до того, как заклинание начало действовать, и мне нужно было выбрать момент, когда она на что-то отвлечется. К тому же очень трудно оказалось переместить с места на место уже начавшее действовать заклинание. – Иф оглянулся на море окружающих их гаснущих глаз. – Должен сказать, что зрелище получилось весьма впечатляющее.

Рхиоу с огромным облегчением вздохнула. В ушах у нее все еще стоял такой звон, что она с трудом разбирала слова. И она сама, и ее команда день-два еще будет глуховата, решила она.

Правда, мы легко отделались, – печально подумала Рхиоу, глядя на безжизненное тело Хаффа.

– Что за разгром! – прокричал Фрио, медленно вместе с Урруахом пробираясь между обломками. – Что, интересно, подумают эххифы, когда увидят все это? – Вокруг туннеля образовалась огромная полость, как будто сильный взрыв разметал кирпичную кладку и выбросил куда-то землю.

– Должно быть, решат, что какой-нибудь террорист взорвал здесь бомбу, – предположила Рхиоу, оглядывая разрушения: рельсы были перекручены, из стен торчали куски арматуры. С усталым вздохом она опять повернулась к телу Хаффа. – И что нам с ним делать?

– Я могу отнести его в такое место, где он будет лежать в покое, – вызвался Иф. – Аухла… – Он огляделся. – От нее и следа не осталось. Должно быть, она по доброй воле предалась Одинокой Силе.

– Да, – кивнула Рхиоу. – Но Прародительница милосердна, и кто знает, где теперь ее душа… Может быть, они с Хаффом когда-нибудь где-нибудь воссоединятся… ведь он спас нас. – Она еще раз грустно взглянула на тело, которое Иф держал передними лапами.

– И заклинание тоже сработало, – кивнул на икосаракт Урруах. – Молодец, Иф.

– Момент был правильный, и место тоже, – пожал плечами тот. – Что же до остального… Заклинание всегда работает.

– Пошли, – сказала Рхиоу. – Фрио, нужно проверить ваши ворота… а потом нам пора домой.

Однако на несколько часов им пришлось задержаться. Лондонская команда нуждалась в помощи. Фрио, ставший силой обстоятельств ее главой, охотно согласился с тем, что Рхиоу и остальные и в будущем будут периодически появляться, пока Вечные Силы не найдут замену Хаффу и Аухле.

– Думаю, что в основном мне придется справляться в одиночку, – сказал Фрио, посмотрев на Сиффху и Арху. – Эти двое еще не скоро расстанутся.

– Им предстоит привыкнуть друг к другу и распределить роли, – кивнула Рхиоу. – Тем временем мы за пару дней наладим твои неисправные ворота. Есть, правда, еще одна вещь, которую мы должны сделать, прежде чем вернемся к себе.

Фрио был в таком хорошем настроении, что даже улыбнулся.

– С удовольствием, – сказал он и отправился приводить в рабочее состояние магический круг для перемещений во времени.

Урруах о чем-то беседовал с Ифом. Когда Рхиоу подошла к ним, он повернулся к ней и сказал:

– Арти… Разве эххифы обычно не имеют больше одного имени?

– В некоторых странах у людей бывает больше имен, – ответила Рхиоу.

– Так как насчет Арти? Мы так и не узнали его полного имени?

– Дойл, – ответил Арху. – У него необычная фамилия – двойная. Он Артур Конан Дойл.

– Очень славный парнишка, – сказал Урруах. – Интересно, кем он станет, когда вырастет.

– Трудно сказать, – ответила Рхиоу. – Но динозавры ему явно понравились.

– Рхиоу! – окликнул ее Фрио. – Все готово.

Пейтел стоял у выхода на платформу радиальной линии, с изумлением озираясь. Его кроссовки были покрыты грязью, но всюду вокруг было сухо: перед ним тянулась платформа, над ней горели лампы…

Вдруг откуда-то снизу отчетливо прозвучал голос:

– Сэр, вы уронили книгу.

Пейтел оглянулся, но никого не увидел; только на полу в пластиковом пакете лежала «Научная энциклопедия Ван Ностранда».

– Э-э… – пробормотал Пейтел, – спасибо. – Он поднял пакет, все еще озадаченно разглядывая свои кроссовки, попробовал – без всякого успеха – отчистить с них грязь, потом двинулся по платформе.

Позади него невидимая Рхиоу довольно распушила усы и вернулась к своей команде; вместе с новым временным ее членом – Сиффхой – они отправились в Нью-Йорк.