Текст книги "Мечты сбываются"

Автор книги: Дейна Рэнсом

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

17

Лиза закрыла за собой дверь своего кабинета, отрезав шум внешнего офиса, и села за стол перед чашкой кофе. Она несколько минут наслаждалась его ароматом. Только после этого она была готова встретить ожидающие ее разочарования. И не только сегодня. Каждый день, начиная с момента возвращения.

Было неприятно вернуться и обнаружить свою машину с разряженными аккумуляторами на стоянке у аэропорта. Знакомая и привычная квартира казалась ей совершенно чужой. Слишком привычной и неинтересной. А еще было холодно. Она утратила особенный мир, в котором ей было хорошо. Тедди, Мэгги, Джилл, даже угрюмый Мо. Как ей не хватало их и как странно было знать, что она не увидит их завтра. И Харлан… Она еще не могла о нем думать, спрятав мысли в отдаленный уголок души. Хорошо еще, что она была так эмоционально опустошена, что спала крепчайшим сном, пока в шесть часов не зазвонил будильник, возвращая ее в морозное мичиганское утро.

Ее приятельницы обрадовались возвращению Лизы, ахали над подарками, восхищались ее загаром. Потом она прошла в ожидавший ее большой новый кабинет. И занялась просмотром картотеки, попутно делая заметки. Это заняло несколько часов. В пять часов ее ждала мать с взволнованным Чамли в корзинке и миллионом вопросов. Лиза всячески уклонялась от ответов, особенно на вопрос: «Ты встретила там какого-нибудь интересного мужчину?»

Они купили новый аккумулятор, и Лиза позвонила управляющему в аэропорт, чтобы его установили. Потом она с Чамли вернулась домой. В эти тихие пустые комнаты.

А на следующий день на работе все переменилось.

Лиза не имела ни малейшего понятия о том, что произошло. Как только она вошла в офис, то сразу же почувствовала холодность и напряженность. Она прошла через три комнаты, и никто не сказал ей ни слова. Клерки, болтавшие за кофе, немедленно смолкли и отвели глаза. Это можно было бы счесть случайностью, но к концу дня сомнений не осталось: Лиза Рейнольдс была персоной нон грата.

День ото дня обстановка в офисе все ухудшалась. Ее избегали. Ее звонки направляли не туда. Ее послания теряли. Ее место для парковки было завалено снегом. Она была так растеряна, что когда от Тедди Стритера принесли букет весенних цветов, она закрылась в своем кабинете и проплакала целый час. От Харлана ничего не было. Но ведь она и не могла ждать иного. Он занятой человек. У него уже появились другие дела.

В пятницу ее терпению пришел конец. Она пришла на работу как обычно, в девять часов, и обнаружила, что все уже собрались на совещание. Никто ничего ей не сказал об этом. Она проскользнула на свое место, коротко извинившись. Что могла она сказать? Что по какой-то неведомой причине все в офисе объявили ей бойкот? Очень профессиональное заявление. Через стол на нее был устремлен черный, ничего не выражающий взгляд Чака Уэбба, и в душе проснулось подозрение.

Лиза сидела в своем кабинете, сжимая в руках чашку кофе и размышляя, что же такого мог сказать Чак, чтобы настроить всех против нее. Тут в дверь постучала Пэтти, симпатичная брюнетка, работавшая оператором.

– Это пришло тебе, Лиза. Должно быть, затерялось по ошибке среди других бумаг. Извини.

Лиза молча взяла бланки телефонограмм. Их было множество. Сверху был звонок от Харлана Джеймсона: «Позвони мне». Потом – еще один. Оба пришли во вторник. В среду еще один – «Позвони мне обязательно». Четверг, вчера, – он звонил четырежды, никаких посланий не оставил, только имя. Имя, которое могло открыть перед ним любые двери, но не позволило ему миновать оператора в ее офисе.

– Закрой дверь!

Пэтти вздрогнула, услышав ее голос, но нехотя исполнила просьбу.

– Вот что, Пэтти, я хочу знать и знать прямо сейчас, что происходит!

– Я не знаю…

– Вот как? Я думала, что мы друзья.

– Я тоже.

Мрачность, с которой она это сказала, заставила Лизу выпрямиться в кресле.

– Пэтти, что со всеми такое случилось? С тех пор, как я вернулась, стало похоже, будто я подхватила какую-то хворь.

– Большинство называет это непомерными амбициями.

– Что?

Пэтти указала на картотеку Макгуайра.

– И что?

– Прошел слух, что ты хорошо поработала под одеялом, чтобы получить это.

– Что?! – Лиза была оглушена, и ей понадобилось секунд десять, чтобы прийти в себя. – Кто это сказал? Кто такое сказал?

– Кое-кто, кто знает это.

Телефонистка хмурилась. Даже если бы Лиза не знала, она могла догадаться, почему. Пэтти давно вздыхала по Чаку. Прямо как сама Лиза.

– Чак сказал всем, что я получила эти дела через постель? Но почему вы ему поверили?

– Ты же взяла его с собой в круиз. Почему бы и не поверить? Могу я теперь уйти?

Лиза с отсутствующим видом кивнула. Мысли ее были заняты другим.

– Мистер Джеймсон сказал, что он позвонит в час.

Лиза осталась в кабинете, ожидая этого звонка. Она хотела услышать его голос, почерпнуть от него силы. Она хотела поделиться своими неприятностями. Харлан поможет ей из них выбраться. Он может все. Лиза ждала его с призрачной надеждой, что он может утешить ее боль своей безупречной логикой и профессиональным спокойствием. В час она была уже на пределе. Ее руки тряслись, когда она набирала номер, оставленный им… – Офис Харлана Джеймсона, – ответил приятный голос. – С кем вас соединить?

– Я звоню в ответ на звонок мистера Джеймсона.

– Извините. Мистера Джеймсона не будет до среды. Передать ему что-нибудь?

Лиза закрыла глаза, отчаяние затопило ее с головой. Что может она ему передать? Крик души из Мичигана: «Помоги мне, Харлан! Я не могу справиться с этим одна».

– Нет, ничего. Спасибо.

Лиза повесила трубку. Чувствуя, что вот-вот расплачется, она собрала свои бумаги, взяла пальто и прошла через офис, не глядя по сторонам.

– Пэтти, отметь мой уход.

– Мистер Макгуайр хочет увидеть тебя прежде, чем ты уйдешь.

Лиза даже не остановилась.

– Скажи, что я буду у него в понедельник.

Она распахнула входную дверь. От холодного ветра перехватило дыхание. Она ехала домой почти вслепую и сделала только одну остановку.

У кондитерской Фанни Фармер.

Мэгги смотрела, как Харлан задумчиво скатывает шар из результатов последних переговоров. Потом он прицелился и закинул бумажный ком в корзину. Следя за выражением своего лица, она одернула костюм.

– Кто на этот раз? Никс?

– Опять просрочка, – еще одна куча бумаг отправилась в корзину.

– Кто нам должен?

– Детройт, конечно. Я не могу вернуть потери.

Потеряв интерес к этой игре, Харлан откинулся в своем кресле, вытянул ноги, и стал раскачиваться.

– Будет все готово до понедельника? – спросила Мэгги.

Он крутил что-то в руках.

– Харли.

– Что?

– К понедельнику?..

Харлан не поднял головы.

– Что еще?

– Ты приготовил свое выступление?

– Я над ним работаю.

Мэгги подошла к нему, отобрала бумажку, которую он складывал, и бросила в корзину. Он посмотрел на нее сквозь очки в металлической оправе немного удивленно. Харлан стал отращивать бороду, и на ему шла.

– Харли, эти люди платят тебе по-царски.

– Я когда-нибудь обманывал их ожидания? Расслабься, Мэгги.

– Я не люблю расслабляться. Я должна что-то делать. Подталкивать тебя, например.

– Попытайся держать себя под контролем, пожалуйста.

Кривая улыбка была единственным напоминанием о его юморе прежних дней. Если бы он был ее собакой, она пощупала бы ему нос, сменила питание и позвала ветеринара.

Дело было, конечно же, в Лизе. Мэгги могла и не спрашивать. Она на самом деле пыталась не вмешиваться в его сложные сердечные дела, которые сделали его совсем другим человеком. Но она знала, как много зависит от этого в ее жизни и в жизни компании.

Он как будто не совсем вернулся из круиза. Харлан Джеймсон в своем офисе был только частично. Он двигался, что-то делал, но свет его энергии погас. Харлан двигался, дышал, говорил, но он был пуст, как на той больничной койке четыре года назад. Она знала, что может вернуть его к жизни, но не могла придумать, как это сделать.

Материалы для рекламной компании были полностью готовы – макеты реклам, сделанные Джилл и Стивом, сопроводительные тексты, фотографии Лизы. Харлан даже не взглянул на них.

– Джилл хочет начать вот с этого, Харли.

Мэгги могла бы поклясться, что видела, как напряжение поднимается от кончиков пальцев к плечам.

– Если у тебя есть время, можешь их просмотреть. Я доверяю твоим суждениям. Потом дашь мне на подпись.

Если бы Мэгги не была уже так встревожена, это ее бы убило. Харлан никогда не позволял ничего делать без своего одобрения. Никогда. Мэгги должна была решиться и вмешаться в происходящее. Харлан сидел в своем кресле, глядя вдаль, безучастный и отрешенный от дел. Мэгги собрала папки.

– Я займусь этим, Харли.

– Спасибо. Мэгги… Я думаю поехать домой.

– Куда домой?

– В Талсу. – Он посмотрел на нее. Взгляд был бездонный, как пропасть. – Хочешь поехать со мной? Мои будут тебе рады.

Она рассмеялась.

– Единственное, что будут рады они видеть, – как я уеду. – Но они полюбят Лизу, в этом Мэгги была уверена. – Как долго тебя не будет?

Он неопределенно пожал плечами.

– Не знаю. Как получится.

«Харли, не делай этого». Она видела, что он гибнет. Четыре года назад она не смогла удержать его, потому что была слишком занята своими собственными делами. На этот раз Мэгги не упустит его. Есть ведь какой-нибудь способ удержать Харли.

Ее глаза задержались на кассете, и она узнала этикетку. Это было спасение!

– Харли, пока ты просто так здесь сидишь… работая над своей речью, это нужно бы подредактировать. Я сейчас завалена работой. Так что если можешь…

– Я весь внимание.

На самом деле этого не было, но Мэгги надеялась, что нужный момент Харлан не пропустит. Она вздохнула и вставила кассету в магнитофон. Изображая энтузиазм, он нацепил наушники, нажал кнопку и откинулся на спинку кресла, закрыв глаза.

– Тебе не помешает, если я пока побуду здесь?

Мэгги помахала папками, и он приоткрыл глаза. Она хотела быть с ним рядом.

Харлан указал на пустой кофейный столик и вернулся к записи.

Мэгги смотрела то на часы, то на него, не вполне уверенная, что последует какая-либо реакция. Но ничего не могло быть хуже пустоты. Что-нибудь, хотя бы боль, лучше, чем ничего. Нетерпеливо, надеясь, она ждала. Сорок минут.

Харлан пошевелился в кресле, и рука потянулась выключить магнитофон. Мэгги подскочила и остановила ее.

– Дослушай до конца, – тихо сказала она.

Мгновение Мэгги ожидала, что он воспротивится, но Харлан покорился с таким безразличным видом, что это ранило ее вдвойне.

Его руки затряслись, когда он слушал четырехминутную паузу. Потом внезапно он застыл, услышав голос Лизы: «Я люблю тебя, Харлан».

Он потянулся к кнопке выключения, и на этот раз Мэгги ему это позволила. Харлан сорвал наушники, снял очки и устало потер глаза.

– Мэгги, что мне делать?

Это было именно то, чего она ждала.

– Лиза любит тебя, Харли. Я была неправа, когда сказала, что любовь не для тебя.

– Тогда почему она не хочет быть со мной? Она не отвечает на мои звонки. Что я сделал не так, Мэгги?

Мэгги присела на ручку кресла и обняла его за шею, прижавшись щекой к его колючей щеке. Она чувствовала, как часто бился его пульс.

– Что ты ей сказал?

Его голос был полон сожаления.

– Я попросил ее работать на меня. Я сказал ей, что сделаю ее главой отдела продаж. Она назвала оклад в сто тысяч.

– Ты… что? Тысяча – это, конечно, без вопросов. Лиза может и стоит того, но не на рабочем месте. Ты можешь выплачивать ей разницу из своего кармана.

– Мэгги, ты плохо ее знаешь.

– Она отказалась?

Харлан кивнул.

– А что она сказала, когда ты сказал ей, что любишь ее?

Долгая пауза.

– Харли? Ты сказал ей это, не так ли?

Опять молчание.

– Харлан, что ты ей сказал?

– Я сказал ей, что она мне нужна. Что мы можем хорошо работать вместе. Что…

– Боже, Харли, ты идиот! Она не хочет деловых предложений. Она ждет слов любви, предложения руки и сердца… – При этих словах он дернулся. – Ты это имел в виду, не так ли?

– Я… Я… да. Я так полагал.

На самом деле он так далеко не загадывал. Харлан просто знал, что она должна быть с ним.

– Я думал, что мы можем сойтись таким образом поближе. Ведь я отвратительный муж. Ты-то должна знать это. Что, если я все испорчу? Обижу ее?

– Лиза это переживет. Она упряма. И она может тебя кое-чему научить.

Мэгги повернула к себе его голову.

– Ты ослеп? Харлан, ты – это то, чего хочет Лиза.

Он заморгал от смущения. А Мэгги добавила:

– Ты ей нужен. Так почему ты сидишь здесь как пень?

Харлан глубоко вздохнул. Потом еще раз. И потянулся за телефоном.

– Кэрри, мне нужно сделать изменения в моем расписании перелетов.

И, наблюдая за ним, Мэгги увидела, как возвращается свет – мощный, яркий свет. «Готовься, Лиза, – подумала она. – Он идет».

Темный, ароматный – настоящее искушение. Шоколад для комфорта и успокоения. И лишних калорий. Лиза выбрала коробку, открыла ее и вдохнула забытый аромат. Шоколадное масло, карамель, молочный шоколад. Один лишь запах вызывал у нее слюнотечение, как у подопытных собак Павлова. Стресс – это еда. Шоколад – это утешение. Под этим девизом прошла большая часть ее жизни. Она представила себе вкус и облизнулась.

«Стоит ли секундное удовольствие часов вины?»

«Ох, Харлан, заткнись».

«Делаете ли вы это потому, что вам необходимо есть, или вы думаете, что еда как-то вознаградит вас за разочарование, которое вы перенесли? Вы вознаграждаете себя тем, что приносит удовольствие? Если это так, почему вы этим не гордитесь? Почему вы не поделитесь своим опытом с теми, кто вас любит? Если вы не хотите этим поделиться, то это означает, что вы делаете что-то не то».

Лиза положила коробку обратно на стол.

– Большое спасибо, Харли. Ты даже теперь портишь мне аппетит.

Она мерила комнату шагами, размахивая руками, как будто отгоняла непрошеные мысли. Субботняя ночь надвигалась – впереди были пустые часы и тягостные минуты. Она могла сесть и зарыдать. Как в прошлую ночь. И все, чего она добилась, – опухшее лицо и красные глаза. Боль не уменьшилась ни чуточки. А теперь она не могла даже найти оправдание лишней ложке сахара без того, чтобы не услышать мысленно голос Харлана.

«Как вы заботитесь обо всех, мистер Джеймсон. Даже когда вас об этом не просят!»

Лиза набрала горсть конфет и плюхнулась на кушетку, сунув одну из них в рот. Апельсиновый крем. Отлично, но не так хорошо, как поцелуи Харлана.

Она откинулась на подушки и отдалась печальным размышлениям. Как мог Чак сделать подобную вещь? Он растоптал и замарал ее репутацию. И как ей теперь это исправить? Он надеялся, что ситуация станет такой тяжелой, что она подожмет хвост и сбежит. И именно так она и собиралась поступить.

Ее глаза наполнились слезами. Чем она была? Где эти бесконечные диалоги? «Я неудачница, я не могу это сделать, я недостаточно хороша, я толстая, я ленивая, я не заслужила счастья». Это был не ее голос. И она устала слушать его. Он хотела услышать что-нибудь другое, сильное, позитивное. Инстинктивно она потянулась к магнитофоном и включила запись. Раздался голос Харлана. Она жадно впитывала его речь, несущую уверенность и силу. Вот ее безопасное убежище.

Ох, Харлан, ты нужен мне!

Она закрыла глаза, откинулась на подушку и слушала голос Харлана, представляя его себе так ясно, как будто он был здесь, рядом, и достаточно было только протянуть руку, чтобы коснуться его. Она прокручивала пленку за пленкой, жадно слушая его. И вот наконец она услышала:

«Как можете вы держать что-то в руках и по-прежнему висеть в пустоте? Ведь то, что у вас есть, совсем не то, что вам надо. То, что нужно, – снаружи. Оно всегда там было. Вы можете проверить это – не для меня, для себя. Потому что вы достойны лучшего. С этой уверенностью вы можете совершить перемену. Ту перемену, которая начинается внутри».

Вот что он имел в виду. Вот о чем говорил Харлан. Как же она этого не заметила? Как она слушала эти слова и так и не услышала, что он говорил?

Оставшиеся до рассвета два часа она слушала его слова, и на этот раз слышала сердцем, душой и разумом. Она была еще вся захвачена открытием, когда раздался стук в дверь. Она подошла к двери и пробормотала:

– Кто там?

– Харлан.

Лиза приоткрыла дверь, насколько позволяла цепочка. Шляпа, металлическая оправа, борода. Это был Харлан! Она смотрела на него достаточно долго, чтобы он успел выговорить «Я люблю тебя, Лиза». Потом закрыла дверь.

18

– Лиза?

Господи! Это был Харлан! Он здесь!

Взгляд Лизы обежал квартиру, весь этот беспорядок и разгром. Она увидела коробку из-под пиццы, купленной в пятницу, шоколад на столе, пальто и сумку там, где она их бросила, раскиданные по кушетке одеяла. И Харлан Джеймсон стоял за дверью.

– Подожди, Харлан! Я не одета! – голос у нее прерывался от испуга.

– Неважно. Я полночи искал место для стоянки. Я устал и замерз. Если ты не хочешь, чтобы я тебя видел, я сниму очки. Ну хоть кофе я могу выпить?

Молчание. Потом звякнула цепочка.

Он стоял на пороге, замерзший, несмотря на теплое пальто, и держал очки в руке.

– Можно войти?

«Я люблю тебя, Лиза». На самом ли деле он это сказал? Она не могла позволить ему уйти после этого. Она почти затащила его внутрь.

– Ты можешь довести меня до кресла, чтобы я не сломал себе шею?

Она постояла секунду, переполненная эмоциями, столь же слепая, как и он. Потом судорожно вдохнула.

– Да, надень свои очки.

Харлан послушно выполнил ее просьбу. Она была раздета. И очаровательна – с полными слез, покрасневшими глазами и трепетной улыбкой. Он огляделся по сторонам и удивился:

– Ого. Здесь прошелся ураган?

Он увидел коробку шоколадных конфет и тут же сосчитал. Шести не хватало, пять лежали на кофейном столике.

– Похоже, я вовремя. Когда ты купила это?

– В пятницу, – виновато проговорила она.

– На самом деле? Лиза, я поражаюсь твоей выдержке. Я бы опустошил коробку еще в машине…

Лиза обняла его за шею и крепко поцеловала. Он облегченно вздохнул. Это был такой глубокий вздох, как будто вся тяжесть земная упала с его широких плеч. Когда они оба перевели дыхание, Лиза попросила:

– Скажи мне еще раз.

– Что?

– Что ты любишь меня.

– Ты уверена, что не выставишь меня вон и не захлопнешь дверь?

– Уверена.

– Я люблю тебя! – Он коснулся ее темных волос, щеки, влажных губ. – Я знаю, что просил только кофе, но не думаешь же ты, что мне не хочется заняться с тобой любовью гораздо больше?

– Я бы не возражала…

Лиза провела его в спальню и он увлек ее на кровать, не обращая внимания на то, что был одет. Харлан целовал ее, пока все ее огорчения не отлетели прочь. Потом она остановила его:

– Остановись на минутку и сними пальто.

Харлан сел и освободился от него. Потом обнял ее.

– Могу я остаться на ночь?

Было только девять часов утра, но это был совсем не беспричинный вопрос.

– Оставайся, сколько захочешь. – Она провела по его заросшей щеке. – Ты так изменился…

– Нравится?

– Очень сексуально. Когда ты решил отпустить бороду?

– Дорогая, мужчина не решает отрастить бороду. Она просто растет сама собой, пока он не решит что-нибудь с ней сделать. Это относится не только к бороде, – он направил ее руку вниз. – Ты хочешь что-нибудь сделать с этим?

– С удовольствием…

Лиза недолго возилась с его поясом и пуговицами. И когда эти препятствия были преодолены, Лиза повалила его на спину и постаралась, чтобы он почувствовал, как сильно она соскучилась по нему.

– Лиза, дорогая, это лучше бы сделать поскорее.

Но она не торопилась. Черт возьми, она дразнила его. Это было уж слишком.

И все пошло куда быстрее, и прорвался долго сдерживаемый пыл.

Наконец Харлан открыл глаза и посмотрел на нее слегка извиняющимся взглядом.

– Укрощение на этот раз совершилось.

Лиза улыбалась.

– Нет. Спасибо, что прилетел сюда, чтобы увидеться со мной.

Он привлек ее к себе, прижал к груди. Провел рукой по ее лицу.

– Я просто сошел с ума, потеряв тебя. Когда я услышал, что ты сказала во время записи в ту пятницу, то поспешил увидеться с тобой лицом к лицу. Скажи мне это сама.

– Харлан, я влюбилась в тебя, когда мы первый раз танцевали…

– Хотелось бы мне, чтобы я услышал это раньше.

Он спрятал голову у нее на плече. Она ощущала его дыхание, его тепло и силу рядом с собой и внутри себя. Харлан снял очки и положил их на прикроватную тумбочку.

– Так вот, – сказал он решительно. – Теперь все, что я могу видеть, – это то, что я всегда хотел.

И Лиза просто растаяла под его поцелуями.

– Харли, есть кое-что, чему я научилась и о чем хочу поговорить с тобой.

– Ты можешь сказать мне это потом. – Он нетерпеливо шевельнулся, и во взгляде Лизы загорелось желание. – Я готов продолжить нашу горячую встречу…

Лиза проснулась в два часа дня, такая довольная и удовлетворенная, что шевелиться не хотелось. Когда она поцеловала Харлана, он пробормотал что-то невнятное и перевернулся на другой бок. Она оставила его в покое и отправилась готовить завтрак. Запах кофе заставил его проснуться. Они завтракали с наслаждением: Лиза в своем халате, Харлан – завернувшись в простыню. Потом он отодвинул сервировочный столик в сторону и привлек Лизу к себе.

– Почему ты не отвечала на мои звонки?

– Мне сообщили о них только в пятницу.

– У меня не было твоего домашнего телефона, и я не мог вытянуть его из вашей телефонистки. Я предложил купить ей новую машину за твой домашний номер. Не думаю, что она поверила мне.

Лиза усмехнулась, не веря ему. Она не представляла, на что он был способен в отчаянии. Хорошо, что телефонистка не согласилась. Мэгги хватил бы удар, если бы она увидела эту статью расхода.

– Почему мои послания шли до тебя так долго?

– Это длинная история.

– Это как-то связано с шоколадом?

Точно. Лиза рассказала ему обо всем, кроме мелких деталей, и заключила:

– Я все не могу понять, почему они все поверили в ложь Чака?

– Если люди склонны думать о других плохо, их легко сбить с толку. – Харлан сам был тому примером. Чак Уэбб разыграл его, как дурака. – И что будет теперь?

– Я не собираюсь позволить этой завистливой змее выжить меня. Я как-то подумала, что солнце поднимается и садится только для него. Он, наверное, говорит всем и каждому, что я и с ним спала. Слава Богу, что это ложь.

А Харлан поблагодарил Бога за то, что Лиза не видела его лица, на котором появилось выражение невероятного облегчения. Он обнял ее еще крепче.

– Харлан, я наконец поняла, о чем ты говорил.

– О чем?

– О причинах, заставляющих человека измениться. Я думала, что удачная карьера и приведение себя в норму могут все разрешить, но это оказалось не так. Мне нужно было измениться самой. Я поняла это, прослушав заново твои записи. Я должна была распознать ложь. Ты знал это и дал мне уйти, когда мне не были известны верные ответы. Почему ты не сказал мне?

– Потому что любовь к себе это не то, что можно показывать. Я не мог сделать это для тебя, Лиза. Я хотел, но я не мог. Хочешь получить свой деньги, внесенные в фирму, назад?

Лиза наклонила голову.

– Ни один пенни не пропал даром. Благодаря фирме я здорово выгляжу и встретила Харлана Джеймсона.

Он поцеловал ее – долго и нежно.

– Вот это мы, профессионалы, называем положительным подкреплением.

– Покажи мне еще раз.

Он показал. Ей понравилось. Вздохнув, Лиза склонилась головой ему на грудь.

– Я не собираюсь позволить Чаку столкнуть меня с этой должности. Я получила ее честно.

– Умница, – прошептал он, закрывая глаза и чувствуя невероятное блаженство.

– Если я отступлю, он победит. Я не хочу доставлять ему это удовольствие. Мэгги научила меня стойкости.

«Спасибо тебе, Мэгги», – подумал он мельком.

Лиза снова посмотрела на него, и Харлан заставил себя улыбнуться.

– Но самому важному я научилась у тебя.

– Я настоящий гений, не так ли?

– Да, Харлан. И я люблю тебя.

Он поцеловал ее, но не чувствовал себя особо уверенно. Харлан не мог понять, как объяснить этой женщине, что она нужна ему больше жизни.

Позавтракав, они оделись и перекочевали на кушетку, обсуждая дела фирмы и достоинства служащих компании. Харлан повел ее обедать в ресторан, обратно они вернулись поздно и сразу же отправились в постель. Лиза заснула в его объятиях, а проснулась одна.

Она испуганно вскочила. Харлан сидел в ногах кровати, уже одетый. Чамли довольно мурлыкал у него на коленях.

– Это самое бесполезное животное, какое я только встречал, – заметил Харлан, когда увидел, что она проснулась.

– Ты уходишь? – Лиза лихорадочно соображала, как удержать его.

– Я просто ждал, когда ты проснешься. Я хотел сказать тебе кое-что и потом уйти. Я думал, что у тебя есть великолепный случай проявить свои таланты. Я не могу прожить без тебя и дня. – Она хотела что-то сказать, но он поднял руку. – Дай мне закончить.

– О'кей.

– Лиза, я знаю, что я не тот человек, который тебе подходит. Я могу обещать тебе, что изменюсь, что не буду так спешить, что все мое внимание будет отдано тебе, но это будет ложью. Я знаю себя слишком хорошо, чтобы поверить в это. Вот что ты можешь получить – упрямого, слепого парня из Оклахомы, который раздувается от собственной значительности и не знает, когда остановиться. Я амбициозен, я всегда все делаю по-своему, и я создал для себя мир, который полностью под моим контролем. У меня нет никакой личной жизни. Вчера вечером я впервые за три года ел что-то, что не могу рекламировать в своем бизнесе. Я так долго жил на чемоданах, что не могу припомнить, как это – оставить где-нибудь свои вещи надолго. Мне необходимо начать новую жизнь. Вместе с тобой.

Он осторожно взглянул на нее. Она слушал его внимательно.

– Лиза, я очень горжусь твоими достижениями. Я никоим образом не хочу отнять их у тебя, но я такой человек, что отбрасываю большую тень, в которой можно потеряться. – Он перевел дыхание. – Я должен выступать в «Нортбанк-Сентр» сегодня после полудня. Там будет трехдневный семинар. Потом я поеду в Нью-Йорк. Я пытаюсь быть настолько честным, насколько это возможно. Я не хочу обидеть тебя, Лиза, и не хочу потерять тебя. Я хочу, чтобы ты была со мной. Подумай об этом.

Харлан спустил Чамли на пол, потом наклонился, чтобы поцеловать ее, вложив в этот поцелуй всю свою страсть.

– Я пойду. Лиза, я все пойму, какое бы решение ты ни приняла.

Он коснулся ее пылающей щеки, и сердце его сжалось. Он, может быть, и поймет, но никогда не смирится, если потеряет ее.

Чак Уэбб оторвался от чашки с кофе, когда дверь офиса отворилась. Он даже заморгал от удивления.

– Моя мамочка всегда говорила мне, что нехорошо драться в очках, – протянул Харлан Джеймсон, снимая свои очки и пряча их в карман. Удар его кулака отшвырнул Чака вместе с креслом к стене. – Черт. Замечательное средство освободиться от стресса. – Он водрузил очки на место. – Никогда не следует пренебрегать советами мамочки. А теперь, если ты будешь говорить о Лизе всякие гадости, я просто буду вынужден забыть, что она мне говорила о стрельбе в подходящий сезон. Был рад увидеться с тобой снова, Чак.

Лиза сидела у себя в кабинете, разглядывая фотографию, на которой она была с Харланом на бортике бассейна на лайнере «Парадиз». Все, что ее окружало, было тем, за что она так долго боролась, делая карьеру. С фото на нее смотрела счастливая влюбленная женщина. «Найди способ совместить это», – сказала ей Мэгги. И Харлан ей предложил способ. За последний год он показал ей, как вернуть себе контроль над собственной жизнью, и сегодня утром, когда он распахнул перед ней дверь в будущее, она поняла, что ей нужно. Лиза помедлила у своего стола, перебирая увядшие цветы из присланного Тедди букета. Настало время перемен. Она не могла дать этим драгоценным воспоминаниям увянуть, вроде этого букета.

Сослуживцы Лизы собрались в салоне попить кофе и поболтать. Разговоры тут же умолкли, едва она вошла. Враждебность была не такой сильной, как в прошедшую неделю, но она была, и это задевало.

– Не вставайте, – спокойно сказала она. – Я просто прохожу мимо.

Она подошла к кофейнику и наполнила свою чашку. Потом она стала ее разглядывать. Эту чашку ей подарили коллеги при повышении. Надпись на белом боку гласила – «На память». Вместо того, чтобы поставить ее на место, Лиза выпила кофе и развернулась к своим сослуживцам. Чак смотрел на нее одним глазом. Второй заплыл, и вокруг разливалось пятно, грозившее к вечеру посинеть и превратиться в великолепный синяк. Кто-то ему хорошо врезал.

– Я хочу сказать вам, что я заметила за последние две недели.

Молчание. Все глаза были устремлены на нее. Она не ожидала, что так трудно будет прощаться. Дружеские чувства, которые связывали ее с сослуживицами, и уважение к коллегам-мужчинам заставили ее горло сжаться, и заговорить было невероятно трудно.

– Я собираюсь уйти. Пэтти, отметь, что меня не будет сегодня и, возможно, завтра. И, – сказала Лиза, шагнув по направлению к Чаку, – в следующий раз, когда кто-нибудь начнет распространять слухи о том, что я сплю с боссом, они не будут ложными. Я выхожу за него замуж.

Она посмотрела в побледневшее лицо Чака Уэбба и, вскинув голову, направилась к выходу.

Мэгги Джеймсон посмотрела на часы и опять стала ходить из стороны в сторону. Четыре сотни человек ждали в зале с украшенным золотой лепниной потолком, чтобы услышать, что им скажет Харлан. Это были люди, которые могут хорошо заплатить. Но Харлана не было.

Они торопливо пообедали вместе. Харлан был напряжен и необщителен, что было так на него непохоже. Когда он объявил, что идет играть в гольф, Мэгги засмеялась. Кроме всего прочего, площадка еще не была готова и играть было нельзя.

Он спокойно спросил, сколько у нее с собой денег. Мэгги насчитала что-то около шестисот долларов. Харлан взял их, сказав, что возьмет в банкомете еще сотни две – должны же найтись служащие, которые пустят его на поле. Больше Мэгги его не видела.

Меньше чем через десять минут зал, полный должностных лиц и телевизионщиков, начнет волноваться так же, как и она.

– Привет, Мэгги.

Она обернулась, облегченно вздохнув.

– Лиза, Харли с тобой?

– Нет, я одна.

– О Боже! Я убью этого человека! Я работаю месяцами, чтобы устроить все это, а он подводит меня в последнюю минуту. – Она сделала паузу. – А что ты здесь делаешь?

– Я была на собеседовании.

– А куда ты устраиваешься?

– В отдел продаж. Мы с Харланом обсудили это.

Мэгги от души обняла ее.

– Добро пожаловать на борт, – и снова начала расхаживать взад и вперед. – Ты можешь получить Харлана в свое распоряжение после того, как я разорву его на части.

Она развернулась к двери и резко остановилась.

– Я опоздал?

Мэгги взглянула на Харлана и застонала. Он был в свитере и пыльных туфлях для гольфа. Его раскрасневшееся от ветра лицо было усталым, и по нему гуляла усмешка.

– Осталось пять минут, и тебе лучше поторопиться, – коротко бросила Мэгги.

– Здесь оказались чертовски классные лунки. Снег, конечно, мешал, но я выдал великолепный бросок, и… – он прервался и замер, глядя ей за спину. Мэгги не обратила на это внимания. Она молила о чуде.