Текст книги "Мечты сбываются"
Автор книги: Дейна Рэнсом
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)
16
Они снова были в море, направляясь обратно в Майами. Последним запланированным событием круиза был прощальный обед у капитана, в приличествующей случаю одежде. Поскольку запись кончилась довольно поздно, у Лизы было меньше получаса, чтобы приготовиться. Она коротко пожала протянутую руку Харлана и пообещала увидеться с ним за обедом. Потом поспешила к себе в каюту. И надо же было случиться, что когда она вышла из двери своей каюты, Чак вышел из своей.
– Красивое платье, – заметил он.
Его загоревшийся взгляд обозрел ее с ног до головы. Лиза была одета в темно-красное платье с очень короткими рукавами, низким вырезом и широкой юбкой, которое подчеркивало ее фигуру. Когда она двигалась, платье переливалось, как вино в хрустальном бокале. А Чак сейчас нуждался в чем-нибудь бодрящем.
– Мы причалим утром и вряд ли проведем оставшееся время поодиночке.
Лиза тонко улыбнулась.
– Ты не кажешься мне ужасающе одиноким.
– Почему бы нам не провести эту последнюю ночь вместе? – Чак дотронулся до ее руки, и она поразилась, что такая горячая рука может вызвать такое ощущение холода.
Она отступила в глубь холла, не желая задерживаться в дверях слишком долго, чтобы не наводить Чака на определенные идеи, которые могли возникнуть у него относительно того, как им лучше провести оставшиеся часы.
– А как насчет Джилл?
– А что насчет нее? Она сегодня ночью развлекается со своими, а завтра вернется в Нью-Йорк. Кроме того, это было минутное увлечение. Мы с тобой – другое дело.
Неделю назад она готова была разбиться в лепешку, чтобы услышать от него эти слова. Теперь они звучали до боли практично и не более интимно, чем зубная щетка. Произошло море событий, которые изменили ее образ мыслей. Харлан Джеймсон был тому причиной.
– Я думаю, что мы должны оставить все так, как есть, Чак, – сказала она со всей дипломатичностью, на которую была способна.
– Почему? Потому что тебя затянуло в компанию Джеймсона? – Он засмеялся, и Лизе это не понравилось. – Ты все еще не понимаешь, что такое бизнес, не так ли? Где он будет завтра? А где будешь ты? В одном и том же месте? Не похоже. Он и его шальная команда будут далеко. Он из высшей лиги, Лиза. У него нет времени на маленькие городки. А ты и есть такой городок. Большие шишки вроде Джеймсона используют людей, пока могут что получить от них, а потом отбрасывают за ненадобностью. Ты думаешь, он вспомнит о тебе через месяц? С чего это он будет хранить память о какой-то Лизе Рейнольдс? Ты будешь не более чем цифра в отчете, потому что люди вроде него не имеют личной жизни.
Они шли к лифту. Лиза смотрела на Чака взглядом, который заставил бы дрогнуть сердце большинства мужчин. Но он ничего не знал о сострадании, открыто насмехаясь над ее чувствами.
– Ты могла заполучить меня, пока еще был шанс, Лиза, потому что завтра ты просто станешь мелкой рыбешкой в моем пруду. Ты упустила прекрасную возможность.
Дверь открылась. Не желая ехать с ним вместе, Лиза решила подняться по лестнице, хотя это и было нелегко на высоких каблуках. Расправив плечи, она вошла в столовую одна. Когда Лиза подошла к столику, Чак был уже там и поднялся, чтобы отодвинуть ей кресло. Он проделал это в полном молчании. За столом не было только Харлана.
Она увидела, как он идет через комнату. Кто мог бы подумать, что бедный парень из Оклахомы может выглядеть так ошеломляюще элегантно в белом костюме? Он шел от стола к столу, пожимая руки членам своей команды, перебрасываясь с ними фразами и улыбками. Определенно, этот человек знал, как работать с публикой. Уверенный, властный, сильный. Почему он захотел сделать торгового агента, женщину из Мичигана, частью своей жизни?
У нее не было на этот вопрос подходящего ответа.
Лиза смело встретила его взгляд.
– Я не заставил вас ждать?
– Харли, ты ведущая сила в нашей жизни, ты же знаешь, что мы не можем пошевельнуться без тебя.
– Шутник ты, Тедди.
Он сел, и тут же появился стюард-индонезиец в бутылкой шампанского. Харлан посмотрел на этикетку и кивнул. Выстрелила пробка. Харлан попробовал вино и провозгласил:
– Наливайте. Нам есть за что выпить нынче вечером.
Лиза взяла бокал, ожидая, пока Харлан поднимет свой, но тут выступил Тедди:
– За Харлана, который хорошо платит и покупает хорошую выпивку, и за Лизу, которая сделала это путешествие таким приятным!
Смутившись, Лиза подняла бокал и встретилась глазами с пронзительным взглядом Харлана. И тут же отвела глаза.
– У меня есть тост, – объявил Харлан. – За моих друзей, старых и новых! И за Мэгги!
– Харли!
Харлан улыбнулся своей бывшей жене, но его внимание тут же снова вернулось к Лизе. Стол казался ему невозможно широким, и он поклялся, что, как только обед кончится, Лиза не отдалится от него больше, чем на дюйм.
– Чак, вы с Лизой останетесь в Майами или сразу вернетесь домой? – вопрос Джилл заставил вскинуться Харлана и Лизу, но Чак ответил без запинки.
– Мы направляемся домой и вряд ли сможем задержаться. Послезавтра мы должны быть на работе. Верно, Лиза?
Дело есть дело.
Лиза выдавила улыбку и сделала большой глоток шампанского.
В остальном обед был ужасен. Лиза не могла проглотить ни кусочка, все застревало в горле. Когда свет стал меркнуть и стюарды гордо прошествовали в столовую с большими, украшенными свечами тортами, она равнодушно отнеслась к происходящему. Потом с сожалением улыбнулась про себя. Харлан Джеймсон был куда лучше шоколада и мороженого.
Праздничный обед превратился для нее в муку. К великому смятению Лизы, Мэгги объявила, что фирма устраивает вечеринку на палубе «Лидо» в ее честь, на которой будет много музыки, вкусной еды и выпивки, танцы до рассвета или до тех пор, пока хозяйка не упадет за борт. Идея была встречена с энтузиазмом всеми, кроме героини торжества. Она прилагала невероятные усилия, чтобы не закричать. Особенно, когда Харлан обошел вокруг стола, чтобы предложить ей руку в качестве персонального эскорта.
Лиза вцепилась в его рукав. Она хотела быть рядом с ним. С самого первого их танца она забывала себя рядом с этим мужчиной, а завтра она потеряет его. Сердце Лизы болезненно сжалось.
Хорошо еще, что они поехали на лифте с другими людьми. Харлан не сказал Лизе ничего и даже не смотрел на нее. Так было легче. Потом они вышли, и Лиза увидела плоды трудов Мэгги.
Вся палуба была украшена фонариками, снаружи и внутри, а те места, куда не достигал их свет, были интимно неосвещенными. Маленький оркестр играл в салоне, а вдоль бассейна протянулся накрытый шведский стол с множеством закусок. И повсюду были сделанные Мо и Тедди фотографии Лизы. Собранные в коллажи, раскрытые веером наподобие почтовых открыток. А главным был огромный снимок, на котором Лиза и Харлан были сняты в бассейне. Фотография дышала такой страстью, что исходящий от нее жар, казалось, ощущался физически и мог бы растопить четырехфутового ледяного дельфина, украшающего стол.
– Ну, и что вы об этом думаете? – спросила Мэгги, вклиниваясь между ними. Она обняла их обоих. – Ничего не жалеем для наших звезд.
– Спасибо, Мэгги, – сказал Лиза. Она не могла оторвать взгляд от этой фотографии. На ней она была вся мокрая и казалась обнаженной, а Харлан нежно касался ее щеки кончиками пальцев. Выглядело это – как будто они вот-вот… Словом, именно этим они и занимались неоднократно с тех пор, как был сделан этот снимок.
– Эй, ребята, веселитесь. Ешьте, пейте и радуйтесь. Харлан платит за все! – крикнула Мэгги и пошла прочь от них, постукивая своими высокими каблуками.
– Если уж разговор зашел о деньгах… Вот.
Лиза недоуменно посмотрела на двадцатидолларовую бумажку, которую он вложил ей в руку.
– Это возмещение расходов тебе за сегодняшний день. За шезлонги и такси. Я не люблю носить с собой наличные.
Лиза вздохнула.
– Не надо этого. Дорогой, не надо.
Харлан шагнул ближе, и ее руки обхватили его за талию. Дрожащим голосом она сказала ему:
– Я не могу прощаться с тобой завтра утром, Харлан. Давай попрощаемся сейчас.
– Что? – Он даже испугался. – Нет!
Больше Харлан ничего не мог сказать, потому что перехватило горло. Он должен был справиться с ситуацией прежде, чем произойдет непоправимое. Он восстановил дыхание и начал снова. Его голос звучал гневно.
– У нас впереди целая ночь. Я не хочу упускать ни секунды.
Лиза отважилась посмотреть на него. Ее глаза были мокры от слез.
Харлан сплел ее пальцы со своими. Он использовал это для того, чтобы удержать ее рядом.
– Ты не уйдешь отсюда. Ладно? Мы сделаем пару кругов, повеселимся, а потом отыщем местечко потише. О'кей? Лиза?
Она с трудом вздохнула. Ее губы дрожали, когда она выговорила со слабой улыбкой:
– О'кей.
Харлан не мог позволить этой женщине уйти. Должен был быть какой-то способ оттянуть их расставание. Он не мог уйти, когда столько было несказанного и неоконченного. Он мог бы схватить ее в охапку и увезти в Нью-Йорк, если бы не то, что он узнал сегодня. Он не мог одним махом разрушить все, чего она с таким трудом добилась. Он отбросил все намеки Чака Уэбба, которые не имели для него значения. Важно было то, что ее достижения значили для нее. Если он разрушит сейчас ее карьеру, которую она сделала своими руками, сможет ли он потом спокойно жить? Харлан не был легким человеком. Любя ее, он мог подавить ее в одну секунду. Лизе не нужен еще один сильный мужчина, который будет властвовать над нею.
Но разве это означало, что он должен позволить ей уйти?
Они шли через толпу, вглядываясь в знакомые лица. Лиза была слишком расстроена, чтобы улыбаться направо и налево. Она повисла на руке у Харлана, как будто это была ее единственная связь с жизнью. Менее всего на свете она хотела устраивать сцену. Но она не ожидала, что мысль о расставании так потрясет ее. Это вывело се из равновесия. Само его присутствие рядом с ней так действовало на нее, что Лиза потеряла способность рационально мыслить. «Что ты скажешь ему, когда он спросит?» А что сказать, если он не спросит? Голова шла кругом. Где-то глубоко в груди зашевелился панический ужас. Это было хуже морской болезни.
– Идем, – внезапно предложил Харлан. – Давай сбежим отсюда.
Ухватив ее покрепче, он развернул Лизу и увлек за собой по широкой спиральной лестнице, которая вела на прогулочную палубу наверху. Там было темно и тихо. Все веселились внизу.
– Чего-нибудь холодного? Или горячего?
– Горячего, – сказала Лиза.
Она чувствовала холодную дрожь, и нужно было как-то согреться.
– А, ну тогда не дашь ли мне опять эти двадцать долларов?
Он посмеивался. Лиза слабо улыбнулась в ответ.
– Займи места, а я сейчас буду.
В темном оконном стекле Лиза увидела свое бледное лицо, когда усаживалась на кушетку.
– Вот. Осторожно, он горячий.
Лиза взяла чашку, несколько удивленная его выбором. Это был кофе с шоколадом, сливками и циннамоном.
Заметив выражение, появившееся на ее лице, Харлан попытался пошутить:
– Чрезвычайная ситуация – чрезвычайные меры.
Он сел рядом с ней, но не вплотную. Ему нужно было это расстояние, чтобы не отвлекаться на близость ее тела и сформулировать свои мысли. Харлан принадлежал к тем людям, которым непременно требуется составить план, определить цель. И тогда все будет в порядке, он все сделает и всего достигнет.
– Замечательная фотография, как ты думаешь? – начал он разговор. – Реклама вызовет эффект динамита.
– Я рада.
– Это было бы невозможно без тебя.
– Это было бы невозможно без тебя, – мягко возразила она.
– Мэгги думает, что будет очень хорошо, если ты поработаешь с ней. Знаешь – интервью, встречи.
– «Общество анонимных шоколадоголиков»? Что-то вроде этого?
Харлан поморщился:
– Не вполне. Что-то вроде еще одного этапа занятий.
– Я не знаю, Харлан.
Ему не понравилось, как это было сказано. Ему захотелось привлечь ее поближе к себе.
– Если нам понадобятся еще снимки, ты сможешь прилететь в Нью-Йорк? Захочешь? За оплату модели, разумеется.
– Как ты говорил Тедди, снимков получилось достаточно, чтобы обклеить стены, так что твой предлог выдуман. Я думаю, что оставлю приятный рекламный бизнес и вернусь к своей настоящей работе.
– Ты и Чак.
Она, должно быть, была слишком уж погружена в собственные несчастья, чтобы не расслышать в этих словах горечи. «Она вернется домой вместе со мной». Харлан стиснул зубы, вспомнив эти издевательские слова. Он упустил это. Он упустил Лизу. Перед его мысленным взором рисовались неприятные картины: Чак и Лиза целуются в холле, улыбающийся Чак захлопывает дверь каюты перед ним, отвратительная инсинуация насчет того, что Лиза получила свое продвижение по службе через постель. Неужели она и его использовала точно так же? Если бы Харлан мог рассуждать логически, он распознал бы в этом фальшь. Но ему было не до рассуждений. Он был в панике. И его преследовала ужасная неуверенность – что, если Лиза не отвечает ему любовью?
Он стал разбираться с фактами. Они провели замечательную неделю, получили удовольствие от близости и испытали необыкновенные переживания в постели. Это все? Хотела ли она еще чего-нибудь кроме этого? Чего-то быстротечного, страстного и восхитительного, чего одинокая и неуверенная в себе Лиза Рейнольдс ждала всю жизнь? И с кем лучше это совершить, как не с тем человеком, который сделал это все возможным? Неужели она из-за этого ответила ему? Потому что он отвечал ее потребностям? Потому что она была уязвима, а он был так заботлив?
Что могло заставить ее предпочесть его красавцу Чаку Уэббу? Конечно же, не внешность. Единственное достоинство Харлана, которое заставляло большинство людей искать его общества, – это богатство. Харлан не мог не сорить деньгами. Именно это давным-давно и привлекло к нему Мэгги. Может ли он использовать это средство, чтобы удержать Лизу, пока, как он надеялся, она не ответит на его любовь? Он не испугался отправиться завоевывать финансовый мир с двумя долларами в кармане, но не мог собраться с духом и спросить у сидящей рядом женщины, как она к нему относится. Что, если она его не любит? Он оправлялся от профессиональных неудач, но не мог и помыслить о том, чтобы пойти на риск ошибки в делах личных. Так почему бы не переместить риск в ту область, в которой он компетентен?
– Лиза, поехали в Нью-Йорк со мной, – предложил он.
Она удивилась. Поставив на столик чашку с кофе, она посмотрела на него, слишком ошеломленная, чтобы говорить.
– Ты нужна мне, Лиза.
– Харлан…
– Дай мне договорить.
Если и было на свете что-то, что он знал и умел делать, так это деловые предложения.
– Я приглашаю тебя на работу. Компания растет, и нам нужны люди, такие, как ты, чтобы направлять ее на верный путь. Я буду нуждаться в ком-то, кто возглавит торговый отдел. Кто лучше подойдет для этого, чем человек, который знает торговое дело? Это краеугольный камень бизнеса. И ты вполне для этого подходишь, Лиза. У тебя вполне достаточная квалификация, чтобы гарантировать успех. Мы будем работать вместе. Ты нужна мне, Лиза. Я знаю, это неожиданно, но я из тех людей, которые знают, чего хотят, когда видят это. А я хочу тебя.
– Чтобы работать на тебя? – прояснила она с обманчивым спокойствием.
– Да. Я хочу сплотить вокруг себя команду, которой я мог бы доверять и с которой мог бы вершить любые дела.
– Как Мэгги?
– Как Мэгги. Если ты согласишься, мы проработаем детали, но я предлагаю тебе самой назвать, сколько ты хочешь получать.
– Сто тысяч.
Харлан моргнул. Черт, Мэгги его убьет. Она пройдется по нему своими острыми каблучками, но он уже услышал, что говорит:
– Ладно.
Ничего. Он согласен и на это. И тут Лиза просто убила его:
– Нет.
– Что?
Лиза отставила свой кофе и встала.
– Нет! Харлан, я не хочу быть частью твоей бизнес-семьи. У меня есть своя жизнь, и я должна уже начать складывать вещи. Спасибо за все – за путешествие, за предложение, за все. Спокойной ночи.
Она отказалась!
И прежде чем Харлан вновь обрел способность думать, она уже ушла.
Первое, что увидела Лиза, вернувшись к себе, были два платья, оставленные ею в каюте Харлана. Они висели на двери, упакованные, вычищенные, отглаженные. Подавив бурные эмоции, всколыхнувшиеся в ее сердце, Лиза вытащила свой чемодан. Затем начала укладывать сувениры, которые купила для приятельниц, и собственные вещи. Это занятие не требовало участия разума, и она делала все механически, с отсутствующим видом. Она должна пережить эту ночь и следующее утро, а потом сила привычки понесет ее через оставшуюся жизнь.
Наконец она отложила в сторону платье с тропическим рисунком, которое купила, чтобы надеть в обратную дорогу. Оно хорошо сочеталось с ее загаром. Теперь осталось принять душ – и все будет готово для прибытия на берег. Чем скорее, тем лучше. И Лиза сосредоточила внимание на мелочах, потому что не в состоянии была думать об отношениях с Харланом.
Она несколько успокоилась. Так продолжалось, пока она не вошла в свою крохотную душевую и не наступила на что-то. Лиза долго смотрела на контактную линзу Харлана, оказавшуюся у нее под пяткой.
Она зарылась в гнездо, которое соорудил для нее Харлан на кушетке, роясь в поисках аптечки. Она плакала, не пытаясь сдержать слезы. Лучше выплакать горе, чем держать его тяжелым камнем на сердце.
«Нужна», – сказал он. Он имел в виду не себя, а свою фирму. Как глупо было с ее стороны не понять этого. Харлан, сам по себе, не нуждался ни в ком. Он был замкнут на себя, как самоподдерживающая система. Стать частью его команды. Работать для него. Как Мэгги. Великолепное маркетинговое оружие. Боже, как она была наивна. Чак был в этом прав. Бизнес есть бизнес. Ну, так ей не нужна толстая чековая книжка и здоровый образ жизни от Харлана Джеймсона и фирмы «Все для вас». Он не сказал: «Я люблю». Эти два слова заставили бы ее побежать за ним в Нью-Йорк. Лиза закрыла глаза, прислушиваясь к отзвуку его голоса.
«Она пришла, чтобы принести нам удачу».
Только не я, мистер Джеймсон. Срок нашего контракта истек.
Харлан распахнул дверь при первом же ударе, но вид маленького стюарда заставил его разочароваться.
– Мистер Джеймсон?
– Да.
– Это вам.
Харлан взял пакет и отпустил филиппинца. Он вернулся к кофейному столику с мраморной крышкой и вскрыл пакет. Две футболки, целлофановый пакетик с его линзой и ужасающе формальная записка:
«Спасибо вам за гостеприимство, которые вы оказали мне и Чаку. Удачи в расширении «Все для вас». Лиза».
Он уложил футболки в ручную кладь – его багаж уже был в порту Майами, вместе со всем остальным, что должны были обнюхать таможенные собаки на предмет обнаружения контрабанды. Контактную линзу он спрятал в карман. Затем побежал по лестнице, перескакивая через две ступеньки, и одним махом одолел два пролета. Постучал в дверь ее каюты, но было уже поздно, Лизы там не было.
Харлан не знал, сколько он растолкал людей, обыскивая палубу за палубой. Многие освобождали ему дорогу, видя целеустремленное выражение его лица. Он использовал каждую секунду из двух часов, оставшихся до прибытия, но не нашел ее. Ну что ж, с корабля на берег есть только один путь. Он перехватит ее там.
Трап был уже открыт для тех, кто прошел через таможню, и столпотворение там было еще хуже, чем на стадионе во время рок-концерта. Харлан вставал на цыпочки и вертел головой, чтобы обозреть толпящихся пассажиров. И однако она чуть не проскользнула мимо него. Чуть.
– Ты не хочешь попрощаться со мной?
Лиза замерла и посмотрела на него с деревянным лицом. Она собирала все силы для того, чтобы выдержать этот разговор.
– Я уже попрощалась ночью.
– Сказать «спокойной ночи» и попрощаться – это не одно и то же.
Он схватил ее за руку. Даже давление толпы не могло оторвать ее от него.
– Харлан, я должна спешить на самолет.
– Я закажу тебе чартерный рейс, если нужно, – прошипел он сквозь стиснутые зубы.
– Я должна идти.
– Нет, не должна.
– Харлан, пожалуйста.
Толстая женщина, обвешанная сумками и пакетами, едва не сбила Лизу с ног. Харлан подхватил ее и обнял за талию, чтобы поддержать. Он не мог позволить ей уйти так просто. Харлан крепко прижал ее к себе. Лизе пришлось поднять голову, и когда она это сделала, он поцеловал ее. Это был жесткий и властный поцелуй, требующий ответа. Харлан ощутил вкус ее слез.
И тут на них напала пресса:
– Мистер Джеймсон, сюда, пожалуйста. Скажите несколько слов…
Они оказались в толпе журналистов – шумной, галдящей и не желающей, чтобы ее игнорировали. Тяжело дыша, глядя в измученное лицо Лизы, Харлан был готов раскидать их в стороны. Но он был достаточно профессионален, чтобы ответить им, сдерживая подлинные чувства. Его рука взяла Лизу под подбородок.
– Подожди меня, Лиза, пожалуйста. Не уходи. Мне нужно поговорить с тобой. Я хочу, чтобы ты подождала.
Мне нужно… Я хочу…
Харлан был вынужден отпустить Лизу, и она спустилась по трапу так быстро, как только могла, протискиваясь в толпе.
Она не могла успокоиться, пока не оказалась в безопасном салоне самолета. Рядом сидел Чак. Она повернулась к иллюминатору, притворившись, что спит, и беззвучно плакала всю дорогу до Мичигана.
