Текст книги "Наследники империи (ЛП)"
Автор книги: Дэвид Вебер
Жанры:
Научная фантастика
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 28 (всего у книги 36 страниц)
Глава 34
Лейтенант Карл Бергрен поблагодарил судьбу за то, что он прошел курс био улучшений. Без этого он бы потел так сильно, что системы безопасности арестовали бы его в тот же момент, когда он доложился о прибытии этим вечером.
Его адреналин попытался подскочить снова, но он понизил его уровень, и сказал себе (в который уже раз), что риск был приемлемым. Если все это упадет на него, ему будет предъявлено обвинение в умышленном уничтожении частной собственности, в конечном итоге его с позором выгонят и дадут пять или десять лет лишения свободы, что вряд ли было привлекательным предложением. С другой стороны, никто не собирался причинять кому-либо вред – в самом деле, он собирался отделить пассажиров от груза – да и не каждую ночь, обычный лейтенант Боевого Флота зарабатывал восемь миллионов кредитов. Такая сумма была достаточной компенсацией за любые риски, которые могут возникнуть на его пути. Он сказал это себе достаточно твердо, чтобы управлять естественной улыбкой, когда он вошел в комнату управления и кивнул лейтенанту Дэнгу.
“Ты сегодня рано, Карл.” Дэнг изучил английский еще до того, как прошел курс улучшения, и его явно выраженный британский акцент всегда казался странным Бергрену, выходцу из Китая.
“Всего на пару минут,” ответил он. “Командер Джексон на Бирхате, и я занял ее парковочное место.”
“Меня отдадут под военный трибунал за то, что я это узнал.” Усмехнулся Дэнг, и поднялся, потягиваясь. “Очень хорошо, лейтенант, твой трон тебя ждет.”
“Да уж трон!” Фыркнул Бергрен. Он упал на стул управления и подключился к компьютеру, сканируя вечерний трафик. “Не так много работенки сегодня.”
“Не совсем, только особый груз из Нархана.”
“Особый? Что за особый?” как бы между прочем спросил Бергрен, но Дэнг не придал этому значение.
“Какой-то высоко приоритетный груз для дворца.” Он пожал плечами. “Я не знаю что там, но заявленная масса довольно высока, так что тебе нужно будет присматривать за гамма банком накопителей. У нас происходит просадка на пиковых нагрузках и ремонтники пока не нашли проблему.”
“Не нашли?” Бергрен проверили файлы, отмеченные Дэнгом, но он уже все знал о провалах энергии. Он не знал, как это было устроено, но он знал, почему, и он подавил еще один всплеск адреналина от этой мысли. “Ты прав,” заметил он вслух. “Спасибо. Я буду за ними присматривать.”
“Хорошо.” Дэнг собрал свои вещи и кивнул. “Все остальное в норме?”
“Похоже, что да,” согласился Бергрен. “Пост принял, ты свободен.”
“Спасибо. Увидимся завтра!”
Дэнг ушел, и Бергрен откинулся в кресле. Теперь он, оставшись один позволил себе улыбнуться от того, что происходило. Он понятия не имел, кто был его таинственный покровитель, да его это и не заботило … вплоть до сегодняшнего вечера. Кто бы это ни был, он достаточно хорошо платил, чтобы удовлетворить его тягу к быстрым флаерам и женщинам легкого поведения, и этого было для него достаточно. Но услуги, оказываемые им до этого были каплей в море, по сравнению с тем, что предстояло совершить в этот вечер, и его улыбка превратилась в задумчивую гримасу.
Он не представлял, пока не получил его последний приказ, на сколько влиятелен был его работодатель, так как для того, что бы все это провернуть требуется нечто поболее, чем просто богатство. Нет, тот, кто мог организовать что-то подобное не просто имел доступ к сверх ограниченным технологиям, но и к системе безопасности Шепардского Центра на самом высоком уровне. Было не так много людей, которые имели обе эти возможности, и лейтенант прикинул в уме список возможных кандидатов. В конце концов, если кто бы там ни был так хорошо платил за сравнительно небольшие услуги в прошлом, то он заплатит еще больше в будущем за молчание Бергрена.
Раздался сигнал вызова, и он отбросил свои мысли в сторону, чтобы сосредоточиться на своих обязанностях. Он подключился к компьютерной сети и проверили пассажирскую заявку людей, вошедших на посадочную площадку мат-транса.” Двое из них имели излишний вес их багажа, но это было в пределах максимальной загрузки системы,” и он решил его пропустить. Он внес необходимые коррективы в мощность поля и дважды проверил показания, затем послал сообщение о транзите по гиперкомму на Бирхат. Ответный сигнал из гиперкома подтвердил ему готовность Бирхата, в ожидании приема контролируемой гипер-пространственной аномалии, которую он собирался создать, и он послал код разблокировки компьютера на начало передачи. Звукоизоляция комнаты управления была превосходной, но он все равно услышал визг зарядки накопителей, а затем все закончилось, передача осуществилась. Очередная кучка бюрократов, временно преобразовалась в нечто, что они не могли понять и для них это было несомненным плюсом и, исчезла в массивной, искусственно созданной гипер-пространственной ‘передаче’. Приемная станция на Бирхате не могла ‘увидеть’, как они приходят, но, оповещенные сигналом Бергрена по гиперкомму, их приемники образовали обширную, в форме воронки – ловушку в гипер-пространстве. В восеми с лишним сотнях световых лет, и даже обширная воронка была невероятно крошечной целью, но расчеты Бергрена бросили бестелесных чиновников прямо в колоколо образный рот. У себя в уме, лейтенант постоянно представлял его пассажиров, грохочущих и подпрыгивающих, пока они несутся вниз, в воронку, а затем – мгновенно, для них, но 8.5 секундах спустя по часам остальной Вселенной – возникали обратно в во плоти на далеком Бирхате.
Теперь он сидел в ожидании, затем кивнул сам себе, когда семнадцатью секундами позже с Бирхата пришел сигнал по гиперкомму о выполнении приема. Он отметил, факт транзита в своем журнале и проверил расписание. Трафик действительно был не большим в этот вечер, а еще через час уменьшится еще сильнее. Станция Шепардского Центра была одной из шести станций мат-транса, сооружением, которое было предметом гордости на Земле, и она занималась в основном, североамериканским трафиком, хотя на ней и присутствовал большой процент сквозного трафика от Нархана на Бирхат и обратно. Принимающие платформы были намного активнее, чем исходящие, но, это было обусловлено тем, что в Фениксе на Бирхате было утро, а в Андукане на Нархане только ранний вечер. У него было добрых пять минут до следующей запланированной передачи, и снова вернулся к его размышлениям.
* * *
Лоуренс Джефферсон сидел в своем кабинете дома. Экран его видео комма был связан с другой станцией мат-транса, находящейся на другом краю планеты от Бергрена, показывая на одной половине установки в комнате управления; а на другой половине огромную, накрытую брезентом фигуру, на ожидающей передающей платформе – и он налил еще шерри в свой стакан, смотря на оба изображения. Никто на другом конце не знал, что он наблюдает за ними, и он полагал, что его высоко-технологичное подглядывающее устройство было некоторым риском, но выбора у него не было, и, по крайней мере, Вице-Губернатор Земли имел доступ к наилучшим имеющимся технологиям. Его высоко защищенный канал связи перебирал гиперчастоты по случайному алгоритму два раза в секунду. Что делало даже простое обнаружение невозможным и, вдобавок еще и физический коммутатор, через который шел сигнал, это означало, что и перехват или поиск источника был невозможен. Кроме того, каждый, кому удастся обнаружить его сообщит об этом министру планетарной безопасности, не так ли?
Он усмехнулся от этой мысли и потягивая шерри смотрел на столь много значащую деятельность в комнате управления. Никто – кроме мужчины и женщины, кто построил и укомплектовал эту комнату для него – даже не знал о её существовании, а из тех кто знал, трое были сегодня на дежурстве. Еще трое отсутствующих погибли в результате трагической аварии флаера почти два года назад, и хотя их смерть была ударом, их товарищи без труда подхватили эстафету. Теперь его тщательно подобранные техники проверяли свое оборудование с абсолютной собранностью, для предстоящей передачи – первая и единственная выполненная передача с установки – должна быть выполнена идеально.
Джефферсон никогда бы не признался себе, что он нервничал. Даже если это и было правдой, просто на ‘нервы’ то, что он чувствовал в этот вечер, списать было не возможно. Это был совершенно необходимый этап, который сделает его Императором Человечества – если это сработает – и тревога смешалась с яростным ожиданием. Он работал десятилетия – более двадцати пяти лет, если вести отсчет от первого контакта с Ану – до текущего времени, и даже какая то его часть боялась, что он провалится, то другая, азартная его часть, не могла дождаться момента бросить кости.
Это было странно, но, в некотором смысле, ему действительно будет жаль, если это сработает. Не потому, что он не хотел короны, и, конечно, не потому, что он сожалеет, что ему пришлось сделать, чтобы получить её, но потому, что игра была бы окончена. Он осуществил бы самый дерзкий переворот в истории человечества, но все смелые решения и тонкие манипуляции, будут делом прошлого, и он ни с кем не сможет разделить истинные масштабы его реализации.
Он покачал головой от его собственной испорченности и у него на губах мелькнула улыбка. Проклятие его натуры было в том, упрекнул он себя, что он никогда не мог быть полностью удовлетворен, как бы хорошо ни шли дела. Он всегда хотел больше, но всегда были ограничения, и он предположил, что его должна удовлетворить только абсолютная власть.
* * *
Бергрен выпрямился в своем кресле, когда пять Нархани встали на платформу терминала отправки – с огромным, задрапированным брезентом объектом на гравитационной тележке. Кентавры нянчились с их грузом, аккуратно положив его на платформу и заняв свои места вокруг него внутри защитного круга, и, несмотря на все его импланты, лейтенант нервно сглотнул, отправляя мысленную команду в энергетическую сеть. Это была обычная команда, но сегодня от неё был другой эффект, и он поморщился, когда вызванная перегрузка прошлась по гамма банку накопителей и сработала пронзительная звуковая сигнализация.
Нархани на платформе уставились вверх, ящерообразные головы в замешательстве закрутились от пронзительный трели, давящей на уши, и Бергрен послал быструю, новую команду своему компьютеру, выключая её. Затем он наклонился вперед и включил микрофон.
“Извините, джентльмены,” сказал он Нархани из динамика в зоне терминала. “Мы только что потеряли один из наших основных накопителей. Пока мы не восстановим его, мощность нашей передачи снизилась до восьмидесяти процентов от максимальной.”
“Что это значит?” спросил старший Нархани, и Бергрен пожал плечами, играя на устройства видео наблюдения системы безопасности в комнате управления.
“Я боюсь, что это означает, что вы находитесь за пределами доступной нам мощности, сэр,” спокойно ответил он.
“Можем ли мы перейти на другую платформу?”
“Я боюсь, что это не имеет значения, сэр. Как вы знаете, эта система является очень энергоемкой. Для такой большой массы, любая из платформ будет запитываться от тех же резервных накопителей, так что вам лучше оставаться там, где вы есть.”
“Но не вы ли только что сказали, что не можете отправить нас?” В голосе Нархани звучало замешательство, и Бергрен спрятал улыбку.
“Нет, сэр. Я просто не могу передать весь груз сразу. Мне придется отправить ваш груз одной передачей, а затем отправить вас и других членов вашей группы, во второй передаче, вот и все.”
“Я понял.” Переводчик Нархани и его товарищи начали негромко и оживленно переговариваться на своем языке. Бергрен не знал, что это был за объект, который они сопровождали, но он знал, что они были из службы безопасности, и он заставил себя сидеть спокойно, скрывая следы малейшей тревоги за то, что они могут решить. Вскоре, переводчик посмотрел вверх, и увеличил громкость его вокодера.
“Можно ли отправить по крайней мере одного из нас, вместе с нашим грузом?”
“Боюсь, что нет, сэр. “У нас сейчас ограничена мощность, и правила запрещают мне отправку пассажиров в таких условиях.”
“Существует ли риск для нашего груза?” Вопрос был весьма насущным для Нархани.
“Нет, сэр”, успокоил его Бергрен. “Нет, если он не живой объект. Положение настолько специфично, возможны флюктуации энергии, которые безвредны для неодушевленных предметов, но могут вызвать серьезные нервные повреждения в живых объектах. Это просто предосторожность.
“Я понял.” Переводчик на мгновение оглянулся на своих спутников, а затем дернул своим гребнем в Нарханском эквиваленте пожимания плечами. “Мы бы предпочли подождать, пока не будет отремонтирована ваша энергетическая система,” сказал он Бергрену, “но наш график очень плотный. Вы можете гарантировать нам, что наш груз прибудет неповрежденным?”
“Да, сэр,” уверенно сказал Бергрен.
“Очень хорошо,” выдохнул Нархани. Он еще раз переговорил со своими товарищам на их родном языке и все пятеро сошли с платформы и удалились за линию безопасности.
“Благодарю вас, сэр,” сказал Бергрен, и его имплантированный комм послал краткое, записанное кодовое сообщение к находящемуся в ожидании коммутатору, начав подготовку к передаче.
* * *
“Сигнал внимание,” тихо произнесла женщина в комнате управления на экране Джефферсона. Двое мужчин за основной консолью кивнули в подтверждении, даже не открывая глаза, и один из них активировал скрытый массив датчиков наблюдения за Шепардским Центром с орбиты.
“Хороший сигнал,” объявил его напарник, лишенным интонаций голосом человека, сконцентрированном на его нейро связи. “Мы получили их напряженность поля. Настроились очень хорошо сейчас.”
“Синхронизация включена,” сказал третий техник. “Питание подано, все в норме. Переключаю на автоматическую последовательность.”
* * *
Карл Бергрен смотрел за показаниями через нейроинтерфейс. Это была самая сложная часть, которая должна была ему принести большую кучу кредитов. Настройки были почти правильными, и он подавил улыбку на своем напряженном лице. Уровень мощности уже превысил оптимальное значение, из-за провала в гамма банке, и он очень осторожно срезал часть заряда в дельта банк. Немного. Только очень небольшую, практически незаметную порцию. Но этого было достаточно – если тот, кто был ответственным за вторую часть работы, увидел его корректировки – после чего он послал сигнал на Бирхат и стал ожидать ответ.
* * *
Лоуренс Джефферсон наклонился над коммом, сжимая в руках свой бокал, а его сердце бешено колотилось. Настал решающий момент, подумал он. Мгновение, на которое он так долго работал.
“Их поле формируется сейчас,” пробормотал наблюдающий техник. “Выглядит хорошо … выглядит хорошо … растет … растет … подходит к максимуму … сейчас!”
* * *
Карл Бергрен отправил код разблокировки, и накопители взвизгнули. Закутанный объект на платформе исчез, когда мат-транс послал мощнейший энергетический импульс в гипер-пространство, и он затаил дыхание. Передача, которую он инициировал, была ювелирно рассчитана на четыре миллионных доли процента слабее необходимой, чтобы добраться до Бирхата. Она рассеется не дойдя двадцати световых минут до ожидающей её приемной воронки, но никто и никогда не узнает это, если -
* * *
Комната управления на экране у Лоуренса Джефферсона была безмолвной, её персонал застыл. Даже мат-транс был не мгновенный на дистанции в более чем восемьсот световых лет, и Джефферсон, в ожидании, затаил дыхание.
* * *
Раздался негромкий сигнал и Карл Бергрен облегченно выдохнул, когда оператор мат-транса на Бирхате подтвердил получение. Он сделал это! Человек на другом конце гиперкомма не понимал, что кто-то другой проник в систему. Он подумал, что он только что получил передачу от Бергрена!
Лейтенант подавил желание вытереть лоб. Глубоко внутри, он на самом деле не думал, что его работодатель мог это совершить, и ему было трудно сдержать свой восторг в голосе, когда он активировал микрофон.
“Бирхат подтвердил прием, сэр,” сказал он переводчику Нархани. “Если вы пройдете на платформу, я смогу отправить, так же, и вас.”
“Мы сделали это!” кто-то злорадно закричал. “Они приняли передачу!”
Персонал незаконного мат-транса Джеферсона свистел и хлопал, и Вице-Губернатор снял показания компьютера через свой комм. Хорошо. Точные данные только что произошедшей передачи, должны иметь тот же идентификатор, как и код передачи лейтенанта Бергрена, и их нужно было сохранить. Он должен будет подождать очередного сбора данных с Шепардского Центра, в конце следующей недели, чтобы заменить их в дежурном журнале переноса Бергрена, но, эта часть цепочки уже была протестирована и подтвердила свою безопасность. Это было неудобно, поскольку он предпочел бы сделать подмену раньше, но он не смог ничего с этим поделать. Массовые показания передачи могли бы доказать, что статуя, которую только что получил Бирхат, фактически, не была сплошной глыбой мрамора, которую Бергрен просто уничтожил, и для того, что бы сработал его план ‘поджога Рейхстага’ было важно, чтобы Боевой Флот сам обнаружил это, когда придет время.
Он улыбнулся от этой мысли, затем взглянул на картинку из скрытой комнаты управления и её празднующий персонал. Двое из них открыли бутылки с шампанским, и он наблюдал за ними, наполняющими полные бокалы, болтающими и смеющимися, дающим выход накопившейся напряженности. Они усиленно работали ради этого момента – и, конечно, за огромную кучу кредитов, которые им были обещаны – и Вице-Губернатор со вздохом облегчения откинулся на спинку кресла. Они заслужили свой момент триумфа, и он позволил им отпраздновать его еще несколько минут, затем нажал кнопку.
На другом конце земного шара, взорвались заряды, установленные по его приказу тремя давно умершими техниками. Кому-то из персонала контрольной комнаты удалось выдавить крик ужаса перед тем, как обвалившаяся крыша подземной установки превратила его и его приятелей в перемолотый фарш.
* * *
Карл Бергрен прилежно записал полный отчет об отказе накопителя энергии и завершил своё дежурство без дальнейших происшествий. Он с облегчением сдал свою смену и вышел через контрольно-пропускной пункт, а затем медленно направился к своему припаркованному флаеру, размышляя над всей этой операцией. Тот, кто это устроил, думал он, должен быть невероятно богат и обладать не менее невероятной властью. Он должен был получить доступ к расписанию передач на несколько недель раньше, чтобы быть уверенным, что Бергрен будет на дежурстве, когда должна будет состояться передача. Затем он должен был решить вопрос с диверсией на накопителе, и ему надо было убедиться, что саботаж нельзя было вычислить. А еще ему потребовались ресурсы, чтобы построить свой собственный мат-транс и найти способ контролировать системы Шепардского Центр с ювелирной точностью, во время передачи.
Он был большой шишкой, сказал себе Бергрен, открывая свой флаер, забираясь в него и садясь в его кресло. Он был действительно большой шишкой, и таких не могло быть более десятка человек – наверное, даже меньше – кто мог бы сложить все это вместе. Теперь это был простой вопрос выяснить, кто из этого десятка был им в действительности, и маленький Карл Бергрен будет жить в роскоши до конца своих дней.
Он улыбнулся и активировал двигатель своего флаера и возникший в результате этого взрыв, разнес целых два уровня парковки и тридцать шесть невинных прохожих на очень мелкие кусочки. Сорок минут спустя, анонимный представитель Меча Господня взял на себя ответственность за этот взрыв.
Глава 35
Последние остатки пороховой гари рассеялись, и Шон Макинтайр обследовал сцены, которые стали ему слишком хорошо знакомы. Единственное, что изменилось, это цвет одежды на погибших, подумал он с горечью, восточная Гвардия Храма уменьшилась до едва сорока тысяч человек, и они отошли обратно, прикрывать сам Храм. Теперь ему противостояли армии светских лордов, и он вздрогнул увидев, как ‘просто’ раненый корчится среди трупов.
Его армия, наконец, вырвалась из долины Келдак, и, так как он знал, что они будут кружить вокруг противника. Старший капитан Террак отступил в Барикон, но у него было не достаточно людей, чтобы удержать атаку с запада. Существовала масса направлений, с которых можно было атаковать и когда Тамман проложил свой путь через ущелье с пятнадцатью тысячами человек и обошел его фланг, Террак в отчаянии отступил. Его попытка удержаться стоила ему его арьергарда – еще восемь тысяч человек (большинство, за что Шон поблагодарил его, были взяты в плен, а не убиты) – и Шон ворвался на холмы герцогства Келдак.
Более открытая местность давала значительно лучшие возможности для маневров, но с каждым шагом его продвижения он также отдалялся от долины и подставлял его маршруты поставок для контратак. На данный момент Храму было слишком тяжело, чтобы думать о нанесении ударов по его коммуникациям, и он постоянно напоминал себе, что у них действительно нет ‘кавалерии’ в классическом, Земном смысле, но он все же продолжал думать о том, что мог сделать Пардалианский Бедфорд Форрест или Фил Шеридан, если он сможет развернуться у него в тылу. Его преимущество в разведке осложнило бы их задачу, ускользнуть от него, но ему просто не хватало людей, чтобы охранять его линии снабжения надлежащим образом. Он мог бы защититься от них, но только за счет уменьшения его наступательной армии, что, в свою очередь, уменьшило бы его способность двигаться дальше.
Он вздохнул и направил своего браналка двигаться вперед. Зверь свистнул, с отвращением от вони с поля боя, и Шон разделил его отвращение. Тот, кто повелел силы Храма в этот последний бой должен быть расстрелян, подумал он мрачно, предполагая, что один из его стрелков уже не позаботился об этом. Он предположил, что это знак отчаяния Храма, ведь посылать сорок пять тысяч пикинеров и только десять тысяч мушкетеров, чтобы встретиться с ним в открытом бою было то же самое, что и послать их прямиком к палачу.
Если бы Шон создавал свою армию в принятых на Пардале пропорциях между пикинерами и мушкетерами, то он мог бы выставить приблизительно четверть миллиона человек, как считали в Храме. У него было оружие, которое они захватили у Малагорской Гвардии, в добавок к этому, фактически, все оружие Святого Войска Лорд Маршала Рокаса, включая всю его артиллерию, но он предпочел отправить вперед лишь необходимое подкрепления – и восстановил потери, подумал он с горечью, вспоминая, что битва за Ерастор стоила ему пять тысяч человек – против шестидесяти тысяч пехоты и драгун, а так же, двухсот полевых пушук. Двести батальонов стрелков, большинство ветераны Йортауна, Ерастора и Барикона, поддерживаемые полутора сотнями тяжелых и пятьюдесятью легкими пушками, было более чем достаточно, чтобы разбить светских новобранцев Келдака, Каматан, Санку и Валака. Он контролировал весь северо-восток Северного Хилара, от Шалокара до моря, и он уныло задавался вопросом, сколько еще людей умрет, прежде чем Храм согласится на переговоры. Господь не даст соврать, сколько раз он и Стомалд просили – почти умоляя – чтобы это произошло, еще со времен падения Ерастора! Неужели Правящий Круг не мог понять, что он не хочет убивать их войска? Брашану до сих пор так и не удалось провести его развед модули внутрь сто-километровой зоны вокруг Храма, поэтому они не могли узнать, что происходило на заседаниях у Вроксана, но священники, казалось, готовы были отправить любого бойца, в Северном Хиларе на смерть, прежде чем они даже просто начали бы разговаривать с ‘демоно-поклонниками’!
Санитары-носильщики уже работали. У них была самая ужасная обязанность из всех, хотя и они относились ко всем с состраданием, которое все еще его удивило. Армия Ангелов признавала свое тактическое превосходство, а также и его командиры, и сам Шон, большая часть его войск знала, что санитары в поле были полностью деклассированы. Его собственные потери, убитыми и ранеными, были под тысячу, и большинство его людей, выбравшие сами свой путь, разделяли его боль, убивая своих врагов. Это была игра в одни ворота, и люди убивали не тех, кого они хотели. После каждого боя, каждой разбитой армии, у них росла ненависть к Правящему Кругу, но это не было религиозной ненавистью. ‘Ангелы’ всегда были осторожны, чтобы фактически не проводить религиозную пропаганду – в отличии от затаенного Малагорского стремления к свободомыслию – и с тех пор, как Гарри открыла ему правду, Стомалд начал подчеркивать политическую тиранию и огромную, невероятную корысть к богатству Храма гораздо сильнее. Армия Ангелов жаждала свести счеты раз и навсегда со старцами из Ариса, которые продолжали посылать других людей на смерть, но еще больше, они просто хотели от них избавиться.
Шон натянул вожжи и увидел группу санитаров с их несчастной, искалеченной ношей. Раненые, пошатываясь, ковыляли рядом с ними, но, по крайней мере Гарри, под руководством Брашана и медицинских компьютеров Израиля, учила Малагорских хирургов таким вещам, о которых они никогда и не предполагали, что такое возможно. Открытие эфира, само по себе, совершило революцию в Пардалианской медицине, и Шон поклялся себе, что первыми из тех, кого он пошлет на Пардал с Бирхата, будут медицинские бригады с оборудованием для регенерации. Он не мог вернуть жизнь мертвым, но он мог, с Божьей помощью, вернуть калек, на какой бы стороне они не воевали, обратно к полноценной жизни!
Он поджал губы в удивлении от своей яростной и решительной попытки смягчить свою вину. С учетом погибших сегодня, в войне, которую невольно начали он и его друзья, было более ста тысяч павших на полях сражений. Он понятия не имел, сколько еще погибло от болезней, которые всегда преследовали до индустриальные войска, и он был в ужасе от того, сколько их будет в конце концов. Он мог проследить каждый шаг на пути, который привел их к этому, и учитывая имеющийся у них выбор на каждом из этих шагов, он до сих пор не видел как они могли бы поступить иначе, но все эти смерти и ужасные агонии казались не приемлимыми цене покупки пяти незадачливым друзьям билетов домой.
Он глубоко вздохнул. Казались не приемлемыми цене, потому что это уже случилось, и он не будет платить больше, чем он должен. Храм проигнорировал его предложение о переговорах, переданное по семафорной связи, и отказался принять его ‘демоно-поклоняющихся’ посыльных, но у него была еще одна попытка, чтобы попробовать.
* * *
Первосвященник Вроксан сидел на своем высоком кресле, делая губами движения, буд-то плюя на людей, которые смотрели на него. Старший капитан Ортак, Старший капитан Марн, Старший капитан Сертал … список продолжался все дальше и дальше. Более пятидесяти старших офицеров стояло перед ним, выжившие командиры, которых армии демоно-поклонников беспощадно разбили одного за другим и ему хотелось бросить всех этих беспомощных людей в руки многочисленных Инквизиторов, как это они заслуживали за свои промахи.
Но как бы он не хотел этого, не смотря на то, как сильно они это заслуживали, он не мог это сделать. Боевой дух оставшихся у него войск был слишком шатким, и если массовые казни смогут укрепить хребты слабакам, это также может убедить их, что Храм делает показательные казни в слепом отчаянии. Кроме того, Лорд Маршал Сурак заступался за их. Ему нужна была их информация из первых рук, если он хотел понять страшные изменения, которые проклятые демоно-поклонники совершили в искусстве войны.
Или, по крайней мере, он говорит, что он хочет понять. Вроксан закрыл глаза и сжал ладонями подлокотники его кресла. Плохой знак, это подозревать всех. Значит ли это, что я в отчаянии? Он ухватился за свою веру и заставил себя открыть глаза.
“Очень хорошо, Ортак,” проворчал он, не в силах заставить себя обращаться к нему по званию из-за его промахов. “Расскажи нам об этих демоно-поклонниках и их условиях.”
Ортак поморщился, хотя это было сложно заметить – его лицо было сильно забинтовано, как и обрубок его правой руки – и он очень осторожно начал подбирать слова.
“Ваше Святейшество, их лидеры велели мне сказать, что они хотят только вас на переговорах с ними. И… – он глубоко вздохнул ” – Господин Шон сказал, передать вам, вы можете поговорить с ним сейчас, или среди руин этого города, но что вы будете говорить с ним в конце концов.”
“Богохульство!” запричитал старый епископ Корадо. “Это Богоизбранный город! Никто из тех, кто общается с силами ада ни когда его не возьмет!”
“Ваша Светлость, я передаю вам только то, что сказал Господин Шон, а не то, что он может получить,” ответил Ортак, но его тон говорил, что он тоже думает, что еретики смогут взять даже Храм, и у Вроксана зачесалась рука, чтобы ударить его.
“Тише, Корадо,” проскрежетал он вместо этого, разглаживая у себя на колене письмо, которое привез Ортак, а епископ замкнулся в угрюмом молчании. Его глаза коротко сверкнули на него вниз, а затем он вновь посмотрел на Ортака. “Расскажи мне побольше об этом Господине Шоне и других лидерах еретиков.”
“Ваше Святейшество, я никогда не видел таких, как они,” откровенно сказал Ортак, и остальные закивали в знак согласия. “Человек, которого они называют Господин Шон – гигант, на голову и плечи выше, чем любой человек, которого я когда-либо видел, а глаза и волосы чернее, чем ночь. Другой, которого они называют Господин Тамман ниже и выглядит менее странно, но его кожа темна, и все мы слышали истории наших людей, кто видел их в бою, а не только от еретиков – они оба имеют фантастическую силу.”
” ‘Шон,’ ‘Тамман,’” Фыркнул Вроксан. “Что это за имена?”
“Я не знаю, Ваше Святейшество. Их люди говорят – ” Ортак закусил губу.
“Что ” их люди говорят’?” Подхватил епископ Сурмал, и Ортак сглотнул, смотря в глаза Старшего Инквизитора.
“Ваша милость, я повторяю только то, что утверждают еретики,” сказал он, и замолчал. Воцарилась звенящая тишина до тех пор, пока Первосвященник Вроксан не прервал её.
“Мы понимаем,” холодно сказал он. “Мы не будем привлекать вас к ответственности за ложь высказанную другими.” Он не будет привлечен, подавленно отметил Ортак, хотя произнесено это было так, что Правящий Круг еще назначит его ответственным за происходящее, но в этот момент он был готов согласиться на любое снисхождение, которое он мог получить.
“Спасибо, Ваше Святейшество,” сказал он и глубоко вздохнул. “Еретики говорят, что эти люди-воины из земли, за пределами наших знаний, которых выбрали … так называемые ‘ангелы’, как их защитников. Они говорят, что все их новые виды оружия и тактика были даны им Господином Шонон и Господином Тамманом. Что эти двое Богоизбранные и никогда не могут быть побеждены.”
Звериное шипение побежало через собравшихся прелатов, и Ортак чувствовал как пот заливает его лицо под повязками. Он заставил себя стоять прямо, на сколько позволяли его раны, встретившись с горящими глазами Первосвященника Вроксана, и молясь, что Вроксан сдержит свое обещание не возлагать на него ответственность.