Текст книги "Тень свободы (ЛП)"

Автор книги: Дэвид Марк Вебер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 34 страниц)

Глава 3
Система Шпиндель

Март, 1922 год от Расселения.

 «Поверьте мне, воронка была бы чертовски глубже!»

 – Энсин Хелен Зилвицкая, Королевский Флот Мантикоры.

– Одну секунду, Гвен [GWEN= GervaisWintonErwinNevilleArcher], – бросила капитан Лоретта Шоуп вслед лейтенанту Жерве Винтон Эрвин Невиль Арчеру направляющемуся к выходу из офиса адмирала Августо Хумало на борту КСЕВ «Геркулес».

Жерве только что освободился после позднего совещания Хумало и Шоуп, его начальника штаба. В течение последних трёх недель этих совещаний проводилось великое множество и было похоже, что в ближайшее время их не станет меньше. Вся система Шпинделя по-прежнему пребывала где-то между удивлением и эйфорией по поводу нанесённого Десятым Флотом под командованием адмирала Золотого Пика поражения флоту Солнечной Лиги, но Флот оказался слишком занят, чтобы праздновать победу, лихорадочно курсируя по системе, пытаясь справиться с огромным потоком военнопленных, так внезапно свалившихся на него. Несмотря на что – или, возможно, из-за чего, учитывая его поредевшую команду – коридоры устаревшего флагманского супердредноута недавно организованной Станции Талботт были пустынны.

– Да, мэм? – Отозвался Жерве, повернувшись к ней лицом.

– Гвен, ты ведь знаешь энсина Зилвицкую достаточно хорошо, не так ли? – Как отметил про себя Жерве, вопрос Шоуп прозвучал скорее как утверждение, и он задумался о том, что она могла подразумевать.

– Да, мэм, – повторил он. Несмотря на монументальную разницу в званиях всего лишь энсина и целого старшего лейтенанта он всё-таки был знаком с юной Зилвицкой, флаг-лейтенантом сэра Айварса Терехова. На самом деле, он с ней был очень хорошо знаком.

– Я так и думала, – заметила тут же  Шоуп. Немного смущаясь, она твёрдо продолжила. – Я потому спрашиваю, что коммандер Чандлер и я – как и все остальные, я полагаю – пытаемся держать руку на пульсе этой тянущейся с Мезы истории. Я не хочу быть назойливой или как-то давить на неё, но правда в том, что мы на самом деле нуждаемся в любых догадках, которые мог бы дать нам её личный опыт.

Жерве вежливым, несмотря на промелькнувшее раздражение, кивком сопроводил слова Шоуп. Капитан, как и коммандер Амброуз Чандлер – офицер разведки штаба Хумало – входили в его личный список достойных уважения людей. И, более того, сам Жерве ясно понимал, почему те нуждаются в такой эфемерной вещи, как «догадки, основанные на личном опыте». Ужасающие «документальные репортажи» о том, что солларианская пресса растиражировала как «Злодеяние в Зелёных Соснах», достигли Шпинделя на следующий день после сражения – меньше чем через девятнадцать часов после капитуляции адмирала О'Клири, если быть абсолютно точным – и он не завидовал адмиралу Хумало или баронессе Медузе (или, собственно говоря, Леди Золотой Пик) вынужденных иметь дело с последствиями этой новости. И ни одно из этих последствий, а именно к этому, по его мнению, вела разговор Шоуп, не делало его более счастливым.

– Да, мэм? – Жерве постарался, чтобы его голос прозвучал максимально нейтрально.

– Гвен, я не призываю тебя устроить ей допрос, – на грани учтивости пояснила Шоуп. – Но, совершенно очевидно, что, судя по сообщениям из дома, эта история уже создаёт проблемы –  большие проблемы – там, где дело касается общественного мнения солли. Собственно говоря, местная солларианская пресса уже начинает задавать вопросы губернатору и премьер-министру об их отношении к «причастности мантикорцев к этому злодеянию», как будто у кого-то здесь могут быть улики, даже если Звёздная Империя могла быть причастна к чему-то подобному! – Она раздражённо фыркнула. – Причина, по которой они думают, что мы можем знать больше их, учитывая коммуникационную петлю или что нам здесь докладывают о каждой «чёрной» операции, подобной этой – предполагая конечно, что дома нашёлся идиот санкционировавший такое – совершенно ускользает от меня, но, видимо, она есть.

Она пожала плечами. И, как отметил Жерве, сердитый жест свидетельствовал о том, что капитан действительно принимала ситуацию близко к сердцу.

– Вдобавок ко всему мы менее чем в двухстах шестидесяти световых годах от Мезы, – продолжила она. – Никто не ждёт, что мезанцы сами нанесут нам некий «удар возмездия», но уверена, что они приложат прямо-таки дьявольские усилия, чтобы сподвигнуть на это Лигу. А учитывая то, как далеко они уже зашли в попытках дестабилизировать Сектор, трудно сказать, какие ещё способы они могут избрать для достижения своих целей. С одной стороны, я думаю, что мы можем быть чертовски уверенны в том, что они собираются протолкнуть собственную версию случившегося в каждую независимую звездной систему в надежде удержать их от сближения с нами или остаться «глухими» к словам Звездной Империи. И похоже на то, что солларианская пресса всеми силами готова поддержать это их начинание и, честно говоря, нам придётся положить этому конец. Хотя я сомневаюсь, что энсин Зилвицкая имеет возможность пролить какой-то свет на то, что на самом деле произошло в Зелёных Соснах, её заявление о том, чем её отец занимался – я имею ввиду, по-настоящему – и о том, что могло вынудить Мезу выдвинуть подобного рода обвинение, могло бы быть чрезвычайно полезным.

– Мэм, я не обсуждал этот вопрос с нею, – произнёс Жерве. – После того, как сообщение достигло Шпинделя, я ещё с ней не встречался и, честно говоря, это не та тема, которую я готов обсуждать с ней по кому. Тем не менее, насколько я знаю, прошли месяцы с тех пор, как она в последний раз лично встречалась со своим отцом, так что, откровенно говоря, я сомневаюсь, что она будет в состоянии добавить хоть что-то к той информации, которой мы уже владеем.

– Я понимаю твои чувства, Гвен, – тон Шоуп стал несколько холоднее. – Однако, как мне не жаль, но это моя работа. На самом деле некоторая часть меня склоняется к тому, чтобы пригласить её лично явиться в мой офис для обсуждения всего, что она может знать, думать или подозревать по данному вопросу. Но я стараюсь избежать превращения этого обсуждения в какой-то формальный допрос, потому что я ни на минуту не сомневаюсь, что она переживает по этому поводу больше всех – и по намного более личным причинам – чем кто-либо другой в Секторе.

Жерве смотрел на неё мгновением дольше, затем вздохнул про себя.

– Это волнует ещё двадцать одну сотню обитателей Тимбла, мэм, и я планирую ужин. Я был бы рад, если она сможет присоединиться ко мне.

* * *

Энсин Хелен Зилвицкая следовала за официантом мимо в большинстве своём пустых столиков ресторана с выражением, как она надеялась, не демонстрирующим признаков её истинных чувств. Пришедшее в последний момент запоздалое приглашение Гвена Арчера пришлось как никогда кстати. Коммодор Терехов загрузил её работой по полной, но был предел и тому сколько часов законного служебного времени мог найти для своего помощника даже самый изобретательный адмирал. А она, к сожалению, стала слишком эффективной. Работа кончалась раньше, чем время на её исполнение, и ей оставалось лишь сидеть без дела и думать об отвратительной лжи про своего отца.

В то же время она подозревала, что приглашение от Гвена не просто так материализовалось из воздуха. Графиня Золотой Пик держала его под ещё большим грузом обязанностей, чем коммодор Терехов её саму, так что Хелен сомневалась, что Арчер имел достаточно времени для посещения поверхности. А учитывая его выбор, он явно предпочёл бы провести каждую выпавшую ему свободную минутку с Хельгой Болтиц, что, в свою очередь, заставляло думать, что некто, располагающийся где-то выше по армейской пищевой цепочке, попросил его поинтересоваться её мыслями о случившемся в Зелёных Соснах.

Она не могла винить его за это, и была благодарна – даже если её подозрения окажутся верны – за то, что он, по крайней мере, выбрал для «встречи» место настолько удобное, насколько вообще возможно.

Она ещё не была знакома с кухней этого ресторана, и задалась вопросом, случайно ли Гвен выбрал именно это заведение. Витающие в воздухе запахи подаваемых блюд были приятны, а приглушенное освещение настраивало на благодушный лад, что она сочла успокоительным несмотря на характер предстоящей ей беседы. Однако она была несколько удивлена, когда официант привёл её не к общей обеденной зоне, а к залу меньшего размера – всего лишь на полдюжины столиков. И лишь один из них был занят – лейтенантом Арчером и золотоволосой красавицей Хельгой Болтиц, личной помощницей  Анри Крицманна, министра обороны.

– Хелен!

К тому моменту, когда официант подвёл Хелен к их столику, они оба уже были на ногах и Хельга, обогнув столик, заключила её в краткие тесные объятия. Подобный жест застал Хелен несколько врасплох – Хельга, как правило, не демонстрировала своих чувств на публике – но она ответила на объятия, а потом повернулась к Жерве.

– Гвен, – сказала она, с лёгкой улыбкой приветствуя его. – Спасибо за приглашение,… даже если Хельга думает обо мне как о третьем колесе!

– Ничего подобного, – энергично запротестовала та. Её ярко-выраженный дрезденский акцент придавал стандартному английскому несколько грубоватое звучание, но её голос был искренен и ещё она, подчёркивая отрицание, энергично замотала своей очаровательной головкой.

– Хельга, я обожаю тебя, – ответила Хелен, – но иногда ты несёшь такие глупости! – Её улыбка на миг превратилась в ухмылку. – Я знаю насколько обычно бывает загружен Гвен, и не думаю, что в офисе министра Крицманна дела обстоят иначе.

– Я не говорила, что не хотела бы проводить с Арчером больше времени. Я всего лишь сказала, что никогда не буду думать о тебе как о «третьем колесе», – указала Хельга.

– Конечно-конечно, я так и поняла. Но ты в последнее время слишком много времени проводишь в компании дипломатов и политиков, – заметила Хелен.  – Я так думаю, это несколько смягчило присущую дрезденцам прямоту.

Хельга хихикнула и легонько кивнула, а Хелен вновь повернулась к Жерве.

– Но какой же доброй и дипломатичной наша Хельга может быть. Гвен, я должна сказать, что меня гложут некие подозрения по поводу того, каким образом у тебя образовалось свободное время, чтобы пригласить меня на обед. Особенно, когда ты мог бы провести это время, посвятив его… более интересным вещам.

Она взмахнула ресницами в сторону Хельги, и парочка хихикнула. Но Жерве тут же вновь стал серьёзен.

– К сожалению, ты права, – сказал он. Сделав знак официанту оставаться на месте, Жерве сам подвинул ей стул и придержал его. – И я не буду пытаться притворяться, что эта встреча просто дружеский ужин, как бы мне не хотелось, чтобы она таковой была. И всё же, мы оба действительно рады видеть тебя.

– Я знаю.

Хелен позволила ему, несмотря на всю разницу в званиях, помочь ей устроится за столом, затем обратилась к протянутому официантом меню. Сделав предварительный заказ на напитки и проводив того взглядом до дверей зала, она вновь сосредоточила своё внимание на Жерве.

– Я знаю, что вы рады видеть меня, – повторила она. – И догадываюсь кто именно порекомендовал тебе побеседовать со мной. И всё равно я не жду, что разговор пойдёт на пользу моему аппетиту.

– Если ты думаешь, что это была адмирал Золотой Пик, то ошибаешься, – сказал Жерве, но  Хелен покачала головой.

– Даже не думала. Она довольно прямой человек, и, возникни у неё такое желание, она имеет возможность поговорить со мной об этом напрямую. Если на то пошло, она скорее всего бы организовала личную встречу через сэра Айварса. То же самое касается капитана Лектера. А вот в штабе адмирала Хумало со мной действительно лично никто не знаком и не имеет возможности получить ответы в случайном разговоре. Что оставляет нас с «обычными подозреваемыми», не правда ли?

– Что ж, ты права, – Жерве откинулся на спинку своего стула напротив неё. – Хотя, честно говоря,  я думаю, что причиной того, что они попросили именно меня поговорить с тобой, стало желание не подвергать тебя лишнему стрессу. Неофициальное расследование, так сказать.

Хелен фыркнула. «Да, это многое объясняет», – предположила она. – «Приятно узнать, что кто-то побеспокоился о её чувствах».

– Ну что ж, тогда – сказала она, – как говорит герцогиня Харрингтон – давайте займёмся этим, – она натянуто улыбнулась. – Похоже определённые неназванные высокопоставленные лица хотели бы знать, считаю ли я, что есть какая-то доля правды в утверждениях о том, что мой отец и его психованные друзья-террористы ответственны за подрыв – вероятно, с ведома и при прямом попустительстве Звездной Империи – сложносоставного ядерного устройства в городе Зелёные Сосны. Следствием детонации которого стала серия ядерных взрывов, которые, по заявлениям мезанских властей, привели к гибели тысяч людей, и один из взрывов был произведён прямо среди переполненного по случаю выходного дня городского парка, испепелив при этом всех гуляющих там детей. Об этом пойдёт речь?

Жерве внутренне вздрогнул. Хелен Зилвицкая была одной из самых стойких личностей, которых он когда-либо встречал, и подобная язвительность совсем не была свойственно ей.

– Что-то в этом роде, – вздохнул он. – Конечно, не в такой формулировке. И я не думаю, что они – если бы их спросили – именно так описали бы произошедшее. Прежде всего, как я думаю, их интересуют твои догадки относительно того, почему мезанцы представили именно такую версию событий. Я имею ввиду заявления о том, что к взрывам причастен твой отец.

– По моему – это всё довольно очевидно! – Хелен, облокотившись на стол, наклонилась вперёд. – Когда мне было тринадцать, меня в Старом Чикаго похитили агенты «Рабсилы», и вот с тех пор папа стал занозой у них в заднице. Поверьте мне, не сердите моего папу – особенно таким образом. Плюс ко всему, именно тогда он познакомился с Кэти Монтень, а это, с точки зрения Мезы, делало и так плохую ситуацию ещё хуже. Потом было то дело на Факеле. Вы помните – тогда моя сестра стала королевой планеты населённой освобождёнными рабами, каждый из которых ненавидит Мезу и «Рабсилу» на – извини за формулировку – генетическом уровне? И если ещё где-то в галактике есть человек, репутацию которого они хотели бы очернить больше чем его, то я не знаю, кто это вообще может быть! И если вы имеете возможность возложить на Факел ответственность за нечто подобное, а затем заявить, что причастность папы означает, что за спинами исполнителей стоит Звёздная Империя, то, с их точки зрения, нет ничего лучше. Только посмотрите, как они используют эту историю, чтобы подорвать  доверие к нашим заявлениям об их причастности к событиям здесь, в Секторе! Очевидно, мы придумали все эти отвратительные, лживые от начала и до конца заявления как очередной этап некого направленного против них вероломного плана! Разве тот факт, что мы позволяем террористам «Баллрума» использовать ядерное оружие против гражданского населения, не доказывает, что мы ловко прикрываемся ими с целью отвлечь внимание здравомыслящих солли от нашего собственного зловещего имперского заговора?

Гнев в её голосе не был направлен на Жерве, тот понимал это. Он не был даже направлен на «определённых неназванных высокопоставленных лиц», что попросили его провести эту беседу. Однако это был явный признак того, что она переживала сильнее – и сильнее гораздо – чем кто-либо подозревал судя лишь по её поведению. И это совсем не повышало его настроение и так не слишком радостное от того, что он вынужден был завести этот разговор.

– Я думаю, что они уже сами пришли к этим выводам, – сказал после недолгого молчания. – Но в первую очередь они хотят узнать, имеются ли у тебя какие-то идеи о том, что реально могло случиться там. Прежде всего такие, что могли бы объяснить, почему они сразу выдвинули версию о причастности твоего отца и «Баллрума» к взрывам.

– Ты имеешь в виду, что они задаются вопросом, что именно папа мог делать там, имеет ли какое-то отношение к тамошним событиям и ответственен ли за взрывы или нет, не так ли?

– Я думаю, что можно сказать и так, – согласился Жерве.

– Тогда, боюсь, ничем не могу тебя порадовать, – слегка насмешливо заявила она. – Ты же знаешь, папа серьёзно относится к режиму секретности. И он всегда боялся поставить меня в неудобное положение, дав информации, о доступе к которой офицер королевы обязан поставить в известность УРФ. Если бы папа собирался что-то сотворить, то со мной не стал бы это обсуждать – и уж совершенно  определённо не перед тем как сделать это. И уж тем более, не пришлёт с оказией весточку, где этак небрежно упомянёт: «Да, кстати, я тут решил заскочить на Мезу и сбросить на городской парк атомную бомбу».

Весёлость постепенно исчезла с её лица.

– Хелен, я не думаю, что кто-то считает, что ты намеренно «утаиваешь» важную для понимания ситуации информацию. И я уверен, что все также вполне осознают, что твоему отцу не придёт в голову отправить тебе сообщение с данными о секретных операциях, чьи бы они не были – его личные, «Баллрума» или Факела. Скорее, они ждут... впечатления от первого лица, я думаю, тебе есть что сказать.

– И в этом отношении я мало чего могу добавить, – сказала она более спокойным тоном.– Я имею в виду, сверх того, что им уже известно. Этот разоблачитель – Яэль Андервуд – некоторое время назад проделал чертовски хорошую работу по отправке его прикрытия псу под хвост, заодно прикрепив ему на спину большущую мишень. Тем не менее, большинство обнародованных Андервудом фактов истинны и я сомневаюсь, что могу добавить что-то существенное к его истории. Вкратце – с тех пор, как отец после той первой стычки с «Рабсилой» ушёл в отставку, он стал плотно работать с «Баллрумом». Он никогда не делал тайны ни из этого, а также из причин, по которым вообще связался Факелом, начиная с момента как тот стал свободным. Он – больше аналитик, нежели специалист «по прямому воздействию», хотя я не сомневаюсь, что он время от времени помогает «Баллруму» в планировании их операций. Я не хочу сказать, что он не способен, когда считает это уместным, к несколько более… практическим действиям, потому что он чертовски хорош и в этом. Но я думаю, большинство понимает, что это не совсем то, что можно назвать «профильным использованием» его талантов. Конечно, если кто-то угрожает дорогим для него людям, то «теоретик» мгновенно оборачивается очень умелым практиком.

Она, сделав паузу, в упор посмотрела через стол в глаза Жерве и Хельги и пожала плечами.

– Также, начиная с того дела с Принцессой Рут, он довольно близко знаком с членами королевских семей, хотя, с тех пор как Берри стала королевой, в основном все его интересы сосредоточены на Факеле и Системе Конго. А ещё он и…, – запинка была еле заметной и едва ли кто-то, кто не знал Хелен столь же хорошо как Жерве, смог бы понять, что та начала говорить не совсем то, что собиралась изначально, – факельцы действительно не упускали ни единой возможности  отомстить Мезе. Черт, да Факел вообще объявил им войну! И давайте не будем забывать, что именно пять месяцев назад  те ублюдки пытались сотворить с планетой.

– Так что в заявлениях Мезы, на первый взгляд, есть определённая правдоподобность. Отец люто ненавидит «Рабсилу» – та не раз пыталась убить его и меня, и Берри, и Кэти – и я не сомневаюсь в его реакции, узнай он, что молодчики «Рабсилы» затевают какую-то пакость в адрес Факела. Поверьте, если бы он увидел, что всё идёт к этому, то сделал бы всё возможное, чтобы предотвратить её. Но он не пошёл бы по пути террора. Даже если бы понимал, что ничто иное не сработает – он провёл достаточно много времени рядом с Кэти, чтобы знать точно, насколько крайне неудачным с политической точки зрения что-то вроде этого может стать – не только для Факела, но и для всего движения за запрет института генетического рабства.

– Что, даже в том случае, если эта «пакость» заключалась бы в прямом нападении на Факел? – Спокойным тоном задала вопрос  Хельга и Хелен повернулась к ней. – Я имею в виду, что если бы он узнал о нападении и не знал, что адмирал Розак в состоянии отразить его? Если он вообразил, что твоей сестре и всем его друзьям на Факеле грозит неминуемая смерть?

– Ни за что, – Хелен уверенно покачала головой. – Папе такое и в голову не придёт. О, я не утверждаю, что он позже не заставил бы Мезу и «Рабсилу», в случае если бы тем удалось задуманное, стократно оплатить этот долг, но он не стал бы это делать раньше, чем узнал бы результаты. И точно не стал бы мстить гражданским, даже если мезанцам удалось бы превратить Факел в безжизненный шар. Нет, на такое он никогда не пойдёт.

– Горе и ненависть могут толкнуть человека на ужасные вещи, – мягко заметил Жерве и был ошарашен коротким смешком Хелен.

– Гвен, думай, что говоришь. Помнишь, что произошло со мной на Старой Земле? Или что произошло с моей мамой? Да и то, как я познакомилась с Берри и Ларсом? Но папа очень… управляемое оружие, Гвен. Он абсолютно чётко определяет цель акции и столь же  хорош в минимизации сопутствующего ущерба. Кроме того, сбросить атомную бомбу на парк? Парк, полный детей? – Она покачала головой. – Только через его труп. Или, точнее, он сделал бы трупом того, кто счёл бы это хорошей идеей! Я не хочу сказать, что мой папа – святой, потому что это не так. Я люблю его, но никто, кто знает его, никогда не станет утверждать, что он – ангел. А если и ангел, то – ангел мести, чей нимб покрыт копотью сгоревших душ его врагов. И я могу представить, что его не сильно взволнует трогательная ранимость кучки мезанских работорговцев. Я могу даже представить его использующим ядерную бомбу против некой конкретной цели, цели такого рода, когда в атомном грибе не гибнут бесчисленные гражданские лица. Но ни как в этом случае. Никогда в парке.

– Ты уверена?

– Гвен, я чертовски уверена, что папа не планировал и не совершал этот удар. Я не знаю, где он, и я не знаю, почему он до сих пор не дал о себе весточки. И, да, я признаю, что испугана до дрожжи в коленках. Он должен знать, что Меза использует произошедшее в Зелёных Соснах в качестве оружия против и Звёздной Империи и против «Баллрума», и он никогда не позволил бы им продолжать делать это, если он мог бы сделать что-нибудь – типа, объявиться, чтобы опровергнуть их версию – чтобы остановить это. Но это не его стиль. О, да, если бы «Рабсиле» действительно удался бы геноцид на Факеле, то тогда он, может быть, отправился бы на Мезу. Тем не менее, он не сделает это раньше, чем узнает о результатах их рейда на Факел, и даже тогда он не пойдёт по пути террора. Он выберет другую цель, и когда найдёт её, то не возникнет ни единого вопроса о том, кто был ответственен за взрыв.

– Почему не будет? – Очаровательный голосок Хельга так сильно контрастировал с темой разговора, что Хелен не удержалась от резкого смешка.

– Потому что, если бы отец решил поразить цель на Мезе, то не стал бы размениваться на Зелёные Сосны. Если бы он использовал «убийцу-городов», то его целью стал бы не какой-то паршивой сонный городок, а Мендель и всё правительство их системы. И, поверьте мне, воронка была бы чертовски глубже!