Текст книги "Тень свободы (ЛП)"

Автор книги: Дэвид Марк Вебер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 34 страниц)

– Мне тяжело проливать чью-либо кровь, губернатор, – голосом Завалы можно было заморозить гелий. – Я с большим удовлетворением предпочёл бы, чтобы погибших вообще не было. К сожалению, вы и вице-адмирал Дубровская не приняли это решение из моих рук. И похоже, что Вы не в состоянии оценить реальное положение дел между Звёздной Империей Мантикоры и Солнечной Лигой на данный момент. Гибель вице-адмирала Дубровской и значительной части её экипажей – трагедия, о который я глубоко сожалею, но  весьма сомневаюсь, что она будут иметь какое-то заметное влияние на отношения Мантикоры с Лигой. К Вашей карьере – да, к межзвёздным отношениям – нет.

–  Уверяю Вас, Вы ошибаетесь.

– Губернатор Дуеньяс, – в ледяном тоне мантикорца был лёгкий оттенок жалости, – Очевидно, что Вас ещё хуже информируют о текущих событиях, чем я считал. Менее чем три стандартных месяца назад Флот адмирала Крэндалл вторгся в Систему Шпинделя. Двадцать три её супердредноута были полностью уничтожены. Остальные сорок восемь капитулировали вместе со всеми кораблями прикрытия и поддержки. Более чем сто тысяч членов экипажей её кораблей были убиты так же быстро, как это произошло здесь с людьми вице-адмирала Дубровской, а все остальные – все они, губернатор, каждый мужчина и каждая женщина – в настоящий момент являются военнопленными Звёздной Империи Мантикоры. Как бы глубоко я не сожалел о жизнях, которые были потеряны сегодня, они едва ли являются более чем эпизодом того, что уже произошло. Прямо сейчас Вы должны думать только о двух вопросах: как сделать так, чтобы кто-то ещё сегодня не погиб, и как Ваши собственные начальники будут реагировать на последствия Ваших высокомерных, своевольных, незаконных, глупых действий во время захвата мантикорских торговых судов, отказа их освободить и провокации боя, который закончился так плачевно для эскадры вице-адмирала Дубровской.

Глаза Дуеньяса несмотря на все попытки контролировать себя распахнулись. Прошло слишком мало времени для того, чтобы детали произошедшего у Шпинделя достигли Сэлташа. Всё, что у них было – это слухи из третьих рук и обрывки информации доставленные одним из кораблей, торговым, не военным кораблём или официальным курьером, которые, как все они считали, просто обязаны были быть сильно преувеличены. И всё же, даже те громадные цифры потерь были далеки от тех, что только озвучил Завала.

«У тебя нет никаких подтверждений его словам», – напомнил себе губернатор, – «а у него есть все основания лгать, чтобы убедить тебя пойти на попятную. Кроме того, это же смешно! Почти восемьдесят супердредноутов Солнечной Лиги выведены из строя неоварварами с манией величия? Нелепость!»

– Я надеюсь, вы поймёте, почему я вынужден отнестись к Вашим словам с недоверием, капитан Завала, – услышал он собственный голос.

– Вы можете воспринимать их так, как Вам будет угодно, но это не изменит того, что произошло на самом деле. В связи с этим – и потому, что весь этот разговор записывается с моей стороны, и я намерен продемонстрировать, что сделал всё, что в моих силах, чтобы убедить Вас проявить хотя бы каплю рациональности – я готов передать вам копии отчётов журналистов новостных агентств Солнечной Лиги о битве при Шпинделе. Вы, скорее всего, не пожелаете поверить мне на слово, и уверен, что Вы способны убедить себя в том, что любые мантикорские записи, показанные мною Вам, сфальсифицированы, но может быть Вас  впечатлят репортажи ваших корреспондентов о произошедших там событиях.

Дуэньяс почувствовал, что начинает сомневаться и сжал нервы в кулак.

– Если вы способны фальсифицировать одну запись, значит способны сфальсифицировать столько, сколько пожелаете, – жёстко ответил он. – Вне зависимости от того, что могло или не могло случиться в Шпинделе, сейчас мы находимся в системе Сэлташ. Политика Солнечной Лиги и Управления Пограничной Безопасности по отношению к террористическим актам против звёздных систем находящихся под защитой Лиги общеизвестна. Я не могу помешать Вам в дальнейших убийствах персонала Солнечной Лиги и в создании угроз для жизни, имущества и средств к существованию граждан Сэлташа, но я могу и отказываюсь мириться с Вашими действиями, а также с попытками придать им видимость законности. Если Вы продолжите эту неприкрытую агрессию, то последствия для Вас лично и последствия для вашей звёздной нации будут гораздо хуже, чем Вы похоже в состоянии понять.

– То есть Вы категорически отказываетесь освободить мантикорский персонал и гражданские суда, которых Вы захватили в этой звездной системе и незаконно заключили в тюрьму?

– Я категорически отказываюсь позволить Вам нарушить объявленный законным образом медицинский карантин и категорически отказываюсь пресмыкаться перед безответственным и незаконным использованием грубой силы против Флота Солнечной Лиги.

– Ну что же, так как мы оба знаем, что всё это станет частью официальной записи, имейте в виду, губернатор, что я намерен получить этих людей и эти суда обратно, – со скучающим видом произнёс Завала. – Я ставлю вас в известность, что намерен отправить абордажную группу на станцию Шон. Если все мантикорцы интернированные в этой системе будут возвращены – невредимыми – к тому моменту как мои люди прибудут на станцию, а также если мантикорские грузовики находящиеся в Сэлташе получат разрешение покинуть эту систему, никто больше не будет ранен или убит. Однако если наши люди не будут освобождены или если они пострадали каким-либо образом или если эти грузовики не смогут беспрепятственно покинуть систему, я предприму любые военные действия, которые сочту целесообразными, вплоть до использования смертоносной силы. Так как очевидно, что попытки убедить Вас проявить разумность примерно столь же эффективны, как спор с камнем, я не вижу смысла в дальнейшем обсуждении. Я сообщил вам о моих намерениях и о последствиях продолжения непримиримости с Вашей стороны. Как я понимаю, этот разговор закончен. Однако я советую Вам сообщить тому, кто отвечает за Станцию Шона, что мои боты пристыкуются к станции в течение пятнадцати минут после прибытия моих эсминцев на орбиту, – он показал в улыбке зубы. – Я бы не хотел, чтобы кто-то ещё пострадал только потому, что не знал о нашем визите.

Он смотрел на Дуэньяса ещё нескольких биений сердца, а губернатор смотрел на него, пытаясь найти ответ. Оба исчерпали свои аргументы и не знали, что ещё сказать, потом Завала холодно кивнул.

– Хорошего дня, губернатор Дуэньяс.

Глава 14
Система Сэлташ: Станция Шон

Валентин МакНаутэн – капитан Космических Сил Сэлташа – раздражённо поморщился, когда в капельке наушника раздался сигнал личного вызова. По мнению МакНаутэна сейчас было далеко не самое подходящее время для болтовни с друзьями. Не в тот момент, когда вся звёздная система, набрав уже приличное ускорение, валилась в тартарары, а пять мантикорских лёгких крейсеров собирались припарковаться у космической станции, за которую он якобы отвечал.

Капитан, проигнорировав входящий вызов комма, уставился в свой дисплей, пытаясь понять – понимает ли вообще этот чёртов губернатор Дуэньяс, что именно он делает. МакНаутэн наравне со всеми остальными был поражён, как походя были сметены линейные крейсеры вице-адмирала Дубровской и это вносило определённую изюминку – весьма существенную, по правде говоря – в вопрос, ответ на который он пытался сейчас найти. Пусть любой из когда-либо построенных крейсеров выглядел карликом на фоне мегатонной массы «Станции Шон», но последняя при этом оставалась всё же существенно более хрупкой и… набитой гражданскими, а не только людьми в погонах. Для старшего офицера станции казалось очевидным, что постараться удержать корабли способные мгновенно нарезать ломтиками линейные крейсера от повторения того же самого со станцией Шон, было бы хорошей идеей, но ему начинало казаться, что он единственный человек во всей звёздной системе которому пришла в голову эта мысль.

«Дуэньяс, ты несчастный тупица», – со злостью подумал он, – «у тебя ведь больше нет никаких идей, не так ли? Поверь, мне совсем не интересно, что ты выкинешь напоследок, но пятая точка мне определённо подсказывает, что мне это не понравится. Иисус, Марии и Иосиф! Дедушка, ты вообще понимаешь, что натворил?!»

Последний вопрос был далеко не риторическим, именно дедушка капитана МакНаутэна и был тем самым президентом МакФи, чью светлую голову и озарила «блестящая» идея пригласить на Сэлташ Управление Пограничной Безопасности. Старик весь остаток жизни сожалел об этом, но строго говоря, и сам МакНаутэн не видел других вариантов. Жители Сэлташа гордились своим упрямством и серьёзно собирались повторить на Корице Последнюю Войну Старой Земли. И это при том, что даже самый упрямый признавал, что истоки их ссоры уходят в тривиальный спор о правах на рыбную ловлю! Ну, бабушка МакНаутэна всегда утверждала, что во всей истории человечества эпохи до Расселения никто не был в состоянии столько поддерживать своё недовольство, лелеять вражду и цепляться за проигранное дело как шотландцы. «Возможно, кроме ирландцев», – глубокомысленно добавляла она. Похоже, некоторые вещи не подвластны времени.

МакНаутэн не знал этого. Он не был студентом-историком, и здесь, на Сэлташе, его интересовали совсем другие вещи. Как, например, последствия прибытия УПБ. Несмотря на то, что он готов был признать, что приглашение Управления было гораздо предпочтительней полной стерилизации планеты, но время от времени он бывал не настолько в этом уверен. Его семья была одной из тех, кто смог удержать хоть какую-то власть и привилегии при новом режиме, что и помогло ему получить должность командующего станцией Шон. Но это также означало, что его семья лучше других понимала, насколько циничной фактически была эксплуатация солли его домашней системы.

Естественно, система Сэлташ не приносила Лиге огромные суммы наличности по сравнению даже с самой маленькой из основных систем. По крайней мере, единолично. И всё же их общее количество в  маленькой империи «благотворительной» организации под названием «Управление Пограничная Безопасность» было таковым, что совокупный поток наличности был громадным. И суммы, которые Лига извлекала из Сэлташа в виде «взносов за услуги» и «лицензионных платежей», были более чем достаточны, чтобы задушить любой внутренний экономический рост. МакНаутэн знал, что Сэлташ был более обеспечен, чем многие – а скорее большинство – систем протектората, и Корица сумела избежать той беспросветной нищеты, что стала уделом многих миров Окраины. Он был уверен, что застой намного лучше бедности, а также что чиновники Пограничной Безопасности подобные Дэмьену Дуеньясу  абсолютно не были заинтересованы в изменении ситуации. Их более чем устраивало сложившееся положение.

Во всяком случае так было до сих пор. К сожалению, Дуэньяса не будет среди тех, кому предстоит расплачиваться по счетам. Впрочем, не было его и среди тех, кто уже заплатил максимальную цену. МакНаутэн не был близко знаком с Дубровской, та не пробыла в системе достаточно долго, но она, безусловно, заслуживала лучшего, чем получила! И клан МакНаутэнов варился в этом котле достаточно долго, чтобы понимать, что Дуеньяс постарается свалить всю ответственность за произошедшее на погибшую Дубровскую. Просто удивительно, насколько удобнее мёртвые козлы отпущения – не путающиеся под ногами и не оспаривающие твою версию произошедшего.

И если что-то ещё пойдёт не так как надо, губернатор будет перекладывать ответственность на любого  кто подвернётся под руку. Что ставит некого МакНаутэна на первое место в очереди к…

Его гарнитура заверещала снова, громче, и он молча чертыхнулся, поскольку теперь сигнал вызова был приоритетным.

Он быстро оглянулся, а затем поманил рукой коммандера Тэда Ранкейлора, своего старшего помощника.

– Тэд, займи трон на минутку, – попросил он, тыча пальцем через плечо в кресло командующего, на котором, по идее, должна была быть припаркована его задница. – Похоже, я вынужден ответить на звонок.

– Чертовски вовремя, – хмыкнул Ранкейлер. В КСС не зацикливались на субординации, а МакНаутэн и Ранкейлер были знакомы с детства. – Передавай привет Майре.

– Это не Майра, – вздохнул МакНаутэн с мимолётной улыбкой несмотря на надвигающуюся на них катастрофу. Он и Майра были женаты менее шести местных месяцев, а Ранкейлер был его шафером.

– Ну разумеется, – закатил глаза Ранкейлер.

– Номер не её, – пояснил МакНаутэн, и глаза Ранкейлора стали серьёзными и сузились.

– Кто же ещё, чёрт возьми, может звонить тебе в такой момент?

– Если ты займёшься делом, то я скоро это выясню! – Оборвал его МакНаутэн, и Ранкейлор кивнул.

– Извини, – сказал он. – Смену принял.

– Смену сдал, – отозвался МакНаутэн. Придерживаетесь вы там субординации или нет – некоторые формальности и процедуры просто должны быть соблюдены.

Ранкейлор придвинулся поближе к тактическому мастер-планшету, а МакНаутэн отступил на  несколько шагов, достаточно далеко, чтобы не стоять у остальных на дороге и прикосновением руки активизировал на коме режим «только звук».

– МакНаутэн, – сухо сказал он.

– Капитан, это Сесилия Тайликайнен, – сказал голос, и он почувствовал как его плечи напряглись.

Тайликайнен обреталась в Сэлташе дольше чем любой из предыдущих губернаторов или вице-губернаторов. Если бы у Валентина МакНаутэна спросили, кому бы он в случае необходимости смог бы довериться в Пограничной Безопасности, то он скорее всего выбрал бы Тайликайнен. По крайней мере, он не доверял ей меньше, чем любому из её предшественников. Однако, если быть честным, желания довериться у него не было, и его глаза сузились, когда он задумался, почему она связалась с ним по личному номеру, а не по одному из официальных ком-каналов.

– Да? – Через мгновенье отозвался он, инстинкт подсказал ему не называть её по имени или официальной должности, дабы этого не услышал кто-либо из вахтенных.

– Я звоню на личный номер, полагая что это разговор ни один из нас не хотел бы сделать частью официальной записи, – сказала Тайликайнен, словно прочитав его мысли. – Губернатор и я только что ... разошлись во мнениях.

– И? – Осторожно отозвался МакНаутэн. Попасть в разборки между бюрократами Пограничной Безопасности явно было чем-то неразумным для жителя Сэлташа.

– И я указала ему направление по которому ему следует отправиться, если он пожелает дальнейшего сотрудничества со мной, – отрезала Тайликайнен. – Мне изначально не нравилась эта его безумная идея, и я хотела его послать, когда он впервые её изложил. Но я не смогла, и теперь он наседает с удвоенной силой. Ты знаешь, что случилось с Дубровской.

– Да, – отозвался он, хотя это не было вопросом.

– Дуэньяс по-прежнему отказывается отступить. Он даже отказался санкционировать эвакуацию экипажей Мьяу.

– Что? – Брови МакНаутэна взлетели вверх и он оглянулся на дисплей, показывающий входящие в атмосфере планеты набитые людьми спасательные капсулы. – Но...

– Мьяу сделала это самостоятельно… после того как я с ней пообщалась, – МакНаутэн, словно аудио-канал на миг сменился полноценной виртуальной встречей, увидел едкую гримасу Тайликайнен. – Я намекнула ей, прежде чем наш уважаемый губернатор найдёт время озадачить её своими приказами, поскорее установить с этим Завалой прямой контакт. Она сразу уяснила обстановку, ведь у ней на тот момент не было приказа «не сдаваться», и это был чертовски удачный момент для того, чтобы принять быстрое решение, без каких-либо указаний от своего гражданского начальства. Официальных, по крайней мере.

– Понял. И ты предлагаешь мне сделать то же самое?

– Не совсем. – Он услышал раздражённый выдох. – В отличие от Мьяу ты в другом положении. И не можешь вот так просто эвакуировать станцию, и будь я проклята, но губернатор наверняка прикажет тебе и МакВильямс – и этому ослу Поле – не пускать манти на станцию. Он верит, что Завала не будет давить и не посмеет предпринять действий, которые могли бы причинить ущерб гражданским лицам.

– А ты что думаешь по поводу его намерений? – МакНаутэн понизил голос, но его лицо помрачнело.

– Ну, если тебя интересует моё личное мнение, то я думаю, что Завала не хочет этого делать, но, Вал, этот парень по-настоящему крут. Я не знаю, насколько такое поведение типично для манти вообще, но конкретно этому манти палец в рот не клади, да и за задницей приглядывай, и факт в том что юридически неправы здесь мы. Более того, Завала прекрасно понимает это и, я думаю, судя по тому, что он уже продемонстрировал, он не будет колебаться если от него потребуется сделать очередной шаг к своей цели. Я не знаю, что именно потребовал он от Дуэньяса после того как я покинула кабинет губернатора, но мне кажется это должно быть нечто вроде этого: верните мне граждан Мантикоры и никто больше не пострадает; станете у меня на пути – пожалеете. И так как упомянутые мантикорцы – оказывается – находятся на борту твоей космической станции…

Судя по её интонации, она пожала плечами, и МакНаутэн закрыл глаза. Замечательно. Этот день просто продолжал становиться все лучше и лучше.

– Хорошо, спасибо за информацию, сэр, – сказал он бодро, возвысив голос для тех кто стоял достаточно близко к нему, чтобы услышать официальное обращение и пол. – К сожалению, я сейчас должен вернуться к работе. Здесь, как вы знаете, слегка оживлённо и мне следует держать канал открытым для официальных запросов.

– Понимаю и ... мне очень жаль. Удачи.

Тайликайнен отключилась, а МакНаутэн, вздохнув, двинулся обратно к Ранкейлору.

– Вызови Бриди, – тихо сказал он. – Я хочу видеть её и МакГичи в конференц-зале через десять минут. И, ради Бога, не включайте там аппаратуру протоколирования!

– Сделаю, – отозвался выглядевший менее удивлённым чем мог бы быть Ранкейлор, а МакНаутэн, кивнув, направился к комнате брифингов, непосредственно примыкавшей к командному пункту станции Шон.

* * *

Капитан-лейтенант Бриди МакВильямс, командующая полицией КСС на борту станции, и лейтенант Ёрдсид МакГичи, её заместитель, прибыли в комнату брифингов менее чем через три минуты. Впрочем МакНаутэна это не очень удивило. МакВильямс была юна, и он всегда знал, что она быстро бегает. Кроме того она относилась к тому типу людей, что просчитывали ситуацию заранее, так что она наверняка уже ожидала его вызова.

– Звали, шкипер? – Спросила она, когда за ними с МакГичи закрылась дверь.

– Именно, – он безрадостно улыбнулся. – Похоже на то, что нас ждут некоторые неприятности.

– Неприятности прямо здесь, на станции? Или неприятности в общем? – Уточнила МакВильямс.

– Может быть и так и эдак, но станция Шон интересует меня больше, чем что-либо другое. Надёжный источник только что сообщил мне, что губернатор Дуэньяс не намерен удовлетворять требования манти о возвращении их граждан.

– Иисус, – пробормотал МакГичи, затем покраснел и спохватился. – Извините, сэр.

– Прямо мои слова, лейтенант, – заверил его МакНаутэн.

– Что-то мне подсказывает, сэр, что «надёжный источник» – это не губернатор Дуэньяс? – Поинтересовалась МакВильямс, проницательно блеснув глазами.

– Давайте пропустим этот момент, – отозвался МакНаутэн с натянутой улыбкой. – Прямо сейчас важно, что манти будут настаивать на возвращении этих людей, а Дуэньяс собирается приказать нам не отдавать их. В этой ситуации я вполне мог бы посоветовать нашему уважаемому губернатору пойти глотнуть вакуума и спокойно жить дальше, но боюсь, что майор Поле не поддержит это моё начинание.

Голубые глаза МакВильямс затвердели. Она и майор Жандармерии Солнечной Лиги Джон Поле – командир интервенционного батальона Пограничной Безопасности, дислоцированного на Станции Шон – ненавидели друг друга. Люди Поле не практиковали той разновидности жестокого террора, введённого – или поддерживаемого каким-либо образом – Пограничной Безопасностью во многих системах протектората, но это не делало его рыцарем в сияющих доспехах. МакВильямс и её предшественник были вынуждены иметь дело с несколькими пострадавшими от Поле, большинство из которых были женщинами ответившими недостаточно благосклонно на знаки внимания с его стороны. Любой сэлташец был бы жёстко наказан по такому обвинению. Самое малое – он был бы задержан на время проведения тщательного расследования. Но местные полицейские силы не могли расследовать деятельность командиров интервенционных сил. Это была одна из сторон жизни на Окраине и она стояла у Бриди МакВильямс как как кость в горле.

Хуже того, как командир жандармов, Поле был образцом для своих подчинённых. Двое или трое из его солдат настолько далеко зашли за черту, что предыдущий губернатор УБП фактически разрешил их уголовное преследование, а один из них даже вылетел из Жандармерии, отправившись на десять T-лет на газодобывающую платформу на орбите Гималаев. Дуэньяс, однако, быстро обратил время вспять,... что стало причиной появления МакВильямс на нынешней должности, так как одним из первых действий губернатора было увольнение её предшественника именно за эти расследования.

– Шкипер, – тотчас отозвалась она, – я думаю, у нас весьма ограниченные возможности. У меня около пятисот полицейских на всей станции, большинство из которых не имеют ничего тяжелее ручного оружия, и даже если мы их соберём вместе, то противостоять придётся более чем двум ротам жандармов Поле. Я не в курсе последних цифр, но в его распоряжении  здесь и сейчас должно быть около трёх сотен человек, а ещё у них гораздо более тяжёлое оружие, чем у нас.

– Двести семьдесят три по состоянию на сегодняшнее утро, мэм, – вставил МакГичи, – не считая троих больных в лазарете. – МакНаутэн и МакВильямс уставились на него с задранными бровями, и он пожал плечами. – Я просто подумал, учитывая ситуацию, что это нужно уточнить. Таким образом, мы могли лучше спланировать, как…  мы могли бы... объединить наших людей с его, если бы это потребовалось, ну вы понимаете.

– Думаю, что понимаю, Ёрдсид, – ухмыльнувшись ответила МакВильямс. – Думаю, что понимаю.

Затем улыбка исчезла, и она повернулась к МакНаутэну.

– Сэр, я думаю, что майор Поле будет подчиняться приказам – законным приказам, разумеется – губернатора Дуэньяса. И я не вижу на борту станции Шона никого, что может помешать ему сделать это.

«Она тщательно выбирает слова», – отметил МакНаутэн. Все они могли честно засвидетельствовать, что никто даже не предположил, что можно игнорировать инструкции губернатора, а тем более саботировать их

– Я тоже, – сказал он. – С другой стороны, как ты отметила, твои люди гораздо хуже вооружены по сравнению с жандармами майора Поле. В этих обстоятельствах, я считаю, вам с лейтенантом МакГичи следует использовать своих людей прежде всего для контроля над толпой, обеспечения общественной безопасности, а также для поддержки аварийных отрядов коммандера МакВей, похоже они нам потребуются. Мне кажется, что мы должны немедленно начать эвакуацию гражданского персонала из сектора «Виктор-7» с целью содействовать любым действиям майора Поле, которые то сочтёт уместными.

– Да, сэр, – кивнула МакВильямс.

«Виктор-7» был жилым модулем станции, переданным для размещения жандармов с момента их прибытия в Сэлташ. Вообще-то, они сами передали его себе, так как изначально он задумывался как VIP-сектор станции и по-прежнему оставался самым большим и роскошным модулем, гордостью Станции Шон. Кроме того, часть помещений была переоборудована для содержания заключённых, которых жандармы не считали уместным помещать в тюрьму под  юрисдикцией Полиции Космических Сил Сэлташа. Никто не был особенно рад идее содержания мантикорских торговцев в «Викторе-7». Общее мнение заключалось в том, что Сэлташ вступил на тонкий лёд, а жандармы никогда не славились корректным обращением с задержанными. Однако в данных обстоятельствах МакНаутэн не мог делать вид, что недоволен их пребыванием в той части Станции, потому что за исключением нескольких десятков человек обслуживающего персонала люди в «Виктор-7» были либо жандармами либо манти.

– Жаль, – продолжил МакНаутэн, – что наш дефицит личного состава и малоэффективное оснащение означает, что имеющиеся резервы рабочей силы будут полностью заняты поддержанием безопасности в остальных частях станции. Но пока мы не сможем усилить или поддержать майора, я хочу, чтобы каждый приложил все силы, гарантировав, по меньшей мере, целостность станции и убедился, что он и его люди освобождаются от любых распоряжений могущих отвлечь их от исполнения приказов губернатора Дуэньяса. Я надеюсь, что Вам, коммандер МакВильямс, это ясно.

– Да, сэр, – МакВильямс понимающе улыбнулся. – Лейтенант МакГичи и я займёмся этим.

* * *

– Абиджат, свяжитесь со станцией.

– Да, сэр, – ответил лейтенант Уилсон, и Джейкоб Завала в ожидании расслабился, в который раз рассматривая ситуацию на тактической схеме.

ЭЭ 301 обосновался на орбите планеты Корица. По вполне понятным причинам Управление Движением не назначило им парковочной орбиты, но астрогатору КЕВ «Кей» удалось найти свободное место. В конце концов не сказать было, что на Сэлташе было не протолкнуться от орбитального движения, чтобы нельзя было найти подходящую траекторию.

Эсминцы капитана Мьяу оставались на орбите вокруг естественного спутника Корицы, и Завалу вполне удовлетворяло такое их положение. Когда эскадра вышла на планетарную орбиту, горстка гражданских судов нервно прыснула подальше от планеты, но в остальном ситуация казалось довольно спокойной. Возможно причиной этого стало то, что большинство орбитальных челноков и внутрисистемных каботажников были заняты поиском и спасением оставшихся в живых членов экипажей Оксаны Дубровской.

Завалы скрипнул зубами снова вспомнив ту бойню, но тут же постарался отбросить эти мысли. Прямо сейчас он должен был сконцентрироваться на других вопросах, и он не мог лгать себе, что не благодарен ситуации, которая позволяла ему отвлечься от мрачных воспоминаний. С другой стороны, у «других вопросов» был потенциал превратиться в ещё более ужасающий хаос, чем самый настоящий расстрел линейных крейсеров Дубровской. В конце концов, на тех кораблях было всего лишь чуть больше  восьми тысяч военнослужащих… в отличие от четверти миллиона гражданских лиц на Станции Шон.

«И которые является той самой причиной – той самой болью в заднице, что так хорошо понимает Дуэньяс – почему на сей раз мы не сможем использовать «Марк-16», чтобы вежливо постучаться в закрытые двери», – подумал Завала. – «А если там действительно расквартирован штурмовой батальон, то вызволить наших людей из тамошней тюрьмы и при этом не стать причиной гибели кучи случайных и неслучайных людей станет далеко не тривиальной задачей. Во всяком случае если командующий станцией не обладает благоразумием Мьяу. А каковы шансы на это, если у того в распоряжении имеется толпа жандармов?»

– Сэр, установлен канал связи с командующим станцией, – сказал лейтенант Уилсон, и Завала поднял глаза от дисплея.

– Спасибо, – сказал он, поворачиваясь к своему комму.

* * *

– Я капитан Яков Завала, Королевский Флот Мантикоры, – произнёс невысокий темнокожий человек с экрана комма. Это сильно отличалось от доминирующего в Сэлташе генотипа, но, как решил МакНаутэн, несмотря на его ​​миниатюрный рост и вежливый тон, никто, пожалуй, не позволит себе каких-либо вольностей по отношении к нему после первого же взгляда в глаза.

– Могу ли я поговорить с командующим Станцией Шон? – Продолжил мантикорец тем же учтивым и непреклонным тоном.

– Я капитан Валентин МакНаутэн, – отозвался МакНаутэн. – Я старший офицер Космических Сил Сэлташа на борту.

Это вежливоуклончатое определение, словно он избегал ответственности, вызвало некоторое смущение в душе у самого МакНаутэна, но не было никакого смысла притворяться, что дела обстоят иначе, и его собеседник похоже это понимал. В целях перекладывания вины губернатор Дуеньяс только приветствовал эту юридическую фикцию, поэтому официально считалось, что МакНаутэн действительно командовал Станцией Шон. Но если МакНаутэн вдруг поглупеет настолько, что забудет, что на борту станции он всего лишь выполняет административные функции, а самой станцией – как и всем остальным в системе Сэлташ – заправляет УПБ, то будет заменён с вызывающей головокружение скоростью.

Во взгляде Завалы мелькнуло понимание того в каком положении находится его собеседник, и МакНаутэн почувствовал, как краска стыда готова залить его лицо. Но мантикорец просто кивнул.

– Мне кажется, я понимаю Ваше положение, капитан МакНаутэн, – сказал он. – К сожалению, Вы и я в данный момент оказались в сложной ситуации. На вашей станции находятся незаконно задержанные мантикорские граждане. Я полностью понимаю, они были задержаны, простите, «помещены в карантин» – по приказу губернатора Дуэньяса, а не Космических Сил Сэлташа. Проблема в том, что я потребовал отпустить их, а губернатор Дуэньяс...м-м-м… отказался сотрудничать. На самом деле, он наотрез отказался отпустить их. Суть нашей проблемы в том, что я вынужден настаивать на их освобождении. На самом деле, мне приказано сделать именно это... любыми средствами, которые будут необходимы. Боюсь, что эскадра вице-адмирала Дубровской уже осознала, что это значит.

Если буквально только-что взгляд этих голубых глаз был сочувствующим, то спустя миг в них уже не было ничего кроме стальной решимости и разрушительной мощи лазерной боеголовки – со всей отчётливостью осознал МакНаутэн.

– Я проинформировал губернатора Дуэньяса, что отправлю абордажную команду на Вашу станцию в течение пятнадцати минут после прибытия на орбиту Корицы, – продолжил Завала. – Мои боты сейчас уже в пути. У меня нет желания причинить дополнительные потери, особенно среди гражданского населения, но мои приказы ясны и я намерен следовать им. Это означает, что мои люди прибудут на станцию Шон в самое ближайшее время. Я не думаю, что губернатор Дуэньяс поручил Вам, освободить людей за которыми я прибыл?

– Боюсь, что не поручал, – ответил МакНаутэн.

– Могу ли я узнать, какие именно инструкции, если они были, он дал Вам?

– Я был проинформирован, что он отказывается освободить Ваших людей из карантина, – тщательно выбирая слова ответил МакНаутэн. – Помимо этого у меня нет конкретных инструкций по этому поводу.

– Должен ли я считать, что Вы намерены отказаться от сотрудничества с моей абордажной партией? – Голос Завалы стал заметно холоднее, и МакНаутэн глубоко вздохнул.

– Ваш персонал не находится под опекой Космических Сил Сэлташа, – ответил он. – За их безопасность и медицинское лечение несёт ответственность Управление Пограничной Безопасности в соответствии с условиями деятельности УПБ здесь, в Сэлташе. Губернатор Дуэньяс сообщил мне об этом абсолютно однозначно, когда его медицинский персонал установил необходимость карантинных мероприятий. Как следствие, я не могу передать их Вам, однако иные формы взаимодействия возможны.