355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Дэвид Марк Вебер » Тень свободы (ЛП) » Текст книги (страница 29)
Тень свободы (ЛП)
  • Текст добавлен: 15 октября 2016, 05:14

Текст книги "Тень свободы (ЛП)"


Автор книги: Дэвид Марк Вебер



сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 34 страниц)

«Но сегодня не тот самый «день». Сегодня Манти сидят там, на орбите, и даже не пытаются выйти на связь ни с ней ни даже с этим идиотом – Ломброзо. Они просто сидят там, предоставив ей сидеть здесь и проклинать судьбу, но с ней это не сработает. В заднице видела она все их расчёты. Если они рассчитывают, что она обмочится от страха и…»

– Извините, мэм.

– Что? – рявкнула она, рывком разворачиваясь лицом к осмелившемуся сунуться в её кабинет местному технику-связисту.

– Мэм, там по комму кто-то спрашивает Вас, – нервно произнёс техник Президентской Гвардии, на его лбу блестери бисеринки пота. – Он сказал, что его имя Терехов. Коммодор Терехов.

– А, он так сказал?

Юкель почувствовала как её губы сжимаются в гневе. Тот самый сукин сын Терехов, что разнёс систему Моники и начал весь этот долбанный кошмар. И как она сразу не догадалась!

Мёбиусеанец, уставясь на неё, продолжал стоять у дверей, очевидно не уверенный в том, должен ли он ответить или нет и страшась сделать неправильный выбор. Юкель испытывала острое желание оторвать ему голову, но вместо этого заставила себя сделать глубокий вдох.

– Хорошо. Переключите вызов на этот офис.

– Да, мэм!

Техник исчез словно дым, и генерал повернулась к огромному рабочему столу как раз в тот момент, когда засветился дисплей и на нём возникло лицо свтловолосого, голубоглазого офицера в чёрной с золотым форме Королевского Флота Мантикоры.

– Чего? – агрессивно буркнула она.

– Я полагаю, что имею сомнительная честь обращаться к бригадному генералу  Юкель? – Презрение в голосе Терехова кнутом хлестнуло её.

– Я – Юкель, – подтвердила она бескомпромиссно грубым  тоном. – Какого хрена тебе надо?

– Я посчитал – как бы мне не была отвратительна сама эта идея – что должен предложить Вам возможность покинуть эту планету живой, – выражение лица Терехова было непроницаемым, в голосе звучал лёд. – Лично я предпочёл бы убить вас на месте. У меня была возможность в деталях рассмотреть плоды ваших трудов. Однако, поскольку мы все здесь цивилизованные люди, я решил сначала изложить вам мои условия.

– Твои условия? – издевательски воскликнула она. – Да кем ты вообще себя возомнил? Ты вломился в эту систему, напал военные корабли, а теперь тебе ещё хватает наглости выдвигать мне условия? Да иди ты на хер! Коммодор Терехов, одного из нас пригласило сюда законно учреждённое правительство этой звездной системы, и совершенно определённо – не тебя.

– Законно учреждённое правительство, которое уничтожило – вернее, позволило Вам уничтожить – полмиллиона своих граждан орбитальной бомбардировкой? Вы это называете – законно учреждённым правительством?

– Какого чёрта, Вас абсолютно не касается, как суверенная звёздная нация борется с мятежом уголовников, – резко заявила она. – Так же Вас абсолютно не касается, что именно делает Солларианская Жандармерия по просьбе этой суверенной звёздной нации! Так что забирайте свои корабли и проваливайте из этой системы.

– Этого не будет, – холодное спокойствие Терехова резко контрастировало с её кипящей яростью. – Попытаюсь выразить это в терминах, которые даже Вы сможете понять – бригадный генерал, Вам конец. Мне всё равно, если нам придётся пристрелить каждого жандарма на этой планете, и уж тем более мне плевать, если нам придётся пристрелить Вас. Но я бы предпочёл избежать причинения любого дополнительного ущерба планете. Итак, вот мои условия. Вы складываете своё оружие, выводите из Лэндинга Ваш персонал в точку указанную мной и остаётесь там до тех пор, пока морские пехотинцы не возьмут вас под стражу.

– И что там дальше, в этой Вашей фантазии? – спросила она. – Вы расстреляете нас на месте?

– Признаюсь, в этой мысли есть нечто привлекательное, – ответил он. – Но нет. Мы возьмём вас под стражу и будем удерживать до тех пор, пока не устроим надлежащий суд для рассмотрения действий Вашего персонала на этой планете. Всех вас ждёт справедливый суд, и виновные понесут соизмеримое преступлениям наказание.

– Вы совсем выжили из ума, – неожиданно успокоилась Юкель. – Неужели вы рассчитываете, что вам сойдёт с рук осуждение и расстрел солларианских жандармов?

– Вообще-то я больше склоняюсь к повешению, поскольку это кажется Ваша любимая форма казни, но мы, скорее всего, оставим это на усмотрение граждан Мёбиуса, – сказал он ей, и она презрительно рассмеялась в ответ.

– И что, как Вы думаете, произойдёт с вашей маленькой несчастной Звёздной Империей, когда об этом узнает Лига? – поинтересовалась она.

– Я пересеку этот мост, когда дойду до него, – спокойно ответил он. – Не то чтобы это особо беспокоило меня в ближайшей перспективе.

– Может Вы и надрали задницу Крэндалл на Шпинделе, но как только Флот про это узнает и явится по вашу душу – всё изменится! – выплюнула она в ответ.

– Похоже Вы на какое-то время выпали из реальности, – сказал Терехов. – И не следили за новостями. Например, исходя из того, что Вы только что сказали, полагаю Вы не слышали о том, что произошло с вице-адмиралом Дубровской на Сэлташе, где пять наших эсминцев уничтожили все четыре её линейных крейсера. Или о том, что Звёздная Империя заключила всеобъемлющий союз с Республикой Хевен. Или что, только между нами, у нас есть примерно пятьсот кораблей стены, любые два из которых способны управлять каждой из тех ракет, что мы выпустили в Крэндалл на Шпинделе. Давайте-ка подсчитаем, бригадный генерал. Если пара наших кораблей может уничтожить семьдесят ваших, а у нас их пятьсот, то это означает, что мы можем уничтожить каждый супердредноут в вашем Боевом Флоте, включая и Резерв, примерно три раза.

Он сделал паузу и холодно улыбнулся, позволяя ей убедиться в его полной уверенности в своих словах, затем продолжил.

– Согласно последним полученным нами перед отбытием к Мёбиусу донесениям, ваш адмирал Филарета направлялся к Мантикоре во главе примерно четырёхсот кораблей стены. К этому времени, я уверен, он уже прибыл и… если он был настолько глуп, чтобы вступить в сражение, сомневаюсь, что какой-нибудь из его кораблей продержался достаточно долго, чтобы успеть сдаться. В любом случае за исход сражения я не переживаю. Итак, Вы принимаете мои условия или нет?

Юсел уставилась на него с вытянувшимся от потрясения лицом. Мантикора и Хевен союзники? Союзники против Солнечной Лиги? Это была ложь. Должна быть ложью! Но пока эта мысль формировалась у неё в мозгу, как будто тысячи маленьких ледяных иголочек пронеслись у неё по спине от копчика до затылка. Если он не лгал, если говорил правду, это  объясняло почему он был готов атаковать корабли Ватсона. А в таком случае он был готов пойти и на то, что только что обещал её подчинённым и ей...

Ледяные иглы, пронзая хребет, казалось вонзились в живот. Это было странное ощущение. Она никогда бы не подумала, что можно одновременно чувствовать ледяной ком в желудке и тошноту.

Неожиданно вспыхнула паника, наполнив желчной горечью рот, и она тяжело сглотнула. На секунду она поняла, что чувствовали все те бесчисленные недовольные и возмутители спокойствия в тот момент, когда её жандармы вышибали  прикладами пульсеров их двери. Но тут же она заставила себя отодвинуть панику в сторону и впилась взглядом в изображение Терехова.

– Хорошо, – сказала она. – Это ваши условия, а вот мои. Вы остаётесь на орбите. Только попытайтесь высадить здесь хоть один шаттл, хоть одного пехотинца, и я начну расстреливать пленных. У меня на стадионе их около тридцати тысяч. Пожалуйста, можете убедиться сами. И у меня там две роты жандармов. Я могу убить всех на стадионе в течение пяти минут, и если вы попробуете выкинуть какой-нибудь финт – типа высадки на планете – Богом клянусь, я так и сделаю!

– Смело и решительно «служить и защищать» до последнего, как я посмотрю, – презрительно заметил Терехов. Кровь бросилась в лицо Юкель – никто не смел в таком контексте употреблять официальный девиз Солларианской Жандармерии.

– Только попробуй и увидишь, – прошипела она сквозь зубы.

– В последний раз, бригадный генерал, и учтите – моё терпение не безгранично. Если Вы решите не принимать мои условия, последствия лягут на Вас лично.

– Что? Думаешь я поверю в то, что ты явишься сюда за мной? Сравняешь с землёй то, что осталось от этого захолустного городишки, гоняясь за моими людьми и поимеешь полный стадион трупов? – издевательски ухмыльнулась она. – Только не ты. Тебе же надо быть белым – мать его – рыцарем в сияющих доспехах. Если ты спустишься сюда к нам, ты заляпаешь их кровью. Это я тебе гарантирую!

– Понятно, возможно мне следует связаться с президентом Ломброзо. Возможно он, чтобы спасти свою шкуру, как раз захочет передать Вас с Вашими жандармами нам.

– Ломброзо не смог бы отнять для вас и конфетку у ребёнка! Он вместе с Хэдли забился в подвал! Именно мне он поручил  вести эти «переговоры», а я уже закончила, приятель. Итак. Вы готовы принять мои условия? Или мне нужно передать приказ расстрелять первую сотню пленных, чтобы Вы мне поверили?

– И почему люди вроде Вас, – меланхолично вопросил Терехов, – всегда считают себя самыми безжалостными?

Что-то в его тоне заставило зазвенеть колокольчики тревоги в голове у Юкель, но она не отвела взгляд. Она, отказываясь отступить, уставилась ему прямо в глаза, и мантикорец пожал плечами.

– Стил? – сказал он, не отводя взгляда от Юкель.

– Да, сэр? – ответил голос вне поля зрения камеры.

– Передайте сигнал полковнику Саймаку. Затем установите «Положение Зевс».

– Да, сэр, конечно. «Положение Зевс».

– О чём, чёрт побери, вы говорите? – рявкнула Юкель.

– Не могу сказать, что было приятно беседовать с Вами, бригадный генерал, – ответил Терехов. – Познавательно, да – в каком-то отвратительном смысле слова – но не приятно. На самом деле, я счастлив, что нам никогда больше не придётся разговаривать.

– Отлично, – сказала она. – Теперь валите на хрен отсюда, прежде чем я передумаю и решу пристрелить пару дюжин пленных, чтобы поторопить вас!

– О, этого я не опасаюсь, – заверил он её. – На самом деле, – он поднял запястье и взглянул на наручный хронометр, – Вы должны получить мой ответ на Ваши требования, – наполненный холодом взгляд его голубых глаз снова обратился к ней, – прямо сейчас.

Она нахмурилась, недоумевая, что он, чёрт возьми, имеет в виду.

Две с половиной секунды спустя она всё ещё пыталась найти ответ, когда кинетический снаряд на скорости приблизительно тридцать километров в секунду поразил башню «Герб Ломброзо».

* * *

«Марк-87» – Кинетический Ударный Комплекс «Дамокл» – являлся модульной системой вооружения специально разработанной для стрельбы из стандартных пусковых установок противоракет любого корабля. КУК «Дамокл» мог быть оснащён различными вариантами боеголовок, но самым распространённым был тот, что стартовал из пусковой противоракетной шахты номер три «Квентина Сен-Джеймса» – шесть кинетических пенетраторов М412-ть, разработанных для корпуса Королевской Морской Пехоты Мантикоры. Каждый пенетратор представлял из себя шестьсотпятидесятикилограмовый  снаряд, со своим собственным короткоиграющим, но мощным импеллерным двигателем, с кольцом конденсаторов для автономного питания и системой наведения. Варьируя ускорение и время работы, М412-ый мог достичь эффективной мощности в одну мегатонну но… в этом конкретном случае требовалась гораздо менее мощная кувалда.

Столкновение произошло на скорости всего лишь в одну десятую процента скорости света. Башня была просто громадной, снаряд был не такой уж большой и его скорость могла показаться ничтожной по сравнению с достигаемыми ракетой «Марк-23» восемьюдесятью процентами скорости света, но её оказалось достаточно. Реальная мощность взрыва в тротиловом эквиваленте составила более шестидесяти семи килотонн, снаряд попал точно в центр крыши здания практически идеально перпендикулярно ей и пробил его насквозь, заполнив весь ограниченный наружными стенами объём испаряющей всё на своём пути плазмой [все разом вспомнили «День Независимости»].

По общему мнению, результат был практически бескровный, особенно по сравнению с гораздо более мощными  ударами которыми Юкель имела обыкновения в целях устрашения стирать с лица планет «мятежные города». Но такой результат вполне устроил Айварса Терехова. Массивные керамобетонные стены ограничили и направили взрыв внутрь здания, а близлежащие башни дополнительно рассеяли взрывную волну, ещё более ограничив взрыв и уменьшив ущерб. Тем не менее, кинетический удар практически сравнял с землёй Президентский Дворец и всё остальное (включая жилые башни, где были расквартированы верхушка Партии Единства и Прогресса Мёбиуса вместе с большинством инопланетного персонала межзвёздных корпораций) в радиусе трёх кварталов. В эпицентре взрыва практически не осталось ничего живого, за его пределами же, не считая контузий от ударной волны, фактически не было пострадавших.

Ударная волна от того места, где раньше высилась башня «Герб Ломброзо», ещё не успела опасть, когда две дюжины штурмовых шаттлов упали с неба Лэндинга. Восемь из них опустились над футбольным стадионом, и запустили ракеты точного наведения в смонтированные на верхнем ряду скамеек трёхствольники жандармерии, те самые, что держали под прицелом согнанных на стадион людей. Прецизионно выверенные удары огненных шаров превратили расчёты трёхствольников в обугленные ошмётки. После чего шаттлы направили вниз свои пушки и неподвижно зависли в ожидании.

Остальные пронеслись мимо, и из них, соскальзывая по антигравитационным тросам, высадились три роты Мантикорской Морской Пехоты в боевой броне.

Тут и там одиночные жандармы, выжившие после ракетного удара, с отвагой обречённости – или глупостью – открывали огонь по зависшим шаттлам или по спускающимся Морским Пехотинцам. Успеха они не добились. Пехотинцы спускались слишком быстро, чтобы стать лёгкой мишенью для паникующих от всего происходящего мужчин и женщин, к тому же у жандармов не было противовоздушного вооружения. Освободительный Фронт Мёбиуса никогда не располагал какими бы то ни было воздушными судами, поэтому на стадионе ни у кого из жандармов не было тяжёлого вооружения, а шаттлы были слишком хорошо защищены от их лёгкого стрелкового оружия.

Как очень скоро выяснили тюремщики, совсем по-другому обстояло дело с их собственной броней, которая не стоила ровным счётом ничего для тридцатимиллиметровых зарядов, вылетающих со скоростью нескольких тысяч метров в секунду из импульсных пушек шаттлов. Некоторые прожили немногим больше, чтобы обнаружить, что их пульсеры столь же бесполезны и против боевой брони высадившихся  Морских Пехотинцев.


Только небольшая группка из них сумела достаточно быстро бросить оружие и поднять руки, чтобы остаться в живых.

* * *

Хелен Зилвицкая стояла за спиной у коммодора Терехова, следя за изображением на главном дисплее, передаваемом с разведывательных платформ. Грибовидное облако пыли от кинетического удара только начало вздымалось в небо, когда приземлился первый Морской Пехотинец. Ветер ещё не успел его поколебать, когда весь стадионом оказался под контролем мантикорцев.

Ошеломительная скорость произошедшего оставила в ней чувство смутного изумления. Она была рядом с Тереховым, Льюисом и полковником Саймаком во время разработки ими «Зевса». Всё же в глубине души она надеялась, что Юкель достаточно умна, чтобы понять насколько безнадёжно её положение.

«Похоже отец был прав, утверждая, что никогда нельзя недооценивать человеческую глупость», – подумала она. – «Боже, надеюсь, что новости об этом разнесутся и наконец начнут проникать даже в головы солли! Если нам придётся продолжать убивать каждого из них...»

– Ну, – через мгновенье сказал Терехов, взгляд голубых глаз которого всё ещё был устремлён на дисплей, – полагаю, настал момент уточнить, остался ли в живых кто-нибудь из цепочки командования жандармерии, кто мог бы прислушаться к голосу разума.

Глава 32
Система Серафим

– Жаль, что мы понятия не имеем о чём пойдёт речь, – проворчала Маккензи Грэхем, запирая за собой дверь. Её с Индианой ожидал спуск по лестнице – лифт их жилого дома был снова неисправен – с шестого этажа. – Не нравится мне эта просьба об экстренной встрече.

– Ничего, очень скоро мы это узнаем, – заметил Индиана, бдительно осматриваясь вокруг.

Лестничные площадки были не слишком хорошо освещены, поэтому грабежи не были неслыханным делом даже внутри жилых комплексов. Особенно здесь, в старой части города, где сохранилось так много «​​исторических» зданий ещё с первых дней освоения Серафим. Большинство строений были взведены из местных природных материалов и без использования антигравитационных технологий. Они были меньше, построены ближе к земле чем более поздние башни и уязвимы для проникновения внутрь, и никогда не могли похвастаться системами безопасности, ставшими стандартом для новых городских районов. Ко всему прочему, при пожаре они становились огненной ловушкой для проживающих там людей, но некоторым плюсом было существенно меньшее количество общественных камер видеонаблюдения в этой части города, поэтому  эти сдаваемые внаём захудалые квартирки предоставляли своим обитателям гораздо более высокую степень анонимности. А если учесть, кем был до своего ареста отец Индианы и Маккензи, и прежний уровень финансового благосостояния их семьи, даже бесам, скорее всего, не придёт в голову искать их в столь поразительно бедных кварталах.

Когда они спустились уже на третий этаж,  Индиана заметил, что на площадке второго снова нет света, и, перед тем как ступить на последний пролёт, он как бы случайно опустил правую руку в карман штанов. Если кто-то собирался что-то предпринять, это должно произойти прямо... о... сейчас.

Двое скрывавшиеся в тенях мужчин, судя по всему, неоднократно проделывали подобное раньше. Они, одновременно выступив из темноты, с обеих сторон набросились на брата и сестру. Быстрая атака сопровождалась тусклым блеском ножа в руках одного из нападавших.

Правая рука Индианы отработанным движением покинула карман. Большой палец нажал кнопку, и телескопическая дубинка удлинилась сразу на все свои семьдесят сантиметров, тогда как его левая рука отодвинула Маккензи за спину.

– Гони свой бумаж..., – начал тип с ножом и тут же поперхнулся криком боли, когда Индиана пустил в ход утяжелённую на кончике дубинку.

Это был хлёсткий удар, быстрое, мощное и резкое движение запястья, а не полновесный удар, грабитель должен был оправиться от него практически сразу. Но Индиана шагнул к обладателю ножа, а не от него, пока потерпевший грабитель, ссутулившись, баюкал собственное разбитое запястье. Второй бандит нацеливался на Маккензи, но она, благодаря толчку её брата, оказалась не там, где он ожидал, а шаг Индианы вперёд вывел женщину из зоны досягаемости грабителя. Злоумышленник выкрикнул ругательство и развернулся к Индиане, одной рукой нашаривая что-то за плечом. В падающем с третьего этажа свете Индиана разглядел вытащенную тем дубинку, но у него самого были другие планы, и его противник рухнул с хриплым, свистящим криком, когда закруглённый кончик жёсткой дубинки как рапира врезался в его солнечное сплетение.

Второй мужчина лежал, судорожно скорчившись и отчаянно пытаясь вдохнуть. Не похоже было, что ему слишком повезёт в этом, учитывая только что полученные им скорее всего достаточно серьёзные, как отстранённо оценил Индиана, внутренние повреждения. На данный момент у него самого были другие заботы, и он плавно, одним слитным движением повернулся к первому грабителю. Его настороженная поза с телескопической дубинкой наготове больше всего напоминала стойку фехтовальщика, и злоумышленник с разбитым запястьем опасливо вытаращил на него глаза.

– Мы с сестрой сейчас уйдём, – Индиана сам поразился насколько ровно звучал его собственный голос и... тем, что он может слышать его сквозь грохот своего пульса. – Похоже твоему другу потребуется врач, и, судя по всему, ты вполне способен самостоятельно найти его. Но я бы не советовал вам в будущем появляться в этом доме.

У всё ещё застывшего в неподвижности грабителя отвисла челюсть, а Индиана, не сводя взгляда с оставшегося на ногах противника, протянул свободную руку Маккензи. Она опёрлась на неё и переступила через всё ещё судорожно блюющее тело на лестничной площадке.

– Я дам вам пять минут, прежде чем вызову полицию, – продолжил Индиана, хотя видит Бог, он не собирался делать ничего подобного. – Надеюсь, вам хватит времени, чтобы убраться от сюда до её прибытия?

Он кивком указал на лежащего на полу человека, затем последовал за Маккензи вниз по ступенькам так ни разу и не повернувшись спиной к грабителю, пока они не добрались до вестибюля. И лишь тогда он осмотрел сестру и покачал головой, заметив её скользнувший обратно в карман компактный автоматический пистолет.

– Идиот, – сказала она, качая головой. – Инди, их было двое! Ты ведь не слепой? Ты что, думаешь, что должен был разделаться с обоими самостоятельно?!

– В тот момент это представлялось правильным, – мягко сказал он, складывая дубинку и левой рукой открывая для неё входную дверь дома.

– Только потому, что у тебя вдруг случился выплеск тестостерона! Я больше не маленькая девочка, знаешь ли!

– Конечно. И ещё ты – лучше меня стреляешь, – признал Индиана. – С другой стороны, мне пришло в голову, что обнаружение кого-то с дырками от пуль там где мы живём, скорее всего, далеко не лучший способ не привлекать внимания. Ты же знаешь Полицейский Департамент Херувима ненавидит заполнять документы на мёртвые тела, но они расследуют их, даже в этой части города. По крайней мере, когда применено огнестрельное оружие.

Маккензи хотела было возразить. Но тут же передумала. Потом даже кивнула в знак согласия.

– Ты прав, – сказала она через мгновение, потому что Индиана действительно был прав.

Полицию Херувима не абсолютно не волновали грабители, позволившие убить себя, и если тот, которого Индиана вырубил, будет найден на лестничной площадке мёртвым в результате травмы тупым предметом, то, скорее всего, вообще не будет никакого расследования. Не «замазанные» в крышевании криминала копы были слишком заняты присмотром за законопослушными гражданами, чтобы беспокоиться ещё и об очередном неудачливом столичном хищнике, а те, кто был, имел более прибыльные интересы. Но и те и другие без сомнения заинтересуются фактом использования огнестрельного оружия, и такого роде дело автоматически окажется в ведении Полиции Безопасности Системы Серафим Тиллмана О'Салливана. Не потому, что бесов волнует, сколько пролов перестреляло друг друга, а потому что владение огнестрельным оружием частными лицами было противозаконно. Так было не всегда, но одним из первых актов Президента МакКриди стало внесение изменений в Конституцию Системы ликвидирующих гарантированное ранее право граждан на владение оружием.

В конце концов, не мог же он позволить свободное обращении этого оружия, содействуя тем самым росту и так неприемлемо высокого уровня преступности.

– Я рад, – с усмешкой сказал Индиана, когда они вышли на мокрый тротуар. Снегопад усилился, а пронизывающий восточный ветер добавлял погоде промозглости. – Имей в виду, я слегка обеспокоен. Совсем не похоже на тебя, так легко сдаваться, особенно когда я прав.

– Хорош трепаться, Инди, – серьёзно попросила она и он усмехнулся.

Сейчас они направлялись по тротуару к платформе вагонки в центре следующего квартала. Система общественного транспорта выглядела такой же изношенной, как и всё остальное на Херувим, и разбитые окна составов – жертвах вандализма – выделялись зияющими знаками препинания в опоясывающих их бока красочных – и как правило – непристойных граффити. Несмотря на это, вагонка оставалась механически безотказным средством транспорта и, в отличие от очень многих других вещей в системе Серафима, на самом деле работала по надёжному графику. В первую очередь, как знали Индиана и Маккензи, потому что являлась единственным средством передвижения доступным для большинства населения столицы, а межзвёздные хозяева системы хотели чтобы их крепостные добирались на работу вовремя.

Когда они добрались до своей цели, состав как раз подтягивался к платформе, и Индиана, пропустив вперёд Маккензи, поднялся по ступенькам. Они предъявили свои пропуска «Управления Городского Транспорта» для сканирования и сумели найти места, на которые не задувал сквозняк из одного из разбитых окон.

Их вагон двигался сквозь снег и слякоть, и брат и сестра видели за окном толпы бедно одетых, озябших, сгорбившихся пешеходов. Даже так поздно и в такую ​​погоду на улицах Херувим был большой пешеходный поток. Они обгоняли случайные наземные машины, но те были немногочисленны и редки, а парковки – когда-то заполненные до отказа и сверх того – преимущественно пустовали. Городской центр Херувим когда-то был источником суеты – процветающим районом, буквально переполненным небольшими частными предприятиями: ресторанами, книжными магазинами, художественными галереями, бутиками, ювелирными салонами, ломбардами, салонами красоты и магазинами электроники. Их владельцы и управляющие, может быть и не были богачами, но они без проблем сводили концы с концами и работали на себя. Теперь каждая вторая витрина зияла красноречивой пустотой. Большинство из оставшихся выглядели жалкими и потрёпанными лавками старьёвщиков. Тем не менее, тут и там попадались оазисы ярко светящихся, словно кристопластовые дисплеи, витрин, в  глубине которых мерцали предлагаемые для продажи товары.

Взгляд Индианы становился жёстким, когда мимо них проплывали эти островки благополучия, потому что он знал причину их процветания. А причиной было то, что принадлежали они друзьям мэра или самого президента, то есть тем, кто имел связи и не был вынужден платить за «защиту» коррумпированным полицейским и городским чиновникам или одному из местных менеджеров какой-нибудь межзвёздной корпорации. Какого чёрт, да две трети их вообще не платили налогов городу!

«Всегда кто-то готов стать шакалом», – с горечью подумал он. – «Всегда кто-то готов «урвать кусок побольше». Может быть они и не были первыми, кто изнасиловал Серафим, но у них уж точно не возникало никаких моральных проблем во время грызни из-за объедков и загребания всего, до чего они могли дотянуться! И ни одному из них не придёт в голову сделать что-то против воли МакКриди и её прихлебателей.

Маккензи протянула руку и сжала его колено. Он посмотрел на неё, и часть горечи ушла из его глаз, когда она ему грустно улыбнулась. Она, конечно же, точно знала, о чем он думал. Когда-то у Брюса Грэхема тоже был магазин на этой улице... пока его бизнес не был уничтожен этой продажной кликой. Индиана уловил понимание в улыбке сестры, и улыбнулся ей в ответ, погладил её руку на своём колене, а затем повернулся обратно к окну.

* * *

Их транспорт высадил их в двух перекрёстках от «Ложки Супа», они оба любили этот ресторан, которому каким-то образом удавалось держать свои двери открытыми несмотря на отсутствие у его хозяев связей. «Наверное, это потому, что место похоже на свалку», – подумал Индиана, пока он и Маккензи упорно пробрались через слякотное месиво перед дверью и отряхивали обувь от налипшего снега. Оставив за спиной промозглый холод, они попали в тёплое, вкусно пахнущее помещение. Окна в ресторане сильно запотели, и Алекта, их знакомая официантка, приветствовала их, как только увидела.

– Инди! Макс! Ваш любимый столик свободен. Добро пожаловать!

Грэхемы улыбнулись и последовали за ней в направлении задней части ресторана. Внутреннее убранство «Ложки Супа» совсем не подходило для привлечения состоятельной клиентуры. Столовые приборы, тарелки и чашки абсолютно не сочетались друг с другом, столы и перегородки между ними были поцарапаны, а дешёвые голо-плакаты на стенах не могли скрыть того факта, что те остро нуждаются в покраске и ремонте. Влажные пятна в одном из углов потолка вот уже на протяжении почти трёх месяцев указывали на неспособность владельца устранить их, а пол действительно нуждался в замене.

Но то, чего ресторану не хватало в антураже и внешнем великолепии, с избытком компенсировалось радушием персонала. Это было тёплое, почти по домашнему уютное место, чьи владельцы знали подавляющее большинство своих клиентов по имени. Место, где еда могла подаваться в несоответствующих ёмкостях, зато кухня была безупречной, каждое блюдо было восхитительно как на запах, так и на вкус, а ежедневные скидки на дежурные блюда позволяли честным людям получать горячую сытную пищу. Вот и сейчас Индиана и Маккензи, направляясь вслед за Алектой к столику в дальнем углу, едва успевали отвечать на приветственные улыбки, дружеские кивки и взмахи рук других постоянных посетителей.

– Он уже здесь, – пока они шли, тихонько сказала Алекта. Она улыбнулась, как будто только что пошутила. – Бен и Аллен проследили – хвоста за ним не было.

Индиана кивнул, рассмеявшись не произнесённой шутке.

– Спасибо, – сказал он и, когда они подошли к столу, кивнул человеку когда-то представившегося им как «Искра».

– Рад, что Вы смогли прийти, – небрежно бросил он, отодвигая стул и помогая Маккензи устроиться за столом, прежде чем сесть самому, оказавшись напротив Искры через стол покрытый ветхой на вид клетчатой скатертью.

– Я же говорил, что надеюсь попробовать местные блюда в следующий раз, когда буду в городе, – ответил Дэмьен Харахап, и глубоко вдохнул. – Если это на вкус также хорошо, как пахнет, я вернусь ещё не раз!

– Я не думаю, что Вы будете разочарованы, – заверила его Алекта, вытаскивая блокнот и поочерёдно оглядывая всех троих. – Ну что ребята, готовы сделать заказ?

– Они же только что пришли! – со смехом запротестовал Харахап и она фыркнула.

– Так, сегодня четверг. Это означает, что Инди получит суп из моллюсков с жареными кукурузными шариками и овощной салат. МакКинси подадут тушёную говядину с рисом, смешанный салат заправленный маслом и виноградным уксусом и кусочек чесночного хлеба. Кофе для него, горячий чай для неё. Так что, остаётесь только Вы.

Она наградила его вызывающей ухмылкой, какую обычно получал от неё каждый новый клиент, и он вновь рассмеялся и покачал головой.

– Так как я здесь впервые, почему бы Вам не удивить меня? Что бы Вы посоветовали?

– О, мужик, ты об этом пожалеешь! – предупредил его Индиана, получив за это от Алекты шутливый удар блокнотом по плечу.

– Не слушайте его, – сказала она Харахапу. – Проблема в том, что он не переносит кокосовое молоко.

– Кокосовое молоко? – повторил Харахап немного недоумённо и она кивнула.

– Ага. Хотели мой совет – Вы-таки будете иметь Массаман-карри с уткой[Блюдо тайской кухни, приправляемое соусом на основе кокосового молока]. И, может быть, – она задумчиво посмотрела на него, – в Вашем случае, мы добавим маленький ананас и немного арахиса. Поверьте мне, Вы пальчики оближете.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю