Текст книги "Тень свободы (ЛП)"

Автор книги: Дэвид Марк Вебер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 34 страниц)

Её серые глаза с вызовом впились в его лицо, но он не отступил.

– И я не знаю, – сказал он. – Что, боюсь, в свою очередь предполагает, что отчёты, на которые Вы опираетесь, сильно преувеличены. Правдивы, в какой-то степени, – добавил он, не более искренне, чем до этого она или Таргуд, – учитывая всё то недовольство, что вспыхнуло кругом после битвы у Моники, но тем не менее преувеличены. И хотя я согласился что нам следует быть крайне осторожными, но всё-таки жаль что, как заметил коммодор Таргуд, наши ресурсы ограничены. Не думаю, что было бы мудро распылять их в ответ на угрозы, которые могут быть просто надуманными.

– Я склонен согласиться с тобой, Жуньян, – быстро сказал Веррочио, прежде чем Юкель смогла возразить. – Однако, я хотел бы сосредоточиться на этом конкретном случае в Мёбиусе. Бригадный Генерал, что скажете?

Юкель замерла в повисшей грозовой тишине, затем глубоко вдохнула.

– Возможно президент Ломброзо видит вмешательство Мантикоры там где его нет, – признала она, хотя её тон говорил о том, что думала она как раз обратное. – Тем не менее, очевидно, что проблемы, с которыми он столкнулся, куда серьёзнее, чем предполагали наши более ранние расчёты. И думаю также очевидно, что он теряет ту уверенность, что когда-то у него была. Это путь к поражению. Так что, я думаю, пришло время решать: либо мы поддерживаем его, либо пришло время его сместить. Вице– комиссар – и коммодор – правы, говоря про ограниченность наших ресурсов. Мы не можем позволить себе терять их; честно говоря, предоставление долговременного гарнизона для осуществления прямого контроля планеты слишком сильно урежет мои имеющиеся силы.

Веррочио поморщился. В чём никто не мог бы упрекнуть Франческу Юкель, так это в утончённости. Тем не менее, в её словах был смысл. Ломброзо стал гораздо менее ценен для Пограничной Безопасности, чем он мог сам о себе думать. На самом деле, при нормальных условиях, как только что намекнула Юкель, Веррочио просто потянул бы время до тех пор, пока ситуация не стала бы настолько плохой, чтобы дать силам УПБ неоспоримый повод вмешаться в события – с великим сожалением, разумеется – в целях поддержания безопасности и общественного порядка. В результате чего Мёбиус превратился бы в официальный протекторат, а президент Ломброзо неожиданно оказался бы безработным.

Однако, обстоятельства были далеки от нормальных, и последние что ему было нужно, это восстание в Мёбиусе, прямо, так сказать, у его порога. Был ли мантикорский след в событиях на Мёбиусе, не был ли, но одно не вызывает сомнения – активизация оппозиции Ломброзо во многом обусловлена событиями в Талботте. Пример того, как целый кластер миров попросил, а затем и получил членство в Звёздной Империи, не был оставлен без внимания ни в одной из окрестных формально независимых звёздных систем. Они в любом случае должны были увидеть в этом более подходящий для себя вариант, нежели быть систематически высосанными досуха одной из межзвёздных корпораций или попасть под протекторат Управления Пограничной Безопасности с тем же итогом, и Веррочио ни на минуту не сомневался, что его непосредственное начальство в Старом Чикаго понимает это также хорошо как и он. И они явно не скажут ему спасибо за ещё одну течь в плотине престижа и власти УПБ.

А реакция самой «Триады, Интерстеллар» и её экономических партнёров на то, что он позволит сместить режим Ломброзо какому-либо по-настоящему патриотическому движению? Да у «Триады» уйдут годы, прежде чем она получит нужное влияние на преемника Ломброзо, и всё это время её функционеры будут очень громко возмущаться по этому поводу.

– Полковник, должен ли я полагать, что Ваше мнение о развитии ситуации совпадает с мнением бригадного генерала Юкель? – спросил комиссар, переводя взгляд на полковника Арманда Вонга, занимавшего в епархии Юкель должность эквивалентную капитану Мерриман.

Вонг был темноглаз, темноволос, с горбинкой на большой переносице и на добрых сорок сантиметров выше Юкель. А ещё, по мнению Веррочио, он был несколько умнее своей начальницы. Сейчас тот краешком глаза быстро глянул на Юкель и пожал плечами.

– Возможно, – он слегка выделил это слово, – президент Ломброзо и генерал Ярдли реагирую слишком остро. Как Вы заметили, сэр, они и в прошлом не раз настаивали, что на них небо рушится. Но мы внимательно изучили их отчёты, особенно последние от генерала Матиаса и миз Ксидис. Также мы послали запрос на дополнительную информацию от наших источников в корпорации «Триада» в системе, хотя должно пройти какое-то время, прежде чем мы услышим что-либо от них. – Он пожал плечами. – На основе всей имеющейся информации не возникает сомнений в том, что в руках оппозиции президенту Ломброзо оказались по крайней мере несколько образцов современного вооружения. Это совершенно очевидный факт. Как бы оно туда не попало, и даже если местные власти слишком остро отреагировали, сейчас не время спускать кому бы то ни было что-либо подобное с рук.

Веррочио и не ждал, что полковник заявит что-то противоречившее позиции Юкель. Комиссар посмотрел на Хонгбо, который тоже пожал плечами. «Немного же от тебя толку», – кисло подумал Веррочио.

Комиссар подавил искушение начать грызть ногти. Что бы он не отправил на Мёбиус, это станет для него недоступным в случае если что-то пойдёт наперекосяк на одной из планет сектора Мадрас, и его оправдания, что он отправил войска необходимые для удержания его собственного сектора в критический момент для предотвращения восстания на Мёбиусе, вряд ли удовлетворит его недоброжелателей в Старом Чикаго. Но если он позволит Мёбиусу превратиться в очередной квадрант Талботт...

– Хорошо, – вздохнул он, – я понял, что ты имеешь в виду, Франческа. И Вы, полковник Вонг. И принимая во внимание всё вышесказанное, я думаю, что нам не стоит сейчас менять какой-либо местный режим. Итак, исходя из этого, что вы посоветуете?

– Думаю, у нас нет другого выбора, кроме как удовлетворить просьбу Ксидис о наземных войсках, – неприятно ухмыльнулась Юкель. – Местные может быть и готовы на открытое противостояние с Президентской Гвардией Ломброзо, но я сомневаюсь, что они будут настолько же энергичны против парочки интервенционных батальонов.

– Неужели столь сильный ответ действительно необходим, бригадный генерал? – с отвращением поморщился Хонгбо.

– У нас не так много вариантов, господин вице-комиссар, – раздражённо бросила Юкель. – Кого бы я не послала на Мёбиус, они пропадут из моих боевых порядков на месяцы, так что, если мы вообще хотим посылать войска, то нужно послать их достаточно много и с ясными установками – быстро сломать хребет этим террористам. Прилететь, выбить из них все дерьмо, переломить ситуацию в пользу Ломброзо (возможно оставить ему парочку советников из Жандармерии с ротой солдат для поддержки) и вернуть обратно остальные войска. Если мы сделаем всё быстро и жестоко, возможно мы сможем завершить всю операцию ещё до того, как кто-нибудь в секторе Мадрас вообще поймёт, что мы отослали куда-то часть наших сил.

– К этому необходимо добавить  ещё кое-что, господин комиссар, – Таргуд явно был не рад, говоря это, но лицо его не дрогнуло, когда Веррочио повернулся к нему.

– Оценка идеи об интервенции находится вне зоны моей компетентности, сэр, – продолжил офицер Пограничного Флота. – Я не эксперт в вопросах подавления восстаний на планете. Но если решение об интервенции будет принято, я бы предпочёл, чтобы операция завершилась как можно быстрее. – Его губы неприязненно сжались. – Если мы посылаем наземные войска, мне придётся выделить им хотя бы пару эсминцев для контроля околопланетного пространства. Хотя бы лишь для того, чтобы быть уверенными, что ни одна поставка современного вооружения не попадёт не в те руки, пока там будут наши войска. А это означает, что в дополнение к части армии, которую придётся перенаправить бригадному генералу Юкель, мне также придётся перенаправить часть моих флотских сил. И честно говоря, чем дольше любой из моих кораблей будет отсутствовать, тем более вероятно что-нибудь проскочит мимо нас здесь, дома.

Было ясно, что невзирая на зону своей компетенции, Таргуд был против всей операции. К сожалению это не означало, что он был не прав.

Размышляя, Веррочио прикрыл на мгновение глаза, затем вздохнул.

– Франческа, мне нужен расчёт численности войск, которые ты предлагаешь отправить, – сказал он. – И представьте мне план операции прежде чем я приму окончательное решение. Тем не менее считаю, что ты права и нам действительно жизненно необходимо оказать поддержку Ломброзо пока ситуация не стала ещё хуже. Коммодор, – он повернулся к Таргуду, – как только мы с бригадным генералом определимся с численностью посылаемых войск, мне будет нужен Ваш расчёт о потребности в  транспортах и флотской поддержке. – Он холодно улыбнулся. – Если мы собираемся сделать это, давайте попробуем сделать всё правильно.

Глава 20
Система Меза

– Что ты сказал?

Альбрехт Детвейлер уставился на своего старшего сына и ужас в выражении его лица шокировал бы любого из относительно небольшого числа людей, когда-либо с ним встречавшихся.

– Я сказал, что наш анализ того, что произошло в Зелёных Соснах, похоже, был немного ошибочен, – отрезал Бенджамин Детвейлер. – Этот ублюдок МакБрайд был не единственным, кто пытался сбежать, – Бенджамин во время перелёта из столицы планетарной системы Менделя уже имел возможность освоиться с этой информацией, и если ужас на его лице был не настолько ощутим, то оно было мрачнее и намного более страшным, чем у отца. – И то, как манти представляют это дело общественности, сукин сын, безусловно, даже и не пытался остановить Зилвицкого и Каша. Конечно, они не утверждали это прямо, но он, должно быть, сознательно покончил с собой, чтобы скрыть всё, что он сделал!

Альбрехт молча смотрел на сына в течении нескольких минут. Затем встряхнулся и глубоко вздохнул.

– Продолжай, – прохрипел он. – Уверен, самое интересное ещё впереди.

– Каша и Зилвицкий всё ещё живы, – не заставил себя ждать Бенджамин. – Я не уверен, где, чёрт возьми, они были. У нас пока нет ничего похожего на полную версию этих событий, но, видимо, они потратили большую часть последних нескольких месяцев на дорогу домой. Ублюдки прилагают все усилия, чтобы не допустить утечки большего, чем необходимо количества оперативной информации, но я не удивлюсь, если единственной целью кибер-атаки МакБрайда окажется прикрытие их бегства.

– Тем не менее, в соответствии с наиболее достоверными фактами, имеющимися в нашем распоряжении, сбежав, они направились прямиком на Хевен, а не на Мантикору, что хорошо согласуется с тем, почему они так долго находились вне Сети. Я уж точно не берусь воспроизвести ход мыслей, породивший данное решение. Но, независимо от их намерений и действий, результатом всего этого стал визит Элоизы Притчарт – собственной персоной! – на Мантикору, где та, очевидно, и смогла, чёрт возьми, заключить этот так называемый мирный договор с Елизаветой.

– С Елизаветой?

– Мы же всегда знали, что Елизавета на самом деле не настолько сумасшедшая, как мы представляли это солли, – отметил Бенджамин. – Безусловно, она временами чертовски упряма, но слишком прагматично смотрит на вещи, чтобы отказаться от чего-то вроде этого. Впрочем, она посылала Харрингтон на Хевен добиться того же самого ещё до «Устричной Бухты»! А ещё, чтобы добавить аргументов к своему предложению, Притчарт прихватила с собой доказательство в виде некого Орландо Симоеса. Доктора Орландо Симоеса..., который когда-то работал в Гамма-центре над созданием линейного двигателя.

– Вот дерьмо, – в сердцах тихо выругался Альбрехт.

– Ах, отец, это слишком мягко сказано, – жёстко продолжил Бенджамин. – Я не знаю, как много на самом деле информации МакБрайд передал Зилвицкому и Каша, или была ли у них возможность подтвердить её достоверность, но и это уже чертовски больше того, чем они должны были, согласно нашим планам, располагать! Они заявляют об нанотехах-убийцах, линейном двигателе и спайдерприводе, и они называют своими именами, как их там, «Указующих Мезы». По сути, они сейчас заняты тем, что уверяют Мантикорский Парламент – и, я уверен, Конгресс Хевена и всю остальную грёбаную галактику! – в реальности Мезанского плана завоевания всей известной вселенной. На самом деле, ты будешь сильно удивлён, узнав, что Государственный Секретарь Арнольд Джанкола, состоя на содержании у гнусных «Указующих», умышленно подталкивал Хевен к возобновлению войны с манти!

– Что? – Альбрехт моргнул от удивления. – Мы не имеем с этим ничего общего!

– Конечно же, нет. Но, если быть беспристрастными, мы и вправду знали, что он подделывал дипломатическую переписку. Пусть и узнали об этом только когда он, чтобы замести следы, привлёк Несбитта, но мы действительно знали об этом. И, несомненно, предоставив Несбитту нанотехов для ликвидации Гросклода, мы совершили тактическую ошибку. Похоже, Ушер, а может и не он один, пронюхал про это, и даже если бы и нет, сходство между самоубийством Гросклода и убийства Вебстера – и покушением на Харрингтон – слишком очевидны для любого, кто начал бы копать. Из всего этого вытекает, что если мы – единственные, кто имеет данную технологию, и если Джанкола использовал нанотехов, чтобы избавиться от Гросклода, то, значит, он работал на нас всё время. По крайней мере, они, похоже, не поставили Несбитта в центре всего этого – пока, по крайней мере – но эта их реконструкция определённо имеет смысл, учитывая ту информацию, которой они владеют на данный момент.

– Чудесно, – с горечью сказал Альбрехт.

– Отец, давай посмотрим правде в глаза, на самом деле всё ещё хуже. Очевидно – всё кончено: все новостные агентства манти и даже часть солларианских начали копаться в этом деле. Судя по времени, эта информация пока ещё не успели достигнуть Старой Земли, но ждать осталось недолго. Не могу сказать, как там отнесутся к этой сенсации, но новости уже достигли Беовульфа и можешь сам представить, какой шум там поднялся.

Губы Альбрехта сжались, когда он осознал полный и абсолютный крах режима секретности. Уже того, что Зилвицкий и Каша остались живы, было достаточно, чтобы поставить под сомнение мезанскую трактовку событий в Зелёных Соснах. Остальное же…!

– Спасибо, – сказал он через минуту хрипловато-ядовитым тоном. – Я думаю, что моё воображение вполне может подсказать мне под каким гарниром эти ублюдки всё это подадут, – жестокая улыбка перекосила его лицо. – Я полагаю, лучшее, на что мы можем надеяться – это то, что обнаружение того, как ловко в последние несколько веков мы водили за нос их так называемые спецслужбы, поколеблет их уверенность в себе. Например, я бы очень хотел видеть реакцию этого ублюдка, Бентона-Рамиреса-и-Чоу. К сожалению, независимо от того что нам хочется, Беовульф выступит единым фронтом с манти. Собственно говоря, я не был бы удивлён, если они присоединятся к Мантикорскому Альянсу..., особенно если Хевен уже там.

– Несмотря на конфронтацию манти с Лигой? – Это был вопрос, но тон Бенджамина не оставлял сомнений, что он следил за логическими выкладками своего отца достаточно внимательно.

– Чёрт, Бен, мы изначально подталкивали события в направлении развала Лиги! Но ты не считаешь, что кто-то вроде Беовульфа ограничится только проклятиями в адрес тех грёбанных аппаратчиков из Старого Чикаго? – Высокомерно фыркнул Альбрехт. – Я могу ненавидеть ублюдков, и я буду делать всё возможное и невозможное, чтобы порвать им глотки, но независимо от того, что они из себя представляют, они не являются ни глупцами ни трусами, и не позволят Колокольцеву и его жалкой команде запугать их и заставить делать ту единственную чёртову вещь, которую они делать не хотят.

– Ты, вероятно, прав насчёт этого, – хмуро согласился Бенджамин, затем покачал головой. – Нет, ты точно прав.

– К сожалению, этим всё не ограничится, – продолжил Альбрехт. – Уже одно только прекращение стрельбы Хевена по Мантикоре само по себе достаточно плохо, но Золотой Пик слишком близко от нас, чтобы я мог спать спокойно. Она думает слишком много, и она также чертовски хороша во всём, что делает. Скорее всего, она, по крайней мере, пока, ещё не в курсе последних новостей, но, учитывая время в пути курьеров, будет и достаточно скоро. И если она – или же Елизавета – почувствует жажду приключений, всего через несколько стандартных недель к нам, прямо сюда, на Мезу, может заявиться траханый флот манти. Он без труда пройдёт, как горячий нож через масло, через всё, что мы можем против них выставить, даже не заметив этого. И, кроме всего прочего, остаётся восхитительная возможность, что Хевен составит компанию Золотому Пику в этом походе по наши души, если они, как оказывается, заключили военный союз!

– Та же самая мысль пришла в голову и мне, – мрачно согласился Бенджамин. Как командующий флота «Указания Мезы», он слишком хорошо знал на что способны, перестав стрелять друг в друга и объединились, два единственные в галактике флота, обладающие оснащёнными подвесками кораблями стены и многодвигательными ракетами.

– Как думаешь, что собираются делать анди? – Поинтересовался он через мгновение, и его отец разразился смехом.

– Изабель всегда была против использования этих нанотехов где-либо без крайней необходимости. И, похоже, я должен был прислушаться к ней, – он покачал головой. – Я всё ещё считаю, что все аргументы за то, чтобы избавиться от Хуана были налицо, даже если у нас ничего и не вышло, но если манти поделятся с Густавом тем, что знают о нанотехах, то, я думаю, он выкинет свою обычную «realpolitik» через воздушный шлюз. Бенджамин, мы ведь не просто покусились на члена его семьи – мы замахнулись на его наследника, а династия Андерманов никогда не простит подобного. Поверь мне. Если он будет думать, что манти говорят правду, то он, скорее всего, лично явится по нашу душу! Собственно говоря, манти могут сознательно держать его в стороне его от своего Альянса. Фактически, если у них есть мозги, то они должны это сделать. Убрать Густава с линии огня солли и позволить ему позаботиться о нас. Это немного не то же самое, что попросить у него взаймы пару-другую дивизионов носителей подвесок, чтобы надавать по заднице Флоту Солнечной Лиги! А мы, как назло, оставили инфраструктуру анди абсолютно нетронутой, не так ли? Что означает, что у них предостаточно многодвигательных ракет и, если Густав, оставшись вне рамок конфликта с Лигой, заявится к нам, как ты думаешь, хоть кто-нибудь из наших «друзей» в Старом Чикаго пошевелит хоть одним чёртовым пальцем, чтобы остановить его? Особенно, когда они, наконец, осознают, что на что действительно способны манти?

– Нет, – с горечью признал очевидное Бенджамин. – Ни сейчас, ни через миллион лет.

В тишине следующих нескольких секунд как отец, так и сын обдумывали сокрушительный переворот в тщательно проработанных планах «Указания Мезы».

– Ладно, – наконец сказал Альбрехт. – Ничто из случившегося нельзя назвать чьей-либо ошибкой. Или, по крайней мере, если в этом и имеется чья-либо вина, то лишь моя, а не чья-либо ещё. Вы с Коллином предоставили мне наиболее вероятный анализ событий катастрофы в Зелёных Соснах и я согласился с вашей оценкой. Собственно говоря, тот факт, что Каша и Зилвицкий нигде не объявились к тому времени, в значительной степени, казалось, подтверждал её. И, учитывая тот факт, что ни в одном из наших внутренних отчётов не упоминалось имени Симоеса – или же все-таки упоминалось, в любом случае я сейчас уже конечно не помню – я предполагаю, что все наши эксперты предположили, что он был в числе погибших при взрывах в Зелёных Соснах?

– Да, – скривился Бенджамин, – действительно, те записи Гамма-Центра, которые «невероятным образом» пережили кибербомбу МакБрайда, показывали Симоеса на своём месте в момент срабатывания самоубийственного заряда, – он вздохнул. – Я должен был задаться вопросом, почему уцелели именно эти записи, в то время как большинство остальных файлов системы безопасности оказалось стёрто.

– Ты был не единственным, кто не подумал об этом, – резко указал его отец. – Что бы ты ни думал, его эвакуировали о-очень аккуратно, ты не находишь? И неудивительно, что мы охотно поверили, что он просто испарился при взрыве! Видит Бог, в отношении остальных ведь так и было, – он покачал головой. – И, учитывая то, что мы знали, я всё ещё думаю, что мы поступили правильно, воспользовавшись общим хаосом и стравив Мантикору с Лигой. Но это – всего лишь моё мнение. Как говорит старая мудрость: «Ты знаешь лишь то, что знаешь сейчас и ничего сверх этого». Она, как ни крути, безусловно верна в данном случае!

– Я думаю, что мы могли бы благополучно согласиться с этим, отец.

Они сидели молча в течение некоторого времени, пока Альбрехт ни пожал плечами.

– Ну, это не конец вселенной. И, по крайней мере, у нас достаточно времени на запуск «Гудини» [так называлась операция прикрытия] и бегства.

– Но, учитывая то, где мы сейчас, недостаточно много, – указал Бенджамин. – Недостаточно, если манти – или анди – среагируют настолько быстро, насколько способны. И если солли поверят им, то его будет ещё меньше.

– Скажи мне что-нибудь, чего я не знаю, – вспылил его отец, но затем лишь покачал головой и поднял руку в примирительном жесте. – Извини, Бен. Не имеет смысла срывать своё чёртово раздражение на тебе. И ты прав, конечно. Ну, не то чтобы у нас совсем нет плана на случай вроде этого, – он сделал паузу и рассмеялся. – Разумеется, не настолько вроде этого, который мы не видели и в своих самых страшных кошмарах, но ты понимаешь, что я имею в виду.

Бенджамин кивнул, и Альбрехт, откинулся назад в кресле, барабаня пальцами по скрещенным рукам.

– Я думаю, что мы должны предположить, что Макбрайду и этому Симоесу на пару удалось практически полностью скомпрометировать нас, поскольку  каждый из них имел доступ к критически важной информации, – сказал он через мгновение. – Откровенно говоря, я сомневаюсь, что её у них настолько уж много, но я не собираюсь делать никаких оптимистических – больше никаких – предположений относительно всего этого. С другой стороны, наша организация достаточно децентрализована, чтобы даже кто-то подобный Макбрайду знал обо всех планах, что мы держим наготове. И если даже Симоес и работал в Гамма– Центре, он не знает ничего конкретного о практических оперативных планах. Ты с Коллином – и Изабель – следили за этим. В частности никто в Гамма-Центре, включая МакБрайда, вплоть до начала «Устричной Бухтой» не знал о «Гудини». Таким образом, пока мы не захотим предположить, что Зилвицкий и Каша добавили телепатию к своим возможностям, это всё ещё безопасно.

– Возможно, – согласился Бенджамин.

– Но даже в этом случае мы оказываемся перед необходимостью ускорить процедуры. Хуже того, мы никогда не предполагали, что «Гудини» придётся запускать в таком жёстком цейтноте. Нам придётся придумать, как скрыть такую хренову кучу исчезновений в по-настоящему жёстком временном окне, и это будет тем ещё геморроем, – Альбрехт нахмурился, его лицо становилось всё более задумчивым по мере того, как к нему возвращалось самообладание. – Есть предел тому, сколько мы можем организовать не вызывающих подозрений воздушных автокатастроф. С другой стороны, мы сможем, скорее всего, вписать имена очень многих исчезнувших в список погибших в Зелёных Соснах. Конечно, не из тех, кто на виду, но приличный процент второго эшелона из проживающих в Зелёных Соснах. Нам может, скорее всего, сойти с рук добавление большого количества из них к спискам погибших и пострадавших, по крайней мере тех, кто не имеет за собой близких родственников или друзей.

– Колин и я займёмся этим сразу, как только он доберётся сюда, – согласился Бенджамин. – Ты верно подметил то, почему мы будем не в состоянии скрыть стольких, скольких нам бы хотелось. У многих из них семья и друзья числятся в резерве по «Гудини», и если мы начнём расширять списки «Гудини» слишком быстро…

– Принято к сведению, – кивнул Альбрехт. – И всё же, подумай над этим. Это предпочтительный вариант для тех, кому он подходит. В остальных случаях нам придётся быть более изобретательными.

Он, глубоко задумавшись, покачался в кресле. Затем внезапно улыбнулся с выражением изумления весёлья. Горького, с привкусом боли, возможно, но веселья.

– Что? – Спросил Бенджамин.

– Я думаю, пришло время снова использовать Баллрум.

– Не уверен, что понимаю тебя.

– Меня не волнует, кого манти выставляют виновниками в своих разоблачениях, – ответил Альбрехт. – Пока они физически не вторгаются на Мезу, чтобы своими руками вырвать корень всех зол, солли, – во всяком случае, большинство из них – продолжают считать их лжецами. Особенно в том, что касается Баллрум. Один Бог знает, сколько мы потратили времени, усилия и денег, чтобы убедить Лигу, что весь Баллрум сплошь состоит из одних только маньяков-убийц! Собственно говоря, они проделали большую часть работы за нас, поскольку они и есть маньяки-убийцы! Таким образом, я думаю, что сейчас самое время, чтобы развеять эти распускаемые Баллрум нелепые слухи о некоем тайном многовековом мезанском заговоре. Все доказательства, безусловно – полная фальсификация. В лучшем случае – наглая корыстное подтасовка фактов, а, следовательно, любой убийственный ответ, на который они сподвигнут Баллрум, будет полностью виной манти, пусть даже они и никогда и не признают этого. И, увы, наша охрана здесь окажется более «дырявой», чем мы привыкли считать.

Бенджамин смотрел на него некоторое время, а затем улыбнулся сам.

– Ты думаешь, что нам может сойти с рук обеспечение достаточной «дырявости», чтобы раскрутить их на дополнительные ядерные бомбы?

– Ну, из допросов этого ублюдка – нашего собственного безопасника, что работал с Зилвицким и Каша  – мы знаем, что именно охранники пронесли ту ядерную бомбу, что сработала в парке, – указал Альбрехт. – Предполагая, что любой, поддерживающий их, жизненно заинтересован в правде и только правде – что я, по общему признанию, не стал бы делать на их месте – этот небольшой факт может сделаться достоянием общественности. Фактически, теперь, когда я думаю об этом, если Каша и Зилвицкий озвучат свою версию произошедшего, они, скорее всего, захотят подчеркнуть, что не они доставили на Мезу ядерное оружие. И, да, я думаю, что возможно, что некоторые из особо злобных фанатиков, доведённых до новых высот мстительности порочной ложью манти, вероломно обрушат на нас новые ядерные удары. И если они собираются сделать это, то наиболее разумным – если я могу применить этот термин к подобным мясникам – будет нанести удар по верхними эшелонам власти общества Мезы.

– Это может сработать, – кивнул Бенджамин, с задумчивым видом уперев рассеянный взгляд в пространство. Внезапно он сфокусировал глаза на своём отце, а улыбка исчезла. – Если мы все же решим пойти этим путём, это сильно увеличит сопутствующий ущерб. Отец, «Гудини» никогда не предусматривал такого.

– Я знаю, что нет, – лицо Альбрехта выражало те же чувства, что и у его сына. – Мне тоже всё это не нравится. Собственно, слишком многим из списка «Гудини» это придётся не по нраву. Бен, поднимется столько грязи, что я не думаю, что у нас есть другой выбор, кроме как трезво смотреть на вещи. Мы не можем позволить себе оставить какие-либо след, по которым нас потом могут отыскать.

– МакБрайд, учитывая его положение, должен был знать достаточно много о наших последних военных разработках, но его никогда не информировали о Дэриусе, и он не имел контактов, по крайней мере официально, ни с одним из подразделений, знающих хоть что-то о Маннергейме или других семьях Хранителей. Возможно, тем не менее, до него дошли какие-то неопределённые слухи о Хранителях и очевидно он был достаточно умён для того, чтобы понять, что у нас должно было быть что-то вроде Дэриуса. Собственно говоря, есть чёртова куча манти, достаточно смышлёных для понимания того, что без чего-то подобного мы никогда бы не смогли создать использованные в «Устричной Гавани» корабли и оружие. В общем, всё это должно быть достаточно очевидным для любого, кто склонен поверить вещаемым налево и направо заявлениям манти о том, что у Мезанских Указующих должно быть где-то тайное убежище, – он вскинул голову. – Мы не можем позволить себе оставить хоть какие-то доказательства, могущие подтвердить теорию о том, что мы просто спрятались в заранее подготовленную тёплую норку. Если, чтобы избежать этого, мы вынуждены будем понести некоторые «сопутствующие потери», то, я боюсь, у нас не будет другого выбора, кроме как смириться с ними.

Бенджамин смотрел на него в течение нескольких секунд, затем с сожалением кивнул.

– Ладно, – повторил Альбрехт. – Очевидно, сейчас мы оба не готовы к разговору. Откровенно говоря, мне на подготовку потребуется некоторое время, даже просто для того, чтобы оправиться от потрясения и убедиться, что мой мозг снова работает, и последнее в чём мы нуждаемся – это посвятить себя исполнению плана, который мы не продумали настолько хорошо, насколько это только возможно. Мы должны понимать, что в нашем распоряжении ограниченное время, но я не собираюсь хвататься за первые попавшиеся решения – они могут сделать ситуацию только хуже. Таким образом, мы не должны принимать решения до тех пор, пока у нас не будет возможности оценить их. По твоим словам – Колин уже в пути?

– Да, Сэр.

– Тогда, как только он появится, мы втроём должны пройти все, что получили на данном этапе от точки до точки. Должен ли я предположить, полагаясь на твою обычную предусмотрительность, что все отчёты с последними данными у тебя с собой?

– Я полагал, что ты захочешь увидеть их лично, – сказал с поклоном Бенджамин, доставая из кармана чип памяти.

– Одна из радостей начальства – наличия компетентных подчинённых, – высказался Альбрехт уже практически нормальным тоном. – В таком случае, – он протянул левую руку за чипом, в то же время правой активируя личный терминал, – давайте посмотрим на то, чего нам придётся лишиться.