Текст книги "Банк страха"

Автор книги: Дэвид Игнатиус

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 24 страниц)

Сэм посмотрел на усталое лицо отца. Жизнь Фрэнка, состоявшая из множества таких дней, как сегодняшний, набросила на его лицо сетку склеротических вен.

– Что ты будешь делать, когда я уйду, папа? Ты уверен, что ты в норме?

– Я? Я собираюсь вздремнуть.

Глава 39

Вскоре после ухода Хофманов из «Кредит Мерсье» Лина начала обследовать свою новую камеру, на этот раз обшитую деревянными панелями. Она не знала определенно, что интересного она может найти, скорее просто следовала новому, сложившемуся после Багдада убеждению, что нельзя терять даром ни минуты. Начала она с длинного антикварного стола, стоявшего посреди комнаты. Ничего – ни ящиков, ни щелей, только отполированное дерево. Справа от него было место для отдыха – два кресла и лампы для чтения, с другой стороны – письменный стол с телефоном. Французские двери выходили в маленький садик, который, как и его соседи, был обнесен стенами, защищавшими от постороннего глаза; двери были заперты. Лина посмотрела, нет ли в комнате видеокамеры, но ничего такого не заметила.

Единственным ее надзирателем осталась молодая секретарша из приемной, которая заглядывала в дверь примерно каждые полчаса и бросала на нее снисходительные взгляды. «Они про вас забыли», – кисло говорила она, словно долгое одиночество Лины позволяло сделать более общий вывод о человеческой невнимательности. Лина узнала, что ее зовут Николь, а родом она из деревни недалеко от Цуга; на другие вопросы о своей личной жизни она отвечать отказалась. Видимо, Николь полагала, что Лине будет легче, если она поест. На исходе утра она принесла кофе, круассаны и пирожные с кремом, позже – ленч: луковый суп, баранью отбивную и яблочный штрудель. На подносе обязательно лежали тяжелые серебряные ножи и вилки и накрахмаленные льняные салфетки. Лина отсылала все обратно, не притрагиваясь к еде. Забирая нетронутые подносы, Николь надувала губы. Непослушная девочка, словно говорила она. Неудивительно, что про нее забыли.

Когда Лина поняла, что за ней никто не следит, она решилась обследовать комнату более тщательно. Изучила телефон на письменном столе. На нем было записано три номера; она переписала их в блокнот. В среднем ящике письменного стола она нашла справочник телефонов банка. Он занимал шесть страниц и содержал номера телефонов всех отделов; по нему можно было составить схему фирмы. В «Кредит Мерсье» были коммерческий, торговый и торгово-банковский отделы, но в каждом из них было по одному сотруднику. Трудовые ресурсы были сконцентрированы на тех направлениях, которые могли быть полезны для сокрытия денег. В трастовом отделе было десять сотрудников, в международном – восемь, в отделе безопасности – пять. Самая полезная информация содержалась на последней странице. Трое сотрудников работали в группе связи и обработки данных. Были указаны их телефоны, а также номера факса и телекса. Все это было очень по-швейцарски – аккуратно, удобно, хорошо организовано. Лина переписала фамилии и номера в записную книжку.

В крайнем ящике стола она обнаружила еще одну интересную вещь – экземпляр годового отчета банка. Это был внушительный том, отпечатанный на плотной цветной бумаге; на обложке стояла рельефная буква «М». С третьей страницы шло годовое послание Мерсье клиентам с рассуждениями про устойчивость швейцарского франка и перспективы экономического роста в развитых странах Запада. Потом шел ряд графиков и цифр, характеризующих устойчивость «Кредит Мерсье» и разумность управления, далее – бухгалтерский отчет, полный всякой тарабарщины. И опять самой интересной оказалась последняя страница. Там перечислялись банки, с которыми «Кредит Мерсье» имел корреспондентские отношения. Это был длинный список примерно сорока организаций, расположенных по всему миру, вплоть до Лагоса и Куала-Лумпура, с фамилиями директоров-распорядителей и номерами телефонов, факсов и телексов.

Просматривая этот список, Лина заметила много знакомых названий, например «Банк дез Ами» на Кюрасао, банк «Метрополь» в Монреале и «Тарикбанк» на Бахрейне. Она вспомнила, что встречала их в одном из документов, извлеченных из компьютерных файлов Назира Хаммуда. Лина вырвала последнюю страницу из отчета и сунула к себе в сумочку.

В половине третьего наконец вернулся Сэм. Лицо у него пылало жаром, словно закипевший радиатор автомобиля, глаза были утомленными и чуть не закрывались на ходу. Вслед за Николь он протиснулся в комнату к Лине и запечатлел на ее губах влажный поцелуй. Тут Лина поняла, в чем дело. Он был пьян; от него несло, как от торфяного болота.

– Ты ужасно выглядишь, – сказала она. – Что это у тебя за праздник?

– Обо мне не беспокойся, – прошептал Сэм, пошатываясь и невольно опираясь на нее. – Мы с папой все продумали. Он позвонил Мерсье, все улажено. Ты можешь уйти сейчас же.

Лина повернулась к Николь.

– Это правда?

Швейцарка кивнула. Казалось, она огорчена.

– Это еще не все, – сказал Сэм. – У тебя в Лондоне теперь будет новая работа и все прочее.

Она подозрительно посмотрела на него.

– Какая работа? О чем ты говоришь? Я не просила ни о какой работе.

– Тш-ш-ш! – сказал он, приложив палец к губам. – Об этом после.

Николь провела их по узкому коридору к выходу из здания. Не останавливаясь у парадной двери, она прошла мимо нее и повела их вниз по лестнице в цокольный этаж, а оттуда – еще по одной, более узкой лесенке в подвал и подвела к зеленой двери.

– Куда мы идем, милочка? – спросил Сэм. Он даже разговаривать стал, как отец.

– Мсье Мерсье сказал, что вам лучше выйти через секретный выход, – объяснила Николь. – Здесь вас никто не побеспокоит.

– Мой папа обо всем позаботился, – пробормотал Сэм.

– Куда ведет этот туннель? – спросила Лина. Она стала побаиваться темных коридоров.

– На рю де ла Тертасс, в ста метрах отсюда. Вы подниметесь на несколько ступенек, откроете дверь и выйдете во двор. Пожалуйста, проверьте, чтобы дверь за вами закрылась. – Она отперла зеленую дверь и повернула находившийся за ней выключатель. Осветился длинный сырой коридор, в котором по ширине мог поместиться только один человек. – Благодарю вас, – добавила она, прощаясь с ними за руку. – Приходите еще. – Это был последний, абсурдный акт швейцарской вежливости. Интересно, подумала Лина, сколько клиентов прошло здесь перед ними, выбираясь из респектабельного «Кредит Мерсье» тайком, как заурядные воришки.

Лина и Сэм двинулись по подземному проходу и услышали, как за ними закрылась дверь и повернулся замок. Впереди послышалось паническое топотание когтистых лап – это удирала крыса. Лина шла по тускло освещенному коридору первой. В нем стоял запах чего-то старого, разлагающегося; наверно, именно так пахнут деньги умерших людей. Они поднялись на поверхность, как и сказала швейцарка, в маленький дворик, выходивший на узкую улицу в центре старого делового квартала. Лина закрыла за ними дверь. Сэм направился в сторону улицы, однако Лина утянула его обратно в тенистый дворик.

– Подожди, Сэм, – сказала она твердым голосом школьной учительницы. – Мы никуда не пойдем, пока ты не расскажешь, что происходит.

– Я уже сказал тебе. Все устроено. Я разговаривал с папой, и он все уладил. – Он все еще был не в себе, и Лине очень хотелось дать ему пощечину, чтобы привести в чувство.

– И на что же ты согласился, Сэм?

– Ни на что я не соглашался. Я просто сказал, что ты остановишься и перестанешь создавать им проблемы. Это все, чего они хотят. Вот я им и сказал.

– И ты обещал им это?

– Конечно. Это был единственный способ сделать так, чтобы Мерсье не арестовал тебя. А после того, что мне рассказал папа, я думаю, что и вообще так нужно сделать. Вся история гораздо сложнее, чем мы думали.

Ее глаза вспыхнули.

– Сэм! О чем ты говоришь?

– Успокойся. Пойдем выпьем по чашечке кофе. У меня голова болит.

– Нет. Давай останемся здесь. Здесь безопаснее. Что сказал тебе отец, Сэм?

– Он рассказал мне всю историю. И как он ввязался в дела Правителя и Хаммуда, и что это была часть большой операции, и почему они это сделали, и все остальное. Как ни странно, во всем этом был смысл.

– Какой большой операции?

– Ну, всякие дела ЦРУ.

– Сэм! – Она встряхнула его. – Перестань же!

– Что перестать? Я просто стараюсь помочь тебе. Несколько минут назад ты сидела в банке под арестом, а теперь ты свободна – благодаря моему папе. Да опомнись ты, ради Бога!

– О, Сэм, не говори так. Это на тебя не похоже. Будь же добр, объясни мне, какую такую сделку ты заключил с отцом, чтобы вызволить меня от Мерсье?

– Конечно объясню. – Он поцеловал ее влажными губами. – Сделка состоит в том, что мы больше не мешаем Хаммуду. Пусть делает с деньгами Правителя что хочет в свое удовольствие. В обмен на это он оставит тебя в покое. В этом и состоит сделка. О’кей?

– Но это не деньги Хаммуда, и это не были деньги Правителя. Они украдены у иракцев.

– Может, и так. Но сейчас они у него, и мы должны от него отвязаться. И не надо больше никакого вздора. Ладно?

– Не так-то все просто, Сэм. Откуда ты знаешь, что они не убьют меня, как только я вернусь в Лондон?

– Знаю, не убьют. Мой папа обещал, что предупредит их. И он устроил для тебя новую работу. Все учтено.

– И куда же меня определили, могу я узнать?

– В «Банк-Арабия». Его владелец – палестинец Асад Баракат. Он помогает Мерсье распорядиться этими деньгами. Видимо, они хотят перевести их в другие банки, спрятать или что-то в этом роде. Я не знаю. Это не играет роли.

– Значит, он тоже работает на Хаммуда. Господи! Тогда я отказываюсь. Никаких сделок!

– Ну-ну, Лина, перестань. Не будь таким чертовым фанатиком.

Да, подумала Лина, пощечина тут не поможет. Он зашел слишком далеко. Вместо этого она взяла его руки в свои и еще раз взглянула ему – пьяному и шатающемуся – прямо в глаза.

– Посмотри на меня, – сказала она. – Ты что, забыл, с кем мы имеем дело? Это иракцы.

– Я знаю, что они иракцы, Лина.

– Они убьют меня при первой же возможности. По-другому у них не бывает.

– Нет, не убьют. Сейчас нет. Эти люди – на поводке у моего отца. Он руководил Хаммудом почти десять лет.

– Ни черта для них не значит твой отец, Сэм. В том, что касается других иракцев, они играют по собственным правилам. Очнись!

– Эй, милая, давай больше не ругаться, о’кей? У меня от этого голова трещит. Давай вернемся в гостиницу и поспим. Ты ведь мало спала сегодня ночью, ты разве забыла?

Он легонько пнул ее, что должно было означать воспоминание об их любви, но ее лицо осталось бесстрастным. Она посмотрела в его остекленевшие глаза и поняла, что опять осталась одна. Это была не вина Сэма. Дело было не в нем. Дело было в ней. Она посмотрела на его симпатичное сонное лицо и почувствовала невыразимую печаль. По-женски она всегда, всю жизнь хотела счастливого исхода. Но на сей раз, кажется, этого не будет.

– Я не могу, – тихо сказала она. – Я дала клятву.

– Не понял?

– Да так, ничего. – Она подняла руку и дотронулась до пылающей щеки Сэма. Теперь он выглядел уже не пьяным, а скорее просто усталым. – Иди поспи, милый, – сказала она. – Ты устал. Я приду позже. Мне нужно забрать вещи из пансиона, где я жила. Потом я приду.

– Ты обещаешь?

– Конечно. Будь осторожен по дороге. Смотри, чтоб тебя не поймал селува.

– Что это еще за селува?

– Он живет в реке Тигр и ворует детей; он совсем не такой славный, как уави. Он становится очень злым, когда дети шалят, например когда слишком много пьют.

В глазах Сэма наконец промелькнуло смущение.

– Прости, что я напился. Когда разговариваешь с моим папой, это получается как-то само собой.

– Как трогательны мужчины! – сказала она и легонько подтолкнула его к выходу со двора на улицу. Сэм повернул налево, к озеру и гостинице. Когда он скрылся из виду, Лина повернула направо – к грузовым причалам, к своей маленькой комнатке, к своему компьютеру.

Глава 40

На улицах Женевы царило дневное оживление; люди шли по делам или гуляли по двое, по трое, так что одинокой женщине было нетрудно затеряться в толпе. Лина шла через город, проходя квартал за кварталом, причем каждый раз, поворачивая на поперечную улицу, внимательно оглядывала тротуары – не стоят ли где иракские агенты. Она знала, что за ней должны следить, что бы там ни обещал отец Сэма. Ее, как и в первый раз, могли ждать у выхода из «Кредит Мерсье»; могли и просто выслать наблюдателей на улицы города. Это вовсе не ошибка Сэма, сказала она себе. Пока не увидишь этих зверей в лицо, этого не поймешь; вообще ничего не поймешь.

Так она шла украдкой через старый город в южном направлении, прочь от озера, по рю де Гранж. Повернула на рю Анри Фази, потом на рю де л’Отель-де-Виль, и на каждом повороте высматривала смуглых мужчин или мужчин в синих джинсах, или в плащах, или в зеленых габардиновых костюмах; лысых мужчин в твидовых пиджаках и мужчин, делающих вид, что читают газеты. Она, конечно, не представляла себе, как именно должны выглядеть ее очередные преследователи; они могли выдать себя только самим преследованием. Дойдя до широкого бульвара Эльветик со множеством магазинов, она остановилась. Это была деловая магистраль, заполненная автобусами и такси, – очевидное место, где нужно было устраивать пункты наблюдения. Лина подумала, не взять ли такси, но потом решила идти дальше. Она пристроилась за двумя немецкими бизнесменами, которые на ходу вели оживленную беседу. Цель ее состояла в том, чтобы по этому бульвару, перейдя реку Арв, дойти до своего пансиона.

И вот, продолжая путь по бульвару Эльветик, она вдруг отметила боковым зрением нечто необычное – какое-то внезапное движение, словно птица вспорхнула с крыши. В кафе, которое она только что миновала, встал какой-то мужчина и быстро пошел за ней. Она обернулась и посмотрела на него. Коротенький и приземистый, своим телосложением он напомнил ей короткоствольный пистолет; на нем был мешковатый коричневый костюм. Когда их взгляды встретились, он отвел глаза.

Она быстро свернула направо в боковую улицу, называвшуюся рю Сенебьер. Коротенький человек в коричневом костюме повернул за ней, и тогда она бросилась бежать. Она слышала, как он тоже бежал сзади, тяжело топая по булыжной мостовой. Улица вела к большому парку, окружавшему Женевский университет. На углу стоял полицейский. Лина подумала, не обратиться ли к нему за помощью, но вспомнила угрозу Мерсье сдать ее швейцарским властям.

Перекресток заполонили сверкающие «БМВ» и «мерседесы». Лина устремилась прямо в поток машин и перебежала улицу по направлению к парку. Ее преследователь бежал, не упуская ее из виду, но сохраняя порядочную дистанцию во избежание неприятных сцен. Таковы были женевские правила: никакого оружия, никакой грубости в общественных местах, ничего такого, что могло бы побудить швейцарские власти принять меры против арабских разведок, превративших этот город в свой дом. Лина оглянулась через плечо. Преследователь замедлил ход. Он был неповоротлив и толст; Лина поняла, что может убежать, и у нее словно выключили страх, повернув какой-то выключатель.

Она вошла через ворота в парк, бросилась через газон к зеленому массиву и быстро спряталась за высокой елью. Дальше шла густая живая изгородь, обрамлявшая сад правильной формы. Это было лучшее место, где она могла спрятаться. Лина стала забираться в глубь кустарника, раздвигая толстые ветки. Добравшись до середины, она опустилась на четвереньки. Коротенький человечек уже обежал ель и теперь высматривал ее. Он подошел к живой изгороди, так что она даже могла разглядеть рисунок на коричневой материи его костюма. Он начал пробираться по направлению к ней, вглядываясь в кустарник и раскачивая ветки.

Лина сидела неподвижно, затаив дыхание. Человек в коричневом костюме был почти рядом с ней. Пыхтя и отдуваясь, он пробирался в кустарник. Но потом, видимо ничего не увидев, двинулся назад и снова остановился. Вдруг он набрал в себя воздуха и чихнул. «Аль хамду лиллах!» У него была аллергия. Работая руками и чихая по дороге, он дошел до конца кустарника и, спотыкаясь, побежал в другую часть парка. Лина просидела в кустарнике еще минут десять, а потом вышла из парка той же дорогой, что и вошла. Это приключение доказало только одно: Сэм ошибался. Несмотря на обещания его отца, иранские собаки продолжали вынюхивать ее след.

Когда Лина пришла к мадам Жаккар, та принялась ее отчитывать: где она была сегодня ночью, да почему не позвонила, да понимает ли она, как волновалась мадам Жаккар? Ее отлучки стали слишком частыми! Лина извинилась и пообещала, что если опять поздно задержится, то обязательно позвонит. Пожилая женщина понимающе кивнула. «Кто он?» – спросила она, желая, чтобы ее посвятили в тайну. Но Лина только приложила палец к губам.

Компьютер стоял там же, где Лина его и оставила, – возле кровати. Остальные ее вещи, кажется, тоже не тронули. Она долго стояла под душем и размышляла. Это был военный совет одного полководца. Цель ее была ясна: нанести как можно больший ущерб Хаммуду. Но как? Сейчас ее вела вперед не только клятва, данная ею самой себе в Багдаде. У нее просто не было иного выхода. Возвращаться в Лондон было нельзя, невзирая на то, как представлял это Сэм. Нужно было победить или умереть. Она также понимала, что для осуществления плана, который складывался у нее в голове, ей нужен был еще один союзник. После недолгого размышления и большой тарелки мюсли, [22]22
  Мюсли – молочная каша с орехами и сухофруктами.


[Закрыть]принесенной мадам Жаккар, она набрала лондонский номер Элен Копакен.

– Привет, – сказала она, когда подруга сняла трубку. – Ты меня узнала?

– Кажется, да! – заорала Элен в трубку. – Давай, говори, чтобы я поверила, что ты жива.

– Я жива. Я добралась до Швейцарии, и у меня все в порядке. Я использовала твою кредитную карточку примерно на пять тысяч долларов.

– Не волнуйся насчет кредитной карточки. В случае чего я просто скажу, что ты ее украла. Должна сказать, что тебя здесь ищет масса народу. Через несколько часов после того, как ты уехала, заходил отвратительный мужик, а на следующий день приехала полиция и задавала всякие вопросы. А потом были еще мужики, всю неделю. Плохи дела.

– Что ты им сказала?

– Ничего. Сказала, что не понимаю, о чем речь. Что не виделась с тобой несколько недель. Но теперь я беспокоюсь. У тебя точно все в порядке?

– Да, в порядке. Но мне нужна помощь по поводу компьютера. У тебя есть несколько минут?

– Конечно. Я пишу программы для «Пришельцев-феминисток». Придумала новый фокус. Каждый игрок может выбрать для себя сочетание детей и домашней прислуги. Нет детей – раса феминисток вымирает, слишком много детей – рушатся все дела. Нет прислуги – «феминистки-пришельцы» психуют, слишком много прислуги – психуют дети. Грандиозная штука. Тебе понравится. Да, так какая тебе нужна помощь?

– То же, что и раньше. Прорываться в систему.

– Браво! Как прошел последний налет? Сработали мои штучки?

– Замечательно сработали. Я, наверно, создана для таких дел.

– Поздравляю. Я знала, что в тебе это есть. Так что ты теперь задумала?

– Хочу украсть миллиард долларов.

– Ого! Это уже серьезно. Валяй!

– Пока, конечно, чисто теоретически.

– Ну, конечно. Я, кстати, вообще не поверила в то, что ты мне рассказала. Так что вперед!

– О’кей. Предположим, что некто собирается перевести, скажем, миллиард долларов телеграфом. И предположим, ты знаешь название и номер счета швейцарского банка, из которого переводят деньги. И ты знаешь фамилию менеджера системы этого банка и телексную линию, которой они пользуются для телеграфных переводов.

– Отлично. Слушаю дальше.

– И допустим, ты знаешь также фамилии и номера счетов восьми небольших банков где-то в других краях, куда, как ты подозреваешь, будут переправляться деньги. И ты знаешь номера телексов, которыми они пользуются для переводов.

– Поняла. Это здорово. Давай дальше.

– И допустим, чисто теоретически, что ты хочешь завернуть как можно большую сумму из этих денег в другое место.

– А куда, чисто теоретически конечно?

– На какой-нибудь другой номерной счет. Так вот, мой вопрос – как бы ты это сделала?

– Чтобы меня не поймали?

– Верно. Чтобы не поймали.

Наступило молчание: Элен обдумывала задачку.

– Существует всего один способ это сделать, – сказала она секунд через двадцать. – Даже теоретически.

– Какой?

– Обдурить эти восемь банков, чтобы они «выплюнули» эти деньги.

– Да, но как это сделать?

– Это, конечно, задачка. Я не знаю.

Лина помрачнела.

– О, Элен. Я так на тебя рассчитывала.

– Но я знаю одного человека, который сумеет это сделать. Его зовут Лео Гриццарди. Он преподает в Пардью. Если кто и может придумать, как выкинуть такой трюк, то это Гриццарди.

– Как с ним связаться?

– И не пытайся. Он жутко стервозный мужик. Кричит на людей, ругается, и вообще он для всех просто монстр. Но со мной он будет разговаривать.

– Почему это с тобой будет?

– Потому, девушка, что он меня любит. Почему вообще кто-то что-то делает? Дай мне твой телефон. Я скоро перезвоню, когда поговорю с Гриццарди.

Окончив разговор с Элен, Лина взялась за следующее дело. Она нашла в сумочке визитную карточку Фредерика Бэра – американского финансового менеджера, с которым она познакомилась в баре гостиницы «Бо Риваж» в первый свой вечер в Женеве. Она позвонила ему на работу, многозначительно представившись как «знакомая мистера Бэра». Секретарша моментально соединила ее.

– Привет, Фред, – сказала она. – Это Элен. Вы помните меня?

– Конечно. Господи, как такое можно забыть? Невообразимо красивая Элен, девушка моей мечты.

– Я очень извиняюсь, что так внезапно покинула вас в тот вечер. Чем у вас кончилось с тем жутким типом, который за мной гнался?

– А, ерунда, – ответил Фред. – Неприятный парень. Судя по манере речи, палестинец. Забавно было с ним поговорить.

– Что вы ему сказали?

– Что встретил вас в баре и пригласил в клуб. Что сначала подумал, что вы замечательная потаскушка, но потом, когда вы не пошли спать со мной, решил, что вы из полиции. Он, кажется, думал, что вы израильская шпионка или что-то в этом роде, но я сказал, что это глупости. И еще я сказал, что вас зовут Элен. Извините, но уж пришлось.

– Не страшно. На самом деле меня зовут не Элен.

– Я, собственно, так и думал. Это мне в вас тоже очень нравится. Вы такая замечательная врунья. Когда мы увидимся?

– Вас не разочаровала наша встреча?

– Нет, абсолютно. Давно я так не веселился. Мое любимое воспоминание из прошлого – когда я держу вашу ногу и поднимаю через стенку. Мне это снится.

– Приятно слышать. А кстати, что вы ему сказали, почему я прыгнула через забор?

– Я сказал, что вы за кем-то гнались. Вот тогда-то он и ляпнул, что вы шпионка. А кстати, это правда?

– Нет.

– Жаль. У вас бы хорошо получилось. Нашли вы свои деньги?

– Пока нет. Но уже теплее. Собственно, я поэтому вам и звоню. Мне нужна помощь финансиста.

– Противно про это говорить. Деньги так надоедают! Из-за них столько всего творится в Швейцарии. Я-то думал, вы позвонили мне, потому что хотите увидеться.

– Мы обязательно увидимся, Фред, дорогой, только помогите мне.

– Тогда я в вашем распоряжении. В чем ваши проблемы?

– Мне нужно, чтобы вы открыли для меня номерной банковский счет. Прямо сейчас, сегодня.

– Боюсь, что это невозможно, ненормальная моя дорогая мошенница. На это нужен минимум день. Как правило, швейцарцы все-таки соблюдают «необходимую осторожность». Вы не можете подождать до завтра?

– Нет. Я понимаю, это нахально, но он мне нужен сегодня. Нет ли какого-нибудь способа это ускорить?

– Конечно, моя дорогая, если уж он вам абсолютно необходим, то сделаем. Фредерик Бэр все может.

– Каким образом?

– Любовь придает мужчине необычайную силу.

– Ну вас, Фред. Как вы это сделаете?

– Просто отдам вам один из своих счетов, вот и все. У меня есть про запас несколько номерных счетов для таких клиентов, которые, скажем так, испытывают срочную нужду. Так делают все финансовые менеджеры. Вы только никому не говорите, но это правда.

– Фред, вы просто прелесть.

– Скажите, что вы от меня без ума.

– Я от вас без ума. Так какой номер у этого счета?

– Подождите, сейчас посмотрю. Как насчет «Союза швейцарских банков»? Организация весьма солидная и надежная. Номер… минуточку… номер OL 717.045. Повторяю: «Омаха», «Лима», семь-один-семь-точка-ноль-четыре-пять. Записали?

– Да, записала. И еще одно. Какой код межбанковской связи у женевского отделения «СШБ»?

– О, вон оно что! Он вам действительно нужен? Ну да, понятно. Хорошо, сейчас посмотрю. Да, вот он: 100.93.112.72. Записали?

– Да. Фред, вы просто ангел. В «СШБ» не возникнет никаких вопросов? Потому что может так случиться, что на этот счет поступит довольно приличная сумма, может, даже завтра.

– Нет. Когда речь идет о деньгах, швейцарцы никогда вопросов не задают. Это их профессиональный принцип.

– А что, если кто-нибудь спросит про меня? Например, швейцарская полиция? Что вы им скажете?

– Ничего. Кроме того, что вы точно не проститутка.

– Вы им не скажете, что я сегодня звонила вам и просила открыть номерной счет?

– Конечно нет. Я же сам окажусь под подозрением как человек, безнадежно влюбленный в опасную женщину.

– Тогда мы скоро увидимся.

– Когда? Мне не терпится как можно скорее еще раз посмотреть, как вы задираете юбку.

– Я не знаю. Я позвоню вам. Да, послушайте. Не надо так много пить. Это вам не на пользу.

– О’кей, дорогая. Как скажете.

Она послала ему по телефону поцелуй.

Через полчаса позвонила Элен. Великий Гриццарди действительно разработал план. На этот раз Лина все аккуратно записала; когда ей было непонятно что-то из того, о чем говорила Элен, она просила ее повторить, не боясь показаться глупой. Когда Элен закончила пересказывать план Гриццарди, Лина перечитала записи, чтобы убедиться, что она все правильно поняла. Потом Элен объявила, что теперь сделает некоторые добавления к своим «Пришельцам-феминисткам». Это будет еще один слой игры под названием «Реванш девицы Мариан», в котором пришельцы-феминистки стараются воровать крупные суммы денег у богатых мужчин и раздавать их бедным женщинам. Или просто оставлять себе.

Схема Гриццарди была в некотором смысле даже очевидна. Элен объяснила, что в электронных системах выдать себя за другого гораздо проще, чем в жизни. Нет нужды беспокоиться о таких проблемах, как цвет волос, голосовые модуляции, отпечатки пальцев. Необходимы только нужные номера, а их Лина, судя по всему, знала. Хорошо было и то, что нападать Лина собиралась на маленькие банки. В больших банках существуют развитые системы предупреждения несанкционированного доступа к счетам или к перемещению средств. Когда клиент хочет осуществить крупный телеграфный перевод, банк требует от него пройти через проверочный алгоритм, чтобы подтвердить подлинность. Сотрудник службы перевода средств должен ввести сведения об этой операции – сумму в долларах, дату, номер счета и пароль – в специальный компьютер. При малейшем несовпадении каких-то деталей перевод отменяется. Большинство крупных банков требуют также, чтобы всякий большой перевод был подписан двумя лицами.

Но в маленьких банках, как сказал Гриццарди, все по-другому. Никакими хитроумными компьютерными системами с проверочными алгоритмами и шифровкой данных они не пользуются. Телеграфные переводы они осуществляют по старинке, на основе обычных телексных распоряжений. Они действуют на основе доверия, и в этом их слабость. Поэтому единственное, что нужно Лине, – это немного везения.

Лина установила свой портативный компьютер и подключила модем к телефонной сети. Первым делом она изменила скорость передачи информации самим модемом, снизив ее до пятидесяти бодов, принятых для телекса (по сравнению с 1200, 2400 или 9800 бодами для современных средств передачи информации). По схеме Гриццарди, компьютер Лины должен был превратиться в телекс, а она сама – в технического сотрудника воображаемой телеграфной службы. Закончив манипулировать с модемом, Лина аккуратно напечатала восемь разных телексных сообщений – по одному в каждый из восьми банков, перечисленных в файле Хаммуда. Она предположила, что они и есть его «спасательные люки».

Первый телекс она составила для «Тарикбанка» на Бахрейне. Лина свела воедино информацию из секретных файлов Хаммуда с тем, что она узнала из годового отчета «Кредит Мерсье» и из справочника их внутренних телефонов. В сообщении говорилось:

ТЕЛЕКС № 9191. АДРЕСАТ: ТАРИКБН.

КУДА: ТАРИКБАНК, 48, ШОССЕ КОРОЛЯ ФЕЙСАЛА, МАНАМА, БАХРЕЙН.

КОМУ: АБДУЛЛЕ МАХДИ, ГЕНЕРАЛЬНОМУ ДИРЕКТОРУ.

ОТНОШЕНИЕ: ПЕРЕВОД СРЕДСТВ ИЗ КРЕДИТ МЕРСЬЕ СЧ # Z 068621 ПВТ Z 068621 В ТАРИКБАНК СЧ # TL8078 ПВТ TL8078 ЧЕРЕЗ КРЕДИТ МЕРСЬЕ ТЕЛЕКС # 90951 МЕРСЬЕ ШВ.

ПРОШУ ПЕРЕВЕСТИ СРЕДСТВА ИЗ ТАРИКБАНКА СЧ # TL8078 ПВТ TL8078 В СОЮЗ ШВЕЙЦАРСКИХ БАНКОВ СЧ # OL 717.045 ПВТ OL 717.045 В ЖЕНЕВЕ, КОД МЕЖБАНКОВСКОЙ СВЯЗИ 100.93.112.72 ПВТ 100.93.112.72.

ПЕРЕВОД СОВЕРШАЕТСЯ ПО РАСПОРЯЖЕНИЮ НАСЛЕДНИКА ВЛАДЕЛЬЦА СРЕДСТВ, Н. А. ХАММУДА, ПВТ Н. А. ХАММУДА. ЗА ПОДТВЕРЖДЕНИЕМ ЗВОНИТЬ В ЖЕНЕВУ НИЖЕПОДПИСАВШЕМУСЯ, ИМЕЮЩЕМУ ДОВЕРЕННОСТЬ ОТ ВЛАДЕЛЬЦА, АТ 41-22-333-4788.

ПОДПИСЬ /ФРЭНК ХОФМАН.

Лина изготовила еще семь таких же сообщений, поменяв лишь названия, расчетные счета и другие реквизиты банков-адресатов. Она везде дала номер телефона мадам Жаккар в качестве телефона подтверждения. Закончив, она разослала их одно за другим через систему ITT и откинулась в кресле, ожидая ответов. Она была очень довольна собой. Совсем не обязательно, чтобы хитрость сработала во всех случаях. Если получится хотя бы в одном, Лина будет считать это подарком судьбы.

Ей нужно было срочно сделать еще два звонка. Она снова набрала служебный номер Фредерика Бэра и ласковым голосом попросила его о последнем одолжении. В течение двадцати четырех часов, сказала она, ему позвонит женщина из Лондона. Скажет, что она Элен, и это будет ее настоящее имя. Настоящая Элен сообщит ему какой-нибудь номерной банковский счет. Не будет ли Фред таким лапочкой, что переведет деньги, поступившие на счет в «ОШБ», – сколько бы их ни было, – на тот номерной счет, который назовет Элен? К этому моменту Фред был настолько зачарован махинациями Лины, что чувствовал себя как кукла на веревочке и обещал сделать это немедленно, во что бы то ни стало.

Потом Лина в последний раз позвонила Элен и спросила, готова ли она сыграть первую игру в «Реванш девицы Мариан». Она объяснила, что Элен должна немедленно открыть номерной счет в банке под названием «Эдг-банк» на острове Джерси, в Ла-Манше (этот банк она выбрала из списка на последней странице годового отчета «Кредит Мерсье»). Его номер телефона – 0534-36-143. Элен должна позвонить по этому номеру и открыть счет, как только закончит разговор с Линой. Если нужно поехать на Джерси, то она должна туда поехать.