Текст книги "Дочь леди Чаттерли"
Автор книги: Дэвид Герберт Лоуренс
Соавторы: Патриция Робинс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 30 (всего у книги 39 страниц)
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Клэр было на редкость хорошо в маленькой уютной гостиной Джоу Элбисс. Крохотная квартирка – спальня, смежная с гостиной, кухонька и напоминающая шкаф ванная комната с небольшой квадратной ванной.
– Сама не представляю, как мне удается засунуть туда свои длинные кости, – со смехом заметила Джоу. – Приходится складываться чуть ли не пополам.
Джоу держалась очень свободно и естественно, и Клэр казалось, будто они давно знают друг друга.
Джоу обожала машины. Как она выразилась, ее с детства тянуло к железкам. В особенности ей нравится водить спортивные автомобили. Второй ее страстью была стряпня. Она рассказала Клэр, что перед войной устраивала грандиозные вечеринки с ужином – венцом ее кулинарной фантазии. Разумеется, теперь, когда всех посадили на рацион, устраивать столь роскошные вечеринки не по средствам, однако еще удается приготовить рыбу под соусом по французскому рецепту. В морозилке у нее есть кусочек рыбы, и она непременно приготовит это блюдо специально для Клэр, вот только они сперва выпьют по глоточку чего-нибудь крепкого для поддержания духа и выкурят по сигарете.
– Зачем вам хлопотать из-за меня… – начала было Клэр, но Джоу возразила, заверив ее, что эти хлопоты доставят ей одно удовольствие. Она так рада Клэр – последнее время всегда одна. Ночи кажутся бесконечно длинными, и она даже стала предпочитать ночные дежурства. И вообще старается как можно больше работать, чтобы не лезли в голову дурные мысли.
– То же самое могу сказать о себе, – призналась Клэр.
Девушки сидели лицом друг к другу возле электрического камина. Облокотившись о подушку, которую Джоу заботливо подложила ей под спину, Клэр потягивала джин с соком. Ее ноги находились на маленькой скамеечке, которую тоже подставила Джоу.
– Отдыхайте, а я за вами поухаживаю, – сказала она Клэр.
Нервы Клэр, натянутые до предела, начали потихоньку успокаиваться. В Джоу Элбисс было что-то умиротворяющее. Она говорила спокойным, безапеляционным тоном, в каждом ее жесте чувствовалась уверенность. Джоу переоделась в брюки и толстый свитер и стала похожа на высокого мальчишку-подростка. Она мгновенно угадывала все желания своей гостьи. Как хорошо, думала Клэр, что наконец-то можно полностью расслабиться, чего нельзя позволить себе в обществе мужчины – ведь они возбуждаются от одного твоего присутствия. С Джоу Элбисс так легко! Очаровательное, милое существо!
И квартирка у нее красивая и очень уютная. Джоу призналась, что привела ее в порядок собственными руками. Квартира была расположена на последнем этаже старого многоквартирного дома неподалеку от госпиталя. Из двух узких окон открывался вид на крыши напротив. Джоу, едва они переступили порог, задернула маскировочные шторы и включила настольную лампу. Клэр с интересом смотрела по сторонам. Преобладает спокойный светло-коричневый цвет – и ковер, и шторы, и даже кресла подобраны в тон. Стена напротив вся в полках с книгами и разными безделушками, у другой стены стоит радиола и лежат груды пластинок. Над камином – небольшая, написанная маслом картина. Девушка, изображенная на ней, так молода и хороша собой. На ней красная шерстяная кофта и янтарные бусы. Она смотрит вверх – в небо, что ли? – а ветер развевает ее светлые волосы. Клэр обратила внимание на девушку как только переступила порог комнаты.
– Потрясающий портрет! – воскликнула Клэр.
– Она была моей лучшей подругой.
– Есть что-то необычное в ее позе – как будто она хочет дотянуться до солнца.
Джоу Элбисс отвернулась. Потом вдруг резким движением придвинула к Клэр пепельницу.
– Она погибла в автокатастрофе за неделю до начала войны. Ей исполнился двадцать один год. Бедняжка вечно куда-то спешила – и жить, и… Когда она погибла, я почувствовала, как уходит из-под ног земля.
– Я вас понимаю.
Клэр была потрясена до глубины души.
– Мы жили с ней вместе. С тех пор, как ее не стало, я живу одна.
– Наверное, вы очень тоскуете по ней.
– Тоскую… Мы с ней были очень близки во всех отношениях. Не знаю, что бы стало со мной, если бы не началась война. Но теперь, когда я каждый день вижу искалеченных людей, которых грузят ко мне в машину, я понимаю, как ничтожно мое горе на фоне страданий тысяч и тысяч других людей. Я стала фаталисткой и отныне воспринимаю жизнь с мудростью философа.
У Джоу была очень интересная судьба. Еще совсем ребенком она потеряла отца и мать, оставивших ей небольшое состояние. Она поступила в Лондонский университет и одновременно посещала женскую гимназию, где изучала математику. Но однообразие жизни ее удручало, и она, сняв со счета все деньги, отправилась в кругосветное путешествие. В Норвегии познакомилась с директором британской фирмы, экспортирующей дорогие автомобили. Он сделал ей предложение, она его не приняла. Но этот человек остался ее другом. Он восхищался мастерством и лихостью, с каким она водит машину, ее удивительными способностями и познаниями в области механики. Когда Джоу вернулась в Англию, он предложил ей интересную работу – испытание спортивных автомобилей. Сью, девушка с портрета, тоже работала в его фирме. Они подружились и были неразлучны до того трагического дня, когда Сью разбилась на новой спортивной машине по дороге из Ковентри.
– И по сей день во всем виню себя! Я тогда валялась с гриппом, а она вызвалась меня заменить. Это я должна была погибнуть, а не она.
– Вы не правы, – возразила Клэр. – Так распорядилась судьба. Но я могу понять, каково вам.
– Ладно, хватит обо мне. Расскажите лучше о себе. – Джоу улыбнулась и протянула Клэр сигареты. И снова Клэр обратила внимание на изящную форму пальцев Джоу, на ее необычный перстень с печаткой. Весьма загадочная особа, подумала она.
– Быть может, вам, моя дорогая, не хочется вспоминать того типа, с которым вы ссорились, когда появилась я, но если вы желаете рассказать мне о нем, уверяю вас, это останется сугубо между нами, – сказала Джоу.
– Я как раз подумала о том, что вам можно рассказать все, – сказала Клэр.
И она пустилась рассказывать Джоу не только о Касе Бинелли, но и о Робине. А потом и о своих родителях рассказала.
Джоу кивала, но вопросов почти не задавала. Она внимательно изучала Клэр своими глубоко посаженными глазами.
Потом встала налить джина в опустевший стакан гостьи, выключила одну спираль электрического камина – в комнате стало очень жарко.
– Теперь вы знаете, что творится в моей душе, – закончила свою исповедь Клэр. – В последнее время жизнь меня не слишком балует. Ну, и что вы думаете, Джоу? Может, на самом деле во всем виновата я, а не мои родители?
– Вовсе нет. Я целиком и полностью на вашей стороне. Я вас как никто понимаю.
– Не может быть! – воскликнула Клэр. Она была рада, что эта очаровательная молодая женщина разделяет ее взгляды на жизнь.
– Но это так, моя дорогая.
– Может, вы всего лишь хотите сделать мне приятное?
Джоу рассмеялась.
– Я не принадлежу к числу льстецов, моя милая. Я всегда говорю только то, что думаю. Мы с вами оказались очень родственными душами, вот почему я приняла так близко к сердцу ваши невзгоды.
– Вы сказали, что мы с вами родственные души?
– Вне всякого сомнения. Я тоже всегда чувствовала потребность, а иной раз даже страстную, любить и быть любимой. Но стоит мужчине прикоснуться ко мне, и я готова сблевать. Вы сказали о том странном темном туннеле, который маячит пред вами, когда вы остаетесь наедине с мужчиной. Я тоже всегда боялась того, что ждет меня в его противоположном конце. Меня воспитывала тетя. Она никогда не говорила со мной о сексе. Когда мне было шестнадцать с половиной – а я была очень высокая и не по годам развитая девочка, – меня чуть не изнасиловал один мерзавец. Спасло только то, что я оказалась очень сильной. Но, уверяю вас, пережить это потрясение я так и не смогла. С тех пор я сторонюсь мужчин. Нет, я вовсе не возражаю посидеть в их компании – кстати, у меня есть неплохие друзья среди мужчин, – но как только они начинают ко мне приставать, я посылаю их подальше.
– Но я не могу сказать, что мне противны все до одного мужчины. Я мечтаю выйти замуж, растить детей. Только пока не встретила человека, с которым мне захотелось бы заняться любовью. Желания у меня самые что ни на есть естественные, но они почему-то до сих пор остаются неосуществимыми.
– Бедная малышка, – сочувственно сказала Джоу. Еще так молода, а уже успела устать от жизни, думала она. Как же она красива! Черт побери, эта девушка так беззащитна и так потрясающе красива!
Джоу закурила новую сигарету.
– Рассказывай дальше, – попросила она.
– Осталось совсем немного. Я очень боюсь, как бы не повторилось то, что случилось сегодня. Еще один подобный инцидент, и можно навсегда возненавидеть мужчин.
– Послушайтесь моего совета и исключите их всех из своей жизни. – Джоу ласково улыбнулась Клэр. – Я бываю по-настоящему счастлива только в обществе женщин.
– У меня тоже есть хорошие подруги. Я люблю поболтать с ними, даже немного посплетничать. Это очень расслабляет. Но подруги не могут занимать первое место в жизни женщины. Мне кажется, главное для женщины выйти замуж. И это, наверное, самое естественное из всех желаний.
У Джоу была нервная привычка то и дело стряхивать пепел с сигареты кончиком мизинца. Она сейчас как раз очень старательно стряхивала пепел и как-то странно глядела на Клэр.
– Честно говоря, я затрудняюсь сказать, что для женщины естественно, а что противоестественно.
– Господи, но как же здорово, что я встретила вас! – по-ребячески восторженно воскликнула Клэр. – Ради Бога только не подумайте, будто мне не нравится проводить время с подругами.
– Вы мне очень симпатичны, – сказала Джоу. – И я тоже бесконечно рада нашей встрече. Тем более, что сегодня меня вдруг охватило такое беспросветное одиночество. Сейчас я приготовлю вам ужин.
– Но, может, не стоит хлопотать из-за меня? – попыталась было возразить Клэр.
– Какие хлопоты? Мне это очень даже приятно. Сидите возле камина и отдыхайте. Если хотите, можете вздремнуть. Я сейчас поставлю пластинку.
В следующий момент Клэр уже полулежала в кресле с закрытыми глазами и наслаждалась божественной мелодией квартета из «Мейстерзингеров». Оказывается, Джоу очень любит Вагнера. Хоть он и немецкий композитор и его обожает Гитлер со своими придурками, сказала Джоу уходя на кухню, ей он все равно нравится. Настоящее искусство не имеет национальности и ему нет дела до выдуманных людьми границ.
Клэр слышала, как на кухне льется вода, позвякивает посуда и гремят ножи. Все эти звуки нисколько не отвлекали ее от музыки – напротив, они создавали удивительную атмосферу легкости и домашнего уюта. Скоро из кухни стал доноситься аппетитный запах, и у Клэр потекли слюнки.
– Надеюсь, вы уже проголодались. Сейчас все будет готово, – пропела из кухни Джоу.
Какая она славная и так мне нравится, думала Клэр.
Давненько никто не окружал ее такой заботой и вниманием. Разумеется, мать тоже всегда хлопотала вокруг нее, но взамен требовала откровенности. Тетя Хильда слишком загружена на работе, чтобы заниматься по-настоящему хозяйством, ну а Пип вообще им не интересуется. Клэр же так вымоталась в госпитале, потом еще пережила это нападение Каса Бинелли. Зато теперь можно ни о чем не думать. Обо всем позаботится Джоу. Она не только хороший друг, еще и отличный кулинар. Клэр с жадностью набросилась на рыбу, приправленную изысканнейшим соусом, с наслаждением потягивала белое вино – уму непостижимо, откуда оно у Джоу? Потом девушки пили настоящий ароматный кофе.
– Я просто потрясена этим приемом в мою честь! – воскликнула Клэр уже после того, как Джоу убрала со стола.
Джоу улыбнулась, слегка наморщила нос и уставилась на кончик своей сигареты.
– Ты не гость, а настоящий подарок, – сказала она и протянула Клэр руку.
Клэр с радостью схватила ее. Джоу крепко стиснула ее пальцы. Вдруг она встала и отошла к окну.
– Пожалуйста, включи на минуту лампу, – попросила она. – Я хочу раздвинуть шторы.
Клэр повиновалась. Гостиная наполнилась мерцающим лунным светом.
– Хорошая подсветка для немецких бомбардировщиков, – пробормотала Джоу. – Господи, какая же дивная ночь! Если бы не война…
– Но сирены пока молчат…
И они тут же завыли. От их душераздирающих воплей стыла кровь в жилах.
– Проклятье! Началось! – воскликнула Клэр.
Джоу задернула занавески и швырнула недокуренную сигарету в решетку камина.
– Как раз собиралась проводить тебя домой, но теперь я тебя не отпущу. Ты останешься ночевать у меня. Решено?
Джоу пристально глядела на свою гостью.
Это предложение застигло Клэр врасплох. Она встала. Посыпались шпильки, и плечи накрыло волною волос. Отдыхая в кресле, она сняла воротничок и галстук и ослабила пояс форменной юбки. Теперь она стала приводить себя в порядок. Интересно, что это Джоу вздумалось провожать ее домой – еще такая рань. Может, она ее чем-то обидела? Да вроде бы нет… Хотя, наверное, Джоу устала и хочет спать.
– Я привыкла к бомбежкам, – сказала Клэр. – Пережду ее в подземке.
– Нет, прошу тебя, останься. Я все равно не отпущу тебя. Только послушай, что там творится!
– Это всего лишь зенитки.
Клэр, пережившая не один и даже не десять воздушных налетов, живо представила себе, что творится снаружи: лучи прожекторов, пересекаясь, ощупывают звездное небо, орудия противовоздушной обороны изрыгают яркие вспышки пламени, воют сирены пожарных машин, звенят колокольчики «скорой помощи».
– Я рада, что ты не дежуришь сегодня ночью, – вдруг сказала Джоу. – Она подошла к Клэр и нежно обняла ее за плечи. – Мне повезло. Очень повезло, а ты хочешь уйти. Ведь ты не собираешься прятаться в бомбоубежище, правда? Я думаю, от собственной судьбы никуда не денешься.
– Я тоже так думаю.
– Тогда давай поставим новую пластинку и допьем эту бутылку вина, – предложила Джоу.
– Давай! – с готовностью согласилась Клэр.
Джоу поставила какую-то легкую музыку. Кажется, Делиус… Нежная, немного печальная мелодия. Джоу бросила на пол подушку и села у ног Клэр.
– Расскажи мне еще что-нибудь про себя, моя милая, – попросила она.
– Неужели тебе не надоели мои рассказы? Мне кажется, я рассказала тебе все до капельки. Кстати, тебе не жаль моих родителей? Ведь Бог послал им такую своенравную дочь
– Ничуть. А вот тебя мне жаль. Прости, но я считаю обоих большими эгоистами, поглощенными этой их так называемой великой страстью. А ведь она сгубила твою мать.
– Ты так считаешь? – удивилась Клэр.
– Да. Уверена, ей следовало остаться с первым мужем. Я всегда отдаю предпочтение тем, с кем можно общаться на интеллектуальном уровне. Понимаю теперь, почему тебя так раздражает ее страсть к твоему отцу.
– Я очень рада, что ты это понимаешь, Джоу. А то мне уже начало казаться, будто я какая-то странная.
И Клэр вздохнула.
– Моя бедная, заблудившаяся в дебрях собственной души девочка. – Джоу снова взяла Клэр за руку и крепко ее пожала. Та с удовольствием ответила на пожатие. На этот раз пальцы Джоу не спешили отпускать ее руку.
В Джоу было что-то такое, что слегка смущало Клэр. Ну да, они с ней очень разные. Похоже, Джоу Элбисс не верит в романтическую любовь. И тем не менее про нее не скажешь, что она бесчувственная. Ей нравится держаться за руки, сюсюкаться на школьный манер. Это настораживало Клэр – она не любила проявлять свои чувства в отношении с подругами.
Налет на этот раз был как никогда продолжительным. Зенитки бухали уже где-то совсем рядом. Вдруг по соседству разорвалась бомба. Громко звякнул хрусталь на полках. И распахнулась дверь в кухне.
Джоу выпустила руку Клэр, и той показалось, будто подруга немного испугалась. Она курила одну сигарету за другой и то и дело прикладывалась к стакану с неразбавленным виски. Клэр не хотелось пить. Вдруг ее осенило, что Джоу нервничает вовсе не от страха за свою жизнь. Не могла она испугаться бомбежки – ей, водителю «скорой помощи», наверняка приходилось бывать и не в таких переплетах. В таком случае, что с ней?..
– Будь прокляты эти бомбежки! – пробормотала Джоу.
– Прости, что я навязалась на твою душу.
– Ты вовсе не навязалась – я сама не хочу тебя отпускать.
– Сегодня мои родственники дома не ночуют. А я очень не люблю быть ночью одна, – призналась Клэр.
Джоу жадно курила и смотрела на Клэр своими печальными глазами.
– Кузина Пип такая же красивая, как и ты? – вдруг спросила она.
– Но я не такая уж и красивая…
– Ладно, ладно, не задавайся.
– Я не задаюсь. – Клэр стало неловко. – Пип темноволосая и небольшого роста. У нее хороший характер – вся нараспашку. Ни комплексов, ни неврозов. Она обожает мужчин, и они платят ей тем же.
– Как все просто!
Джоу презрительно фыркнула.
– Я очень ей завидую, – сказала Клэр.
– Было бы чему. Сдается мне, она весьма ограниченная девушка. А вот ты совсем другая. Ты очень разборчивая, не то что большинство девушек, для которых все счастье в жизни заключается в мужчинах. Жалкие создания. Я уверена, у тебя нет ни малейшего желания отдать себя во власть кого-нибудь из этих тщеславных кретинов – ведь они считают, будто им доступны все без исключения женщины.
Она так категорична, думала Клэр. Как можно ненавидеть всех без исключения мужчин?..
Вслух она сказала:
– И все-таки мне бы хотелось отдаться во власть… – Она вспыхнула. – Я хотела сказать, что я… я не переношу тех, кто ведет себя как грубое животное.
Джоу молча подошла к радиоле и сменила пластинку.
Клэр даже не успела разобрать, что за музыку она поставила – близкий взрыв сотряс весь дом. Из окон посыпались стекла, и одновременно погас свет.
Клэр испуганно заметалась по комнате.
– Джоу! Джоу! – взывала она.
Подруга крепко обняла ее за плечи.
– Все в порядке, моя милая. Мы пока еще целы. Но шарахнуло где-то совсем рядом.
Клэр перевела дух и рассмеялась.
– Да, совсем рядом. Будем надеяться, что не по нашему госпиталю.
Они подошли к окну, и Джоу раздвинула шторы. В стекле зияло отверстие с острыми краями. На противоположной стороне площади горело какое-то здание. Слава Богу, госпиталь, кажется, цел.
Если Джоу и испугалась, то она быстро оправилась от испуга. Умело заклеила бумагой разбитое стекло, задернула шторы, зажгла свечи, вымела осколки. Клэр восхищалась ее спокойствием и деловитостью.
– Утром вызову стекольщика, – сказала Джоу. – Давай выкурим по сигарете и чего-нибудь выпьем.
– Давай. Какая бомбежка.
– Благодаря ей ты останешься у меня. Никуда я тебя не отпущу.
Клэр не стала возражать – ей вовсе не хотелось идти домой. И снова посыпались бомбы. Бедный Лондон, думала Клэр, бедные люди – их десятки, может, сотни, изуродованных до неузнаваемости, погребенных под развалинами разрушенных зданий. И каким бы храбрым ты ни был, все равно душа уходит в пятки, пересыхает во рту и потеют ладони, когда начинают завывать сирены. А Джоу просто умница – ей совсем не страшно.
Дали свет, она поставила новую пластинку, заварила кофе. Они засиделись за разговорами далеко за полночь.
В два часа ночи прозвучал отбой. В чистом небе снова мирно сияла луна, и только полыхавшие повсюду очаги пожарищ напоминали о том, что идет война.
Клэр безропотно подчинялась Джоу. Но это даже нельзя было назвать подчинением. Дело в том, что Джоу угадывала каждое желание новой подруги. Сперва горячая ванна, потом большое, согретое возле камина полотенце, которым Джоу заботливо укутала ее, как только девушка вылезла из ванной. А в воду она капнула несколько капель ароматнейшей эссенции. Это были остатки былой парижской роскоши, как выразилась Джоу. Она застлала постель чистым бельем и велела Клэр залезать под одеяло.
– А ты где ляжешь? – спросила девушка.
– Я привыкла к походным условиям. Прикорну на диване. И никаких споров, – категорично заявила она.
Клэр была смущена столь повышенным вниманием к своей персоне. Однако ее сердце преисполнилось благодарности.
– Я восхищена тобой, – сказала она, скользнув в чистую постельку и сладко зевая.
– Мне нравится ухаживать за кем-нибудь.
– Вот так мужчина должен ухаживать за своей женой, – наивно заметила Клэр. – Но, я думаю, никто из них на такое не способен. Они эгоисты не только в постели, но и в жизни.
Пробормотав это весьма циничное замечание, Клэр закрыла глаза. И почувствовала, что засыпает. Ей было так тепло и уютно. И не нужно никуда тащиться в душной подземке.
Джоу Элбисс стояла возле кровати, не спуская с подруги глаз. Клэр казалась ей красавицей. Густые темные ресницы отбрасывают на щеки длинные тени, золотисто-рыжие локоны разметались по подушке. Клэр вдруг открыла глаза и сонно улыбнулась Джоу.
– Прости, но у меня уже не ворочается язык. На ходу засыпаю. Спокойной ночи, Джоу, дорогая, и огромное тебе спасибо за все.
– Спасибо тебе, – отрывисто проговорила Джоу, вышла из комнаты и закрыла за собой дверь. Клэр мгновенно заснула.
Когда она проснулась, возле ее кровати стояла одетая в форму Джоу и протягивала ей чашку чая.
– Убегаю на дежурство, – сказала она. – Проспала все на свете. Очень жаль, что не могу приготовить тебе завтрак, но в кухне много всякой еды.
– Господи, спасибо, что ты меня разбудила! – воскликнула Клэр, вскакивая с кровати. – Я уже должна быть в госпитале.
Джоу натянула кожаные перчатки с крагами. Сегодня она показалась Клэр очень сдержанной и даже суровой.
– Придешь вечером? – вдруг спросила она.
– Сегодня, кажется, не смогу. У меня свидание.
– С кем-нибудь из твоих знакомых мужчин? – насмешливо поинтересовалась Джоу.
– Нет, с моей подругой Лиз. Она тоже работает сестрой милосердия в нашем госпитале. Мы собирались сходить вечером в кино.
– Приходи после кино.
– Нет, Джоу, спасибо тебе, но я не смогу. Сегодня вечером я должна быть дома. Я обещала Пип.
– А когда ты придешь ко мне?
Бедная Джоу, подумала Клэр. Какая же она одинокая!
– Ты что, на самом деле хочешь, чтобы я пришла, осталась у тебя ночевать и выгнала тебя из твоей мягкой постели на жесткий диван? Что ж, раз ты этого хочешь, я приду. Мне было с тобой так хорошо, так…
Клэр замолчала. Она только что сняла верхнюю часть белой шелковой пижамы, которую дала ей Джоу, и теперь старшая подруга как-то странно на нее смотрела. Вдруг она повернулась и стремительно вышла из комнаты.
– Приходи, когда захочется, – крикнула она уже из холла. – Только поскорее. До свидания.
– До свидания, Джоу!
Странное существо, думала Клэр, торопливо натягивая форму. Но с ней очень хорошо.
Клэр варила на кухне кофе, когда кто-то вошел в гостиную. Она поспешила туда и увидела девушку в форме женской вспомогательной службы ВВС. Девушка была небольшого роста, но очень миловидная. Через плечо у нее висела большая сумка на молнии. Они с Клэр в удивлении уставились друг на друга.
– Привет, – сказала Клэр.
– Черт побери, кто ты такая? – не слишком вежливо поинтересовалась девушка.
– Клэр Меллорс.
Незнакомка нагло разглядывала Клэр.
– Сестра милосердия, что ли?
– Я работаю в госпитале за углом. – Теперь и Клэр разговаривала сухо. Отталкивающая особа, думала она. Капризно надутые губы, злые глаза. Очевидно, близкая подруга Джоу, раз вошла в квартиру как к себе домой.
Клэр хотела было объяснить, почему она оказалась здесь, но не успела – незнакомка ей рта не позволила открыть.
– Где Джоу?
– Только что ушла на работу.
– Ты здесь ночевала?
– Да. А ты имеешь что-то против?
К ее удивлению и даже возмущению девушка достала из кармана сигарету, постучала ею о ноготь большого пальца и сказала очень громко:
– Имею. Очень даже имею.
Клэр растерялась. Девушка между тем продолжала:
– Думаю, мне пора представиться. Я – офицер военно-воздушных сил Моника Стурнхэм.
– Понятно.
– Разве Джоу не получила мое письмо?
– Мне ничего не известно относительно писем мисс Элбисс. Она мне о тебе не рассказывала.
– Мисс Элбисс, – насмешливо повторила Моника. Она засунула большие пальцы обеих рук за пояс своего короткого синего кителя и начала расхаживать по комнате. Ее лицо покраснело от злости. – Мисс Элбисс, – снова повторила она и рассмеялась. – Уверена, ты зовешь ее Джоу.
– Ну и что? Тебе-то какое дело?
– Ты давно здесь живешь?
– Я здесь не живу. Я осталась ночевать у Джоу из-за бомбежки.
– О, так значит ты осталась ночевать из-за бомбежки. Ну да, Джоу решила разыграть из себя защитницу слабых. Да, такую милашку, как ты, приятно защищать.
– Послушай, я понятия не имею, почему ты разговариваешь со мной таким тоном, но я не намерена это терпеть. – Клэр задыхалась от гнева. – Мне кажется, ты ненормальная. Ведь мы с тобой даже не знаем друг друга.
– Хорошо, я скажу, что думаю о тебе. А думаю я вот что: ты – настоящая сука. Ты живешь с Джоу, хотя знаешь, как много она значит для меня после того, что между нами было.
– Ты несешь какую-то чушь. Я ничего не могу понять. Ничего. Я вовсе не знала, что…
– Врешь, – перебила ее Моника. – Джоу наверняка все тебе рассказала, ну а если она не удосужилась это сделать, я сама расскажу. После того, как она погибла, – Моника кивнула в сторону портрета над камином, – Джоу по-страшному запила. Вскоре мы с ней познакомились и стали жить вместе. Я помогла ей забыть ту девушку. Потом случилось глупое недоразумение, и она выгнала меня ко всем чертям. Она сказала, что больше не потерпит возле себя никого, что ей хочется быть одной. Я вернулась в свой лагерь, но каждый день писала ей письма. Она говорила, что у нее никого нет. Она клялась мне. А я приезжаю и вижу здесь тебя. Но Джоу от меня так просто не избавится. Я такое вам устрою…
Она говорила очень быстро и сбивчиво, и Клэр с трудом ее понимала. Моника Стурнхэм вела себя словно девушка, застукавшая соперницу в квартире своего жениха или мужа. Словно Джоу была ее возлюбленным, а она узнала об измене и устроила жуткую сцену ревности.
– Я любила Джоу. Она меня тоже. Да, да, я это знаю. Я не позволю тебе занять мое место!
Моника вдруг упала на диван и разрыдалась.
И тут Клэр все поняла. Джоу была одной из тех самых.Так вот, значит, почему она окружила ее таким вниманием и заботой. Выходит, она делала это не из дружбы или симпатии, а потому, что была лесбиянкой.
И если бы не появилась эта Моника и не раскрыла ей глаза на происходящее, она, Клэр, непременно пришла бы к Джоу снова и вляпалась бы в какую-нибудь отвратительную историю.
Теперь Клэр испытывала брезгливость, вспоминая, каким взглядом смотрела на нее Джоу, как ее длинные нервные пальцы тискали ее ладонь. Вот уж ирония судьбы! Да, на нее всегда клевали мужчины, но чтобы к ней воспылала похотью особа женского пола… Бр-р, мерзость какая! Как бы она ни презирала мужчин, никогда, никогда не станет она искать утешения в объятьях Джоу Элбисс! Одна мысль о том, что она снова может встретить ее, повергала Клэр в ужас. Уж лучше Кас Бинелли со своими вполне естественными желаниями…
Клэр не стала возиться с завтраком. Быстро надела пальто, схватила сумку и выскочила за дверь, даже не глянув на рыдавшую на диване девушку. Джоу сама разберется с ней. Достаточно, достаточно с нее всяких мерзостей.
Этой ночью от взрывной волны пострадали окна многих домов. Все улицы были усеяны осколками битого стекла, блестевшими под лучами утреннего солнца. Клэр с наслаждением вдыхала свежий воздух. Было ощущение, что она вырвалась из какого-то душного помещения, где нечем дышать. Нет уж, Джоу она будет отныне сторониться как чумы. Однако ненависти к ней она не испытывала, а только жалость.
Воистину, стоит ли осуждать людей за то, что они живут ненормальной жизнью? Осудить легко, понять труднее. Гораздо труднее. Но Джоу ей не понять. Никогда.
Минувшая ночь и жуткая сцена, разыгравшаяся в гостиной Джоу, повергли Клэр в мрачное расположение духа. Все это еще больше запутало ее и без того сложные проблемы.
