Текст книги "Вор и Книга Демона"

Автор книги: Дэвид Эддингс

Соавторы: Ли Эддингс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 44 (всего у книги 51 страниц)

– Ты не можешь вернуться в прошлое и изменить его, Гер, – возразила Андина.

– Почему же нет? Ведь Генд занимался этим с самого начала. Почему ему все позволено, а нам нет?

Гер в задумчивости почесал свою взъерошенную шевелюру.

– Дай-ка мне немного над этим подумать, Альтал, – сказал он. – У меня такое предчувствие, что мы сможем исправить события, чтобы ты сохранил плащ, который тебе так нравился, а если я подумаю как следует, мы попутно устроим Генду какую-нибудь пакость.

– Не знаю, как остальные, – сказал Элиар, широко зевая, – а я уже хочу спать.

– Почему бы нам всем не пойти спать сейчас, – согласилась Двейя, – пока Альтал не начал рассказывать еще какую-нибудь историю?

В ту ночь Альтал спал очень хорошо, зато у Гера за завтраком глаза были опухшие, и он все время зевал.

– Ты в порядке? – спросила его Двейя.

– Я не очень хорошо спал, Эмми, – ответил он. – Очень трудно заснуть, когда голова забита всякими мыслями.

– Тебе нужно спать, Гер, – с упреком сказала она ему.

– Отосплюсь, когда разберусь в кое-каких неувязках.

– Что тебя так тревожит, Гер? – спросила Андина у мальчика.

– Ну, в общем, все началось с плаща из волчьей шкуры, о котором вчера вечером рассказывал Альтал. Ему пришлось выкинуть его, после того как он ограбил того толстяка, потому что толстяк описал этот плащ всем встречным. Если мы хотим исправить все так, чтобы Альталу не пришлось выбрасывать свой плащ, тогда нам нужно придумать способ, как сделать, чтобы толстяк не говорил о нем.

– Это будет непросто сделать, Гер, – с сомнением сказал Альтал. – Гасти не заботили деньги, поскольку они почти ничего не стоили. Все, что ему было нужно, – это распустить слух, что я ограбил его.

– О, я сразу это заметил, Альтал, – ответил мальчик, – и даже придумал способ, как можно это обойти. Единственное, что тебе нужно, это человек, который бы помогал тебе грабить Гасти.

– В те времена я почти никого не знал в Аруме, Гер, а совершенно постороннему человеку вряд ли предложишь стать твоим сообщником.

– Но есть один подходящий нам человек, которого ты встретил позже. Ты все время забываешь о том, что у нас есть двери, Альтал.

– Ладно, что это за человек, которого я встретил позже и который мог бы стать хорошим сообщником?

– Я думал о Генде. Хоть ты и не был с ним знаком, зато он знал тебя. Он хотел тебе понравиться, чтобы убедить тебя выкрасть для него Книгу, поэтому если бы ты предложил ему пойти с тобой грабить этого толстяка, ему бы просто-таки пришлось пойти с тобой, верно ведь?

– Может, и так. Но в то время я его даже не видел.

– А нельзя ли это исправить с помощью одного из тех сновидений? Это первое, что пришло мне в голову. Я подумал, что он, скорее всего, тайно следовал за тобой всюду, куда бы ты ни шел, и мы можем использовать окно Эмми, чтобы точно определить для этого время. Скажем, ты пришел в одну из таверн, где народ рассказывает об этом толстяке, а Генд, возможно, подслушивает снаружи. Тогда Эмми создает сновидение, и Генд оказывается уже не снаружи, а внутри таверны. Любой вор в мире узнает другого вора практически с первого взгляда, верно ведь?

– У меня никогда не было проблем с тем, чтобы распознать других деловых людей.

– Значит, он у тебя в кармане. После того как вы оба слушаете рассказ об этом богатом толстяке, ты отзываешь Генда в сторонку и предлагаешь нанести визит этому Гасти Большое Брюхо. Тут уж Генду деваться некуда. Отказаться он не посмеет, потому что тогда ты тоже сможешь отказаться, когда потом он заговорит о Книге.

– До чего ж мне нравится, как работает голова у этого мальчишки, – сказала Лейта. – Это было бы здорово. У Генда не будет иного выбора, как действовать в соответствии с твоим замыслом.

– Вообще-то, Гер, мне вовсе не нужна была ничья помощь, – возразил Альтал.

– Чтобы грабить, может, и нет, но проблема возникла не из-за самого ограбления. Тебе пришлось выбросить свой плащ, чтобы убежать, не так ли?

– Ну и что изменится, если Генд станет моим сообщником?

– Если бы ты все сделал правильно, тебе не пришлось бы даже пытаться убежать. Предположим, вы с Гендом украли из кладовой Гасти кучу золота.

– Но там же вовсе не было золота, Гер. Я же тебе говорил.

– Сейчас мы это исправим. У нас в башне Эмми еще остались несколько бочонков, которыми мы расплачивались, когда нанимали арумцев. Мы тайком положим один из этих бочонков в кладовую, вот, а потом вы с Гендом взломаете дверь и украдете его. Толстяк не будет даже подозревать о том, что этот бочонок там был, но это не имеет значения, потому что ты собираешься надуть не его. Тебе нужен Генд. После того как вы вдвоем украдете этот бочонок с золотом, вы делите его пополам, вот, а затем ты говоришь Генду, что для того, чтобы сбить всех с толку, вам нужно разделиться. Потом ты вскакиваешь на своего коня и мчишься в одну сторону, а Генд едет в другую. Как только ты скрываешься из виду, ты отдаешь свою долю золота Элиару, который несет ее обратно сюда, а сам возвращаешься в дом Гасти и делаешь вид, будто никуда не отлучался. Потом ты идешь будить Гасти и говоришь, что видел, как Генд взломал замок кладовой и что-то украл. Таким образом, Гасти не знает о золоте, которое мы подложили в его кладовую, поэтому думает, что там были одни медяки. Но ему-то хочется, чтобы люди думали, будто он богат, поэтому он поднимает ужасный шум, крича, как он разгневан тем, что Генд его обокрал, и вместо того, чтобы раздать всем твое описание, он дает им описание Генда, таким образом, это Генду, а не тебе, придется спасать свою жизнь, а ты будешь, как и раньше, бездельничать в доме Гасти, словно ничего не случилось. Ты сидишь у камелька, ешь цыпленка и рассказываешь истории, как ты делал всю зиму, пока весь Арум изо всех сил пытается поймать Генда, потому что все думают, что у него полно золота, и хотят его обокрасть. Потом, через недельку-другую ты говоришь Гасти, что у тебя есть кое-какие дела, прощаешься с ним и едешь в Хьюл, чтобы встретиться с Гендом, как вы планировали изначально. Однако на сей раз с тобой по-прежнему будет плащ, который тебе так нравился. Когда ты приедешь в Хьюл, то расскажешь Генду, что у тебя все обошлось без приключений, а когда он будет говорить тебе о том, сколько ему пришлось пережить, ты делаешь вытянутое лицо и качаешь головой. Он не знает, что ты его надул, поэтому все еще думает, что ты его друг. Потом, когда он будет нанимать тебя, чтобы выкрасть для него Книгу, ты заставишь его заплатить тебе его долю того золота, которое вы вдвоем украли из дома Гасти – только на самом-то деле ты ничего не крал, потому что это мы с самого начала подложили золото в кладовую. Ну что, хорошая идея?

– Ты что-нибудь понял? – огорошенно спросила Андина у Альтала.

– По большей части да, – ответил он. – Есть кое-какие тонкости, которые пока не совсем понимаю, но в целом я понял замысел.

Он посмотрел на Двейю.

– Мы действительно могли бы это сделать, Эм? – спросил он ее – Идея о том, чтобы обдурить Генда, просто греет мне душу.

– В принципе это возможно, – ответила она. – В этом нет большого смысла, но мы можем это сделать.

– Двейя! – воскликнул Бхейд. – Это же вмешательство в реальность. Если ты изменишь прошлое, то что же произойдет с настоящим?

– Мы уже знаем, как выглядит это настоящее, Бхейд, – сказал Гер, – и в нем полно всякого такого, что нам не нравится. Не будет ли веселее, если мы сделаем это настоящее другим? Если мы будем постоянно что-то латать в прошлом, то рано или поздно у нас появится совсем новое настоящее, которое во всем нас устраивает и в то же время расстраивает планы Генда. Разве Генд не то же самое делал со своими сновидениями? Он пытается сделать настоящее таким, каким он хочет его видеть. Все, что нам надо, – это изменить прошлое так, чтобы настоящее стало таким, каким хотим его видеть мы, а не Генд. И если мы так сделаем, то у Альтала останется плащ, который ему так нравился.

– Но если мы будем все время латать прошлое, то ничего не будет постоянного.

– Где твое чувство авантюризма, Бхейд? – спросила его Лейта. – Постоянство иногда бывает таким скучным, разве не так? Не забавнее ли жить в мире, который Гер может изменять, когда захочет?

– Забавнее? – переспросил он.

– Не логично ли предположить, что и язык может меняться так же, как и обстоятельства? Добро пожаловать в мир Гера, экзарх Бхейд.

– По-моему, хватит об этом, Лейта, – рассеянно сказала Двейя.

Но Альтал заметил, что она смотрит на Гера как-то странно.

На следующий день после ужина Двейя отодвинула от себя тарелку и оглядела сидящих за столом.

– Почти целый день я кое о чем думала, – сказала она им, – и мне кажется, нам всем следует это обсудить.

– Неужели Генд задумал что-то еще? – спросил Элиар.

– Насколько мне известно, нет. Разумеется, с Гендом никогда нельзя быть уверенным. Тут есть разные варианты. В то время как все мы слушали, как Альтал с Гером пытаются изменить реальность, мне в голову пришла любопытная идея.

– Мы же просто дурачились, Эм, – сказал ей Альтал – Мы делали это не всерьез.

– Не всерьез? – возразил Гер. – А мне казалось, что это действительно хорошая идея.

– Хорошая, Гер, – сказала ему Двейя. – Просто ты не довел ее до конца.

– А что я упустил?

– Ты слишком много внимания уделил этому дурацкому плащу.

– Подожди-ка, – запротестовал Альтал.

– Если тебе действительно нужен плащ с ушами, дорогой мой, я сошью тебе другой. Ослиные уши тебе подойдут?

– Ты этого не сделаешь!

– Сделаю, если ты не перестанешь меня перебивать, – нежно произнесла она. – Так вот, – продолжала она, – стоит кому-то рассказать Геру какую-нибудь историю, как он тут же начинает думать, как бы ее усовершенствовать. На сей раз он открыл весьма интересную возможность. Если бы мы создали сновидение о каком-нибудь месте и времени в ту эпоху, когда Альтал был еще простым вором, вполне возможно, что ему удалось бы обманом уговорить беднягу Генда стать его сообщником в знаменитом ограблении Гасти. Главная цель изначального плана Гера состояла в том, чтобы Альтал мог сохранить этот дурацкий плащ, но согласитесь, это цель ничтожная. Это все равно что построить целый замок только ради того, чтобы иметь возможность повесить шляпу на крюк в одной из его комнат. Задумка Гера слишком хороша, чтобы тратить ее на такую ерунду, как вы считаете?

– Я думал, это будет весело, – защищался Гер.

– Мне кажется, я знаю способ сделать это еще веселее, – сказала она с нежной полуулыбкой – Мне понравилась та часть, где Альтал обманывает Генда и делает его своим сообщником, и мне ужасно понравилось, когда Альтал выдает Генда Гасти, чтобы Генду пришлось спасаться бегством, но потом все оканчивается ничем. Такой великий замысел, как этот, должен иметь более великую цель, чем какой-то дурацкий плащ, не так ли?

– По моему плану Альтал получил бы все золото целиком, – сказал Гер.

– Но это изначально его золото, разве нет?

– Ну, в общем-то да, но идея состояла в том, чтобы отдать его на некоторое время Генду, а потом выудить это золото у него.

– Почему бы не использовать эту схему, чтобы украсть у Генда что-нибудь более ценное, чем это золото?

– А что может быть ценнее золота, Эм? – спросил Гер с выражением глубочайшего изумления на лице.

– Сейчас мы к этому подойдем, Гер. Я заметила, что ты всегда начинаешь говорить о своих планах так: “А что будет, если…”. Но я придумала другое “если” в отличие от твоего. А что, если Альтал использует твою идею не для того, чтобы сохранить свой плащ или обманом выудить у Генда его долю золота, которая и так принадлежала Альталу, а чтобы украсть у Генда его Книгу?

– Господи! – воскликнул Бхейд.

– Я сейчас немного занята, экзарх Бхейд, – откликнулась Двейя. – Это не слишком важно?

– Для Генда все будет кончено, если Альтал украдет его Книгу и кинет ее в огонь, да? – задумчиво произнес Элиар.

– Я имею в виду другое, Элиар, – ответила Двейя. – Во-первых, Книга Генда не горит. Все гораздо сложнее. Генд, скорее всего, задумал принести Книгу Дейвоса в Нагараш. Разумеется, это бы ни к чему не привело. У него появилось бы только две Книги, а третьей все равно не было бы.

– Но Книг всего две, Двейя, – возразил Бхейд.

– Ты ошибаешься, брат Бхейд, – сказала она ему. Их три: Книга Дейвоса, Книга Дэвы и моя Книга.

– Твоя Книга? Я никогда не слышал, что у тебя есть Книга, – Глаза Бхейда широко раскрылись. – И где же она?

– Она здесь, – спокойно произнесла она. – В настоящий момент она заткнута у Элиара за пояс.

– Это Кинжал, а не Книга, – возразил Бхейд.

Она вздохнула.

– А что такое Книга, Бхейд? – спросила она.

– Это бумаги – страницы, на которых что-то написано.

– Но ведь на Кинжале тоже есть надпись, не так ли?

– Там всего одно слово!

– Это ты можешь прочесть там только одно слово. Альтал прочел другое слово, Элиар – третье, а Андина и Лейта прочли там что-то еще. Книги моих братьев говорят очень общими словами. Моя Книга очень конкретна. Каждому из вас она сказала одно слово, и каждый из вас всю свою жизнь будет теперь стремиться постичь это слово. Книга Дейвоса всегда находится здесь, она тут в совершенной безопасности. Но моя Книга должна выходить в мир, поэтому я замаскировала ее, чтобы защитить. Как вы думаете, почему Пехаль и остальные не могут вынести ее вида? Им всем и раньше доводилось видеть кинжалы, но этот отличается от тысяч других кинжалов. Когда Элиар держит его перед ними, они видят не Кинжал – они видят мою Книгу. И это приводит их в такой ужас. Они не могут смотреть на мою Книгу, потому что она выносит им приговор.

Элиар достал Кинжал из-за пояса и стал внимательно его разглядывать.

– Но для меня она по-прежнему выглядит как Кинжал, Эмми, – сказал он.

– Так и должно быть.

– А какого она цвета? – спросил Гер. – Я имею в виду, когда она снова становится Книгой. Та, что носит с собой Генд, – черная, а та, что на столе, – белая. Какого цвета твоя?

– Золотая, естественно. В конечном счете из всех трех Книг эта – самая ценная.

– А мы можем ее увидеть? Я хочу сказать, в ее настоящем виде? – с какой-то тревогой в голосе спросил Бхейд.

– Не сейчас, Бхейд. Еще не время. Прежде чем я позволю ей принять свою прежнюю форму, должны произойти кое-какие события. Мы здесь и собрались, чтобы об этом поговорить. Если мы последуем плану Гера и используем сновидение для того, чтобы заставить Генда пойти вместе с Альталом грабить Гасти, Генду придется войти в крепость Гасти, а где Генд, там и Книга Дэвы.

– А, вот теперь я понимаю, что ты собираешься сделать, Эмми, – сказал Гер. – Когда Альтал и Генд вместе будут в крепости у Гасти, пока Генд спит, Альтал подкрадется к нему и утащит Книгу.

Двейя отрицательно покачала головой.

– Нет, Альтал не должен красть черную Книгу, пока он не повстречает Генда в лагере Набьора в Хьюле.

– Тогда зачем нам затевать все это представление в крепости Гасти? – спросил Бхейд. – Почему бы не оставить в покое прошлое и не сосредоточиться на том, чтобы украсть черную Книгу, когда Генд появится в Хьюле?

– Потому что если Генд проснется и обнаружит, что его Книга украдена, он нападет на след Альтала раньше, чем Альтал успеет перевести дух. Нам нужно придумать способ задержать его, и мне кажется, что такой трюк можно провернуть при помощи поддельной Книги. Я могу изготовить такую подделку, но сначала мне надо посмотреть и потрогать оригинал.

– Если Книга будет уже у тебя в руках, зачем вообще прилагать усилия, чтобы засунуть ее обратно в седельную сумку Генда? – спросил Альтал. – Просто дай мне фальшивку, и я положу ее ему в сумку так, что он никогда не заметит разницы.

– Нет, любовь моя, – не согласилась она. – Рано или поздно Генд откроет Книгу и станет ее читать. Он в ту же минуту поймет, что эта Книга ненастоящая. Я не хочу, чтобы он обнаружил это раньше, чем наймет тебя, чтобы украсть белую Книгу. Небольшие изменения в прошлом немного повлияют на настоящее, но если Генд вызовет Дэву из Нагараша, чтобы вернуть черную Книгу, то настоящее изменится до неузнаваемости. Вот почему у Альтала должен быть дубликат, чтобы заменить ту Книгу, которую он украдет, и только я могу изготовить достоверную фальшивку. Кроме того, я уверена, все будет гораздо веселее, если мы так сделаем.

– Веселее? – возразил Бхейд. – Что в этом может быть веселого?

– У Альтала всегда все получается лучше, когда он просто дурачится, Бхейд, – сказала Двейя и лукаво улыбнулась, – а если вдуматься, то это касается вообще всех людей. – Она взглянула на Альтала. – Если я правильно помню, в самом начале мы с тобой заключили небольшой договор. Я должна была учить тебя использовать Книгу, а ты должен был учить меня лгать, мошенничать и воровать. По-моему, мы даже поговаривали о том, чтобы заключить пари.

– Теперь, когда ты это говоришь, я, кажется, припоминаю что-то подобное, – ответил он.

– Ну что, милый, что ты об этом думаешь? Достаточно ли мой план изворотлив для тебя?

– Настолько, что даже я смущаюсь, – признался он.

– Значит, я молодец? – спросила она, явно подражая излюбленному вопросу Гера.

Он рассмеялся.

– Большой молодец, Эм. А если хорошенько подумать, то ты просто совершенство.

– Естественно, – сказала она, слегка тряхнув головой. – Я всегда – совершенство, разве ты не знал?

– Что-то я не совсем понимаю, – сказала Андина с озадаченным видом. – А что мы будем делать с Книгой Генда, когда Альтал ее украдет? Она не горит, как же мы ее уничтожим?

Лицо Двейи стало очень серьезным.

– Мы принесем ее сюда, – ответила она. – Ради этого все и затевается. Когда все три Книги будут собраны в одном и том же месте, должно произойти что-то очень важное.

– Да? – переспросил Бхейд. – И что же?

– Я не совсем уверена, раньше такого никогда не было. Раньше мы с братьями все время ссорились, но Книги никогда не участвовали в этих размолвках. Книги – это основные силы, и мы не можем знать, что произойдет, когда они будут собраны вместе. Если бы речь шла только о двух, тогда все было бы вполне предсказуемо, но поскольку их три – она пожала плечами и развела руками. – Кто знает?

– Тогда, может быть, лучше не рисковать? – спросил Бхейд с тревогой в голосе.

– У нас теперь нет такой возможности, Бхейд, – сказала она – Я не знаю в точности, почему Дэва решил на сей раз задействовать Книги, но он это сделал, и наша возможность выбора вылетела в трубу в тот самый момент, когда Дэва приказал Генду нанять Альтала, чтобы выкрасть Книгу Дейвоса. И теперь нам придется играть до конца, и тогда увидим, что будет.

ГЛАВА 42

И вот случилось так, что однажды ранней осенью вор Альтал и его юный спутник бесстрашно въехали в укрытый лесами горный край Арума, и на всем пути их сопровождала тихая песнь Кинжала. И сердце Альтала было исполнено радости, ибо он снова был одет в великолепные одежды, шитые из роскошных мехов.

И в одно золотое утро приехали они в придорожную корчму высоко в горах, и там остановились они, чтобы отдохнуть с дороги трудной, и вошли они в неярко освещенную комнату, пронизанную золотыми лучами рассветного солнца, и уселись за омытый светом, искусно сделанный стол, и позвали хозяина, чтобы принес он им светлого, пенного меда под ласкающие звуки песни Кинжала.

И тогда зоркий Альтал оглядел все своим орлиным взором, и вдруг – за столом на другом конце комнаты узрел он знакомый лик. Озадачен был вор Альтал, ибо сколько бы он ни пытался, не мог он ни узнать того лица, ни найти в своей памяти воспоминания о том, что когда-то встречал сего человека. Жидкими и сальными были черные власы знакомого незнакомца, а глаза его были посажены глубоко и горели огнем. А спутником незнакомца был человек роста меньшего с лицом лукавым и повадками приятными.

И были в том месте другие люди, и говорили они с веселыми шутками о некотором вожде клана арумского, называемого повсюду весьма удивительным именем “Гасти Большое Брюхо”.

– Истинно слышал я о нем на днях, – молвил Альтал, – но в изумлении я от того, что вождь даже малого значения мог дозволить членам клана своего обращаться к нему таким образом, ибо нет сомнения, что имя сие мало уважения в себе имеет.

– То у Гасти особенность такая, чужестранец, – ответствовал один из тех, кто пребывал там в то златое утро – Прав ты, что наименование сие могло бы оскорбить любого и каждого вождя клана во всем Аруме, но только не этого. Гасти, однако, брюхо свое за великую гордость для себя почитает и, смеясь, хвалится, что не видал ног своих многие годы.

Развеселился, видать, рассказчик тот и глаза щурил от радостного смеха.

– Люди говорят, что богат он непомерно, – смело молвил вор Альтал, почуяв нужный момент.

– Богатство – не то слово, коим можно описать златые горы Гасти, – промолвил другой из тех, кто сидел там.

– Не случилось ли тут какого счастливого открытия доселе неведомой золотоносной жилы, что обогатила его? – вопрошал Альтал с надеждой.

И засмеялся другой, что был тогда в той корчме, а песнь Кинжала зазвучала печально.

– Нет, странник, – молвил он. – Не клану Гасти улыбнулась удача, хоть и кажется мне, что лучик улыбки ее все же коснулся его. Несколько лет тому назад один странник в горах, что высятся над землями клана Гасти, наткнулся на выходящую на поверхность жилу чистейшего золота. Но мало разумения было у того странника, ибо стал он рассказывать направо и налево о своей великой удаче всем, кто был в тех местах, где продают добрый крепкий мед, и молва о том открытии разлетелась по всем арумским землям. И множество было тех, что пошли искать свое богатство в горах на Землях Гасти.

И озадаченным стало лицо вора Альтала.

– Все очень просто, странник, – обратился к нему другой человек из тех, что были в придорожной таверне. – Тому лет несколько назад отец тучного Гасти убит был в междоусобной войне, и так возвысился Гасти. Но были в том клане люди, которые в больших сомнениях пребывали о способностях Гасти, но кузен Гасти по отцу – Гальбак, человек сложения могучего и нрава лютого, как у лесного медведя, стал на его защиту, и соплеменники мудро почли за лучшее умолчать о слабости дарований Гасти. В народе говорят, у кого большое брюхо, у того мало мозгов, но это не про вождя Гасти. Дом его предков стоит на берегу горной реки, такой быстрой, что некоторые люди верят, будто она может унести человеческую тень, и нет человека столь отважного или столь глупого, который осмелился бы перейти ее, хотя, куда ни пойдешь, до самых ближних бродов пять дней пути нелегкого. И тогда хитрый Гасти и могучий Гальбак задумали соорудить мост через сию коварную реку и стали жестоко выманивать деньги у тех, кто шел через него. Поначалу доход их был невелик, ибо сбирали они одни лишь монеты медные, но когда открыта была золотоносная жила в окрестных горах, бесстыдный клан Гасти стал требовать не медь, но злато. Истинно прекрасны горы Арума, но тот, кому приходится в тоске целый год дюйм за дюймом долбить упорный камень, уж не внемлет красоте. Сильна его жажда выпить доброго крепкого меда, и тянется он жадно к обществу ловких красоток, которым нет никакого дела, грязен ли, нечесан ли человек, лишь бы его мошна была полна золота. И как вы можете себе вообразить, такие люди с превеликой радостью платили столько, сколько попросит у них хитроумный Гасти, чтобы перейти чрез тот мост, ибо услады ждали их по ту сторону реки, и так кладовая Гасти пополнилась чистейшим звонким золотом, которое другие люди с превеликой радостью приносили, добывая его в горах.

– Открой очи свои и обрати взор на лицо Генда, – промолвил младой Гер свистящим шепотом. – Чую я, что мысль его по пятам за твоей идет, о мой Учитель.

И подивился вор Альтал, ибо спутник его Гер говорил необычайно, ведь на деле был младой Гер неграмотен и неотесан. Но разумный Альтал не стал раздумывать над странностью таковой, а напротив, обратил взоры свои на лицо Генда и распознал он на нем знаки жажды явной, кои присущи тем, кто занимается ремеслом, столь милым Альталову сердцу.

– Может статься, разумнее для нас будет предложить знакомому незнакомцу Генду пойти с нами, – проницательно шептал младой Гер, – ибо должно тому быть, что мысли его подобны твоим – и чую я, так оно и есть, – дабы не было меж вами раздора на пути к вашей общей цели?

И показалось Альталу, что разумно говорит младой Гер, и порешил он тогда последовать хитрому совету отрока.

– Все было совсем не так, – пробормотал Альтал, в полусне приподнимаясь на кровати.

– Тсс, – приказал голос Двейи. – Ложись обратно в кровать, а то мы никогда не закончим.

– Слушаюсь, дорогая, – с долгим вздохом ответил он и снова погрузился в сон.

И вот случилось так, что, когда золотое утро обернулось золотым днем, скудовласый Генд и его маленький хитрый спутник Хном залпом осушили остатки своего меда и встали, собираясь уходить.

И поднялись тогда же хитроумный Альтал и младой Гер, и пошли они тоже из этого места.

По случаю, кони их были привязаны рядом друг с другом, и умный Альтал как бы небрежно обратил речь свою к огненноглазому Генду, говоря:

– Сдается мне, что мысли твои сходны с моими, ибо молва о злате, почудилось мне, возбудила в твоей голове огонь так же, как в моей.

– Верно, – ответил хриплоголосый Генд, – ибо блеск злата приятен взорам моим, а звон его ласкает слух мой.

– Мой тоже, – признался хитроумный Альтал, – но осторожность говорит мне, что разумнее будет, если мы меж собой сговоримся, ибо ежели поодиночке станем мы преследовать единую цель, то непременно будем встречать друг друга на каждом шагу, и тогда наши замыслы могут нарушиться.

– Мысль сия недурна, – промолвил Генд. – Отъедем подальше от сего места и поговорим подробнее об этом деле. Сдается мне, ты предлагаешь в предприятии нашем союз, и признаюсь, предложение твое щекочет мое воображение.

– Ну что? – сказала на следующее утро за завтраком Двейя. – Теперь вам есть над чем поработать?

– Что ты сделала с моим ртом, Эмми? – с изумлением спросил Гер. – Я даже не знаю, что некоторые из этих слов означают.

– Это было просто прекрасно, Гер, – заявила Андина. – Ты говорил почти как поэт.

– Это не я так говорил, Андина, – сказал Гер. – Я думаю, это Эмми сунула мне в рот одну из своих лапок и растянула мне язык.

– Это то, что называется “высоким стилем”, Гер, – объяснил Бхейд. – Не думаю, чтобы кто-нибудь когда-либо так говорил между собой.

– В стародавние времена это было обычным делом, – сказала Двейя. – Но давайте пока оставим в стороне проблемы языка и рассмотрим само событие. Альтал, тебе достаточно того, что я тебе дала, чтобы от этого отталкиваться, или понадобится что-то еще?

– По-моему, Эм, там хватало для меня материала. Там был Генд, и он был заинтересован. Это все, что мне по-настоящему нужно.

– Раз уж нам придется обходиться этим, все эти “ибо” и “дабы”, которыми я сыпал во все стороны, не имеют никакого значения, правда? – сказал Гер.

– Мнится мне, что ты попал в самую точку, мудрейший Гер, – озорно заметила Лейта.

– Эмми, скажи ей, чтоб перестала, – пожаловался Гер.

– Но ничего из этого не могло выйти, – возразил Элиар. – В те времена не были открыты новые золотые жилы.

– Они есть – или были – теперь, – не согласилась Двейя. – Разница тут совсем не велика, Элиар. Золотые жилы были обнаружены примерно через двенадцать лет, и за этим не последовало никаких значительных изменений.

Единственное последствие этого, которое может иметь реальное значение, – это то, что Генд будет втянут в историю с ограблением. Солнце будет по-прежнему вращаться по своей орбите, а Земля и Луна – по своим. Небольшой сдвиг в истории человечества не изменит Вселенную. Альтал, ты должен помнить одну очень важную вещь. Наше сновидение имело место в настоящем. Ты и Гер будете об этом помнить, потому что сегодня ночью вы были здесь, в Доме. Когда вы оба вернетесь в прошлое, Генд этого помнить не будет, потому что для него это еще не произошло. Альтал злобно усмехнулся.

– Это все, что мне нужно, Эм, – хвастливо произнес он. – Я его с кашей съем. Когда мы начинаем?

– У тебя на сегодня были какие-то неотложные дела?

– Ничего, Эм. Совсем ничего.

– Тогда мы можем начать сразу после завтрака.

Сборы были недолгими. Альталу пришлось, разумеется, оставить свой стальной меч, но это его не расстроило: во всяком случае, тот бронзовый меч, который был у него, когда он впервые переступил порог Дома, был для него дорогим старинным другом. Двейя немного подправила Альталу и Геру одежду, чтобы убрать пуговицы, а Элиар быстро наведался к вождю Альброну за парой лошадей. Когда он вернулся, на его лице сияла широкая улыбка.

– Сержант Халор шлет тебе привет, Эмми, – сказал он, – и просил меня передать, что все идет точно так, как ты хотела.

– Прекрасно, – ответила она, улыбнувшись. – У тебя достаточно денег, Альтал?

– Думаю, да, – ответил Альтал. – Если мне понадобится больше, я просто залезу к кому-нибудь в карман.

– Лучше бы ты этого не делал, – с неодобрением сказала она.

– Это часть твоего воспитания, Эм, – благочестиво ответил он. – Раз уж ты теперь решила лгать, мошенничать и воровать, я просто хочу показать тебе несколько примеров. Смотри и учись, Эм.

– Иди, Альтал, – скомандовала она, указывая на Дверь. – Уходи сейчас.

– Слушаюсь, мэм.

Элиар вывел Альтала и Гера через свою “специальную дверь” на дорогу, которая вилась по горам Южного Арума.

– Я привязал ваших коней вон там, – сказал он, показывая им на ближайшую рощицу.

Альтал кивнул.

– Элиар, тебе лучше скрыться из виду, – сказал он. – Возможно, Генд где-то поблизости, и ему, по-моему, не стоит тебя видеть.

Элиар кивнул.

– Я буду у окна, – сказал он. – Если вам что-то понадобится, крикните мне.

– Ладно, – ответил Альтал.

Элиар повернулся и исчез.

– Прямо как привидение, – сказал Гер, вновь одетый в лохмотья. – Хоть я и знаю, что он делает, но когда он вдруг исчезает просто так, у меня даже живот схватывает.

Альтал огляделся вокруг, чтобы сориентироваться.

– Вот как мы сделаем, Гер, – серьезно сказал он. – Примерно в полумиле отсюда должен быть перекресток. Я буду плестись по дороге пешком, а ты возьмешь лошадей и приведешь их лесом к этому перекрестку. Мы там встретимся и разыграем, будто запланировали это давным-давно.

Гер явно был озадачен.

– А зачем так делать? – спросил он.

– Потому что Генд сказал мне тогда в лагере Набьора, что шел за мной по пятам. Может, он где-то рядом, а может, и нет, но я не хочу рисковать. Когда я вышел из Магу, я был один и шел пешком, и если Генд за мной следил, то мне бы не хотелось, чтобы произошло нечто такое, что не имело бы логического объяснения. Если же он просто ковыляет на своей кляче, вероятно, он сейчас в полудреме, и мне желательно, чтобы он пребывал в том же состоянии. Если он проснется, он, наверняка, начнет замечать, чего не надо.