Текст книги "Божественное правосудие"

Автор книги: Дэвид Балдаччи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 23 страниц)

ГЛАВА 43

Беседа с Чарли Тримблом складывалась лучше, чем ожидал Стоун. Подготовленные заранее вопросы были любезными. А потом все стало меняться. Во взгляде репортера, сидящего в старом вращающемся кресле, появилось колючее выражение, от которого Стоуну стало крайне неуютно.

– Ваше лицо мне кажется знакомым, Бен. Мы раньше не встречались?

– Вряд ли.

– Вам не доводилось бывать в Вашингтоне?

– Никогда.

Тримбл, откинувшись на спинку кресла, побарабанил пальцами по столу.

– Зачем вы сюда приехали?

– Просто хотел убедиться, что Дэнни попал домой без новых приключений.

– Только за этим?

– Почему бы нет?

Не давая Тримблу задать следующий неудобный вопрос, Стоун вбросил свой:

– Что вам известно о смерти Дебби Рэндольф и Рори Петерсона?

На лице Тримбла появилось озадаченное выражение.

– А вам зачем?

– Дэнни пытались убить. Полагаю, что и передозировка Вилли подстроена.

– Мы уже обсуждали это с Бобом Кумсом. У вас есть доказательства?

– Только рассказ Вилли и результат анализов.

– Вилли наркоман, а наркоманы не самая надежная публика.

– Вы с ним об этом беседовали? – резко спросил Стоун.

Тримбл отрицательно покачал головой.

– Значит, вы не можете судить о его надежности, верно?

Тримбл вспыхнул, затем улыбнулся.

– Вы совершенно правы. Мне следует с ним поговорить.

– Тогда вернемся к моему вопросу. Дэнни и Вилли – оба стали мишенями. Оба знакомы с Дебби. Вилли даже был с ней помолвлен.

– Не знал…

– Никто не знал. Дебби, по общему мнению, кончает жизнь самоубийством. Но Вилли созванивался с ней поздно вечером накануне. Она была в отличном настроении.

– Шериф Тайри провел расследование. Согласен, не верится, что Дебби могла это сделать, но все улики указывают на суицид.

– Обставить убийство как суицид совсем несложно, когда знаешь, что делать.

Тримбл кинул на Стоуна пронизывающий взгляд.

– И вам известны подобные случаи?

– Я лишь пытаюсь выяснить правду, мистер Тримбл.

– Зовите меня Чарли. А почему вас это так волнует? Вы ведь у нас всего ничего.

Стоун потер раненое плечо, затем голову.

– Ну, скажем, не люблю, когда мною командуют.

«И потом есть Аби».

– Как был убит Петерсон? – спросил он Тримбла.

– Застрелен. Предположительно во время ограбления. В его офисе стоял сейф, который и взломали. Вынесли наличные, папки с документами и компьютер. Это дело тоже вел Тайри, но расследование почти не продвинулось, во всяком случае, он так мне признался по дружбе. Видите ли, он здесь вся полиция.

– Он мог вызвать полицию штата.

– Конечно, мог. – Тримбл улыбнулся. – Мог и его брат.

– Его брат?

– Говард Тайри. Начальник тюрьмы «Голубая ель».

– Шериф о нем даже не упоминал.

– Честно говоря, братья не очень друг с другом ладят. Так что мое предположение о том, что брат мог бы помочь шерифу, было неудачной шуткой. Тайри действует без посторонней помощи.

Вскоре Стоун покинул редакцию «Дивайн игл» и отправился к шерифу.

Когда он рассказал Тайри, что случилось с ним в штольне, шериф чуть со стула не упал. А во время объяснений Стоуна сидел, задумчиво кивая.

Когда Стоун закончил, он сказал:

– В больнице подтвердили наличие оксикодона в организме Вилли. А у парня на него аллергия. Сам бы он его ни за что не выпил. К тому же без рецепта он страшно дорогой.

– Выходит, кто-то пытался Вилли убить.

– Причем весьма хитрым способом. Неправильное использование лекарственных средств расцвело здесь пышным цветом. Это черное пятно на нашем городе. Но не посадишь же всех наркоманов – на шахтах некому будет работать. Им пытаются устраивать реабилитацию, делают ежедневные метадоновые инъекции… увы, без особого успеха. Любой коп в Аппалачском угольном бассейне понимает, что мы ведем бесплодную борьбу. Не хватает ни сил, ни средств.

– Ваш район довольно изолирован. Откуда берутся наркотики? Вряд ли здесь по лаборатории на каждом углу.

– Их могут получать из множества источников. Фальшивые аптеки в Интернете, наркотрафик от мексиканской границы. Многие шахтеры спустили все свои сбережения и лишились семьи через это дерьмо. У нас есть старая поговорка: «Метамфетамин бодрит, а оксикодон веселит».

– Шериф, я считаю, что случаи с Дэнни и Вилли и смерть Дебби Рэндольф связаны между собой.

Стоун рассказал о предположении Вилли и о его разговоре с Дебби вечером накануне ее смерти.

– Об их помолвке мне неизвестно, однако о том, что Вилли не верит в ее суицид, я знаю. Все уши мне прожужжал. Тем не менее улики указывают на самоубийство.

– Кто производил вскрытие?

– Док Уорнер. Он у нас по совместительству патологоанатом. И потом все было предельно ясно: она вставила дуло в рот и нажала на спусковой крючок.

Произнося последнюю фразу, Тайри отвел глаза. Стоун это заметил и спросил:

– Я вовсе не пытаюсь учить, как вам выполнять свою работу, но женщинам несвойственно стреляться. При таком обилии наркотиков легче было бы просто закинуть таблеток и тихо уйти из жизни.

– Знаю. Мне это тоже не дает покоя.

– Я видел, как Дэнни рыдал на могиле Дебби Рэндольф, – произнес Стоун.

Тайри удивился:

– Где ж вы там были?

– За каменным заборчиком. Услышал странные звуки и решил выяснить. Хотел уже подойти к Дэнни, но заметил вас.

Тайри смутился.

– Глупейший случай. Я даже не понял, что он там делал. Сунулся туда, потому что Дэнни есть Дэнни.

– То есть?

– То есть непредсказуемый.

– Уехать из города его заставила Аби.

Тайри откинулся в кресле и сердито посмотрел на Стоуна.

– Она мне такого не говорила, – объявил он обиженным тоном. – А вам, значит, сказала?

– Она очень боится за него. Причем, судя по тому, что случилось, стоило ему только вернуться, боится не зря. А говорить об этом с вами тоже, видимо, боится.

– Почему?

– Вы блюститель закона. Не исключено, что Дэнни вляпался во что-то криминальное.

Раздражение Тайри улетучилось.

– Понимаю… Кстати, описания тех молодцев, что вы мне дали, я разослал в полицию штата и шерифам других городов. Потому что мне они никого не напоминают, а я знаю здесь буквально всех и каждого.

– Было уже темно, и все случилось очень быстро. Я не мог их как следует рассмотреть, потому мое описание не из лучших. Но я застал Ширли Кумс, шныряющую в трейлере Вилли, как раз перед тем, как избили Дэнни. Мне кажется, она что-то искала.

– Что?

Стоун рассказал ему о пузырьке из-под тайленола.

– А Джоша Кумса застрелил его друг Рори Петерсон.

Тайри молча кивнул.

– Так что осталось достаточно неспрятанных концов, – заметил Стоун.

– Только как их увязать друг с другом? Вот вопрос.

Стоун поднялся.

– Я еду в больницу навестить Дэнни и Вилли.

– Тогда передайте Дэнни, что ему пора рассказать мне правду. С его помощью мы все это распутаем до конца.

– Я передам.

Выходя, Стоун заметил лежащее на столе длинноствольное ружье с привязанной к нему бирочкой.

– А это что?

– Ружье, из которого застрелилась Дебби.

– Не возражаете?

– Валяйте.

Стоун поднял ружье, подержал его за шейку приклада, затем за ствол и с недоуменным видом положил назад.

– Ну что? – с любопытством спросил Тайри.

– Пока не ясно. Потом скажу.

На самом деле ему все было ясно. У него рост шесть футов два дюйма и исключительно длинные руки. Если он вставит дуло в рот, то сможет нажать на спусковой крючок. С трудом. Вспомнилась фотография, которую ему показывал Вилли. Миниатюрная Дебби физически не могла это сделать.

Ее убили.

Стоун вышел на улицу. И тут заметил вывеску на одноэтажном здании:

РОРИ ПЕТЕРСОН. УСЛУГИ ПО БУХУЧЕТУ

Он перешел через дорогу и заглянул в окно. Увидел письменный стол, шкафы, полки для документов и засохший фикус. Очевидно, в помещении убрались. Не было видно ни компьютера, ни принтера с факсом.

Какие-то прохожие обратили на него внимание. Стоун улыбнулся им и неспешно отошел от окна, притворяясь, что разглядывает витрины. Проходя мимо булочной, решил зайти. У прилавка стоял Боб Кумс.

– Привет, Боб! Как там Вилли?

Боб улыбнулся:

– Доктора говорят, что скоро выпишут.

– Хочу его навестить сегодня. Я взял попользоваться его пикап. Ничего?

– После того что вы для нас сделали, можете брать там все, что хотите.

Пока Боб покупал кофе и пончики, Стоун любовался незаконченной росписью на стене за кассой. Картина изображала сценку на деревенском лугу. Боб предложил купить кофе и Стоуну, но тот вежливо отказался.

Мужчины вышли на улицу, и Стоун спросил:

– Вчера вечером я наткнулся на вашу невестку. Сказала, что весь город ее за что-то осуждает. Не знаете, в чем тут дело?

Боб помрачнел.

– Это из-за смерти Джоша. Он и не думал ехать на охоту в тот проклятый день. Ширли стала его пилить: мол, за сезон не подстрелил ни одного оленя. Джош был хорошим охотником, но правда и то, что Ширли было плевать на эту оленину. Она ее совершенно не умела готовить, получалась какая-то вонючая. Просто Джоша доставала. Ну вот, она все не унималась; Джош в конце концов психанул и сорвался в лес. Он был просто сам не свой.

– Как вы все это узнали?

– Он позвонил мне, когда отправился на охоту, и рассказал, что у них там произошло. А через час моего мальчика не стало.

Когда они с Бобом расстались, Стоун глянул на здание суда. Там стоял белый «кадиллак» с персональным номерным знаком: четыре буквы – ЗЕОС.

И замер, увидев ее.

Зачем Ширли Кумс понадобилось в суд?

ГЛАВА 44

Аннабель и Калеб наконец прибыли в городок, где Стоун и Дэнни сошли с поезда. Аннабель провела стремительную рекогносцировку крошечного городского центра и затем нашла себе место за стойкой ресторана. В зальчике уместилось еще несколько человек, все мужчины. Аннабель доброжелательно им улыбнулась – могут пригодиться.

– Откуда вы приехали? – спросила ее официантка, наливая кофе.

– Из Винчестера, штат Виргиния.

Ответа Аннабель было вполне достаточно, чтобы вызвать к себе доверие официантки.

– У меня в тех краях родственник живет. Коневодческая ферма.

– Прелестные места, – согласилась Аннабель, потягивая кофе и делая заказ. – Похожи на здешние, только не такие гористые.

Тихо засмеялся сидящий рядом мужчина – рослый и широкоплечий, в клетчатой рубашке, джинсовой куртке с изображением Дейла Эрнхардта-старшего «Устрашителя» [15]15
  Знаменитый американский гонщик.


[Закрыть]и до дыр изношенных ботинках.

– Разве где-то может быть гористее, чем у нас?

– А вы бывали в Скалистых горах? – спросила Аннабель.

– Нет, мэм, увы.

– Они много выше здешних, однако далеко не такие красивые. Серые и мрачные, с ледниками на вершинах. Деревьев почти нет. А ваши горы лесистые и зеленые.

– Вы здесь проездом или подыскиваете участок? – спросила вернувшаяся официантка, ставя перед Аннабель заказ.

– Ни то ни другое. Я кое-кого ищу. Может, вы его видели?

Официантка и сосед Аннабель переглянулись.

– А кого? – осторожно спросил мужчина.

– Моего бывшего мужа. Сукин сын соскочил из города, зажав алименты на двоих детей за целый год.

– Сволочь, – процедил мужчина. – Как он выглядит?

Аннабель описала внешность Нокса.

– Похоже, именно он приставал тут вчера с вопросами, как раз под конец моей смены, – сказала официантка. – Федерал. По крайней мере так представился. Мне он не понравился.

– Он и есть федерал, – подтвердила Аннабель. – И я точно знаю, что Дядя Сэм ему платит достаточно, чтобы дети были одеты, обуты и накормлены. Вроде он на каком-то задании в этих краях. Вот почему я здесь. Устала от мужа, который приезжает и уезжает, когда ему заблагорассудится. Представляете, ему настолько на нас наплевать, что я даже не в состоянии купить приличное лекарство сыну!.. У мальчика тяжелая форма астмы.

– Сволочь, – повторил мужчина в джинсовой куртке, сосредоточенно жуя печенье.

– Если он вам встретится, ничего не говорите, – предупредила Аннабель. – Он вооружен и не задумываясь начнет стрелять. Совершенно себя не контролирует. Поверьте, уж я настрадалась.

– Он вас бил? – спросил джинсовый, приподнимаясь с табурета, слишком маленького для его обширного зада.

– Только осторожнее с ним, – повторила Аннабель.

– И как вы намерены действовать? – спросила официантка, проявляя жадный интерес к этой человеческой драме.

– Найду гада и выставлю счет. – Аннабель передала ей клочок бумаги. – Увидите, пожалуйста, звякните мне по этому номеру.

Официантка кивнула.

– Мой бывший устроил мне такую же подлянку. Я потратила восемь лет, но выгрызла у него свои деньги.

– Надеюсь, и мне повезет. Где здесь можно остановиться?

– Главное, не селитесь в мотеле «У Скипа» чуть дальше по улице, – ответила официантка с неясной улыбкой.

– Почему?

– Он как раз там и остановился, милочка. Во всяком случае, когда он спрашивал, я его туда направила. Попробуйте «У Люси» на другом конце города. У нее всегда найдется чистая комната.

– Спасибо. «У Скипа», говорите?

– Совершенно верно, милочка.

Официантка взяла заказ из окна выдачи и поставила перед Аннабель.

– И как вы собираетесь прижучить этого скунса?

– Захватила с собой приятеля, – понизив голос, сообщила Аннабель. – Он тоже работает на правительство: выводит на чистую воду федералов, которые, как мой, делают гадости.

– Черт! – не выдержал сосед в джинсовке. – И для этого держат целую службу? Неудивительно, что у нас охрененные налоги.

– Помолчи, Герки, – остановила его официантка. – Не видишь, у молодой леди несчастье?

– Извиняюсь, мэм.

Герки потупил взор и вгрызся в пирожок.

– Значит, вы точно собираетесь прижать этого хорька? – страстно спросила официантка.

– Ну. Просто позвоните, если увидите.

Аннабель доела и заказала с собой для Калеба.

Она вышла из закусочной, осторожно осматриваясь, нет ли поблизости Нокса. Добралась до микроавтобуса и рассказала Калебу, как все прошло.

– По всей видимости, он остановился в мотеле «У Скипа». Мы осторожно туда подъедем и попробуем проверить, там ли он. Так или иначе, я завела себе здесь влиятельных друзей.

Калеб с беспокойством глянул на блюдо с едой.

– Все жареное.

– Извини, Калеб, там больше ничего нет.

– Что, даже йогуртов? Или фруктов? Знаешь, какой у меня холестерин? И сахар частенько выше нормы. Да я буквально в любую минуту могу упасть замертво!

– Это закусочная, Калеб. Туда ходят огромные мужчины пожирать огромные ростбифы, и никаких фруктовых салатов, понял? Разве это для тебя новость, старина Калеб? Злой Голодный Страшный Калеб?

Калеб мрачно воззрился на нее.

– Ладно, какая теперь разница. Все равно мы едем на верную смерть.

Он скорчил гримасу и с хрустом вгрызся в сочный жареный окорок.

ГЛАВА 45

В приемной суда было пусто. Стоун с минуту подождал, рассматривая коробки у стены, затем снял одну сверху и заглянул внутрь. Коробка была набита юридическими документами. Видимо, это была та партия документов по перерегистрации угледобывающих компаний, о которой упоминал судья Мосли. В лежавшей на штабеле грузовой декларации значилось восемьдесят коробок.

Услышав шаги, Стоун быстро вернулся к большому столу посреди комнаты. Буквально через минуту из внутренней двери вышла Ширли Кумс, уткнув глаза в ворох бумаг у себя в руках. Она оторвалась от документов и вскрикнула, увидев неподвижно стоящего Стоуна.

– Вы меня напугали!

– Вы секретарь суда?

– Помощник судьи, – ответила она с презрительной холодностью. – Вот уже четыре года. Что? Не похожа?

– Я был у Вилли. Он идет на поправку.

Ширли стала раскладывать бумажки у себя на столе.

– В ближайшее время я к нему съезжу.

«Свежо предание».

– Перед зданием стоит «кадиллак» с престижным номерным знаком.

– ЗЕОС?

– Да.

– Это машина судьи Мосли.

– А что значит ЗЕОС?

– «Здесь едет окружной судья».

Сказала она это таким тоном, будто Стоун полный идиот, раз сам не догадался.

– Кстати, вы нашли что хотели в трейлере Вилли?

– Простите?

Стоун пояснил:

– Думаю, вы оставили там пузырек тайленола. Я захватил его с собой, но потом потерял.

Он с минуту остро смотрел на нее, затем потер затылок.

«Почему же она хитрит?»

Ширли распахнула глаза.

– Я там ничего не оставляла.

– Точно?

– Точнее некуда. Я принимаю ибупрофен. С тех пор, как случился этот ужас с тайленолом. [16]16
  В 1982 г. в США произошло восемь случаев отравления со смертельным исходом, вызванного тем, что некий злоумышленник подложил в капсулы тайленола цианистый калий.


[Закрыть]

– Вилли считал, что в пузырьке еще оставались таблетки, но когда я этот пузырек нашел, он был пуст. А теперь еще и пропал. Кому-то понадобился.

– Понадобился пустой пузырек? Для чего?

– Ну, там мог быть остаток…

– Остаток чего?

Стоун не сомневался, что Ширли лжет. Ее выдавали нервная мимика и дрожь в голосе. Наверняка это она. Мать пыталась отравить родного сына.

«Ну, или тот, кто бросил меня в змеиную яму, – что явно не под силу Помощнице Судьи на высоченных шпильках и с „Пэлл-Мэллом“ в дрожащих пальцах».

– Не стоит верить всему, что говорит Вилли. Мальчик вечно под кайфом.

– Он кайфовал от стимулятора, а не от депрессанта. Врачи обнаружили у него в крови оксикодон. А это депрессант.

– Вилли частенько несет всякий бред. Забыл, чем закинулся.

– Или кто-то хотел создать такую видимость.

– Как вас следует понимать? – вскинулась Ширли.

– Возможно, кто-то хотел, чтобы убийство приняли за передозировку.

– Кому ж понадобилось убивать Вилли? – спросила она с издевкой. – Какой смысл? Непохоже, чтобы у него водились деньги.

– Для убийства бывают и другие мотивы.

– Например? – Она уже чуть не рычала.

– Вилли сказал, что сделал предложение Дебби Рэндольф. Вам об этом известно?

От такой новости лицо Ширли вспыхнуло. Она полезла в сумочку за сигаретами и зажигалкой.

– Нет. Вилли не считал нужным делиться с родной матерью.

– Но Дебби, я полагаю, вы знали?

– В Дивайне все знают всех, – пробормотала Ширли, закуривая.

– Кого-то в городе могла не устраивать их помолвка?

Она глубоко затянулась и выпустила клуб дыма.

– Вам-то какое дело? Вы вообще нездешний. Вы нас знать не знаете. И то, что вы помогли Вилли, вовсе не значит, что я должна отвечать на ваши идиотские вопросы.

– Я думал, вы поможете мне, поскольку кто-то пытается убить вашего сына.

– Мистер, никто не пытается убить Вилли.

– Хотя он едва не умер и категорически отрицает, что принимал ту гадость, которую обнаружили у него в организме? Вы даже не удивлены.

Она глянула на стену, у которой были сложены короба: десять в ряд, шесть рядов в высоту.

– У меня много работы.

– Отлично. Помощь нужна? Беру недорого.

– Уходите. Немедленно.

Стоун повернулся и вышел.

Как только он ушел, открылась внутренняя дверь и в комнату вплыл судья Дуайт Мосли. Без галстука, с засученными рукавами.

– Ширли, здесь кто-то был? Мне показалось, ты с кем-то разговаривала.

– Сама с собой, судья. Сама с собой. Знаете, на меня иногда находит.

– Да знаю, знаю.

Улыбнувшись, он скрылся за дверью.

Ширли нервно курила, глядя в одну точку.

ГЛАВА 46

Джо Нокс в одном белье лежал на тоненьком прямоугольнике поролона, выдаваемом здесь за матрац, и в сотый раз пытался распутать клубок событий.

Карр ускользнул от федералов, прикинувшись хромым деревенским дурачком, и смылся. Ему пришлось сойти с поезда, и он оказался в этой глуши. Наводя справки, Нокс выяснил, что в тот самый вечер отсюда как раз ушел автобус. Карру весьма и весьма повезло. Где он сейчас, Нокс не имел ни малейшего представления. К этому времени он может быть уже черт знает как далеко.

Нокс сел, рывком натянул брюки, надел носки и сунул ноги в мокасины. Затем умылся, пальцем почистил зубы и пригладил пятерней волосы. Если бы мог он предположить, что преследование затянется, захватил бы смену одежды и туалетные принадлежности в небольшом чемодане, с которым обычно ездил в командировки.

Нокс влез в рубашку и проверил мобильник. Никаких сообщений. Впрочем, в этих горах индикатор антенны показывал всего одно деление.

Хейес – режиссер-постановщик этой драмы, а Нокс – его верный служебный пес. Впрочем, определение «верный» сейчас уже под большим сомнением. Жуя резинку, Нокс глазел в окно мотеля «У Скипа». Регистрируясь вчера вечером, он, как ни странно, столкнулся с самим Скипом – немногословным старцем, который так стремительно схватил наличные со стойки, что скорости рук позавидовал бы боксер полусреднего веса. Старый Скип определенно не верил в преимущества пластиковых карт.

У Хейеса огромный зуб на Карра по причинам, о которых он и не думал ставить Нокса в известность. Тем не менее они понемногу прояснялись. Если генерал добьется своего, то когда он настигнет Карра, тому не станут зачитывать права, не дадут позвонить адвокату и не предоставят возможности высказаться на суде. Все-таки почему ему зарубили Почетную медаль конгресса? Такой был бы плюс для карьеры Маклина Хейеса – иметь среди подчиненных героя. Карр, несомненно, чем-то взбесил своего командира. Судя по архивным документам, в нижнем командном звене не было никаких сомнений в том, что сержант приколет на грудь высшую боевую награду страны. Все остановилось на Хейесе. Чем же Карр заслужил ненависть, которая не утихла за три десятка лет?

Сейчас стоящая перед Ноксом дилемма стала совершенно очевидной. В нем боролись два разных человека. Если он успешно завершит работу и разыщет Карра, то, по существу, отдаст его в руки палача. Одна половина Нокса шептала, что не нужно никаких заморочек, никаких войн за справедливость. Сдавай его, кончай со службой и начинай получать пенсию. А летом Рим, дети, прогулки на яхте по Средиземному морю, вино, деликатесы…

Второй Нокс обрушился сверху, как четырехсотфунтовый монстр рестлинга, оттолкнувшийся от канатов ринга. Если Карр убил этих людей, он будет признан виновным и ему определят наказание. Но если отдать его на растерзание мнящему себя императором карьерному проходимцу Хейесу, это будет конец всему. С таким же успехом можно вызывать дух Иосифа Сталина – старые добрые Соединенные Штаты все вышли.

Лет двадцать назад ответ был бы для него очевиден. Однако сейчас… Как ни смешно, Нокс искренне верил, что великие принципы, создавшие Америку, сегодня даже крепче, чем когда он начинал этот вид деятельности. Неопытный сопливый мальчишка, только-только из солдат, воевавших во Вьетнаме, страстно желал добиться надежной репутации в разведсообществе. Он делал все возможное и невозможное, чтобы достичь поставленной цели, порой выходя за рамки дозволенного. Вспоминая те события, Нокс понимал, что поводов для гордости нет. Оставалось утешать себя тем, что его работа сохранила многие жизни и что в конце концов он изменился в лучшую сторону. Многие, он знал, так и не совершили этот последний шаг. Как, например, Хейес.

Нокс надел куртку, проверил, на месте ли бумажник, взял ключи от выданного напрокат внедорожника. По правде говоря, он чувствовал воодушевление: круг поисков Карра сужался тем сильнее, чем больше он узнавал об этом человеке и чем увереннее приближался к разгадке возможных причин жуткого желания Хейеса расправиться с героем войны.

Нокс спустился к машине. Берясь за это дело, он искренне хотел выполнить поручение. Теперь один из его внутренних двойников тешил себя надеждой, что найти Джона Карра не удастся. И не потому, что тогда предстоит схватка с лучшим правительственным киллером, которая, очевидно, для Нокса добром не кончится. Существовала еще справедливость, понятие, о котором Нокс никогда не забывал, даже если его босс не имел о ней ни малейшего понятия.