Текст книги "И исходит дьявол"

Автор книги: Деннис Уитли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 23 страниц)

Annotation

Эти люди осмелились бросить вызов дьяволу:

Герцог де Ришло – сосланный французский роялист, столкнувшийся в своей жизни с такими странными вещами, что он уже почти не верил в реальность происходящего;

Рекс Ван Рин – суетливый и шумный американец, поставивший на карту нечто большее, чем жизнь, для спасения прекрасной, но обреченной молодой дамы;

Саймон Арон – тот, кто познал безумие, заглянув в глубины Тайного Искусства;

Ричард Итон – мужчина, отвергавший существование Черной Магии до тех пор, пока на кровавом жертвеннике не оказался его собственный ребенок.

Деннис Уитли

ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА

НЕПОЛНОЕ ВОССОЕДИНЕНИЕ ДРУЗЕЙ

СТРАННЫЕ ГОСТИ МИСТЕРА САЙМОНА АРОНА

ДОКТРИНА ДЛЯ ПОСВЯЩЕННЫХ

ПРИТИХШИЙ ДОМ

ВОПЛОЩЕННОЕ ЗЛО

ТАЙНОЕ ИСКУССТВО

ДЕ РИШЛО РАЗРАБАТЫВАЕТ ПЛАН КАМПАНИИ

РЕКС ВАН РИН ИДЕТ В НАСТУПЛЕНИЕ

ГРАФИНЯ Д'ЮРФЭ РАССКАЗЫВАЕТ МНОГО ЛЮБОПЫТНЫХ ВЕЩЕЙ

ТАНИФЬ УПРЯМИТСЯ

ТАЙНОЕ ВСЕГДА СТАНОВИТСЯ ЯВНЫМ

СТРАШНОЕ ПРОРОЧЕСТВО

РЕКС ВАН РИН ТЕРПИТ ПОРАЖЕНИЕ

ГЕРЦОГ ДЕ РИШЛО ДЕЙСТВУЕТ

ДОРОГА НА ШАБАШ

ШАБАШ

ЗЛО ТОРЖЕСТВУЕТ

СИЛА СВЕТА

ДРЕВНЕЕ СВЯТИЛИЩЕ

ЧЕТЫРЕ ВСАДНИКА

КАРДИНАЛЗ ФОЛЛИ

САТАНИСТ

«ГОРДОСТЬ ПАВЛИНОВ»

СКЕПТИЦИЗМ РИЧАРДА ИТОНА

ЧЕРНЫЙ ТАЛИСМАН

РЕКС УЗНАЕТ О НЕУМИРАЮЩИХ

В ПЯТИУГОЛЬНИКЕ

НЕКРОМАНТИЯ

САЙМОН АРОН ДЕЛАЕТ ВЫБОР

ВЫХОД В ТУМАН

ЧЕЛОВЕК С ИЗУРОДОВАННЫМ УХОМ

У ВОРОТ ПРЕИСПОДНЕЙ

НАЙДЕН ТРУП НЕИЗВЕСТНОГО МУЖЧИНЫ СЛЕДОВ НАСИЛЬСТВЕННОЙ СМЕРТИ НЕ ОБНАРУЖЕНО

notes

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

12

13

14

15

Деннис Уитли

И исходит дьявол

ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА

Моему старому другу Мэрвину Барону, кого в последнее время я слишком мало вижу, но чье общество, как в счастливую пору, так и в скверные времена, всегда являлось для меня неиссякаемым источником радости.

Д.У.

Считаю нужным заявить, что лично я никогда не ассистировал и не принимал участия ни в каких ритуалах, имеющих отношение к Магии, Черной или Белой.

Литература оккультизма настолько обширна, что любой добросовестный писатель при желании может получить по данному предмету любой интересующий его материал и написать подобную книгу.

Что касается конкретно моего случая, то я не пожалел ни времени, ни сил и постарался с максимальной точностью воспроизвести все детали магических церемоний и заклинаний против зла, основываясь на существующих свидетельствах. Достоверность последних, в свою очередь, была мною проверена в беседах с определенными людьми, практикующими это Искусство и поныне, кого я специально разыскал для этой цели.

Все действующие лица и обстоятельства являются полностью вымышленными. Однако в результате некоторых проведенных мною исследований по излагаемой теме я пришел к выводу, что Черная Магия практикуется в Лондоне, а равно и в других городах, и по сей день, и указывающих на это фактов более чем достаточно.

И если кто-либо из моих читателей почувствует в себе желание предаться серьезному изучению этой науки и соприкоснется на этой почве с человеком, имеющим Силу, будь это мужчина или женщина, считаю своим долгом предупредить его и настоятельно советую не делать этого, дабы не оказаться вовлеченным, так или иначе, в служение Тайному Искусству. Собственные наблюдения привели меня к абсолютному убеждению, что в противном случае опасности, его подстерегающие, будут вполне реальны и весьма велики.

Деннис Уитли

НЕПОЛНОЕ ВОССОЕДИНЕНИЕ ДРУЗЕЙ

Герцог де Ришло и Рекс Ван Рин приступили к ужину в восемь, однако до кофе дело дошло только в одиннадцатом часу.

Могучее телосложение и прекрасный аппетит позволяли Ван Рину воздать должное каждому тщательно подобранному блюду, и как обычно, по случаю приезда молодого американца в Англию, они пили самые изысканные вина из запасов герцога. Так уж у них повелось – отмечать встречу друзей праздничным пиршеством у него на квартире.

Стороннему наблюдателю такая дружба показалась бы странной. Но, несмотря на разницу в возрасте и происхождении, различную внешность и привычки, эти двое испытывали друг к другу глубокую привязанность.

За несколько лет до описываемых нами событий храброе безрассудство Рекса привело его в советскую тюрьму. И тогда пожилой опальный француз отложил в сторону все свои мирные занятия любителя и знатока изящных искусств и отправился в Россию на поиски друга. Там они вместе изведали, сколько опасностей таит в себе «Запретная Территория», проехали не одну тысячу верст, преследуемые не знающими жалости агентами ОГПУ.

Конечно же, они не были единственными участниками того необычного приключения. Его также пережили молодой Ричард Итон и юная княжна Мэри Лу, вывезенная им из России в качестве невесты. Но сейчас, когда человек герцога торжественно преподнес извлеченную из кедрового шкафчика длинную сигару марки «Хойо де Монтеррей», мысли Рекса были вовсе не с Итонами, живущими мирно и счастливо с маленькой Флер в очаровательном старинном поместье в окрестностях Киддерминстера. Рекс думал о третьем предполагаемом участнике застолья, чей тонкий ум и беззаветное отважное сердце так часто спасали их на бесконечных русских просторах, о хрупком, узкоплечем еврее английского происхождения – Саймоне Ароне.

– Какие такие дела могли помешать Саймону быть сегодня с нами? – недоумевал Рекс. Раньше такого никогда не случалось. Саймон был неизменным третьим на их традиционных ужинах. И почему герцог в ответ на все его расспросы просто-напросто отмахнулся? Или де Ришло что-то знает, но предпочитает молчать? Странно, что это может быть? Несомненно то, что за всей кажущейся непринужденностью и вкрадчивой вежливостью хозяина, за всеми его остроумными репликами скрывается что-то из ряда вон выходящее.

Прекрасное старое бренди герцога медленно переливалось в большом круглом бокале. Рекс ждал, когда выйдет слуга. И как только дверь закрылась, он поставил бокал на стол и быстро, даже резко, заговорил:

– Ну что ж, я думаю, хватит играть в темную. Пора открыть карты.

Де Ришло зажег еще одну из являющихся предметом его особой гордости длинных «Хойо», вдохнул первое облачко прозрачного дыма и настороженно ответил:

– Уточни, пожалуйста, Рекс, что еще за карты ты имеешь в виду.

– Саймона, конечно! Вот уже четыре года, как мы втроем собираемся на ужин в первый же вечер моего приезда. А сегодня, когда я спросил о нем, ты мне так запросто заявил, что он не придет, будто в этом нет ничего особенного. Но почему он не пришел?

– И в самом деле, мой друг, почему? – эхом отозвался герцог. Пальцы его сверху вниз прошлись по худому красивому лицу. – Я его приглашал. Сказал, что твой корабль прибыл сегодня утром. Но он отказался почтить нас своим вниманием.

– Может быть, он болен?

– Да нет, насколько мне известно, с ним все в полном порядке. Во всяком случае, сегодня он был у себя в офисе.

– Тогда, может быть, у него какое-то свидание, которое нельзя отложить, или сверхсрочная работа. Или что-нибудь еще не менее важное, что заставило его отказаться от нашей компании в такой момент. Но подобные моменты не часто бывают. Эти встречи стали в нашей дружбе почти священными.

– Совсем наоборот. Сегодняшний вечер он проводит один. Конечно, он извинился как подобает, сказал, что надо отдохнуть перед Бридж-турниром, который начинается…

– Бридж-турнир! Этого еще не хватало! – воскликнул Рекс сердито – Никогда прежде не ставил он подобные вещи выше нашего общества. Это уже дурно пахнет. Когда ты его видел в последний раз?

– Около трех месяцев назад.

– Что? Просто невероятно. А сейчас послушай меня, – Рекс отодвинул от себя пепельницу из оникса и перегнулся через стол, – уж не поссорились ли вы?

Де Ришло отрицательно покачал головой.

– Если бы тебе, Рекс, было столько же лет, сколько и мне, если бы ты, как и я, не имел детей и если бы ты встретил двух молодых людей, которые тебе поверили и полюбили тебя и у которых есть все то, что ты бы хотел видеть в своих сыновьях, то смог ли бы ты с кем-нибудь из них поссориться, скажи мне?

– Нет, конечно. Но три месяца – не три недели, особенно, если привык видеть своих друзей каждые несколько дней. Все это у меня просто не укладывается в мозгах, а ты, мне кажется, что-то знаешь и молчишь. Тебе что-то известно, не так ли?

В ясных серых глазах де Ришло, благодаря которым его взгляд становился таким проницательным, вспыхнул огонек.

– В том-то и дело, – неожиданно произнес он, – что мне ничего не известно.

– И ты боишься, что Саймон попал, как он любит все время выражаться, в переделку – в отвратительную, скверную переделку. И тебе немного обидно, что с тобой он об этом не обмолвился ни словом.

– К кому же ему еще обращаться, как не к одному из нас? А ты – в это время в Штатах.

– Может быть, к Ричарду? С ним он все-таки знаком дольше, чем с нами.

– Отпадает. Всю эту неделю я провел в Кардиналз Фолли. Ни Ричард, ни Мэри Лу ничего не знают. Они не видели Саймона с прошлого Рождества. Тогда он у них останавливался. Привез целую дюжину коробок с игрушками для Флер.

– Похоже на него, – Рекс разразился гомерическим смехом. – И как это я упустил, что если у вас с Саймоном было время заняться этим ребенком, то мой чемодан подарков никто и не заметит.

– Увы, я все больше прихожу к выводу, что бедный Саймон действительно попал, как ты говоришь, в переделку. Иначе бы он с нами так себя не вел.

– Но что за переделка с ним приключилась? – Кулак Рекса размером с бараний окорок негодующе обрушился на стол. – Просто не могу себе представить, что он от нас скрывает.

– Деньги, – предположил герцог, – я думаю – это как раз то, что его чувствительная натура не позволяет выносить на обсуждение даже лучших друзей.

– Сомневаюсь. Мой старик очень высокого мнения о финансовых способностях Саймона. Ты знаешь, он управляет солидной частью наших вкладов по эту сторону Атлантики. Уж будь уверен, если бы он прогорел, мы бы об этом узнали в первую очередь. Сдается мне, что он сдвинулся немного на почве прекрасного пола.

На какое-то мгновение на лице де Ришло появилась едва заметная циничная усмешка.

– Нет, – медленно произнес он, – влюбленный мужчина все равно приходит к друзьям. Ищет одобрения или сочувствия, в зависимости от того, как разворачивается его роман. Так что женщина исключена.

Некоторое время собеседники молча смотрели друг на друга поверх невысокой жадеитовой вазы с тянущимися наружу орхидеями. Рекс – воплощение мужества и силы, широкоплечий гигант с некрасивым, но по-своему привлекательным и забавным молодым лицом, немного встревоженный, и герцог – человек хрупкого телосложения, среднего роста, с гибкими изящными руками и седеющей головой, чье тонкое благородное лицо не выказывало ни малейшей слабости. Его орлиный профиль, высокий лоб и белые демонические брови, казалось, были взяты с портрета Ван Дейка, пристально взиравшего на происходящее с противоположной стены. Обычно по такому случаю в черном, сегодня он был одет в ярко-красный викуньевый смокинг с атласными отворотами и обшитый галунами, что придавало его хозяину еще большее сходство со средневековым шевалье. Внезапно он спросил:

– А ты, Рекс, случайно не слыхал о некоем мистере Мокате?

– Впервые слышу это имя. Кто это?

– Новый друг Саймона. Последние несколько месяцев они все время вместе.

– Что? Саймон принимает в Клубе этого…

– Нет-нет, Саймон больше не живет в Клубе. Я думал, ты знаешь. В феврале он купил дом, огромную старую развалюху в глухом тупике на одной из тихих жилых улочек в Сент-Джонс Вуде.

– Это где-то сразу за Риджент-парком, насколько я помню? Но что ему надо в таком месте? На Мэйфэр можно снять очень приличный маленький домик, их здесь полно.

– Тоже загадка, друг мой. – Тонкие губы герцога сложились в улыбку. – Он сказал, что хочет иметь сад. Вот и все, что я могу тебе сообщить.

– Саймон! Сад! – Рекс поперхнулся. – Интересненькое дельце. Да он же герань от гладиолуса отличить не может. Все его познания в ботанике ограничиваются тем, что бывает написано на совершенно немыслимых счетах от цветочницы за букеты для его подружек. И почему холостяк Саймон вдруг ни с того ни с сего взваливает на свою шею такое большое хозяйство?

– Это, возможно, тебе объяснил бы мистер Моката, – чуть слышно пробормотал де Ришло, – или тот подозрительный слуга, которого он выписал из-за границы.

– А сам ты когда-нибудь видел эту птицу, я хочу сказать Мокату?

– Да, однажды вечером. Полтора месяца назад Саймона не было дома, и со мной разговаривал Моката.

– Ну и как он тебе?

– Ужасно неприятный тип. С животом как бочка, лысый, лет шестидесяти, большие выпученные глаза, как у рыбы. Руки какие-то мягкие, да еще так противно шепелявит. Похож на большого белого слизняка.

– А слуга, ты упомянул о слуге?

– Того я видел и вовсе одно мгновение, когда он проходил через холл. И я сразу вспомнил о мертвецах, которыми меня пугали в детстве.

– Но почему? Он негр?

– Да, если память мне не изменяет – малагасиец.

– Это еще кто такие? – нахмурился Рекс.

– Урожденные жители Мадагаскара. Любопытный народ. Наполовину африканцы, наполовину полинезийцы. Здоровенная такая скотина в шесть футов ростом. Я только увидел эти глаза, и мне сразу же захотелось пристрелить его на месте. Он из тех, кого называют «нехороший черный». Я, как ты знаешь, много помотался по свету и повидал их на своем веку.

– А что еще тебе известно об этих людях?

– Больше ничего.

– Ну что ж, паниковать я не собираюсь, но то, что я сегодня услышал, – это уже достаточный повод для беспокойства за Саймона. Видать, крепко его скрутило, иначе зачем бы ему водиться с такими людьми.

Герцог осторожно стряхнул длинный серо-голубой столбик сигарного пепла в ониксовую пепельницу.

– Сомневаться не приходится, – медленно начал он, – Саймона втянули в какое-то темное дело. Но я не давал выхода моим мыслям, пока не встретился с тобой. Видишь ли, хотелось бы знать твое мнение об этом и только потом, если потребуется, предпринять исключительные меры. Вмешательство в личную жизнь, так это, кажется, называется. Пусть даже речь идет о таком близком друге, как Саймон. Вопрос в том, что именно мы сейчас будем делать?

– Что делать! – Рекс выпрямился во весь свой могучий рост, с силой оттолкнув назад кресло. – Пойти, найти этот дом и устроить небольшую задушевную беседу с Саймоном. Прямо сейчас.

– Ну что же, я рад, – спокойно отреагировал де Ришло, – ты правильно меня понял. Машина заказана на пол-одиннадцатого.

СТРАННЫЕ ГОСТИ МИСТЕРА САЙМОНА АРОНА

Как только «хиспано» герцога уперлась в самый конец темного тупика на Сент-Джонс Вуд, Рекс моментально выскользнул из машины и огляделся. Их окружали высокие стены прилегающего сада. На всем пространстве из голого кирпича виднелась одна-единственная узенькая дверь. Таинственные и загадочные верхние этажи дома Саймона возвышались над шелестящими деревьями.

– Что за черт! – вырвалось у Рекса. Несколько упавших на лицо капель заставили его содрогнуться. – Невеселое местечко, для кладбища было бы подходяще.

Герцог позвонил в колокольчик и, чтобы хоть как-то укрыться от моросящего дождя, закутался в соболий воротник. Апрельская ночь уже не казалась такой враждебной и холодной. Он отошел немного назад, откуда открывался более выгодный вид на здание, и воскликнул:

– О, да тут у Саймона целая обсерватория. В прошлый раз я ее и не заметил.

– Так и есть. – Вслед за де Ришло взгляд Рекса устремился на купол, возвышавшийся над крышей подобно короне. В этот момент электрический шар над их головами вспыхнул, дверь в стене отворилась и за ней показался человек с желтоватым лицом, одетый в темную ливрею.

– К мистеру Саймону Арону, – представился де Ришло, но мужчина уже знаком приглашал их войти, что они и сделали. Дверь позади захлопнулась, и они пошли по короткой затененной дорожке к дому.

В слабо освещенном вестибюле, на длинном откидном столе Рекс, никогда по вечерам не носивший плаща и шляпы, сразу заметил два аккуратно сложенных комплекта верхней одежды. Молчаливый привратник в это время помогал де Ришло. Очевидно, у Саймона уже были посетители.

– Если у мистера Арона совещание, то, может быть, не стоит беспокоить, – еще раз заговорил герцог с казавшимся изможденным слугой, ощутив внезапное чувство вины за вторжение. Возможно, что, в конце концов, их опасения за Саймона ничем не оправданы, и то, что он пренебрег их обществом, – лишь следствие длительного периода активной деятельности на рынке, однако человек в ответ только поклонился и пригласил проследовать через холл.

– Он не слышит, – прошептал герцог, – глухонемой, я уверен. – Тем временем слуга распахнул большие двойные двери и, застыв, ждал, пока гости войдут.

Длинная узкая комната, переходящая в просторный салон, предстала их взору. Обе ее части были убраны с роскошным великолепием в стиле Людовика Шестнадцатого. Освещение было настолько ярким, что они не сразу рассмотрели паркетные узоры на полу, хрустальные зеркала, позолоченную мебель и богато вышитые гобелены.

Рекс пришел в себя первым и сразу же схватил де Ришло за локоть.

– Клянусь церковью, это она! – прошептал он почти неслышно, будучи не в силах отвести глаз от высокой элегантной девушки, которая стояла в нескольких ярдах от входа в салон и разговаривала с Саймоном.

Три раза в течение последних восемнадцати месяцев судьба сводила его с ней. Необычное лицо, умное и красивое, глубоко посаженные глаза с тяжелыми ресницами, таившие в себе какую-то большую тайну, придавали их очаровательной обладательнице удивительное выражение вечности, определить ее возраст не представлялось возможным. Рекс поймал себя на мысли, что, несмотря на всю очевидную молодость, к ней бы как нельзя лучше подошло выражение стара как грех.

Впервые он ее увидел в одном из ресторанов Будапешта. Несколько месяцев спустя встретил снова, на этот раз их автомобили были зажаты рядом в автомобильной пробке в Нью-Йорке. И уж совсем непонятно, как она ему попалась навстречу едущая верхом с тремя спутниками по дороге в десяти милях от Буэнос-Айреса. И, наконец, здесь: совершенно экстраординарная встреча. Какая удача, что на этот раз Саймону просто придется представить его. Рекс улыбнулся.

Взгляд де Ришло был прикован к их общему другу. Резким движением Саймон повернулся и посмотрел в их сторону. Последовало секундное замешательство, полный, чувственный рот его широко открылся от удивления, нижняя челюсть почти целиком исчезла в белых складках галстука. Темные глаза выражали искреннее изумление и что-то уж очень похожее на страх, но Саймон тут же взял себя в руки и устремился навстречу, приветствуя друзей хорошо знакомой улыбкой.

– Дорогой мой Саймон, – голос герцога напоминал нежное мурлыканье, – извинишь ли ты нас за столь бесцеремонный визит?

– На самом деле, мы же не подозревали, что у тебя полным ходом идет вечеринка, – выпалил Рекс, не отводя глаз от интересующей его незнакомки, которая отошла, чтобы присоединиться к другой женщине и трем мужчинам, и теперь все они продолжали беседу во внутренней комнате.

– Никаких извинений, я страшно рад, – Саймон был сама сердечность, – я просто счастлив видеть вас обоих. Правда, у меня гости. Понимаете ли, мы проводим очередную встречу.

Мы – это общество, к которому я принадлежу.

– Тем не менее не хотелось бы показаться навязчивыми, не так ли, Рекс? – спросил де Ришло с притворной застенчивостью.

– Конечно, мы понимаем. Мы бы даже и не стали заходить, если бы твой слуга не принял нас за кого-то Другого, кто должен прийти. – Однако, несмотря на показное нежелание стеснять хозяина, никто из двух друзей не подкрепил его ни единым жестом. Про себя де Ришло высоко оценил самообладание Саймона, то, как он воспринял их незваное появление.

– Как все сегодня ужасно неудобно получилось. – Серьезность, с которой Саймон сказал это, внушала доверие. – Хотелось отдохнуть перед бриджем. Приходится это делать, чтобы хоть как-то быть в форме. Года идут. Только в шесть часов вспомнил, что приглашены все эти люди.

– К счастью, в кладовых твоих всегда всего хватает, – не удержался от ехидного замечания герцог, и они посмотрели на длинный, сервированный закусками стол, которому мог бы позавидовать любой крупный отель.

– Я позвонил Ферраро, – охотно пояснил Саймон, – ребята из «Баркли» ^[1]никогда меня не подводят. Хотел было попросить и вас зайти, да побоялся, что наша встреча покажется вам скучной.

– Скучной! Да нисколько! Но извини, мы злоупотребляем твоим вниманием. Гости ждут, – де Ришло сделал широкое движение рукой в направлении внутренней комнаты.

– Да-да, конечно, – поспешно согласился Рекс. Он взял Саймона огромной кистью за руку и мягко развернул лицом к салону, – не беспокойся, мы тут только пропустим по стаканчику за твой счет, и считай, что нас уже нет. – Он снова рассматривал бледное овальное лицо незнакомки.

Взгляд Саймона быстро перескочил на герцога, который, в свою очередь, изо всех сил изображал простодушие и, продолжая улыбаться, казалось, не замечал, как Саймон явно медлил и не допускал их к другим гостям. Более того, он еще ни словом не обмолвился, а кто же они такие.

– Это… это… два моих очень старых друга, – произнес Саймон с плохо скрытой нервозностью, встретившись глазами с мясистым круглолицым здоровяком, которого де Ришло уже знал как Мокату.

– Очень, очень приятно, – прошепелявил лысый приятель Саймона, хотя взгляд его выражал противоположное, – всегда почту за честь принимать ваших друзей.

Де Ришло холодно поклонился и уже хотел было напомнить ему, что в этом доме принимает Саймон, но передумал и решил пока скрыть свою неприязнь. Наоборот, он вежливо поблагодарил Мокату за радушие, а затем, с обычной для него легкостью и непринужденностью, демонстративно обратил внимание на пожилую особу, сидевшую неподалеку.

Женщина эта уже давно пережила свою молодость, однако на зависть хорошо сохранилась. Ее дорогое платье было увешано массивными драгоценностями. Между пальцами она держала остаток толстой сигары, которую то и дело подносила ко рту и энергично посасывала.

– Мадам, – герцог вытащил из кармана футляр с длинными «Хойо» и склонился к ней, – ваша сигара почти кончилась, позвольте предложить мою.

Он посмотрела на него ясным выразительным взглядом и после некоторой паузы протянула к футляру полную, унизанную перстнями руку.

– Благодарю вас, месье. Я вижу, вы знаток. – Она одобрительно сморщила крючковатый, как у попугая, нос. – Что-то я вас не видела на наших собраниях раньше, как вас зовут?

– Извольте, мадам, мое имя де Ришло. А ваше, осмелюсь спросить?

– А-а, де Ришло! Настоящий maestro, – она тяжело кивнула. – Je suis мадам Д'Юрфэ, возможно, вы слышали?

– Как не слышать, мадам! – герцог снова наклонился. – А что, вы думаете, принесет нам сегодняшний вечер?

– Если небо прояснится, то мы узнаем многое, – загадочно ответила пожилая дама.

«Хо-хо, – подумал герцог, – похоже, что пригодится обсерватория наверху. Ну что ж, неплохо. Поживем – увидим». Но прежде, чем он смог выудить из престарелой француженки что-нибудь еще, проворно подскочил Саймон и увлек его в сторону.

– Оказывается, мой друг, ты увлекся изучением звездного неба, – заметил де Ришло по пути к накрытому столу.

– Да, в некотором роде. Астрономия – довольно интересная вещь, ты не находишь? Попробуй-ка вот этой икры. – Глаза Саймона озабоченно следили за Рексом, который уже вовсю что-то рассказывал своей собеседнице.

Ее блестящие волосы и томные глаза воскресили в памяти герцога картины Боттичелли.

«Ангельское личико, – подумал он, – но ничего христианского. Характерно для женщин, родившихся не в свое время. Внешне невинная златовласая дева, в чьих жилах струится не вспыхнувший пока огонь. Редкий тип cinguecento, ее место в Италии времен Борджиа».

– Я полагаю, что дом этот был приобретен из-за обсерватории? – обратился он к Саймону.

– Ты прав. Приходите как-нибудь ночью, и вместе понаблюдаем. – В тоне Саймона, с каким это было сказано, появилась сердечность и теплота прежних дней. Чувствовалось, что приглашение идет от всей души. Но, что касается сегодняшнего посещения, герцог по-прежнему ощущал себя лишним.

– С удовольствием, лично я обязательно приду, – поблагодарил он, рассматривая в это время через плечо Саймона двух других мужчин, составлявших вместе с теми, кого он уже видел, круг приглашенных на вечеринку. Один из них, высокий блондин со странным взглядом светлых, как у альбиноса, глаз беседовал с Мокатой. Его тонкие соломенного цвета волосы были зачесаны назад. Другой – толстяк в зеленой шотландке и рыжеватой складчатой юбке, не торопясь прохаживался туда-сюда по комнате, заложив руки за спину, и вслух что-то бормотал себе под нос. Пышная неприбранная шевелюра в сочетании с забавным костюмом создавала образ бродячего ирландского шарманщика.

«Удивительно не располагающая к себе компания», – заключил герцог. Три других вскоре прибывших гостя ничуть не изменили его мнение к лучшему. Мрачный китаец в одеянии мандарина, сквозь щелочки глаз которого холодно проглядывала беспощадная натура; однорукий евразиец, все делавший левой, и высокая, худая женщина с обтянутой кожей шеей и лохматыми бровями, сходящимися на переносице.

Моката всех принимал на правах хозяина. Но как только длинная особа направилась к Саймону, тот срочно оставил герцога и двинулся к ней. Де Ришло догадался; то, что сейчас будет сказано, не предназначается для его ушей. Тем не менее он ясно расслышал высокий голос с отчетливым ближневосточным акцентом.

– Как это интересно, Саймон! Что же мы узнаем? Ведь сегодня твое сочетание, это должно здорово помочь.

«Ха-ха, – усмехнулся про себя герцог, – я, кажется, начинаю понимать. Но вечеринка мне от этого не нравится больше». Чтобы проверить свое предположение, он направился к однорукому евразийцу.

Однако Саймон, разгадав, по всей видимости, его намерение, тотчас же извинился перед американкой и преградил герцогу путь.

«Итак, дружок, – сказал себе герцог, – тебе не хочется, чтобы я получил какую-то информацию о вашем сборище. Прекрасно. Так знай же, сейчас ты у меня попрыгаешь». Сладчайшим голосом он заметил:

– Я что-то не понял, Саймон, ты ударился в астрономию или же в астрологию? Между этими двумя понятиями большая разница.

– В астрономию, конечно. – Саймон потер свой длинный нос, напоминавший клюв. – Как это приятно – снова вас видеть. Еще шампанского?

– Пожалуй, хватит. Может быть, попозже. – Герцог заметил, что Моката, подслушавший их слова, обменялся с Саймоном быстрым взглядом.

– Если бы не сегодняшние обстоятельства, – начал Саймон, невольно нахмурившись, – я бы с удовольствием попросил вас остаться. Но мы рассматриваем годовой отчет общества, а так как ты и Рекс не являетесь его членами…

– Ну что ж, мой друг, я тебя понимаю, – дружелюбно согласился де Ришло, а про себя подумал: «Мошенник, неужели ты думаешь, что я уйду отсюда до того, как получу все то, за чем пришел? Что за отвратительный маскарад», – и бодрым шепотом добавил: – Сам я уже давно был бы дома, но Рекс… Мне кажется, он неравнодушен к той молодой даме в зеленом. Пусть позабавится как следует.

– Мне очень неприятно, – запротестовал Саймон, – но я вынужден просить вас уйти. Ужасно неудобно.

Тем временем прибыл жирный, лоснящийся индус в халате, с бледно-розовым тюрбаном на голове. Он за руку поздоровался с Мокатой. За ним вошел краснолицый тевтон с заячьей губой.

Саймон быстро сделал шаг им навстречу. Но де Ришло все же уловил первые слова человека с деформированной губой, сказанные противным гнусавым голосом:

– Wie geht es, Абрахам?

Толстый индиец довольно захихикал:

– Ты его так пока не зови. Накануне великой ночи это может принести несчастье.

– Чертовщина какая-то, – неслышно выругался герцог, но так как Саймон неприлично поспешно оставил двух вновь прибывших гостей и вернулся к нему, то он снова с улыбкой заговорил: – Ты, друг мой, берешь на себя интересные обязательства, или я ошибаюсь?

Саймон слегка вздрогнул.

– И меняешь свое имя, – закончил де Ришло.

– Не-а, – это слово в его устах часто означало решительное отрицание и употреблялось вместо слова «нет». – Не-а. Понимаешь, мы просто так иногда шутим, что-то вроде процедуры посвящения. Я еще не полноправный член общества.

– Понимаю, в вашем астрономическом обществе свои порядки. Необычайно интересно.

Говоря это, де Ришло краешком глаза заметил, что Моката сделал Саймону какой-то непонятный знак, и взглянул на камин, на часы из золоченой бронзы. Чтобы избавить хозяина от неудобства, герцог воскликнул:

– Надо же! Двадцать минут одиннадцатого! Я и не подозревал, что так поздно. Боюсь, что придется оторвать Рекса от этой милой леди.

– Ну если вам действительно пора идти… – Саймон выглядел смущенным. Но, как только он снова поймал на себе взгляд Мокаты, то сразу же взял герцога за локоть и отвел ко второму непрошеному гостю.

Рекс, увидав их, расплылся в улыбке:

– А вот и наш неподражаемый Саймон. Последние два года то тут, то там я, на разных континентах, наталкиваюсь на эту женщину. И, как оказалось, она тоже меня запомнила. Это просто замечательно, что мы наконец познакомились.

Затем он весело обратился к своей собеседнице:

– Разрешите представить моего друга. Герцог де Ришло – мисс Танифь.

Де Ришло взял тонкую прозрачную руку и поднес ее к губам.

– Огорчению моему нет предела, – заговорил он со старомодной галантностью, – ибо нет ничего печальнее, чем познакомиться с приятным человеком и тут же расстаться. А кроме того, я рискую рассердить вас, забирая с собой вашего нового друга.

– Но неужели вы покинете нас, так и не увидев всего обряда? – Танифь пристально посмотрела на него большими янтарными глазами.

– К сожалению, мы должны идти. Мы не являемся членами вашего… э… Круга. Всего лишь старые друзья Саймона.

Странное выражение раздражения и неуверенности появилось у нее на лице. Герцог догадался, что она лихорадочно соображала, а не выдала ли нечаянно каких-либо секретов в разговоре с Рексом. Танифь пожала плечами, едва заметно кивнула, как бы отпуская их, и холодно отвернулась.

Трое друзей покинули салон. Герцог как можно нежнее взял Саймона за руку и тоном, не допускающим возражений, проговорил:

– Прошу тебя, еще две минуты, и мы уйдем. Две минуты, не больше, я обещаю.

– Разумеется, – к Саймону на мгновение вернулась былая жизнерадостность, – никогда себе не прощу, что пропустил ваш ужин. Это проклятая встреча. Сколько же недель я вас не видел? Рекс сейчас здесь, и нам надо обязательно собраться.

– Конечно, соберемся, – уверенно проговорил де Ришло, – но послушай, сегодня, кажется, Марс сходится с Венерой?

– Нет, – быстро ответил Саймон, – с Сатурном. Именно поэтому все и собрались.

– А, с Сатурном! Мои познания в астрономии настолько убоги… но я что-то такое читал вчера в газете, а кроме того, одно время я сильно увлекался звездами. Не будет ли это нахальством с моей стороны просить тебя позволить нам взглянуть в твой телескоп? Мы задержим уважаемое собрание максимум на пять минут.