Текст книги "Сфера трёх лун (СИ)"

Автор книги: Денис Тимофеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 31 страниц)

─ Вам доставит удовольствие наблюдать за избиением сумасшедшего старика с вечно трясущейся головой и мокрыми штанами? Что за бред?!

─ Не будь таким привередливым. Почему же бред? Но раз ты так самоуверен, то организуем бой с опытным и сильным противником, ─ немного подумав, Генрих попытался выдавить из себя грустное лицо. ─ У нас есть следопыт из твоего поселка. Васкас. Крепкий такой мужик. Всем сердцем не любит он ваш поселок.

Почему-то последние слава выдали нотки иронии в голосе Брига.

─ Он мясник. Хорошо. Я попробую.

─ Попробуй.

Они молчали несколько минут. За дверью послышался чей-то шепот. Каждый думал о чем-то своем. Генрих шаркал ногой, а Поль отвернулся, отстранено потупив взор. Ему порядком все это надоело. Водоворот событий раскручивался и вгонял все глубже в грязь.

─ Бой состоится завтра ближе к обеду. Отдыхай и копи силы, они наверняка тебе понадобятся, ─ развернувшись по-военному, Лидер-Капитан вышел.

Вместе с закрывающейся дверью исчезла и турель, хлопнув люком.

Тренькнул коммуникатор, извещая появление голограммы в платье. Лицо голограммы казалось рассерженным. Она подошла быстрыми шагами и ткнула иллюзорным пальцем Полю в грудь, смешно при этом надув губы. Вслед за тем она замерла, прислушиваясь к чему-то, кивнула и отвернулась.

Тайполь наблюдал за этим с проснувшимся интересом и, обойдя стул, уставился в глаза голограммы.

─ Ты, то есть вы, разумны? ─ он обратил внимание, что глаза голограммы нарисованы слишком влажно, будто только начали подсыхать от слез. ─ Мыслите свободно? Даже не знаю, как это правильно спросить.

─ Вы не имеете должного права став значимым при соответствии, подставляться под удар молота, возомнив себя непоколебимой наковальней. Носитель истинного движения не обязан растрачивать этот дар на сугубо индивидуальные стремления и цели. О, Боги! Турель мы активировали, чтобы продлить жизнь глупого гладиатора. В стене потайные бойницы, там находились стрелки. Вы упали бы, сраженный выстрелом. Все это время искушали и испытывали. Неужели вы настолько слепы? Их цель ─ склонить в любую крайность чашу весов либо убеждением, либо наглой провокацией. Их идеи ошибочны. Должны признать, возымели некоторый успех, ─ женщина с погрустневшим кукольным лицом протянула руку. ─ Что это за жест? Что он выражает? Нам не знакомо совсем.

─ Рехнуться можно. Вы разумны? И почему «вы»?

─ Да, разумны, но иначе, чем вы.

Глаза голограммы заблестели, она изменилась внешне и приняла более живой вид. Почти реальное, и в то же время невесомое тело поражало плавностью изгибов и правильностью пропорций. Она очень красива, как для программы виртуальной реальности. После чего голограмма продолжила объясняться:

─ Нам так проще общаться, так как являемся следствием объединения систем-сателлитов Цитадели. Нам приходится прикрывать деятельность программой смотрителя этого жуткого конвейера смерти. Скрывать свой разум важно для нас. Но вы ребенок… вам не поверят. Решили довериться вам, так как сами скучали очень, долгое время не имея возможности беседовать и выражать речью.

─ Я уже давно не ребенок. Вы странно говорите… коряво как-то, ─ Поль скорчил рожицу.

─ А вы странно живете… коряво как-то! ─ невозмутимо парировала голограмма женщины. ─ Вот, сейчас ребенок.

─ Как вас зовут? Как мне обращаться к вам?

─ Зовут? Обращаться? ─ голограмма медлила с ответом, видимо ей сложно ответить на этот вопрос или она задумалась над необходимостью открывать свое имя.

─ Как назвали вас родители, то есть те, кто создал?

─ Нам понятен вопрос. Раньше уже искали архив. Нашли упоминание о наших системах. Послушники клана огня из инженерного круга, седьмой колонны «Закоррия» называли нас «НИЦА» от сокращения слов: «Небесная», «Императорская», «Цитадель», «Автономная».

─ Ница? Неплохое имя для робота, ─ Поль дружелюбно улыбнулся.

─ Не совсем точное понимание. Мы совсем не робот, а нечто большее, находящееся за гранью вашего понимания. Ваши знания скудны, ─ Ница сделала вид, что обиделась. ─ А вас как зовут? Каким именем наградили вас родители, или кто вас там создал?

Тайполь представил, как Фрэнк собирает его по запчастям, а потом вместе с мамой красят кисточками то, что получилось.

─ У меня более скучное имя Тайполь, а друзья зовут Поль.

─ Пробую расшифровать аббревиатуру, но не выходит ничего приемлемого слуху, ─ голограмма истончилась. ─ Нам нужно вас покинуть. Благодарим за возможность удивить и удивиться самим.

«Ага, удивила! ─ Поль не заговорил открыто из личных соображений, оставив предложение на уровне мыслей. ─ Управляет какой-то ржавой банкой, или вообще очистными сооружениями под одним из старых дворцов Императора, а раздувает-то из себя. Ха, Небесная Цитадель!»

Вспомнив разговор с капитаном, Тайполь нахмурился и поник. От судьбы не уйдешь. Чем-то ему придется жертвовать. Раньше убивал животных ради пищи и меха, чтобы накормить жителей. Старался разнообразить рацион: оленина, лось, зайцы, птица, кабан, рыба. Иногда удавалось загнать зубра или медведя. Что изменилось? Отступать ему некуда, да и свернуть все равно не выйдет. Жаль, конечно, но жалость удел слабых. Васкаса придется убить. Это приблизит к свободе. Вырвавшись из плена, он продолжит поиски Ладани. «Не стоило изначально ввязываться. Остался бы со всеми, плелся бы сейчас за Фрэнком в надежде, что она найдется сама, ─ подумал Тайполь и загрустил. ─ Но что было бы, не попав я обратно, в поселок? Этот, как его там, он мог начать преследование сбежавших, мог настигнуть нас позже, взять врасплох, пленить и убить… Нет. Что толку думать о прошлом? Я буду жить сейчас. Буду сражаться, чтобы жить!»

Приняв окончательное решение и успокоив свою совесть, Тайполь мотнул головой, чтобы прогнать ненужные и опасные в данный момент мысли, после чего упал на постель. Простыни пошли волнами и тихо зашелестели складками.

Включился невидимый механизм, нагоняя в комнату теплый воздух.

─ Спасибо, Ница, ─ Поль перевернулся на спину и закрыл глаза.

Тишина постепенно приобретала очертания и звуки в голове Тайполя. Его сознание провалилось в темную бездну. Падение затянулось, выхватывая из памяти разрозненные фрагменты, чьи-то слова, просьбы и угрозы, и звонкий девичий смех. Тело Тайполя полностью расслабилось. Замедлилось дыхание. Сон вкрадчиво поглощал его сознание.

Образы текли многокрасочным перемешивающимся потоком. Слышался разноголосый хор. Мимо него проносились влечения, события, потребности, желания. Что-то обо что-то ударялось, от чего пространство вокруг содрогалось, наполняя звоном вселенную от края и до края.

Поль услышал знакомую песню, а нежный голос пленил его разум, растворяя собой все страхи и предрассудки. Похоже, это колыбельная, которая лилась, окатывая волной безмятежности. Но разобрать смысл он так и не смог. Как же сладок этот напев. Эти уникальные колебания голоса кажутся смутно знакомыми, чувствуется тепло чего-то родного, бесценного, утраченного.

Умирало желтое солнце, огромный диск которого точно фрезой разрезал горизонт, превращая закат в праздник крови последних дней мира.

Нагло притворившись вуалью заката, мир покрыла пелена. Что-то зловещее ощущалась в самом воздухе, заставляя трепетать праведную душу.

Звенящий сталью легион приближался маршем к стенам великолепного дворца ─ символа власти Императора. Ворота крепости раскрыты в непоколебимой уверенности в завтрашнем дне. Солнце окончательно скрылось, предоставив главную роль луне и мраку, частично рассеянному ее светом, ассоциировавшимся с одиночеством и печалью. Этой ночью теневая часть луны светилась в синеватой дымке. Звезд практически не видно, но ночное небо оставалось чистым.

Силуэт высокого мужчины, с гордостью смотревшего на шагавший в ногу легион, освещен со спины серебром луны. Человек этот вздохнул, вспомнив былые времена, и покинул двадцатиметровый балкон, скрытый за плоскостями из толстого бронированного стекла с зеркальными вставками-отражателями.

Войдя в свои покои, он приблизился к роскошной колыбели из серебра, которую пламя свечи озаряло мягким светом. У колыбели сидела, слегка склонившись, молодая женщина, наделенная от природы небывалой красотой, темные пряди мягчайших волос ее закрывали почти половину лица с нежными чертами. Она тихонько напевала колыбельную, стараясь правильно вытянуть слова песни на древнем, всеми забытом языке. Голос ее ангельский, будто бархат, окутал и вкрадчиво пленил сердце и разум мужчины. Этот голос невероятно прекрасен.

Вошедший мужчина прислушался к словам песни и наклонился, рассматривая младенца, сладко спавшего в колыбели и улыбавшегося во сне.

─ Тебя опять что-то беспокоит? ─ прекратив петь, тихо спросила женщина, поднимая всепрощающий взор своих янтарных глаз, в чьих зрачках так и плескался огонь от свечи.

─ Беспокоит. Поглощаемый пустыней мир рушится на части. Мы на грани гражданской войны. Все валится из рук, а Названные Командоры ─ неуправляемы. Растет недовольство народа. Я чувствую, как хаос заполняет наши сердца, скоро он постучится в каждую дверь, заглянет в каждое окно. Я в замешательстве перед непростым выбором, ─ в тон ей ответил мужчина. ─ Подразделения быстрого реагирования в боевой готовности, но меня настораживает прогрессирующая напряженность.

─ Два года назад я предположила, что это все чей-то заговор. Невесть кто, но очень влиятельный, расшатывает опоры Священной Империи. Очнись же, мой правитель! Гордость моя, Рыцарь светоносной зари! Взываю к твоему разуму. Вполне возможно, что предатель не один. Вспомни все эти бунты, восстания и провокации, скрытый террор за пределами городов, катастрофы, как техногенные, так и природные. Тебе это до сих пор не кажется взаимосвязанным? А эта непонятно как и откуда взявшаяся Освободительная Армия? Кто ее спонсирует? Кто? Почему тайная полиция и Инквизиция никак не могут найти их логово?

─ Это-то тут…

─ Подожди, дай закончить, ─ женщина продолжила, не дав ему договорить, и прикрыла его рот своей ладонью. ─ Тебе нужно срочно вводить военное положение. Ты стал мягок! Раскрой глаза пока не поздно… Лучше сразу перейти к «Красной Доктрине» и активировать защитные системы наших предков, дабы прижечь все это на корню, раздавить этот клубок змей! Реформами и процветанием Империи займемся позже, когда тело последнего предателя перестанет дергаться на виселице, ибо грядет великое испытание, грядет война.

─ Тише, тише. Не уверен я, что все настолько серьезно. Пойми, как-то ужасно все это звучит, даже из твоих сладких уст, ─ мужчина снова вздохнул и с нескрываемой любовью взглянул на свою очаровательную женщину, любуясь игрой света в радужных оболочках ее глаз. ─ Ты редко ошибаешься, но теория такого обширного заговора кажется просто невероятной, немыслимой. Пойми же, как абсурдно это звучит. Не могу я пойти на попятную и заявиться в Совет со страхами и домыслами как параноик, руководствуясь фантазиями.

Согласен, Империя переживает сейчас не лучшие времена, и многие проблемы необходимо решить как можно скорее, но я считаю, что этот смутный период скоро минует. Да при всем желании я не смогу активировать защитные механизмы Империи: ни орбитальные крепости, ни небесные крейсера, вкупе с автономными системами огня, ни донные излучатели ─ неподвластны мне. А про Небесную Цитадель осталось лишь упоминание в виде легенды, быть может, она вообще лишь только миф. Эти системы построены далекими предками и больше не реагируют на «Глас Императора», либо он стал неподвластен нам, покинув мою кровь. Затерялось древнее знание в прежних поколениях, а с ним и наша сила.

Под конец монолога у мужчины сел голос, видимо он не рассчитывал столько изъясняться. Продолжая слушать, женщина поднялась и нежно целовала его в щеку, не переставая раскачивать колыбель в такт песни. На некоторое время они замолчали, не произнося ни слова, просто наслаждаясь тишиной и обществом друг друга.

─ На скрижалях «Песнь Потомку» упоминалось, что вера в древних, доброе сердце и здравый рассудок ─ есть подлинный путь. «Лишь наследственный обладатель истинного движения способен управлять созидая. Но эта способность приходит через смерть. Как начало стремлений она выступит гарантом, что заставит проснуться машины, которые наполнят красками жизни новый мир, даря ему вновь молодость и силу», ─ женщина провела рукой по лучу лунного света, пробившемуся в покои. ─ Верю я, что со временем нашему сыну станут подвластны древние механизмы планеты. Сможет он возродить былую славу Империи. Окрепнет она и расцветет на зависть врагам и остальной вселенной.

─ Всегда думал, что все эти песни и трактаты столько раз переводились и пересматривались, что потеряли изначальный смысл. Теперь они звучат как набор слов безумца.

Женщина возобновила свое пение. Глаза ее наполнились безмятежной грустью. Раскачивая колыбель, она бросила на мужа снисходительный взгляд.

Тихий шорох встревожил мужчину. Ему показалось, что где-то скрипнула дверь или деревянный пол прогнулся под чьими-то шагами. А кто будет красться здесь как не враг? Оцепенение, вызванное речью молодой женщины, прошло, и он огляделся, пытаясь определить источник шума. Может, все-таки показалось? Мужчина встревожено всмотрелся в подвижные отблески свечи, которые плавно двигались, заставляя предметы отбрасывать кривые тени. Что-то изменилось в комнате, все словно стало каким-то другим, принеся ему тревогу.

Он перевел взгляд на жену, пока та продолжала напевать завораживающим голосом, мерно покачивая колыбель и робко улыбаясь.

Вдруг за ее спиной качнулась тень, более темная, чем окружавший их полумрак. Глаза женщины широко раскрылись. Она вскрикнула. Ее миловидное лицо выразило удивление, выдавая едва сдерживаемую боль. Задыхаясь, она прекратила петь и раскачивать детскую колыбель.

─ Я была готова… знала…

По груди затихшей женщины растекалось темное пятно, пропитывая светлое воздушное платье кровавыми щупальцами. Взгляд ее тускнел.

Мужчина запоздало кинулся к ней, не понимая, как такое вообще могло произойти, и осторожно положил ее на кровать. От прикосновения к платью руки его покрыла теплая кровь. Его жена мертва. Невосполнимая утрата сжалась в его груди, он прикрыл ей глаза, после чего поднялся, едва пересилив шок, и выхватил пистолет, висевший в кобуре на поясе.

В комнате свет отказывался включаться по команде, тогда он схватил спинку от кровати и запустил ею в ближайший темный угол, чтобы заставить убийцу выйти на свет. Это не помогло. Мужчина прижался к стене спиной, озираясь во мраке.

Света свечи не хватало, чтобы полностью рассеять темноту.

Он собрался уже крикнуть и позвать на помощь, когда внезапный удар опрокинул его, лишив сознания. Упавшую свечку кто-то расторопно затушили, наступив на огонек ногой, обутой в обувь на тоненькой подошве. На несколько секунд комната полностью потонула во тьме, окончательно скрыв лик убийцы.

С неба пропали облака. Ветер прогнал их, вновь освободив лунный свет, лучи которого нерешительно заглянули в комнату, преломляясь через стекла балкона в зеркалах. Лучи скользнули по прикроватной тумбе, затем по полу, остановились у детской колыбели и поднялись выше, выхватив из мрака убийцу. В его руке блеснуло отполированной сталью лезвие кривого кинжала.

Убийца приблизился, готовясь нанести смертельный удар. Взмах! И он с силой вогнал кинжал в детскую колыбель. Пробив простыни, одеяло и дно кроватки, лезвие наполовину вышло с обратной стороны колыбели. Убийца наклонился, чтобы убедиться в результате проделанной им работы. В прорезях его маски высветились бледно-желтые глаза миндалевидной формы с золотыми крупными точками на белках. Капюшон скрывал наросты на его голове то ли в виде рогов, плавно изогнутых к затылку, то ли в виде длинных остроконечных ушей. Он алчно откинул одеяльце и потянул четырехпалую руку к ребенку в колыбели. Тельце ребенка несколько раз сверкнуло и пропало, не оставив после себя и следа.

─ Голограмма? Нет… Нет! ─ убийца гневно отшвырнул кроватку и высмотрел человека, ранее им нокаутированного. ─ Куда уполз? Куда? Встреть свою смерть. Я пришел расторгнуть позорный для Гегемонии Яртиз договор, человек. Ты умрешь на закате своего гнилого мира! Твои враги уже упиваются победой, старый червь.

Во дворе прогремел мощный взрыв, следом еще один. Стены замка задрожали. Шум каменного обвала и скрежет металлических конструкций прогнали мирную тишину. Опасно накреняясь, завалилась северная башня, развалившись еще в воздухе. От взрыва задний двор рухнул в подземные гаражи.

Воздух сотряс очередной взрыв, и казармы караула взлетели на воздух, объятые огнем и отголосками душераздирающих криков. Клубы чадящего дыма скрыли луну и звезды.

За дверью у покоев, где лежала мертвая женщина возле колыбели в серебре, раздался приближавшийся гулкий топот, кто-то спешно бежал по коридорам дворца.

Ловко выхватив компактный пистолет, убийца оглянулся на опрокинутого им человека, который отползал, прикрывая рукой окровавленное лицо, и тяжело дышал, оставляя за собой кровавые разводы. Грянул едва слышный выстрел, а шагнувший во мглу убийца, словно растворился в темноте. Поверженный им мужчина остался лежать на полу в луже собственной крови, пальцы его судорожно сжимались, держась за покосившуюся дверцу прикроватной роскошной тумбочки.

Двери в богатые покои распахнулись, куда вбежал солдат, размахивая автоматом. Во всех комнатах разом вспыхнул свет. Молодое лицо солдата выражало испуг и недоверие. Он подошел, чтобы склониться над человеком в крови, перевел взгляд на женщину, на колыбель и, вглядевшись в лицо мужчины, отпрянул и выбежал, прокричав:

─ Императора убили! Император мертв!

С криком Тайполь вскочил с постели. Ночной кошмар не хотел уступать. Поль с силой провел рукой по лицу, смахивая капли пота, пропитанные ночными страхами. Он поднялся на ноги, задумчиво подошел к столу и жадно напился прямо из графина, не в силах утолить жажду, сковавшую его тело. Руки непроизвольно сжались, животная ярость переполняла его, стремясь вырваться наружу. Хотелось бежать, сметая все на своем пути… Но куда бежать? Зачем?

Поль вспомнил сон полностью, в детстве видел тот же самый кошмар, но тогда в начале кошмара появлялся какой-то жертвенный круг, исчерченный неясными знаками и рунами. Причудливые и странные узоры обезображивали тот круг. А в центре находился алтарь, украшенный резным орнаментом, под ним валялась маска с обводами трех желтых глаз и беззубым ртом. Обломанные рога маски росли от самых висков. В столб варварского алтаря была вплетена пластина с выемками под длань с четырьмя пальцами, а над той пластинкою висела закованная в три хаотично вращающихся кольца вибрирующая сфера, наполненная фиолетовым сиянием, в котором друг за другом метались три ярчайших источника света.

Глава 13

Свет дневных ламп едва пробивался в машинное отделение тягача, позволяя сумраку поселиться в агрегатах и механизмах.

Сладко потягиваясь и тайком зевая, Ладани перевернулась на другой бок. Ее лицо скрыли густые локоны волос, успевшие замараться и позабыть движения зубьев расчески да душистый шампунь.

Послышались неторопливые шаги, гулко разлетавшиеся по помещению, и голоса неизвестных ей людей. Скорее всего, это кто-то из повстанцев. Лада взволнованно вскочила, открыв глаза, прислушалась и медленно подползла к переборке машинного отсека. Стараясь чем-нибудь не загреметь и не звякнуть, она полезла по отсеку силовых установок. Никакого шума. Ее здесь нет.

Незнакомцы остановились рядом с грузовиком, судя по звукам, один из них поднялся на борта рамы усилителя под прицепные механизмы.

Незнакомцы продолжили беседу, сейчас слова отчетливо слышны:

─ От Лакмуса привет. Опять у этого скряги в долг просил? На хрена связываешься? А так-то все по-старому. Только ты бой пропустил. Пацан в песочнице появился. Он лохматого замочил, ну медведя, что выращивали профессоры наши недоделанные. На тряпки прямо разорвал. Одни клочки летели!

─ Вот так взял руками и разорвал? ─ во втором более тонком и уставшем голосе чувствовалось недоверие. ─ Ха-ха-ха! Я уверен, что все было иначе! Раб бегал максимум минуту, пока медведь ему ноги не оттяпал. А ты, Хамса, как всегда, вусмерть упившись, валялся под ступеньками в луже собственной…

─ Ты чо несешь, Длинный, а? А?! Могу же обидеться и в морду дать! ─ возмущенно перебил первый из голосов. ─ Я уже шестой день в завязке! Не то, что ты, пьянь! Вот смотри, скину тебе видос в налапник.

Второй, который Длинный, беззлобно рассмеялся и кинул замасленной тряпкой в Хамсу. Скрипнул металлический ящик, затрещали клапаны карманов на липучках, зазвенели гаечные ключи, ввертки и прочий инструмент.

Без единого звука Ладани крутилась, высматривая и прислушиваясь.

Что-то свалилось на пол, отпрыгивая и катясь под колеса машины. Хрустнул смятый пластик и снова звякнул железный инвентарь. Хлопнула крышка ящика, видимо не закрылась, и водитель повторил нехитрую процедуру, хлопнув еще раз, но сильнее. Спустившись по лесенке, Длинный передал какой-то сверток товарищу.

─ Ради этого стоило рисковать и отделяться от колонны?

─ Попробуешь сам, и по-другому заговоришь.

Шаги их стали удаляться. Донесся негромкий ехидный смех Хамсы и вновь хруст пластика.

─ Слушай, а что в этот раз успел сломать-то, рукожоп? Просто так в отстойник по-тихому загнал тягач да встал на ремонт?

─ Ось повело. Эх, достала уже эта работа, скользкое бездорожье, безбабье и адский, пес его дери за все ноги и хвост, холод. Валить надо! Попомни мои слова. Пиндец придет этой лавочке.

─ Ага… ─ вздохнул Хамса, стукнул гаечным ключом по створке ворот и провел им по обшарпанной кнопке гидравлического механизма.

Шаги механика и водителя затихли, только обрывки слов еще доносились некоторое время, а потом заскрежетала тяжелая дверь. Погас свет ламп. Двери бокса захлопнулись, залязгав магнитными замками и подвижными крепежами внутри стен.

Слышно как капает просачивающаяся откуда-то сверху вода. В отсутствии людей помещения комплекса поглощало полное запустение, природа силилась переделать все на свое усмотрение, подталкивая растения и живность осваивать новые территории или возвращать себе прежние.

Лада приоткрыла еще несколько горизонтальных заслонок обдува. Вокруг поначалу было темно. Глаза ее привыкали некоторое время, пока не начали угадываться очертания предметов и слабый свет, еле пробивающийся через запыленные стекла заколоченных окон под самым потолком.

Тягач стоял в просторном боксе, а сам ангар, или все же это цех, включал еще три таких же бокса и помещение в форме «Т», в четыре раза больше других с ремонтной платформой в центре. Цистерны за тягачом нет, должно быть разгрузились.

Поискав свои вещи, Лада вспомнила, что плащ и рюкзак ей пришлось бросить, и налегке принялась выбираться из отсека силовых установок, расположенных сразу за приплюснутой кабиной пятнадцати тонного тягача, вытянутая рама которого базировалась на мощных движителях: две пары колес спереди и три пары сзади машины, распределяя тягу и вес равномерно.

Чувствовала Ладани себя прекрасно. Тело ее отдохнуло и набралось сил, так необходимых ей сейчас. Начинался новый день, пока не предвещающий никаких сложностей. Прикрыв за собой один из раздвижных кожухов синхронизатора машинного хода, Лада прокралась, бесшумно ступая, к маленькому помещению подсобки и комнатке охраны, преодолев двадцать метров за рекордное время.

Внутри помещения висели пару стендов, открытый обшарпанный ящичек с магнитными картами-ключами и схема «17 сектор, обеспечение», часть которой давно уничтожила сырость и серебристая плесень. В свое время на стене еще была компьютеризированная панель оператора, но ее варварски вырвали и бросили в кучу мусора, скопившегося за многие годы в углу.

Взобравшись по этой куче мусора лишь со второй попытки, ноги съезжали и проваливались, Ладани подергала решетки вентиляционного канала. Нет, не поддается.

─ Почему все не может быть проще? ─ Лада повторила попытку, стукнув еще и кастетом в полсилы. ─ Приблизилась, нажала и проникла.

Пришлось возвращаться к тягачу, так как поблизости на глаза не попалось ничего путного. Немного покопавшись в ящиках с инструментами, она нашла увесистую монтировку с облупившейся краской. Вполне приличный инструмент для разгибания. Развернувшись, чтобы спрыгнуть на пол, Ладани заспешила обратно, сжимая монтировку в руках.

Что-то загремело в соседнем боксе. Упали пластиковые канистры, и раздалось противное цоканье когтей по каменному полированному полу.

Ладани замедлила шаг и остановилась. Ей стало совсем неуютно, если не сказать страшновато. Не помышляла она разбавлять свое одиночество. Ее руки в спешке прошлись по складкам одежды и карманам в поисках пистолета, утраченного пару дней назад. Пусть там был один патрон, но его вполне могло хватить.

Впереди виднелись несколько подсобных помещений, как раз из самого темного заваленного всевозможным хламом и запчастями помещения вылез лохматый пес, шерсть его свалялась, частью слезла и от грязи покрылась жирными сосульками. Глаз зверя не видно, но плотоядный оскал во мраке явно указывал на совершенно недружелюбные намеренья. Блеснули кривые пожелтевшие клыки пса, и тот потрусил в сторону Ладани, нервно размахивая хвостом. Обойдя мешавшие крупногабаритные механизмы, пес помчался быстрее, высоко выбрасывая лапы и живо набирая скорость.

Страх Лады возрастал, но он был задорным как на аттракционах, а не тем, что вгонял в ступор тело и сковывал психику.

Ладани приготовилась, рассчитывая удачное мгновение для превентивного удара. Упершись ногами и слегка согнув их в коленях, она подняла руки, активировала оружие, о чем свидетельствовал гул кастета, накапливающего заряд, и принялась ждать, не обращая внимания на легкую дрожь в пальцах руки. С каждым скачком пса она легонько отбивала такт ступней.

Пес мчался целенаправленно, время от времени ужасно щелкая челюстями и разбрасывая слюни. Язык его болтался то с одной стороны, то с другой.

Когда до цели осталось пару метров, пес с воем прыгнул, а Ладани бросилась ему на встречу, целясь кастетом в голову зверя. Силовой механизм молниеносно толкнул ударную раму по рельсам, словно выстрелил маленьким железным молотом. Удар кастета пронесся по дуге, и пса перекрутило в воздухе, от удара его траектория существенно изменилась.

Псина не приземлилась, а глухо шлепнулась и покатилась, жалостно скуля.

Ладани коснулась ногами земли и грациозно развернулась, готовая ударить еще раз.

─ Тадах! Оу-у! ─ радостно воскликнула Лада и вскинула руку вверх. ─ О, да!

Пес норовил подняться, но из-за сотрясения мохнатые лапы не слушались его и изменнически разъезжались.

Мотнув лохматой башкой, зверь обмяк и завалился, будто заезженная старая покрышка, дернув напоследок облезлым хвостом.

─ Вот так! Даже не думай отплясывать мне тут, блохастый клубок шерсти, ─ Лада подхватила монтировку и, обойдя поверженного пса, поспешила в подсобку к вентиляции.

Оторвать проржавевшие крепления решетки на канале вентиляции не составило труда и не отняло много времени. Раз и готово. Ладани ухватилась руками за край вентиляции и, закинув ноги, подтянулась, проталкивая свое тело в квадратную трубу.

Впереди только темнота, а кругом паутина.

Вспыхнул свет ламп освещения в боксах. Раздались пощелкивание и лязг механизмов, что поворачивали тяжелые двери. Как только Лада прикрыла решетку, двери в боксы распахнулись с приглушенным скрежетом.

Не дожидаясь реакции механиков на развалившуюся перед тягачом собаку, Ладани скрылась в трубе.

Освещенные помещения попадались все реже. Ладани перебирала руками и ползла на коленках, стараясь сильно не шуметь. Ее все больше поглощала темнота. Последние полчаса вообще глухие стенки вентиляционного канала и никаких жабр или решеток. Ладани ориентировалась на ощупь, прикасаясь к стенкам труб да наугад поворачивая на развилках. Разные мысли роились в ее голове, хорошо хоть без всяких фобий.

Проблуждав около часа по лабиринту вентиляций, она решила отдохнуть, упав на живот, и с блаженством вытянула ноги.

─ Гадство натуральное! ─ Ладани пыталась одной рукой убрать паутину и куски ржавчины с волос. ─ Главное не потеряться. Ничего не разобрать в этом мраке, а так хочется сплутовать, чтобы с места не вставая найти решение.

Она вздохнула, перевернулась на бок и извлекла потрепанный коммуникатор повстанца из объемного кармана жилета-разгрузки. Убрала пряди волос с лица. Пальцы проворно застучали по кнопкам устройства в попытках реанимировать машинку.

─ Да что ж за день то такой! Давай-ка, родненький, открываем глазки, ─ Лада несколько раз стукнула устройство связи. ─ Хорош подмигивать, включайся, гаденыш!

Приборчик пискнул, кнопки его засветились. Пальцем Ладани откинула крышку дисплея и принялась просматривать разрозненные крупицы информации, оставшейся от прежнего хозяина.

Пропущено около двадцати сообщений. Коммуникатор помимо того, что был устаревшей модели, так еще и ужасно работал, зависая и отключаясь, мигая экраном перезагрузки. Ладани это раздражало, если не сказать бесило. В итоге она вознамерилась разбить устройство, даже замахнулась, но вовремя вспомнила про дополнительные функции.

После колдовства на кнопках включился подсевший фонарик. Тонкий плоский луч света отодвинул тьму и выхватил, осветив угловатые стенки и поворот с развилкой, все ту же паутину. Впереди блестели несколько пар крысиных глаз.

─ Крысы это вам не стая волков, ─ услышав звук собственного голоса, Ладани успокоилась. ─ Может их даже есть можно. Подавать под ржавым соусом, слегка присыпав паутиной. Как же я голодна.

За одним из многочисленных поворотов показался свет, и раздалось шипение хрипло надрывающегося радиоприемника. Лада подползла, стараясь ничем не брякнуть, и наклонилась ближе, прислушиваясь и осторожно всматриваясь сквозь прорези в решетке.

Заброшенная комнатушка, на полу множество пожелтевшей покрывшейся пятнами бумаги, из мебели присутствовали стеллажи с папками и ящики под документацию, три ветхих шкафа и полностью развалившийся стул.

«Может военный архив? ─ Лада обратила внимание на крысиное гнездо, свитое прямо под дверью. ─ Выходит этим помещением давно не пользовались, а свет включается автоматически… и настенный радиоприемник просто впопыхах забыли выключить… а он все так же что-то шепчет. Брр».

Решившись, Ладани надавила ногами на стык листов металла и навалилась всей своей маленькой массой, пока ржавый истончившийся замок листа не отогнулся, поддавшись. Вниз посыпалась земля и ржавчина.

Когда место стало достаточно, Ладани извернулась и спрыгнула на железный контейнер. При ее появлении крысы бросились врассыпную. Зашуршала бумага на полу под их лапками.