Текст книги "Сфера трёх лун (СИ)"

Автор книги: Денис Тимофеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 31 страниц)

Глава 8

Дорога заняла много времени. Хоть большую часть поездки Поль и проспал, но за минувшие часы он успел устать, замерзнуть и проголодаться. Хотелось ему и нужду справить. Сильно досаждала тряска и холод.

Машины шли на пределе, перегреваясь и выбрасывая клубы пара с желчными брызгами охладительной жидкости.

Последние часы колонна машин преодолевала снежные подъемы и завалы. Крупными хлопьями шел снег, нагоняемый ледяными ветрами. На одном из поворотов повстанцы потеряли бронетранспортер устаревшей модели, на корпусе которого было несколько грубо латаных пробоин. Он сошел с накатанной колеи, попав на черный лед, но, вращая колесами, попытался зацепиться за промерзлый до гранитной твердости грунт, пока не сорвался в ущелье. Многотонную машину потянуло боком, перевернуло и, вращаясь в полете, она скрылась за снежной стеной.

Поль потер зудевший шрам на лице и с усилием открыл глаза. Головная боль постепенно спадала. Ныли окоченевшие пальцы, переохладившись за время вынужденного сна у железной стены. Камеру раскачивало. Когда он разминал затекшую шею и руки, послышались чьи-то далекие крики полные ужаса. Показалось ему, что это кричат перепуганные души, которые поглощает водоворот, вызванный ударом хвоста огромной рыбины.

Мышцы Поля затекли и болели. Холодно. Он осмотрелся, поднявшись с помощью рук и упершись ими в стену с разводами морозного инея. Находился Тайполь в стальной камере транспортера со стенами покрытыми пятнами ржавчины и инеем, пол был до того грязным, что он подумал будто кто-то специально накидал сюда земли и сухой растительности, а ведь такая подстилка могла спасти организм от обморожений. Окон и дверей здесь нет. В центре потолка горела единственная лампочка, окрашивая все вокруг слабым бледно-синим цветом. В этом убогом помещении находилось семнадцать человек, среди них только трое из поселка, но Поля они не узнали или не захотели узнать. Чтобы хоть как-то согреться люди прижимались друг к другу.

Камеру пошатывало и периодически встряхивало, слышался монотонный гул силовых агрегатов и скрип торсионных пружин.

Внимательно рассматривая пленников, Тайполь не желал встречаться с ними взглядом. К чему лишние проблемы? В углу он заметил тело скрюченного человека в неестественной позе, теплой одежды нет, вернее сказать, на человеке осталось лишь нижнее белье. Поль подошел осмотреть бедолагу и наклонился проверить пульс. Поздно, уже не помочь. Человек мертв и почти окоченел, покрывшись тонкой коркой льда на белье и немытых волосах. Трудно сказать точно, от чего тот умер, но одежду кто-то успел забрать.

Отвлеченно размышляя, Поль вернулся и вжался в толпу, полусидевшую полулежавшую плотным кругом. Он пробовал согреться и при этом никого не потревожить.

─ Может, знает кто, сколько мы уже в пути? Или, хотя бы, куда нас везут? ─ Поль дышал в ладони, интенсивно растирая побелевшие пальцы.

─ Слышь, скворец, отвали!

Толпа проигнорировала вопрос Поля, занятая своими разборками и, судя по бормотанию, разборки эти затухали, чтобы разгореться вновь от малейшего повода.

─ Я тебе не «слышь»! Еще раз протянешь руку к моему карману, и протянешь ноги! ─ пробасил кто-то в ответ. ─ Тебе мало вещей с трупа?

─ Чего-чего?! А ну не хватай меня за клешню, бородач!

─ Тогда сам не нарывайся. Не лезь в чужие карманы.

─ Забыл спросить у пролетария, что мне делать и как жить, ─ раздался язвительный смех. ─ Твоя судьба ─ плуг тащить да помалкивать в тряпочку.

─ Сам напросился!

─ Ой-ой, остынь, не то расплачусь.

─ Думаешь, мне лень подняться и заехать тебе по хлебалу? Народ все видел.

В толпе одобрительно загудели, зашевелились. Волнения и брань разбудили остальных. Раздался громкий шлепок, что-то грузно упало. До слуха донеслась ругань и опять-таки шлепки с глухими ударами.

Шум усилился, будто все дожидались случая выплеснуть злобу, скрывая свою беспомощность, отчаяние и ужас под маской ненависти вперемешку с жестокостью.

Поль порадовался, что холод все-таки отступил. Тело его прогрелось и заработало в прежнем режиме, а голова стала яснее мыслить. К нему вернулось относительное спокойствие на основании внутренней уверенности, что крепла с каждой минутой. Понаблюдав еще за двумя драками, с толканиями и борьбой, он осуждающе прикрыл глаза, прокручивая в памяти события последних дней, кадр за кадром. Тайполь много думал о Ладани и их последнем вечере.

Противно взвизгнув покрышками, машины остановились, опрокидывая тех, кто еще стоял на ногах или пытался встать. Залязгали замки. Только сейчас стало заметно, что в камере все же есть дверь, которая приоткрылась и съехала в сторону. Яркий свет ослепил пленников за время поездки привыкших к устоявшемуся полумраку. Будучи лишенные элементарных удобств они зароптали. К пленникам, бахвалясь и потрясая плетью, втиснулся конвоир с фонариком на плече. Мощный луч поочередно высветил всех пленников.

─ Значит так, животные! Цена вашей жизни не превышает стоимости карманного огнива. Слушайте внимательно. Говорю один раз. Все приказы выполнять как можно быстрее. Не создавать проблемы себе и другим рабам. Говорить только когда к вам, стадо, обращаются. На шеях у вас закреплен хитроумный ограничитель, там есть несколько тончайших лезвий. Если отойдете дальше, чем положено протоколом, отрежет голову. На раз как жестянку вскроет, ─ конвоир демонически захохотал и харкнул в сторону. ─ А сейчас организованным строем идете в стойло и жрете. Поедать все, что дают! Позже вас рассортируем. Кого в работяги, а кого отдадим ученым, ─ конвоир шумно высморкался. ─ Особо отличившиеся попадают на Арену. Кто сдохнет, тот пойдет на корм. Не советую раздражать.

Пленники напугано загалдели. Шум возобновился, но два удара плетью установили относительную тишину и покорность.

Построившись на выход, пленники покинули попарно железное нутро боевой машины. За пределами камеры их взглядам предстали своды техногенного царства ангаров и цехов. Полноценный ремонт здесь никто и никогда не проводил, продолжая пользоваться допотопными постройками и военной техникой.

Повстанцев встречали и досматривали вооруженные патрули, пока водители загоняли технику в прономерованные боксы. У погрузочных перронов сновали еще люди в серых комбинезонах, ожидая грузовые лифты.

База оживала. Отсортированных пленников расталкивали по тесным норам крикливые повстанцы с белыми повязками на руках. Каждая такая нора по три метра в диаметре и сообщалась с сетью коридоров и технических рукавов.

По наклонным стенам подземных перекрестков разрослась вьющаяся зелень и порожденная сыростью плесень. С потолков свисали как обрывки силовых кабелей, так и заросли пожелтевших лиан. По этим лианам сновали крысы. Сеть однообразных лабиринтов давила на подсознание. Местами воздух был настолько промозглым и влажным, что пробивало ознобом. А кое-где становилось совсем душно. Порой перед глазами витала мелкая сухая пыль, и легкие содрогались в приступе изнуряющего кашля. Случались и такие пронизывающие сквозняки у лестниц между ярусами, что казалось, будто кто-то злобно пронзает твое тело ледяными пиками.

Поначалу этот военный комплекс поражал воображение своей масштабностью: он занимал почти весь горный склон и часть самой горы, и лишь потом в глаза бросалось царившие повсюду запустение и разруха. Сдавалось, что все, что тебя окружает, ─ это лишь цельнометаллический остов железного динозавра, давным-давно прекратившего свое убогое существование; и теперь на его могучих останках возникла новая жизнь множества колоний, сплетенных из организмов, ковырявшихся внутри ржавчины в поисках поживы.

Разветвленная сеть коммуникаций пронзала все насквозь и разбегалась по сторонам, теряясь за поворотами и в технических шахтах. С помощью внушительных грузовых лифтов можно попасть на плато у подножья горы, где разбросаны посадочные полосы с сигнальными огнями для винтокрылов. Там же и стояночные дебаркадеры с вышками для дирижаблей. Вот только все это работало из рук вон плохо и держалось на старых автоматизированных системах, автономных механизмах, воле случая да на ремонтной ленте пьяных техников, приходя в окончательную негодность, поглощаясь грунтом и скудной растительностью. Складывалось ощущение бесконечного кошмара и упадка.

Шагая к месту пребывания пленных, Тайполь рассматривал все вокруг, стремясь запомнить каждую мелочь. Он готовился бежать. Лагерь повстанцев укреплен основательно, но обнаружилось много забытых и заброшенных секторов, коммуникационных узлов и сетей, как под землей, так и на поверхности. Довольно много перекрытых воздушных шахт, туннелей, технических помещений и коридоров были брошены или завалены мусором, провалами грунта, либо затоплены водой. Повсюду царила антисанитария и разруха. Не соблюдалось никакой дисциплины. По этажам шарахались нетрезвые повстанцы и периодически ходили вооруженные патрули. Без сомнений, Поль угодил в логово бандитов, в самое сердце Повстанческой Освободительной Армии. И уже жалел об этом.

«Стойло» не удивило, а скорее разочаровало своей предсказуемостью. Амбар ─ иного сравнения в голову не приходило, где выставлены кормушки для скота, покрытые коркой грязи и остатками еды. Постояльцы барака только начинали прием пищи, выхватывая друг у друга лучшие куски. В кормушки высыпались распухшие корнеплоды лилового цвета. Полю так и не удалось понять, что это за плоды.

Кругом слышалось громкое чавканье и возня. Кто-то даже порыкивал для острастки. Надломленные морально и физически, лишенные всякой веры люди довольно быстро нисходили до состояния зверя, и на этой новой основе построили себе некое подобие общества, или даже не подобие, а пародию ─ да, именно пародию ─ не лишенную доли юмора. Рядом с корытом стояла двухсотлитровая бочка застоявшейся воды с дурным цветом и тошнотворным запахом. На бочке кто-то размашисто написал белой краской: «Питевая (цензура)», чем опроверг прочие предположения о ее предназначении. Может, когда-то вода и была питьевой, но на данный момент крупный рыжий детина в грязной рубахе без рукавов мыл в ней ноги с кривыми загнутыми ногтями.

Только что пригнанных рабов досматривали «местные», при этом настойчиво обнюхивая, и выборочно срывали с них одежду. Все это напрягало, как и то, что мужчин и женщин пока держали вместе. Детей здесь Тайполь не заметил. Таких амбаров оказалось больше десятка, их разделяли коридоры с высокими потолками. Вверху виднелись трубы вентиляции, но плотный воздух с тяжелым запахом, который трудно себе представить, был неподвижен как кисель. Хоть ложкой ешь. Зловоние удушало! Наверное, это одна из причин, почему охранники ходили в фильтрующих полумасках.

Увлеченный собственными мыслями, Поль не сразу заметил подошедшего. Мужик с рыжими патлами нетерпеливо подергал Тайполя за рукав черной рубашки.

─ Скидай рубаху, быстрее! И портки давай!

─ Зачем? ─ искренне удивился Тайполь и с неохотой повернулся.

─ Добром давай, не хочеца мне таки рукава безобразить. Теперь эта мое.

На Тайполе все еще оставались ботинки со шнуровкой и ремнями по бокам, а из экипировки охотника мешковатые темно-серые штаны с наколенниками и вставками из прочного пластика. Подтяжки с карманами и карабинами болтались скинутые с плеч. На голое тело Поль накинул, еще когда убегал из дома, просторную рубашку из темной толстой ткани с вставками теплого меха.

Навязавшийся детина позировал в драной засаленной рубахе заправленной отчасти в штаны, запачканные чем-то коричневым. Босоногий, перемазанный с ног до головы остатками еды. Исходивший от него запах вполне соответствовал его виду. Глазки мужика горели ненавистью из-под копны рыжих, давно немытых волос.

─ В другом углу тебе повезет больше. Не трать мое время и проваливай, ─ Поль отстранился, сделав пару шагов назад, и вынул руки из карманов.

Оскорбленный подобным отношением к своей персоне рыжий громила усиленно засопел, шагнул вперед и сильно размахнулся, после чего в сторону лица Тайполя как кирпич полетел кулак. Возможно, удар был весьма силен и опасен, но не достиг намеченной цели. Дважды промазав кулаком и один раз прямым ударом ноги, мужик разъярился не на шутку и решил превратить поединок в вольную борьбу с грубым катанием по земле. Вытянув толстые руки, он яростно прыгнул на Тайполя в попытке дотянуться своими ручищами до горла.

Зрачки верзилы бешено вращались, он сопел, кряхтел, но, так и не достигнув цели, лишь вспотел и весь извалялся в зловонной жиже, что натекла под ногами. Какая досадная неожиданность. Поль же продолжал пребывать в вертикальном положении, и если и запачкался, то только подошвами тактических ботинок, которые ему подарил отец на день рождения.

Тайполь не имел привычки в разговорах что-либо выспрашивать у других, однако ему нравилось, когда собеседник сам желал открыться или поделиться секретом. Поль подозревал, что его отец по профессии военный, но никогда не спрашивал об этом прямо, ни его, ни маму. Большую часть времени на «охоте» с отцом Тайполь проводил в жестких тренировках разума и тела, в условиях близких к боевым. В поселке незачем кому-то знать подробности этих невинных увлечений. Фрэнк фанатично одержим боевой подготовкой сына: он будто собирал его по крупинкам, исходя из собственного опыта и предпочтений, словно готовя к чему-то. Для него это важно. Диверсии, марш-броски по пересеченной местности, стрельба навскидку, боевые рукопашные искусства и отточенные до предела навыки ближнего боя. Еще эти кибернетические штуковины в теле, по вине которых Поль в детстве основательно подсел на обезболивающие ампулы, пока организм не успокоился и не стал единым целым.

Маленький учебный лагерь охотников располагался около мистического озера, вечно скрытого за непроглядным туманом в пропасти огромной расщелины, где в свое время бурильщики добывали какие-то полезные ископаемые. Поль только однажды видел военную форму отца. На ней красовался эполет капитана и шеврон с бледным полумесяцем, который разрубал на две неравные части двуручный меч. Фрэнк говорил, что сжег это тактическое облачение, якобы даже не принадлежавшее ему.

Мысли, накатившие каруселью образов, хоть и на секунду, но все же отвлекли Тайполя, но внезапно зацепивший его по касательной кулак явственно напомнил о незаконченной драке. Местный забияка не собирался оставлять его в покое.

Выждав момент, Тайполь остановил атаки противника ударом в кадык такой силы, что от боли громила свалился на землю и заскулил. Без колебаний Поль наклонился и нанес еще несколько ударов ему в живот, после добавил еще и в голову. Поверженный враг гортанно захрипел и жадно втянул ртом воздух, руками стремясь защитить то живот, то лицо. В углу рта сочилась алая струйка крови. Нос рыжего отчетливо хрустнул под стремительно опустившимся ботинком. Отползая и елозя ногами, мужик мычал сквозь руки.

Раздался тонкий звук свистка. По прутьям и ограждению амбара постучали куском железной трубы.

─ Стоять! Ты зачем испортил это мясо? Какого… какого я спрашиваю?! Кого мне, по-твоему, вести на Арену? Весь аванс прос… спустил, короче. Вот засада! ─ охранник поправил полумаску на лице и изобразил задумчивость, мысленно проворачивая возможные идеи и решения. ─ Вот ты и пойдешь вместо него.

Тайполь потер образовавшийся синяк на лице и отступил, понимая, что бежать ему все равно некуда.

Открыв со скрипом ворота, охранник схватил палку, увенчанную ржавым крюком и, зацепив Тайполя за кольцо на ошейнике, бесцеремонно потащил того на выход, чтобы отвести куда-то через лабиринты базы.

Каждый встреченный Тайполем повстанец считал своим священным долгом врезать проходящему мимо пленнику ногой или палкой, либо для вида отпустить ему увесистую оплеуху. Полю приходилось помнить и об оружии, нацеленном в его голову, и об ошейнике, способном оторвать эту самую голову. Знать бы точно, как снять этот ограничитель.

Вначале Тайполь изворачивался, всячески отбиваясь от обидчиков, но строптивые замашки только приводили в бешенство охранников, которые сообща тут же накидывались на него по двое, а то и по трое. Так что пропустить лишний пинок оказывалось куда проще и безопаснее, оставалось ловчиться, чтобы ничего не отбили. Навряд ли кто-то стал бы его лечить. В лучшем случаи пристрелят.

Глава 9

С первыми лучами солнца, опоздавшего к намеченному сроку по вине надвигающихся дождевых туч, Ладани вышла к горной магистрали. Она пробежалась пальцами по набедренным карманам и вынула коробочку цифрового компаса с часами. Сверила направление.

Дорога пуста и, несмотря на приличный возраст, прекрасно сохранилась. Немногие государства в периоды политической нестабильности могли бы похвастаться подобными сроками существования. Техники на горизонте не наблюдалось. Тем не менее, тут обнаружились свежие следы протекторов шин.

Потоптавшись в нерешительности, Лада присела на корточки у дорожного указателя «316 Метеопост». Стрелка указывала направление и расстояние, но Лада держала путь в противоположную сторону.

Ничто не мешало взять пятиминутный перерыв. Ладани откинула капюшон, сняла респиратор, фильтровавший тяжелый туман в низине, которую путешественница преодолела минут двадцать назад, и вытащила тюбик питательной армейской пасты, валявшийся в одном из многочисленных кармашков на разгрузке. Съела она и дорожный завтрак из сублимированной еды. Подождав несколько минут, пока пища уляжется, Лада проглотила две витаминные пилюли и запила все это тонизирующим напитком. Мысленно поблагодарив поставщика этих продуктов нелестным и не совсем цензурным отзывом за возможную изжогу, она продолжила путь.

На ходу Ладани сменила фильтры в респираторе и повесила его на шею, подняв ворот плаща. Капюшон можно было так и оставить откинутым назад, погода способствовала прогулке. Пока что Ладе доставляло удовольствие, как ветер дует в лицо, ласково играя волосами. Свежо и прохладно. Разгоняя ползучий туман, ветерок приносил разные запахи с гор, иногда совершенно чудесные и волшебные. Солнце показалось на горизонте, скользнув лучами по ее лицу. Свет его мягок, но все равно заставлял Ладу щурить глаза. Шагалось легко. Она позволила себе немного расслабиться и улыбнулась, поправляя лямки рюкзака.

По небу низко плыли облака, подкрашенные с одной стороны легким апельсиновым цветом.

Пройдя около двух километров, Ладани замерла, до ее слуха долетел нарастающий шум ─ однотипный ритм работающего как часы исполинского механизма. Она обернулась, от чего небрежно разметались ее волосы, но продолжила шаг.

Шум усилился. Что-то приближалось по магистрали. Спустя минуту, Ладани нагнал грузовой тягач с зелеными полосками междугороднего рейса на борту. Машина проехала дальше и медленно остановилась, приняв к обочине. Водитель моргнул стоп-сигналами и просигналил. Эхо от сигнала разнеслось над дорогой. Сознательно подавив в себе порыв гордости, Лада с натянутой улыбкой пробежалась до дверцы, открывшейся со стороны водителя.

─ Как утренняя прогулка, красавица? ─ в огромном сиденье водителя грузовика расплылся полный человек с тонким надрывистым голоском. ─ Далеко собралась-то? Тут зверья голодного полно. Не страшно одной?

Пальцы, толстые как сардельки, небрежно висели на рулевом колесе. Толстяк постукивал ими в такт каким-то унылым мотивам, доносившимся из кабины грузовика.

При виде его Ладани едва не взорвалась от возмущения.

─ Здрасте! ─ нарочито громко и наигранно пискнула она. ─ Замечательная прогулка, а каков воздух! До подножья Ха-Шин довезете?

─ Это гора что ли? Нам не очень-то по пути, ─ буркнул водитель, явно набивая себе цену. ─ В тех краях старая военная база. Еще и зловредные мародеры попадаются.

─ Разве такой сильный мужчина бросит хрупкую девушку в беде? ─ Ладани одарила толстяка самой лучезарной из своих улыбок и изобразила саму невинность, как бы ей не было противно. Хотя внутренне закипала от злости, готовая в любую секунду уничтожить преграду на пути. ─ Пожалуйста.

─ Там еще повстанцы, ─ буркнул толстяк.

─ Я ведь прошу.

─ Ну, садись, так и быть, помогу, ─ глаза водителя лукаво сверкнули, он деловито запыхтел, открывая вторую дверцу кабины.

Первым залетел рюкзак, следом Ладани ловко взобралась по ступенькам, точно вспорхнула, и плюхнулась на сиденье, поставив рюкзак между собой и толстяком.

Несколько раз дернувшись, тягач тронулся, постепенно набирая крейсерскую скорость.

Сложно было сохранять спокойствие: дорога утомляла и выматывала, сильно укачивало в сиденьях, наполненных густой жидкостью. В закупоренном пространстве кабины душно. Стоял запах пота и табака, а из динамиков доносились унылые однотипные ритмы, их часто сменяло и прерывало то шипение, то треск. «Скукота! Неимоверная скукота!» ─ подумала Ладани и сильнее закуталась в плотный плащ, поджала ноги под себя и накинула капюшон, полностью скрыв лицо.

Между Ладой и водителем валялся рюкзак, разгрузочный жилет и еще какой-то тряпичный сверток, но она даже через прорезиненный плащ чувствовала на себе взгляды толстяка. Казалось ей, что каждый раз, когда он бросал в ее сторону взгляд, то украдкой еще и облизывался в нетерпении.

За время поездки водитель взмок и тяжело с присвистом дышал, ворочаясь на сиденье. И это ужасно раздражало Ладани. Почти бесило.

─ Слушай, э-э-э, как тебя там… может, начнешь все же отрабатывать? ─ толстяк похотливо захрипел, сбросил скорость грузовика и протянул влажную от пота жирную руку к коленке Ладани. ─ Сюда иди…

Хлопнув ресницами, глаза Ладани округлились и тут же зло сузились, так и посыплются сейчас ледяные иглы. Она с ненавистью сжала кулаки. Кастет-усилитель загудел, развивая мощность. От наглости этого толстяка щеки Лады вспыхнули румянцем.

─ Ах ты, мелкий жирный гном! ─ зло выпалила Ладани и с легкостью пушинки запрыгнула с ногами на сиденье, поворачиваясь в сторону обидчика, словно юла на взводе. Полы ее плаща легли цветком. ─ Слизняк паскудный!

Кабина тягача просторна для маневра. Ухватившись за поручень воздушного люка, Лада подтянулась и тут же распрямилась, качнувшись, как жесткая пружина после сжатия, дабы врезать обеими ногами водителю в лицо. Толстяк схватился за расквашенный нос и пронзительно заверещал. Не давая возможности опомниться, Ладани подскочила и зарядила ему для начала прицельно в глаз кастетом, а затем добавила в подбородок с апперкота, прилично поставленного еще Фрэнком. Четыре складки жира не смогли спасти от точного удара, челюсть толстяка хрустнула, и он сполз, превратившись в бесформенную желеобразную кучу.

На время тягач потерял управление и вылетел с дороги, сломав на пути несколько елей с тонкими стволами. Попав ведущими колесами на заболоченный участок у небольшого озера, больше похожего на широкую лужу, грузовик увяз в болотной илистой жиже, остановился да заглох.

Совсем рядом раздавались птичьи напевы.

─ Подонок. Это будет тебе уроком.

Наскоро собравшись, Ладани покинула тягач, но перед этим все же провела поверхностную ревизию.

Пройти десяток-другой метров до дороги Ладе оказалось непросто: ноги проваливались в вязкую трясину. Правда, высокая шнуровка кое-как спасала ноги от болотной жижи. Выбравшись на бугристый и потрескавшийся асфальт, Ладани попрыгала на месте, сбивая с обуви налипшую грязь.

─ Даже единственный патрон не пришлось тратить.

Впереди виднелись очертания горы. Еще немного осталось до базы повстанцев. Путь становился опаснее, но Ладани надеялась вновь разжиться транспортом.