Текст книги "Красная дорама 2 (СИ)"
Автор книги: Денис Кащеев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 27 страниц)
49. Вопросы и ответы
«Ирландец» убрал шприц в плоский чемоданчик и вышел из комнаты. Я незримо последовал за ним – без какой-то определенной цели, просто потому что мог.
Вовсе «наш» тридцать второй номер рыжий не покинул. Перешел в соседнее помещение – то самое, дверь в которое была до того прикрыта. Там оказался диванчик и стол с моноблоком. К последнему-то вегугин и направился. Уселся, включил компьютер…
Я уже почти предвкушал, что сейчас мне откроются страш-ш-шные кибер-секреты оппонентов – может быть, даже такие, что, при желании, позволят успешно тем противостоять… Но «ирландец» всего лишь запустил на компе игрушку, какую-то стрелялку – и принялся самозабвенно валить из виртуального пулемета скопища монстров.
Слегка разочарованный, какое-то время я все же повисел над экраном, лениво наблюдая за компьютерным побоищем – спешить-то мне было особо некуда – но донельзя однообразная игра мне быстро наскучила. Символически пожав воображаемыми плечами – настоящие мои остались спать при теле в кресле – я двинулся к стене и без труда просочился сквозь нее в соседний номер. Оказавшийся пустым.
Наскоро его облетев и не рискнув сильнее удаляться от своего тела (Катя же предупреждала!), я вернулся к рыжему. Еще пару минут последил за его игрой, ничего особо нового там не увидел – и скользнул сперва в комнату, где вроде как спал, а затем – в следующий номер.
Здесь обнаружились трое мужчин – один кореец и двое, видимо, латиноамериканцев – смуглых, черноволосых и возбужденно споривших на каком-то жутком диалекте испанского. Из сказанного ими я, пожалуй, понимал разве что каждое третье слово, сидевший со скучающим видом мой «соплеменник» – похоже, и того меньше. Вроде бы речь там шла о какой-то опасной операции в Мексике, и как-то это было связано с Сеулом – но деталей я, сколь ни старался, не уловил. Однако минут на пять – развлекся.
Дальше, за следующую стенку, сунуться я снова не отважился – тем более, что там, вероятно, уже была улица. Вместо этого вылетел в коридор и заглянул в номер, напротив «нашего» с «ирландцем». Тот был однокомнатным – и никем не занятым.
Я подался этажом ниже – и вот там застал кино так кино! Из разряда немецкого, для взрослых. Два парня– вегугина и две девицы-кореянки отрывались по полной. Кое-чему из их арсенала, мимолетно мной подмеченному, пожалуй, и нам с Чан Ми стоило поучиться – хотя до сих пор мне казалось, что поднимать планку там уже некуда.
Как бы то ни было, надолго я внизу не задержался – не любитель, знаете ли, тупо смотреть, предпочитаю участвовать… Но мое тело ждало этажом выше, а моя девушка – двумястами километрами на северо-запад.
Последнее место, куда я наведался, был технический этаж под крышей. Совсем низенький, так что «с разбегу» я даже высунулся выше – на свежий воздух. Полюбовался видом переулка, был пронзен насквозь невесть откуда залетевшей сюда шальной уткой-мандаринкой (ровным счетом ничего при этом не ощутив) – и, проводив ее осуждающим взглядом, соскользнул обратно вниз, к телу.
В целом эта экскурсия заняла у меня максимум минут двадцать пять. Оставалось как-то «убить» еще часов семь. Тут-то мне во всей красе и припомнилось Катино «Не скучайте!».
* * *
Должен признать, что ожиданием я просто-таки извелся. Казалось бы: могу ходить сквозь стены, смотреть, на что хочу… Но все портил пресловутый «поводок»: больше, чем на десяток метров удаляться от тела ученица мудан мне пока категорически не советовала. А в пределах этого радиуса не происходило абсолютно ничего интересного! Ну, если не считать той потехи на втором этаже – но это все же было зрелище, скажем так, специфическое. Нет, в какой-то момент, вконец измученный монотонностью бытия, я туда даже вернулся – но к этому времени оргия уже, по сути, закончилась: одна парочка вовсе спала, паренек– вегугин сидел на полу в «комнате гигиены» в обнимку с «белым другом», оставшаяся в одиночестве необремененная одеждой девица забилась в угол комнаты, где вяло попивала из горла шампанское – выливая при этом себе на грудь добрую половину. Эстетики или чувственности в этом, впрочем, было ноль – хотелось найти салфетку и бюст красотке отереть.
В довершение картины девица встала, выпучила глаза и по довольно замысловатой траектории тоже поспешила в сторону висэнъсиль – или как тут, на Юге, принято называть туалет? Смотреть, будут ли они с парнем делить унитаз – и если да, то каким образом – я не стал и убрался восвояси.
В очередной раз поднялся над крышей – и увидел, как к отельчику подъехали на такси (не «плебейском» оранжевом, а элитном черном) Катя и, видимо, ее наставница, пожилая кореянка с хмурым, неприятным лицом. Нырнув ниже, я встретил их уже на этаже – «ирландец» провел гостий по коридору и открыл им дверь пустого номера рядом с «нашим». Я сунулся было внутрь, но девушка принялась доставать из чемоданчика красные ханбок – свой и наставницы – и, поняв, что они собираются переодеваться, поспешно отступил за дверь.
Пожалуй, стоило возвращаться к телу – чтобы не пропустить миг пробуждения. Так я и сделал, и еще минут десять провисел в ожидании, но в тридцать второй номер пока никто что-то не заходил. Поторопились бы уже, что ли!
Я выглянул в коридор – и снова наткнулся на «ирландца», на ходу беседовавшего с тем самым корейцем, что я недавно видел в номере с латиносами.
– Да плевать мне на вашу Мексику! – недовольно бросил спутник рыжего – на хорошем английском. – Меня здешние дела интересуют!
– Здесь как раз все, похоже, вот-вот благополучно разрешится, – равнодушно пожал плечами вегугин.
– Для вас – да! А у меня репутация на кону!
– Друг мой, давайте такие разговоры – не на бегу, – предложил «ирландец» – и толкнул дверь ближайшего номера.
Оба вошли внутрь. Я не отстал.
– Выпьете? – осведомился рыжий у спутника.
– Воздержусь, – мотнул головой кореец. – Вы, знаю, спешите, я тоже тороплюсь – так что давайте лучше к делу!
– Что ж, извольте, – хмыкнул вегугин.
Продолжил его собеседник, впрочем, не сразу – похоже, постарался тщательнее подобрать слова.
– Как я уже сказал, под угрозой мое деловое реноме, – проговорил наконец. – Банковский бизнес – штука деликатная! Если клиенты начнут сомневаться в моей надежности…
– С чего бы им? – развел руками «ирландец».
– С того самого! Вы-то так или иначе с северянами договоритесь – вы с кем угодно договоритесь на собственных условиях – а за своими деньгами они потом ко мне придут! Три с половиной миллиона баксов – для кого-то, может, и мелочь, конечно… В общем, или как-то включайте меня в эту вашу сделку с Пхеньяном, или разрешите мне вернуть…
Дослушать мне его, увы, не удалось – какая-то сила внезапно рванула меня назад, и мгновением спустя я обнаружил, что снова нахожусь внутри своего тела.
Просыпающегося тела.
Отравленного пресловутой сывороткой.
Краем глаза я заметил, что за руку меня держит недавняя спутница Кати – старуха в красном ханбок. А аккурат напротив себя увидел сидящего на стуле мужчину – если и корейца, то разве что полукровку.
– Ваше настоящее имя? – четко осведомился он у меня по-английски.
Безумно захотелось ответить: «Владимир Юрьевич Григорьев, к вашим услугам!» Удержало меня лишь то, что львиную долю моего внимания занимала сейчас попытка пересчитать воображаемые разноцветные круги – нужно было срочно вырвать сознание из плена накачанного препаратом тела. Так что получилось промолчать…
Но, похоже, честный ответ становился лишь делом времени: «лесенка» упорно не появлялась!
Досчитав до семи и не увидев заветных окружностей, уже практически в панике я начал снова: «Один – белый, два – зеленый… То есть – синий! Два – синий! Зеленый – это будет три…»
– Ваше настоящее имя? – повторили мне тем временем коварный вопрос.
Сопротивляться смысла не имело – оставалось лишь ответить…
«Чон Сун Бок! – набатом прозвучало тут у меня в голове. – Ну же: „Чон Сун Бок“!»
– Чон Сун Бок… – как зачарованный, выговорил я.
Одновременно узрел вожделенные круги – и красный сам, без малейших усилий с моей стороны, рванулся на меня… А я даже не нырнул – меня в него грубо швырнули!
Показавшаяся мне вечностью секунда – и я опять наблюдаю за происходящим свысока.
Где-то рядом незримо выдохнула Катя – очевидно, это она выдернула мое растерявшееся сознание из тела. И она же помогла назвать нужное имя.
– Почему не ответили сразу? – резко осведомился между тем у меня полукровка – так я решил его для себя называть.
– Испугался, – честно признался я. – Очень испугался… – и, вспомнив, что сыворотка вызывает разговорчивость, продолжил сыпать словами: – Сами посудите, кто бы на моем месте не испугался⁈ Старуха эта ваша еще… – опасливо покосился на продолжавшую удерживать мою руку мудан. – Она такая… Словно ведьма! И, кстати…
– Достаточно, – недовольно скривившись, остановил меня собеседник. – Говорите только по существу заданных вопросов!
– А я, по-вашему, что делаю? Вы спросили, почему я не ответил сразу – вот я вам и объясняю…
– На кого вы работаете? – перебил меня полукровка.
– Это смотря как посмотреть! – снова начал я издалека. – Сюда меня прислали от нашей военной разведки. Нашей – это КНДР! Корейской Народно-Демократической Республики! Но вообще, если уж откровенно, с ними, с разведкой, я не так давно. А раньше был простым курьером в одном опытно-промышленном концерне… Идиотская работа, если честно. Отвези бумажку, привези бумажку… Не, у вояк всяко лучше! Правда, меня и по прежней работе нынче заметно повысили…
– Ваше воинское звание в Корейской народной армии? – снова прервал меня допрашивающий.
– Младший лейтенант! – ответил я на этот раз коротко и четко – почему-то мне показалось это уместным.
– Младший лейтенант? Всего-навсего?
– Так говорю же: я только недавно вернулся в армию! После срочной демобилизовался сержантом. А теперь – какой-никакой да офицер! И дела ответственные веду… Из-за чего, собственно, и здесь, у вас, оказался. Но мне скрывать нечего! Спрашивайте! Начальство велело говорить начистоту!
– Это хорошо, что начистоту, – хмыкнул полукровка. – Итак, откуда вы узнали эти банковские реквизиты? – он продемонстрировал мне выписку по счету – возможно, как раз полученную провалившимся агентом Джу.
– Из одного агентурного донесения. Я разбирал их по указанию своего непосредственного руководителя… Слушайте, это такая женщина! Просто отпад! У нее даже позывной – «Стерва»!..
– Ближе к сути! – потребовал собеседник.
– Хорошо, ближе к сути. Есть у нас один сотрудник. То есть – был сотрудник. Здесь, на Юге работал. Ли Мин Сонг. Погиб по-дурацки недавно… Такая жалость! Так вот, он прислал доклад «Стерве», но она была в командировке, и прочел сообщение я. Там и были эти реквизиты: название банка, счет, два длинных пароля – здесь у вас они не указаны… Дело же в чем. Через руки Ли прошла крупная сумма. И на справедливый вопрос: «Где деньги, Мин Сонг?» он представил «Стерве» эту информацию. Типа: забирайте отсюда…
– И как вы с этими сведениями поступили?
– Передал «Стерве», разумеется. А она, как теперь знаю, сообщила их другому нашему агенту – я его знал как Ким Нам Гила…
Без умолку тараторя, параллельно я слышал еще один напряженный диалог.
«Нет, госпожа наставница, это не наш клиент, – убежденно говорила Катя – как я понял, из соседней комнаты. – Как и в тот раз – обычный северокорейский шпион. Ни малейших способностей к сверхчувственному!»
«Точно? – сварливо переспросила старуха. – Мне показалось, он как-то странно отреагировал вначале».
«Сильно испугался – как затем и признался. Абсолютно уверена: перед нами самый заурядный человек. Ну, если не считать его профессии, конечно».
«Плевать на его профессию! Что насчет соотношения духа с телом? Не было подмены в обозримом прошлом?»
«Определенно – нет, госпожа наставница. Ручаюсь: этот дух существует в этом теле добрых три десятка лет!»
– Госпожа Чхве, что скажете? – как раз спросил у старухи появившийся в номере «ирландец» – на довольно неплохом корейском.
– Только зря приехала, – чопорно поджав губы, обронила мудан. – Обыкновенный мелкий человечишка. Типичный северянин – терпеть их не могу!
– Отрицательный результат – тоже результат, – пожал плечами полукровка. – Благодарю вас, госпожа Чхве, – кивнул он Катиной наставнице. – На этом – все.
Выпустив мою руку и не говоря более ни слова, старуха степенно поднялась из кресла и проследовала к выходу.
Понятно, это «все» было для нее, а не для меня.
– Чон, в том донесении Ли Мин Сонга вам ничего не показалось необычным? – снова повернувшись ко мне, осведомился допрашивающий. – Или, может быть, в каких-то других его сообщениях?
– Как же не показалось⁈ – оживился я. – Еще как показалось! Я ведь читал более ранние его доклады – их будто какой-то другой человек писал! Даже возникло подозрение, что Ли провалился – и вместо него теперь с нами контрразведка общается! Но все проверили: это действительно был он, никакой контрразведки!
В общем, получайте своего подселенца с потрохами! Прости, незнакомый мне Ли Мин Сонг – но тебе уже все равно…
– Кто занимался проверкой? – последовал между тем очередной вопрос.
– Наш человек в Пусане. Я его знал как Чан Велосипедист. Он недавно тоже погиб – в одной аварии с Ли… – незачем плодить фигурантов!
– Как удобно! – хмыкнул полукровка. – Все разом умерли – и концы в воду!
– Не знаю, что уж вам там удобно, но в последнее время мы потеряли очень много верных товарищей! – возмутился я. – О Ли и Чане, конечно, отдельный разговор – все считают, что это был несчастный случай. Но еще трое наших офицеров погибли в Сеуле в апреле во время одной неудачной операции. И результата не достигли, и с жизнями расстались…
– Не надо пока о других офицерах, – одернул тут меня собеседник. – Вернемся к Ли Мин Сонгу. Что именно вам показалось необычным в его донесении?
– Да говорю же: практически все! Построение фраз, стиль изложения… Да и с банком этим как-то странно было! Будто бы казенные деньги Ли потратил, и вместо них предлагал вернуть какие-то другие. Где их взял? Непонятно… Контрразведка, не контрразведка – но словно нашего Ли подменили! Но Чан потом подтвердил: это он.
– Хорошо, еще раз про банк…
Так мы добрых полтора часа ходили по кругу, в разных формулировках обсуждая одни и те же вопросы – но ни на чем меня подловить ни полукровка, ни присоединившийся в какой-то момент к нашей беседе «ирландец» так и не сумели. И наконец рыжий заявил:
– Пожалуй, тема исчерпана. Благодарю вас, господин Чон! Передайте своему руководству, что никаких претензий у нас к нему более нет. Со своей стороны мы направим им наши извинения за доставленное беспокойство – но, вероятно, сделаем это чуть позже.
– Здóрово! – воскликнул я. – Простите, а можно тоже задать вам один вопрос? – к месту вспомнил я о разговоре вегугина с тем корейцем – насчет банка.
– Задать – можно, – помедлив, кивнул рыжий.
– Этот счет, – кивнул я на выписку, так пока и оставленную полукровкой на подлокотнике кресла. – Там же, получается, казенные деньги… Не получив их с Ли, начальство может спросить уже с меня… Но Киму, как я понял, вы их не отдали… Ну, тогда, понятно, у вас вопросы возникли, нужно было их кому-то задать… Ну а теперь? Можем мы рассчитывать на этот счет?
Полукровка с «ирландцем» переглянулись. Затем рыжий хмыкнул:
– Как раз перед вами разговаривал с банкиром. Что ж, нам чужого добра не надо! Ваше – забирайте! Пару дней только погодите – там технический момент со снятием наблюдения за счетом…
Так и подмывало спросить его про другие мои заначки, но я подумал, что это уже будет слишком.
– Спасибо! – расплылся в широкой улыбке. – Хорошие вы люди! Честные! И нежадные… Ну что, я пойду?
– Да, следуйте за мной, – пригласил меня вегугин.
– До свидания! – встав с кресла, поклонился я полукровке.
Ответить тот не удосужился.
Мы с «ирландцем» вышли в коридор, но вместо того, чтобы направиться к выходу, рыжий увлек меня к двери напротив:
– Переждите пока здесь. Можете вздремнуть, если хотите.
– Разве я не свободен? – нахмурился я.
– Свободны. Можете уйти, когда пожелаете. Но не забывайте: вы под препаратом! Хотите рассказать первому же таксисту, что работаете на разведку Северной Кореи? Он вас и отвезет, куда следует…
– Да, – помедлив, согласился я. – Отличная идея – переждать. Спасибо!
– Чувствуйте себя как дома, – улыбнулся мне рыжий, распахивая передо мной дверь номера.
– Спасибо! – повторил я.
* * *
По идее, чтобы со мной разделаться, отправлять меня в отдельный номер было совсем не обязательно, но нехорошее предчувствие меня все же не покидало. Уж отпустили – так отпустили! Свалить бы из таких гостей поскорее!
Но и предложение «ирландца» выглядело резонным – под сывороткой мне появляться на улице явно не стоило. Так-то понятно, что, вознесясь сознанием, ситуацию я контролировал, но выглядел бы сейчас мой уход подозрительно.
Тут меня незримо навестила Катя – и вычистила из крови все следы зловредного препарата. Заодно «откатила» назад и все успевшие набежать последствия его применения – в норме необратимые. Так, например, мне бы теперь ничуть не повредил повторный укол – в смысле, не появилась бы зависимость от наркотика.
Вернувшись здоровым духом в здоровое тело, спешить с уходом я так и не стал – тем более, девушка заверила, что мне абсолютно ничего не грозит. Она прошвырнулась по отельчику, послушала: меня и в самом деле собирались подобру-поздорову отпустить. В итоге, посоветовавшись, мы сошлись на том, что лучше мне будет отыграть роль одурманенного сывороткой до конца…
* * *
«Владимир Юрьевич!»
Кажется, я задремал. По крайней мере, сознанием находился в теле, но Катю слышал – как случалось по ночам, во сне.
«Да?» – откликнулся я.
«Владимир Юрьевич! Дела плохи!»
«Что случилось⁈ – подорвался я. – Они передумали?»
«Нет, эти люди свое слово держат. Проблема не в них!»
«Тогда в чем?»
«Рассказываю же, не перебивайте! Та женщина, в Пхеньяне. Ким Чан Ми! Я оставила на ней ментальный маячок, и сейчас получила тревожный сигнал! Тигр одолевает Быка! У нас остается максимум два дня! Если за это время не вывести ее из комы – станет поздно!»
«Два дня?» – ошарашенно переспросил я.
«Самое большее!»
Твою ж наперекосяк!
Обратные билеты у нас с Юном были на более позднюю дату. А еще ведь сами перелеты… И никто ведь нам просто так рейс не поменяет!
Я вскочил с кровати, на которой лежал – кажется, даже чуть раньше, чем, собственно, проснулся.
Ну вот почему всегда – так?!!
50. Назад, в объятия Родины!
– Ты⁈ – вытаращился на меня Юн, встретив на пороге нашего номера.
– Что, не ждал? – буркнул я, качнувшись вперед.
Старший лейтенант посторонился, пропуская меня внутрь. Захлопнулась дверь.
– Точно – не так быстро… – признался между тем мой собеседник. – Ты же должен быть еще под сывороткой!
– Так я и под ней… И через несколько часов здесь будет контрразведка южан!
– Что⁈ – ахнул Юн. – Кому и что ты разболтал⁈ И… почему только через несколько часов? – почти сразу уловил он очевидную странность.
– Я – никому! В такси ехал – рот ладонью зажимал, чтобы ни словечка лишнего не проронить! Водитель небось думал, что меня вот-вот вывернет – гнал, как сумасшедший, пока не началось… Это ты где-то наследил! А меня – предупредили!
– Я никак не мог… Кто предупредил⁈ – решив, как видно, не тратить времени на оправдания, осекся и задал вопрос по существу старший лейтенант.
– Чтоб я знал! Короче, дело было так. Как закончился допрос – кстати, там все прошло отлично, все неясности устранены, никаких претензий к нам у этих людей больше нет…
– Да, я же не спросил… – немного растерянно кивнул мой собеседник. – Точно все улажено?
– Точно. Хочешь послушать в подробностях? Меня так и тянет рассказать! На полчасика, где-нибудь…
– Нет, – поспешно мотнул он головой. – Давай сперва про контрразведку!
– Так вот. Как допрос закончился – меня проводили в другой номер. Переждать – чтобы сыворотка выветрилась…
– Логично.
– Ну, я прилег там на кровать, задремал. Просыпаюсь: какой-то левый вегугин надо мной стоит. И тихонечко так, вполголоса говорит: «Слышь, чувак, твой раззява-спутник на чем-то бездарно засыпался. Местная контрразведка уже практически у вас на хвосте. Правда, пока они сами не понимают, на что наткнулись, но через пять-шесть часов во всем разберутся – и придут за вами! Так что валите-ка оба из страны, пока не поздно! Ну и, если что, я с тобой сейчас не от имени организации говорю, а чисто по своей инициативе. Почему да с чего – мое дело. Но спросят – стану все отрицать. Так что сделай милость – не делись ни с кем из наших!»
План мой был предельно прост. Если Юн решит, что оставаться в стране нам опасно – сам первый и поторопится отсюда убраться. Запас в пять-шесть часов – чтобы улететь более-менее спокойно, не дергаясь. Скажу час – и в аэропорт старлей даже не сунется: поймет, что перехватят. А так – самое то.
Якобы собственная инициатива доброго самаритянина– вегугина – это чтобы потом, когда все благополучно закончится, счастливое начальство военной разведки не вздумало вежливо поблагодарить бывших оппонентов за своевременную помощь. А то ведь возникнут неудобные вопросы – а те люди очень не любят, если оные остаются без ответов…
Ну а мнимая вина моего сопровождающего – тоже не просто моя мелкая пакость. Это чтобы к той стороне опять же меньше вопросов было, на которые они потом начнут ответы искать – типа, не от них утечка: с Юном-то они не контачили.
Все это я продумал в такси, по пути в отель – и вот теперь вывалил на старшего лейтенанта.
– Да я, как утром вернулся, даже из номера не выходил! – оторопело пробормотал тот.
– Ну, не знаю, – развел я руками. – Ты же раньше тут бывал… В смысле, на Юге. Может, узнал тебя кто. Вчера в ресторане, например. Или даже еще в аэропорту, как прилетели.
– Исключено, – покачал головой мой собеседник. Но будто бы и не без тени сомнения.
– Хочешь проверить? – пожал я плечами. – Тогда остаемся. Я страшно голоден, кстати…
– Нет! – помедлив всего пару секунд, уже решительно заявил Юн. – Срочно уходим!
– Да, едем в аэропорт! – подхватил я.
– Не в аэропорт… – рассеянно – явно уже думая о чем-то еще – выговорил старший лейтенант. – По крайней мере, не сразу в аэропорт… На случай экстренной эвакуации есть специальный протокол! – будто бы найдя вдруг надежную опору, заявил он.
Затем шагнул к своей валявшейся на полу дорожной сумке, выудил из ее недр мобильник – допотопный, кнопочный – и отдельно – батарею от него. Соединил одно с другим – и по памяти набрал какой-то номер. Кажется, не тот, что заставил накануне заучить меня.
Последовавший разговор ограничился всего несколькими нелепыми фразами – без преувеличения, в духе: «У вас продается славянский шкаф? – Слоны пошли на водопой! – Московское время: двадцать часов!» – ну, все с местной спецификой понятно. После чего Юн снова отделил от трубки батарею – и бросил уже мне, коротко:
– Хватай свои вещи – и идем!
Взятое у отеля такси привезло нас в самые натуральные трущобы – хоть пропагандистский фильм снимай про ужасы капитализма! Нет, реально: видал я в Сеуле небогатые кварталы, но о том, что здесь существует такое чудо – даже не подозревал! Прижавшиеся друг к другу неказистые корявые домишки с некрашеными стенами, какие-то свисающие там и тут грязные тряпки, жуткая вонь от раскинувшейся неподалеку свалки…
Даже наш таксист, кажется, был от увиденного в легком шоке – и, едва мы с Юном вышли из машины, поспешил дать по газам!
Смеркалось – и наплывавший вечерний полумрак отнюдь не придавал окрестностям благопристойности. Скорее, лишь нагонял жути.
Из какой-то дыры в полуразрушенной стене вылез паренек лет восемнадцати, перекинулся парой слов с моим сопровождающим – и снова растворился в темноте.
– Местные деньги, что я тебе давал, верни, – потребовал между тем у меня старший лейтенант. – И все личные документы, что при тебе.
– Прямо так, на улице, в открытую? – нахмурился я. – Вот здесь? – выразительно показал рукой вокруг.
– Делай, быстро! – прикрикнул на меня Юн. Он определенно нервничал.
Пожав плечами, я отдал ему то, что он просил. Взамен сопровождающий сунул мне в ладонь несколько других бумажек. Присмотревшись к ним, я узнал китайские юани – но спросить ни о чем не успел: подъехала какая-то машина с потушенными фарами. Вышел низенький водитель – не кореец – и они со старшим лейтенантом о чем-то коротко переговорили. После чего оба обошли автомобиль, и вегугин распахнул багажник.
– По нужде не нужно? – деловито осведомился у меня Юн. – В следующий раз не скоро шанс выпадет!
– В номере сходил, – мотнул головой я.
– Тогда – залезай! – указал он на багажник.
– Туда? – непритворно растерялся я.
– А куда же еще? Давай скорее: счет идет на минуты!
– Ну…
Видя, что спорить бесполезно, я сделал, как мне было велено.
– Держи! – протянул мне что-то уже внутрь сопровождающий – это оказались бутылочка с водой и какая-то таблетка без упаковки.
– Зачем? – опасливо спросил я.
– Снотворное – и запить, – последовало пояснение. – Только плыть около четырнадцати часов – а еще ехать сколько! С ума сойдешь взаперти! Лучше, если тупо дорогу проспишь!
– Плыть? – переспросил я.
– Все, удачи. Увидимся по ту сторону! – проигнорировал мой вопрос старший лейтенант – и захлопнул крышку багажника.
Через считанные секунды автомобиль тронулся.
* * *
Как любил повторять один мой постоянный клиент – из «прошлой жизни»: когда тебя везут в багажнике в лес – скверная это примета! Но если не в лес, а к морю (а где еще можно четырнадцать часов куда-то плыть?) – может быть, все не так уж и плохо?
Как бы то ни было, принимать снотворное я не торопился – ради хоть какой-то иллюзии контроля над ситуацией.
Ехали мы около часа – с непродолжительными остановками, видимо, на светофорах. Затем с полчаса простояли – и дальше двинулись короткими дергаными рывочками. Потом снова замерли, у машины хлопнула дверь, рядом послышались приглушенные голоса. Кажется, я разобрал на ломаном корейском: «Дипломатическая почта!» – но, возможно, это был какой-то посторонний разговор, к нам никакого отношения не имевший.
Затем кто-то размеренно постучал по крышке моего багажника, но открывать ее не стал.
Мы еще постояли, потом медленно покатили – и, видимо, остановились уже окончательно, водитель заглушил мотор. Но автомобиль все равно слегка покачивало. Мы на палубе?
С час ничего не происходило. Наконец раздался громкий гудок – мое убежище содрогнулось, и качка будто бы стихла. Ну или, скорее, уменьшилась, сменившись мелкой вибрацией. Зато время от времени стало кренить сильнее – но при этом плавно, не резко.
Все это было похоже на движение парома. Но легко могло оказаться и, скажем, конвейером пресса для утилизации старых автомобилей: ну а что, нет человека – нет проблемы…
Что морской паром, что подобный пресс я раньше только в кино видел, и уж тем более не заезжал на них в багажнике – так что судить мог разве что с очень большими допусками…
В итоге, хорошенько сам себя накрутив, я решил отправиться на разведку. Понятно, не телом – сознанием.
Семерка разноцветных кругов явилась мне с похвальной готовностью, в красный «люк» я тоже вошел чисто… И оказался над крышами десятков машин – действительно стоявших на палубе парома… И стремительно подо мной проплывавших! Судно-то двигалось – а я где взлетел – там и завис!
Я бросился в погоню за «своей» машиной. Ее, кстати, теперь еще нужно было найти среди других! А паром, зараза, шел ходко! Чего нельзя было сказать обо мне: после первого уверенного рывка я будто бы снова начал отставать! И быстрее лететь не получалось! Никак!
Уже почти оказавшись за кормой, я понял, что понемногу теряю связь с телом! Последним усилием рванулся вперед – и резко расслабился, нарочно перестав контролировать вознесение. На миг мне показалось, что совершена роковая ошибка и паром уходит – но тут меня уже насильно потащило к одной из машин (каким-то образом я успел рассмотреть, что у нее сине-белые дипломатические номера и флажок на переднем крыле – какой именно страны, точно не разобрал, но почему-то решил, что Венесуэлы).
Хлопок – и я снова в своем запертом в багажнике теле.
Уф-ф…
Ну, будем считать, обошлось. Опять же: паром, а не утилизационный пресс!..
Переведя дух, я таки выпил снотворное – и почти сразу уснул.
* * *
Разбудил меня водитель. Действительно похожий на венесуэльца – какими я их себе представлял. Да и флажок мне чуть позже удалось рассмотреть – он самый, желто-сине-красный с полукругом белых звездочек.
Машина стояла на суше, в каком-то тупике среди серых ангаров.
Водитель помог мне выбраться из багажника, после чего сунул в мои руки паспорт (тот самый, по которому я въезжал в Китай из России) и авиабилет рейсом «Циндао – Пхеньян», с пересадкой в Пекине. Махнул рукой в проход между ангарами: туда, мол, иди – а затем молча сел за руль и уехал.
Я же двинулся в указанном мне направлении – и скоро вышел к пассажирскому терминалу аэропорта уже упомянутого китайского города Циндао.
* * *
Когда мой самолет приземлился в Пекине, с момента Катиного предупреждения о проблеме с Чан Ми прошли ровно сутки. Даже с учетом предстоящей трехчасовой стыковки в столице Китая, в озвученный мне срок – два дня – я пока укладывался, даже с некоторым запасом.
Правда, ученица мудан говорила: максимум два дня…
В воздухе возноситься сознанием я, понятно, не рисковал (самолет – не тихоходный паром, улетит – не догонишь), но что из Циндао, что из Пекина несколько раз пытался с Катей связаться, уточнить ситуацию. Сперва она вовсе не отвечала, но однажды ненадолго все же проявилась. Сказала, типа, разговаривать ей сейчас предельно неудобно, но коротко сообщила, что новостей у нее, собственно, и нет. И не появятся, пока я не окажусь на месте, в госпитале: некогда оставленный маячок сработал и растаял, а напрямую, без меня, дотянуться до Ким из Сеула девушка не могла.
Возвращаясь к перелетам: до Пекина я добрался без происшествий, ровным счетом ничего примечательного не произошло и в аэропорту «Шоуду». А вот когда я уже занял свое место в самолете «Корё Эйр» рейсом на Пхеньян, в кресло рядом со мной внезапно плюхнулся самодовольный Юн.
Каким путем старший лейтенант сюда попал, поведать он не удосужился. Правда, и про мои приключения не спрашивал. Весь полет травил какие-то тупые анекдоты и делился байками из своей давней сеульской Кей-поп эпопеи – благо ни возле нас, ни в ряду впереди, ни в двух позади никто не сидел.
Я даже было заподозрил, уж не выпивши ли товарищ разведчик – мало ли, на радостях, что все благополучно обошлось с нашим побегом с Юга – но спиртным от него вроде не пахло.
