Текст книги "Сумеречный судья"

Автор книги: Денис Чекалов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

Гэбрил Аларонд сделал шаг к Франсуаз.

– Она не должна оставаться в живых, – сказал он. – Отдайте мне жезл.

Франсуаз начала отступать, не сводя глаз с бывшего рейнджера. Маленькие клочки человеческой плоти, отпавшие от лица Гэбрила Аларонда, корчились и таяли на дорожном асфальте.

– Мне больно, – прошептала Сейра Лоур.

– Делайте то, что я говорю, – произнес Гэбрил Аларонд.

Куртка рейнджера пузырилась и прогибалась. Сложно было сказать, сколько пальцев на его руках.

– Это она во всем виновата, – произнес эльф.

Его правая рука поднялась, сгибаясь в четырех суставах. Вязкий оплавок кисти указывал вдаль, где под деревьями стояла Каролина.

Что-то тяжелое упало около меня, издавая влажный шум – словно перезревшая слива. Я не успел посмотреть, что это. Мягкий хлопок раздался справа, потом слева. Крупный, извивающийся червяк оказался на моем плече, я сбросил его.

Черви падали на дорогу, с ветвей деревьев – их становилось все больше. Некоторые приземлялись на спину – и тогда они начинали дергаться, чтобы перевернуться.

– Мне нужна моя дочь, – глухо проговорил Гэбрил Аларонд. – Я должен убить ее.

Крупный червяк упал на лицо Сейры Лоур и медленно заполз в открытый рот.

Аларонд снова повернулся, простирая щупальце в сторону Каролины. Я перебросил Франсуаз монтировку, засовывая руку во внутренний карман куртки. Длинные пальцы девушки крепко сомкнулись на рукояти.

Сейра Лоур подогнула колени к груди, совершая быстрые глотательные движения.

– Она уходит, – прошептал Гэбрил Аларонд.

Франсуаз размахнулась и единым ударом снесла ему голову. Ком слизи, лишенный формы, ударился о землю и расплылся пульсирующей лужей. Тварь пошатнулась. Червь опустился на его плечо и принялся вбуравливаться в обрубок шеи.

Разбрызганная на асфальте слизь собиралась, принимая форму человеческой головы. Рот бывшего рейнджера болезненно раскрылся, пытаясь что-то сказать. Его лицо, когда-то красивое, искажалось и светилось изнутри.

Обезглавленное тело шаталось из стороны в сторону.

Франсуаз стояла над перекатывающимся куском твари, ожидая, пока застынут черепные кости. Девушка сбила ладонью в воздухе двух червяков, падавших на нее, и отбросила прочь.

Гэбрил Аларонд раскачивался на месте, словно не зная, как поступить. Потом пошел по дороге – неуверенно, взмахивая руками. Туда, где у поворота все еще стояла Каролина.

Розовый хвост червяка торчал из его обрубленной шеи. Он свисал вниз и дергался в такт шагам.

Франсуаз размахнулась и несильно пнула в висок голову Гэбрила Аларонда. Та покатилась по асфальту, ударяясь то виском, то свезенной щекой. Я упал на колени и поймал голову в широкий пластиковый пакет.

– Теперь ты уже никуда не денешься, тварь, – тяжело прошептала Френки.

18

– Червь перемещается по дыхательной системе, – произнес алхимик. – В настоящий момент он заползает в легкие.

Короткая медицинская указка касалась кончиком фотографий. На светло-черном рентгеновском снимке, еще не успевшем просохнуть, были отчетливо видны округлые очертания мерзкого существа.

– Поэтому ей так тяжело дышать? – спросила Франсуаз.

Она уже успела измять белый накрахмаленный халат. Через длинную полосу прозрачного пластика, служившую стеной, я видел, как двое алхимиков склонились над Сейрой Лоур.

– Мы подключили ее к аппарату искусственного дыхания, – пояснил врач. – Я настаиваю, что паразита надо удалить.

– Нет, доктор, делать этого нельзя, – ответила Франсуаз.

Сейра Лоур вздрогнула, ее правая рука свесилась вниз. Она не приходила в сознание.

– Процесс заражения слизью протекал очень быстро, – сказал я. – Возможно, именно червь приостановил его. Нельзя рисковать.

– Что показало исследование частиц, найденных на ее губах? – спросила Френки.

– Без сомнения, они биологического происхождения. Клетки постоянно меняют форму. Мутируют на глазах, без всякой видимой причины.

– Сколько их в теле Сейры?

– Не более десяти процентов. Мы делаем замеры каждые пять минут. Пока ее положение стабильно, но я не могу делать прогнозов, не зная характера заболевания.

– Жаль, что нам не удалось поймать ни одного червяка, – заметила Френки.

– Они исчезли еще быстрее, чем появились, – ответил я. – Так же, как и леди Аларонд.

– Смотрите.

Короткий палец Селебриэн уткнулся в карту. Светлый ноготь царапал на окраине сплошного зеленого пятна. Каролина хмуро заметила:

– Здесь ничего нет.

– Нет на карте. На самом деле это зиккурат Белого квадрата. Сюда маги отвезли обломки дирижабля.

Леди Аларонд отошла от машины, оставляя Селебриэн в одиночестве рассматривать карту пригородов.

– Они хотят узнать, что стало с моим папашей, – процедила она. – Этот сукин сын бросил меня на целых пятьдесят лет, так хотел попасть в Алмазную Циарру. А теперь все носятся с ним.

Ветер сбил набок форменную фуражку Селебриэн. Ей было неуютно.

– Вы должны забрать оттуда моего отца, – сказала Каролина. – Сделайте это любой ценой. Примените силу. В крайнем случае – уничтожьте его внутри зиккурата. И всех, кто окажется рядом с ним.

Селебриэн складывала карту. Ее лицо стало белым от усталости. Она не знала, что будет дальше, и как следует поступать.

Зато она твердо знала, чего хочет добиться.

Оставалось решить, нужна ли ей еще Каролина.

– Я не могу этого сделать, – возразила Селебриэн.

Леди Аларонд подошла к ней так быстро, как позволяли ей короткие ноги старухи.

– О нет, вы можете, – ответила она.

Белая металлическая дверь.

– Он что-нибудь делал? – отрывисто спросила Франсуаз.

– Все спокойно, мадемуазель Дюпон. Самый смирный из тех, с кем мне приходилось иметь дело.

– Хорошо. Закройте за нами.

Высокий минотавр в белом халате кивает головой. Дверь за нами вдвигается в стену, плавно входят в пазы два поршневых засова.

Прозрачная стена разделяет комнату на две половины.

Франсуаз усаживается верхом на стул, кладя руки на спинку. Я остаюсь стоять.

– Мы не должны находиться здесь, – говорит Гэбрил Аларонд.

На его половине комнаты тоже есть стул, но он предпочитает стоять. Лицо рейнджера вновь покрыто ровным слоем кожи, и только неестественный цвет напоминает о том, какая тварь скрывается внутри человеческого тела.

– Ты уже познакомился с Роем, Гэбрил? – мягко спрашивает Франсуаз.

Он недовольно машет головой. Я ловлю себя на том, что знаю этот жест. Так делают дети, когда зовут взрослых посмотреть на удивительную красивую птичку, севшую на дерево на заднем дворе. А взрослые все только говорят друг с другом – о всяких глупых вещах – и отвечают, что посмотрят потом.

Не понимают, что потомптичка улетит.

И они ее больше никогдане увидят.

– Рой – добрый малый, – сказала Френки. – Но в силу своей профессии он вынужден иметь дело с такими, как ты. Почему ты напал на Сейру Лоур?

Рейнджер опускает голову.

– Вы не понимаете, – отвечает он. – Я ничего не хотел с ней делать. Она только должна была отвести меня к Каролине. Вот и все.

– В чаще леса? – саркастически спрашивает Франсуаз.

– Я знал, что моя дочь придет туда, – сказал Аларонд. – Ее надо уничтожить. Нехорошо, конечно, так говорить о своем ребенке…

Франсуаз издала короткий едкий смешок.

– Нехорошо, – сказала она. – Нет, ты только послушай, Майкл – этот уродец будет еще говорить, что хорошо, а что плохо.

– Он прав, Френки, – тихо ответил я. – Каролина на самом деле была там.

– Вы понимаете, о чем говорите, доктор Селебриэн?

Бурковиц поднял голову, и свет лампы блеснул в его очках.

В просторном кабинете горели лампы, хотя за окном давно было светло.

– Нельзя нарушить приказ магов Черного Круга.

– Мы Драконья Гвардия, сэр, – ответила сильфида. – Наш долг охранять страну от монстров Циарры. Так решил Великий Синедрион.

Полковник Бурковиц покачал головой.

– Вы хорошо знаете, что на практике все обстоит иначе… Мы нашли обломки и передали их в Зиккурат. Остальное нас не касается.

Холодные молнии вспыхнули в глазах сильфиды.

– Откуда нам знать, что можно доверять магам? – спросила она негромко. – Колдуны говорили, что «Глендаар» вернется из Циарры через два дня. Прошло больше двадцати лет; и нам не известно, какое Зло привез с собой дирижабль.

Селебриэн склонилась к проконсулу.

– Может, в этом и был их план? Послать корабль и найти нечто,какое-то магическое оружие. Они уже и так с нами не считаются. Что же будет, если колдуны станут сильнее нас, даже сильнее Синедриона? Вы не думаете, что надо отправить в Зиккурат наших центурионов, и выяснить, чем там занимаются маги Черного Круга?

Проконсул Бурковиц поднялся.

– Два дня увольнительной, доктор. Вы не спали и перенервничали. Вам необходимо прийти в себя.

Кровь отлила от лица Селебриэн. Она поняла, что с силой закусила верхнюю губу, и с усилием заставила себя разжать челюсть.

– Я поняла, сэр.

– Простите, доктор?

Бурковиц хмуро посмотрел на нее, давая шанс исправить ошибку и ответить, как положено по уставу Драконьей Гвардии.

– Вы арестованы, – сказала Селебриэн. – Троорг, Шау'Дж – сюда.

Два гоблина-центуриона вбежали в кабинет.

Проконсул Бурковиц встал.

– Что за вздор вы несете, доктор?

– Заберите у полковника Бурковица табельное оружие.

19

Темно-серые стены, шероховатые, неестественно ровного оттенка. В комнате светло, хотя не видно ни одной лампы.

– Извини, что приходится держать тебя в зиккурате, Гэбрил, – произнесла Франсуаз. – Отчего-то люди с предубеждением относятся к тем, кто состоит из соплей.

– Почему Каролина должна умереть? – поинтересовался я.

– Не знаю, – ответил он.

Рейнджер встряхнул головой, словно надеялся, что от сильного толчка его мысли придут в равновесие.

– Я помню старт. «Глендаар» даже не успел взлететь. Яркая вспышка, и меня накрыло волной звука. У меня до сих пор гудит в ушах.

– Что произошло потом?

– Его тело состоит из клеток-мутантов, – вполголоса произнесла Франсуаз. – Девяносто семь процентов, Майкл. А тот червяк все еще внутри.

– Ты видела, сколько червей было на дороге? Лесная гвардия прислала еще два подразделения – но они ничего не могут найти.

Человек сидел на полу, придвинув колени к подбородку.

– Гэбрил, – ласково произнесла Франсуаз. – Тебе пора отвечать на вопросы. Я ведь вернула тебе голову, верно? А могла оставить в том пластиковом пакете. Но это недолго исправить – так что не зли меня и начинай говорить.

Черви готовились.

Они собирались в группы и вили гнезда. Тонкие нити паутины, клейкие и прозрачные, вытягивались из их телец и укладывались в ровные изгибистые ряды. Им надо было еще много успеть прежде, чем они начнут.

– Зиккурат Белого Круга огражден двумя рядами рун, – сказала доктор Селебриэн. – Здесь, здесь и здесь расположены сторожевые кристаллы. Всего их пятнадцать. Колдуны тщательно охраняют свои секреты.

Два рейнджера в мундирах Драконьей гвардии внимательно следили за ее словами.

– Мы должны быть готовы применить силу.

Слова вылетали изо рта женщины, краткие, отзванивающие металлом.

– Никто не должен пересечь периметр. Это понятно, Троорг?

– Да, леди.

– Высадите десант вот здесь, за шестыми вратами. Нам не известно, где именно спрятаны обломки. Необходимо осмотреть каждое помещение, каждый подвал.

– Что делать, если мы столкнемся с сопротивлением, проконсул?

Селебриэн выпрямилась.

– Отдайте приказ стрелять на поражение, центурион.

– Вы полагаете, это червь разбудил вас, и поэтому вы успели спастись в капсуле? – спросил я.

– Я знаю, это звучит странно.

– Выглядите вы тоже странно, – бросила Франсуаз. – А что у вас произошло с Сейрой Лоур?

Он опустил голову.

– Не знаю. Я чувствовал себя потерянным с того момента, как очнулся. Только этот червяк и составлял мне компанию. Знаете, я был рейнджером, и всю жизнь отдал службе…

Франсуаз неодобрительно посмотрела на Гэбрила Аларонда, давая понять – служба никак не объясняет того, что он наперхал Сейре полный рот зеленоватой слизи.

– Я всегда был робок с женщинами, – пояснил Аларонд. – Я так и не научился вести себя с ними. А Сейра…

– Френки, – я покачал головой. – Прости, Гэбрил.

Я отключил связь.

– Два человека, которые всю жизнь делали карьеру и ни разу толком и не потрахались. Лес. Чудесное утро. Романтическое настроение. Только они разобрались, как надо складывать губы при поцелуе – как ты снесла одному из них голову монтировкой. Молодец ты у меня, Френки.

Девушка недовольно зашипела.

– Мы снова здесь, Гэбрил, – улыбнулся я, нажимая кнопку. – А что произошло после приземления?

– Я потерял контроль, – виновато ответил он. – Испугался. Сам не понимал, что со мной – я и сейчас-то не понимаю. Мне стало страшно. Я пошел к вам. Понял, что вы хотите мне помочь.

– Гэбрил, – я осторожно подбирал слова. – Дайте я попробую догадаться. Червяк сказал вам, что вы должны убить свою дочь, так?

– Я очень люблю Каролину, – вздохнул он. – Никогда не думал, что у меня будут дети… Но я давно знал, что она принесет всем горе. Мне просто не хотелось думать, что придется убить ее самому.

– Но червь приказал вам сделать это? – спросила Френки.

– Да.

Девушка отключила связь.

– Тогда вам там наверняка приятно вдвоем, – процедила она.

– Френки, Френки, не беги так быстро.

– Только не говори, что я наступила тебе на ногу. Эта зеленая тварь меня чуть не изнасиловала, а ты тут, видите ли, жалеешь, что он не слопал живьем Сейру Лоур.

Она остановилась, и ее палец уткнулся мне в горло, останавливая доступ воздуха.

– Как ты быстро сделал из этой нелюди невинную овечку. Он, видите ли, испугался и запутался, и потому кусал меня за лодыжки. Тебе надо было становиться адвокатом, а не мне.

Я отвел ее руку, и мы зашагали дальше.

– Я готова взорваться, Майкл. Моя лучшая подруга умирает из-за этой твари, а ты делаешь из него жертвочку. И не смей притворяться, что прихрамываешь.

– Я верю Гэбрилу, – ответил я. – Только глупые детишки могут верить, будто из Алмазной Циарры прилетают зловещие монстры, чтобы пожирать эльфов.

– Глупые – кто? – осведомилась Франсуаз, вновь останавливаясь. – Знаешь, Майкл, если этот Гэбрил – такой твой приятель, сбегай и научись у него склеиваться обратно после того, как раздавят. Потому что еще одно твое слово – и такой совет тебе пригодится.

– Алый отряд на месте.

– Багряный отряд вышел на исходную.

– Принято.

Доктор Селебриэн смотрела сквозь ветровое стекло джипа.

– Вы поняли инструкции, центурион Троорг?

– Да, проконсул.

– Тогда можете идти.

Она поднесла к глазам бинокль. Зиккурат был уже совсем близко. В воздухе гудели вертолеты.

20

– Это бесполезно, Майкл, – сказала Франсуаз. – Рой, проследите за тем, чтобы наш друг никуда не уходил.

– Да, мадемуазель Дюпон, – улыбнулся минотавр, следя за тем, как закрывается дверь в карантинное помещение.

– Мы не знаем, как Гэбрил Аларонд мог вернуться на землю спустя полвека. Нам не известно, во что он превратился. Сейра Лоур не приходит в сознание, и мы не можем определить – служит червяк противоядием или медленно отравляет ее организм. Что это значит, Майкл?

– То, Френки, – ответил я, – что мне опять придется делать все самому. Что еще, Рой?

– Машина запрашивает разрешение на въезд, ченселлор. Рейнджеры Драконьей Гвардии. У них приказ от проконсула Селебриэн.

– Вот уж эти мне меченосцы, – заметил я, направляясь к лифту. – Скажи им два слова по телефону, и оглянуться не успеешь, как на твоей кухне прорубят шахту для баллистических ракет. Эта докторица уже пишет для нас приказы. Интересно, а в чем заключаются ее обязанности? Наверняка делает опыты на людях.

– Мы у ворот, проконсул.

– Очень хорошо. Помните – никто не должен выйти из зиккурата. Группам альфа и браво – быть в готовности.

Доктор Селебриэн помедлила мгновение, потом ее бледные губы улыбнулись.

– Внимание всем. Наша информация подтвердилась. Будьте готовы к вооруженному сопротивлению.

– Вы не пустили моих людей за ворота.

Молодой гоблин-центурион нервничал. Центральный зал зиккурата, в котором мы сочли уместным его принять, производит внушительное впечатление, особенно, если ты здесь впервые.

– Скажите спасибо, что не оставил там же и вас, – огрызнулся я. – Это храм Белого квадрата, сюда закрыт вход Драконьей Гвардии.

Рейнджеры неуютно чувствуют себя среди штатских.

Центурион не знал, куда девать руки.

– «Глендаар» здесь уже одиннадцать часов, – напомнил гоблин.

– Вот почему вы приехали сюда с автоматчиками?

– Поднять вертолеты в воздух. Действовать по моей команде.

– Но проконсул, от Троорга еще нет известий.

– Исполняйте.

– Проконсул Селебриэн ждет моего доклада, – сказал гоблин-центурион.

Он смотрел сквозь окно в высоком потолке зиккурата – словно собирался что-то там увидеть.

– Вертолеты на исходной, проконсул.

– Высадить десант.

– Вольно, центурион.

Проконсул Бурковиц вышел из дверей лифта и направился к нам.

– Рад приветствовать вас, сэр, – произнес Троорг.

– Я тоже. Где доктор Селебриэн?

– Она в полутора милях отсюда, сэр. Наши люди следят за ней.

Лицо гоблина быстро бледнело – кровь отливала по мере того, как он освобождался от ответственности.

– Не дайте ей уйти, центурион.

– Постойте, проконсул, – попросил я. – Насколько я понял, в воздухе два вертолета?

– Да, – ответил Троорг и, на всякий случай, прибавил, – сэр.

– Тогда пусть она уйдет, – сказал я. – Но не дальше, чем видно с воздуха.

– Исполняйте, – бросил Бурковиц.

Центурион Троорг отошел в сторону, доставая рацию. Бурковиц покачал головой.

– Она хотела арестовать меня. С помощью моих желюдей.

Франсуаз согласно кивнула.

– Что вы выяснили об обломках? – спросил Бурковиц.

– Можете сдать их в металлолом, – ответил я. – Гораздо больше меня интересует рейнджер.

21

– Не упрямьтесь, Гэбрил, – произнес я, наклоняясь к нему.

Рейнджер, сжавшись, смотрел на меня через прозрачную стену.

– Он не похож на чудовище, которого вы описали, – вполголоса произнес Бурковиц.

– Вы тоже не похожи, – ответила Франсуаз.

Проконсул замолчал.

– Можете ничего не говорить, Гэбрил, – сказал я. – Мы узнаем все сами. Но у нас будет больше времени, если расскажете все сейчас.

Он сидел на полу, все в той же позе, в какой мы его оставили. Ровный свет наполнял помещение отовсюду. В этой комнате никто не отбрасывал теней.

– Каролина появилась на свет искусственным путем, верно? – спросил я. – Она была создана в пробирке.

Леди Аларонд слушала, как гудит газолин, наливаясь в бак ее автомобиля. Она думала о том, что происходит.

Она была довольна своим выбором.

Доктор Селебриэн оказалась тем человеком, в котором она нуждалась. В меру умная, настойчивая, и в то же время зашоренная, как все рейнджеры. Она чувствовала свою неполноценность, и это заставляло ее стремиться – неизвестно куда и любой ценой.

Ей было просто управлять.

– Простите, леди, – служащий бензозаправки подошел к ее машине. – Ваша кредитка аннулирована. Может быть, у вас есть наличные?

Лес шуршал над головой Каролины.

– У меня нет с собой денег, – ответила она. – Ну что там еще с моей карточкой?

– Не знаю, мэм, – ответил служитель. – Пожалуй, вам стоит позвонить в свой банк?

Каролина слышала, как черви вьют свои тугие коконы.

Она спешила. Ей тоже надо было свить кокон.

Проконсул Бурковиц положил телефонную трубку, и лицо его стало еще более печальным, чем обычно.

– Селебриэн удалось уйти, – сказал он.

Франсуаз исследовала то место, где он стоял, и не нашла там достойного внимания человеческого существа.

– Теперь она может быть, где угодно.

– О нет, Френки, – ответил я. – Есть только одно место, куда доктор хочет попасть. Лес Ородгорма.

Мягкая паутина касается тела, обволакивает, мешая двигаться.

Как это приятно.

Скоро она сделает это – спрячется в коконе, только вот отделается от этого бестолкового хоббита, который не может даже снять деньги по кредитке.

– Я не из тех, молодой человек, – произнесла леди Аларонд, – кто носит с собой недействительные карточки.

Она заходила в здание – наверх вели четыре ступеньки, и ей было тяжело подниматься.

Гоблин в грязно-зеленой форме ударил ее сзади по шее.

Леди Аларонд обвалилась наземь, провозя подбородком по деревянной стене.

– Ты ничего не видел здесь, парень, – произнес второй рейнджер, наклоняясь к хоббиту. – Здесь ничего не было.

– Точно, – испуганно подтвердил тот.

22

– Когда ваш отец отправился в Циарру, – произнесла доктор Селебриэн, – вам было четыре года. Я просмотрела все записи о новорожденных – но не нашла родильного дома, в котором принимали Каролину Аларонд.

Старая женщина сидела у подножия дерева, двое солдат стояли поодаль, не сводя с нее автоматов. Третий оставался в машине.

– Зато я отыскала людей, которые знали Гэбрила Аларонда. Теперь им уже под девяносто. Ни один из них не помнит, чтобы у вашего отца была дочь.

Селебриэн наклонилась над старой женщиной.

– Так кто же вы такая, Каролина?

Черви сидели на вершинах деревьев. Они смотрели вниз, и их маленькие, сухие глаза постоянно вращались.

Если бы у червей имелось то, что называют желанием– они захотели бы помочь женщине, лежавшей внизу. Но они не могли.

– Не уверен, что мы поступаем правильно, – сказал проконсул Бурковиц.

Несколько ржавых, искривленных кусков железа кувыркались по поверхности заброшенного акрополя, подхваченные вихрями вертолетного винта.

– Я тоже, – ответил я.

Частички пыли поднимались в воздух, окрашивая мир в серые тона. Гэбрил Аларонд стоял, ни на кого не глядя. Вокруг него было много людей, но он казался совершенно одиноким.

– Узнаю это место, – произнес он.

Темная поверхность бетона покрылась глубокими трещинами.

– Там мы нашли кокон, – заметила Франсуаз. – Теперь он пуст.

– Леди Аларонд заходила в ангар, – подтвердил Бурковиц. – Мы нашли следы ее машины. Но нам неизвестно, зачем она приезжала.

– Ты обещала мне власть, – произнесла Селебриэн.

Она размахнулась и ударила Каролину по щеке – без причины.

Толстое лицо старой женщины колыхнулось, потом морщинистые щеки снова обвисли.

– Ты лгала? Что тебе известно о «Глендааре»? Почему ты хотела, чтобы я сожгла твоего урода-папулю? Отвечай.

– Стоит прострелить ей ногу, проконсул, – флегматично предложил один из солдат. – Когда человеку расщепляют кость – это больно. Я сколько раз пробовал. Кто угодно заговорит.

Желтоватые глаза Каролины оставались неподвижными и безучастными.

– Давайте, – приказала Селебриэн.

Гэбрил Аларонд приблизился к краю акрополя. Его лицо поднималось вверх, словно следуя путеводной звезде.

– Я слышу их, – тихо произнес он. – Они хотят, чтобы я пришел.

– Черви? – осведомилась Франсуаз.

– Да, – ответил он.

Бывший рейнджер неловко спускался по склону холма, пока не подошел к отверстию в проволочном заборе. Проконсул, скользя парадными ботинками и изо всех сил стараясь не чертыхаться, следовал за ним.

Гэбрил Аларонд остановился.

– Я должен пойти один, – сказал он. – Они зовут только меня.

Бурковиц замер, и по инерции прокатился еще пару футов по высохшей траве.

– Не будьте невежливым, проконсул, – заметил я. – Вас не приглашали.

– Майкл, мы не можем дать ему уйти, – прошипела Франсуаз.

Гэбрил Аларонд шел вперед, и зеленые ветви кустов сходились за его спиной.

– Он должен, – тихо ответил я.

– Приступайте.

Первый из рейнджеров наклонился к леди Аларонд, встал на колени. Руки гоблина сомкнулись на ее ноге, так, чтобы между ними оставалось свободное место.

– Давай в упор, – бросил он.

Старая женщина оставалась неподвижной.

– Ты все еще не хочешь говорить, Каролина? – спросила Селебриэн. – Пойми – ты не отделаешься однойраздробленной костью. У тебя их еще много.

– Говори, мамаша, – незлобно предложил солдат. – Я ж тебе добра желаю.

Он говорил правду.

Гоблин, собиравшийся выстрелом из автомата, не колеблясь, раздробить ногу беззащитной пожилой женщине – он и в самом деле желал ей добра.

Правда, ему это не помогло.

Леди Аларонд запрокинула голову назад, обнажая горло. Оно было старым и морщинистым – и только сейчас Селебриэн осознала, что та выглядит гораздо старше своих лет. Череп Каролины откидывался все дальше и дальше – туда, где никак не мог оказаться, будь он прикреплен к телу.

Крупная, склизкая голова червя высвобождалась из-под гномьих костей.

Червь снимал с себя череп, вместе с кожей, волосами, зубами и глазной жидкостью – как аквалангист избавляется от своего шлема.

Он распахнул пасть, усеянную мелкими острыми пластинками. Внутренности рта были темными, буровато-синими. Между пластинок еще оставались засохшие куски насекомых.

Гоблин отшатнулся, с ужасом отпуская ногу того, что уже не было старой женщиной.

Розовое тело червя, мерзкое, покрытое красноватыми прожилками, судорожно дернулось, скидывая с себя череп леди Аларонд. Тварь высовывалась из разорванного горла, и быстро перебирала толстыми ложноножками, расширяя отверстие.

Солдат приподнялся. Он уже успел распрямить ноги, когда червяк изогнулся, посылая голову вперед.

Селебриэн истерично закричала.

Острые пластины жвал вонзились в живот рейнджера. Он не был таким вкусным, как высохшие насекомые – но сейчас не стоило привередничать.

– Что тебе известно о леди Аларонд? – спросила Франсуаз.

Проконсул Бурковиц бросил еще один, неодобрительный, взгляд вслед удалявшемуся рейнджеру, и тяжело заковылял к нам, обратно по склону.

– Она была обычным гномом, – ответил я. – Конечно, у нее имелись свои маленькие странности. Этакие милые привычки, которые так нравятся окружающим.

– Какие же? – спросила Френки.

– Любила насекомых.

Круглая голова червя поворачивалась, проводя по внутренностям солдата. Она уже полностью погрузилась в него, в отверстие, выгрызенное под грудной клеткой. Тело рейнджера содрогалось, он кричал – воин оставался жив, хотя позвоночник и был перекушен двумя ударами жвал. Теперь гоблин не мог пошевелиться.

Второй передергивал затвор автомата, посылая очередь за очередью в тварь, шевелящуюся у подножия дерева. Толстые ноги старой женщины безвольно вздрагивали, точно у матерчатой куклы. Селебриэн вытащила табельный пистолет и начала стрелять, не целясь.

Червь урчал. Внутренности солдата наматывались на его голову, украшая черные ложноглаза разодранными кишками. Две пули, посланные Селебриэн, пробили сердце гоблина, и он, хлипнув кровью, мертвым обвалился на гигантского червяка.

– Эту штуку нельзя убить! – в панике закричал один из солдат.

Он бросил свой автомат, и тот упал на правую туфлю Каролины. Гоблин кинулся бежать, не разбирая дороги, и его товарищ сделал то же самое.

Леди Аларонд выпростала голову из полусъеденного тела. Маленькие сухие глаза встретились со взглядом Селебриэн. Червь дернулся сильнее, высвобождаясь из своей оболочки, сбрасывая облик пожилой женщины.

Селебриэн выстрелила дважды, и пули глубоко ушли в голову червя.

Каролина развернулась всем телом, острые жвалы сомкнулись на ноге убегающего солдата. Тот вскрикнул и повалился на траву, взмахивая руками. Леди Аларонд стискивала челюсти все сильнее и сильнее. Мясо раздавалось вокруг рубленными пластами, потом хрустнула кость.

Понимало ли червеобразное существо, что делало? Было ли это местью, – тем, кто только что собирался пытать ее? Если да, то Каролина все же наполовину оставалась человеком.

Она жевала и грызла ногу солдата, который безнадежно пытался вырваться.

Множество пуль прошили тело Каролины. На гладких, поблескивающих от жира боках червя зияли глубокие раны. Молочного цвета жидкость выплескивалась из них, мешаясь с покрывающей тварь слизью. Один из кусочков свинца попал Каролине возле правого глаза, и теперь мешала ему правильно вращаться. Он то замирал, достигнув определенной точки, то начинал поворачиваться в другую сторону.

И все же ни одна из этих ран не была смертельной. Казалось, тварь даже не ощущала боль.

Гоблин дергался, хватаясь руками за траву. Он пытался ползти вперед, и жвалы червя снимали толстые пласты мяса с его ноги, очищая ее до кости.

Селебриэн закричала и бросилась назад. Ветви хлестко били по лицу, рассекая бледные щеки, царапая лоб. Она не помнила, куда дела свой пистолет. Она боялась.

Леди Аларонд извернулась всем телом, выползая на траву. Солдат, лишенный теперь ноги, потерял сознание. Червь медленно подполз к нему и вгрызся в лицо.

Он был голоден.

Гэбрил Аларонд остановился.

– Я здесь, – сказал он. – Знаю, вы звали меня. И я по-прежнему хочу того, чего желал тогда.

И черви начали сыпаться на него.

23

– Мы должны узнать все, что имеет отношение к проекту, – сказал я. – Поднять все материалы.

– Этим занимаются, – сказал Бурковиц. – Но это большая работа.

– Поэтому надо спешить. Чего бы ни хотела леди Аларонд – это должно произойти очень скоро.

– Здесь творится черт знает что, – пробормотал проконсул. – Надо было мне идти в подводники.

Говоря это, Бурковиц принялся делать энергичные движения обеими руками, подзывая к себе центуриона Троорга.

Однако вскоре выяснилось, что сей молодой и, без сомнения, подающий некоторые надежды гоблин стоит около вертолета, а проконсул не мог соревноваться с тем ни в радиусе размаха, ни тем более в производимом шуме.

Поэтому Бурковиц еще раз подробно рассказал, что думает обо всем происходящем, адресуя слова кончику собственного носа, и продолжил восхождение по склону, намереваясь, видимо, проорать команды прямо в ухо зазевавшемуся центуриону.

– Что чувствуешь, Френки? – спросил я, наблюдая за тем, как по акрополю отлаженными движениями перемещались рейнджеры, а по небу, столь же красиво, плыли облака.

Схожесть между ними усиливалась еще и отсутствием пользы.

– Кроме, разумеется, голода, – поспешно уточнил я.

– Что-то происходит, Майкл, – констатировала девушка. – Пошли.

Я задумался – не завалились ли где-то и у меня экстрасенсорные способности, ибо только что сам, без посторонней помощи, смог прийти к такому выводу. Франсуаз пружинисто шагала вглубь леса, и я засеменил следом, в ожидании новых откровений.

– А ты не можешь почувствовать леди Аларонд? – спросил я, счастливо избегнув объятий с одним особенно колючим кустом, и тут же получив по лицу веткой, которую как раз отпустила за собой Франсуаз. – Ты же смогла найти Гэбрила, когда он любезничал с Сейрой Лоур в ее машине.

– Не знаю, что тебе и сказать, – ответила девушка.

Ободренный таким многообещающим началом, я поспешил дальше. И если скорость, которую развила Франсуаз, могла служить показателем ее старания – мы были уже очень близки к разгадке.

Френки остановилась и осмотрелась вокруг с таким недоумением, словно хотела спросить – а для чего, собственно, я ее сюда притащил.

– Леди Аларонд нет в этом лесу, Майкл, – сказала она. – По крайней мере, в том виде, в каком мы ее знали.

– Ты хочешь сказать, она мертва?

– Боюсь, что нет.

Теперь надо было заползти обратно в тело.

Червь насытился.

Он полностью выел желудок у первого гоблина, и даже начал немного надгрызать легкие. Они оказались довольно вкусными, хотя слишком мягкими. А еще они глубоко погружались в мясо, и червю не захотелось грызть дальше.