Текст книги "Сумеречный судья"

Автор книги: Денис Чекалов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

– Мы должны уйти отсюда, – сказала Бьюни. – Полиция может приехать.

– Стимул для тебя говорить быстрее, – подтвердил я.

Фейри постаралась уничтожить меня взглядом, но для нее это оказалась непосильная задача.

– Как все-таки низко ты пал, Майкл. Когда мы учились, я думала, что смогу сделать из тебя настоящего эльфа. Но ты слишком любил удовольствия.

Франсуаз перевела взгляд на меня, поднимая брови.

– В женской тюрьме удовольствий мало, – напомнил я. – Так что говори.

Бьюни вздохнула и провела ладонями по острым коленкам.

– Хорошо, Майкл.

Она по-прежнему обращалась только ко мне, не замечая мою партнершу.

– Ты хотел знать, почему я стала изучать Ариартиса. Так знай же, что это было мое призвание.

Бьюни поймала мой насмешливый взгляд и вспыхнула, как краснеют только блондинки.

– Восемь сакральных трактатов, оставленных Учителем. Знание, слишком могущественное для того, чтобы его можно было открыть простым эльфам. Ариартис поведал немного своему ученику – и Элронхил смог завоевать мир. Восемь трактатов. Долгие столетия их оберегают Комментаторы по всему миру. Глава о койганах – лишь ничтожная доля того, что постиг великий философ. Я удостоилась великой чести стать хранительницей древних текстов.

– А, – протянул я.

Фейри вновь вспыхнула.

– Некоторое время я думала, – продолжала Бьюни. – Я надеялась. Мне казалось, однажды ты поймешь, дорогие побрякушки и слава самого умного эльфа в колледже – всего лишь суета. Я хотела, чтобы ты тоже стал Хранителем текстов, и даже говорила о тебе с моими учителями. И только теперь я поняла, как в тебе ошиблась.

– Стать архивариусом, Бьюни, – никакое знание этого не стоит.

Фейри горько посмотрела на меня, ибо предполагалось, что главной ценностью, которую я получу, станут вовсе не объемистые труды Ариартиса.

– Ближе к делу, подружка, – напомнила Франсуаз.

Еще пара слов о нашем колледжском прошлом – и у Френки пошел бы пар из ушей.

– Я узнала в Асгхане охотника сразу же, когда тот приехал в город. Два года он жил, не привлекая внимания. Но теперь койганы пришли за ним.

– Хотят убить, – согласился я. – Не как одного из охотников, а именно его.

– Я поняла это по многим признакам. Труды Ариартиса и Комментаторов многое открыли мне о койганах. Они в городе уже более месяца, но их по-прежнему мало. Это может означать лишь одно, их цель – не экспансия.

– Асгхан убивал тварей не потому, что охотился, – сказал я. – Звери сами нашли его.

– Но потом минотавр испугался. Не знаю, почему. Охотник ощутил Зло не сразу, чувства притупились за время ничего-не-делания.

– И хитрец решил спрятаться за нашей спиной.

Франсуаз откинулась в кресле, положив руку на спинку. Бьюни сидела, согнувшись, и сжав ладошки между коленями.

– Он надеялся, что вы остановите койганов, но потом решил бежать. Я предупреждала, что его долг найти источник– причину того, почему звери охотятся за ним. Это примитивные существа, их мозг неразвит. Сейчас ими кто-то управляет.

– А когда Асгхан умрет, – спросил я, – твари вернутся туда, откуда пришли, или станут размножаться?

– Это зависит от Погонщика. Господин в силах отозвать своих слуг обратно – но вряд ли будет стараться.

– То есть, позволит им расплодиться в Городе Эльфов, – Франсуаз встала и, поскольку не могла отвесить Бьюни пару тяжелых пощечин, провела ладонями по своей юбке. – А вся грязная работа опять достанется мне.

Грудь девушки высоко вздымалась от возмущения – но вовсе не оттого, что ей предстояло убивать мерзких тварей и вспарывать людям животы. Франсуаз ненавидела Бьюни с первой встречи, а теперь блондинка оказалась нашей союзницей.

– Я заставлю его вернуть койганов на место, даже если придется запихивать их ему в глотку.

Френки затопала к двери, а фейри посмотрела на меня с жалостью.

Она,говорил ее взгляд, достаточное наказание за твой образ жизни.

13

– А ты не будешь жалеть?

– О чем?

Маленькая фигурка шла прочь по оживленной улице. Над головой вздрагивали два белых хвостика негустых волос.

– О том, что отказался. Не каждому дают возможность постичь тайное знание.

Франсуаз заинтересованно смотрела на парковочный автомат, всем своим видом показывая, будто мой ответ не имеет для нее значения.

– Знание, что никогда не найдет себе дорогу в реальность. Быть молчаливым хранителем сокровищ, которые никому не достанутся. Нет, Френки, это работа для таких, как Бьюни.

– Каких – таких?

Наш автомобиль обогнал маленькую комментаторшу, но она даже не посмотрела в нашу сторону.

– Сильных и слабых одновременно. Она слишком умна, чтобы довольствоваться рутиной повседневного мира. Но у нее никогда не хватит огня, чтобы противостоять ему. Поэтому бежит в книги.

– А куда бежал ты?

Франсуаз следила за выражением моего лица, как она полагала, незаметно.

– Как ты любишь копаться у меня в душе, Френки.

– Я суккуб, и питаюсь душой.

– Ты просто стерва.

Я поднялся по металлической лестнице и приоткрыл дверь.

Запах, царивший здесь, не подходил на роль концепции для духов. Орк с большой лысиной и толстым лицом сидел под выцветшей фотографией. Посетитель, который еще не начал презирать своих ближних, предположил бы, что на снимке его сын-боксер.

Увы.

– Зачем ты здесь? – спросила Франсуаз, настойчиво дергая меня за локоть.

– Знаю, ты отвыкла от этого запаха с тех пор, как переехала из родного квартала, – согласился я. – Но нам необходимо найти Асгхана.

– Простите, ченселлор, – прорычал бывший боксер, и стало ясно, что голос – единственная память о прежних временах.

Ибо даже фотография уже изображала не его – а кого-то совсем другого.

– Сейчас нет свободных мест.

– Мне надо поговорить с одним из ваших посетителей.

Я положил на конторку сложенную купюру, и он счел ее достаточной причиной для нашего визита.

– Мы должны искать не Асгхана, а того, кто выпустил в город койганов, – прошипела Френки, которая не смогла как следует развернуться в узком коридоре, и поэтому еще не наградила меня тычком за ласковый намек на свое происхождение.

Я повернулся к ней и поцеловал в губы. Девушка воспользовалась этим, чтобы пнуть меня коленом в живот.

– Если бы ты не была так ревнива, моя крошка, – произнес я, поочередно заглядывая в каждый из физкультурных залов.

Френки приободрилась и еще крепче ухватила меня за локоть – девушке, которая на голову выше обычного мужчины, и к тому же способна одной рукой его приподнять – приятно, когда ее называют «крошкой».

– …Ты бы и сама все поняла.

Я приметил гнома и направился в его сторону.

– Привет, Баскетболист.

Гном качался на тренажере. Щеки были напряжены, а из груди раз за разом вырывалось столько горячего воздуха, что хватило бы привести в действие небольшой паровоз. Дьявольская машина стучала и поскрипывала в такт усилиям.

– Пара минут, – бросил гном, не отрываясь.

– Ему нужна пара минут, – пояснил я, увлекая Франсуаз в сторону.

Подальше от любопытных ушей.

Остальные мужчины, потевшие в зале, были не против, чтобы пара минут превратились, скажем, в пару часов – особенно, если Франсуаз наденет спортивную майку и примется заниматься с ними.

– Ты думаешь, Асгхан доверился бы этому?

Замечание Френки в равной мере относилось ко всем, пыхтевшим в этом затхлом, грязном зале.

– Ты совершенно не знаешь людей, Майкл.

Девушка приблизила лицо к моему, чтобы никто не смог нас услышать, но при этом шептала громко. Единственное, чего ей удалось добиться – заплевать мне щеки и рот.

– Асгхан – потомок аристократов. У себя на родине он принадлежал к сливкам общества. Да он и который час не скажет, – Френки скривила губы, – никому из этого сброда. Наверняка он их всех презирал – как, впрочем, и ты.

Следовало понимать, будто сама Франсуаз относится к собравшимся с христианским вселюбием, и с радостью разделила бы с каждым воскресную трапезу.

Что, разумеется, вздор.

– Асгхан держал все в тайне, здесь ты права, моя маленькая умница.

При слове «маленькая» глаза Франсуаз счастливо просияли.

Если кто и мог с легкостью играть гномом в баскетбол – то Френки.

– У него не было тайного убежища – Бьюни не спускала с него глаз с момента приезда. А минотавр не хотел, чтобы она смогла его найти.

– И?

– Когда гном даст нам список клиентов Асгхана, мы выясним, к кому из них тот обратился за помощью.

Баскетболист уже шел к нам, поворачиваясь, чтобы не задеть никого из теснящихся людей. В помещении было слишком мало места для всех, кто хотел подышать потом.

– Нельзя прерывать упражнения, – пояснил он. – С моей работой всегда надо быть в форме.

Не один человек проводил его завистливым и несколько удивленным взглядом, ибо всем было ясно, что Франсуаз пришла сюда именно из-за массажиста.

– Асгхан много не рассказывал, – гном потер подбородок. – Вот здесь я могу назвать вам почти всех, кто ходит регулярно. Но в нашем клубе – там народ совсем другой.

– Не все хотят, чтобы друзья узнали об их небольших чудачествах?

– Все не хотят, ченселлор. Только у большинства нет друзей.

– По дороге власти идут в одиночку, – согласился я. – Баскетболист. Нам нужны имена тех, кто особенно боится огласки. Политики, звезды – тебе лучше знать.

– Никто из клиентов Асгхана не помог бы ему в беде, не припри его минотавр к стенке, – сказала Франсуаз. – Их не может быть особенно много.

– Не много, зато какие, – согласился гном. – У нас с ним разные профили, и люди к нам ходят тоже разные. Потому-то мы и стали приятелями.

– А другие массажисты не любят Асгхана? – спросил я.

– Это зависть, – отвечал гном, с таким видом, словно уж он-то от нее натерпелся. – Асгхан все делает лучше. Душу вкладывает. Для него работа – это как…

Он поискал нужное слово.

– Поэзия, – предложил я.

– Правильно. Стоит только ему взять в руки плетку… Я еще думаю, вот почему важные люди ходят к Асгхану. Он в точности, каким должен быть массажист. Когда разойдется – сущий зверь, и даже я его иногда пугаюсь, хотя знаю, что парень никому зла не причинит. Но в глубине, за маской, – такой же, как эти, богачи, утонченный весь, каждую прихоть их понимает. Чувствует, чего хотят. Стихи сильфидские любит, оперу…

– Имена, Баскетболист, – напомнила Франсуаз.

Гном помолчал, и теперь настала его очередь окидывать мою партнершу оценивающим взглядом.

– Если вам нужны его постоянные клиенты, – я, пожалуй, смог бы их назвать. Но…

– Тебе хотелось бы получить кое-что взамен? – понимающе спросил я, и Френки зло шикнула на меня. – Сколько?

– О, мне нужны вовсе не деньги, – мечтательно вздохнул гном. – Я хорошо получаю в клубе.

Его взгляд скользнул по плечам девушки. Обнаженную кожу цвета меда перехватывали две тонкие черные бретельки платья.

– Если бы вы отстегали меня хлыстом…

– Я не стану размениваться на кнут, – тихо произнесла красавица. – Просто выдавлю тебе глаза пальцами. Так устроит?

Судя по всему, Баскетболиста это не устраивало, потому что мечтательная улыбка на его лице застыла и начала сморщиваться.

– Асгхан твой друг, – продолжала Франсуаз. – И сейчас он в опасности.

14

– Я чуть не расплакался от умиления, когда ты взывала к его чувствам, – сказал я, выходя на улицу. – Шесть имен – по-моему, он никого не пропустил.

– Думаешь, гному больно, когда его бьют? – спросила Франсуаз. – Я имею в виду, клиенты.

– Конечно. Но именно это ему и нравится.

– Странно, – Френки задумалась, и стала выглядеть крайне забавно. – Он получает деньги за то, что его угощают плетью. А в соседней комнате все происходит наоборот. Парадокс…

– Дело в профессионализме, – ответил я.

Франсуаз смерила меня холодным презрительным взглядом, ибо я перечеркнул ее высокую философию.

– Асгхан – мастер причинять боль, – продолжал я. – Но это тонкое, эротическое удовольствие, которое и нужно клиентам. Те же, кто лупцует гнома, просто хлещут его, как получится. Большинство с трудом и хлыст-то поднимут…

Я развернул список.

– Шестеро. Посмотри на это имя – никогда бы не подумал…

– Да у него же на лице написано, Майкл.

– Не каждого из них Асгхан смог бы шантажировать. Вот, например, этот ифрит – руководит третьим по величине банком на побережье. Никого не волнует, чем тешится его задница – главное, есть прибыль.

– А эта нага скорее глотку всем перервет, чем позволит собой командовать. Майкл, я пытаюсь представить, как она выглядит в цепях и с кляпом во рту.

– Френки, ты меня пугаешь.

– В списке остается не более половины.

– Начнем с леди Эндариэль. Ее брат – владелец адамантовых копей. Она давно поняла, что так навсегда и останется сестрой,поскольку ничьей женой не станет. Слабая, скучающая, предоставленная самой себе.

– И как ты подъедешь к ней? Вряд ли дамочка хочет услышать историю про койганов.

– Френки. Что я умею делать лучше всего?

Девушка окинула меня взглядом собственницы, которой отлично все про меня известно.

– Лгать, – ответила она.

– В настоящее время Асгхан испытывает финансовые трудности, леди Эндариэль, – продолжил я, нагибаясь, чтобы поставить чашечку с кофе на низенький столик.

Потом поправил камзол, выпрямляясь в кресле.

– И тогда ему предложили написать книгу, – произнесла Франсуаз.

Леди Эндариэль лежала, разлив по дивану толстые телеса. Ее бледное лицо было украшено – или обезображено? – маленькими глазами. Они оставались пустыми, какой бы темы ни касался разговор, ибо ни одно чувство давно уже не трогало заплывшее жиром и пребывавшее в безделье сердце.

Глядя на нее, я невольно ощутил сочувствие к Асгхану – для того, чтобы обработать хлыстом эту покрытую салом тушу, требовалось много времени и усилий.

– Книгу, в которой он бы рассказал о своей работе, – я повернул руку ладонью вверх, показывая, что все в этой комнате знают, о чем именно идет речь. – И о клиентах.

Тело леди Эндариэль задрожало, и было сложно судить, собирается она отвечать или обделаться.

– Один человек, имени которого мы называть не вправе, – Франсуаз закинула ногу за ногу, – попросил нас найти Асгхана и выкупить у него рукопись – по крайней мере, ту ее часть, где говорится о нем.

– Но мы не знаем, где минотавр, леди Эндариэль. Говорят, он обратился к одному из клиентов, чтобы тот помог ему спрятаться.

Женщина на диване переменила позу, и серебристый подол заструился по толстым ногам.

Впрочем, я знал, для хозяйки дома не имеет значения, даже если «Плейгоблин» опубликует ее откровенные фотографии. Хотя бы потому, что тогда журнал пришлось бы выкладывать на прилавки обложкой вниз.

Поэтому произнес:

– Человек, который нанял нас, богат и влиятелен. Как и все клиенты Асгхана. Если он узнает, что вы помогли массажисту скрыться – он уничтожит ваших родных.

Женщина встрепенулась, как раскормленная курица, которая очнулась от полудремы только после того, как ей отрубили голову. Леди Эндариэль не любила брата, ибо не умела этого делать. Но тот означал для нее возможность вести сытое растительное существование – не делая ничего самой и позволяя несколько раз в неделю обрабатывать себя плеткой.

Поэтому она заговорила. Голос был тонкий, словно ему не досталось ни капли жира из того, что столь обильно поглощало тело, а губы складывались в манерный бантик, и так и просились, чтобы по ним съездили тыльной стороной ладони.

– Асгхан – такой милый минотаврик, – сказала она. – Если уж решил написать книгу, про всех нас – уверена, у него были на то причины. Но заверяю вас, мне ничего об этом не известно.

Я встал, застегивая камзол.

– Спасибо вам, леди Эндариэль. Мы будем держать вас в курсе.

– О, пожалуйста, не надо, – попросила она. – А вы не знаете, кто из массажистов заменяет Асгхана? Мне бы хотелось, чтобы он был такой же мускулистый.

Франсуаз с легкой насмешкой посмотрела на женщину сверху вниз.

– Скажите, леди Эндариэль. Мне интересно – почему вы ходите в клуб?

– О…

Люди всегда становятся разговорчивы, когда им подвернется случай рассказать о своих извращениях.

– Милочка, это просто прелесть. У Асгхана очень сильные руки. И он волшебно пахнет, когда войдет в ритм. Этот подвал, цепи – все так романтично.

– Романтично, – бросила Франсуаз, когда мы выходили из особняка.

Шофер в форме мыл поодаль машину, тонкая струйка воды лилась из свернувшегося шланга.

– Думаешь, она не солгала?

– Леди Эндариэль не способна не только лгать, но и даже думать.

Франсуаз направилась вглубь сада.

– Мы распугаем Асгхану всех клиентов, – заметила она.

– Пусть скажет спасибо, что мы спасаем ему жизнь.

– Следующий в списке – владелец мифриловой литейни.

Пять круглых клумб, усыпанных нежными цветами, поднимались шапками в этом уголке сада – четыре вокруг одной. Здесь, в центре, распускались прекрасные восточные розы разных оттенков. Франсуаз наклонилась, кончики тонких пальцев коснулись алого лепестка.

Высокие зеленые стебли заволновались, по листьям пробежала мелкая рябь.

И койганы начали вылезать на поверхность.

15

Они прятались под цветами, пластаясь на влажной поверхности клумб. Их когтистые лапы раздвигали колючие побеги, а безобразные рты, раскрываясь, заглатывали ослепительно-яркие бутоны.

Френки отпрыгнула назад так резко, что чуть не сбила меня с ног.

Койганы не спешили, уверенные в своем превосходстве. Эти твари не способны быстро передвигаться, они ведут паразитический образ жизни, всосавшись в человеческие органы.

Но когда их много, им не нужна скорость.

– Они что, подросли с прошлого раза? – вполголоса осведомилась Франсуаз, отступая назад и натыкаясь на меня.

Первый из койганов выпрямился в полный рост – высокие стебли роз доходили твари до пояса. Клыкастая челюсть раскрывалась, выплевывая кусочки земли.

– Фаза атаки, – пояснил я. – На один-два часа звери берут под контроль все тело хозяина. Потом это проходит. Как, думаешь, они сумели бы растерзать уборщика?

На розовой клумбе поднялись двое койганов. Первая тварь заковыляла к нам, раздавливая кусты и ломая стебли. Второй койган все еще стоял, покачивая когтистыми лапами. Справа и слева раздавались шорох листвы и хруст сминаемых побегов.

Франсуаз осмотрелась в поисках чего-нибудь, пригодного в качестве оружия, но поблизости не оказалось даже садового шланга.

– А из этих тварей течет кровь, когда их убивают? – осведомилась девушка.

Я трижды спустил курок, и первого койгана отбросило назад. Он упал, пробивая в цветах широкую брешь.

– Посмотрим, – ответил я.

Застреленная мною тварь поднималась, встряхивая головой и разевая рот. Я снова выстрелил шесть раз. Один из койганов упал на выложенную плитками дорожку, царапая воздух перед собой. Другой повалился обратно в клумбу.

Твари поднимались из цветочных шапок и ковыляли ко мне, привлеченные звуками выстрелов.

– Будем бежать? – спросил я, отбрасывая выстрелами трех койганов, одного за другим.

В магазине еще оставались два патрона, но я предпочел вставить новую обойму.

– О, нет, – засмеялась девушка. – Если они пришли, я не могу их огорчить.

Твари смыкали круг, а я не имею привычки носить с собой более одного запасного магазина.

Наверное, я слишком хорошо воспитан.

– Как мне жалко клумбу, – сказала Френки.

Франсуаз перешагнула ограду, втаптывая в землю розовые цветы. Койган, скаля острые зубы, двигался ей навстречу. Второй, пробитый моими пулями, поднимался с земли.

Тварь выставила вперед лапы, целя в девушку изогнутыми когтями. Демонесса схватила существо за запястья и плавным движением повернула ему кисти в стороны. Послышался хруст ломающихся костей, и две острые бороны, служащие лапами койгану, обвисли обломанными стеблями.

Франсуаз с яростью пнула существо коленом в живот, раздробив голову паразита сквозь мягкие ткани мутировавшего человеческого тела.

Белая пузырящаяся пена потекла из бесформенного рта, просачиваясь между острых зубов.

– Не будь неженкой, – улыбнулась Френки, отбрасывая в сторону бездыханное тело. – Я всего лишь прочистила тебе желудок.

Второй койган еще не успел подняться с земли, но девушка не сочла необходимым вести бой по правилам. Носок ее полуботинка ударил в раскрывающуюся пасть твари, глубоко уходя внутрь и пробивая верхнее небо. Мозг кровавыми клочьями стал выплескиваться из глазниц.

Зверь упал на землю, подставляя девушке круглый беззащитный живот.

Франсуаз вонзила в него каблук и резко перенесла на ногу вес своего тела. Кровь, смешанная с белыми хлопьями пены, высоким фонтаном выстрелила из разбитого рта.

Рукоятка крупнокалиберного пистолета легла в ладонь демонессы, щелкнул затвор.

– Ребята, вам будут полезны горчичники, – сказала Франсуаз, поднимая оружие.

Ствол залаял в ее руках. Пуля за пулей вскрывали тела койганам. Маленькие уродливые головы обнажались, высовываясь из ошметков развороченных животов, и тут же разлетались в мокрые клочья, из которых во все стороны брызгала сероватая жидкость.

– Не слишком быстро для вас? – спросила Френки.

Один из койганов успел приблизиться к девушке почти вплотную. Франсуаз уперла дуло пистолета в его тело и трижды спустила курок, пробивая в твари широкое сквозное отверстие. Маленькие уши зверя упали на дорожку передо мной.

Убитый падал на Френки, и девушка откинула койгана ударом ноги.

– Вот ведь тварь, – процедила она, осматривая свои колени, забрызганные свежей кровью. – Даже не смог сдохнуть прилично.

– Ему уже не научиться, – заметил я, пряча пистолет в кобуру. – Как ты думаешь, почему еще никто не прибежал из дома?

– У Эндариэль не слишком много мозгов, – бросила девушка, принимая у меня носовой платок и вытирая окровавленные руки. – Но они не хотят, чтобы их вышибли выстрелом из пистолета.

Франсуаз потянулась, выгибая сильное тело.

– Ты должен был лучше целиться, Майкл, – заметила она. – Для того, чтобы убить эту тварь, нужно пробить ей голову. А тыква паразита находится там, где у хозяина расходятся ребра.

– Какая ты у меня умная, – ответил я, вновь надевая солнцезащитные очки. – Это после того, как я потратил целый магазин на пристрелку.

Франсуаз подошла ко мне, но я вовремя выставил вперед руку.

– Не раньше, чем ты примешь душ и переоденешься, дорогая, – предупредил я. – К твоему сведению – пистолет нужен именно для того, чтобы не пачкать свою одежду кровью.

Френки сказала, что она обо мне думает, и если на клумбе леди Эндариэль еще оставались живые цветы, после ласковых слов девушки они все наверняка засохли.

16

– Асгхан не говорил мне, что пишет книгу.

Мы шагали по бетонной площадке, между грузовиков и спешащих куда-то людей.

Бэгрим Эллангард сразу согласился встретиться с нами. Ему принадлежали три мифриловые литейни в городе Эльфов, и богач не хотел, чтобы кто-то узнал о его маленьких кожаных секретах.

Он был гигантской черепахой.

Иные франты раскрашивают свой панцирь в модные цвета, делают пирсинг или привинчивают пуговицы. Бэгрим, очевидно, не считал вкусы эльфов утонченными, и придерживался старых традиций. Его костяной доспех был тщательно отполирован и смазан паучьим маслом. Единственная уступка моде, которую он позволил, – черные сапоги из коры маренокрака, а еще по необходимости носил маленькую каску.

Двигался Бэгрим на удивление быстро, умел лавировать, просачивался в узкие места, и у меня возникло подозрение, – действительно ли панцирь у него костяной. Мне даже захотелось щелкнуть по нему пальцем, и я сдержался с трудом.

Справа и слева от нас поднимались огромные плавильни.

Если вы хотите открыть мифриловую литейню, и выбрали для этого страну Эльфов (к слову, чертовски правильное решение, ибо у нас нет налогов с промышленности), – здание необходимо отлить целиком из алого метеорита, и покрыть слоем черного адаманта, не менее, чем два дюйма толщиной, – впрочем, сверьтесь с таблицами, я могу напутать в деталях.

Весь комплекс был закрыт огромным магическим колоколом. В Асгарде так не делают, и город обдает дымом, жаром и копотью. Эллангард обратился к известнейшему магу, Корнелиусу Ласковой Зубочистке, и тот изготовил ему лучшую волшебную сферу, какую только можно создать из астрала, магии и картофельных чипсов.

В купол вела движущаяся дорожка, которая привела нас внутрь сферы.

По пути вспыхивали поучительные наставления, например: «Дал ребенку затрещину – укрепил вселенскую справедливость».

Бэгрим изготовлял купола, стойки для магических башен и колокола для магов. Мы видели, как на огромных драконах-тяжеловозах в купол въезжали груженые телеги с мифриловыми болванками. Перевозить на машинах эту руду нельзя, так она портится и теряет волшебные свойства.

Не страшно, если вы возьмете с собой мифриловый клинок или зажигалку; но когда речь о колдовском литье, дело другое.

Здесь нужны старомодные арбы, и все детали в них должны состоять из дерева, – иначе магические изделия выйдут негодными.

Шесть плавильных печей были созданы из черепов древних великанов. Каждую освятил верховный архимаг Каратанга; он же отсек верхушки ритуальной секирой, и теперь рабочие засыпали туда руду. Изо ртов лился расплавленный мифрил, и подавался по желобу в другие цеха; там колдуны отливали из него волшебные катапульты, секции для крепостных стен и фритюрницы с пароваркой.

– Асгхан привык держать все в себе, – ответила Франсуаз. – А нам не нужны каски?

Мозаика стекол, вделанная в плоскую стену офисного здания, отражала покатые контуры других построек.

– Нет, – отвечал наш провожатый, и тут же поправил свой шлем, съехавший на лоб. – Здесь безопасно.

– Местным рабочим наверняка говорят именно так, – процедила девушка. – И их вдовам тоже.

– Асгхан хороший парень, – продолжал Эллангард, и транспортер неумело заюлил перед носом мобильного подъемника. – Я подумал, почему бы и не помочь.

Бэгриму хотелось убедить себя в том, что он согласился добровольно.

– В самом деле, – согласился я. – Он и сейчас оказывает вам эти небольшие услуги?

– Как вы можете об этом говорить, ченселлор, – смутился Эллангард.

Люди не любят, когда другие говорято том, что сами они делают.

– Как он вам объяснил, что ему необходимо убежище? – спросил я, подавая Франсуаз руку.

Двое рабочих-гоблинов проходили мимо, и наш собеседник, вытянув шею, ждал, пока они уйдут.

– Это связано с прошлым, – Бэгрим нажал кнопку в стене, поднимая ворота. – Какая-то кровная месть, он не вдавался в подробности.

– Уверен, вы и не просили.

– Я счел расспросы бестактными. Асгхан не захотел пожить в моем загородном домике, хотя там бы его никто не нашел. Почему-то он настоял на этом месте. Я приказал поставить для него кровать в подсобном помещении.

Все это казалось Бэгриму непонятным, и он ничего не имел против, чтобы так и осталось.

– Плавящийся металл, – пояснил я, указывая в ту сторону, откуда доносился ровный гул. – Он не дает койганам выследить Асгхана.

Наш провожатый благоразумно пошел вперед, давая нам возможность говорить без свидетелей.

– И все же его найдут, – бросила Френки.

– Да. Погонщик идет по тому же следу, что и мы. Он понял, что минотавр прячется у кого-то из клиентов.

Бэгрим стоял у металлической двери, ожидая нас.

– Только немногие знают, что Асгхан здесь.

Франсуаз неторопливо распилила его взглядом от головы до молнии на брюках.

– Думаю, вам не надо давать денег на мороженое, – произнесла девушка. – Вы и так сможете купить.

Бэгрим замешкался, не уверенный, как следует понимать сказанное, и Франсуаз отослала его прочь коротким кивком.

– Вот уж кто просится под кнут, – произнесла она, заходя в дверь. – Он не смог бы управлять даже туалетом, не то, что компанией.

– Им вертят жена и свояченица. Привет, Асгхан. Без маски тебя не узнать.

Минотавр сидел на кровати, немного ссутулившись. Листки спортивной газеты зашуршали в его руках, когда он поднялся.

– Как вы меня нашли? – отрывисто спросил массажист.

Быкоглав сам напросился, поэтому Франсуаз положила ему ладонь на грудь и, легко толкнув, опрокинула обратно.

– Ты поступил плохо, Асгхан, – произнесла она, упирая ногу в край постели. – Пытался от нас сбежать.

– Придется тебе, по крайней мере, заплатить за уборку в своей квартире, – сказал я. – Поспеши сделать это, пока еще жив.

– Кто хочет убить тебя? – спросила девушка. – Кроме меня, конечно.

Минотавр чувствовал себя неуютно – он не привык к тому, чтобы его сбивали с ног.

– Не знаю. Но снаружи я не прожил бы и пары часов.

– Хорошо, – кивнула Франсуаз. – Значит, тебе пора выйти отсюда.

17

Просторный холл «Гоблин Плаза» был залит солнечным светом.

У стойки администратора парил над полом аколит Белого Квадрата. Открыв книгу посетителей, он медленно проводил по строкам бестелесным пальцем, и чуть слышно бормотал заклинания. Каждый, чье имя было записано здесь, получал астральное благословение; так делают во всех фешенебельных отелях города.

Напротив расположился модный бутик; духи и привидения слетались сюда, чтобы выбрать себе новый сосуд, – шкатулку, кинжал или украшенный резьбой череп от Гутчи.

Стеклянные двери медленно растворились, впуская трех человек.

Даже если бы я не ждал, что рано или поздно здесь появятся койганы, эта группа не могла не привлечь внимания. Столь разные существа, никогда не смогли бы собраться вместе – если бы в животе у каждого не впитывал желудочные соки маленький злобный паразит.

К счастью для нас, твари не имели представления о социальных различиях. Для них это свойственно.

– Они идут, – Франсуаз выглядела незаинтересованной, но я заметил, что ее грудь стала подниматься в такт дыханию быстрее и выше. – Асгхан справится?

– Даже против пятерых.

Койганы вошли в лифт, и зеленая лампочка побежала по ряду индикатора этажей.

– Как они нашли его так быстро? – спросила Франсуаз, подходя к дверцам второй кабинки.

– Асгхан заезжал домой. Кто-то из тварей наверняка дежурил по соседству.

– Не думай, что я стану хвалить твой план до того, как он сработает.

– Он уже сработал.

За раскрывающимися дверями стоял мальчишка-рассыльный. Не знаю, что он увидел в глазах моей партнерши – но бедняга уменьшился ростом ровно вдвое, и выбегал из кабинки бочком.

– Парнишка будет заикаться всю жизнь, – заметил я.

– Я с легкостью вылечу его затрещиной.

Кроме нас, в кабине лифта никого не оказалось. Френки вынула из ножен на поясе гоблинский нож с широким лезвием.

– Не очень люблю такие клинки, – сообщила девушка.

– Да, жертва умирает слишком быстро.

Трое койганов шли по коридору. Они смотрели на номера дверей.

– Королевский прокурор и так озадачен тем, что произошло в особняке леди Эндариэль. Может, подождем, пока они войдут, Френки? Чтобы не мусорить прямо здесь.

– Думаешь, они сперва выпьют с Асгханом чая?

Дверь открылась, и первый из койганов шагнул на порог. В то же мгновение он отшатнулся, и в воздухе задрожала радуга летящей крови. Живот существа был распорот, и вторым ударом Асгхан вонзил лезвие оркской сабли в маленькое туловище койгана.

Я упер пистолет в спину второй твари и трижды нажал на спуск.

Легким танцующим движением Франсуаз приблизилась к третьему и, обняв за шею, вогнала в него клинок. Бедняга пытался что-то кричать, но девушка вонзила пальцы ему в горло, не давая произнести ни звука.