Текст книги "Сумеречный судья"

Автор книги: Денис Чекалов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)

– О, ты способна превратить в нечто подобное любую постель, – отозвался я. – И тебе не нужны помощники в виде кандалов.

Глаза Асгхана перестали безумно сверкать, но не было в них и прежней тупой рассеянности. Он снова пришел в себя – и я знал, что помогло ему вернуться в сознание столь быстро.

– Пыточный станок, – объяснил я. – Тот самый, что Мелькор Элронхил привез из Эарнедара. Гоблины забрали его, вместе с остальными сокровищами. За долгие века станок попал в семью Салмара Аларейна.

Я прислушался к тишине за окнами.

– Ложе заняло свое место в собрании реликвий, которые столетиями собирала династия Аларейнов. Но настал день, когда Салмару пришлось разбудитьего.

– Станок дает власть над койганами, – сказала Френки.

Демонесса стояла перед пыточной кроватью, и ее тонкие пальцы пробегали по металлическим тискам.

– Вот что меня смущает, Асгхан, – негромко произнес я. – Мы не видели тела Феарора. Отец позаботился, чтобы труп кремировали. У нас были только два свидетеля – ты говорил, что тварь отложила яйца в парня, Салмар это отрицал. И знаешь, что? Я поверил ему.

В глазах минотавра мелькнуло беспокойство.

– Смерть сына сделала его слепым. Все скажут, что я был лучшим охотником. Я никого не мог убить по ошибке.

– Правильно, Асгхан. Ты сделал это специально.

– Какая ерунда, – резко произнес быкоглав. – Что бы я выиграл? Салмар Аларейн возненавидел меня, и пришлось бежать.

– Вот видишь, Френки, – я показал на него рукой. – Он признался. Не пришлось ломать ему руки, как ты предлагала.

– Признался в чем? – отступая назад, спросил Асгхан.

– В чем, приятель? Да во всем. Мне достаточно было только увидеть твою квартиру. Мягкие, роскошные вещи. Прохладный воздух с запахом хвои. Даже то, чем ты занимался. Играл роль сильного, крутого парня и истязал людей, которые просили об этом, и даже платили деньги. Пачка писем в углу шкафа – все, что осталось в твоей жизни от прошлого.

Охотник поднял голову, а плечи его снова опустились, как в тот момент, когда он был готов броситься на койгана.

Теперь Асгхан видел врага во мне.

– Ты хотел уехать сюда, а вовсе не бежал в изгнание. Все твои приятели говорят, какой ты утонченный. Любишь красивую поэзию – о природе и о любви. Но я не заметил у тебя ни одной книги о страданиях, об аскетизме или благородстве. Скучные темы, верно?..

Минотавр не ответил.

Он развернулся, и подошел озеру черной крови. Вынув из рукава шелковый мешок, начал бережно складывать в него орхидеи. То были души тех, кто погиб по вине койганов.

Теперь в Облачном храме их смогут воскресить, или вернуть в колесо сансары, – обычно люди выбирают последнее.

– К утру в городе не останется ни одного койгана, – я объехал поваленное дерево, и направил внедорожник к хайвею. – И королевский прокурор сможет закрыть это дело.

– Придется ему многое объяснять, – заметила Франсуаз.

– Он будет рад любому объяснению… Кстати, Френки, Гарда просила тебе кое-что передать.

– Что же?

– Тостер будет теперь стоять на ееполовине кухни – там же, где соковыжималка.

– Но Майкл.

– Она так сказала.

– Но это несправедливо. Я умею поджаривать тосты.

– Не знаю, Френки, может быть – я их никогда не пробовал. В любом случае, речь идет уже о новом тостере – старый не включается, и его пришлось выбросить.

– Не может быть, Майкл. Гарда же не хочет сказать, что я его сломала.

– Тостер хочет сказать.

– Тогда поделом ему.

АЛМАЗНАЯ ЦИАРРА
Третий Багряный грех

1

– Вы знаете, что такое Алмазная Циарра? – спросил проконсул Бурковиц.

Франсуаз посмотрела на него мрачно, словно он был прыщом, вскочившим как раз перед выпускным балом.

Вообще, Френки довольно сложно вывести из себя.

Если ей кто-то докучает, – скажем, когда она пьет свой протеиновый коктейль… Что? Вас уже стошнило от этого названия? А каково мне смотреть, как она каждое утро достает миксер, и сосредоточенно запихивает туда всякую дрянь, от которой даже некромант сознание потеряет?

И делает это с такой важностью, словно создает, по меньшей мере, тригидральную бомбу, которая может взорваться от одной мысли о Винни-Пухе.

О чем это я? Так вот, когда Френки кто-то мешает, – она просто бьет его кулаком в нос (или что там окажется ближе), чаще всего, даже не глядя.

С такими привычками жить легко, с такими друзьями – трудно.

Но Алмазная всегда была для Франсуаз большой закавыкой.

Преисподняя, откуда девушка родом, – единственное измерение, откуда можно заглянуть в Циарру. Дело это опасное, – за такую шалость дорожный коп-демон выпишет вам штраф в две тысячи динаров; а потому никто особо и не решается.

Дети – другое дело; квитанциями их не запугать, так как платить все равно будут папочка с мамочкой. А заставлять родителей раскошелиться, да почаще, – святая обязанность каждого малыша. Вот поэтому у демонов есть поверье, что тот, кто заглянет в Циарру до совершеннолетия, – навсегда останется девственником. А если даже поезд ушел, все равно навеки лишится секса.

Страх этот столь огромен, что дети слушаются.

Ну, почти все.

Френки старательно обходит эту тему.

Ведь если она хоть раз пошла на поводу у родителей, – то скорее проживет день, никого не убив, чем признается в детской слабости.

А если ослушалась, – значит, как и я, считает древние демонические поверья мелко нарезанным с луком вздором в конопушку.

Нельзя же всерьез поверить, будто она стала бы такимрисковать.

Бурковиц всех этих хитросплетений не знал, но внутренний голос подсказал проконсулу, что лучше не углубляться.

– Наш мир состоит из тринадцати измерений, – продолжал он. – Словно лепестки цветка. Пространство между ними заполнено Алмазной Циаррой. Мир абсолютного колдовства… Чародеи дорого бы дали за то, чтобы узнать, – чем там можно поживиться.

Он умолк, очевидно, думая про себя:

«А я бы потом забрал все у них бесплатно».

– Никому не удавалось проникнуть в Циарру, – заметил я. – Дальше, чем на две гоблинские мили.

– Но и это немало, – согласился проконсул. – Именно там колдуны Черного Круга нашли самые мощные из своих артефактов.

– А еще безумие, монстров и клервосскую чуму.

– Да, эти путешествия крайне рискованны… Поэтому мы не очень-то афишировали, когда пытались отправить туда дирижабль…

Несколько мгновений я смотрел на Бурковица, прикидывая, – то ли он сошел с ума, то ли купил книгу «Как стать остроумным за девять дней. Пособие для чайников и олигофренов».

– Послать дирижабль в Циарру, – мягко подсказал я. – Это все равно, что фейри лететь в Пустоши гоблинов. Неразумно, опасно, а главное совершенно бессмысленно.

– Многие так считали, – подтвердил Бурковиц. – Но оптимисты тоже нашлись.

Он произнес это таким тоном, словно говорил:

«Дураков всегда хватает».

– Взяли стандартный гоблинский дирижабль. Маги Черного Круга заменили в нем все детали на сплав мифрила и серебра. Поставили двигатель, который до запятой повторял сердце левиадракка…

Он сцепил пальцы перед лицом.

– Корабль получил название «Глендаар», – в честь легендарного чародея. Он должен был проникнуть глубоко в Циарру, туда, где еще не бывали ни мы, ни хобгоблины. Собрать образцы и вернуться. Но…

– Вы потеряли с ним связь? – подсказала Френки.

– Это произошло больше двадцати лет назад. Черный Круг посылал в Циарру несколько спасательных капсул, но все вернулись ни с чем. Проект закрыли, а Гэбрил Аларонд, рейнджер Драконьей Гвардии, был признан пропавшим без вести…

– Пилот?

– Он один находился на борту. Мы не знали, найдем ли когда-нибудь «Глендаар». Но три дня назад, астрологи Перевернутой Башни предсказали его возвращение.

– Как такое возможно?

– По всей видимости, дирижабль подхватило одно из астральных течений. Пилот, разумеется, уже мертв; ресурсов корабля не хватило бы на полгода, а прошло больше двадцати лет.

Проконсул изобразил на лице скорбь. Впрочем, ему это быстро наскучило.

– «Глендаар» выйдет из Циарры следующим утром, и упадет в лесу Ородгорма. Обломки необходимо собрать и отвезти в зиккурат Черного Круга. Синедрион поручает это вам, ченселлор Майкл. Надо ли говорить, что людям необязательно знать о… О нашем неудачном эксперименте.

Проконсул уже направлялся к двери, когда Франсуаз лениво осведомилась:

– Здесь сказано, что у рейнджера осталась дочь. Что с ней стало?

– Она получает пенсию от Синедриона, – сухо ответил Бурковиц. – До сих пор.

– Кажется, он обиделся, – констатировал я, убеждаясь, что Иоахим действительно ушел, а не спрятался в мусорном ведре, подслушать наш разговор.

– Гэбрил, – задумчиво пробормотала Франсуаз, рассматривая черно-белую литографию. – Думаешь, он понимал, что может не вернуться?

– Не знаю, – ответил я. – Заходите, леди Аларонд. Вы все слышали?

Полной высокой гномице перевалило уже за пятьдесят. Сложно было представить, что этот молодой улыбающийся человек на фотографии – ее отец.

– Да, мадемуазель Дюпон.

Моя партнерша вызывала у нее больше доверия, чем я.

Леди Аларонд не захотела сесть в кресло для посетителей, на котором сидел Бурковиц, и выбрала одно из боковых.

– А ведь даже мои дети не хотят мне верить.

– Мы согласимся на предложение проконсула, – сказала Франсуаз. – И проследим за тем, что станет с обломками. Вы этого хотите?

– Ах, мадемуазель Дюпон, – гномица сидела на самом краешке кресла. – Что мне до этого дирижабля. Верните мне моего отца. Я знаю, что он жив.

2

Гэбрил Аларонд очнулся.

В голове стучало, а перед глазами расплывались черные и красные пятна, как после больших перегрузок.

Он все еще слышал крик рвущегося астрала, заклинания магов Черного Круга отдавались в ушах звонкими молоточками клавесина.

В его сознании билось так много шума, и Гэбрил не сразу понял, что вокруг стоит тишина.

Рейнджер попробовал открыть глаза, но не смог. Веки напряженно дергались, снова и снова, потом пришла боль.

Правое веко начало раскрываться – медленно, неровно, и что-то темное крошилось и падало между ресниц. Гэбрил Аларонд понял, что это.

Его глаза были залеплены засохшей кровью.

Гэбрил Аларонд попробовал пошевелиться.

Он знал, что необходимо делать в аварийной ситуации – помнил так же ясно, как и свой фамильный герб. Или даже лучше.

Тело не слушалось. Вернее, не желало подчиняться ему. По мышцам приятной волной протекала истома, которую болезненно не хотелось нарушать.

Гэбрил Аларонд попробовал повернуть голову, и это у него получилось. Теперь он мог хорошо видеть правым глазом, хотя левый все еще оставался закрыт. Слишком много налилось крови из рассеченного лба.

Сколько провел он без сознания?

Что случилось с дирижаблем?

Напрасно рейнджер пытался разобрать тающую вязь рун. Магические символы вспыхивали и рассыпались астральными всполохами.

Тело Гэбрила Аларонда было намертво пристегнуто к креслу – для того, чтобы рейнджера не выбросило во время вращения в Циарре.

Он попытался поднять правую руку, и обнаружил, что она не поднимается с панели управления. Тогда рейнджер попробовал пошевелить левой, и у него получилось.

Итак, сколько времени прошло с тех пор, как он потерял сознание? Достаточно, раз кровь успела запечься. Видимо, это случилось прежде, чем «Глендаар» покинул приграничье Циарры.

Наверняка его уже ищут.

Следовало выяснить, что случилось с правой рукой.

Гэбрил Аларонд вновь попробовал приподнять ее. Он чувствовал свою руку, ощущал, как мускулы напрягаются, пытаясь выполнить отданный им приказ.

Дело было в скафандре.

Металлическая перчатка расплавилась, припаяв рейнджера к панели управления.

И в этот момент Гэбрил увидел его.

Большой склизкий червь полз по потолку, перебирая ложноножками. Его крупное, покрытое сочащимся жиром тело то сжималось гармошкой, становясь от этого еще толще, то вытягивалось в длину, захватывая новый кусочек пространства.

Червяк замер над головой рейнджера. У него были черные блестящие глаза, и Аларонду показалось, что тварь смотрит на него.

Как она попала в дирижабль?

На мгновение Гэбрила Аларонда охватила паника.

Он сидел, намертво замурованный в скафандре. Дирижабль погружен в Алмазную Циарру, может быть, уже за миллионы миль от родного мира. Без связи, с погасшими рунами. А какое-то мерзкое, склизкое существо, взявшееся неизвестно откуда, висело над его головой и смотрело.

Просто смотрело.

Гэбрила пронизало желание подняться с сиденья, к которому он был прикован стараниями чародеев. Нельзя вот так сидеть, пока отвратительная тварь ползает там, наверху.

Эта мысль заставила Аларонда собраться.

Он был рейнджером – и, черт возьми, хорошим рейнджером. Он не позволит какому-то червяку нарушить его планы.

Прежде всего, надо посадить дирижабль. Вернуть домой. Гэбрил надеялся, что сможет это сделать, так как некоторые руны все еще вспыхивали.

А там, дома, он станет героем.

Первым эльфом, вернувшимся из Циарры.

Необходимо определить характер повреждения.

И он вернется.

Червяк замер на гладкой металлической поверхности кабины, подобрал ложноножки.

Эльф под ним пришел в себя.

И это было хорошо.

3

– Женщина плохо спит по ночам, – я подошел к книжному шкафу и стал возвращать на место вытащенные Франсуаз справочники. – Старушке кажется, будто с ней шепчется покойный отец. Тебе нужна книга «Правда о кикиморах»?

– Оставь.

Я подошел к столу Франсуаз и посмотрел на нее сверху вниз.

– Обычный медиум сказал бы: «Ах, леди Аларонд. Ваш отец ну просто жаждет поболтать с вами. Он не может без этого жить». Или что там делают духи в других мирах. «Папочка и дальше станет общаться с вами. Не волнуйтесь, не пейте глазные капли. Только своевременно выписывайте мне чеки». Глупая старушка наконец-то довольна жизнью, а шарлатан-медиум покупает новую машину.

Со стола девушки я взял визитную карточку. Надпись витыми буквами гласила:

«Сейра Лоур.

Магия воздуха

Очищение ауры, предсказание судьбы по звездам»

– Но наш медиум, видите ли, слишком честная. Это, наверное, потому, что ауру чистила слишком рьяно. «Ваш папочка жив, – отвечает она, и бедная старушенция с перепугу чуть не отправляется в лучший мир, не написав завещания, чтобы лично там все проверить. – Только вот загвоздка – папуля уже полвека болтается в Алмазной Циарре». Ты можешь придумать что-либо более несусветное, Френки?

– Сейра Лоур сказала то, что ей подсказывала интуиция, – ответила девушка. – И приход проконсула Бурковица подтверждает ее слова.

– Сейра Лоур дура, – возразил я. – Носит синие чулки и ковыряется в ушах. Какого черта ей понадобилось называть бедной старушенции твое имя?

– Не будь таким злым, – Франсуаз повернулась на своем кресле.

Девушка пытается скрывать, – но ей приятно, когда другие специалисты отсылают к ней сложных клиентов, с делом которых боятся сами не справиться.

– Несколько раз она предлагала мне стать старшим партнером в ее консультации.

– А меня приглашала на сеанс соматического очищения, и я чуть было не согласился, пока не узнал, что именно она имеет в виду.

– Если бы согласился и после, – ласково проворковала Френки, – то я показала бы тебе кое-что интересное. Гоблинские пытки.

– Лучше это, чем возиться с леди Аларонд. Я готов поменяться прямо сейчас. Сейра отфутболила старушенцию тебе, а теперь я должен вручить ей высохшую мумию в скафандре и ответить на вопрос, почему та больше не разговаривает.

– Если Сейра Лоур полагает, что рейнджер жив, – возразила Франсуаз, – значит, это вполне возможно.

– Да, он мог выжить при аварии. Но столько лет прошло, Френки. Без еды, питья – воздуха. Да он бы просто умер от старости.

– Мы мало знаем об Алмазной Циарре. Существуют временные петли, астральные провалы и черные дыры.

– Лично я знаю только одну черную дыру, – ответил я. – Это твои многочисленные знакомые, которые только и способны, что подкидывать нам на порог дохлых кошек вроде леди Аларонд.

– Еще одна шпилька в мой адрес, и ты вылетишь в окно.

– Не надо про полеты, ладно? Мне и так скверно от старушечьих бредней. Да, я связался со своими знакомыми в Черном Круге, и нажал пару кнопок. Так проконсул Бурковиц оказался у нас в кабинете. Что дальше?

Франсуаз в недоумении посмотрела на меня.

– Как что, Майкл? Мы спасем Гэбрила Аларонда.

4

Гэбрил Аларонд не хотел умирать.

И не собирался.

Все оказалось не так плохо, как он думал вначале. Кислород равномерно поступал в скафандр, и руны показывали, что запасов хватит для долгого пути.

А в планы Гэбрила не входило лететь слишком долго.

Он не мог двигать правой рукой, но левая действовала свободно. Рейнджер переключал на панели кристалл за кристаллом – планомерно, не спеша, согласно правилам действия экипажа на случай аварии.

Его пальцы в металлической перчатке переходили от одного рунического символа к другому. Больше всего Гэбрила беспокоила тишина. Система связи не функционировала, хотя он не мог определить, что именно в ней вышло из строя. С того момента, как Аларонд пришел в себя, он не получил ни одного сообщения от Черного Круга.

Рейнджер не понимал, почему.

Гэбрил Аларонд видел перед собой мелкие буквы, и ощущал, как двигается по строчкам параграфов, проверяя систему за системой и стараясь не пропустить ни одной мелочи.

Он забыл о черве, висящем над его головой. Рейнджер уже не был уверен, существовал ли тот на самом деле или был иллюзией, явившейся при выходе из забытья.

«Глендаар» должен был углубиться в Алмазную Циарру, собрать образцы, и выпустить спасательную капсулу. Ей предстояло опуститься на акрополе, зачарованном волшебниками Черного Круга.

Оставалось понять, сможет ли он вернуться сам, без помощи магов.

Червяк выполз на руническую панель, изгибаясь и вытягиваясь. За ним оставался блестящий слизистый след.

Аларонд взмахнул головой, отгоняя ненужные мысли. Первым делом он посадит дирижабль – а потом разберется, что делать с этой тварью.

Пойдем дальше, Гэбрил. Мы ведь не останемся здесь, в этой консервной банке? Да ни за что на свете.

Мы выпустим капсулу и улетим, а потом выпьем холодного пива.

Он думал о тех, кто ждет его дома.

5

Франсуаз спрыгнула на землю, поднимая дождь мелких грязевых брызг. Тяжелые ботинки пригибали к земле пожелтевшую траву.

– Похоже на митотавровый выпас, – заметила девушка, подбирая под кепку каштановые волосы.

Приземистая машина переваливалась по неровной дороге.

– Кто это, Майкл? – спросила Франсуаз.

– Наверное, доктор Селебриэн, – ответил я, наклоняясь и поднимая предмет, привлекший мое внимание. – Будет проверять, не привез ли с собой «Глендаар» лекарство от глупости. Хочешь погрызть шишку, Френки?

– Замолчи.

Машина остановилась, туфли вышедшей из нее сильфиды глубоко увязли в мокрой земле.

– Оделась не по сезону, – констатировал я. – Да и машина для леса не подходит. Как думаешь, может, она захочет погрызть шишку?

– Здравствуйте, – сказала доктор Селебриэн.

Сильфида не смогла подъехать ближе, и ей приходилось повышать голос.

Ее светло-голубые глаза быстро скользнули по крепкой фигуре Франсуаз и остановились на тяжелых ботинках девушки. Френки нравится подобная обувь – с того дня, как она убедилась, что в ней очень удобно выбивать окружающим зубы.

Светлые туфли-лодочки доктора Селебриэн дважды подломились, прежде чем она смогла подойти к нам.

– Моя, – резко сказала Френки.

Девушка вырвала у меня из рук шишку и засунула ее в карман.

Доктор раскрыла застежку кожаной папки, которую держала в руках.

– Дирижабль должен упасть здесь, в лесах Ородгорма.

Ее сухой палец провел по очерченному на карте кругу.

– К утру тело центуриона Аларонда будет предано земле.

6

Мотель назывался «Мифриловый меч и оркская зубочистка». Номер оказался небольшим и довольно грязным, чем привел Франсуаз в непонятный для меня восторг.

– Не ворчи, – довольно промурлыкала Франсуаз. – У нас еще пара часов до падения дирижабля, и я хочу, чтобы ты по достоинству оценил это место.

Девушка лежала на широкой кровати, подложив под себя руки и согнув ноги в коленях.

– Разве ты не видишь, как здесь прекрасно.

– Только блохокрабы могут с тобой согласиться, – ответил я, оставляя попытки запереть дверь. – Если замок не работает, значит, все в городе честные или такие прорвы, что запирать бесполезно?

Франсуаз выгнула спину, лениво наблюдая за мной.

– Френки, и что ты нашла хорошего в этом клоповнике? Не будь он ближайшим мотелем к месту крушения – я и во двор бы сюда не зашел.

– Как ты не понимаешь, – Франсуаз с наслаждением потянулась. – Разве ты не чувствуешь запах леса, близость природы? И не надо корчить такие рожи.

– Мне казалось, тебя интересует только один тип близости, – заметил я, набирая номер мобильного. – Да, проконсул. Мы на месте. Здесь столько клопорлингов, что вы смогли бы натренировать из них целый батальон. Да, и он был бы не хуже того, которым вы в свое время командовали. С каким праздником?

Я закрыл трубку рукой.

– Спрашивает, поздравили ли мы его жену с днем рождения.

– Гарда послала ей свирфнебблинскую книгу рецептов, – бросила девушка.

– Да, мы не забыли. Вам того же.

Я отсоединил связь.

– Френки, я тебе говорил, что она не знает свирфнебблинский?

– Тогда пусть смотрит картинки. А ты еще брюзжал, что у меня противные знакомые.

– Бурковиц – зануда, но благодаря ему мы находимся здесь. Чем будем заниматься до того, как придет фургон? Держу пари, кабельного здесь нет.

– Мы не станем смотреть телевизор, – девушка строго посмотрела на меня. – Не так уж часто мне удается вытащить тебя за город. Тебе нужно больше гулять. Пошли.

– Френки, я же не собака, чтобы меня выгуливать.

– Ты хуже. А разве ты не хочешь осмотреть заброшенный акрополь, куда должен был вернуться «Глендаар»? Он до сих пор засекречен.

– У меня нет ни малейшего желания. Ребятишки из соседнего города наверняка давно играют там в мяч.

– Тогда будешь осматривать его без удовольствия.

Черви начали просыпаться.

Они чувствовали егоиздалека. Их разделяло огромное расстояние, – которое не могли преодолеть их маленькие склизкие тельца. Но ондвигался, двигался к ним.

Они знали, что он возвращается.

Гэбрил Аларонд понял, что не может управлять дирижаблем.

Он проверил системы несколько раз. «Глендаар» сошел с курса, и теперь перемещался в Циарре, подхваченный каким-то неизвестным Гэбрилу астральным потоком. Рейнджер не знал, где находится.

Толстый жирный червяк не двигался. Он лежал на панели управления, закрывая своим телом несколько датчиков.

Гэбрил не решался дотронуться до него. Странно, что этой твари не нужен кислород.

Казалось, червяк спит или уже умер – как и весь огромный дирижабль под ним. Система эвакуации не пострадала при аварии, но какой теперь от нее толк. Капсула вылетит в Алмазную Циарру и потеряется там так же, как и сам «Глендаар».

Вот почему молчат чародеи Черного Круга. Они слишком далеко.

Червяк на рунической панели вновь задвигался. Значит, он все еще жив. Отчего-то Гэбрилу стало приятно при этой мысли. Рейнджер успел привыкнуть к червяку, словно к члену экипажа.

– Ты еще меня переживешь здесь, блестящий, – тихо произнес Аларонд.

Откуда все-таки он взялся?

Гэбрил закрыл глаза. Больше нет смысла ничего делать. «Глендаар» не создан для долгих перелетов в Циарре, и сидевший в нем эльф был совершенно беспомощен.

Аларонд представил себе лицо дочери.

Так он сидел, не видя ничего вокруг. Червяк тоже смотрел, повернув круглую голову к иллюминатору. Он видел, как небольшая светлая точка на черном фоне становится все ярче, все больше. Она была голубого цвета, и отражалась в крупных черных ложноглазах червяка.

Они приближались к родному миру.

Настало время выползти наружу.

Червяки шевелились, изгибаясь маслянистыми телами. Их крепкие жвалы мерно перемалывали засохшие коконы из паутины. Они отбрасывали тушки мертвых насекомых, которых ели перед началом спячки.

Они слышали, как пробуждаются руны, и понимали, что это для них означает.

Настало время выползти наружу.

7

– Не иди так быстро, – я ухватился за ветку, чтобы спуститься в овраг.

Высохшее дерево надломилось, и я едва не упал.

– Я хочу осмотреть акрополь до темноты, – ответила девушка. – Ну пойдем же.

– Дирижабль не приземлится туда, куда должен был свыше сорока лет назад. Нет там ничего интересного.

– Ты ленишься ходить, Майкл. Мне надо с тобой больше заниматься.

– Да, может быть, тогда я научусь приносить мячик.

Франсуаз остановилась, делая вид, будто я ее задерживаю.

– А что ты чувствуешь, Френки? – спросил я, поднимая с земли еще одну шишку и протягивая ее девушке. – Твои способности гораздо выше, чем у магессы Лоур.

– Ты льстец, – промурлыкала Франсуаз и потрепала меня по щеке, что я не всегда ей позволяю. – Сейра многие годы была медиумом леди Аларонд. Между ними натянуты тесные ментальные узы. Поэтому ей проще войти в контакт с Гэбрилом.

– Френки. Ты лгунья. Можешь убедить кого угодно даже в том, что девственница. Но я-то хорошо тебя знаю; есть что-то еще, из-за чего ты и потащила меня в лес.

Франсуаз смерила меня задумчивым взглядом, словно решая, можно ли говорить со мной о серьезных вещах.

– Сейра Лоур не в состоянии понять всего. Внутри «Глендаара» находится не только тело рейнджера – живого или мертвого. К нам приближается нечто Злое.

– Сверните направо, это через три с половиной мили, – низенький констебль приветливо улыбается. – Местечко небольшое, почти никто туда не ездит. Молодежь уезжает в большие города.

– Спасибо.

Сумерки спускаются. Пожилая женщина в автомобиле смотрит на темнеющее небо.

– Всего-то и есть интересного, что заброшенный акрополь… Только смотрите – дорога там плохая.

Каролина Аларонд видит, как сквозь синеватый туман медленно проступают звезды.

Черви ползли по отвесной стене – их было четверо. Им не нравилась поверхность, по которой перебирали их влажные, жирноватые ложноножки. За долгие годы заточения они отвыкли двигаться, но помнили, каково ощущать под собой теплоту древесины или холод камня.

Это покрытие было неприятным и чужим.

– Смотри-ка, Сэм.

Огр из службы охраны здания, в синей форме и радиотелефоном на поясе, остановился и приподнял вверх узловатый палец. Его напарник подошел ближе.

– Гляди, черви. Откуда они могли тут взяться?

– Надо сообщить – пусть вызовут службу борьбы с насекомыми.

– Это все потому, что жрут да мусорят в офисах…

Они пошли дальше.

За окнами спускалась ночь. Сейра Лоур закрыла записную книжку. Медиум приветливо смотрела на хоббита, сидящего напротив.

– Можете быть спокойны. Сглаз, который наложила на вас невестка, уже рассеялся.

– Но мне до сих пор плохо, леди магесса. Я чувствую, как она хватает меня за горло и сдавливает – вот так.

– Так и должно быть. Через пару дней все пройдет. И помните – эта оркиха больше не имеет над вами власти.

– Ну, раз вы так говорите…

Черви продолжали ползти. Один раз они заблудились, и красные пульсирующие маячки в их головах стали мерцать тише. Но потом поняли свою ошибку и вновь изменили направление.

Склизкие тела изгибались, когда черви проникали в вентиляционную систему.

– Всего доброго, магесса Лоур… Как всегда, вы очень мне помогли. Не знаю, как бы я справился без вашей помощи.

– Обязательно приходите на следующей неделе. И не забывайте пить настой, который я вам дала.

– До свидания…

Женщина-медиум закрывает дверь, потом долго смотрит в узкую щель на удаляющуюся спину дворфа. Почему-то она тоже чувствует себя скверно. Наверное, скоро пойдет дождь.

– Смотри, Сэм. Червей больше нет.

– А ты что, думал, они тут будут тебя ждать?

– Нет, я знаю. Когда в здании заводятся черви, они ползают в одном месте туда-сюда.

– Да брось.

Вентиляционная решетка оказалась закрытой.

Черви тыкались в нее круглыми блестящими головами, но не могли сдвинуть с места. У них были большие черные пятна в том месте, где должны находиться глаза. Но это была только раскраска, призванная отпугивать хищников. Настоящие глаза у червей были маленькие, сухие и постоянно двигающиеся.

Они следили за тем, как Сейра Лоур закрывает дверь и возвращается к своему столу.

8

– Думаешь, акрополь все еще охраняется?

– Уверен, что нет, Френки.

Франсуаз пробиралась сквозь кусты, ломая ветки. Я направился к широкой прореши, надвое перерезавшей полосу проволочного забора.

– Если ищешь памятники истории, – сказал я, – пройдись лучше по улицам городка. Местные уже все растаскали. Им осталось только распилить ограждения.

– Думала, здесь интереснее.

– Я предупреждал.

На ходу Сейра Лоур поворачивала головой, чтобы размять мышцы шеи. Эльфийка остановилась перед висевшим на стене дипломом. «Магесса Белого квадрата. Медиум и парапсихолог».

Боль не проходила, напротив, она становилась все сильнее. Сейра дотронулась пальцами до головы и начала массировать кожу.

Черви не могли сдвинуть вентиляционную решетку. Они наблюдали, как женщина медленно ходит по комнате, и знали, что она чувствуетих.

Надо было проникнуть внутрь.

Первый из червей воткнул круглую голову в отверстие между прутьями решетки. Ему пришлось сильно вытянуться в длину, покрытые склизким жиром бока скользили по металлу.

Трое остальных червей смотрели на магессу. Они тоже чувствовали – чувствовали того, кто жил в ней.

Сейра Лоур опустилась за стол, закрыв глаза и откинув голову. Ей было необходимо посидеть немного – одной, в пустом офисе, когда последние люди давно покинули высотное здание.

Сейре требовались тишина, покой и нейтральная аура.

В этот день она почему-то быстро устала.

Крупный, ярко-розовый червяк высунулся из вентиляционного отверстия почти наполовину – его ложноножки перебирали над лицом девушки.

– Не пытайся, Френки, наверняка эта дверь заперта.

Франсуаз подошла к высокой металлической панели.

Проржавевшая надпись гласила: «Не входить».

– Ты так думаешь? – спросила она.

Девушка отступила на шаг и с размаху ударила в дверь ногой. Петли глухо скрипнули, дверь медленно начала отходить назад.

– Для меня открыто, – бросила Франсуаз.

Червяк покачивался из стороны в сторону.

Его толстое, покрытое слизью тело почти полностью выползло из вентиляционной решетки. С каждым новым рывком он выбирался все дальше и дальше.

Три круглые головы, с блестящими черными ложноглазами, высовывались из отверстий по разные стороны от него.

Сейра Лоур открыла рот – ей надо было глубоко вздохнуть.

– Осторожно, Майкл, не упади. Ой.

Девушка громко вскрикнула, и я услышал, как подо мной что-то гулко зазвенело.

– Ты в порядке? – осведомился я, вступая на металлическую лестницу.

– Кажется, я стерла какую-то руну.

– Будем надеяться, что ты не превратишься в гаргулью.

Червяк упал.

Сейра Лоур вздрогнула, когда что-то холодное и живое коснулось ее лица. Хвост червяка свесился в открытый рот Сейры, маленькие ложноножки быстро перебирали по щеке.

Женщина попыталась встать.

Трое других червяков раскачивались в отверстиях решетки над головой магессы.

– Ничего не видно.

Франсуаз проводила по стенам помещения узким лучом, вырывающимся из фонарика-карандаша.