Текст книги "Сладкий грех"

Автор книги: Дебра Маллинз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

– Я не дура и соглашусь на любую цену, которую ты назовешь.

– А если я захочу «взять» тебя? – Он прижался бедрами к ее тазу, и она поняла, что он возбужден. Ее захлестнул гнев, но она постаралась совладать с собой.

– У тебя нож. Разве я могу тебя остановить?

– Правильно. – Он провел плоской гранью ножа по ее щеке. – А еще ты будешь говорить, как сильно тебе это нравится, иначе я искромсаю твое милое личико.

Ноги ее подкашивались, она еле дышала.

– Зачем ты это делаешь? Ради наживы? Изнасилование? Что тебе от меня нужно?

– Меня наняли. Велели тебя похитить и передать послание.

– Ты уже это говорил. – Ее помимо воли передернуло от отвращения, когда он провел ножом по ее груди. – Что за послание? От кого?

– Уезжай из Лондона или погибнешь. Вот и все послание. – Все еще сжимая в одной руке нож, другой он провел по ее груди. – У тебя хорошие сиськи для такой малышки. Мне всегда хотелось перепихнуться с благородной дамочкой, посмотреть, что там под юбкой у тебя такого особенного, чем ты лучше обычной потаскушки.

Она пропустила это похабное замечание мимо ушей, стремясь узнать главное.

– Кто тебя подослал?

– Не знаю – я разговаривал со слугой. Но мне ясно дали понять, что им не важно, что с тобой случится, если ты все же не уберешься из Лондона. – Он мерзко хихикнул. – Либо сдохнешь.

Она буквально онемела от такого очевидного наслаждения чужим страхом. На этот раз поблизости не было Летти, вооруженной ночным горшком. Придется рассчитывать только на собственные силы.

– Всего в нескольких ярдах отсюда оживленная улица, – напомнила она ему.

– Думаю, нам просто надо быть потише, только и всего. – Он снова захихикал, прислоняясь пахом к ней.

– Скажу тебе сразу – я молчать не намерена. Буду кричать что есть мочи.

– Тогда я тебя прикончу. – Он снова приставил нож к шее.

– Тогда у тебя не получится осуществить желаемое. Как ты меня поимеешь, если я буду мертва? – Она выдержала выразительную паузу. – Или ты из тех, кто роется в могилах и выкапывает мертвецов для таких целей?

– Твою мать! – Он оттолкнул ее в сторону. – Какая дама станет говорить о таком? Я не развлекаюсь с трупами!

Она пожала плечами, взвешивая в уме свои шансы на побег.

– Я просто пытаюсь понять, что же тебе все-таки от меня нужно.

– Значит, ты собралась кричать? – Он схватил ее за волосы и больно дернул назад, запрокидывая ей голову. – Я позабочусь о том, чтобы этого не произошло. Так мы оба получим, что хотим.

Он поставил ее на колени, взял нож в зубы и стал расстегивать брюки.

Миранда прекрасно поняла, что он собирался сделать. Она обеими руками схватилась за полы его куртки и резко вскочила на ноги. От такого неожиданного маневра он отступил назад, выронив нож изо рта. Тот упал и ударился о землю. Глаза его налились кровью, он зарычал от бешенства.

Она схватила юбки и стремглав бросилась к проему между домами, где виднелся солнечный свет.

И вдруг у нее на пути возникли две фигуры, перегородив ей дорогу к спасительному свету. Она, недолго думая, бросилась прямо на них. Кто бы это ни был, они должны либо отскочить в сторону, либо она собьет их с ног.

Мельком она увидела, что на одной из фигур была юбка. Она не могла допустить, чтобы еще одна женщина попалась в ту же ловушку, что и она.

– Беги! – крикнула она. – У него нож! Позовите городового!

– Мисс Миранда?

Голос Энни. У нее подкосились ноги, но она не замедлила бег. Энни помчалась ей навстречу, следом бежал мужчина.

– Нет, Энни, назад! Он гонится за мной!

– Я им займусь. Энни, уходите с хозяйкой. – Не успела Миранда узнать говорившего, как этот молодой человек пробежал мимо нее, сжимая в руке пистолет. Она лишь краем глаза успела заметить ливрею, которую носили слуги в ее доме.

– Мисс Миранда, что здесь произошло? – Энни подбежала к ней и схватила за руки, заставляя остановиться.

Миранда вцепилась в нее, хватая ртом воздух. Проклятый корсет не давал вздохнуть полной грудью.

– Меня схватил какой-то мужчина, угрожал убить.

– Это средь бела дня-то? Вот бесстыжий ублюдок!

Миранда сдавленно рассмеялась, насколько позволяла тугая шнуровка.

– Мы как-нибудь обязательно обсудим твою манеру выражаться, Энни, но, должна признать, ты совершенно права.

– Да плевать на мою речь, мисс! Вас чуть не убили прямо здесь, на Бонд-стрит! Что скажет его милость?

– Ничего. – Она заглянула Энни в глаза. – Ты ничего ему об этом не скажешь.

– Но…

– Он не несет за меня ответственность. Не забывай.

Энни поджала губы и прищурила глаза.

– Вы живете в его доме, и это его слуга гонится сейчас за тем подонком. Как мы можем не поставить его в известность?

Миранда закрыла глаза, мужество ее покинуло. Ноги дрожали так сильно, что она могла в любой момент упасть.

– Какой слуга?

– Томас. Неплохой парень, правда не в меру шустрый. Давайте я отведу вас к карете.

Миранда с благодарностью позволила Энни обхватить себя за плечи. Камеристка повела ее к улице, которая была в каких-то двух шагах от них. Она только сейчас начала осознавать весь ужас обрушившегося на нее испытания.

– Я думала, грабитель меня догонит. Он уже дышал мне в затылок.

– Наверное, Томас сумел его обезвредить.

– Наверное. – Миранда вдруг остановилась как вкопанная всего в шаге от пятна света, сулящего ей безопасность. – Но я не слышала звука выстрела, а тот тип вооружен ножом.

Энни встретилась с ней взглядом, и в ее глазах отразился тот же страх, что мучил Миранду.

– Думаете, нам нужно вернуться и посмотреть, как он там?

– Я думаю, да… – Миранда оглянулась назад во мрак переулка. – Но в то же время…

– Мы сейчас же кого-нибудь за ним пошлем, – решила Энни. – А вас нужно срочно доставить домой.

– Не хочу его там оставлять…

– Кто-то приближается! – Энни потянула ее на свет. – Бежим, вдруг это грабитель!

– Энни! – Сквозь топот ног раздался голос Томаса. Молодой человек часто и тяжело дышал. – Мерзавец ушел. Шмыгнул в щель между домами и был таков. Я даже не смог выстрелить, так быстро он скрылся из виду. Но теперь вы в безопасности.

Теперь вы в безопасности. От этих слов внутри Миранды будто что-то сработало. Ноги внезапно стали ватными, но Энни ловко успела подхватить ее, когда она стала падать.

– Все самое страшное позади. Нам нужно срочно домой.

Энни подставила ей свое плечо, и они вдвоем с лакеем помогли Миранде добраться до кареты, которая увезла их с места происшествия.

Глава 13

Вайльдхевен барабанил в дверь дома Миранды рукой в перчатке. Дверь открылась, но вместо дворецкого на пороге появилась Энни.

– Как она? – строго спросил он, заходя в дом.

Энни заперла за ним дверь.

– Все еще в шоке. Физически она не пострадала, просто сильно напугана.

– Как такое могло случиться, да еще и на Бонд-стрит?

– Что сказать, ваша милость, думаю, это был не просто уличный воришка. Она сказала, что он передал ей послание.

– Какое еще послание?

Откуда ни возьмись возник слуга и забрал у Вайльда шляпу и перчатки. Глядя на него, Энни заметила:

– Лучше обсудить это в гостиной.

– Да, наверное, – отметив ее благоразумие, Вайльд передал слуге шляпу. – Что ж, Энни, веди меня.

Едва они оказались в гостиной, Энни плотно прикрыла дверь и достала из кармана обрывок бумаги.

– Мисс Миранда просила не рассказывать вам о происшедшем, но когда я складывала ее одежду, то среди вещей обнаружила вот это. А потом это сегодняшнее происшествие…

Вайльд взял клочок и прочитал послание.

– Будь она неладна! Почему она ничего мне не сказала?

– Не знаю, когда именно она это получила, но тот негодяй, что на нее сегодня напал, сообщил ей то же самое. Убирайся из Лондона, а то сдохнешь.

– Она только приехала. Откуда у нее здесь могут взяться враги? – Он посмотрел на Энни. – Где она сейчас?

– В детской, с маленьким Джеймсом. Говорит, что ребенок ее успокаивает.

– Нельзя допустить, чтобы это продолжалось. – Он смял записку в руке. – Господи, разве она не понимает, что ей нужна защита и я могу ее защитить?

Энни поджала губы.

– Я сказала ей то же самое, ваша милость, но она сказала, что вы за нее не отвечаете, и запретила вам об этом рассказывать. По-моему, гордость и упрямство просто не позволяют ей просить о помощи, даже когда это необходимо. Когда я работала у Болл, я знала девчонок, которые вели себя точно так же.

Вайльд невесело усмехнулся.

– Рад, что у тебя больше здравого смысла, Энни.

Она пожала плечами.

– Как вы верно заметили, лучше работать здесь, чем торговать собой. И я не забыла, кто меня вытащил из той кабалы.

Он положил смятую записку в карман сюртука.

– Где у вас тут детская?

– Сюда, пожалуйста.

Энни проводила его из гостиной и повела к лестнице.

Миранда укачивала Джеймса на руках, щекоча ему подбородок. После того кошмарного происшествия на Бонд-стрит она первым делом переоделась и поспешила в детскую. Когда она смотрела на невинное личико малыша, все ужасные события отходили на второй план.

Но даже те успокаивающие флюиды, которые исходили от Джеймса, не могли вытеснить из ее головы мысли о случившемся. Кто подослал к ней этого бандита? Кто так сильно хотел от нее избавиться? Очевидно, что человек, подославший к ней того негодяя, и был автором анонимной записки. Поначалу она думала, что это мог быть Вайльдхевен, но потом отказалась от этой мысли.

А это означало, что у нее появился некий таинственный недоброжелатель, который хотел ее устранить – возможно, даже убить.

От этой мысли ей стало не по себе. Она уж было начала подумывать о том, что нужно рассказать обо всем Вайльду, но тут же запретила себе совершать подобную глупость. Она и так была ему всем обязана – жила за его счет, ела за его счет. Но учитывая ту близость, что была у них тогда, в столовой…

Нет, стоит ей только начать обращаться к нему со своими проблемами, это будет означать, что он победил. А дальше она не успеет опомниться, как окажется в его постели. В его власти. А может, даже влюбится в него.

Нельзя было этого допустить. С тех самых пор, как умерла мама, она самостоятельно распоряжалась своей жизнью. Будучи дочерью пьянчужки, она рано научилась прятать свои грошики, не попадаться под горячую руку и делать все, чтобы выжить. Если тогда у нее все получалось, то получится и сейчас.

Кроме того, недавно Энни подтвердила слухи о том самозванце. Услышав ее рассказ, Миранда постепенно стала склоняться к мысли, что Вайльд, возможно, и не был тем подлецом, который бросил Летти в самый ответственный момент. Скорее всего, виновником всех бед был именно злополучный двойник, выдававший себя за Вайльда. А посему, какое она имела право и дальше заставлять Вайльда расплачиваться за чужие ошибки?

Настало время освободить его от этого бремени. Как только она выступит везде, куда была приглашена, то соберет все заработанные деньги и уедет с Джеймсом куда-нибудь в деревню. Поначалу она планировала остаться в Лондоне, но это было тогда, когда она считала Вайльда отцом Джеймса, а это оказалось не так. Жизнь в деревне была гораздо дешевле. Она смогла бы жить на деньги, вырученные от выступлений, пока не нашла бы какую-нибудь подходящую работу. Так будет лучше для всех.

Особенно для ее сердца.

Она услышала, как открылась дверь детской, но оборачиваться не стала. Теперь ребенок был смыслом ее жизни, она добьется для него всего самого лучшего.

– Давайте чуть позже, миссис Купер. Кажется, он вот-вот заснет.

– Чудесно. Я подожду.

Она обернулась, заслышав этот бархатистый баритон. Приятная дрожь пробежала по телу при виде этого изысканно одетого джентльмена в уютной обстановке детской комнаты. Эта картина показалась ей привлекательней, чем следовало бы.

– Ваша милость, что вы здесь делаете?

Он переступил порог детской, прикрыл за собой дверь, но не подошел к ним, как обычно, держась подальше от малыша.

– Я в курсе сегодняшнего происшествия.

– А… – Ее радость от его прихода померкла. – Было очень мило с вашей стороны прийти меня навестить, но, как видите, со мной все в порядке.

– Правда? – Он стал мерить шагами комнату, затем остановился возле старой деревянной лошадки и дотронулся до ее головы. Краска на игрушке уже практически облупилась, и тем не менее было в его жесте нечто такое, что подчеркивало значимость этой игрушки для него. – Раньше это была моя лошадка. Я называл своего коня Зевс. Мы с ним часто устраивали дикие заезды, когда я был еще совсем ребенком.

– Я этого не знала. – Заслышав тоскливые нотки в его голосе, она почувствовала, как сердце ее немного оттаяло и настороженность спала. – Игрушка уже была здесь, когда мы сюда въехали.

– Наверное, кто-то решил, что малышу Джеймсу она понравится.

– Если ей здесь не место…

– Нет-нет, все в порядке. – Он поднял руку в знак протеста и вымученно улыбнулся, и все же во взгляде его мелькнула боль. – Будь мой сын сейчас жив, он бы любил Зевса не меньше, чем я в свое время. Джеймс – член семейства Матертонов. Он может и должен пользоваться всеми сопутствующими привилегиями.

– Кстати… – Взглянув на малыша, она увидела, что тот наконец уснул. Она поднялась и понесла его к колыбели. – Энни мне рассказала, как много вы для нее сделали. Как забрали ее из того ужасного места.

Она осторожно положила ребенка в кроватку, укутав одеялом.

– Эта история не для ушей леди.

Она выпрямилась и смело взглянула ему в глаза.

– Вайльдхевен, мы с вами оба знаем, что по происхождению я никакая не леди, хоть и требую уважения к собственной персоне.

– Однако судя по поведению, вас воспитывали как леди.

– Это еще ни о чем не говорит. – Ласковое восхищение в его взгляде вызвало в ней воспоминание о том непристойном наслаждении, что ей довелось испытать тогда в столовой. Она усилием воли заставила себя сосредоточиться на разговоре. – Вы прекрасно знаете, что я повидала много такого, чего леди видеть не должна. Скажем так, я женщина с характером, которая старается вести достойный образ жизни.

– Очень хорошо, – кивнул он. – Я также считаю вас женщиной благоразумной.

– Благодарю.

Она положила руки на колени перед собой, польщенная этим комплиментом.

– Поэтому я не могу понять, почему вы не пришли ко мне вот с этим. – Он достал из кармана смятый листок бумаги и развернул его. Она тут же узнала ту злополучную записку.

– Энни. – Она недовольно поджала губы. – Я же просила ее не беспокоить вас этим!

– Не беспокоить? – Несмотря на то, что он произнес это, не повышая голоса, во взгляде его сверкали молнии. – Милая леди, вашей жизни кто-то угрожает. И вы даже не подумали обратиться за помощью?!

– Как правило, анонимные записки присылают трусы. – Она равнодушно пожала плечами. – Я надеялась, что эти угрозы прекратятся, если я буду их игнорировать.

– Ваш великолепный план, судя по всему, не сработал, коль вас похитили сегодня на глазах десятков людей.

– Знаю. – Она хотела отвернуться, чтобы не видеть упрека в его взгляде, но это продемонстрировало бы ее уязвимость. Вместо этого она расправила плечи и выпрямила спину. – Но, как видите, я цела и невредима.

– Только благодаря везению и сообразительности ваших слуг. Я категорически настаиваю на том, чтобы вы прекратили свои выступления в роли графини. Сейчас в этом нет необходимости. Зачем лишний раз подвергать себя опасности?

– Я не стану этого делать.

Он недоуменно заморгал.

– Прошу прощения?

– Я сказала, нет. Я не перестану выступать. – Она уперла руки в бока, твердо решив стоять на своем. – Мы уже обсуждали этот вопрос, ваша милость. Вы не несете за меня ответственность. Я обратилась к вам лишь потому, что считала вас отцом Джеймса. Но я больше так не думаю.

– Да неужели? – Он затолкал записку обратно в карман. – Теперь я начинаю припоминать, как ушел в запой после смерти жены и воспользовался услугами молоденькой сговорчивой актриски…

– Чепуха! Мы с вами оба знаем, что вы слишком порядочны, чтобы спутаться с женщиной вскоре после того, как похоронили жену и сына. И даже если бы вы действительно вступили в связь с Летти, то никогда бы не бросили ее одну с ребенком.

Он долго молчал.

– У вас, моя дорогая, смотрю, мнение обо мне резко изменилось. Не так давно вы горели желанием своими руками упечь меня в ад, чтобы дьявол коптил меня там на медленном огне.

– Теперь я узнала вас получше. – Он смотрел на нее с нежностью, и это только подливало масло в огонь ее желания. – С момента нашей первой встречи я не могла понять, как честный и порядочный человек, с которым я общаюсь, и негодяй, которого описывала Летти, могут уживаться в одном лице. Но потом Энни рассказала мне, что своими глазами видела самозванца. Она клялась, что он похож на вас как две капли воды. Таким образом, ваши невероятные рассказы о двойнике, выдающем себя за вас, получили подтверждение.

– Значит, я должен поблагодарить Энни, раз, к сожалению, моего слова было недостаточно. – Лицо его вдруг сделалось непроницаемым. – Значит, теперь вы убедились, что я не отец Джеймса. И что дальше?

– Я выступлю везде, где обещала, а потом мы с Джеймсом уедем из Лондона.

– А что, если я не дам вам его увезти? – Он пожал плечами в ответ на ее растерянный взгляд. – Этот ребенок, несомненно, Матертон. Почему бы вам не оставить Джеймса мне? Все-таки я глава семьи.

– Потому что…

– Потому что вы хотите воспитывать его одна?

– Да. – Она упрямо вздернула подбородок. – Ребенку нужна любовь, а не гувернантки и школы с полным пансионом. Да вам тяжело с ним в одном помещении находиться, не говоря уже о том, чтобы взять его на руки и покачать!

– Глупости.

– Это вовсе не глупости. Даже сейчас вы забились в дальний угол комнаты и боитесь приблизиться к колыбели. Джеймс потерял мать, его бросил отец. Я не позволю, чтобы он воспитывался в суровой стерильности круглосуточного пансиона.

– Мальчику нужно образование, достойное Матертонов. Этого хотела его мать.

– Верно. Но он будет готов к этому не раньше, чем через семь лет, ваша милость. Кто будет растить его все это время? Няня? Гувернантка? Это не то воспитание, которое мать хотела бы дать своему ребенку.

– Все немного не так, Миранда. – Он подошел к ней, одновременно приблизившись к кроватке. – Летти хотела, чтобы ее сын получил то, что полагается ему по праву рождения. Это значит жить в герцогском доме. Быть воспитанным гувернантками и репетиторами. Получить образование в Итоне, как все поколения Матертонов. – Он коснулся ладонью ее щеки. – А это не совсем то, чего хотите вы, моя маленькая добросердечная девочка, желая для него лучшей участи.

– Он заслуживает большего. – Она увернулась от его прикосновения, проклиная себя за участившийся пульс.

– Что, если я смогу дать ему нечто большее? Что вы на это скажете?

– Наверное, тогда мне будет нечего сказать. – Даже будучи поставленной в тупик, она встретила его взгляд с гордо поднятой головой. – Тогда дерзайте. Берите его, раз уж вам так хочется. А я посмотрю, как у вас это получится.

– Это вызов? – Он посмотрел на спящего малютку. – Не хочу его будить.

– Он, скорее всего, и не проснется.

– И все же…

– Вы просто не можете этого сделать, так ведь?

Он грустно улыбнулся. Ее сердце кровью обливалось при виде раздиравших его чувств.

– Я уверен, что смогу, но будет очень обидно, если парень проснется. – Он еще на шаг приблизился к кроватке и остановился. Он смотрел на ребенка в ярде от себя, пальцы его непроизвольно сжимались.

– В этом действительно нет ничего такого. – Она подошла к нему и положила свою ладонь на его руку. – Вот поэтому я и хочу, чтобы он остался со мной. Он не ваш сын, неважно, Матертон он или нет. Не думаю, что для него будет лучшей участью жить в сером, холодном доме, лишенном любви и тепла.

– Вы хотите воспитать отпрыска рода Матертонов как деревенского мальчишку, скачущего по полям?

– Да. Тогда он будет счастлив. Любим. Можете дать ему то же самое?

– Черт бы тебя побрал. – Он отвернулся от детской кроватки, обнял Миранду и прижал к себе. – Ты не оставляешь мне выбора. Это дитя – напоминание обо мне прежнем, каким я был до смерти близких. А ты – прекрасная женщина, рядом с которой я снова чувствую себя живым. – Он прижался лбом к ее лбу. – Останься со мной. Раздели мое ложе, Миранда. Ты знаешь, как хорошо нам может быть вместе.

– Не могу, – произнесла она, превозмогая себя. Ее голос был чужим и резким. – Мы с Джеймсом должны уехать из Лондона. Особенно теперь, с появлением ненормального, который шлет мне угрозы.

– Я могу вас защитить.

– У вас своих врагов хватает, Вайльдхевен.

– Ты во мне сомневаешься? – Держа ее за подбородок, он повернул ее лицо к себе. От прикосновения его пальцев к шее ей хотелось замурчать по-кошачьи. Но ее сердце разрывалось на части от того решения, которое предстояло ей принять.

– Я умелый любовник, Миранда, – продолжал тем временем он. – И я ужасно тебя хочу. Ни одна женщина не заводила меня так сильно, даже жена. Я сделаю тебя счастливой, со мной вы с ребенком будете в безопасности.

Другой рукой он провел по ее спине, и она не смогла побороть желания прильнуть к нему хотя бы на секунду.

– А где мы будем жить?

– А чем плохо это место?

Он наклонил голову, вдыхая ее запах.

– Но рано или поздно вы все равно вернетесь в свое имение. Что тогда?

– Там есть небольшой домик. Он прекрасно подойдет для тебя с Джеймсом. – Он потерся носом о ее шею. – Мы сможем часто видеться.

– Звучит очень заманчиво, ваша милость. – Она отстранилась от него. Кожа ее пылала, а сердце ныло. – Но мой ответ «нет». Я хочу принадлежать самой себе, а не развлекать джентльмена в постели.

Лицо его помрачнело.

– Ты мне действительно небезразлична, Миранда. Это не просто очередная прихоть богатого сноба.

– Вы хотите, чтобы я отказалась от тех крупиц независимости, что у меня еще остались, – тихо, но отчетливо произнесла она. – Я действительно ценю вашу заботу, Вайльд. Но если я пересеку эту грань, то никогда уже не смогу обрести себя вновь.

– А кто ты, Миранда? У тебя нет ни семьи, ни приданого. Я предлагаю тебе легкое, безбедное существование, идеальную обстановку, в которой ты сможешь растить и воспитывать Джеймса.

Она постаралась не вздрогнуть от того, насколько ничтожной он обрисовал ее жизнь.

– Но все это ради того, чтобы я с вами спала. А что будет, когда я вам надоем? Что тогда? Когда я постарею и красота моя увянет? Тогда вы оставите Джеймса себе, а меня отправите восвояси?

– Как ты могла подумать, что я на такое способен? – В его голосе послышалась злость. – Какого черта, женщина? Я привык держать слово. И если я говорю, что тебе будет обеспечена безбедная жизнь под моим кровом столько, сколько тебе этого захочется, значит, так оно и будет.

– Я бесконечно признательна вам за такое предложение, – она положила руку ему на грудь и слабо улыбнулась, – но нам никогда не быть ровней, Вайльд. Я всегда буду всего лишь прислугой, подстраивающейся под ваши желания и меняющиеся предпочтения. Будучи сама по себе, я, по крайней мере, смогу самостоятельно принимать решения и не чувствовать себя кому-то обязанной.

– Мне тебя не понять. – Он отвернулся от нее и подошел к окну, выходящему на крошечный дворик особняка. – Ты хоть понимаешь, что большинство женщин с радостью отдали бы все ради возможности, от которой ты отказываешься?

– Понимаю. Но как вы сами заметили, ваша милость, я – не большинство.

Он не обернулся.

– По крайней мере, позволь мне разобраться с врагом, которого ты, похоже, себе нажила. Пока не представляю как, но это может иметь какое-то отношение и к моим проблемам.

– Возьмите записку, если она вам поможет, – сказала она. – И я с радостью подробно опишу вам человека, который сегодня на меня напал. Но я не намерена прекращать свои выступления, Вайльд. Сегодня я должна появиться на очередном мероприятии у Оукли. Помимо этого, у меня намечено еще три выступления, после чего я уеду из города.

Он склонил голову, делая вид, что изучает подоконник.

– Оукли, говоришь? Наверное, речь идет об одной из его музыкальных постановок?

– Да, так и есть.

– И когда ты планируешь уехать? Мне нужно знать, чтобы я мог решить вопрос с домом.

Она смотрела ему в спину в надежде, что он обернется.

– Последнее выступление назначено на пятницу.

– То есть, через пять дней.

– Да.

– Хорошо. – Наконец он повернулся к ней лицом, но оно ровным счетом ничего не выражало. – Я с вами свяжусь, как только переговорю со своим поверенным.

Он направился к выходу.

– Вайльдхевен, – она остановила его на пороге, взяв за руку., – Я хочу, чтоб вы знали – для меня это решение было непростым. Вы очень привлекательный, благородный мужчина.

– Я понял, что вами движет, Миранда. Но понимаете ли вы сами?

С этими словами он открыл дверь и вышел из детской, оставив ее размышлять над смыслом сказанного.