Текст книги "Бросая вызов"
Автор книги: Дебора Гордон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 22 страниц)
– Это Лаура. Я хотела тебе сказать… Мне очень жаль, что все так получилось сегодня. Надеюсь, следующая встреча будет более продуктивной.
– Ага, я тоже. Слушай, Лаура. Мне сейчас не очень удобно разговаривать. Можно, я перезвоню?
– Конечно. Только не позже одиннадцати. Я собиралась…
– Завтра. Завтра вечером, хорошо?
Она почувствовала, что Алан немного нервничает.
– Ради Бога. У меня нет ничего срочного. Я хотела договориться о новой встрече.
– Хорошо-хорошо. Я буду знать свои планы завтра вечером.
Лаура расслышала на том конце женский голос, но узнать его было невозможно. И почувствовала, как у нее оборвалось сердце, наполняя душу чувством горечи и досады. Это чувство было ее постоянным спутником уже многие месяцы.
– У тебя гости? – спросила Лаура дрожащим голосом.
– Это соседка. Она зашла познакомиться, – он засмеялся деланным смехом. – Не волнуйся, Лора, она ровесница твоей матери. Поговорим завтра, ладно?
– Да, конечно, – она положила трубку, не простившись.
Через секунду она набирала номер Вики. Трубку подняла Карен. Если бы Вики оказалась дома, она, возможно, урезонила бы подругу и отговорила от импульсивного желания поехать и увидеть все своими глазами. Но Вики была в гостях. Ненавидя и презирая себя за малодушие, Лаура попросила Карен заглянуть к ней на полчаса, пока ей нужно отлучиться по неотложному делу.
Через пять минут ее машина ехала в направлении новой квартиры Алана. Темно-синий «мерседес» Каролины стоял и неподалеку от его «тойоты». Лаура еле держалась, чтобы не разбить им стекла и не нацарапать похабные словечки на капоте. В августе, когда Алана бросало от Лауры к Каролине, точно мячик от пинг-понга, и когда она регулярно видела «тойоту» в непосредственной близости от дома Каролины, Лаура так и не смогла решиться ни на что подобное. Вместо этого она уезжала домой, чтобы предаваться страданиям в гордом одиночестве. Она всегда взрывалась «потом» и всегда в письменном виде.
На этот раз Лаура взяла ручку и написала записку: 9.45. Ты был так расстроен, что я решила заехать и поговорить. Никогда бы не подумала, что гойская красотка могла довести меня до такого унижения. Это к ней на свидание ты так торопился сегодня вечером? Л.»
Она открыла «тойоту», положила записку на видное место. Потом, проклиная Алана, себя и весь этот чертов мир, тихо поехала домой.
13
На следующее утро телефон зазвонил в половине седьмого, когда Лаура глотала в ванной аспирин. У нее трещала голова, как после фильмов ужаса Роджера Кармана, виски ныли, будто в них забили по гвоздю. В обозримом будущем, кажется, поводам для бессонных ночей не будет конца.
Она вернулась в спальню и подняла трубку. Как и следовало ожидать, это был Алан.
– Я прочитал твою записку, – сказал он. – Наверное, мне нужно было быть откровеннее, но я не хотел тебя расстраивать. Я не видел Каролину и не разговаривал с ней с того самого дня, как она привозила мои вещи. Я клянусь, Лори, вчерашний ужин был чисто деловой встречей с одним человеком из министерства образования. Каролина позвонила в дверь безо всякого предупреждения за десять минут до твоего звонка. Я не знал, как мне себя вести.
Лаура села на кровать.
– Не знал, что ее можно было попросить удалиться? – с откровенным сарказмом спросила она.
– Она была очень расстроена. Все перевернулось с ног на голову. И она все еще мой друг. Я не мог просто так прогнать ее…
– Ах, твой друг! Вот, значит, как принято называть бывших любовниц, которые выставляют тебя за дверь.
– Черт, если ты собираешься и дальше так иезуитствовать…
– Не смей меня отчитывать, – произнесла Лаура ледяным тоном, напоминавшим ей Дотти в минуты их ссор. Лаура только не знала, радоваться ли полученному эффекту или горевать, что она становится похожей на мать.
– Хорошо. Прости меня. – Он глубоко вздохнул. – Попытайся меня понять. Она тараторила как заведенная, перескакивая с предмета на предмет. Забастовка учителей, убийство Холлистера, здоровье ее отца… Его беспокоили боли в груди. В четверг они получили результаты анализов. У него был инфаркт. Всю неделю Каролина провела в Палм-Спрингс. Она очень близка с отцом. Все это навалилось на нее вот так сразу…
Лаура была потрясена, что Алан не понимает, насколько глубоко ей наплевать на здоровье Дрю Силея, тогда как он сам испытывал к ним очевидный интерес.
– Неудивительно, что ты с ней не виделся. Ведь ее даже не было в городе. Но стоило ей появиться, как ты оказался тут как тут со своими утешениями. И считаешь, что ничего особенного не произошло.
– Ничего физического. Я слушал ее. Говорил с ней. И все. – Он сделал паузу. – Я даже не знал, что она уезжала, и честно говоря, не понимаю, что криминального ты видишь в нашей встрече. Неужели ты не допускаешь, что мужчина и женщина могут поддерживать чисто платонические отношения?
– Надо быть полной идиоткой, чтобы предположить, что мужчина, которого выставила за дверь любовница, не ухватится за любую возможность снова оказаться в ее постели.
Ответом ей была гробовая тишина на том конце провода. Она могла доказывать себе самой, что ей давно уже наплевать на чувства и действия Алана, но сейчас у нее, в который раз, упало сердце от осознания полной безысходности.
– Итак, ты даже и не собирался ее бросать. И хотел с ней переспать этой ночью. Ты не можешь этого отрицать.
– Нет, – пробормотал он. – Но в ту ночь, когда я ушел от Каролины… мы не могли больше продолжать в том же духе. Никто из нас не собирается менять свой образ жизни, и это было ясно обоим. В этом случае все было совершенно обоюдно. – Он прочистил горло. – А вчера вечером она предложила мне переспать, но я отказался. И думаю, что заслуживаю за это некоторого снисхождения. И передышки, чтобы я смог разобраться в своих чувствах.
Может, в июле или августе это и могло бы быть так, подумала Лаура. Но не сейчас.
– Значит, ты все еще хочешь Каролину, но решил принести жертву и сохранить верность мне.
– Знаешь, что я тебе скажу, Лаура? Без твоей помощи мне не справиться. Ты хочешь, чтобы я был с тобой честен. Но когда я так и делаю, ты продолжаешь юродствовать. Прошлой ночью я попросил ее уйти. Потому что хотел тебя больше.
– Меня, мой дом и детей, – поправила Лаура. – Ты хочешь своей старой размеренной жизни, а Каролину оставить в качестве подружки, раз уж не можешь оставить ее в любовницах и расстаться с ней окончательно.
– Слушай, если ты не хочешь, чтобы я с ней виделся, я больше не буду этого делать. И если ты считаешь, что я воспринимаю тебя как часть обстановки, то что, собственно, в этом плохого? Это в полной мере относится к Каролине и к кому бы то ни было еще. Я не принимаю своего решения в полном вакууме, – в отличие от тебя. И если я выбираю обстановку Лауры, а не Каролины… Прости, Лаура! – Кто-то вошел в кабинет. Она услышала голоса. – Мне нужно идти, дорогая. Нед Браун на проводе. Он хочет назначить встречу. Увидимся завтра вечером. Я заберу детей в семь.
Лаура простилась и повесила трубку. Обстановка Лауры, обстановка Каролины. Боже! И она должна слушать этот тошнотворный бред, который несет взрослый мужчина. Да, Алан не в состоянии разобраться в собственных эмоциях, точно сопляк!
Лаура отправилась в душ. Что самое противное, внутреннее чувство говорило ей, что она должна прислушаться к его словам. Что во всем этом была своя сермяжная правда. Что-то внутри ее существа словно толкало Лауру к тому, что могло оказаться полным провалом для нее и обернуться полным благополучием для детей. Да в чем, собственно, дело? Что она мечтает о прекрасном принце в облике Кевина Костнера в экзотическом сексуальном наряде? Самый лучший психолог на этой планете не сможет ей этого обеспечить. И никто не сможет помочь.
И Лаура расплакалась. Ей тридцать четыре, и она готова сдаться на милость победителя. Чтобы все в ее жизни наладилось, урегулировалось. Пора успокоиться и не ловить журавля в небе, надо беречь то, что еще осталось. Но почему у нее все идет кувырком? Она прислонилась к скользкой холодной стене и включила душ, чтобы теплые нежные струи обволокли ее спину и плечи. О Боже, как же она устала!
Лаура оделась, отвезла детей в школу и вдруг почувствовала, что у нее не хватает душевных сил, чтобы как ни в чем не бывало отправиться на работу. Она вернулась домой и позвонила в офис, сказавшись больной. Потом облачилась в пижаму, выдернула телефонный шнур из розетки и нырнула в постель.
Когда через несколько часов она проснулась, разбитая и почти не отдохнувшая, от жалости к собственной персоне не осталось и следа. Алан в самом деле пробуждал к жизни худшие черты ее натуры. Таша была права. Когда Лаура видела его, слушала его объяснения, в ней заново просыпались с таким трудом преодоленные обиды. Те черты Алана, которые до развода не более чем раздражали Лауру – его увлеченность работой, завышенная самооценка, убеждение, что он лучше, мудрее и полезнее, чем она, – сейчас приводили ее в бешенство. Она злилась на него еще до того, как он открывал рот, – и это было совершенно нелогично и бессмысленно. Или, по меньшей мере, эгоистично. Если она не может любить его так, как раньше, если хочет добиться от него невозможного, лучше поставить точку над «i» и прекратить мучения.
Лаура покачала головой, сердясь на самое себя. Алан тоже был прав тогда, в понедельник, в кабинете у Таши. Может, ей самой нравилось упиваться ролью образцовой жены и матери, скорбно несущей свой крест. Святая великомученица Лаура.
Она протерла глаза и вздохнула. Что она может сказать наверняка? И как можно ломать жизнь своим детям, когда ни в чем не можешь разобраться до конца?
Лаура видела выступления Кена Карлсена по телевидению в рамках предвыборной кампании, но такого рода подача информации вряд ли могла составить подлинный человеческий портрет. Единственное, что приходило в голову, так это то, что сенатор как будто сошел с экрана ковбойского фильма. Синие глаза с магнетическим взглядом, светлые волосы, тронутые сединой, интересное лицо, черты которого говорили о мужской зрелости и силе духа. Если бы губернаторов выбирали на телевизионных шоу, победа Карлсена была бы предопределена.
Секретарша, явно закрутившаяся на работе и не торопившаяся уйти домой, хотя была уже половина шестого, отыскала ее имя в своем расписании, и через минуту сенатор удостоил Лауру своим вниманием. Лаура села на стул напротив его стола и рассказала о своих немногочисленных визитах в Капитолий – начиная с экскурсии вместе с классом Сита и кончая присутствием на нескольких митингах. Он владел свойственным многим хорошим политикам искусством располагать людей к себе и создавать для них комфортную обстановку. Лаура оценила это, потому что, отправляясь на собеседование, ужасно волновалась.
– А теперь расскажите о себе, – попросил он. – Вы такая же либералка, как моя добрая приятельница Вики Стоунхауз?
– Рискуя своим будущим, признаюсь, что нет. Я вообще считаю, что невозможно отыскать в стране большего либерала, чем она. Конечно, если дело не касается налогов.
Он улыбнулся.
– Не знаю, не знаю. В Голливуде у нас было несколько очень хороших общих друзей Они прекрасно ко мне относились, хотя и подозревали, что я в глубине души консерватор. С точки зрения демократов, именно так оно и есть.
– Лично я считаю, что вы идете по верному пути, – искренне сказала Лаура. – И не только потому, что так говорит Вики Приятно, когда возникает возможность проголосовать за хорошего человека, а не просто выбирать из нескольких зол меньшее.
– Спасибо, миссис Миллер. Но все мы остаемся тружениками, которым надо честно выполнять свои обязанности. – Он отхлебнул кока-колы из банки. – Я хочу вас предупредить, что предлагаемая вам работа потребует от вас большого напряжения. У нас три телефонных линии, по которым постоянно звонят люди. А они всегда чем-то недовольны и чего-то добиваются. Вики сказала, что вы умеете ладить с людьми. И вам просто не обойтись без этого, потому что около вашего стола будут ежедневно толкаться буквально толпы посетителей.
– Вы имеете в виду работников Капитолия?
– А также остальных сотрудников. Людей из аппарата губернатора, чиновников высокого ранга, сомнительных типов, репортеров, лоббистов… Они будут здесь дневать и ночевать, клянчить, а иногда в самой грубой форме требовать своего, по телефону или лично. Я жду от своих подчиненных вежливости и умения оградить меня от людей, с которыми я не желаю иметь дело.
– Здесь у меня не будет проблем. Моя предыдущая работа заключалась в том, чтобы звонить покупателям страховок и напоминать о сроках выплаты. Я никогда не теряю терпения даже со своей мамой и детьми. – Она помолчала. – Честнее будет, пожалуй, сказать, что почти никогда. Я срываюсь все-таки на своего бывшего мужа.
– Тогда остается только надеяться, что он не придет ко мне на прием, – рассмеялся Карлсен.
– Не должен. Он работает в Объединенном школьном департаменте. И в данный момент торгуется с учителями, пытаясь отговорить их от забастовки. А вот его шеф, возможно, посещает вас здесь, в Капитолии…
– Да, конечно, Льюис Мендес. Он всегда звонит или появляется, когда мы обсуждаем законопроекты по вопросам образования.
Лаура покраснела.
– Понимаю. Ведь вы являетесь членом сенатского Комитета по образованию и стараетесь поддерживать средние школы, по словам Алана. Моего бывшего мужа. Простите, я не подумала.
– Если бы вы знали, в каком количестве комитетов я состою, то только тогда, возможно, смогли бы реально представить, с каким количеством людей я знаком.
Он глотнул еще кока-колы и поинтересовался, в какой стадии находятся переговоры Алана. Они обсудили некоторые вопросы образования и развития транспортных перевозок – еще одной сферы профессиональных интересов Карлсена.
Он откинулся на спинку стула:
– Так что вы скажете? Хотите работать со мной?
Лаура растерялась:
– И вы больше ничего не хотите обо мне узнать? Навести справки, получить рекомендации?
– Я их уже получил. Во-первых, Вики сказала, что вы – просто золото, а я привык доверять ее мнению. И мой помощник Джек Вальтер, вами очарован. Как и я.
– В таком случае, сенатор, я буду счастлива приступить к работе.
– Я привык, чтобы меня звали по имени. Просто Кэн. Так когда вы можете приступить?..
Его прервал стук в дверь. Прежде чем он успел ответить, на пороге появилась молодая интересная женщина. Ее светлые волосы были аккуратно подобраны, вместо платья на ней была морская форма, так что Лаура в первую минуту не узнала Хитер Мартин, приемную дочь сенатора.
Она держала в руках обертку от «Сникерса», последний кусок которого засунула в рот, обходя кресло сенатора сзади. Она бросила обертку в корзину и принялась массировать Кену спину.
– Я смотрю, ты опять в запарке. Еще один сумасшедший день в нашем зверинце?
– А разве бывает по-другому? – Кен вдруг сконфузился, что она фамильярничает с ним в присутствии постороннего человека. – Знаешь, Хитер, вообще-то я собирался…
– Завязать с делами и отвезти меня поужинать к Фрэнку Фэту. Я осталась без обеда. И умираю от голода. А тебе надо набраться сил перед тем, как отправиться просить денег у Девиса. – Она посмотрела на Лауру и улыбнулась. – Салют! Миссис Стоунхауз все-таки втянула вас в предвыборную кампанию?
– Лишь постольку, поскольку, – ответила Лаура. – Она рекомендовала меня на работу.
– Мы как раз договаривались об условиях, когда ты вошла, – сказал Кен. – Где вы познакомились?
Хитер достала из шкафа атташе-кейс Кена, положила перед ним на стол и открыла.
– Мы случайно встретились на ступеньках около нашего дома. Я выходила, а миссис Миллер и миссис Стоунхауз входили внутрь. Ты с мамой был в графстве Орандж. – Она села в кресло. – Поздравляю с началом работы под началом будущего губернатора Калифорнии, миссис Миллер. Основное, что вы должны знать, так это то, что он работает как вол и должен сбавить обороты. И что когда звоню я, нас нужно соединять незамедлительно.
– Если только я не прошу этого не делать. Иногда она бывает такой занудой, Лаура. Она слишком обо мне печется. – Он взглянул на Хитер с истинным восхищением, которое Лаура нашла трогательным. Так приятно осознавать, что возможны идеальные случаи удочерения. – Скорее всего, я смогу вырваться поужинать, Хитти. Займи столик и закажи мне курицу. Я догоню тебя через минуту.
– Будет сделано, губернатор. До встречи, миссис Миллер. Постарайтесь проследить, чтобы он сделал хотя бы один глоток простой воды вместо коки, хорошо?
Лаура пообещала сделать все, что будет в ее силах, и Хитер выпорхнула из кабинета.
– А что плохого в кока-коле? – поинтересовалась Лаура.
– Слишком много кофеина и сахара. Она утверждает, что это нарушает обмен веществ.
– И это говорит особа, появившаяся здесь со «Сникерсом» во рту?
– А где вы видели, чтобы дети подчинялись логике? Она заявляет, что в ней сгорают все лишние калории, потому что ей двадцать пять и она трижды в неделю занимается спортом. Ну а я, как сами видите, стою одной ногой в могиле, хотя изредка мне и удается постучать в теннис. – Он уложил стопку документов в кейс. – Я хотел бы, чтобы вы вышли на работу как можно раньше. Вы начинаете в благодатное время. Сразу после сессии пасхальные каникулы, так что я буду отсутствовать целую неделю, и в офисе будет затишье. Это даст вам возможность разобраться в делах в спокойной обстановке, а не в условиях сумасшедшего дома.
– Вы будете заняты делами предвыборной кампании?
– Да. Добыванием денег, как это называет Хитер. В погоне за долларом. Но приходится выбирать: либо это, либо разбазаривание наследства Хитер.
– Вы – ее кумир. И я думаю, что занимаете это место вполне заслуженно.
Карлсен ослепительно улыбнулся:
– Но только до той поры, пока ей не захочется иметь свой дом или шикарную машину. Когда вы выходите на работу? Понедельник вас устроит?
Обычно Лаура старалась предупреждать об уходе с работы за две недели, но Фредди не заслуживал и пары остающихся рабочих дней.
– Вполне, – ответила она.
– Вы говорили, что у вас есть дети, а они, видимо, будут дома всю следующую неделю. Если у вас есть проблемы…
– Никаких проблем нет. – Лауре очень хотелось провести с детьми праздничные дни, но она не могла допустить потери в деньгах и не хотела начинать новую жизнь с мелких привилегий. – У них есть няня.
– Жду вас в понедельник в восемь тридцать. Укороченный рабочий день, но без перерыва на обед. Сэнди вам все объяснит. Я хотел бы, чтобы вы со своими детьми смогли как-нибудь вырваться в зоопарк. Сходить в кино. Тогда они, возможно, будут более снисходительно относиться к матери, которая каждый вечер будет приходить домой выжатая как лимон. Следующие два месяца будут довольно напряженными.
Лаура поблагодарила его, разделяя мнение Вики, что он душка, и задаваясь вопросом, все ли сотрудники офиса будут настроены так же радушно.
Лаура решила быть до конца честной по отношению к Фредди и совершить увольнение по общепринятым правилам. Он был слизняком и мошенником, но с огромными связями. Было бы глупо ссориться с ним на прощанье, по крайней мере, до той поры, пока его не сцапали, если, конечно, было за что.
За те два дня, что Лауры не было в офисе, на ее столе накопились кое-какие бумаги. Она отложила их в сторону и сама написала на себя рекомендательное письмо. Не очень-то приятно иметь в своем досье отрицательный отзыв предыдущего начальника.
Она отпечатала рекомендацию и уже работала над информационным бюллетенем, когда выглянул Фредди. Он был в довольно хорошем настроении, что свидетельствовало о том, что агенты ФБР больше к нему не заглядывали.
Он подрулил к ее столу:
– Что случилось, дружок? Перегуляла в выходные и тебе потребовалась пара дней на отходняк?
Лаура проигнорировала его фамильярный тон:
– Моя жизнь гораздо прозаичнее, чем вы думаете, Фредди.
– А могла бы быть и повеселее. Зайди ко мне. Я хочу тебе кое-что показать.
Лаура захватила с собой рекомендательное письмо и прошла в его кабинет. Он уселся на диван и предложил ей подушку рядом с ним, но Лаура села на кресло напротив. Фредди скис.
На журнальном столике лежало несколько рекламных брошюр, предлагающих морские круизы на любой вкус. Он взял одну из них и пролистал.
– Взгляни-ка! Это станет путешествием года. Семидневный круиз в Мехико, все каюты – первого класса. Мои мужики чуть с ума не сошли, когда я им рассказал об этом.
Каждый год Фредди вывозил лучших страховых агентов с женами в небольшое путешествие. Это была скромная компенсация за ту комиссию, которую он имел с проданных ими полисов. В прошлом году они ездили в Сан-Диего.
– Выглядит заманчиво, – сказала Лаура безразличным тоном.
– Мери-Бет ненавидит морские путешествия. У нее морская болезнь, и никакие таблетки ей не помогают. Вот я и подумал, почему бы мне не взять вместо нее Лауру? Ты заслуживаешь этого, дружок. Ты просто настоящая маленькая работяга.
Незачем даже спрашивать, в какой каюте Лаура должна будет проводить ночи. Вот она и дождалась самого гадкого предложения, от которого неделю назад невозможно было бы отказаться. Фредди ставил откровенный ультиматум: скажи «да» или я тебя уничтожу.
Но как чертовски приятно осознавать, что сегодня ты можешь запросто отказаться! И даже лишить Фредди удовольствия ее уволить. И неважно, что для отказа придется выбрать самую вежливую форму. Фредди не был настолько глуп, чтобы не допускать возможности, что Лаура могла тайком искать новую работу, и чтобы не понимать причин ее желания уйти.
Лаура нежно улыбнулась:
– Фредди, милый, это так восхитительно, что вы обо мне не забыли! Но я не смогу поехать. У меня есть для вас большая новость.
– Большая новость? – переспросил он. – Боже милостивый, надеюсь, ты не беременна?
– Нет-нет, ничего такого. Просто у меня появился шанс, который я не могла упустить. И я согласилась. Я знаю, что вы меня одобрите. Вы ведь не раз говорили, что уважаете права сотрудников на рост.
Фредди растерялся:
– Конечно, дружок. Конечно, я желаю своим сотрудникам всего самого лучшего. Так что же это за шанс у тебя появился?
– Работа в Капитолии, с одним сенатором. Мне очень жаль, что приходится уходить, не подыскав замены, но я должна приступить к новой работе в понедельник.
– В следующий понедельник? И это все, на что я могу рассчитывать?
Лаура с содроганием подумала о том, каких оскорблений заслужила бы она, продинамив Фредди во время круиза, но не стала давать волю эмоциям.
– Мне очень жаль, но Кен так занят. Мой новый шеф – Кен Карлсен, кандидат в губернаторы. Я думаю, что вы знаете его получше меня, ведь он так много сделал для системы страхования. Будучи членом сенатской Комиссии по этому вопросу, я хочу сказать…
Это был блеф. Карлсен не имел к этой комиссии никакого отношения.
Фредди отшвырнул рекламный проспект. Ей показалось, что она услышала, как в его тупой голове зашевелились извилины. Лаура получила работу у большой «шишки». У человека, имевшего влияние в сфере его профессиональной деятельности. Было бы глупо напоследок портить с ней отношения.
– Ладно, не бери в голову, – сказал он. – Я позвоню Теду в отдел кадров. Он организует увольнение за несколько минут. А этот Кен Карлсен, кажется, неплохой чувак. Может, я даже за него проголосую, если он пройдет предварительный этап.
Вот это уж совсем странно. Фредди оценивал политических деятелей по строгому консервативному стандарту, его идеалом был Рональд Рейган.
– Правда? Но ведь он демократ?
– Ну и что? Он не из тех либералов, которые отказываются утверждать налоги, если им что-то не понравилось. Да и в Комитете по страхованию он отлично себя проявил.
– Это уж точно, – Лаура достала рекомендательное письмо. – Я подумала, что мне потребуется рекомендация за вашей подписью. Мне не хотелось вас обременять такими пустяками, так что я набросала ее сама. Конечно, если вы не согласны, или хотите внести коррективы…
Фредди взял письмо в руки и бросил на него короткий взгляд, прочитав от силы пару слов.
– Нет-нет, здесь все правильно. – Он нацарапал внизу свое имя. – Итак, ты работаешь с Кеном Карлсеном. Прими мои поздравления, дружок. С этим парнем я был бы не прочь познакомиться. Замолвишь за меня словечко? Сможешь представить, если возникнет необходимость?
Лаура уставилась на него. Замолвить словечко за этого проходимца? Пусть скажет спасибо, что она еще не сообщила о его подвигах куда следует.
– Вообще-то, Кен о вас уже и так наслышан. Вы ведь знаете, что во время собеседований я никогда ничего не скрываю. Я ему все о вас рассказала, Фредди, совершенно все. И я уверена…
– Что ты имеешь в виду? – Фредди покраснел как рак. – Что ты ему наговорила?
Лаура могла рассказать Кену только о том, как Фредди ее изводил, но уж никак не о его махинациях; но у Фредди в голове все всегда переворачивалось с ног на голову. И когда она, наконец, к этому приспособится? С точки зрения такого типа, как Фредди, переманивание чужого секретаря было обычной практикой. Она бы расхохоталась над его тупостью, если бы это не был именно тот случай, когда смех был более чем неуместен.
– Ну, не об этом, – сказала Лаура, сделав вид, что ее рассмешило его предположение. – Я, слава Богу, не круглая дура. Ведь я знала все о полисе Бониты, но до поры до времени об этом не подозревали даже вы. Так что мне даже обидно, что вы во мне сомневаетесь.
– Тогда что? – не унимался он. – Что ты ему рассказала?
– Да все остальное, конечно. Обо всем, чем я здесь занималась. – Лаура замолчала, борясь с соблазном нанести последний удар его мужскому самолюбию. – И чем отказывалась заниматься Я уверена, что сенатор был бы очень рад знакомству с вами. Но он ужасно занят. Позвоните мне как-нибудь и я постараюсь все устроить.
Скорее мессия явится в офис Карлсена, чем его порог переступит нога Фредди.
Он слегка растерялся, озадачился, будто почувствовал ее настоящие эмоции по отношению к нему, но обыденный план Лауры сделал свое дело.
– Отлично. Слушай, у тебя остается два выходных дня, так что заканчивай свой бюллетень и сматывайся отсюда. Пусть у тебя будет несколько лишних свободных дней. Чек я вышлю тебе по почте.
Лаура давно использовала все свои отгулы, и Фредди это было известно не хуже, чем ей. Он всегда обращал внимание на подобные детали. Но минуту назад из объекта сексуальных притязаний она превратилась в объект сексуального поражения. И теперь Фредди хотел избавиться от нее как можно скорее.
Это обстоятельство в некотором смысле уравнивало их, и Лаура решила этим воспользоваться.
– Огромное спасибо, но я хотела бы получить чек сегодня же. Я сейчас совсем на мели. – В противном случае ей придется ждать целую вечность.
– Я не могу этого сделать, – ответил он. – Зарплату мы выплачиваем пятнадцатого числа.
Другими словами, поблажек не жди. Лаура встала, уговаривая себя не заводиться. Она больше у него не работает.
– Ну, конечно, не будем нарушать установленный порядок. Я лучше зайду пятнадцатого сама. Принесу домашнего печенья, а заодно заберу свой чек. Я уверена, что у вас уже будет к тому времени новый секретарь. Пригласим Мери-Бет. Втроем мы сможем славно поболтать о том, какой вы заботливый муж и начальник.
Лаура окончательно приперла его к стене, и Фредди ничего не мог с этим поделать. Он и так был вне себя от бешенства и с большим трудом держал себя в руках. У него не было никаких иллюзий на ее счет – еще ни у одной тупой потаскушки не доставало наглости перечить ему, да еще откровенно издеваться.
И тогда Фредди не выдержал и сорвался:
– Ты редкая стерва, Лаура. Удивляюсь, что твой муж так долго с тобой протянул. Скажи Виолетте, чтобы она выписала тебе чек сегодня же. А потом убирайся отсюда и не вздумай возвращаться.
Лаура улыбнулась:
– Мне тоже было очень приятно иметь с вами дело, Фредди.
