Текст книги "Обещаю, больно не будет (СИ)"

Автор книги: Даша Коэн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)

– Ты не оценила цветы, и я приволок вот это, – и парень поставил передо мной двадцатикилограммовый пакет корма для собак класса премиум, повязанный алым бантом.

– Как ты узнал? – вопросительно приподняла я бровь и хмыкнула.

– Честно? Подслушивал, – выдал Басов и так заразительно улыбнулся, что мне отчаянно захотелось пересчитать бетонной плитой ему все зубы.

– Ну, допустим, – пожала я плечами, – только вот я искренне не пойму, на что ты надеешься?

– Я уже ни на что не надеюсь. Но мы выросли, Истомина. Разве нельзя хотя бы просто поговорить? Я бы правда хотел сказать, как мне жаль, – ещё шаг ближе и меня коротит от ярости, но я сдерживаю себя из последних сил.

Но, чёрт возьми! Как же мне хочется прописать по этому холеному, самодовольному лицу смачную оплеуху. М-м-м...

– А тебе действительно жаль, Ярослав? – мой голос звучит холодно и отстранённо, но я чувствую, как отчаянно захлёбывается за рёбрами моё сердце.

Бедное. Снова оно страдает из-за этого чудовища.

– Да.

Улыбаюсь. Ну какой забавный персонаж.

– Ну что же ты тогда не позвонил мне за всё это время ни разу и не извинился за то, что повёл себя тогда, три с половиной года назад как свинья, м-м?

– Вероника, – ещё шаг ближе. Почти невыносимо!

– Ой, наверное, некогда было, да?

– Зато сейчас у меня полно времени. Вот он я и готов всё исправить. Пойдёшь со мной в ресторан?

Как всё просто у человека, да? Ну ладно, я тоже научилась играть в эти жестокие игры.

– В ресторан пойду, – рублю я и вижу, как слетает с Басова маска внешней невозмутимости.

– Правда? – его лицо вытягивается, а сам он прищуривается на один глаз, выискивая фальшь в моих словах.

– Ну а что не сходить? Рестораны я люблю, – миролюбиво растягиваю губы в улыбке.

‍

– Оу... супер! Эм-м-м, тогда, может быть, сегодня в семь?

– Завтра в восемь.

– Ладно, – он делает последний шаг ближе и замирает в полуметре от меня. Дуновение ветерка доносит до меня его запах и у меня со свистом вышибает один из предохранителей на моей выдержке.

– Что улыбаешься? Говори какой ресторан?

– Я заеду за тобой.

– Ну это уже перебор, знаешь ли...

– Ладно, – называет место, я киваю, а затем лезу в свою сумку и нахожу в ней визитку собачьего приюта.

– Отвези корм сюда, пожалуйста.

– Ок.

Расходимся. До подъезда иду на ватных ногах. Кровь кипит от адреналина. Уши закладывает от собственной смелости и дерзости.

Ну что я творю?

Скрываюсь за входной дверью и в изнеможении приваливаюсь к ней, устало зажмуриваясь. А через пару секунд выдыхаю.

Что ж, пора согласиться на свидание с Янковским. Да и ему полезно прогуляться по горящим углям, ведь он такой же мудак, как и Басов. Сколько девочек на потоке из-за него плакали? Овердофига! Ну вот и отлично. Выгуляю двух дебилов, себя порадую.

Глава 16 – Не страшно

Вероника

В квартиру возвращаюсь расстрелянной в упор тенью. Но прятаться от подруги не хочу, так же, как и выглядеть слабой, разболтанной шарнирной куклой. У меня все под контролем.

Однозначно!

– У тебя руки дрожат, – забирает у меня сахарницу Марта и кивает на стол, – садись, я сама.

– Спасибо, – шепчу я обескровленными губами.

– А что чай? Может, валерианки сразу бахнем?

– Осади, нормально всё, – отмахиваюсь я и сажусь за барную стойку, но ладони всё-таки предусмотрительно зажимаю между коленей, чтобы не выдавать с головой своё истрёпанное состояние.

Максимовская ещё пару минут тихо суетится на кухне, а затем ставит передо мной мою любимую чашку, в которой уже дымится ароматный чай. По запаху – с чабрецом.

– Ник? – подруга смотрит на меня с каким-то затаённым отчаянием, и я понимаю без лишних подсказок, о чём именно пойдёт сейчас разговор.

Но я только цежу свой горячий напиток и жду, когда же Максимовская обличит мысли в слова.

– Ты до сих пор любишь его, да?

– С чего ты взяла? – осторожно спрашиваю я, получая ментальный пинок в живот.

– Тебя всю трясёт после встречи с Басовым?

Я долго смотрю в красивые, обрамленные пушистыми, чуть завивающимися на концах ресницами, глаза Марты и решаюсь кардинально пометь вектор нашего разговора. Три года назад я бы позволила себя обглодать, но сейчас даже перед носом лучшей подруги решила навесить на двери собственной души амбарный замок.

Не надо туда заглядывать. Мне и самой страшно. Так что...

– Тебя тоже трясёт после стычек с твоим старостой.

– Что? – ахнула девушка, а я пожала плечами.

– А что? Фёдор – красивый парень, Марта.

– На вкус и цвет все фломастеры разные, – фыркнула Максимовская, а затем соскочила со своего места и принялась носиться по кухне, без особой надобности хватаясь то за сахарницу, то за банку с сушками, то вовсе открыла дверцу холодильника, принимаясь слепо разглядывать его содержимое. – Так, чтобы съесть? Бутер будешь?

– Переводишь тему? Что реально?

– Какую тему? – захлопнула холодильник Максимовская и воинственно ринулась в мою сторону.

– Ту самую, где я говорю, что Стафеев красавчик.

– А что я ещё должна делать, если мне неинтересно обсуждать этого напыщенного индюка?

– То есть, он тебе не нравится?

– Абсолютно! – равнодушно выдала Марта и всё-таки снова уселась за стол напротив меня.

Минута повисла между нами и разбилась. Затем вторая. И третья, после которой Максимовскую наконец-то прорвало.

– А что, он тоже подкатывал к тебе, да?

– Кто? – нахмурилась я, делая вид, что давно упустила суть нашей беседы.

– Конь в пальто, Ника! – неожиданно сурово рявкнула подруга, и я улыбнулась.

– А, так ты про Фёдора?

– Да, я про Фёдора, – а сама нервно барабанит пальцами по краю столешницы, выдавая своё зашкаливающее любопытство с головой.

– А если да? – осторожно спрашиваю я.

– Тогда..., – Марта кусает губы и смотрит на меня исподлобья пробирающе, – я придушу тебя голыми руками, Истомина, но не позволю связаться с этим придурком!

– Почему сразу придурком? – смеюсь я, чувствуя внутри себя небольшое облегчение, что удалось сбить с курса лучшую подругу. – Он отличник, капитан баскетбольной команды и вообще...

– И вообще, хватит! – капитально психанула Марта. – Да или нет, Вероника?

– Нет, – легко отвечаю я и снова улыбаюсь, замечая, как Максимовская облегчённо выдыхает.

– Уф...

– Пойду с Янковским.

– Что? – буквально заорала лучшая подруга и вновь подскочила на ноги, словно горная коза. – Ты шутишь, что ли? Совсем тронулась головой после встречи с Басовым или как? Алё, гараж?

– Думаешь, меня эта жизнь ничему не научила?

– Что? – притормозила Марта, но тут же обрушилась на меня с новым шквалом критики. – Ты сохранилась, что ли? Или в себя поверила? Думаешь, что можешь просто так взять и разыграть партию, оставив этих парней в дураках? Не делай этого, Ника! Просто вруби режим «похер» на максимум и постарайся пережить эту бурю. Ясно?

– Я не боюсь.

– Дура!

– Ладно, – примирительно подняла я руки вверх, но Марту уже было не остановить.

– Вероника, я прошу тебя, не надо испытывать судьбу.

– Ей можно, а мне нельзя? – усмехнулась я.

– Хорошо. Я зайду через «чёрный» ход. Ты равнодушна к нему? Да или нет?

– Да, – ответила я и смело встретила категоричный взгляд лучшей подруги.

– Вот чёрт! – шлёпнулась Максимовская задницей на стул и посмотрела на меня так, будто бы я предложила ей прямо здесь и сейчас выпить бутылку уксуса.

– Что?

– Ничего, Вероника. Но если бы нечто подобное начало твориться между мной и Аммо, то я бы просто послала его в дальние дали, навсегда перекрывая этому гаду кислород.

– Тебя понесло, – устало вздохнула я, игнорируя то, как нетерпеливо бурлит в венах лава-кровь.

– Ладно. Допустим. И когда всё случится?

– Завтра в восемь.

– Вытирать слёзы я тебе не стану, так и знай.

И где-то здесь меня бомбануло, да так, что, кажется, даже глаза налились кровью, а в черепной коробке произошёл ядерный взрыв.

– Это всего лишь малюсенький реванш, Марта! Разве я не имею на него права?

– Но...

– В прошлой жизни я вечно думала обо всех подряд, но только не о себе. Старалась угождать, прогибаться и быть лучше. Тише. Незаметнее. Удобнее. Напомнить тебе, к чему это рвение меня привело?

– Ник...

– Хватит, Марта! Я хочу жить и дышать полными лёгкими, а не прятаться и пресмыкаться. Если Басову приспичило сыграть со мной в новую забавную игру, то это пусть он боится проиграть, а не я. Я больше не та глупая рыбина, что клюнула на его отравленный крючок. Теперь я отрастила зубы, и сама его сожру с потрохами, если надо будет.

– Я просто волнуюсь за тебя.

– Не стоит. У меня прочная броня.

Именно здесь я и поняла, что устала от этой темы и окончательно выдохлась. Я встала, вылила недопитый чай в раковину и скрылась в своей комнате, свернувшись калачиком на кровати. А потом бесконечно долго гоняла в голове разговор с Басовым и с Максимовской. Взвешивала все за и против, а спустя час всё-таки взяла свой телефон и провалилась в переписку в социальной сети.

Ещё через пять минут мой мобильный завозился от входящего звонка.

– Я сплю? – услышала я вкрадчивый низкий голос Андрея Янковского. – Вероника Истомина реально согласилась сходить со мной на свидание?

– Согласилась, – ответила я, прикрывая глаза и визуализируя перед мысленным взором образ парня, с которым сейчас говорила. Темноволосый, скуластый, мощный от постоянных занятий греко-римской борьбой. А ещё наглый, пробивной и ужасно влюблённый в самого себя мажор.

Отлично. Идеальный кандидат, на призыв у Басова нервного тика и непрекращающейся изжоги.

– Кино?

– Ресторан, – парировала я.

– Отлично! Я знаю один очень хороший в самом центре, там подают лучшие в городе морепродукты.

– Ты говоришь про «Корюшку»? – уточняю я и ухмыляюсь, поражаясь тому, как ладно всё складывается.

– Да, про неё. Уже была там?

– Только мечтаю.

– Я готов исполнить любой твой каприз.

– Тогда завтра в восемь. Адрес, куда за мной заехать, пришлю сообщением. Договорились?

– Договорились, – захлёбываясь восторгом, выдал Янковский, и я отключилась.

А затем встала с кровати и подошла к шкафу. Открыла дверцу и заглянула внутрь, прикасаясь к одной из вешалок, на которой висело платье. Я только на днях закончила его шить: алое, с полностью открытой спиной, пышной шифоновой юбкой и высоким воротом, который я вручную расшивала стеклярусом не один вечер.

Приложила к себе платье и покрутилась в нём у зеркала. Улыбнулась своему отражению и выдохнула.

– Не страшно. Я со всем справлюсь.

Глава 17 – Не больно

Ярослав

Как на первое свидание собираюсь, честное слово. Не хочется себе признаваться, но даже внутренне как-то потряхивает. Кручу в голове варианты наших разговоров, её вопросов, моих ответов и захлёбываюсь внутренним напряжением. Оно шарашит по мозгам стальной кувалдой и рвёт нервные окончания.

Как давно со мной не было подобного мандража? Уже и не припомню.

– О чём задумался, Яр?

Разворачиваюсь и слепо впериваю взгляд в Олега Караева. Он же сам хмуро полирует меня исподлобья, но только это и выдаёт его невесёлые настроения. В остальном же он спокоен, впрочем, как и я. Мы оба словно два дремлющих вулкана.

– Особо ни о чём, – вру я, не моргнув и глазом, – просто перезагружался на панораму города.

– Чудесно сочиняешь. Мне нравится.

– Не понял.

– Вот и я не понял, Ярик, какого художника с тобой творится с понедельника?

– А что со мной творится? – улыбаюсь я, пожимая плечами, и сажусь за свой рабочий стол в новом, комфортабельном офисе, что наша фирма открыла в этом городе всего пару месяцев назад.

– Ладно, опустим все эти жеманности.

– Не вопрос..., – но договорить мне Олег не даёт.

– Я хочу, чтобы ты уехал в Москву.

– Ещё что хочешь? – внутренне ощетиниваюсь я.

– Только это.

– Нет, – жёстко рублю я и сам себе поражаюсь. Ещё неделю назад я бы усвистел отсюда, сверкая пятками, а сейчас готов приклеить себя промышленным клеем к асфальту, как долбанутый на всю голову экоактивист.

– Я просто хочу напомнить, что все твои запросы выполняет наша общая служба безопасности, Яр.

Я раздражённо поджимаю губы и носом выдыхаю своё недовольство. Терпеть не могу, когда беспардонно лезут в мои дела.

– Олег, ты хочешь совершить ту же ошибку, что совершил мой дед? – но Караев будто не слышит предостережений и рубит новый вопрос.

– Кто такая Вероника Истомина?

– Никто.

– Уверен?

– Абсолютно.

– Допустим, я тебе поверил. Допустим, Яр. И не надо смотреть на меня так кровожадно. Ок? Знай – я всегда на твоей стороне, парень. Просто мне не хочется снова переживать с тобой то, что было три с половиной года назад, когда ты синий в дугу материл какую-то неизвестную мне Истому.

Отвожу взгляд. За рёбрами новый атомный взрыв. Прошлое и настоящее вступают в термоядерную реакцию и разносят меня изнутри, оставляя лишь призрачные тени. Больше ничего нет.

– Всё нормально, Олег, – выдавливаю я из себя, хотя слова раздирают глотку в клочья.

– Ну я и вижу, – хмыкает Караев, а затем резко меняет тему разговора. – Кстати, Либерман прислал два билета в оперу, он там будет с семьёй и с господином Левандовским. Помнишь такого?

– Тот самый омич? – припоминаю я.

– Да, он ищет под свой проект прямых спонсоров. Ему нужно закупить в Италии оборудование на десятки ярдов, чтобы получить международную сертификацию. Мы же можем его в этом поддержать и заиметь себе сразу двадцать процентов от будущей прибыли.

– Я не хочу вкладываться в водку, Олег. Я тебе уже об этом не раз говорил. Меня интересует коньячное производство. Зачем тратить свои бабки, если можно получить субсидирование от государства? А оно заинтересовано в импортозамещении того дистиллята, что ввозится к нам из Грузии, Молдовы и Армении.

– Вот теперь я спокоен, Яр. Не совсем ты ушёл в свои реванши.

– Олег, – устало выдохнул я, – не беси меня, ладно?

– Ладно, – мы пожали друг другу руки, и Караев наконец-то покинул мой кабинет. Я же попытался прислушаться к наставнику и сосредоточиться на работе, но через несколько бесплодных часов сдался и покинул офис, направляясь сразу же приводить себя в порядок.

Подстригся. Подравнял щетину. Тщательно выбрал костюм на вечер, останавливаясь на брюках-чиносах песочного цвета, им в тон мягких замшевых лоферах и белоснежной льняной рубашке. Нанёс немного любимого парфюма на шею и надел массивные часы на запястье.

Красавчик!

Улыбнулся своему отражению и твёрдо решил, что Истомина точно не устоит передо мной. Один раз уже упала, падёт и снова. Да, возможно, она и укрепила за эти годы свою крепость, но мне было плевать.

Я планировал взять её, если не штурмом, так измором. И никаких, к чёртовой матери, поддавков.

А потому, я не собирался, как доверчивый олень, дожидаться её в ресторане, гадая, придёт она или нет. Я снова купил огромный букет и снова тех самых пионов, которые она уже однажды не приняла, а затем взял курс на квартиру, где она проживала с Максимовской, мысленно прикидывая, во сколько Истомина должна выйти из дома.

Таким образом, я был под её окнами уже в семь тридцать вечера и занял выжидательный пост в тени огромной плакучей ивы. Спустя ещё минут пять во двор дома заехал какой-то тупой мажор на разрисованной аэрографией спортивной тачке, громыхая басами так сильно, что даже я рисковал выплюнуть лёгкие.

Но уже спустя минуту я забыл обо всём на свете, потому что из своего подъезда вышла Истомина. А у меня от её вида случился форменный вынос мозга. Я даже рот открыл, пожирая её фигуру взглядом.

Не идёт – пишет. Стройные ноги обуты в изящные босоножки на головокружительной шпильке. Волосы собраны в высокую причёску и только пару локонов обрамляют личико. А сама она одета в невесомое облако алого шифона, который при каждом её движении соблазнительно развивался и облегал бёдра.

– Чума, – выдохнул я и глубоко вздохнул, а потом подумал о том, что общение сегодня вечером между нами дастся мне максимально тяжело. Ибо всё, что я хотел сейчас с ней делать, не имело ничего общего с разговорами.

Низ живота тут же резко налился кипящим свинцом, и я тихо застонал, чуть прикрывая глаза и со всей дури вцепляясь пальцами в оплётку руля. Откинул голову назад. Тихо рассмеялся.

– Как это всё пережить и не сдохнуть, м-м?

И теперь не было сомнений – Истомина шла меня потрошить во всеоружии, а значило это только одно – ей было не всё равно. Читай, что неравнодушна. Вывод? Заочно я уже победил.

Улыбнулся сам себе. Внутренне выдохнул всё напряжение, что копил ещё со вчерашней нашей встречи. И только было уже собирался подхватить букет и выйти к ней, как медленно, но верно выпал в нерастворимый осадок.

Потому что из той самой безвкусной, разукрашенной тачки вальяжно выполз парень, наперевес с веником из алых роз, а затем целенаправленно двинул к Истоминой. И она при его виде не растерялась, и даже не удивилась. А растянула губы в очаровательной улыбке и кокетливо помахала ему одними пальчиками. А дальше эта анаконда приняла букет от беспонтового мажора и без колебаний уселась в его стрёмную машину.

Честно? Я охренел.

Смотрел вслед удаляющемуся от меня спорткару и не мог поверить в то, что увидел. Спустя минуту буквально вывалился на улицу и принялся жадно хапать воздух, пытаясь прийти в себя и сопоставить все факты в один логический ряд. А ещё старался игнорировать то, как странным образом ноет за рёбрами.

Через секунду замер на месте. Вмазал себе мысленно по лицу и безапелляционно решил, что делать из меня лоха не позволю. Достал из заднего кармана мобильный и тут же набрал раздобытый номер её телефона. Вслушался в длинные гудки и оскалился, когда на том конце провода мне всё-таки ответили.

– Да?

– Привет, Ник, – изо всех сил я старался, чтобы мой голос звучал ровно.

– Э-м-м?

– Это Яр.

– Откуда у тебя мой номер?

– Во сне приснился. Веришь?

– Нет, – рубит категорично, а я в эту самую минуту ненавижу её как никогда, потому что слышу, как на заднем плане играет та самая мелодия, с которой и подрулил чёртов мажор к её дому.

– Да брось.

– Кого купил на этот раз?

– Твою старосту, – не вижу причин, чтобы не сказать ей правду.

– М-м...

– Слушай, я что звоню: у меня тут форс-мажор нарисовался катастрофических масштабов. Стереть не получается. Я сильно впаду в немилость, если попрошу тебя перенести нашу сегодняшнюю встречу на другой день?

– Ты уже в немилости, Басов. Тебе ниже падать уже некуда.

– Это значит «нет».

– Это значит «нет», – она почти рычит, а я довольно улыбаюсь, без дополнительных разъяснений понимая, что именно она хотела провернуть со мной.

Грёбаная самка богомола.

– Как жаль, – тяну я, целенаправленно выводя её на эмоции.

– Басов?

– Да?

– Иди-ка ты на хрен!

– Постой, ты что реально расстроилась, что мы сегодня не увидимся? Да ладно. Я думал, ты выдохнешь с облегчением, вот тебе моё честное пионерское слово.

– Так всё, пока.

– Погоди, Вероника, – смеюсь я в трубку, – дай мне шанс что-нибудь придумать и всё исправить.

Но Истомина только сбрасывает вызов, а я тут же вдариваю по газам и беру курс в оперу, в которую меня пригласил Караев и сам себе обещаю, что сегодня буду развлекаться, заниматься делами и более не вспомню, как эпично проехалась по мне одна строптивая коза.

Хрен ей!

Вот только до оперы я так и не добрался. Не доезжая всего пару сотен метров, развернулся и погнал в сторону того самого ресторана, где я должен был провести незабываемый вечер. Признаться, он таким и стал.

Стоило мне только пройти в заведение и сесть за забронированный заранее стол в уютном алькове, как я тут же напоролся глазами на Истомину и её мажора, с которым они сидели на ярус ниже от меня: столик на двоих, свечи, бутылка дорогого шампанского, устрицы.

– Козёл, – прошипел я себе под нос и тут же со всей дури заскрежетал зубами, потому что увидел, как жадные до прикосновений мужские пальцы накрыли маленькую ладошку Истоминой.

Тихо зарычал.

А она ему между тем улыбается, что-то мило чирикает и кокетливо хлопает ресничками. Я полюбовался на этот дурно пахнущий спектакль ещё минут пятнадцать, а потом не выдержал и поспешно покинул ресторан. После сел в машину и прижался лбом к рулю, тяжело дыша и мечтая вернуться, а там уж кулаками выскоблить от зубов всю ротовую полость того мудака, что сидел сейчас рядом с Истоминой.

Он. Не я.

Но я даже не дёрнулся. Лишь поднял голову и встретился глазами со своим отражением в зеркале заднего вида и сам себе подмигнул.

– Похер. Я её всё равно переиграю.

А затем завёл двигатель и рванул куда глаза глядят, шепча себе под нос, словно мантру, бесконечное:

– Мне не больно...

Глава 18 – Эффект неожиданности

Вероника

Зуб на зуб не попадает. Где-то глубоко внутри меня закручивается и сносит всё на своём пути огненный торнадо. И хочется раскрошить чёртов телефон просто за то, что он передал мне голос Ярослава, его смех и слова, которые до сих пор не укладывались в моей голове в удобоваримый смысл.

– Ник, с тобой всё в порядке? – спрашивает сидящий рядом Янковский, а я смотреть на него не могу, потому что он точно такой же урод, как и Басов. Садясь в машину, из заднего кармана его джинсов демонстративно вывалилась пара презервативов. Но парень даже не стушевался от такой явной осечки, а лишь самодовольно хмыкнул и многозначительно подмигнул мне.

При любых других вводных я бы сунула этому придурку фак прямо в лицо, развернулась и гордо ушла в закат. Но тогда я только выдохнула ярость через нос и заставила собственные губы растянуться в непринуждённой улыбке.

Я думала, что овчинка стоит выделки.

А теперь выходит, что все мои жертвы оказались напрасны. Чёртов хитровыделанный шахматист.

Накрывает концентрированным разочарованием…

– Нормально, – чуть передёргиваю плечами, чтобы хоть как-то утрясти в себе генерируемое в геометрических пропорциях бешенство.

– Кто такой Басов?

– Никто.

– И поэтому ты послала его нахрен? – смеётся Янковский, но его взгляд, словно острый скальпель пытается задеть меня за живое.

– Да, Андрей, именно поэтому.

– Воу!

– Что? – кошусь я на парня.

– У тебя такой кровожадный вид, – Янковский облизывается и смотрит на меня так жарко, что хочется без предупреждения плюнуть ему в рожу.

Боже, что этот земной пупик о себе возомнил?

– Радуйся, что ты к нему не имеешь ни малейшего отношения, – откровенно вру я, потому что этот персонаж бесит меня ничуть не меньше, чем Басов.

– А это, случайно, не тот перец, что подкатил к тебе во вторник с букетом у института?

– Допустим, тот, – на длинном выдохе произношу я, давая понять, что мне не очень зашла эта тема, но Янковский либо слишком туп, чтобы распознать мои сигналы, либо плевал на них с высокой горы.

– На стиле, такой, ага. Интересно, ту крутую тачку он у папки погонять взял? – я понимаю, что Андрей пытается рисоваться на фоне своего потенциального соперника. И мне бы поддержать его чувство собственной значимости просто из вежливости ввиду того, что я сегодня его банально использовала. Но не могу.

Это выше моих сил.

– А ты свою разве не там же взял?

– Я не погонять, Ник, – смеётся Янковский, не моргнув и глазом, – мне её подарили со всеми потрохами.

– Интересно, – чешу я подбородок, – тебе заметно, что я завидую?

– Нет, – улыбается парень, а я среди тысячи хаотичных мыслей ищу хоть что-то подходящее, чтобы поскорее свернуть это ненужное мне теперь мероприятие и зафиналить его навсегда.

Грешна. Каюсь. Не по доброте душевной я на встречу с Андреем согласилась. Но ему на самом деле было бы полезно немного отведать своих же горьких пилюль, а Басову соскочить с коня и пару километров проползти на пузе. Образно говоря.

Сказать, что болит голова?

Или, может, сослаться на неожиданный потоп от соседей.

Х-м-м... или просто честно сказать всё, что я думаю о самодовольной персоне Андрея Янковского?

И только я было открыла рот, чтобы вывалить на парня пару ласковых и без лишних расшаркиваний прямо в лоб, как меня неожиданно накрыло. А чего это я, собственно, тороплюсь домой? Завтра мне на учёбу только к обеду. Я, смею признаться, никогда не бывала в подобных роскошных ресторанах. Да и зря я, что ли, платье это шила, наряжалась и прихорашивалась?

А вот возьму и пойду до конца, всем противным Басовым назло. И пусть там себе не воображает, что я осталась ни с чем в этот тёплый сентябрьский вечер. Я больше не та жалкая Кочка и Вешалка, до которой никому не было дела. Я – бессердечная Истома. И теперь, что хочу, то и ворочу. Вот! Так тому и быть.

Стряхнула с плеч плохое настроение и завернулась в ауру лёгкости, обещая себе смотреть на это свидание чуть проще. Я, в конце концов, ничего и никому не должна. Только ужин. Который, кстати сказать, прошёл не так дерьмово, как я от него ожидала. Андрей без остановки шутил и балагурил, рассказывая какие-то перлы из своей жизни, заставляя меня смеяться. И как-то даже стало понятно, за какие именно заслуги на него клевали многочисленные девчонки. Обаяния Янковскому было не занимать.

– Может быть, ко мне? – расплатившись по счёту, спросил парень прямо в лоб и сразу же растерял все очки, которые мастерски набивал в свою корзину целый вечер.

– И что мы будем там делать? – состряпала я из себя идиотку на выгуле.

– Ну, посмотрим какой-нибудь фильм. Я покажу тебе свою коллекцию старинных монет. А ещё из моего окна открывается чудесный вид на город.

– Даже не знаю, Андрей, – хмыкнула я, подпирая подбородок двумя ладонями и вперивая в парня кровожадный взгляд, – стоит ли мне и дальше тратить время на человека, который настолько меня не уважает, что не утруждает себя необходимостью выдержать положенное время для ухаживаний, прежде чем перейти к жареному. Да и в остальном, предпочитает откровенную ложь там, где все понимают, что никакой коллекции монет у него нет и подавно.

Янковский первым не выдерживает моего прямого и препарирующего взгляда. Отворачивается, а мне становится гадко. По-настоящему так, когда по коже ползут противные мерзопакостные мурашки, будто бы я не на свидание сходила, а на меня вылили ведро настоявшихся на солнце и забродивших помоев.

– Ник, послушай, – Андрей откровенно мнётся, и по его виду я понимаю, что он не рассчитывал на то, что его примутся прессовать там, где остальные врубили зелёный свет.

Мне становится жалко всех тех девочек, что продались за тарелку отвратительных на вкус устриц. А ещё мне тошно от себя, потому что я смотрю на Янковского, но вместо него почему-то вижу другого парня. Того, кто однажды продавил меня за меньшее.

А я купилась.

Дура.

– Не утруждайся, Андрей.

– Но почему, Ник. Что я сделал не так?

– Возможно, поставил на меня ставку? – пожимаю я плечами, выкладывая перед парнем последний свой козырь. Да, этого упыря мне слили знакомые девчонки с потока. Брат одной из них слышал бравурный трёп Янковского о том, что (цитирую) уже сегодня он мне вставит по самые помидоры.

Какая же грязь, боже...

– Это была просто... просто пустая болтовня, Ника. Я же мужик! Я всего лишь хвастался перед пацанами, ещё не зная, какая ты крутая и...

– И что? – смеюсь я, допивая остатки из единственного бокала, который себе позволила. – Замуж меня позовёшь теперь?

Зависает, а я смеюсь ещё сильнее. А потом неожиданно смолкаю и выпаливаю:

– Домой меня отвезёшь или мне лучше вызвать такси?

– Конечно, отвезу, – вздыхает парень. – Значит, на второе свидание приглашать тебя нет смысла?

– Честно? Я его не вижу.

– М-да...

Спустя полчаса я уже поднималась домой, решив немного проветриться по лестничным пролётам, игнорируя лифт. И отмечая для себя, что Андрей за свои промахи так и не извинился. Для него это было из разряда «а чё такова?». И вновь на душе стало гадко.

Для таких мажоров, как Янковский и Басов, мы, девчонки – лишь пушечное мясо. Им нет дело до того, что станет с нами и с нашими душами после того, как они отстреляются.

А полагаться на то, что они чудесным образом влюбятся и изменятся ради нас? Ну такое, из разряда сказок для глупеньких девочек, которые верят в чудеса. Я больше не верю. Я точно знаю – чудес в этой жизни не бывает, сколько не молись. И хоть лоб расшиби...

Домой зашла и меня поглотила тишина пустой квартиры. Марта собиралась со всей группой сходить в кино на какой-то ужастик. Звала и меня, кстати, но я отказалась. Я ужасами прошлой жизни была сыта по горло.

К полуночи, не дождавшись подруги, я так и легла спать. А новый день закрутил нас с головой, не давая возможности толком поделиться тем, что произошло. Так и пролетели в полнейшем безумии дни до выходных.

– Так я и не поняла, – кричала Марта из своей комнаты, – что же Басов от свидания отказался и до сих пор не отсвечивал?

– Нет, – прокричала я, хотя внутри меня от этого факта иррационально возилось непонятное неудовлетворение.

– Очень странно.

– Вообще плевать!

– А может, он обратно в свою Москву укатил?

– Ну и скатертью дорога, – выдала я, а я сама почувствовала, как по позвоночнику медленно поползли мурашки. Противные. Холодные.

Мне определённо не нравился такой исход дела. Я уже нафантазировала в своей голове всевозможные варианты, где распинаю душу Басова на кресте и заставляю его корчиться в муках. А теперь что? Всё?

Ну так неинтересно...

– Ты сегодня как? Получится пойти с нами в боулинг? – заглянула в мою комнату Марта.

– Нет, у меня заказ на прогулку с собакой. Дорогой. Прости, я не могу его упустить.

– Понимаю. Тогда, может, придумаем что-нибудь совместное на воскресенье? Наболтаемся вдоволь, м-м?

– Отличная идея, – киваю я и улыбаюсь.

А после мы с Мартой разъехались. Она – на учёбу. А я на пару часов в приют на подработку, а после – на пары. И дальше на заказ.

Весь день как белка в колесе. И всё идёт по плану. Поработала. Поучилась. А дальше скорее на адрес, где мне предстояло выгулять дорогущего лион-бишона. Подъехала к жилому комплексу премиум-класса, прошла через охрану и строгого на вид консьержа, поднялась на этаж и позвонила в дверь, которую мне открыла миловидная женщина средних лет в форме клининговой компании.

– Здравствуйте, вы Вероника?

– Да.

– О, вас уже ждут. Проходите.

Ну я и прошла, а потом вздрогнула, когда за моей спиной закрылась дверь и тихо щёлкнул замок.

– Добрый вечер! – громко произнесла я, двигаясь вглубь роскошной квартиры.

– Добрый...

Ответила мне высокая тень, стоящая у панорамного окна, и я вздрогнула, поражённая внезапным узнаванием...

Глава 19 – Причинно-следственные связи

Ярослав

Дверной звонок, словно дрель, высверливает мне очередную дырку в черепной коробке. Мозги в кашу. В ушах шумит безбожно, накладывая собственную головную боль на посторонние раздражители.

Какого чёрта? Кто там ещё припёрся по мою душу?

Забиваю на всё и разваливаюсь в кресле у окна, прихватывая со столика бутылку с недопитым вискарём. Свинчиваю с горлышка крышку и присасываюсь к нему, как есть. Глотаю, обжигая глотку, но даже не морщусь. Эта боль – херня, по сравнению с той, что полыхает у меня за рёбрами.