Текст книги "Испытания госпожи Трейт (СИ)"

Автор книги: Дарья Снежная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

Испытание 2

Флора

Под утро мне приснился сон. Тревожный, яркий и будоражащий. Мрачно медитируя на утренний кофе, я пыталась вспомнить, о чем он – и не могла. В память сохранила только горько-сладкое мятущееся ощущение…

Интересно, это хорошая примета?

Я старалась не шуметь – Лив еще спала.

Вчера она до поздней ночи сидела, обложившись литературой, от справочников до периодики, и что-то лихорадочно выписывала, считала, чертила графики…

Подбирала аргументы. И, подозреваю, собиралась заниматься этим и весь сегодняшний день тоже.

Как по мне – хватило бы грамотно подобранной блузки.

Такой, чтобы будила воображение, и одновременно давала понять – ни-ни! Не для тебя ягодка росла!

Но Лив иногда бывала чудовищно упряма.

Откуда у нее это странное убеждение, что пользоваться женским оружием в научных целях неприемлемо? Лично я полагала, что хоть мир и не стоит на месте, а все равно женщины пока что находятся в том положении, когда на свою пользу стоит оборачивать все. И если в довесок к умной голове у тебя есть еще и привлекательная внешность, то тут уж сам Бог велел!

Вообще, наверное, именно поэтому у подружки личная жизнь и не складывалась. Она не могла принять себя как ученого и женщину, вот и вляпывалась в то, что те, кто видел в ней женщину не хотел иметь дело с ее мозгами. А те, кто восхищался ее мозгами, в упор не различал за ними женщину.

А ведь, казалось бы, такая, как она, давно уже могла быть счастливой женой и матерью.

Лив умная – по-настоящему умная, без дураков, без скидок на женский пол. Возможно, чуть менее умная в житейском плане, но мы, люди науки, пожалуй, все в какой-то степени этим страдаем.

Красивая.

Из очень хорошей семьи, с положением и связями – она приехала в Карванон и поступила на обучение в школу по протекции самой герцогини Тайринской (светлая ей память!). Дед занимал едва ли не высший для человека его происхождения пост в департаменте магконтроля. Отец – известнейший целитель.

Но при этом Лив была – веселой, доброй и простой. Редкое сочетание. Добрая душа, она сама по себе редкость, а в довесок ко всему остальному…

Нас свела случайность, но этой случайности я была крайне признательна. И уже спустя год совместной жизни воспринимала Оливию как сестру. Временами непутевую младшенькую, временами… едва ли не двойняшку.

Я вздохнула над кофе и вернулась мыслями к предстоящей деловой – хе-хе! – встрече. Пусть я не смогу заставить подружку всерьез отнестись к Энтони Уолтеру как кандидаты в мужья, но полностью профукать шанс я ей тоже не позволю.

Если он мерзавец, она в него и так не влюбится. Но вот присмотреться – просто обязана!

Работа для меня последнее время стала не только любимым делом и местом-где-платят-деньги, но и полем для обширной шпионской деятельности. Быть в курсе событий я любила всегда – информация оружие не хуже пистолетов! Но после увольнения Лив это стало не просто хобби, а важным делом. Может, мы с Оливией и две наивные дурочки, но вера в торжество справедливости еще не угасла, а значит, война объявлена!

До неприкрытой уголовщины я не опускалась – в секретные бумаги не залезала, по ящикам коллег Оливии не шастала (да и откуда такие возможности у простой младшего научного сотрудника, да еще и совершенно другого отдела), но держала ушки востро.

И не зря, потому что сегодня за чаем в отделе кадров, одна из работниц бросила мимоходом:

– А с Лив кто общается? На нее тут запрос пришел от какой-то частной лаборатории. Хотят взять ее на работу, интересуются характеристикой и причиной увольнения. Гиллем велел пока молчать, а если будут настаивать – отвечать, что информация засекречена. Даже в личной характеристике отказал, представляете?

– Что там случилось все-таки? – другая сверкнула глазами. – Может, она с ним… – голос ее упал до шепота. – А потом поругались?

– Или наоборот, – не выдержала я гнусных инсинуаций, – не дала, вот и мстит.

Дамы закивали головами и дружно переключились на обсуждение парнокопытных, в природе называемых homo sapiens.

Однако я всерьез заволновалась – если бы Лив ходила куда-то на собеседование, она бы мне сказала. Так что встает вопрос, кто и зачем вдруг ей интересуется, прикрываясь какой-то там частной лабораторией? В свете того, что информация, которой владела подружка – все же не самая безопасная…

Мысли эти, пусть и не самые легкие, работе не мешали.

– Госпожа Флайберт, где бумаги по результатам вчерашних испытаний?

– Вот, у меня все готово. Я также подшила туда план дальнейших проб, протоколы для проведения и вот здесь необходимо, чтобы вы подписали список требуемых ингредиентов на закупку…

– Золото вы, Флора, – улыбнулся мне начальник, Джеральд Шеффрой, мужчина моей мечты последние три месяца – с тех самых пор, как его к нам назначили – до этого он возглавлял одну из дочерних лабораторий.

Тридцать пять лет, хорош собой, и при этом в свои годы уже глава алхимической лаборатории при КИЦ. Умен, перспективен. И, самое главное – не женат.

Конкуренция, конечно, была серьезная, в исследовательском центре все дамы подобрались неглупые – должность обязывает. Однако ассистенткой он в итоге выбрал меня, а это о чем-то да говорит…

Выходила с работы я в слегка мечтательном настроении, которое мирозданию тут же обязательно надо было испортить.

Подошедший ко мне мужчина выглядел вполне прилично, от него не пахло алкоголем и вообще никаких подозрений он не вызывал, еще даже когда задал первый вопрос:

– Добрый день, подскажите, а вы здесь работаете? – он кивнул на двери исследовательского центра.

Я кивнула.

– О, возможно вы могли бы мне помочь! – просиял мужчина. – Я разыскиваю свою знакомую, Оливию Трейт… – я вздрогнула, вскинула глаза и вперилась в незнакомца жестким взглядом, который тот предпочел игнорировать. – Я знаю, что она работала здесь, но потом уволилась, и теперь я никак не могу ее отыскать, может быть вы мне поможете? И расскажете, что случилось?

– Извините, нет, мы не состояли в близких отношениях, – отрезала я и вознамерилась отвернуться и отправиться по своим делам, когда рука в черной перчатке придержала меня за локоть.

– Может быть, вы подумаете получше? – вкрадчиво произнес мерзкий тип, и я с изумлением уставилась на ненавязчиво протянутые мне банкноты.

Да он издевается!

Я вырвала локоть, а потом от души и за всех, кто обижает мою подругу пихнула негодяя портфелем в живот. Тот от меня такой подлости явно не ожидал, охнув, согнулся пополам, и тогда я азартно приложила еще и сверху, с победным ощущением не зря пройденных уроков самообороны.

– Госпожа Флайберт! Флора! – донеслось с крыльца, и я, вздрогнув, ужаснулась и попыталась представить со стороны, как я выгляжу в этот момент – покрасневшая, с портфелем наперевес и коленопреклоненным противником, от которого не успела удрать.

Шеффрой сбежал по ступенькам к нам.

– Что здесь происходит?

– Очевидное недопонимание, – хрипло произнес выпрямившийся шпион.

– Он пытался дать мне взятку за информацию о работе ИЦ! – запальчиво выдала я.

– Я же говорю, недопонимание, – невозмутимо повторил побитый, натягивая на лицо полную невозмутимость. – Прошу прощения за него, всего доброго!

И он исчез так быстро, будто обладал способностью растворяться в воздухе, оставляя меня с мужчиной моей мечты, отчаянно тосковать, как скажется на устройстве моей личной жизни эта выходка.

– Так, Флора, вы просто обязаны объяснить мне, что это сейчас было. Может быть, за чашечкой кофе? Вы не торопитесь?..

Спасибо тебе, побитый шпион!

– Флора Флайберт?

Я не успела сделать и десятка шагов от кафе, в котором только что провела во всех отношениях замечательный час, скромно отказавшись от предложения подвезти меня до дома.

«Ох, мне еще по делам нужно заскочить в несколько мест. Может быть, в следующий раз?..»

Удивленно обернувшись, я уставилась на того, кто меня окликнул. Абсолютно незнакомый мужчина, за тридцать, но не под сорок. Карие глаза, чуть вьющиеся каштановые волосы, неброский, но явно пошитый на заказ костюм, великолепно севший по фигуре.

– Простите, вас зовут Флора Флайберт? – вежливо уточнил он, располагающе улыбаясь и делая еще шаг в мою сторону.

– Смотря кто интересуется, – настороженно выдала я, сегодняшний день был как-то слишком насыщен всякими странностями.

– Позвольте представиться, меня зовут Брайан Шелтон и сегодня у вас возникло недопонимание с одним из моих подчиненных.

Я мгновенно почувствовала, как во мне просыпается страшный зверь хомяк, и, уперев руки в бока и насупившись, грозно вопросила:

– Кто вы и что вам нужно от Оливии?

При моем росте и комплекции, вполне вероятно, это выглядело и не слишком устрашающе – все равно что на тебя злится сдобный пончик на ножках. Но мы в людном месте и портфель при мне, так что чувствовала я себя уверенно.

– Это деликатный вопрос, госпожа Флайберт, – мужчина продолжал улыбаться как змей-искуситель. И – вот уж точно дьявольское создание! – эта улыбка подкупала. Она не выглядела натянутой, наигранной, зловещей, а исключительно и всецело располагающей. Оружие массового поражения, а не улыбка! – Может быть, присядем? И я вам все объясню.

Он указал на свободную скамью в нескольких шагах от того места, где мы стояли. Я подозрительно огляделась, ожидая подвоха, но оного не обнаружила – проспект был довольно оживленным, лавка на виду, никаких странных типов возле оной не ошивалось.

– Хорошо, так и быть, – благосклонно кивнула я, села, чинно расправила складки на юбке и пристроила на колени портфель. – Я вас слушаю.

– Я работаю на господина Уолтера, – произнес «искуситель», и мое и без того сегодня пошаливающее сердечко нервно екнуло. – Не знаю, рассказывала ли вам госпожа Трейт о встрече с ним… полагаю, рассказывала. И встреча эта произвела на господина Уолтера впечатление. Но, сами понимаете, для плодотворного сотрудничества человеку его уровня недостаточно только слов вашей подруги, ему необходимы факты из разных источников, вот мы и пытаемся их собрать.

В душе расцвело ликование. Ага! Я знала! Я ей говорила! Ну точно она ему понравилась, вот и роет теперь господин Пятый Номер землю носом, чтобы выяснить, что за счастье ему привалило.

– Сотрудничества, значит, да? – невинным голосом уточнила я.

– Сотрудничества, – невозмутимо подтвердил господин Шелтон и стало совершенно очевидно, что мы друг друга прекрасно поняли.

– Оливия – девушка серьезная, – строго произнесла я. – И поэтому требует к себе серьезного отношения, господин Шелтон.

– Мы это, вне всякого сомнения, поняли.

Господи, прости-сохрани, нельзя, нельзя наделять особей мужского пола такой улыбкой!

– Откуда вы знаете мое имя?

– У вас очень разговорчивые соседи. По их словам, и реакции на вопросы моего подчиненного, я совместил два и два.

– Это ваша лаборатория?

– Какая лаборатория?

– Которая подала запрос в ИЦ насчет Оливии, и которая якобы хочет взять ее на работу?

– Вы дивно осведомлены! – искренне восхитился мой собеседник, и я позволила себе чуть вздернуть нос.

– И зачем вы его подали?

– Госпожа Флайберт, кажется, это я собирался задавать вам вопросы, – мужчина слегка прищурился.

– Собирались-собирались, – заверила я его. – Просто ответы на них вы все равно не получите, пока я не задам свои. Такая вот ирония судьбы, – я развела руками.

– Вон оно что… – Шелтон откинулся на спинку скамьи, закинул на нее согнутую в локте руку и подпер ей голову с видом крайней заинтересованности и бескрайнего любопытства. – В таком случае, запрос был подан для того, чтобы понять, насколько правдива история госпожи Трейт и насколько серьезно все то, что она нам рассказала.

– Серьезнее, – мрачно произнесла я. – Все, что рассказала вам Оливия – правда. От и до. И, возможно, речь и не идет о глобальной катастрофе, кто знает. Но что-то в любом случае с этим маг фоном не чисто, если перспективного ученого выперли из ИЦ только для того, чтобы он не занимался этим вопросом. Так что я искренне советую господину Уолтеру прислушаться к тому, что она говорит и позволить ей провести необходимые испытания.

– Благодарю, вы меня обнадежили. Впрочем, учитывая тот факт, что вы ее подруга…

– Я сообщила вам это не как подруга, а как ученый! – оскорбилась я. – Я ставила под сомнение ее изыскания, как и любой. Без критического мышления в нашем деле никуда. Она сама ставила под сомнение свои выводы и все, чего она просила у руководства, это возможности разобраться в вопросе. А ее выставили! И знаете, я уверена на сто процентов, что если бы руководство ИЦ знало, что я в курсе ситуации – выставили бы и меня, хотя я вообще не имею отношения к делу. Просто потому, что Лив коснулась чего-то такого, что… что…

Я пыталась еще подобрать слова, но Шелтон меня перебил.

– Я вас понял, госпожа Флайберт. И я передам ваши слова господину Уолтеру. Уверен, он отнесется к ним со всем вниманием.

Трудно было сказать, серьезен он или просто закругляет разговор, чтобы избежать дальнейшей запальчивой речи, но в любом случае, продолжать было бы глупо, поэтому я коротко вдохнула-выдохнула, чуть улыбнулась и произнесла совсем другой интонацией:

– А теперь как подруга, могу сообщить, что Лив любит белые розы, малину, оперу, но не балет, в театре предпочитает комедии…

По мере перечисления лицо многоуважаемого Брайана Шелтона становилось все более заинтересованным. Ей богу, не хватало, чтобы он достал какой-нибудь блокнот и принялся это конспектировать.

– Да, и последнее, – моя улыбка сделалась шире. – Она категорически не собирается заниматься любовью до свадьбы.

Шелтон поперхнулся воздухом, правда, не совсем было понятно, от чего – от озвученного факта, или от того, что я не постеснялась его озвучить. Я смотрела на него не мигая, как удав.

А что? Либо Уолтер испугается и сбежит или мгновенно потеряет интерес, а такой мужик нам в любом случае не нужен. Либо это только подхлестнет его интерес и обыкновенный мужской азарт. А Лив у меня хоть и дурочка, но в этом вопросе умница, и какой-то там промышленник ее с пути истины не собьет.

– Это очень… полезная информация, госпожа Флайберт, – произнес, наконец, он, определившись с выбором слов. – Благодарю вас, вы невероятно мне помогли. Могу ли я как-то компенсировать украденное у вас время?

Я поджала губы.

– Я не продаю подруг, господин Шелтон.

– Вы сдаете их бесплатно? – искуситель изогнул бровь.

Я не позволила втянуть себя в бессмысленную словесную перепалку и с достоинством поднялась со скамьи.

– Всего вам доброго, господин Шелтон.

Уже по дороге домой у меня мелькнула мысль, что вообще надо было стребовать с него не деньги, а услугу, а то и поход куда-нибудь, присмотреться. В конце концов, приближенный Уолтера, известного миллионера и Пятого Номера, – это явно не самый глупый и бестолковый (и бедный) человек. Но потом я порадовалась, что не стала. Мозг подумал явно вперед девицы и правильно сделал.

У меня цель имеется. А за двумя зайцами погонишься…

Оливия

Однажды я прибью свою подругу от большой к ней любви.

Сегодня утром Флора пролила кофе на мою заготовленную с вечера блузку.

Выяснила я это из оставленной на столе записки. Потому что дорогая подруга убежала на работу, пока я еще спала, и – добрая душа! – забрала блузку с собой, мол, закинет по дороге в прачечную, а то пятна от кофе отвратительно отстирываются, а я же эту блузку так люблю, так люблю, сил нет как люблю. Быстро простирнуть и просушить магией – это, конечно же, не дело так обращаться с ценным предметом. И вообще, в качестве извинений она из моего шкафа платье достала и погладила…

Лиса. Вот почему рыжая – я, а лиса – она?

Впрочем, когда меня называли рыжей мне не нравилось, хоть я и понимала, что против природы не попрешь, но не такие уж они и рыжие, мои волосы! Так, чуть-чуть. И веснушек нет, между прочим, разве можно быть рыжей без веснушек?..

И нет, мой цвет волос мне все равно нравился, несмотря на то что роскошной темно-русой косе Флоры, я нет-нет да завидовала. Но измывательства старших братьев и связанные с ними детские комплексы были сильнее меня.

А платье я не надела (Ах, как я любила Флору, бегая по квартире с утюгом в одном белье и чулках и экстренно наглаживая новый вариант костюма для выхода!). Что бы там ни думала себе подруженька, я иду на деловую встречу пусть это хоть трижды лучший ресторан. В конце концов Уолтер – занятой человек, у него поди встречи на месяц вперед расписаны, и я буду благодарна, что меня в это плотное расписание впихнули, пожертвовав спокойным обедом.

Я оделась как на собеседование – строгая блузка (пусть не белая, что б тебе, Фло! а серая) с бантом, темно-зеленая юбка ниже колена. Не очень густые, но пышные волосы – подколоть, убрать, оставить лишь волнистую линию челки. Минимум косметики для свежего вида, строгие черные ботинки и любимое темно-серое пальто. Строго и исключительно по-деловому.

Господин, Уолтер, я иду!..

Ресторан «Золотой ягненок» встретил меня высоченными стеклянными дверями с позолоченными ручками… которые мне перегородил швейцар, вместо того чтобы любезно распахнуть.

Легкое ощущение дежавю нахлынуло и пропало, оставив за собой неприятный осадок и эхо слов «Не положено!».

– Полагаю, мэм, что вы ошиблись дверью, – сдержанно произнес швейцар, выразительно окинув меня взглядом со шляпки до ботинок, особенно задержав взгляд на слегка потертом набитом бумагами портфеле. – Кафе находится на противоположной стороне улицы.

– Нет, я не ошиблась дверью, – раздраженно отозвалась я, поборов секундное ошеломление – меня что, не пускают в ресторан, только потому что я выгляжу как-то не так, как должна в представлении многоуважаемого швейцара?! – У меня здесь назначена встреча с господином Уолтером.

– В таком случае, вам придется подождать господина Уолтера, – снисходительно сообщил мужчина, явно мне не поверив. – И если он подтвердит…

Швейцар осекся, а я вздрогнула и едва ли не подпрыгнула, потому что на мою талию легла чужая рука, а низкий голос, раздался так близко, что щекотно шевельнул дыханием тонкие волоски возле уха.

– Госпожа Трейт, крайне рад вас видеть, – а потом доброжелательные и даже какие-то бархатистые интонации сменились резким высокомерным тоном, от которого у меня по позвоночнику мурашки пробежали: – В чем дело?

Вопрос явно был адресован не мне, а все еще загораживающему дорогу швейцару, не успевшему перестроиться.

– Прошу прощения, господин Уолтер, – мужчина мгновенно утек в сторону, и стеклянная дверь отворилась, обдавая нас волной теплых вкусных ароматов, мгновенно вызывающих аппетит. – Добро пожаловать в «Золотой ягненок».

И я торопливо шагнула вперед, стремясь избавиться от тяжести чужой руки на талии. И в принципе увеличить некомфортно близкую дистанцию.

Почти сразу ко нам подскочил лакей, принявший мое пальто. Я намеревалась снять его самостоятельно, но Уолтер все же успел перехватить тяжелую ткань в момент, когда она сползала с моих плеч – не вырываться же было в самом деле? Да и в конце концов это обыкновенная галантность…

Метрдотель при нашем появлении расцвел ослепительной улыбкой, мне даже захотелось прищуриться.

– Господин Уолтер, премного рад снова видеть вас. И вашу спутницу, разумеется. Прошу… ваш столик готов.

Реверанс в мою сторону я предпочла с достоинством проигнорировать. Хоть в отличие от швейцара, этот служитель «золотого руна» и не позволил себе продемонстрировать пренебрежение, все равно дело уже было сделано, свою неуместность я ощутила ярко и полно.

Мелькнувшее в одном из зеркал отражение это лишь подтвердило. Нет, я не смотрелась беднячкой на фоне роскошного интерьера, я просто была здесь странно чуждым элементом.

В зале соблазнительные ароматы кухни перемешивались со свежим оранжерейным запахом – на каждом столе стояли букеты белых роз в черненых вазах. Безукоризненная белизна скатертей, ненавязчивая фортепьянная мелодия, плывущая где-то над головами. Зал не был полон, но и пустующим его было не назвать: несколько столиков были заняты, а пока мы шли за официантом, Уолтер обменялся сдержанными кивками как минимум с тремя из присутствующих.

– Прошу, господин Уолтер.

Нас привели в угол зала – не индивидуальный кабинет (и слава богу!), но все равно уединенное место возле панорамного окна с видом на сад, в котором по летнему времени, наверняка, тоже устраивают трапезы. Незнакомое мне дерево в кадке за спиной Уолтера отгораживало нас от остального зала, создавая интимное ощущение отгороженности от всего мира.

Я начала подозревать, что Флора была права…

– Желаете что-нибудь на аперитив? – осведомился официант у промышленника, пока я украдкой озиралась, стараясь не выглядеть уж совсем любопытствующей деревенщиной.

– Бутылку «Шангри» девяносто пятого и к нему что-нибудь на свое усмотрение, – не раздумывая бросил Уолтер, и мужчина в черном фраке, выглядящий как известный дирижер, а не мальчик на побегушках, испарился.

Я подняла голову и впервые с позавчерашнего дня встретилась с промышленником взглядом. Однозначно, в отличие от некоторых, он выглядел на фоне окружающих нас красот более чем уместно. И дело, опять же, было не в дорогой одежде, а в каком-то… лоске что ли. В ауре силы. В уверенности, что именно здесь его, Энтони Уолтера, законное место.

Мужские губы дрогнули, расплываясь в улыбке, и я резко сообразила, что молчаливое разглядывание друг друга явно затянулось. И что я сижу напряженная и прямая, как будто кол проглотила, а пальцы сложенных на коленях рук сжали юбку, грозясь оставить на ней некрасивые складки.

Вдох-выдох, Оливия. Не позволяй сбить себя с толку.

И я чуть опустила плечи и разомкнула губы:

– Господин Уолтер…

– Госпожа Трейт…

Мы заговорили одновременно и одновременно умолкли.

– Прошу, – отдал мне пальму первенства промышленник.

– Я хотела предложить вам, пока еще не принесли ваш заказ, посмотреть документы, которые я обещала предоставить вам позавчера, – я говорила ровно, следя за тем, чтобы не срываться на скороговорку. – Я сделала выжимку информации специально для вас, вы могли бы изучить ее, а потом мы рассмотрим детально те пункты, по которым у вас могут возникнуть вопросы.

– А я хотел предложить вам изучить меню, – отозвался Уолтер и сам взялся за одну из тяжелых кожаных папок, лежащих перед нами, будто подавал пример.

– Благодарю, я не голодна.

Ей богу, можно было бы подумать, что он издевается, поскольку было совершенно очевидно, что максимум, что я могу позволить себе здесь – это стакан минеральной воды и кусочек хлеба. Но я знала, что он не издевается.

Нет, этот мерзавец вознамерился меня угощать.

И если бы я надела платье, я бы, конечно, с радостью ему это позволила. Но несмотря на то, что Флора таки действительно была права, платье я не надела.

– Это какая-то новая мода ходить в ресторан сытым? – полюбопытствовал Уолтер, насмешливо глядя на меня поверх меню.

– Просто я настроена на разговор, а не на еду, – твердо произнесла я, надеясь таким образом вернуть беседу к тому, зачем мы тут собрались.

– Госпожа Трейт, – промышленник отложил меню и слегка наклонился ко мне. Голос его звучал приглушенно и доверительно: – Даже деловой обед подразумевает под собой собственно обед. Поэтому или вы открываете меню и выбираете себе блюдо, или разговор не состоится и о следующей встрече вы будете договариваться с моим секретарем, если договоритесь со сложной цепочкой других людей о встрече с моим секретарем.

Шантажист чертов.

Я поджала губы и покорно уткнулась в раскрытую папку.

Ладно, многоуважаемый господин Уолтер, будем играть по вашим правилам.

Я, не дрогнув, изучила витиевато оформленные строчки с пафосными названиями блюд, а тем временем Уолтеру принесли его вино и большую тарелку с многообразием мелких закусок. Когда рубиновая жидкость ударила и в мой бокал, я тоже не дрогнула и не доставила промышленнику удовольствия жалкой попыткой отказаться. Вместо этого заказала у официанта филе лосося в сливочном соусе, которое было зашифровано в меню, как «Дар моря». Не самое дешевое блюдо и не самое дорогое.

«Выкуси, Уолтер!» – мысленно произнесла я и сама на себя вздохнула. Все же детство, проведенное с четырьмя старшими братьями, не прошло бесследно. И все они в итоге выросли в уважаемых людей и почтенных отцов семейства, а я до сих пор сражайся с последствиями их исключительного воспитания.

Сам Уолтер заказал стейк по-форсийски, с кровью. Я мысленно прибавила к шантажисту кровопийцу, и от мысленного бухтения мне немного полегчало. В самом деле, Оливия, чего расстраиваться. Если мужчина заинтересован в тебе, то привлечь его к проблеме даже легче.

Правда, полная манипуляция чужими симпатиями мне претила, так что будем балансировать на грани!

– За вас, госпожа Трейт! – Уолтер отсалютовал мне бокалом, и я, вынужденно кивнув, пригубила напиток.

Вино было терпкое с привкусом вишни и дубовой бочки. Вкусное. Будем честны – самое вкусное из тех, что я когда-либо пробовала.

– Вы позволите называть вас Оливия?

– Как вам будет угодно, – снова покорно кивнула я, вспомнив про «нежную овечку». Хоть горшком назови…

– Энтони.

– Я бы предпочла «господин Уолтер»…

– Энтони.

– Хорошо, – снова опустить ресницы и сделать еще глоток.

– Бульдог вернется после десерта? – хмыкнул Уолтер.

– А вы по нему уже соскучились? – мрачно осведомилась я. Эх, надо было Флору засылать на переговоры, вот уж кто умеет очаровать кого угодно за рекордные сроки.

– Пока не успел. Ешьте, – он кивнул на блюдо с закусками. – А то потом заявите, что я вас опоил. Каким образом вас занесло в науку, Оливия? Неочевидный выбор для девушки.

Я пожала плечами.

– Мне просто всегда было интересно понимать природу вещей, и книги интересовали меня куда больше, чем практические занятия. Признаться, сначала я не очень верила, что у меня что-либо получится, мне хотелось быть именно ученым, а не просто носителем знаний. Но один человек мне помог поверить в себя.

– Кто же?

Интерес Уолтера не был фальшивым, это чувствовалось, а потому только еще больше смущало. Боже, ну зачем мне такая проблема?

– Герцогиня Тайринская.

Мужчина ухмыльнулся.

– Я был ей представлен. Веселая старушка. Большая потеря для королевства.

Я слегка поперхнулась тарталеткой – веселая старушка?! Нрав у герцогини был тот еще, особенно в последние годы. Там первосортный яд можно было сцеживать и по пузырькам разливать. Одна капля – и противника как ни бывало. И главное – все это с полным сохранением достоинства и женской элегантности. И она действительно частенько заставляла меня едва ли не хвататься за живот от с трудом сдерживаемого смеха, но… веселая старушка?!

Затолкав возмущение поглубже, я заткнула себя очередной тарталеткой.

Разговор тек непринужденно.

Уолтер, которого у меня так и не получалось называть по имени – откровенно расспрашивал.

Я не очень откровенно отвечала.

Девичье сердце, в котором все еще жила мечта о «долго и счастливо» несмотря на то, что я давно уже предпочитала смириться с табличкой «синий чулок» на спине, на подобное внимание во всех отношениях привлекательного мужчины реагировало однозначно. Оно норовило начать быстрее биться, гнало кровь не в туда, куда нужно, заставляя краснеть, и вообще вело себя отвратительно.

Обаяние, которое излучал Энтони Уолтер было до невозможности магнетическим. Не удивительно, что такой человек сумел достичь подобных высот – с такой-то харизмой и умением добиваться своего.

Но, к счастью, помимо сердца – бестолковой мышцы – у меня имелись еще и мозги.

И мозги однозначно утверждали, что, во-первых, такой – не женится. А во-вторых, у меня в принципе есть дела поважнее.

И, кстати, о них…

Нам как раз подали десерт, который я, между прочим, не заказывала, так что в принципе можно благополучно «включать бульдога», как выразился многоуважаемый господин Уолтер.

Сковырнув малину со своего пирожного, расположенного на огромной тарелке с карамельной росписью, я отправила ее в рот, а затем, вздохнув, воскресила в памяти незабвенный образ подруги и поинтересовалась, бросив на Уолтера томный взгляд из-под ресниц:

– Скажите… Энтони. Могу я задать вам один очень личный вопрос?

– Конечно, Оливия, – тонкие мужские губы тронула усмешка.

Я отложила ложку, сцепила пальцы в замок под подбородком и поинтересовалась уже куда менее томно:

– Вы бумаги смотреть собираетесь?

Серые глаза напротив прищурились и сверкнули, как стальное лезвие.

– Мне кажется, вы какое-то странное значение вкладывается в словосочетание «личный вопрос».

– А вы увиливаете от ответа.

Уолтер демонстративно посмотрел на часы.

– Вы знаете, Оливия, я совсем потерял счет времени. К сожалению, у меня на носу важная встреча. Давайте мы с вами встретимся, скажем, завтра? За ужином? После ужина я, как правило, уже никуда не тороплюсь.

– Нет, – категорично отрезала я.

– Нет? – насмешливо переспросил промышленник.

Я набрала в грудь воздуха – а, была не была! – и выпалила:

– Я не буду с вами ужинать без договора.

– Договора?..

– По которому вы дадите мне разрешение проводить замеры магического фона на территории вашего завода «Ястреб», а также, хорошо бы и некоторых сопутствующих производств в других частях страны. И использовать эти замеры в моей научной деятельности.

– Позвольте напомнить, госпожа Трейт, раз уж вы все же завели речь о делах и договорах, то подобные соглашения предполагают взаимные обязательства. Что же имеете мне предложить вы? Помимо спасения от гипотетической опасности, которая может нагрянуть, а может и нет, через двадцать лет?

В серых глазах плясали черти.

О, я знаю, что тебе нужно Энтони Уолтер. Я не совсем понимаю, почему тебе это нужно именно от меня, ибо вряд ли у мужчины твоего положения имеется недостаток в «услугах» подобного рода. Ну да у богатых свои причуды.

Только уж простите, господин Уолтер, у меня на мою девственность другие планы!

Стараясь не сильно краснеть, потому что, как ни крути, а подобные разговоры были совершенно не моей областью компетенций, я произнесла:

– Если вы дадите мне разрешение, я в свою очередь, разрешу вам за мной ухаживать.

Энтони

Что-о-о-о?

Она разрешит мне за ней ухаживать.

Она. Разрешит. Разрешит!..

Мне. Мне!!!

Ухаживать.

У-ха-жи-вать.

То есть нет, я не ослышался. Разрешит виться вокруг нее докучливым воздыхателем и нести на этот алтарь дары без надежды на благосклонность богини.

Нет, стоило признать самому себе – подобного я от этой девицы точно не ожидал. Да, была запланирована осадная деятельность, потому что эта крепость однозначно не пала бы от первого же залпа в виде дорогого ресторана. Но ей нужен мой завод – мне нужно затащить ее в постель, результат этой игры для меня был абсолютно очевиден.

Оливия смотрела на меня одновременно с вызовом и смущением. Кажется, она сама не до конца верила в то, что выдвинула подобные условия.