Текст книги "Почетное гражданство (СИ)"
Автор книги: Дарья Гусина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)
Мне всегда снились очень яркие сны. Бабушку они пугали. Теперь я понимаю, почему. Еще я иногда не могла заснуть без света и спрашивала бабулю, не придет ли из леса Леший и дали ли мы еды домовому. Кроме этого… я, конечно, могу ошибаться, и это просто какие-то ощущения детства, но кажется, я видела искры, пока не повзрослела. Я пыталась рассказать об этом, но бабушка говорила, что это пылинки попадают в глаза. Да, это я хорошо помню. Пылинки. Думаю, в нашем мире искр очень мало, иначе рано или поздно я бы обратила на них внимание, а так просто перестала их замечать.
– Мы с тобой играли в детстве, – зевнул Альд. – Эгенд с тобой больше времени проводил, чем я. Ты ему очень нравилась. Потом я приставал к маме и требовал рассказать, где наша с Эгендом сестричка, пару раз дело даже доходило до слез. Мама говорила, что ты уехала в далекую страну, где тебе ничего не грозит. Я успокаивался, но иногда… переживал. В три года уже понимаешь, что проклятие – это плохо. И однажды – я отчетливо это помню – засыпая и капризничая, я услышал, как утешавший меня Эгенд шепнул мне на ухо: «Не печалься, братик, мы обязательно с ней встретимся. Она нас найдет, я знаю. Она смелая, ты же помнишь?» Конечно, я ничего не помнил, но поверил и долго ждал, а потом забыл. Теперь я уверен, что это были не просто слова утешения.
Маленькая история Альда не на шутку взволновала меня. Эгенд, которого я всегда считала надменным и холодным, ощущался теперь близким, почти родным. Я не отпущу близнецов просто так в их грустное путешествие, практически в ссылку, в земли, забытые людьми и облюбованные нечистью. Я пойду с ними. Там мой отец. Он еще жив. Как и Ирэм. Нужно научиться побеждать черные искры проклятий.
… Я заснула. Проснулась, когда рассветало. В телеге было пусто. Я села и стала оглядываться, растирая слипшиеся веки.
Динора стояла у края тракта. У ног ее клубился туман, бурля, но не заползая на колею. Еще шаг, и эльфийка растворилась бы в нем, сгинув навсегда в лесу, как в смертельной пучине. В какое-то мгновенье мне захотелось, чтобы так все и случилось. Сердце сжалось от боли и жалости. Словно услышав мои мысли, Динора обернулась и посмотрела прямо на меня. В ее взгляде была просьба, мольба.… Альд возник рядом с эльфийкой, взял ее за руку и повел к телеге. Остаток пути эльфийка вела себя очень тихо, только шептала что-то себе под нос. Она нашла обрывок ткани в подтеках грязи под лавкой. Всю дорогу Динора пыталась нацепить его себе на голову, пачкая волосы и лоб. Даже Альд не выдержал, отобрал у нее тряпку и забросил в заросли полыни вдоль дороги. Тогда эльфийка принялась напевать. Кажется, это была песня о морских водорослях.
Ближе к полудню пошел снег. А еще через пару часов, когда в телеге стало наметать сугробы, над нами закружила серая сова.
– Кусака?! – воскликнула я с изумлением, когда она уселась рядом со мной на лавку мага и принялась возбужденно хлопать крыльями. – Кусака!! – в ужасе вскрикнула я, когда поняла, что означает появление совы.
Я встала и надела свернутую в несколько витков Серпенту на шею, стиснула концы веревок в ладонях. Белая змея послушно потекла под рубашку, расположившись на руках и плечах. Альд молча наблюдал за тем, как я решительно готовлюсь к гонке, сказав лишь:
– Контролируй искры. Истощишься – в этот раз некому будет вызволять тебя из забвения.
– Знаю, – процедила я сквозь зубы.
Кусака перелетела на плечо к эльфу, уселась у самой его шеи, зарывшись в мягкие шкурки плаща.
Отчаяние придало мне сил. Я готова была потратить все свои искры, лишь бы успеть к началу поединка и спасти Ирэма.
Я свалилась с лавки ровно через сутки. Зелье эари уже не помогало – возможно, на меня оно действовало слабее, чем на других. Поев и поспав пару часов, я вновь влезла на место тележного мага. Но едва телега зашуршала колесами по подмерзающему снегу, над нашими головами прочертила небо черная тень.
– Госпожа Даша! Господин младший эльф! Госпожа… Динора?!
– Михо! – проорала я, задрав голову и заплакав от радости. – Это ты?!
– Да, госпожа Даша! Мы прилетели за совой! Искали вас с господином Альдом!
Дракон завис над самой телегой, хлопая крыльями и устроив настоящую снежную бурю. Энаша, сидевшая у самой головы, ловко «вырулила» вбок, направив его на относительно ровное место, и графитно-черное чудовище приземлилось на чешуйчатые лапы. Эна и Михо спрыгнули с его спины и подбежали к нам. Дракон брезгливо поднял брюхо над сугробом, плюнул огнем на тракт и на четырех лапах по-крокодильи заковылял на освобожденное от снега, теплое место. Там он улегся, выдыхая дым из вытянутых ноздрей и тревожно косясь на полоску леса.
Обмениваясь короткими фразами, спрашивая и отвечая одновременно, мы принялись готовиться к полету. Мы рассказали Михо и Эне об Олеме. В спешке я чуть не забыла снять бабушкино кольцо с веревки.
Михо отвел меня в сторону. Я уже знала, что он собирается мне сообщить, и спросила первая:
– Ирэм принял вызов?
– Да, госпожа Даша. Сразу же после вашего исчезновения – сова прилетела ночью. Господин Ирэм связал ваше с господином Альдом исчезновение с появлением армии Кэльрэдина. Он решил, что с берега вас похитил Властитель.
– Армия? Властитель?
– Да. Корабли Кэльрэдина подошли близко к Грозовому. Его армия расположилась на пустоши за лесом. Правитель Ву очень возмущен. Он считает это провокацией. Мало нам этого, так с севера подошли тролльи войска. Обе армии готовятся к битве.
– А Ирэм?
– Господин маг покинул остров на рассвете. О, не волнуйтесь! С ним господин Нишом и господин Эгенд. А также господин Узикэль… Господин маг дал сове передохнуть, а затем направил ее на ваше имя. Кусака тут же полетела к берегу. Тогда господин Ирэм утвердился в мысли, что вы у Кэльрэдина. И только госпожа Эна, – Михо бросил на охотницу полный восхищения взгляд, – догадалась последовать за Кусакой на Томпи. Госпожа Даша, нельзя, чтобы поединок состоялся.
– Чтоб тебя, Ирэм, – пробормотала я.
Динора казалась совершенно отстраненной. К счастью, она больше не бесилась, не пыталась сбежать и послушно позволила усадить себя на драконью спину между двух шипов на гребне. Дракону, правда, пассажирка очень не понравилась. Эне пришлось его уговаривать и задабривать. Томпи реагировал, как обиженный песик: отворачивал морду и ставил домиком чешуйчатые бровки. Я понимала, почему Динора раздражала зверя – я сама видела ее черные искры. Охотница спросила:
– Она магиня?
– Нет. Но обладает кое-какой врожденной магией.
– Черной? Томпи она не нравится.
– Немудрено. На ней проклятие.
– Кто проклял ее?
– Она сама. Чувством вины.
Эна внимательно посмотрела на эльфийку, безучастно нахохлившуюся на спине дракона, и покачала головой.
Мы уселись на дракона. Самым сложным было не превратиться в сосульку. От холода ничто ее помогало, ни плащи, ни даже то, что время от времени дракон поднимал на лету морду и выдыхал дымное пламя. Масок, защищающих лица от обжигающего ветра, таких, как у Михо и Эны, у нас тоже не было. Впереди меня сидели Альд и Динора. Когда дракон взлетел, я заметила в эльфийке некоторые признаки оживления: она подняла голову к небу и подставила лицо ледяному потоку. Ее мелко трясло, но, кажется, не от холода. Может, еще есть надежда, что к ней вернется рассудок?
Ближе к югу лес поредел и потемнел, еще не обзаведясь плотной белой шубой, внизу замелькали серые зеркала озер в ободках льда вдоль берегов, словно в рамах. Мелкие крупинки озер сливались в обширные водоемы. Воздух ощутимо потеплел. Из рассказов мелюзин я знала, что Старые земли между Тунницей и Оброй изобиловали подземными источниками с горячей водой, как на Грозовом. Сюда на нерест по ручьям и грунтовым потокам шли поздней осенью лананы. И точно, от воды поднимался пар, а прозрачные пятна на поверхности озер обозначали теплые источники. Дракон опустился ниже, почти к самой воде, – и мы вместе с ним наслаждались потоками тепла. Одно из озер казалось бесконечно длинным. Дракон летел и летел от одного края к другому. Но достигнув леса над берегом, он повернул назад и принялся кружить над водой.
– Томпи хочет погреться! – прокричала Эна, обернувшись назад.
Мы тоже были не против. Что касается меня, я уже не чувствовала рук и ног.
Лананы заметили дракона. Они поднимались из глубины, играя, будто дельфины. Здесь были и привычные моему взгляду полупрозрачные девы, такие же хрустально-светлые юноши с приятными взгляду крепкими торсами, и другие водные создания, которых я встречала когда-то у Тонких Озер – истинные русалки, отличающиеся от обитателей колодцев более плотными, довольно сильными и крупными телами, а также наличием хвостов. Лананы поднимали головы, выпрыгивали из озера, почти вставая на хвосты и ноги, давая себя рассмотреть, и вновь уходили в глубину. Я задумалась о том, как размножаются эти необычные ( с моей точки зрения) создания. Мечут ли лананы икру? Или слово «нерест» несет в себе более неприятное понятие, учитывая, что ряды нечисти на Ондигане пополняются за счет всякой пакости и покойников. Например, про русалок и никс мне было известно – ими становились утопленники.
Динора, склонившись со спины дракона, жадно следила за игрой водной нечисти. Та тоже, как мне показалось, заметила ее интерес. Эльфийка обернулась ко мне и я вновь поймала ее умоляющий, полный отчаяния взгляд. Что она хочет сказать?
– Давайте сядем ненадолго! – прокричал Альд.
Я была против задержек в пути. Каждый потерянный час мог означать что-то ужасное для Ирэма. Но ноги и руки совсем заледенели, а в животе угрюмо бурчало – на холоде есть хотелось больше и чаще. Дракон приземлился на песчаном бережке. Мы устроили импровизированный пикник, наблюдая за водными существами. Нечисть, в свою очередь, наблюдала за нами.
Дракон высушил дыханием участок берега и разжег костер. Мы отвлеклись, набросившись на горячий суп, приготовленный Михо из копченого мяса и баата. Когда я обернулась, Динора уже стояла в воде по пояс, ее меховой плащ валялся на берегу, тонкое платье быстро промокало, обрисовывая худые плечи и руки. Теперь стало видно, как изменилась актриса за эти месяцы. Я ужаснулась – из статной девушки Динора превратилась в ходячий скелет. Альд, чертыхаясь, хотел полезть за ней, но рядом с эльфийкой показалась немолодая русалка.
В наших сказках русалок часто изображают соблазнительными: полногрудыми и длинноволосыми. Кажется, те редкие путешественники из нашего мира на Ондиган (или обратно), экспортирующие легенды и сказания, путают русалок с лананами. Если сравнивать эти два вида нечисти, лананы больше похожи на людей. У русалок, будь то самцы или самки, широкая грудная клетка (почти плоская), мелкая чешуя, покрывающая все тело, включая голову, и неприятный зеленоватый цвет лица. Они могут говорить, но человеческая речь дается им с трудом. Лананы не могут обходится без воздуха – у русалок есть жабры. Глаза у ставших нечистью утопленниц без радужной оболочки, лишь непроницаемо черный зрачок, а взгляд странный – как ни крути, это все-таки мертвецы, получившие дальнейшую жизнь в виде потусторонних существ.
Русалка заговорила, с жалостью и грустью поглядывая на Динору, отстраненно застывшую при звуке невнятной речи нечисти:
– Отпустите ее. К нам.
Альд достал из кожаных ножен широкий кухонный нож, одолженный у Михо. Эна подошла к напрягшемуся дракону, почувствовавшему нашу тревогу. Я потянула Серпенту из слоев теплой одежды. Русалка печально покачала головой:
– Зачем? Разве я говорю плохое?
– Разве хорошее? – отозвался Альд. – Вы мертвы, она жива.
Русалка опустилась в воду по самый лоб, потом вновь приподнялась. На шее у нее пульсировали жабры.
– Она не живая и не мертвая. Больше мертвая. Плохо. А будет больше живой. Нечисть, говоришь ты? Мы все творения богов.
Альд взял нож за лезвие плашмя, словно собирался метнуть его в водную деву.
– Подожди, – попросила я его. – Я вижу ее искры. Мне кажется, она желает Диноре добра.
– Добра? – поморщился Альд. – Ты же понимаешь, что девушке придется утонуть? Отвезем ее к мелюзинам, они вылечат.
Русалка хрипло засмеялась, приподнялась и нежно прикоснулась к щеке эльфийки перепончатой рукой, заглядывая ей в глаза. Динора стояла в воде, наклонив голову, словно прислушиваясь.
– Глупый мальчик. Разве это вылечишь?
Я промолчала, признавая правоту водной девы. Динора пошла на страшное – она приняла помощь некроманта и применила черную магию, лишь бы отомстить двум эльфам, отвергшим ее любовь, в итоге погубив своих друзей лицедеев. Эльфийка молода и сильна физически. Сколько еще лет проведет она в безумии и облаке черных искр, сопровождающих ее повсюду, которые даже лесная нечисть не смогла выдержать?
– Пусть она решит сама, – сказала русалка, наблюдая за моими раздумьями. – Она сейчас все понимает.
И точно, Динора обернулась и посмотрела на Альда. По щекам ее потекли слезы, губы зашевелились. Кажется, она просила прощения. Альд судорожно вздохнул, но опустил нож, угрожавший русалке.
– Вы делаете меня соучастником убийства, – пробормотал эльф.
– Тогда скажешь всем, что пытался помешать, но ничего не смог сделать, – русалка вдруг хищно усмехнулась, выпрыгнула из воды и обрушилась на плечи Диноры, увлекая девушку в глубину.
С громкими проклятиями Михо, Альд и Эна бросились к воде. Но несколько десятков русалок поднялись из озера, преграждая нам путь. Они недобро глядели на нас, плетя свое волшебство. Плотной волной над водой заклубилось облако серых искр. Я пыталась рассмотреть, что творилось за спинами нечисти. Но видела лишь пар и магию.
– Не нужно, – властно выговорил один из самцов, крупный дядька с яркими надбровными дугами. – Вмешаетесь и окажетесь неправыми. Мы взяли то, что было отдано добровольно. Мы всегда берем только добровольно отданную жизнь.
– Это так? – спросила я у эльфа.
Тот скривился, но кивнул:
– Только никсы топят людей в воде. Динора действительно собиралась умереть. Иначе ее… не забрали бы.
Русалки бесшумно разворачивались и исчезали в воде. Мы стояли на берегу, чувствуя одновременно разочарование и облегчение. Несколько лет спустя, одним летним днем, мне показалось, что я видела Динору в водах озера недалеко от Морор-Тээна, резиденции отца. Если верно, что все водные пути на Ондигане соединяются, на земле или под ней, это вполне могла быть девушка, когда-то бывшая молочноволосой эльфийкой. Надеюсь, мне не привиделось. Хорошо, если нет. Та русалка была беззаботна, словно ребенок, – она весело играла в лучах солнца, проникающих в воду.
Когда мы, потрясенные произошедшим, молча собирались в путь, дядька-русал, не сводящий с нас пристального взгляда, подозвал меня к воде и негромко проговорил:
– Я вижу тебя, гостья. Послушай. Серые многих потеряли за последние три года. Братья и сестры уходят на нерест и не возвращаются. Детей уводят. Черные узлы. Порталы. Приходят маги, странные, не черные и не белые. Серые и белые всегда жили в равновесии. Сейчас никто не может сказать наверняка, когда белое станет черным. Расскажи об этом магам.
Мы продолжили путь. Уже скоро со стороны левого крыла Томпи можно было разглядеть черный камушек Грозового. Эна предупредила, что дракон нервничает после столкновения с некромантом и при виде знакомых мест может начать капризничать. Поэтому мы крепче ухватились за костяные гребни и уперлись ступнями в выступы чешуи.
Внезапно дракон тревожно затрубил, поднялся выше, и я ахнула, посмотрев направо. От кромки леса до самого горизонта текла и переливалась людская масса. Армии. В небо поднимался дым от многочисленных костров, качались и падали вековые деревья, словно уничтожаемые огромными невидимыми муравьями, лишь небольшая полоса между серыми тучами воинов была пуста. На поверхности моря у самого острова белыми капельками рассыпались продолговатые боевые эльфийские галеры.
Тролли и эльфы еще не сражались. Но полагаю, битва не за горами. Надо же было додуматься выставить войска прямо напротив острова Первых! Ох, подсказывает мне чутье – это не случайность.
Я подумала, что Серпента зашевелилась и потекла на плечо, уловив мою тревогу. Но причина была в другом. Томпи вдруг взревел и изогнулся, словно угорь, разворачиваясь на восток. В следующую секунду над лесом между армией и берегом взметнулся столб черных искр. Нас подбросило – дракон содрогнулся всем телом. Эна и Михо закричали. Они не могли видеть черные искры, но Альд своим слабым магическим зрением тоже заметил темные возмущения.
–Держитесь! – закричал он, зная, что сейчас произойдет.
И точно: Томпи рванул на искры. Несколько секунд безумного полета, от которого заложило уши, и вот он уже кружил над поляной с черным пятном в середине. Разглядеть что-то, кроме темного круга, было сложно. Нас мотало и подбрасывало. Я слышала, как Эна пытается успокоить любимца, но ее слова были ему до шипастой, чешуйчатой задницы. Дракон что-то видел там внизу. Что-то или кого-то. В глотке Томпи заурчало пламя. Плюнуть огнем он не успел: дракона ударило и завертело. Удар был нанесен черными искрами. В последнюю секунду перед падением я увидела, как Серпента окружила нас золотым коконом.
Вмешательство Белой Змеи спасло мне и моим друзьям жизнь. Дракон сбросил морок, очнулся и… испугался. То, что под воздействием магии драконы впадали в полубезумное состояние, мне было давно известно. То, что в такие мгновения мало кто из всадников выживал, я не знала. К счастью, у меня был мой волшебный артефакт.
Мы сели в прогалину у речушки, рядом с трактом. Томпи снес мощными крыльями несколько деревьев. Все мы были покрыты синяками и шишками, особенно Михо. Эна догадалась, что Томпи пытался «разобраться» с черной магией, а мой рассказ о столбе над поляной еще больше встревожил их.
Все, кроме меня, склонялись к тому, чтобы лететь на Грозовой и предупредить Ву об увиденном. Но я колебалась. Внутри меня все вопило об опасности, но перед глазами стояло черное пятно на поляне. От тяжкого предчувствия проваливалось вниз сердце. Видя мои мученья и сомненья, Альд посмотрел мне в глаза и сказал:
– Идем. Я с тобой. Эна и Михо должны вернуться на Грозовой. Дракон взволнован, и потому предсказать его поведение трудно. А мы только разведаем обстановку. Позже найдем людей Ву. Уверен, он послал на берег свой отряд.
Томпи с некоторой натугой взлетел на деревьями и полетел прочь, унося Эну и раненого Михо. Альд и я двинулись через лес. Мы немного сбились с пути, или же причиной нашей неосторожности был какой-то морок, но спустя некоторое время мы вышли на черную поляну, прямо в «дружеские» объятия Блеза.
Глава 13. В которой Даша при жизни становится частью эпоса
Некромант приветствовал нас широкой улыбкой. Его лицо пугало неестественной пластиковой неподвижностью, словно у манекена, зубы пожелтели, но в целом, он не выглядел как некто на полпути к разрушению и смерти. От бывшего учителя магии так и перло «здоровьем» и бодростью. Я сразу вспомнила Буушгана, с его черным метаболизмом то ли антиматерии, то ли какой-то другой хрени, неизвестной науке, но очень действенной. Блез что-то сказал. Я не расслышала слов не от того, что не поняла их, а потому что все мое внимание приковала к себе черная прогалина посреди поляны, идеально круглая, присыпанная серым пеплом.
Я сделала несколько шагов к месту, где чернь сменялась ослепительно белым, наклонилась и протянула руку к закопченному предмету на простыне снега. Так и не коснувшись его, я медленно села в припорошенную поземкой траву. Это были колечки, небольшие, толщиной меньше моего запястья, с вкраплениями черных рубинов, теперь из-за копоти казавшихся запекшейся кровью. Колечки с Полоза Ирэма. Что-то коснулось моего плеча. Я подняла голову. Рядом, с расширенными от ужаса глазами, стоял Альд. Он смотрел в середину черного круга, где лежала челла Эгенда с расколотым корпусом и обгоревшим грифом.
Я встала и повернулась к некроманту. Серпента, шипя, поднялась над головой. Блез тоже приготовился: его черный призрачный хлыст вился у ног.
– Зачем? – расслышала я презрительное бормотание некроманта. – Не стоит. Еще немного, и поток от смерти твоих друзей будет мной поглощен. Я спокойно выдержу эти несколько минут. Если сейчас я так силен, что одолел опытного мага, что же будет после подпитки? Твоя забавная игрушка не в счет. Я знаю, что она с тобой недолго. Ты даже не понимаешь ее силы и вряд ли можешь пользоваться ею в полную силу. Подумай. Раз ты жива, на что я, право, даже не надеялся, давай сотрудничать. Покажешь мне свой мир и Источник и живи, как хочешь и где хочешь… О, ты расстроилась из-за гибели приятеля? Напрасно. Он и так был обречен… как и полукровка, и грязный тролль, рискнувшие мне противостоять. Чем больше смертей, тем лучше подпитка… Жалко только малыша. Он мог бы пригодится. Старик файнодэр в последний момент пытался вытолкнуть его из круга, а потом прикрыть собой, надо же…какое невиданное благородство для представителя продажного народца … но мальчик предпочел смерть, – некромант задумчиво цокнул языком, – и верно, далеко бы от меня он не убежал, что так что сяк его искры все равно теперь мои …
Я сделала несколько путаных шагов по снегу по направлению к некроманту. Меня качало. Я никак не могла сфокусировать на некроманте взгляд.
– Честно сказать, я не думал, что они смогут так долго мне противостоять. Пришлось даже наложить морок на лес – разведчики Ву так и не нашли место нашего сражения. Как мне это удалось? А вот так.
– Даша! – предупредительно крикнул Альд.
Я оглянулась. Вокруг поляны прямо на глазах поднималась над землей стена из черных искр. Она окружила нас троих, не оставляя ни малейшего прохода.
– Это чтобы нам и теперь не помешали, – с ласковой улыбкой комментировал происходящее Блез, поднимая свой хлыст. – Забавно будет с тобой сразиться, милая моя. Хотя я предпочел бы сотрудничество. И ОЧЕНЬ жаль, что брюхатая мелюзина так и не объявилась. Ничего, благодаря моей силе, время отыскать ее еще есть.
Напрасно некромант затянул с монологом. Нам все-таки помешали. Они выехали на поляну с противоположных сторон: величественный медноволосый эльф на огромном коне и демон в образе тролля на лохматой лошадке. Прошли сквозь полог черных искр, словно его и не было (Серпента с легким шипением втянулась под рубашку). А что им темная магия? Властителю, защищенному от магии собственным происхождением, и существу из другого мира, играющему с черными искрами, как с детскими кубиками. Оба двигались неспешно, словно на прогулке. Остановились, с интересом оглядели друг друга и поляну.
– Друг мой! – крикнул Буушган. – Впервые вижу тебя наяву!
– Мы не друзья! – откликнулся Властитель. – Нашелся твой некромант – делай, что хотел. Нас ждет бой.
Тролль пожал плечами с комичным смирением, присвистнул, увидев выжженный круг. Кэльрэдин с выражением легкого раздражения покосился на некроманта, на лице которого медленно проявлялось непонимание.
– Верно говорят, – проговорил Властитель, – черные маги со временем теряют разум. Устроить всплеск темных искр прямо под носом у Правителя Ондигана? – Кэль покачал головой.
Я ни разу не видела своих «приятелей» по сновидениям вживую. Почти бездумно, отрешенно, я смотрела на них, поглощенная своим горем. Если бы некромант сподобился их уничтожить, и пальцем бы не пошевелила. Что им стоило прийти раньше, когда Блез убивал моих друзей?!
Кэльрэдин спешился, увидел меня и больше не отрывал взгляда от моего лица.
– Ты был прав, – сказал он демону через плечо. – Она здесь.
Властитель отмахнулся от некроманта, ударившего его хлыстом, словно от докучливого насекомого, и двинулся ко мне, попятившейся от него, как от чумы. Впрочем, действия демона-тролля ненадолго отвлекли медноволосого, вызвав снисходительную улыбку на прекрасном лице. Буушган тоже слез с лошадки и, широко улыбаясь и раскрыв объятия, пошел к некроманту. Тот замахал хлыстом: довольное выражение исчезло с лица, уступив место недоумению, затем – пониманию и отчаянию.
– Дорогой мой! – полным энтузиазма голосом вскричал Буушган. – Брат по искрам! Как долго я тебя искал! Все хотел на путь истинный наставить, объяснить, почему воровать плохо, а делиться знаниями – хорошо. Что же ты, имп ходячий, просто не попросил у меня искр – ведьмочку свою подставил?! Я б отсыпал тебе темноты, честное слово, хотя бы ради того, чтобы ты дожил до этой трогательной встречи! Не веришь?!
Блез явно не верил. Он пятился, размахивая своим черным хлыстом, пока не уперся в им же сооруженную стену. Тролль с улыбкой наступал, пригибаясь и уклоняясь от ударов. Я видела, как противостояние с демоном заставляло некроманта терять силы. Он словно выцветал на глазах, слабея. Растерянность все больше проступала на лице Блеза. Ожидаемые им искры, судя по всему, так и не пришли. Удары черным хлыстом – а демона несомненно задевало – не наносили Буушгану никакого вреда. Тролль подступил на расстояние вытянутой руки и ткнул некроманта пальцем в лоб. Блез осел и затрясся. Демон закрыл глаза, будто к чему-то прислушивался. Я знала, что он забирает у некроманта искры и… память. Я шагнула к ним, чтобы успеть и получить хоть немного сведений о том, что Блез сделал с моими друзьями. Я не верила, что они мертвы. Взгляд мой снова обратился в сторону черного круга. Когда я подняла глаза, передо мной стоял Кэльрэдин.
О, сколько раз я мечтала увидеть наяву эту неземную красоту, воплощение мужества и силы! И теперь я словно спала и видела сон, в котором ветер поднимал над плечами эльфа медные косы, а одна неровно обрезанная прядь топорщилась над виском. Ирэм говорил, что маги часто пользовались волосами как нитями. Ирэм…
– Что здесь произошло? – спросил Кэльрэдин, кивая в сторону черного круга.
– Мои друзья… – выдавила я. – Некромант…
– Маг?
– Ир… Ирэм… тоже был среди них. И Эгенд…
– Донирээн? Старший? – Кэльрэдин наконец-то удосужился заметить Альда, бросив на того холодный взгляд.
Альд ничего не заметил. Он стоял у края выжженного пятна, шевеля губами. По лицу молодого эльфа было понятно, что он пытается принять мысль о том, что его старший брат, возможно, мертв.
– Так вот почему Ирэм Митрэдоон не явился на поединок, – проговорил Кэльрэдин с искренним сожалением. – Прими мои соболезнования. Я слышал, что вы стали друзьями. Надеюсь, только друзьями.
– Господин, – я едва шевелила ставшими вдруг непослушными губами. – Вы хорошо видите искры. Скажите мне, в этом кругу и правда погибли люди? Блез мог попытаться обмануть…
– Мне искренне жаль мага Ирэма, – сказал Властитель. – Но здесь применили сильную черную магию. Вряд ли кто-нибудь мог спастись.
– Допросите Блеза, – взмолилась я. – Узнайте…
– Я обещал Сонтэна Буушгану, – с прохладцей в голосе сообщил мне Кэльрэдин. – И он его получил. Поэтому вряд ли ЭТО теперь можно допросить.
Эльф немного отступил в сторону, и я увидела, что сталось с некромантом Блезом после общения с демоном. На снегу корчилось костлявое седое существо – старик с впалыми щеками и беззубым ртом. Лишенный искр, некромант потерял все искусственное, данное ему черным волшебством, и предстал перед нами в своем реальном виде – мага-отступника, долгие годы платившего свою цену за использование запретной магии. Блез был еще жив, но любому при взгляде на него стало бы ясно, что жить ему оставалось недолго. Черная стена вокруг поляны развеялась, искры из нее ушли в пространство. Я увидела всадников с одной и с другой стороны: неподвижные, длинноволосые эльфы в блестящих в предзакатном свете серебристых доспехах – люди Кэльрэдина, грубые, заросшие северные тролли на пегих лошадках – свита Буушгана Воскресшего.
– Но раз ты просишь, – продолжил Кэль, – мы заберем его с собой. Палачи попробуют его допросить.
– Спасибо, – пролепетала я.
Лицо Кэльрэдина осветилось улыбкой. Вспыхнули изумрудные глаза, и лучики тонких морщин очертили веки, напомнив мне, что я вижу перед собой зрелого, отягощенного заботами эльфа.
– Ты прекрасна, – сказал Властитель, подходя ближе. – Как в наших снах.
– Господин…
– Ничего не говори. Позволь мне насладиться тем, что я, наконец, вижу, – Кэльрэдин потянулся к моему лицу, затем, опомнившись, сдернул с руки тонкую перчатку и прикоснулся к щеке теплыми пальцами.
Я подавила вздох. Мне был знаком этот взгляд. Так смотрят люди на того, чей образ он создали в своей голове, исходя из своих собственных представлений об объекте любви, часто не имеющих ничего общего с реальностью. Ирэм никогда не смотрел на меня как на героиню своих фантазий. И я никогда не видела в его глазах такое эгоистичное, непритворное желание обладать.
– Наконец-то, – с нежностью проговорил Кэльрэдин. – Я больше никому не позволю отнять тебя. Прости, что не смог защитить.
– Господин, – сказала я, немного отстраняясь. – Нам нужно поговорить. Все не так…
– Позже. У нас будет много времени… вдвоем.
– Властитель, но…
Я осеклась. Мимо нас, весело насвистывая, прошел Буушган. Тролль подошел к черному пятну, присел на корточки и коснулся пальцем пеплом. А потом вдруг негромко и хрипловато засмеялся, подмигнув мне. Сердце мое бешено заколотилось. Я жадно вглядывалась в уходящего прочь демона. Он знал, что я смотрю на него. Он шел, покачивая узкими бедрами, словно в такт только ему слышимой музыки. Несмотря на холод, демон был обнажен до пояса. Мышцы на торсе играли при каждом движении. На шее покачивались обычные тролльи висюльки с черепами животных. Волосы были заплетены в мелкие косички и подняты на затылок. Буушган остановился у своей лошадки, пощипывающей торчавшую из снега травку, и вновь подмигнул, повернувшись и глядя мне прямо в глаза, игнорируя мой немой вопрос. Он что-то знал! Он понял что-то, прикоснувшись к пеплу! Улыбка тролля была похотливой и многообещающей. Кэль, положивший руку мне на плечо, непроизвольно сжал его.
– У нас с тобой тоже будет много времени… вдвоем! – крикнул демон, усевшись в седло. – Когда тебя приведут ко мне в палатку после битвы, из которой я выйду победителем.
Через секунду демон скрылся за деревьями, присоединившись к ждавшим его троллям. Кэль пробормотал сквозь зубы:
– Каков наглец! Я убил бы его немедля, но мной обещана честная битва … Пойдем.
Меня усадили на коня впереди Властителя. Альду тоже подвели лошадь, он с трудом, при помощи слуги, вскарабкался в седло. Несколько эльфов-магов подняли с земли тяжело дышащего некроманта и унесли его в металлической клетке с прутьями-плетениями.
– Господин…
– Кэль…
– Кэль, Альд ранен. Я не смею просить, но…
– Ему будет оказана вся возможная помощь. Он прощен.
– Еще кое-что… Кэль… могу ли я побеседовать с Буушганом, пока не началась битва? Он забрал память у некроманта, и я…
