Текст книги "Бегство за грань реальности. Вперед в прошлое (СИ)"

Автор книги: Дарк Лекс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 25 страниц)

Капитан "Вашингтона" был близок к командующему всеми ВМС США адмиралу Киммелю и поэтому знал больше других капитанов. По словам адмирала скоро начнется война с Японией, которую нужно поставить на место.

– Совсем обнаглели эти узкоглазые джапы, – говорил ему адмирал Киммель: – Они с чего-то решили, что Китай должен быть их вотчиной. Они препятствуют нашей торговле с этой страной и хотят взять под контроль все морские пути туда. Наши промышленники несут убытки из-за деятельности этих самураев. Скоро мы загоним их в стойло и призовем к порядку.

Вспоминая слова командующего ВМС, капитан линкора невольно улыбнулся. Между тем расстояние между линкором и транспортными кораблями сократилось до минимума. Капитан уже хотел связаться с представителями союзников, как вдруг произошло непредвиденное им событие. Транспортные корабли начали резко сближаться с линкором, сойдя со своей полосы движения.

– Что они делают, придурки?! – возмущенно выкрикнул капитан: – Того гляди они протаранят мой линкор! Рулевой, срочно переложить штурвал и начать маневр уклонения!

Рулевой засуетился вокруг штурвала и начал менять курс боевого корабля, но команда слегка запоздала, и корабли сблизились до критически допустимого расстояния. И в этот момент капитан "Миока Мару" нажал заветную кнопку, запуская взрывное устройство, в которое был превращен его корабль. Последними его словами были: – Тенно хейко банзай!

Грянул мощный взрыв. Так как он произошел рядом с корпусом линкора, то несчастный "Вашингтон" получил от него сильнейшие повреждения. Крупнокалиберные снаряды, которыми была начинена верхняя часть погребов транспортного корабля, вонзились в корпус линкора и их взрывы вызвали многочисленные пожары. Кроме того "Вашингтон" получил большую пробоину, через которую внутрь его корпуса бурным потоком начала заливаться вода. И ее поступление никто не мог прекратить, так как все водонепроницаемые переборки в нарушение всех инструкций были полностью открыты, и закрыть их сейчас было некому.

Офицеры на мостике, как и сам капитан линкора, были оглушены взрывом и не успели дать своим подчиненным никаких указаний. Но даже если бы команды и были отданы, то это все равно не спасло бы военный корабль от гибели, так как второй корабль-смертник, отброшенный в сторону волной от взрыва первого корабля, тоже воткнулся в корпус линкора и сразу же взорвался. Второй, не менее мощный взрыв разломил "Вашингтон" на части и заставил детонировать его снарядные и зарядные погреба. После серии мощных взрывов обломки корпуса корабля отправились прямо на дно канала, загромождая его и выводя из строя на долгое время. Во время этой исключительно удачной диверсии не выжило ни одного моряка. Корабли-смертники уничтожили как собственные экипажи, так и экипаж линейного корабля "Вашингтон".

Взрыв снарядных погребов американского линкора был настолько мощным, что он был хорошо слышен на обоих концах канала. И капитаны остальных кораблей с взрывчаткой в трюмах расценили его грохот как сигнал к началу действия. Охрана канала была встревожена взрывом, и уже хотела было заставить корабли, стоящие внутри шлюзов, покинуть их, но не успела ничего сделать.

Последовало две серии из двух взрывов каждая. Результат этой диверсии оказался очень печальным. Особенно для сооружений, входящих в состав канала. Шлюз Мирафлорес был разрушен полностью. Шлюзовые ворота были вывернуты с корнем, механизмы открывания и закрывания шлюза были разбиты. Разлетевшиеся по всей округе осколки снарядов послужили причиной смерти для многих сотрудников службы охраны канала. Аналогичная картина наблюдалась и в соседнем с ним шлюзе Педро-Мигель.

А вот обстановка в шлюзе Гатун, замыкавшем Панамский канал со стороны Атлантического океана, была гораздо хуже. Из-за подозрений, возникших у охраны по поводу вошедших в него кораблей, вся охрана, отправленная для их проверки, была уничтожена полностью. Кроме того, на характере разрушений этого шлюза сказалось то обстоятельство, что в нем было взорвано сразу два корабля, а не один, как в шлюзах Мирафлорес и Педро-Мигель.

Итогом такой диверсии стало полное разрушение инфраструктуры канала. Говоря по-простому, он перестал существовать. Командующий частями охраны канала при виде таких разрушений пустил себе пулю в висок, так как очень хорошо знал, что за разрушение этого важного для США гидротехнического объекта его не помилуют.

Сообщение о диверсии на Панамском канале после починки поврежденных взрывами радиостанций со скоростью молнии полетело в Вашингтон. Президент Рузвельт, получив это известие, произнес: – Теперь мы не сможем быстро перебрасывать свой флот из одного океана в другой. С этого самого момента наша национальная безопасность находится под угрозой.

Так как сообщение достигло адресата поздно вечером, устроить совещание с представителями армии и флота сразу было невозможно. Поэтому оно было отложено президентом до следующего утра. К этому времени все представители флота и армии, присутствие которых было необходимо для проведения совещания, должны были собраться в Овальном кабинете и найти пути выхода из внезапно возникшей проблемы.

Этим вечером Франклин Рузвельт ложился спать поздно в самом не лучшем расположении духа. Он думал о том, кому из многочисленных недоброжелателей США могла понадобиться такая атака. В то, что ее действительно осуществили корабли Великобритании, как это сообщали радиограммы с Панамского канала, он категорически не верил. Не было у англичан никаких оснований для того, чтобы так поступить со своим союзником. Особенно с тем, в помощи которого нуждаешься. А Британия нуждалась. И очень сильно. Стаи подводных лодок гитлеровского адмирала Деница усердно топили как военные, так и транспортные корабли Великобритании. Тоннаж флота неуклонно сокращался, так как строительство кораблей не успевало за их уничтожением. Без помощи США Третий Рейх мог уморить Великобританию голодом. Ведь все основные товары и сырье для промышленности поступало в метрополию из колоний, которые были отделены от нее обширными водными пространствами.

– Нет, это не они, – произнес тихим голосом верховный главнокомандующий страны, безуспешно пытаясь уснуть: – Скорее всего, это работа наших конкурентов. Наша политика привела к тому, что у США имеется большое количество недоброжелателей, часть из которых граничат с нами. Но большая часть из них не посмела бы устроить такую диверсию. Кто же этот нахал, бросивший вызов всей мощи нашей страны? Разведка должна узнать это, чтобы армия и флот наказали дерзнувших на такое деяние. И наказали строго, чтобы впредь никто не смел даже подумать о подобном.

Произнеся этот монолог, президент откинул голову на подушку и заснул. Сон его был беспокойным, и он несколько раз просыпался из-за разнообразных кошмаров. Поэтому настроение Рузвельта с утра совсем не отличалось от его настроения вечером.

Но правитель такой страны, как США, не может ставить во главу угла свои чувства. Такое поведение его подчиненные обязательно расценят как слабость. А слабость – это совсем не то качество, которое приближенные готовы простить своему президенту. Слабых политиков никто не терпит. Их убивают, для того чтобы расчистить путь для сильных. И Рузвельт знал это лучше всех остальных. Третий срок президентства – это недостижимый рекорд для всех его предшественников на этой высокой должности.

Поэтому президент оделся, позавтракал и уселся на коляску, которую слуга повез по коридору Белого дома в сторону Овального кабинета, где его должны были ждать лица, еще с вечера, приглашенные на совещание по поводу атаки Панамского канала.

Когда Рузвельт добрался до места встречи, все приглашенные им особо важные персоны уже были на месте. Генерал Дуглас Макартур и начальник штаба армии генерал Джордж Маршалл стояли с одной стороны от двери, ведущей в зал. Прямо напротив них стояли адмирал Эрнест Кинг и военно-морской министр Франклин Нокс.

Увидев президента, въезжающего в зал на коляске, они пошли навстречу к нему, для того чтобы пожать ему руку. После краткого рукопожатия слуга подкатил коляску с правителем США к месту во главе стола и покинул Овальный кабинет. Представители армии заняли кресла с правой стороны стола, а представители флота – с левой. Заняв места за столом, военные приготовились слушать президента, который согласно законам являлся верховным главнокомандующим. И Рузвельт не обманул их ожидания.

– Господа генералы и адмиралы, – произнес он недовольным голосом: – Вам уже известно, по какой именно причине вы приглашены сюда в этот ранний час. Вчера неизвестными кораблями под британскими флагами было произведено дерзкое нападение на Панамский канал, который является объектом стратегического значения для США. И поэтому я, как верховный главнокомандующий собрал вас здесь для решения ряда очень важных вопросов. И первый из них: Кто именно посмел напасть на нашу собственность и нанести ей колоссальный урон? Второй вопрос: – Как нам предотвратить нападения на другие стратегические объекты? И третий последний: – Как нам восстановить связь между Атлантическим побережьем США и Тихоокеанским? Господа адмиралы, я жду от вас ответа на все эти вопросы, так как именно вы больше всего заинтересованы в проводке кораблей из одного океана в другой.

Представители флота не замедлили с ответом. Отвечать на вопросы президента стал адмирал Кинг.

– Господин президент, позвольте сначала ответить на третий вопрос, а потом перейти к остальным, – произнес адмирал.

Рузвельт дал ему согласие в виде кивка головой, и Эрнест Кинг начал отвечать на вопросы.

– Ни для кого из нас не является секретом, что Панамский канал являлся самым коротким путем из Тихого океана в Атлантический, – произнес адмирал: – Поэтому нам придется приложить все усилия для его скорейшего восстановления. Что касается альтернативных маршрутов, то они слишком длинны и небезопасны. Путь вокруг мыса Горн займет не менее двух месяцев пути. На этом маршруте очень часто бушуют шторма, и существует немалая вероятность гибели или серьезных повреждений кораблей. Кроме этого пути, есть еще путь вокруг Канады и Аляски, который еще более опасен из-за дрейфующих льдов и многочисленных айсбергов. Для того чтобы пользоваться этим путем флот должен иметь в своем составе много ледоколов. Но даже их наличие не гарантирует от потерь во льдах.

– Это я знаю и без вас, – произнес президент раздраженным голосом: – Какие меры вы предлагаете для восстановления сообщения между побережьями?

– Только одну, – ответил адмирал Кинг невеселым голосом: – Скорейшее восстановление Панамского канала. Только после его восстановления придется серьезно озаботиться его безопасностью. Для чего мы предлагаем следующие меры. Во-первых – тщательный досмотр кораблей перед входом их в канал. Во-вторых – создание специальной эскадры, которая будет защищать канал от нападения любого врага. Такие же меры следует принять для охраны других стратегических объектов на Тихом и Атлантическом океанах.

– А что вы думаете о нападавших на канал кораблях? – произнес президент: – Какой стране они принадлежат?

– Это точно не британцы, – произнес Эрнест Кинг: – Судя по тому, что их экипажи пошли на смерть ради того, чтобы добиться своей цели, то я поставил бы на японцев. Именно им свойственен такой дикий фанатизм.

– Японцы? – произнес с вопросительной интонацией в словах верховный главнокомандующий: – Очень может быть. А теперь я хотел бы услышать мнение представителей армии. Господа генералы, слово за вами.

Генералы после этих слов президента переглянулись между собой. Никому из них не хотелось отвечать на вопросы, которые не имели прямого отношения к действиям армии, но оставить без ответа слова верховного главнокомандующего они не могли. В конце концов, слово для ответа взял начальник штаба армии.

– В связи со спецификой нашей службы мы можем только присоединиться к мнению адмирала, который дал рекомендацию, как можно скорее отремонтировать Панамский канал, – произнес Джордж Маршалл: – Что касается обороны этого объекта, то мы советуем установить рядом со шлюзами несколько крупнокалиберных батарей для отражения атаки противника с моря и насытить берега канала, особенно в районе шлюзов, зенитной артиллерией. Кроме того на случай воздушного или сухопутного десанта противника следует возвести по берегам канала несколько фортов и разместить в них гарнизоны достаточной численности. Эти форты должны быть оснащены самым современным вооружением.

– Ваше мнение по вопросам обороны объектов мне в целом понятно, – произнес президент Рузвельт: – А что вы думаете о людях, напавших на канал?

–Господин президент, лично я думаю, что это японцы, – произнес генерал Маршалл: – Именно с ними у нас в данный момент времени существуют напряженные отношения. И я опасаюсь, что они воспользуются результатом этой атаки на все сто процентов.

– Господин президент! – крикнул Франклин Нокс: – А ведь сейчас наш флот на Тихом океане слабее японского. Японцы, пользуясь этим фактом, могут напасть на наши базы на Тихом океане.

Президент хотел было пристыдить министра за его невоздержанность, но не успел это сделать, так как в дверь кабинета очень громко постучали. Рузвельт возмущенно произнес: – Войдите.

Он хотел было обрушиться на человека, помешавшего его совещанию с представителями командования армии и флота, со всем пылом, на который он был способен. Ведь персоналу Белого дома было строго настрого запрещено заходить в Овальный кабинет во время совещания.

Ободренный словами президента, его пресс-секретарь ворвался в кабинет и выкрикнул: – Срочное известие! Японский флот атаковал Перл-Харбор!

При этих словах все присутствующие в зале остолбенели. Пророчество военно-морского министра исполнилось.

Глава 6. Атака Перл-Харбора и его захват.

Приняв на свои борта Евангелионы и их пилотов линкоры "Хьюга" и "Фусо" подняли якоря и направились к месту встречи с остальными силами Императорского флота, которые были выделены адмиралом Ямамото для атаки Перл-Харбора. Путь до острова Итуруп, возле которого должен был собраться первый воздушный флот и приписанные к нему десантные корабли, занял у линкоров целую неделю.

Это время для пилотов стало временем отдыха. Капитан Кабуки специально позаботился о том, чтобы никто из моряков не беспокоил зря подростков. Молодые капитаны чувствовали все это время себя как на курорте.

Добравшись до места встречи, линкорам пришлось находиться в бездействии еще два дня. Столько времени потребовалось для того, чтобы в этой точке собрались самые крупные авианосцы Страны Восходящего Солнца, линкоры и прочая мелочь, прикрывающая их, и транспортные корабли с десантом. Последних тоже было не мало. Перевезти войска, предназначенные для оккупации острова Оаху, частью которого является американская военная база, и тяжелое вооружение, представленное танками и артиллерийскими орудиями, на паре-тройке кораблей практически невозможно. Поэтому для перевозки все этого набора потребовалось два десятка судов, которые тоже потребовали прикрытия. Суда прикрытия гармонично вписались в состав сформированной у Итурупа эскадры.

Линкоры с Евангелионами на борту встретили свое прикрытие и двинулись вперед раньше остальных кораблей этой невиданной в здешних водах армады. Из-за тяжелой нагрузки они не могли развивать полную скорость и шли так быстро как могли.

Прошло несколько дней. Погода радовала моряков отсутствием характерных для этого времени года штормов. Благодаря этому переход, который в глазах профессионалов выглядел очень рискованным, оказался довольно-таки простым в исполнении. Авианосцы и их прикрытие вышли с места стоянки на день позже, чем носители Евангелионов. Это не помешало им догнать корабли с новым перспективным вооружением за три дня пути до острова с американской военной базой. Авианосцы догнали их, и пошли на одной скорости с линкорами-носителями, не отставая и не обгоняя их. Такие действия были предписаны военно-морским министром, который сам находился в море на борту линкора "Нагато".

Такое странное поведение адмирала Ямамото, как военно-морского министра, было вызвано тем, что он являлся кадровым военным и не хотел ждать результата боя на суше. Кроме того, он учитывал вероятность, что ему придется самому вмешаться в ход операции, если что-то пойдет не так, как было запланировано.

Но пока все шло по графику. Линкоры и крейсера прикрытия заняли места в двуустах милях от объекта атаки. Позади этого грозного строя боевых кораблей разворачивались в боевой порядок шесть авианосцев, с борта которых должны были стартовать три сотни бомбардировщиков и торпедоносцев. Их пилоты уже получили подробный инструктаж и хорошо знали, какие цели им можно атаковать, а какие лучше не трогать. Все было готово к первой битве новой войны на Тихом океане. Секундомеры офицеров Императорского флота отсчитывали последние мирные минуты. Осталось три, две, одна...

В точно определенный момент времени дружно заревели моторы сотен самолетов, которые были должны принести смерть на мирно спящую базу американских гайдзинов. Одним из первых на взлет вырулил один из асов флота – капитан Мицуо Футида, который вложил немало сил в реализацию такого варианта атаки. Именно он осуществлял практическое руководство учениями всего состава палубной авиации. Кроме того он собрал сильную команду из асов морской авиации, таких как С. Мурата, Т. Эгуса, С. Итайя и М. Генда. Последний из этой плеяды выдающихся летчиков тоже имел серьезные заслуги в организации этой неожиданной для противника атаки. Именно он предложил подвести авианосцы на такое близкое расстояние к объекту атаки. Кроме того, именно Генда решил проблему со сбрасыванием торпед с самолетов-торпедоносцев. Дело в том, что в это время считалось невозможным применять авиаторпеды при глубине воды менее 25 метров. Сброшенные на мелководье торпеды зарывались в ил и не приносили никакого ущерба кораблям противника. Мэнору Генда посоветовал укрепить на корпусах торпед деревянные стабилизаторы. Это предложение было принято руководством флота, и такие модернизированные торпеды успешно показали себя на мелководье. Это имело очень большое значение для атаки Перл-Харбора, где средняя глубина не превышала десяти метров.

Вслед за Футидой авианосцы покинула первая волна самолетов, которая на 80% состояла из бомбардировщиков и только на 20% из торпедоносцев. Вслед за этой волной в небо готовилась взвиться вторая, которая состояла из истребителей и бомбардировщиков. Всем группам самолетов были четко обозначены задачи и желательный результат их действий.

Пока линкоры и крейсера выстраивали заслон перед авианосцами, палубная авиация которых готовилась нанести свой неотразимый удар, подводные лодки из четвертой и пятой эскадры, входящие в состав сил прикрытия, не теряли времени зря. Они на максимально возможной скорости рвались вперед, навстречу кораблям врага. Согласно плану командующего Объединенным флотом, они должны были атаковать силы эскадры американцев, которая вышла бы из гавани после атаки ее авиацией. Для выполнения этой задачи, все подводные лодки должны были организовать защитную завесу впереди главных сил Императорского флота. И следует отдать им должное. До момента начала атаки на Перл-Харбор они успели уйти вперед на тридцать миль, что не позволило бы выйти линкорам Тихоокеанского флота США на дистанцию уверенной стрельбы.

А пока среди флота происходили описанные выше движения, линкоры с Евангелионами на борту и их группа прикрытия отделились от этой эскадры и направились вперед. Перед ними стояла задача подойти к острову Оаху на максимально возможное расстояние. Причем сделать это не с той стороны острова, на которой расположена военная база, а с противоположной. В этом случае паника, которая возникла бы в момент внезапной атаки и уничтожение авиации на аэродромах не позволила бы отреагировать на высадку Евангелионов на сушу. А после высадки база была бы обречена. Так как справиться с боевыми комплексами из другого времени и мира здесь не смог бы никто.

Прошло два часа, и первые самолеты закружили над просыпающимся Перл-Харбором. Футида увидел, что никто не готов оказать сопротивления и подал сигнал к началу атаки. Идущие несколько ниже бомбардировщиков, торпедоносцы вышли на курс атаки. Их цели стояли прямо посреди бухты. "Лексингтон" и "Энтерпрайз" были обречены. Не имея хода, посреди бухты, заполненной другими кораблями, которые серьезно ограничивали их маневры, авианосцы Тихоокеанского флота стали легкой мишенью. Торпеды сорвались с подвесок самолетов и, поднимая фонтаны брызг, плюхнулись в воду. Путь до корпусов кораблей был очень коротким. Столкновение и мощный взрыв. Поврежденный "Энтерпрайз" начал крениться на бок. Еще одно попадание и новый взрыв. И так снова и снова. Прошло две минуты с начала атаки и несчастный авианосец, получивший попадания пяти торпед улегся на бок и затонул, перегораживая фарватер. Участь "Лексингтона" оказалась более печальной. Получив попадание двух торпед, он тоже начал тонуть, но третье попадание произошло в район топливных баков. Так как они были полупустые, последовал мощный взрыв, который разорвал авианосец пополам.

Но этим беды Тихоокеанского флота США от выпущенных по нему торпед не ограничились. Несколько торпед прошли мимо целей, и попали в линкоры. Линкор "Аризона" получил попадание двух из них и начал быстро тонуть. Такому исходу способствовал тот факт, что все водонепроницаемые переборки были открыты. Еще одна торпеда угодила в линкор "Невада" и вызвала серьезный крен на правый борт, который стремительно увеличивался. Команда корабля принимала все возможные меры для его спасения, но очередное попадание случайной торпеды заставило корабль перевернуться. При этом погибла половина его команды.

Но кроме торпедоносцев в первой волне атаки были еще и бомбардировщики. Они нанесли бомбовый удар по базе подлодок и пустили половину из них на дно. Но только этим урон базе подводных лодок не ограничился. Пара бомб попала в емкости горючего, предназначенного для субмарин, и вызвала сильный пожар, который начал распространяться на соседние емкости с горючим и маслами. Базу подводных лодок окутали густые клубы черного дыма, сквозь которые прорывалось багровое пламя.

Кроме базы подводных лодок от налета пострадали и аэродромы острова Форт и авиабаза корпуса морской пехоты Эва. Оба аэродрома были растерзаны мощным налетом. Ангары были разрушены, емкости с горючим горели, самолеты получили серьезные повреждения и не могли взлететь. Зенитное прикрытие аэродромов было выбито практически полностью. Самолеты Императорского флота, освободившиеся от груза бомб, расстреливали стоящие на взлетных полосах американские самолеты из пулеметов.

Прошло еще немного времени, и на остров, напуганный внезапным нападением, навалилась вторая волна авиации с японских авианосцев. Она нанесла скоординированный удар по остальным аэродромам. Одна группа самолетов атаковала базу гидроавиации на Канэохе, расположенную с другой стороны о. Оаху. Атаковавшие Канэохе самолеты шли на малой высоте и расстреливали из пулеметов стоявшие на якоре гидросамолеты. Следом подошли бомбардировщики и начали бомбардировку и обстрел аэродрома и окружающих его зданий. По всему берегу горели самолеты и ангары. Как база, с которой гидросамолеты могли бы производить разведку или контратаки, Канэохе была полностью выведена из строя.

Пока часть самолетов атаковала базу гидроавиации, остальные самолеты обрушились на аэродром Хикем, рядом с Перл-Харбором, и на аэродром Уэллер, в центре острова. Не остался без внимания авиации Страны Восходящего Солнца и аэродром Боллоуз. Везде воцарился хаос из рвущихся бомб и горящих самолетов, складов боеприпасов и горючего.

Не следует думать, что американцы, которых нападение застало врасплох, не пытались оказать сопротивления силам агрессора. Не прошло и пяти минут с момента первого взрыва, как зенитная артиллерия открыла огонь. Но он был не эффективным и смог повредить всего навсего десяток самолетов, пилоты которых, понимая, что им не вернуться на свои авианосцы, дружно врезались в стоящие на рейде корабли, нанося им максимально возможный ущерб. Эта атака с воздуха привела к пожарам на линкорах "Оклахома", "Калифорния" и "Западная Вирджиния".

Пока в бухте Перл-Харбора гремели взрывы бомб и торпед, первый воздушный флот двинулся на сближение с целью атаки. Первый этап операции закончился удачно. Теперь следовало выманить главные силы американцев в открытое море и подставить их под огонь орудий линкоров прикрытия и торпеды подводных лодок. Именно для этого самолеты Императорского флота уходили в сторону своих авианосцев, не пытаясь обмануть противника. Они оставляли четкий след, по которому американцы могли бы найти своих обидчиков.

И те не упустили такой возможности. Отключенные во время нападения авиации радары работали на всю катушку, и вскоре адмиралу Киммелю было доложено направление, в стороне которого находятся вражеские авианосцы. И он поспешил залезть в поставленную на силы флота ловушку. Командующий Тихоокеанским флотом США отдал приказ о выходе в море всех не сильно поврежденных кораблей и атаке японских авианосцев и сил их прикрытия. В итоге в море вышло шесть линкоров "Оклахома", "Калифорния", "Западная Вирджиния", "Пенсильвания", "Мэрилэнд" и "Теннесси". Их сопровождали тяжелые крейсера "Новый Орлеан", "Сан Франциско", "Миннеаполис", "Солт Лейк Сити", "Честер", "Астория", "Чикаго" и "Портленд". Легкие крейсера были представлены в этой эскадре возмездия следующими кораблями: "Детройт", "Феникс", "Гонолулу", "Сент Луис" и "Хелена". Эсминцы и прочую мелочь американский адмирал решил не использовать. "Что они могут сделать против крупных калибров линкоров и тяжелых крейсеров прикрытия?" – подумал он про себя: – "Лишние потери мне совсем не нужны. Хватит и тех, которые уже есть".

Из-за того, что в распоряжении Киммеля не осталось авиации, часть которой сгорела на аэродромах, а прочая утонула вместе с авианосцами, кораблям пришлось идти в бой без малейшей информации о противнике. Сколько вражеских авианосцев впереди, и какие силы их прикрытия не знал никто. Флот шел в атаку вслепую, и это не могло закончиться ничем хорошим.

К тому времени, как корабли Тихоокеанского флота США смогли выйти из гавани, все уцелевшие самолеты вернулись на свои авианосцы и начали подготавливаться для нового вылета. На торпедоносцы спешно навешивались торпеды, а к бомбардировщикам крепились бомбы, способные пробить палубу линкоров. Подсчитав количество потерь, адмирал Ямамото остался доволен результатами налета. Что значила потеря двух десятков самолетов по сравнению с двумя утопленными по ошибке линкорами и полностью уничтоженной авиацией у противника. Особую радость командующего Объединенным флотом вызвал тот факт, что авианосцы американцев не миновали дна бухты Перл-Харбора.

Но военно-морской министр не успокоился на достигнутом успехе. По его совету командующий первым воздушным флотом немедленно приказал поднять в воздух несколько самолетов оставленных в резерве, которые должны были вести разведку и сообщить о приближении противника. И долгожданное известие пришло. Сначала один из пилотов подал сигнал о выдвижении из Перл-Харбора эскадры из линкоров и крейсеров. Следом за ним последовали сообщения об этом от других пилотов, один из которых оказался достаточно отважным для того, чтобы пролететь над эскадрой и подсчитать количество кораблей в ней. В результате его отваги адмирал Ямамото мог оценить силы направленные против созданного им авианосного соединения.

– Судя по всему, адмирал Киммель бросил против нас все линкоры и крейсера, которые способны выйти в море, – произнес он, обращаясь к Тюити Нагумо, который в данный момент был гостем на линкоре "Нагато".

– Он так хочет отомстить нам, что совсем забыл об осторожности, – произнес в ответ министру командующий первым воздушным флотом: – И очень скоро он поплатится за эту глупую ошибку. Я уже приказал готовить самолеты-торпедоносцы к вылету.

– Не надо спешить с воздушной атакой, – произнес Ямамото: – Сейчас право на первый удар принадлежит подводным лодкам, которые выступают в роли нашей защитной завесы. Наш противник сделал серьезную ошибку. Он не взял в рейд ни одного эсминца, которые могли бы затруднить действия наших подводных лодок.

– Пусть они наносят первый удар, но летчики с авианосцев будут наготове, – произнес вице-адмирал и посмотрел в сторону горизонта.

Линкоры и крейсера Тихоокеанского флота на полном ходу шли в том направлении, в котором улетели атаковавшие военную базу японские самолеты. Экипажи кораблей, как и адмирал Киммель, были настроены на бой и желали отомстить коварному врагу за подлую атаку. Злость – это разрушающее чувство и ее последствия все члены экипажей скоро почуяли на своей шкуре.

Корабли шли вперед. Их капитаны не знали, что всего в трех милях от них находятся передовые позиции подводных лодок из четвертой и пятой эскадры подводных лодок. И подводные лодки уже ожидают неосторожных мореходов, которые спешат залезть в их прицелы, не озаботившись даже самой малейшей защитой от них.

Очень скоро расстояние от первой из подводных лодок I-53 до идущего первым тяжелого крейсера "Новый Орлеан" сократилось до пяти кабельтовых. Капитан субмарины не упустил своего шанса и выпустил сразу две торпеды, которые поразили корабль. Последовал сильный взрыв, а следом еще один. Бой между субмаринами и надводными кораблями начался. Именно тут и сказалась ошибка адмирала Киммеля, который не взял в поход эсминцы.

По мере приближения к авианосной группе японцев атаки на эскадру возмездия учащались. Когда расстояние между авианосной группой японцев и основными силами Тихоокеанского флота сократилось до двадцати миль, в строю осталось только восемь неповрежденных кораблей. Три линкора, получившие повреждения повернули обратно в сторону Перл-Харбора, а два линкора, три тяжелых крейсера и три легких крейсера отправились на дно океана. Командующий Тихоокеанским флотом погиб при взрыве снарядных погребов флагманского корабля, который утонул за полминуты. Командование перешло к капитану линкора "Пенсильвания", который возглавил эскадру после гибели Киммеля. Новый командующий трезво оценил свои шансы на успех и приказал отступать к базе. Но военно-морской министр Страны Восходящего Солнца не собирался отпускать врагов на их родную базу. Согласно его личному распоряжению с авианосцев "Акаги", "Сорю" и "Дзуйкаку" в воздух поднялись торпедоносцы, которые стремительно атаковали американские корабли.