Текст книги "Проклятие десятой могилы (ЛП)"

Автор книги: Даринда Джонс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 22 страниц)

Глава 11

Если одна дверь закрывается, а другая открывается,

то скорее всего у вас в доме призраки.

Наклейка на бампер

Заходя в квартиру, я уже прекрасно знала, что мистер Рейес Фэрроу дома. Почувствовала его еще на лестнице, хотя теперь у нас есть лифт.

Я положила сумку и пошла на поиски мужа.

– По-моему, нам нужно поговорить о том, что происходит.

Он сидел за столом и почти (почти!) поднял голову.

– А что происходит?

– Ничего. В том-то и проблема.

К игнорированию я не привыкла. Точнее привыкла, но не со стороны Рейеса. И все же именно этим он и занимался на протяжении уже нескольких дней. Даже мысли об этом поедали меня живьем, как поедают друг друга люди, которые принимают наркотик, известный в народе под названием «соль для ванн»[8]8
  Неформальное обозначение группы дизайнерских наркотиков. Кроме прочих характерных эффектов, могут вызывать повышение агрессии, увеличивать физическую силу и чувство голода, что приводит к случаям каннибализма.


[Закрыть]. Странный у него побочный эффект, но и мерзкий одновременно.

– Ты с кем-то встречаешься?

Мне удалось шокировать Рейеса, что я поняла по выражению его лица, поскольку улавливать его эмоции по отдельности напрочь разучилась. Наверное, это меня беспокоило больше, чем я думала. В смысле то, что теперь я не могу точно его «читать», как раньше. Складывалось впечатление, будто на мои сенсоры действует какое-то дурацкое электрическое поле и портит результаты считывания.

– Все-таки у меня была амнезия. За это время ты вполне мог кого-нибудь себе найти. Кого-то, с кем больше веселья, чем мороки.

На ум пришла миссис Абельсон. Я насмехалась над ней из-за того, сколько она требовала внимания от мужа. Может быть, я ничем не лучше. Может быть, Рейесу тоже нужны видеоигры и косячок-другой в неделю. Исключительно чтобы расслабиться и снять стресс от проживания под одной крышей с вашей покорной слугой. Ну конечно! Я точно такая же, как миссис Абельсон!

– Послушай, если тебе надо время от времени играть в видеоигры и курить травку, просто скажи мне, хорошо?

– Ты сидишь на каких-то лекарствах?

– Нет, я серьезно. Я… в общем… я знаю, что порой со мной нелегко. И я пойму, если тебе понадобится передышка.

– Ясно. Спасибо за предложение, но мне и так хорошо.

– Тогда что тебя беспокоит?

– Ничего.

– Ладно. Тогда почему мы не… ну, ты понимаешь. – Для ясности я пожала плечами.

– Почему мы не пожимаем плечами?

– Нет, я о сексе. Почему мы не занимаемся сексом? Неделю назад ты не мог от меня оторваться, а сейчас… О господи! – Тут до меня дошло. Я словно получила удар под дых, да такой мощный, что из легких вышибло весь воздух. – Я нравилась тебе больше, когда ничего не помнила!

– Неужели? – насмешливо спросил Рейес.

– Тебе лучше знать. Почему мы… Почему я, то есть ты…

– Хочешь знать, доволен ли я жизнью? Вполне.

Я сдула челку с глаз.

– Дай-ка я перефразирую. Ты не собираешься говорить мне, что происходит. Вообще никогда. И ты позволишь мне думать, что я совершила нечто ужасное, до тех самых пор, пока наконец не откроешь мне правду. А мне, видимо, придется тебя связать, да? И эту чертову правду из тебя выдавить?

– Единственное, что ты из меня выдавишь с помощью веревок, – это оргазм.

Ну наконец-то!

– То есть, если я захочу получить сексуальное удовлетворение, ты дашь мне себя связать?

– С удовольствием.

– И тебе это понравится?

– А кому бы не понравилось?

– Тогда почему мы… в смысле… что нам мешает…

Нет, так я ничего не добьюсь. В конце концов, я не какая-нибудь пугливая лань. Я умею выражать свои мысли. Иногда даже слишком хорошо. Не помню, когда в последний раз я пользовалась внутренними фильтрами. Прошло так много времени, что я вообще забыла, куда эти фильтры засунула. Но когда речь заходит о Рейесе Александре Фэрроу, я перестаю быть невоспитанной грубиянкой и становлюсь обалдеть какой воспитанной барышней. А это совсем на меня не похоже.

Глубоко вздохнув, я начала с самого начала:

– Почему ты ко мне не прикасаешься?

Рейес ткнул меня пальцем в локоть.

– Забавно, конечно, но ты прекрасно знаешь, что я имею в виду.

– Я даю тебе время.

– На что? На уроки по оригами?

– И заодно не лезу в твое личное пространство.

– А зачем оно мне нужно? Для слона, которого я давно пытаюсь усыновить? – Я осмотрелась по сторонам. – Ему понадобится гораздо больше места.

– Это точно.

– Скажи мне, что тебя беспокоит.

А вдруг Рейес знает? Знает, что он бог, и что я знаю, что он бог, и что у меня есть то единственное во всей вселенной, что может заточить его в темницу на веки вечные? Господи, хоть бы он не знал!

Несколько долгих секунд Рейес размышлял, а потом вздохнул:

– Меня ничего не беспокоит, Датч.

– Ну все, – решительно заявила я и сжала все внутренности в кулак. Образно выражаясь. – Если ты мне не ответишь, я перееду к Куки.

– Опять?

Стиснув зубы, я потопала в спальню и стала набивать сумку. Туда полетели зубная щетка, несколько не сочетающихся друг с другом шмоток и ночнушка с надписью «Мчись так, словно угнал». А потом, не говоря ни слова, я подошла к двери и открыла ее, намереваясь так шарахнуть, чтобы от ударной волны затрясся весь дом, как вдруг услышала:

– Смотри, чтобы тебя дверью по заднице не треснуло.

Обалдев, я застыла посреди размаха. Точнее попыталась застыть. В движение я вложила столько силы, что дверь продолжила свой путь вопреки моим желаниям. Вот только я уже успела повернуться к Рейесу. И в этот миг мое лицо опять нашло, куда вписаться.

***

– Я переезжаю к тебе, – заявила я, проходя мимо Куки, которая открыла мне дверь.

– Опять?

– На этот раз все серьезно, Кук. Этот мужик невыносим. – На случай, если подруга не поняла, о ком речь, я показала куда-то в сторону своей квартиры. И вдруг, не успев сказать больше ни слова, почувствовала аппетитный запах. – Чем это пахнет? – спросила я, принюхиваясь.

Куки нервно рассмеялась:

– В смысле? Ничем тут не пахнет.

Она медленно попятилась к кухне, словно хотела заблокировать мне путь. Пусть Куки и больше меня в размерах, но с нужной мотивацией я могу повалить и стокилограммового полузащитника.

А потом меня осенило. Правдой. И предательством заодно. Я ахнула, уронила на пол челюсть и зло уставилась на подругу. И пялилась на нее долго-долго, пока она не съежилась, как трусливая предательница, которой, кстати, она и была.

– Я проголодалась, – стыдливо поникла Куки.

– Да неужели?

– Ты занималась какими-то своими делами…

– «Ла Сатилья», значит?

– А мне не хотелось готовить.

– И ты заказала чили реллено[9]9
  Блюдо мексиканской кухни. Фаршированный мясом и сыром (иногда с добавлением изюма и орешков) острый перец, запеченный в оригинальном кляре.


[Закрыть] в «Ла Сатилья»?

– Всего-то пару штучек.

– И не посчитала нужным сказать об этом мне?

– Я собиралась, честное слово. Просто все случилось так быстро…

– Ты же знаешь, что со мной делает тамошнее чили реллено.

На губах Куки заиграла лукавая улыбка.

– Мне еще и сопапильи[10]10
  Сопапилья – пропитанный в масле и обжаренный в масле хлеб.


[Закрыть] привезли.

Я выронила сумку и потерла руки.

– Похоже, я переезжаю прямо сейчас.

Рассмеявшись, Куки повела меня в кухню, где принялась сервировать настоящий пир. Появилась Эмбер в компании улыбающегося Квентина. Да уж, на этих двоих не насмотреться.

– Привет, тетя Чарли, – поздоровалась Эмбер, наспех меня обняв. – Ты опять к нам переехала? Я сумку видела.

– Ага, переехала.

– Класс.

Все свои слова она дублировала жестами, чтобы Квентин понимал, что происходит. Потом повернулась к нему, чтобы объяснить все подробнее быстрыми и точными движениями. Квентин ответил, что я чокнутая. Прямо так и показал: «чокнутая». В качестве наказания за дерзость я набросилась на него и воспользовалась шансом крепко обнять парнишку. Он обнял меня в ответ длинными ручищами. Что тут скажешь? Обниматься Квентин умеет.

После обряда воссоединения они с Эмбер забрали тарелку с едой и ушли в гостиную.

– Мне с ней сегодня поговорить? – прошептала я Куки.

– Не надо. У нас еще есть время, чтобы решить, как лучше обставить этот разговор.

Я кивнула.

– Кстати! – крикнула Эмбер, оглянувшись. – Мы все еще работаем с тем видео. Как раз проверяем одну зацепку, но у ролика уже больше восьмисот тысяч просмотров.

– Это круто! – крикнула я в ответ.

Куки в ужасе закрыла глаза:

– Это ужасно.

Я хихикнула и стала ждать, когда нарисуется дядя Боб. Он был не в духе. Я это почувствовала, как только он вышел из машины тремя этажами ниже.

– Привет, – сказала я, когда он ввалился в квартиру и повесил куртку на вешалку.

– Привет, милая. Опять переезжаешь к нам?

Второй раз за последние несколько минут я успела первая напроситься на объятия.

– Ага. Я назвала ваш диван Фабио.

– Фантастика. Он и правда похож на Фабио.

– Вот-вот. Светленький, манящий, с холмами и долинами в нужных местах.

– Ты же в курсе, что у нас теперь семь тысяч комнат для гостей? Тебе необязательно спать на диване.

Обойдя кухонный островок, Диби обнял жену и поцеловал. Поцелуй вышел долгий-долгий. Уж не знаю, с языками или без.

С трудом подавив рвотный рефлекс, я все-таки решила прервать парочку:

– Ну так что слышно?

– Ничего особенного.

– А по-моему, ты взволнован.

Перестав глазеть на Куки, дядя Боб изволил взглянуть на меня:

– Вовсе нет. Эмбер уже дома?

Словами о волнении я слегка шокировала подругу, но она быстро пришла в себя:

– Да. Они с Квентином едят в гостиной. А еще работают над делом.

– Над делом, значит?

– По поводу видеоролика.

– Ясно, – протянул Диби и стал наваливать себе целую тарелку еды.

– У Эмбер неприятности?

Дядя Боб застыл и уставился на меня:

– С чего вдруг у нее должны быть неприятности?

– Ну, не знаю. Ты кажешься взволнованным. Она подросток. Все сходится.

– Нет, Чарли, у Эмбер никаких неприятностей нет. Если у нее когда-нибудь будут неприятности, я сдам свой значок.

Я фыркнула и уже собиралась просветить дядю на тему самых любопытных приключений Эмбер Ковальски, но Куки тихонько откашлялась и сердито уставилась на меня из-за спины Диби.

– Ладно, не буду! – одними губами проговорила я и показала ей большие пальцы. Слава богу, дядя Боб внимательно изучал то, из чего состоял наш пир. – Ты Джоплина уже расспрашивал?

– Зачем мне расспрашивать Джоплина? Пахнет бесподобно.

– Затем, что он ведет наше дело.

– Вот именно. Ваше дело. Вы его и расспрашивайте.

– Он меня не выносит.

– Он никого не выносит.

– Тоже верно.

Диби постепенно успокаивался – так уж действовала на него Куки. Однако меня все равно беспокоило, почему он волновался. Тем не менее, что бы там ни погладило его против шерсти, это может подождать. Скорее всего что-то стряслось на работе.

Дядя Боб убрал со стола журналы, и мы уселись поесть. Мы втроем – за столом, а дети – в гостиной, где они одновременно вели собственное расследование по поводу видео с одержимой девочкой. Впятером мы практически олицетворяли собой счастливую семью. Лишь слегка меня донимало чувство вины из-за того, что я ем без своей половинки. Но ведь он в одной вилке от звания всемирно признанного шеф-повара. Как-нибудь сумеет себя накормить.

Через несколько минут в кухню вернулась Эмбер и обняла дядю Боба:

– Привет, Диби.

Диби она стала называть его потому, что было бы во всех смыслах странно называть отчима дядей Бобом. Лично я с этим целиком и полностью согласна.

Чмокнув его в щеку, Эмбер пошла обратно в гостиную, прихватив с собой еще один чили реллено с чипсами и сальсой, но не прошла и десяти шагов, как вдруг резко развернулась и опять появилась в дверях:

– Чуть не забыла. Блогер по имени СпектроСэм хочет взять у тебя интервью.

– У меня? – уточнила я.

– Ага. Насчет видео. Хочет сделать целый репортаж. А еще он уверен, что статью оторвут с руками и ногами в «Хаффингтон Пост»[11]11
  Американское интернет-издание (с 9 мая 2005 г.).


[Закрыть].

Если бы я не боялась, что Куки удар хватит, то точно бы согласилась.

– Ясненько. Скажи ему, что сейчас интервью я не даю. И добавь, чтобы связался с моим агентом. Набьем мне цену, так сказать.

– О’кей, – усмехнулась Эмбер и ускакала в гостиную.

– Ей надо податься в шоу-бизнес, – сказала я Куки.

– Ни за какие коврижки.

– Я же не говорю, что ей надо стать юной звездой. Кстати, бедные детки! Вот двигать рекламу «Тайда», например, – совсем другое дело.

Брови Куки сошлись в суровую линию. Я еле-еле сдержалась, чтобы не прокашлять в кулак «монобровь». Это было бы слишком по-детски. Настоящее мастерство – сделать то же самое, только во время чихания. Чих подделать гораздо труднее.

– Я подумаю, – процедила Куки. И соврала.

– Как думаете, что он сейчас делает? – спросила я.

Дядя Боб глянул на часы:

– Проклятье! – достал пять баксов и положил на стол.

Куки взяла денежку и помахала ею, словно выиграла в лотерею.

– В чем, блин, дело? – насторожилась я.

– Ты поставила новый рекорд в пять минут, – отозвался Диби.

– Я же говорила, – с довольным видом улыбнулась Куки.

– Какого черта тут происходит? – рявкнула я, изо всех сил прикидываясь обиженной.

– В прошлый раз, перед тем как ты начала спрашивать о нем, думать, чем он занимается, и умолять нас пойти одолжить немного сахара, прошло целых тридцать пять минут, – объяснил дядя Боб.

– Ты побила свой рекорд, – вставила Куки. – Я тобой горжусь.

– О да, ребята, с вами не соскучишься. Обхохочешься просто. – Я ткнула вилкой в перец и засунула в рот огромный кусок, а потом прошамкала: – Ну серьезно, как думаете, что он сейчас делает?

Как я ни упрашивала, как ни умоляла, никто не согласился пройти несчастных три метра по коридору, чтобы узнать, как дела у моего возлюбленного. Мне тоже не хотелось опускаться до преследований, тем более что я легко могла заниматься этим в нематериальном виде. И все-таки мне казалось, что это будет нечестно. Плюс я была уверена, что, стоит мне сунуться в квартиру и зависнуть где-нибудь под потолком, Рейес тут же об этом узнает. Это ведь ни капельки не жутко, правда?

В общем, я смоталась в ванную и упала в объятия Фабио, который оказался совсем не таким ласковым, как раньше.

Когда мы спали вместе в прошлый раз, он обнимал меня за бедра и разрешил просунуть руку ему между подушками. Сегодня он был холодным и жестким. А между подушками появился какой-то металлический штырь, за который я изо всех сил пыталась удержаться, пока крутилась с одного бока на другой. Надо было соглашаться на предложение Диби заночевать в более комфортных условиях. Впрочем, я все равно не смогла бы заснуть.

Глядя в потолок, я думала обо всем на свете. О деле, об Эмери Адамс, о богах Узана, о Пип и о своем норовистом муже, которому я совсем забыла сказать, что меня преследуют трое мужчин на минивэне.

Ну и ладно. Они же ездят на минивэне, а значит, вряд ли чересчур опасны.

Глава 12

Люблю спрашивать у детей,

кем они хотят стать, когда вырастут.

До сих пор ищу для себя варианты.

Мем

Проснулась я под запах кофе и шипение бекона. Правда, разбудило меня не это, а зов природы. Чтобы ответить на зов и заодно почистить зубы, я поплелась в комнату для девочек, а потом – в кухню, где Куки, все еще в халате, проверяла с телефона почту.

Облизнувшись, я двинулась к кофеварке.

– Не знаю, как так вышло, но, кажется, я только что позавтракала лосьоном.

– Мой бывший муж образцовый засранец.

– Почему я до сих пор с ним не знакома?

Я вытащила кофейную чашку из шкафчика для кофейных чашек. Сам шкафчик был словно волшебная шкатулка, доверху заполненная специальными сосудами для крови моего врага. Ну или для кофе. Сосуды эти способны вместить и то, и другое.

– Он сказал «нет».

– Да как он посмел?! – взвилась я, принимая на себя роль группы поддержки.

– Я, конечно, и сама еще сомневаюсь, но он взял и открыто запретил.

– Можно подать на него в суд, – перешла я к роли адвоката.

Прислонившись к барной стойке, я сделала самый большой глоток (кофе, не крови), на какой только была способна, чтобы при этом меня не пришлось тащить в больницу с ожогами пищевода третьей степени.

– Эмбер ужасно расстроится.

Я выпрямилась и ударилась в роль лучшей подруги:

– Черта с два. Где твоя бейсбольная бита? У него ведь есть коленные чашечки?

– Может быть, все к тому и идет. Такое ощущение, будто он отказывает во всем, только чтобы насолить мне. Использует совместную опеку против меня и даже не задумывается, как это может отразиться на Эмбер.

Я подошла к Куки.

– Мне очень жаль, солнце. Так в чем дело-то?

– Я рассказала бывшему о «Школе для глухих» и о том, как сильно Эмбер хочет там учиться. А он сказал «нет». И точка. Якобы он не допустит, чтобы Эмбер подвергалась опасности.

– Опасности? – оскорбленно переспросила я, а ведь я не глухая. – Какой опасности? Оказаться вовлеченной в богатую культуру и традиции? Пожить рядом с сильными и уважающими себя людьми, которым каждый день приходится разгребать столько дерьма, сколько мы не разгребаем и за год? Ты когда-нибудь пыталась заказать пиццу через динамик с микрофоном? Это же кошмар!

– Вот именно. Эмбер могла бы там многому научиться.

Я прикинулась матерым мафиози:

– Хочешь, я с ним поговорю?

– Нет, – тихо рассмеялась Куки. – Я сама. Что-нибудь придумаю. К тому же, Фредо[12]12
  Фредерико «Фредо» Корлеоне – вымышленный персонаж романа Марио Пьюзо «Крестный отец» и его адаптаций. Средний сын Вито Корлеоне, главы мафиозной семьи Корлеоне. Убит выстрелом в спину по приказу младшего брата, Майкла.


[Закрыть], когда ты оказывала помощь в последний раз, по всему городу всплывала мертвая рыба. Правда, в подарочной упаковке из ресторана морепродуктов. А нам это стоило целого состояния.

– Зато я донесла главную идею: не фиг с нами связываться. Плюс в ответ мы получили несколько симпатичных открыток с благодарностями.

– Вряд ли на этот раз такая схема сработает.

– Минуточку, а почему это я Фредо?

– Короче, я сама с ним поговорю.

– Разве его не застрелили по приказу его же собственного брата?

– Наверное, придется его как-то умаслить. Одному богу известно, чего ему захочется на этот раз.

– То есть как это? – Во мне внезапно разгулялось любопытство. – Хочешь сказать, твой бывший манипулирует такими ситуациями, чтобы что-то получить?

Куки посмотрела на меня и недоуменно поморгала.

– На этом и основывается брак.

– Пусть так, но разве вы не развелись?

– Дело не в этом.

– Еще как в этом. Потому что, если вы не развелись, надо было сказать об этом дяде Бобу.

– Шутишь, что ли? У меня на этого товарища большие планы. После того, что я с ним сделаю, его жизнь никогда не будет прежней.

– Вот ни капельки не сомневаюсь, – рассмеялась я.

– Кстати, он рано ушел.

– Дядя Боб? Ага, я слышала.

– Нет, мистер Фэрроу.

– Ах да… Мистер Секси-Шмекси. Печаль и отрада – в основном, конечно, отрада – сердца моего.

– А знаешь, ты могла бы совершить что-нибудь безумное. Например, поговорить с ним. Открыть ему хоть капельку правды. Рассказать сама знаешь о ком и сама знаешь о чем.

Представления не имею, о чем Куки толкует.

– Я уже пробовала. Вчера. Он самый упрямый, самый несговорчивый, самый упертый…

– Все эти слова – синонимы, которые, осмелюсь сказать, применимы и к тебе.

У меня отвисла челюсть.

– Ну, иногда, – тут же добавила Куки. – Вот, например, вчера ты заказала буррито, а тебе привезли бургер. Ты вела себя очень сговорчиво. Я бы даже сказала гибко.

Она права. Вчера я успела сделать растяжку и разогреться. После хорошей разминки я вообще гибкая, как пружина. Если ситуация того требует, могу даже на шпагат раскорячиться. Удивительно, но такие ситуации складываются у меня все чаще и чаще.

***

По пути в офис я затылком чувствовала чей-то взгляд.

Со мной такое частенько бывает. Кожу покалывает, будто кто-то за мной следит. И сегодня за мной действительно кто-то следил. Может быть, чувак из Ватикана. После возвращения я с ним еще не связывалась и, честно говоря, думала, что его уволили, раз уж теперь о тайной слежке речи быть не могло. Сейчас я уже сомневалась. Следил за мной кто-то незнакомый, так что точно не Гаррет. Когда он поблизости, я его чувствую, как чувствую Куки, Диби и Джемму. У них очень отчетливые вибрации, которые я научилась узнавать. Нет, это был кто-то другой. А может, и не один.

В конце концов я нашла источник. Три дружка вернулись на свой пост. В половине квартала отсюда стоял салатовый минивэн. Имелось у меня подозрение, что у этих троих не было ни денег на хобби по слежке, ни опыта по выслеживанию людей.

Внезапно я ощутила какое-то знакомое присутствие и чуть дальше по улице увидела бездомную девочку, которую встретила у мусорного контейнера. Она прижималась к стене магазина «У Бойда» и была все в той же одежде. Зато вещи были с ней. Значит, она за ними все-таки вернулась. И слава богу. Я переживала, что вещи мог забрать кто-то другой.

На улицу вышел мистер Бойд. Из толпы суетящихся людей, большинство из которых были спешащими на занятия студентами, он выбрал именно девочку и направился прямиком к ней. В руках он нес йогурт и сок. А еще у него было яблоко. Даже если бы мне заплатили, я бы все равно не удержалась от сравнения, которое сейчас пришло на ум.

Не теряя времени даром, я пошла к ним. Каждый божий день мистер Бойд флиртовал со студентками. Чем младше, тем лучше. Но в этот раз все иначе. Девочке точно не больше пятнадцати, а мистеру Бойду – полтинник с копейками. У него огромные черные усищи и пузо, которому позавидовал бы и Джабба Хатт[13]13
  Вымышленный персонаж «Звездных войн», огромный слизнеподобный инопланетянин.


[Закрыть]. С чего, бога ради, он решил, что кто-то из молодых девушек может на него позариться? А вдруг он вконец спятил?

Я притормозила, заметив, как девочка покачала головой, подтянула лямку рюкзака на плече и отвернулась, чтобы уйти. Повернулась она как раз ко мне и сразу меня увидела, но я не успела поздороваться – была слишком занята тем, что пыталась сглазить мистера Бойда.

– Чего надо? – спросил он, шагнув в мою сторону.

Опустив голову, я продолжала идти вперед, пока не оказалась между девочкой и Бойдом. Хочет стычки – я ему это дело с радостью организую. Тем более что уже давно жду шанса устроить ему натуральную выволочку с пеной у рта. Ей-богу, заплюю с ног до головы.

Однако до этого не дошло. Бойд заметил, что за нами наблюдают несколько человек. Для извращенца, который постоянно ошивается рядом со студенческим кампусом, где живут далеко не глупые люди, все быстренько может полететь в тартарары. Бойд попятился, отчаянно взмахнул руками и вернулся в свой магазин.

Я обернулась, думая, что увижу, как девочка со всех ног улепетывает в ближайший переулок, однако она стояла прямо у меня за спиной. Из-за черной куртки и черных волос она выглядела, как натуральная готка, хотя в прошлый раз я этого не заметила. Еще бы! Она же носила с собой розовое одеяло и рюкзак.

– Это от вас? – спросила девочка, вытащив из переднего кармана десятку.

Вчера, когда я засовывала деньги в ее вещи, больше у меня с собой просто-напросто не было.

– Не-а. – Я поправила сумку на плече. – Наличку с собой не ношу.

Подозрительно сощурившись, девочка смерила меня взглядом.

– Спасибо, – сказала она, так и не купившись на ложь.

Да уж, мне точно пора основательно освоить великую науку вранья. Почему-то в последнее время никто в мою ложь не верит. Может быть, я теряю хватку. Или оставила свою хватку в Нью-Йорке. Блин! Придется за ней вернуться. Класс! Мне предстоит путешествие!

– Есть хочешь? – поинтересовалась я, ткнув пальцем в сторону «Рубежа» в паре кварталов от нас.

Оглянувшись, девочка пожала плечами:

– Разве что чуть-чуть.

Я никак не могла понять, почему она до сих пор не купила себе поесть. Ее же прямо-таки трясло от голода. А может быть, от страха. Может быть, вся эта худенькая фигурка дрожала именно от страха.

– Пойдем. Умираю от голода.

К счастью, несмотря на то, что я позавтракала кулинарным шедевром от Куки Ковальски-Дэвидсон в виде глазуньи с пережаренным беконом, я оставила местечко для домашних чипсов и сальсы Рейеса. Исключительно на случай, если у меня в руках каким-то чудом вдруг окажется тарелка, пока я через живописную кухню, которая совсем не по пути, буду брести к лестнице на второй этаж. Что тут скажешь? Заблудиться для меня раз плюнуть.

Заказав завтрак, мы пошли по лабиринту под названием «Рубеж» в поисках свободного местечка, а когда нашли свободный столик в последнем зале, на экране появился номер нашего заказа.

– Я принесу, – сказала я, надеясь, что девочка не передумает и не сбежит через заднюю дверь в трех метрах от столика.

Девочке явно было неловко, но она хотела есть. Я видела, как она косилась на тарелки, пока мы стояли в очереди.

– Что ж, на вид шикарно, – заметила я, вернувшись с заказом.

Девочке я вручила апельсиновый сок и первый завтрак из меню, а сама начала подъедать сбоку двойную порцию тушеной в красном чили свинины. Тушеной свинины, знаете ли, много не бывает.

– Это точно, – отозвалась девочка, чье настороженное выражение лица превратилось в маску голодного нетерпения.

Да уж, этот ребенок мне нравится.

– Итак, – начала я, прожевывая мелкие кусочки, потому что есть совершенно не хотелось, – имя у тебя имеется?

– Хэзер, – не сразу, но все-таки ответила девочка.

И назвала настоящее имя. Я-то переживала, что соврет.

– Приятно познакомиться. Я Чарли.

Я протянула руку через стол для официального рукопожатия. Хэзер подыграла и вернулась к еде.

– Расскажешь, что происходит?

– В каком смысле? – уточнила она, засовывая в маленький рот здоровенный кусок.

– Почему ты живешь на улице? Есть ведь места и поприятнее.

– Ага. – Проглотив еду, Хэзер запила ее половиной стакана сока в один присест.

– Ну хоть сколько тебе лет?

– Восемнадцать.

Пару секунд я помолчала, а потом спросила:

– А на самом деле?

Она замерла и уставилась на меня исподлобья, пытаясь понять, можно ли мне довериться.

– Наверное, прежде чем приглашать тебя на завтрак, я должна была кое о чем упомянуть. У меня есть суперсила.

Положив вилку на стол, Хэзер приготовилась делать ноги.

– Я чувствую эмоции других людей. – Девочка лишь сощурилась, пытаясь меня раскусить, поэтому я продолжила: – Я знаю, когда кто-то боится. Или когда кто-то в чем-то виноват. Или злится.

– Я не злюсь.

– Но ты боишься. И я могу это почувствовать за квартал от тебя.

– Серьезно?

– Серьезно. – Я говорила так, чтобы ее не спугнуть. Легким и беззаботным тоном, не делая резких движений, словно мне наплевать на то, что Хэзер в секунде от побега. – И тебе точно не восемнадцать.

– Вам-то что? – огрызнулась она.

– Из-за тебя мне трудно дышать.

– Чего?

– Когда кто-то напуган так же сильно, как ты, и так же, как ты, постоянно испытывает страх, у меня давит в груди, и легкие сжимаются. От этого трудно дышать.

– Вроде как при астме?

– Прямо как при астме, – согласилась я, хотя уверена, что астма – нечто в тысячу раз хуже, но для сравнения сойдет. – У тебя еда вот-вот остынет.

Хэзер фыркнула:

– Холодная еда все равно еда.

– Тоже верно, – тихо рассмеялась я.

Этого хватило, чтобы Хэзер немножко расслабилась, взяла вилку и продолжила есть.

– Ну так как? Лет девять? – предположила я, намереваясь ее чуточку обидеть, чтобы разговорить.

– Двенадцать.

Черт возьми! Она моложе, чем я думала. Меня приложило шоком от одной только мысли, что двенадцатилетний ребенок в одиночестве слоняется по улицам Альбукерке.

– Так что там с суперсилой? – спросила Хэзер, накалывая на вилку яйцо. – Вы пользуетесь ею во зло или во благо?

О да, эта девочка мне очень нравится.

– Ну, это как посмотреть. Обычно все зависит от погоды. Но я тебе так скажу: зло кажется забавнее.

Хэзер рассмеялась, и ее голос показался мне хрипловатым, словно она недавно переболела.

– Вернемся к нашим баранам. Почему ты боишься?

– Ничего я не боюсь, – отозвалась она, и все защитные барьеры тут же встали на места.

– Мои легкие не врут, а ты вот-вот меня задушишь. – Обеими руками я схватилась за горло. – Серьезно… времени… в обрез…

Я стала оседать на стуле, и Хэзер нахмурилась, засунула в рот очередной кусок и только потом спросила:

– Подкалываете меня, да?

– Вовсе нет. – Я села ровнее. – Разве что совсем капельку. Но я не буду тебе врать. Давай, спроси меня о чем-нибудь.

Девочка откинулась на спинку стула, смерила меня пристальным взглядом и кивнула на какого-то посетителя:

– Что чувствует тот парень?

Я глянула на чувака. Обычный студент-ботаник, правда, красивый до одури, еще и с фигурой на пять баллов. А вот девушка, сидевшая рядом с ним, была скорее королевой красоты, чем заучкой. Они занимались. Причем парень явно был репетитором для девушки.

– Он влюблен в ту девушку.

– Это очевидно, – разочаровалась Хэзер.

– Дай мне минутку. Я тут, вообще-то, работаю.

Усмехнувшись, Хэзер стала ждать.

– Он и правда в нее влюблен. Однако зуб даю, он не в курсе, что она влюблена в него еще сильнее.

– Да ладно!

– Крест на пятке.

Девушка прижалась к парню, пока он показывал ей, как вычислить площадь между двумя кривыми, хотя лично я понятия не имею, на кой черт это нужно. Странность во всей этой ситуации заключалась в том, что девушка ничему не училась. Как будто уже знала все, что он ей показывал.

– Пресвятой Губка Боб! – ахнула я и удивленно моргнула, когда картинка сложилась целиком. Наклонившись к Хэзер, я прошептала: – Ей вообще не нужна его помощь. Она наняла его только потому, что влюблена. Из нее это потоками льется.

– Не может быть! – поразилась Хэзер не меньше меня.

Чем дольше я смотрела на парня, тем больше понимала девушку. Он же прямо-таки картинка!

– Однажды у них появятся красивые умные дети.

– Вы еще и будущее видите?

– Нет, просто предположила.

– Понятно.

Казалось, Хэзер разочарована еще сильнее, чем раньше. Думая о чем-то своем, она принялась играть с едой.

– Есть еще кое-что, о чем я тебе не сказала. Я частный детектив.

Хэзер взглянула на меня, и выражение ее лица превратилось в маску паники.

– Меня не нанимали тебя искать, – поспешно объяснила я. – Мой офис на этой же улице. Как я и сказала, я чувствую, как ты расстроена. И у меня есть связи. Чего бы или кого бы ты ни боялась, я могу помочь.

Девочка рассмеялась, хотя скорее фыркнула, а потом сильно закашлялась. Придя в себя, она проговорила:

– Никто не может мне помочь. Уже слишком поздно.

Во мне вспыхнуло беспокойство. Неужели она умирает? А вдруг у нее какая-то страшная болезнь? Или еще хуже – рак?

– Можно мне хотя бы попробовать? – попросила я. – Я умею помогать людям, честно.

– Вы решите, что все это глупости, и отошлете меня обратно.

– Обратно?

Прикусив губу, Хэзер поникла.

– В дом. Я десятая. А значит, я следующая и скоро умру.