Текст книги "Проклятие десятой могилы (ЛП)"

Автор книги: Даринда Джонс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 22 страниц)

Пламя стало горячее. Даже в нематериальном мире мне обжигало кожу. И я поняла: Рейес не может взять себя в руки. Не может контролировать свои силы.

Плавали – знаем.

Может быть, он – моя полная противоположность. Может быть, узнав свое истинное имя, он сможет прийти в себя.

Что мне терять? Подойдя поближе, я присела рядом с Рейесом, взяла его за лицо и прошептала:

– Рейазикин.

Ничего не произошло. От его страданий плавились мои кости. Снова и снова я произносила его имя, но не получала ответа.

Так не могло продолжаться. Потом меня осенило: необязательно ведь делать то, что пришло на ум, навсегда. Я вытащила из кармана божественное стекло. Если мне не удастся остановить Рейеса, он действительно сровняет с землей целый город. А может, и не один. В конце концов, он может утопить в океане половину Калифорнии.

Вокруг становилось все горячее. Пламя бушевало и ревело. Мне нужна была кровь Рейеса. Я оставлю его в стекле лишь на мгновение. Чтобы успокоить его, дезориентировать, а потом вернуть ко мне.

Взяв Рейеса за руку, я изо всех сил впилась ногтями ему в запястье.

Наконец он посмотрел на меня, и даже в его глазах горел огонь. Я повторила его имя:

– Рейазикин, ты должен остановиться. Иначе спалишь дотла весь город.

Он посмотрел на пламя. От парка уже не осталось ничего.

Рейес нахмурился. Посмотрел на прах сестры. А потом согнулся и закрыл глаза кулаками.

И я увидела то, чего никогда в жизни не видела. Отшатнувшись, я завороженно наблюдала за богом, сидевшим передо мной. Он горел и казался почти прозрачным. Внезапно огонь сформировал над ним дугу и разделился в иллюзорные крылья. Огромные ангельские крылья. Они сложились и обернулись вокруг Рейеса.

Напрочь забыв о нависшей угрозе, я смотрела, как мой муж запрокинул голову в отчаянной попытке сдержать свои чувства. Его мышцы напряглись. Он был поразительным, взрывоопасным и таким красивым, что было больно смотреть. И у него были крылья. Из огня, чьи языки льнули к телу хозяина и лизали кожу.

Через несколько секунд Рейес снова закрыл лицо ладонями.

Не успела я прийти в себя от увиденного, как в огонь вошел кто-то еще. Призрак. Женщина положила руку на голову Рейеса, и он открыл глаза. Посмотрел прямо на нее и чуть не рухнул на землю, когда она присела рядом и крепко его обняла.

– Он пытался тебя выманить, – проговорила Ким, которая стала еще красивее, чем прежде. – Он знал, что ты идешь по его следу.

– Чего?! – обалдела я, поднялась на ноги и подошла к ним. – Ты выслеживал противного злобного бога? Это и есть один из твоих секретов? Что-то я не припомню, чтобы это всплыло в нашем разговоре.

Ким рассмеялась, встала и обняла меня, а я в ответ вцепилась в нее обеими руками.

– Теперь я многое понимаю, – сказала она и снова посмотрела на брата. – Понимаю, какой ты особенный. Вы оба особенные. Я знала, что вы не такие, как все, но и не догадывалась насколько.

– Ким, – тихо начала я, – мне очень жаль, что мы ничего тебе не рассказывали.

Рейес тоже встал и теперь смотрел на сестру так, словно она – солнце, а он всю жизнь провел в темноте. Вокруг по-прежнему пылало пламя.

– Ты не понимаешь, – просияв, сказала Ким. – Мое имя на стене у Рокета. Меня послали к вам.

– Это удивительно, Ким, – отозвалась я, не зная, что еще сказать.

Она кивнула и с любовью посмотрела на Рейеса.

– Меня послали сюда не просто так. Теперь я это знаю. И обещаю вечно ее беречь. – Одной рукой Ким коснулась моего лица, а другой – лица Рейеса. – Я буду вашими глазами и ушами. Буду постоянно держать в курсе, как у нее дела. Чем она занимается, какими будут ее первые слова и шаги. – Ким опустила голову и улыбнулась. – Надо же! Я – тетя девочки, которой суждено спасти мир. О лучшем нельзя и мечтать.

– Неужели? – поддразнила я. – А я – ее мама. Да-да. – Я подула на ногти и потерла их о футболку. – Можешь начинать завидовать.

Ким рассмеялась, но Рейес все еще был не в себе. Пламя все еще ревело. Боль от утраты сестры все еще рвала Рейеса на части.

Я подошла к нему, притянула к себе и поцеловала. Приручила огонь. Убаюкала дыханием, биением собственного сердца и пульсаций энергии.

Рев огня сменился звенящим треском. Из-под моих ног во все стороны пополз лед. По земле, по дощатому настилу, по стенам, столбам и аттракционам. Пламя потухло, сменившись черным едким дымом.

Я отстранилась. Крыльев больше не было. Огонь угомонился, но не исчез. Что и понятно, ведь сам Рейес сделан из огня.

– Лишь она может приручить зверя, – заметила Ким.

Я с любопытством покосилась на нее:

– Когда-то что-то подобное мне говорил Рокет.

– Что ж, он умнее, чем кажется, – кивнула она, обняла нас обоих и тихонько прошептала: – Хотите ее увидеть?

– Да! – ответила я раньше, чем Рейес успел отказаться. Он бросил на меня настороженный взгляд, и я добавила: – Сейчас у меня даже света нет. Всего на минуточку!

Все еще не до конца придя в себя, Рейес кивнул, а секунду спустя мы уже стояли в супермаркете. Пара перед нами охала и ахала, помешивая кофе в чашках.

– Пусть твоего света не видят, – сказала Ким, – но ты все же не совсем человек. Обитатели сверхъестественного мира могут тебя учуять. Поэтому поторопись.

– Обещаю.

Я не могла оторвать глаз от переноски, которую поставил на стойку мистер Лоэр, пока миссис Лоэр размешивала кофе. Они пытались решить, какого цвета занавески повесить в комнате Пип. А мистеру Лоэру надо будет позвонить в газовую компанию, как только они доберутся до места. Судя по всему, они путешествовали по стране. Неужели им опять пришлось переезжать?

Я осмотрелась и заметила очертания адского пса. Узнав меня, он отошел подальше вместе с тремя другими.

Из переноски послышалось агуканье. Услышав голос дочери, я выдохнула резко и слишком громко. Лоэры тут же напряглись. Миссис Лоэр сняла со стойки переноску, а мистер Лоэр выступил вперед, закрыв собой жену и внучку, как настоящий защитник. Узнав нас, они оба выдохнули от облегчения.

Я улыбнулась, прижала к губам указательный палец и заговорщицки подмигнула. Немало удивившись, Лоэры улыбнулись в ответ и набросились на меня с объятиями.

– Все в порядке? – спросила миссис Лоэр.

Рейес кивнул и крепко-крепко обнял женщину, которая была бы ему прекрасной матерью. Наступил черед мистера Лоэра обнять сына, а я подошла к переноске, которую опять поставили на стойку.

Прежде чем увидеть дочь, я увидела ее сущность и только потом – саму Пип. Сначала крошечные пальчики, пухленький локоток, а потом – огромные медного оттенка глаза на круглом личике. Впервые за месяц с лишним я увидела свою дочь.

Она была такая красивая, что я прижала руку ко рту. Пип мне улыбнулась, и на розовых щечках появились ямочки. Полные жизни глаза сияли.

У миссис Лоэр был довольный и гордый вид. Она слегка повернула переноску, чтобы я получше рассмотрела дочь.

– Многие говорят, это из-за газов.

– В смысле?

– Из-за них дети в этом возрасте постоянно улыбаются. – Миссис Лоэр наклонилась к Пип и прошептала: – Они явно не знакомы с мисс Элвин Александрой.

Миссис Лоэр улыбнулась мне, а потом и мужу. Несмотря на опасность, которой мы их подвергли, они казались счастливыми. И благодарными.

Ко мне подошел Рейес. Мое сердце было настолько переполнено радостью, что я не удержалась и тихо рассмеялась.

– Она опасная, сильная и неумолимая, – сказала я Рейесу. – И она не больше человек, чем мы с тобой.

Он прижал меня к себе и склонился над переноской. Пип схватила его за палец, и Рейес, тоже переполненный радостью, рассмеялся.

С сияющим лицом Ким тоже смотрела на Пип. Причем сияла она в буквальном смысле, потому что больше не была нервной и пугливой женщиной. Пусть даже думать об этом было больно, но смерть оказалась ей к лицу.

Я оглянулась на Лоэров.

– Ее душа соткана из миллионов сияющих огней. Из звезд, галактик и туманностей.

Они обменялись удивленными взглядами, а до меня дошло кое-что еще.

– Рейес, она портал.

Он наклонился еще ближе к Пип.

– Ты права. Но куда?

– Думаю, когда-нибудь мы это выясним.

– Можно ее подержать? – спросил Рейес у миссис Лоэр.

Я кивнула и приподняла брови, молчаливо повторяя просьбу.

Миссис Лоэр уставилась на нас так, словно мы только что сбежали из дурдома:

– Ну конечно!

С ее помощью мы вытащили Пип из переноски. Прошло так много времени, что мы оба боялись ей навредить. Я передала дочь Рейесу, обняла их обоих и спросила:

– Как ты меня нашел?

Он коснулся пальцем крошечного подбородка.

– Спросил у Оша.

С трудом оторвав взгляд от Пип, я взглянула на Рейеса и удивленно пискнула:

– Спросил?! У Оша?!

Он кивнул.

– То есть ты его видел?

– В смысле кучу конечностей в позе зародыша?

Значит, он его и правда видел.

Я знала, что нужно вернуться как можно скорее, но в голове постоянно билась мысль: еще минутку. Еще одну минуточку…

– И он просто взял и сказал тебе, где я?

– Не сразу. Пришлось надавить. Ему и так было больно, поэтому много усилий не потребовалось.

– Рейес, – ахнула я, чувствуя себя виноватой по полной программе, – с ним все в порядке?

– Смотря что ты понимаешь под словами «все в порядке».

Ким тронула меня за плечо:

– Пора.

Я запаниковала:

– Еще одну минутку…

Ким лишь улыбнулась, и этого хватило, чтобы меня не нужно было уговаривать. Она права. Находясь здесь, мы рискуем жизнью собственной дочери. Не говоря уже о жизни Лоэров.

Когда Рейес отдавал Пип миссис Лоэр, я судорожно вздохнула. И внезапно случилось нечто неожиданное. Пип посмотрела на нее и словно узнала. Потому что в ее глазках засияла любовь. Ошибки быть не могло. Наблюдая за ними, я чуть не расплакалась.

– Огромное вам спасибо, – сказала я миссис Лоэр. – Вы не представляете, как мы вам благодарны.

– Нет, – возразила она, – это вам спасибо. Вы и представить не можете, как много это для нас значит.

Я снова ее обняла, на этот раз крепче, и почувствовала на ее одежде, коже и в волосах запах Рейеса. Как бы там ни было, в Рейесе есть частичка человеческого. И частичка эта добрая, любящая и очень-очень важная.

Миссис Лоэр взяла Пип поудобнее.

– Мы обязаны вам всем.

Глядя, как мы уходим, мистер Лоэр обнял жену и внучку, а мне оставалось лишь надеяться, что миссис Лоэр не уронит Пип, когда увидит, как мы растворяемся в воздухе.

Глава 28

Тот факт, что существует целое шоссе в ад[31]

и всего лишь лестница в рай[32], говорит о многом.

Мем

К тому моменту, как мы вернулись домой к Гаррету, прошло семнадцать минут. И все благодаря нашим манипуляциям со временем. Ош все еще лежал на полу и корчился в муках, запрокинув голову и стиснув зубы. Трещины в его теле стали шире и глубже. Свет из них уже не сочился, а бил фонтаном. Невероятная энергия плавила молекулы. На ум пришло сравнение с поломкой в ядерном реакторе.

Рейес был прав. У Оша в запасе оставались считанные секунды.

Не теряя времени даром, я уселась прямо на даэву, подтянула его вверх и прижалась к нему губами, забирая обратно свой свет, свою энергию. Это было сродни тому, как проглотить водородную бомбу. Боясь, что Ош вот-вот умрет, я вытаскивала себя из него так быстро, как только могла. Атомы во мне так ошалели, что впали в ступор.

Ош обмяк, и я обняла его крепче, поддерживая за голову и вбирая обратно как можно больше собственной сущности. Я вытягивала и вытягивала энергию, словно высасывала змеиный яд, но Ош все не приходил в себя.

– Датч, – Рейес положил руку мне на плечо, – ты его убиваешь.

– Нет, – всхлипнула я и стала осыпать ласковыми поцелуями лицо Оша. – Прости меня, Ош, прости…

Света в нем больше не было, но на то, что осталось, было страшно смотреть. С ног до головы его покрывали длинные глубокие раны, которые в попытках вырваться на свободу оставил мой свет. Лицо с когда-то идеальной кожей превратилось в собственную жуткую копию, словно какой-то художник решил изобразить его таким, каким оно было бы в фильме ужасов.

И все равно Ош был красивым, удивительным и… бесконечно сломленным.

Долго-долго я обнимала его и покачивала, как ребенка.

– Датч…

– Мы должны отвезти его в больницу, – перебила я, кляня себя на чем свет стоит, что не додумалась до этого раньше. – Быстрее!

Рейес присел рядом со мной:

– Присмотрись повнимательнее, родная.

Только теперь я заметила, что раны начали заживать. Края трещин затягивались, превращаясь в красные рубцы.

Я глянула на Рейеса:

– Он поправится?

– К сожалению, да.

Я рассмеялась, прекрасно зная, что он это не всерьез. Когда-то Рейес с Ошем считали друг друга врагами, но за прошедшее время успели сблизиться. Как профессиональные боксеры, которые дружат за пределами ринга. И пусть всему виной обстоятельства, но эти двое все равно были друзьями.

Я опять прижала к себе Оша, радуясь теплу его тела. Для меня это означало, что он жив.

– Вынужден предупредить, – подал голос Гаррет. – Еще чуть-чуть, и это официально будет считаться домогательством.

Я покосилась на него:

– Сколько пива ты выпил?

Он ухмыльнулся и отсалютовал мне початой бутылкой «Короны»:

– Больше не смей такое творить.

– Извини, Гаррет. Я и не думала, что это может как-то отразиться на тебе.

– Ну, все хорошо, что хорошо кон…

– Тогда мне, правда, было наплевать, но, если оглядываться назад…

Прямо мне в лицо прилетела подушка. Я захихикала, чувствуя себя как будто под кайфом от того, что с Ошем все будет путем. Или что он хотя бы жив. Вряд ли он останется прежним, но точно выживет.

– Надо отвезти его к нам домой.

Рейес покачал головой:

– Кто-нибудь может заметить, как мы заносим в дом бездыханное тело.

Мы оба уставились на Гаррета.

– У меня, вообще-то, нет комнаты для гостей.

Переглянувшись, мы с Рейесом кивнули друг другу.

– Готов? – спросила я.

Собравшись, мы подняли Оша. Я удивилась тому, насколько осторожен был с ним Рейес. Но, надо признать, тащить коматозного даэву было все равно, что тащить спящего льва, сделанного из спагетти.

– Ну конечно, – раздосадованно запричитал Гаррет, – несите его в мою комнату! Куда же еще?!

– Господи, – проворчала я, – да он тяжеленный!

– Я могу и сам отнести.

– Нет-нет, я справлюсь, – выдавила я, а через секунду нечаянно приложила Оша головой о косяк. – Вот блин! Думаешь, шишка будет?

Рейес очень старался не улыбнуться, но не смог.

***

Мы уложили Оша в кровать Гаррета, который, между прочим, и близко не был так взбешен, как прикидывался. Своупс переживал. И явно нескоро придет в себя после случившегося. На помощь уже ехала Куки. Мы договорились дежурить по очереди, пока Ош не очнется. Гаррет уехал за едой, поэтому мы с Рейесом взяли на себя первую вахту.

Я лежала в кровати рядом с Ошем и водила пальцами по рубцам, которые становились все светлее и светлее. Мы его раздели и перевязали самые глубокие раны.

Рейес сидел на стуле в углу спальни. В расстегнутой рубашке. В руке он держал бутылку пива, которая сейчас стояла на колене. Свирепый и невероятно могущественный, он просто сидел и пил пиво. И смотрел на меня, словно пытался что-то понять.

– Как тебе удалось?

Я заправила черный локон Ошу за ухо.

– С помощью божественного стекла.

– В Лощине нашла?

– Скорее взяла в качестве сувенира с вечеринки. Куур его принес, вот только правил не знал. Не всем хватило.

– И как оно работает? Как можно поймать в ловушку бога?

– Бог должен быть в таком воплощении, чтобы можно было добыть его кровь. Мажешь каплю на божественное стекло, произносишь истинное имя бога, и бабах – он в ловушке, пока ты сам не передумаешь.

– И эта штука у тебя больше недели?

Я откашлялась:

– Ага.

– А ты больше недели в курсе, что я бог.

– Да. Мне… мне папа сказал. Что тебя переделали из одного из богов Узана.

– Почему ты ничего не сказала мне?

Я закрыла глаза, опустила голову и шепотом призналась:

– Потому что боялась, что мне придется воспользоваться стеклом против тебя.

Рейес застыл. Прошла целая вечность, прежде чем он задал вопрос:

– С чего бы тебе прибегать к таким радикальным мерам?

– Я не знала, сколько в тебе… тебя, а сколько – от злобного бога из адской тюрьмы. – От меня не укрылась ирония того, что Рейес сидел в тюрьме в обоих своих воплощениях. – Не знала, представляешь ли ты угрозу для Пип.

– Ты молодец, что об этом подумала.

Я удивленно уставилась на мужа.

– Я недостоин быть отцом. И никогда не был достоин. И чтобы я это осознал, чтобы понял, кто я, Сатане пришлось прийти в монастырь и вселиться в мое тело. Я не заслуживаю ни тебя, ни Пип. На твоем месте я бы тоже себе не доверял.

– Рейес, я вовсе не об этом говорю. – Он не ответил, поэтому я спросила: – Ты помнишь хоть что-нибудь с тех времен, когда был Рейазикином?

Поразительные глаза блеснули.

– Ты спрашиваешь, помню ли я, что ты отправила меня в тюрьму?

Я крепко зажмурилась.

– Или что мой собственный брат создал для меня ад?

Меня захлестнуло болью Рейеса. А может быть, эта боль была только моей.

– Нет, Датч, не помню. Точнее помню не все. Помню, что разочаровал своего брата, которого так сильно заботили его марионетки на Земле, что он создал целый мир, надеясь, что там я повзрослею и чему-то научусь. Помню бога из другого мира – богиню настолько прекрасную, что звезды предпочли бы сгореть, чем отвернуться от нее. Помню, как она умоляла моего брата отослать меня в ее мир. Там тоже была своего рода тюрьма, да, но не такая, где я был бы совсем один. Не такая, где я бы постепенно сходил с ума.

Мои веки приоткрылись. Совсем чуть-чуть.

– Помню, как она принесла моему брату в жертву свою жизнь. Торговалась с ним. Предложила стать жнецом в его мире, чтобы он дал мне, эгоистичному куску дерьма, которому было на нее наплевать, второй шанс. – Рейес закрыл глаза, борясь с чувствами. – Помню, что был так взбешен, что снова и снова искал знания, пока не понял, как сбежать из мира, где меня заключила прекрасная богиня. И все ради того, чтобы я снова мог сеять хаос. А в итоге позволил Мэлдисану и Эйдолону сбежать по моим следам.

Рейес так крепко сжал бутылку, что я боялась, он ее раздавит.

– Называть Узан тюрьмой – ошибка вселенских масштабов. Это рай, который создали твои предки для потерянных и дезориентированных душ. Но я видел и понимал только то, что меня заперли там против моей воли. – Рейес усмехнулся. – Нет, Датч. Я не заслуживаю ни тебя, ни Элвин.

– А может быть, ты уже тысячу раз искупил свои грехи.

– Каким образом?

– Люцифер. Дендоры. Эрл Уокер.

Глядя на бутылку, Рейес стал рассеянно царапать этикетку, а потом внезапно сменил тему:

– Мне оставить вас наедине?

– Он уже занят, – ответила я, примиряясь с тем, что так легко Рейес себя не простит. – Ош предназначен кое-кому очень и очень особенному.

– И кому же?

Да уж, вряд ли Рейес с радостью переварит такие новости. Без деликатности тут не обойтись. А можно сказать все, как есть, и смотреть, как меняется выражение лица моего мужа. От спокойствия, недоумения и ужаса до жгучей, убийственной ярости.

Я выбрала дверь номер два:

– Ему суждено быть с нашей дочерью.

Как я и думала, на лице Рейеса отразилось все: сначала спокойствие, затем недоумение, ужас и жгучая, убийственная ярость.

– Ну уж нет. – Он вскочил на ноги. – Даэва? Ты, на хрен, шутишь?!

Ну стопроцентный папа.

– Да, блин, даэва. И на твоем месте я бы не стала так бесцеремонно отметать его кандидатуру.

Рейес развернулся ко мне и нахмурился. Не на меня, а на все сразу.

– И что это значит?

Я задумчиво поджала губы.

– Ну, смотри. Я всю жизнь была ангелом смерти, а потом оказалась еще и богом из другого мира. Ты всю жизнь был сыном Сатаны, а потом раз – и ты уже бог из этого мира. Разве происходит такое на каждом шагу? У нас странная жизнь. Может быть, Ош тоже не так-то прост. – Я легонько провела пальцем по шраму на лице даэвы. – По-моему, в нем кроется гораздо больше, чем кажется на первый взгляд. Я вижу в нем величие, Рейес. Вижу невообразимую силу. Вижу, как он положит к ногам нашей дочери свою жизнь.

– Ладно. – Явно удовлетворенный моими словами, Рейес опять сел. – Ладно, если в итоге он распрощается с жизнью.

Я фыркнула.

– Это и есть один из твоих секретов? – спросил муж.

– Ага, прости. Я об этом вообще забыла. Кстати о птичках. Может, обсудим слона, которого мы якобы не замечаем?

– Давай, раз уж он и так без сознания.

– Я не об этом слоне.

– Мы уже поговорили о том, как ты отправила меня в тюрьму, а потом пыталась закрыть меня в адском измерении.

– Ничего такого я не делала, – огрызнулась я, а через мгновение остыла, поняв, что Рейес шутит. – Я о другом слоне. Похоже, у меня больше не осталось секретов. – Задумавшись, я сморщила нос. – Да, точно. Это был последний. По крайней мере из больших и важных. Только не спрашивай о том, как однажды в колледже я приняла одну штуку за искусственный глаз. Аппетит на месяц отобьет.

– Ты справилась с богом, – проговорил Рейес, ни капельки не впечатленный упомянутым инцидентом с глазом.

Я попыталась порадоваться, что хоть одному из нас на глаз наплевать.

– Хочешь сказать, ты мной восхищен? Что ж, ладно. Такое иногда случается.

– Ты охрененно поразительная.

Моя грудь раздулась от гордости.

– Или чокнутая. Присяжные все еще совещаются.

О’кей, переживу.

– Не заговаривай мне зубы. Так просто ты не отделаешься. Какими бы ни были два твоих секрета, хуже моих они быть не могут.

– Почему мои секреты вдруг стали слоном? Я был вполне доволен жизнью, пока сидел тут, попивал пивасик…

– Ты сказал «пивасик»? – рассмеялась я.

– … и наблюдал за тем, как моя жена пристает к девятнадцатилетнему парню.

– Ты как будто резко заговорил на иностранном языке.

– Нам придется восстановить парк, – ни с того ни с сего сказал Рейес крайне расстроенным тоном.

– Думаю, мы можем себе это позволить. И прекращай уже менять тему.

Он улыбнулся, и я почти попалась на уловку, но все-таки заметила, что улыбка на мгновение померкла.

– Может, я тебе все расскажу завтра?

Я приподнялась на локте.

– Лучше сегодня.

Повисла долгая и гнетущая пауза, после чего Рейес снова уставился на свой «пивасик».

– Выражаясь твоими словами, у меня есть еще один дар. Я никогда на нем не зацикливался, просто смирился с ним, и все. Правда, пару раз в жизни он пришелся весьма кстати.

– Серьезно?

Что ж, пока я не услышала ничего пугающего.

– Я… я знаю, отправится ли человек после смерти в ад. То есть если ему суждено туда загреметь, я вижу на нем метку. Такую же, какую можешь поставить ты.

– Ничего себе! Это же круто! – ахнула я и добавила, накручивая на палец волосы Оша: – Наверное.

– Причем вижу с первого взгляда на человека. С первого взгляда понимаю, ждет ли его поездочка вниз. Совершил ли он тот поступок, который гарантирует ему билет в один конец, или еще нет. Более того, я вижу момент, когда это произойдет. То есть знаю практически с точностью до секунды, когда человек принял или примет решение, которое приговорит его отправиться в ад.

Я села и скрестила ноги.

– Хочешь сказать, мне суждено попасть в ад?

– Нет, любимая. Ты – судья. Тебе нельзя вынести приговор.

– А-а, ну да. Что ж, это хорошо, потому что иначе у меня могли бы быть большу-у-ущие проблемы. – Подумав несколько секунд, я спросила: – И кто же это может быть? Кого ждут вечные муки в геенне огненной?

Одной рукой Рейес потер глаза, и я не на шутку разволновалась. А когда заметила в его глазах подозрительную влагу, накрутила себя по самое не хочу.

– Рейес…

– Прежде чем я скажу, знай: мы уже над этим работаем. Разрабатываем план и… пытаемся предотвратить убийство этого человека.

Пришлось замедлить сердцебиение, чтобы нормально слышать. Потому что в ушах гудела кровь, а дышать стало тяжело и больно.

– Говори уже.

– Это твой дядя. Дядя Боб.

Я замерла, словно меня парализовало, и стала придумывать, как заново запустить сердце. Рано или поздно мне это точно понадобится.

– Когда он меня арестовал, я увидел, что ему суждено попасть в ад за поступок, который он совершит через девять лет после нашего знакомства. За поступок, который он совершил два года назад, когда я еще сидел в тюрьме.

В голове шумело. Слова не хотели укладываться по полочкам, как я ни старалась их поймать. Они просто просачивались сквозь пальцы. Точнее сквозь мозг.

– Когда я познакомился с Робертом, я его вспомнил. Вспомнил, что однажды в школе видел парня по имени Грант Герин. Он еще не совершил то, за что отправится в ад, но я все равно все увидел. Увидел, как он убьет детектива. Твоего дядю.

В этот момент в спальню вошел Гаррет и мигом почувствовал напряженную атмосферу.

– Я ей рассказал, – объяснил ему Рейесу.

Гаррет выругался себе под нос:

– Я думал, мы подождем, пока не поймаем гаденыша.

Рейес молча пожал плечами.

– Послушай, Чарльз. Мы его найдем. У Герина ни единого шанса. Мы его остановим. Мы уже сидим на хвосте у твоего дяди на случай, если Герин появится раньше. Но пока все путем.

– Разве его так сложно отыскать?

– Копы раздобыли запись, где он заключает сделку с наркотой. А когда явились его арестовать, он сбежал.

– И за одно только это он не отправится в ад?

– Попасть в ад не так просто, как можно подумать. Вся фишка в том, чтобы причинять зло другим людям. До убийства твоего дяди он не вредил никому, кроме самого себя.

– Почему вы до сих пор его не нашли? – запаниковала я.

– Найдем, – отозвался Гаррет. – Герин залег на дно, но рано или поздно всплывет.

– Когда? Сколько у нас осталось времени? Ты сказал, что знаешь точно, когда это произойдет.

Рейес стиснул зубы:

– У нас меньше недели.

– Почему именно дядя Боб? – Я слезла с кровати и принялась метаться из угла в угол. – Зачем Герину его убивать? Что вообще происходит?

– Твой дядя его найдет, чтобы арестовать.

– И?

Гаррет подошел ко мне:

– Не надо тебе знать подробности, Чарли.

– Еще как надо! Рейес?

– Когда твой дядя его найдет, Герин его подкараулит и ударит по голове.

– И дядя Боб от этого умрет?

– Да, – слишком быстро ответил Своупс.

– Что именно произойдет?

– Он не умрет, а потеряет сознание, – сказал Рейес. – Герин запаникует и… – Он закрыл глаза и отвернулся. – И прикончит Роберта с помощью кислоты и отбеливателя.

В глазах потемнело, и я покачнулась. Гаррет меня подхватил, усадил обратно на кровать и ушел за водой.

Говорить я больше не могла. В воображении нарисовалась жуткая картинка, которая отпечаталась в сердце и мозгах.

И тут меня осенило:

– Где он его найдет? – Мой голос взлетел на октаву. – Где дядя Боб найдет этого парня? Срочно езжайте туда. Наверняка он уже там.

– У нас везде расставлены люди. Когда Герин объявится, мы об этом сразу узнаем.

– Значит, мы можем все это предотвратить, – кивнула я, потихоньку успокаиваясь. – Мы… Минуточку! – Я с отвисшей челюстью уставилась на Рейеса. – То есть мой дядя, Роберт Дэвидсон, замечательный детектив, прекрасный во всех смыслах человек и честный коп, должен попасть в ад за то, что сделал два года назад. Правда, что ли? И что такого он натворил?

– Датч…

– Рейес, даже не начинай. Говори как есть.

– Он кое-кого убил, – процедил Рейес сквозь стиснутые зубы.

– Намеренно? Два года назад? В смысле в той старой перестрелке? Тот случай тщательно расследовали. С дяди Боба сняли все обвинения. Его дважды подстрелили – он стрелял в ответ. Это была самозащита.

– Речь не о том случае.

В комнату вернулся Гаррет со стаканом воды, но на меня даже не взглянул. Рейес поерзал и сел поудобнее.

– То есть вы хотите сказать, что дядя Боб кого-то хладнокровно убил?

– Хладнокровнее некуда. И это было впечатляюще, честное слово. В то время я…

– Зачем ему кого-то хладнокровно убивать?

Явно не собираясь отвечать, Рейес опустил голову.

Я подошла ближе.

– Я могу тебя заставить.

Но он молчал. Ни возражений, ни объяснений.

Я шагнула еще ближе и решила дать мужу еще один шанс:

– Зачем?

– Тебе нужно знать лишь одно: у него имелась веская причина.

– Рейес, клянусь всем святым…

– Ради тебя, – еле слышно прошептал он.

– Чего? – ахнула я еще тише.

– Он сделал это ради тебя. Кое-кто выяснил, на что ты способна.

– Кто, блин?

– Наркодельцы из Колумбии, которые хотели выслужиться перед боссом. От одного из своих информаторов дядя Боб получил наводку, что тебя хотят похитить, увезти в Колумбию и преподнести наркобарону на блюдечке с голубой каемочкой.

Даже если бы Рейес двинул мне под дых, я не была бы настолько шокирована.

– Роберт узнал, где они скрываются. Повесить на них было нечего, а арестовать их означало бы чуть ли не прямым текстом рассказать о тебе другим членам группировки. Поэтому Роберт вломился в их логово, пристрелил одного за другим, а потом спалил весь дом.

– Быть того не может. Дядя Боб никогда бы так не поступил.

– Твой дядя знал этого наркобарона, Датч. Знал, на что он способен. Видел собственными глазами, когда служил в армии. Он знал: чтобы заткнуть их, придется убить каждого. Если бы слухи о тебе дошли до колумбийца, он сам открыл бы на тебя охоту. Тот наркобарон – коллекционер, помешанный на оккультизме. Он считает, что поедая плоть одаренных людей, он поглощает их души и наследует силы. В поисках дара ясновидения он уже убил несколько человек из деревень на своей территории.

– Наркобарон хотел меня съесть?

– Хотел бы, если бы знал о тебе. Держу пари, он счел бы тебя прекрасным дополнением к своей коллекции.

– Почему люди такие психи?! – разбушевалась я и принялась опять мерить шагами комнату. – У дяди Боба была офигеть какая веская причина.

– Ад, похоже, думает иначе. Не имеет значения, что он сделал это ради тебя, или что те люди были, мягко говоря, плохими. Он лишил жизни людей, в то время как были другие варианты. Это не была самозащита. Это было осознанное решение.

– Значит, даже если ты совершаешь плохой поступок из благих намерений, тебе автоматически резервируют номер в отеле «Адские муки»?

– Вообще-то, – вмешался Гаррет, – ты можешь нам помочь. Похоже, единственный, кто знает, где отсиживается Грант Герин, – это твой новый дружок Паркер. Герин был информатором Паркера и, по мнению некоторых, им и остался. Вот только Паркер держит язык за зубами.

– Он был копом?

– С этого началась его карьера.

– Да уж, Паркер точно любит играть по собственным правилам. – От мыслей голова просто раскалывалась. – Итак, сначала мы не дадим ходячему трупу убить дядю Боба. Потом я подумаю, что можно сделать с приговором на проживание в аду.

– Таков и был план, – улыбнулся Рейес.

– Ага, только я о нем не знала. – Намереваясь нанести Паркеру визит, я двинулась к выходу, но остановилась и повернулась к мужу. – Еще секреты есть, пока тема не закрыта?

– Не припомню.

– Рада это слышать.

Мне нужно было застать Паркера врасплох. А разве есть способ лучше, чем нарисоваться на пороге его дома в три часа утра?

Я подошла к Рейесу и впилась в него в губами. На вкус он был как огонь с солью и лимоном.

– На ужин меня не жди.

Выйдя и закрыв за собой дверь, я услышала голос Гаррета:

– А на кой я гору жратвы приволок?!