Текст книги "Безудержный ураган 2 (СИ)"

Автор книги: Данта Игнис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 22 страниц)

Глава 15. Шкатулка ягонов

Утром в Фаренхад прибыли еще несколько кораблей с посольством из Нейзы.

– Может, с этими получится лучше? – без особой надежды пробурчал Бруснир, когда они с Шаймором шли встречать новоприбывших.

К ним навстречу со стороны причала уже шел посол из Нейзы с небольшой свитой. Он зябко кутался в длинный темно-синий плащ с капюшоном. Погода и правда стояла пасмурная, с неба то и дело накрапывал мелкий дождик. Среди приближенных посла изящно вышагивал нелепо разодетый Тидорок. Ярко-зеленая рубашка как всегда могла похвастаться, минимум, тремя рядами оборок, а голубые штаны совсем к ней не подходили.

– Не может быть… – только и сказал Шаймор.

– Ты даже побледнел, – обернулся на него Бруснир.

– Побледнеешь тут, когда это недоразумение возвращается из мертвых. Попомни мои слова, не к добру это. Очень не к добру.

– От твоих предупреждений не легче, – сказал Бруснир и шагнул навстречу делегации, чтобы поприветствовать посла.

Когда миранцы решили перебить всех беженцев из Шантаха, Тидорок по счастливой случайности встретил Хтона, находившегося там с политической миссией. Тидорок вцепился в посла Нейзы обеими руками и взмолился:

– Умоляю, не дайте им убить меня! Спасите меня!

Посол брезгливо оттолкнул его, но Тидорок снова прилип к нему и быстро зашептал на ухо:

– Спасите меня, и вы не пожалеете! Я расскажу вам, где найти шкатулку ягонов.

Хтон застыл на месте и впился в Тидорка пристальным взглядом:

– Ту самую?

– Ту самую, – закивал Тидорок, и в глазах его засветилась надежда.

– Идем со мной, – Хтон взял его за руку и потащил за собой.

Навстречу им шли солдаты. Они схватили Тидорка:

– Этот пойдет с нами!

– Никуда он с вами не пойдет! – заорал на них Хтон. – Совсем обнаглели! Этот человек со мной. А вы валите куда шли, отребье.

Солдаты стушевались, отпустили Тидорка и пошли прочь.

– Спасибо, что спасли меня. Обещаю, вы не пожалеете, – заискивающе затараторил Тидорок.

– Если ты обманул меня, и я не получу шкатулку, то прикончу тебя вот этими руками, – обернулся к нему Хтон и продемонстрировал свои ладони.

Тидорок нервно сглотнул и засеменил за послом.

Посла звали Хтон, он дрожал и все время чихал. Вальдары пригласили его в штаб для переговоров, развели огонь в камине и угостили подогретым вином с медом и мельпасаном. Высокий и худой Хтон выглядел болезненно, крепкое здоровье никогда не было его сильной стороной. И все же он немного отогрелся и сразу перешел к делу, причем сделал это так прямо и резко, что никто бы и не признал в нем успешного политика:

– Мы согласны предоставить всем вам убежище в Нейзе, но, конечно же, не безвозмездно. Кое-что вы должны будете дать нам взамен…

– И что же? – спросил Бруснир.

– Шкатулку ягонов, – ответил посол и покосился на Шаймора.

Шаймор даже рот приоткрыл от удивления, потом зло сощурился и перевел взгляд на Тидорка.

– Ах ты, мерзкий хорек, может, вместо шкатулки я лучше проткну тебя мечом и избавлю, наконец, мир от твоей вонючей тушки?

Шаймор взбесился не на шутку, он и правда выхватил меч и двинулся к брату, испуганно отступившему в угол комнаты. Бруснир встал у друга на пути:

– Объясни.

– Это долгая история, – сквозь зубы процедил Шаймор.

– Думаю, вам нужно все обсудить, – сказал Хтон, вставая. – Решайте. Свое предложение я вам сделал. Дело за вами.

Когда вальдары остались одни, Бруснир присел за стол и сказал:

– Рассказывай.

– Нечего рассказывать! Эту шкатулку я давно спрятал. Там, где никто не доберется до нее своими загребущими ручонками, – Шаймор расхаживал по комнате и все еще сжимал в руке меч.

– Ого, так ты знаешь где она? – спросил Левир, не пожелавший пропустить такое событие. Все это время он молча наблюдал за всеми и пытался копаться в чужих мыслях.

– Знаю. Когда-то она принадлежала моей семье. Это Тидорок надоумил этого придурка ее требовать…

– Так, может быть, стоит отдать ее им? В обмен ведь обещают забрать нас отсюда? – поинтересовался Бруснир.

– Ты не понимаешь, эту шкатулку нельзя никому отдавать…

– Так расскажи мне почему?

– Потому что она убивает людей! – ответил Шаймор. – Это древний могущественный артефакт ягонов, как вы уже догадались из названия. По легенде они создали эту шкатулку как насмешку над жадностью людей. И нам в наказание за то, что истребили их расу. Она постоянно наполняется драгоценностями и монетами, вот только в расплату за это забирает жизни. Как правило, это жизни случайных людей. Достаточно отобедать с хозяином такой шкатулки в одной таверне, и она может забрать твою жизнь. Или просто пройти мимо ее хозяина на улице… Но вся эта кровавая плата никогда не останавливает владельцев артефакта. И многие желают им завладеть.

– Слушай, я не понимаю, – вступил в разговор Левир. – Вы что оба решили сделать все возможное, чтобы мы не выбрались отсюда? Это потрясающий шанс, отдайте им эту гэртову шкатулку и дело с концом. И пусть сами разбираются с этими дурацкими сказками и легендами.

– Это не дурацкие сказки, – покачал головой Шаймор. – Я видел ее в действии. Мой отец владел этой штуковиной много лет. Именно так он и разбогател. И год за годом я наблюдал, как вокруг нашей семьи гибнут люди. Только годам к двенадцати догадался что к чему. Ну как догадался… Подслушал разговор маменьки и папеньки, потом все сопоставил. Сначала я умолял их избавиться от нее. Потом пытался уничтожить, но ничего не вышло. Один раз украл и закопал в саду. Так отец пытал меня, пока я не рассказал правду.

Шаймор невольно коснулся рукой груди, где когда-то были старые шрамы от раскаленной кочерги. Элерия убрала следы с кожи, но не из памяти.

– Потом я просто тихо их ненавидел. А все это время люди вокруг продолжали умирать десятками. А еще у меня была сестра-близнец… Лета… – он замолчал. Встал, подошел к камину. Облокотился на стену и долго смотрел в огонь. Потом словно очнулся и продолжил. – Она была не такая, как этот придурок Тидорок. Нежная, добрая, красавица. Разделяла мои взгляды насчет этой шкатулки и пыталась вразумить нашу семейку. Но ничего, конечно же, не выходило. В конце концов, нам исполнилось по шестнадцать и мы с ней сбежали из дома. Родители жили тогда в Приволе, а мы сбежали в Азирон. Там у моего отца тоже был особняк, там мы с ней и поселились. Конечно, через пару месяцев родители нас нашли, но мы отстояли свое право жить отдельно и они нам даже отсыпали своих кровавых денег на пропитание. Впрочем, мы старались ими не пользоваться. Нашли работу и счастливо жили четыре года. А когда мне исполнилось двадцать явились родители с этой дурацкой идеей женить меня и… Шкатулка ягонов убила мою сестру. Больше я не мог этого терпеть. Избил отца и отнял эту гэртову штуковину. Собственная мать бросилась на меня с ножом, я ударил и ее. И сбежал. Снова пытался уничтожить артефакт, но ему все было нипочем. Ах да, когда я открыл шкатулку, она была полна чистых, как слеза, бриллиантов, среди которых лежал один крупный изумруд.

Шаймор распахнул рубашку и вытянул изумруд на длинной цепочке.

– Вот, во что шкатулка оценила жизнь Леты… – сказал вальдар печально. – Я продал бриллианты и на вырученные деньги взял отряд наемников. Они проводили меня в леса Кошмаров, чтобы я мог спрятать проклятый артефакт там, где его никто не найдет. И даже тогда эта прогулка стоила жизни многим, что уж говорить о теперь. Теперь соваться туда было бы чистым самоубийством. Да и я ни за что не расскажу, где именно спрятал шкатулку ягонов.

Бруснир откинулся на стуле и, заложив руки за голову, посмотрел в окно.

– Что ж, пожалуй, правильно сделаешь, – сказал он Шаймору некоторое время спустя.

Левир поднялся.

– Что ж, поздравляю вас с еще одной упущенной возможностью. Пойду, у меня еще есть дела.

Сегодня Левир выяснил, что его способности не действуют и на Шаймора. Становилось очевидным, что вальдаров так просто телепатией не возьмешь. «А ведь насколько бы это все упростило, – злился Левир, – нужно будет еще потренироваться». Однако временами, у него уже получалось услышать обрывки их мыслей.

Бруснир зашел к Хтону на следующий день. Посол встал на пороге и не пригласил вальдара в дом. Его требовательный взгляд красноречиво говорил чего он ждет. Когда Бруснир сообщил, что они отказываются от его предложения, Хтон удивленно вскинул брови.

– Что? Никак не ожидал, что вы откажетесь. В вашем положении и отказываться? – искренне поразился посол.

– Во-первых, у нас нет этого артефакта. Во-вторых, даже если бы и был, то мы не допустим, чтобы кто-то его использовал, – ответил Бруснир.

– Но вы ведь знаете, где он находится? – прищурившись, спросил Хтон.

Бруснир замялся всего на мгновение:

– Нет, мне это неизвестно.

Хтон усмехнулся:

– Хорошо. Умереть здесь ваше право. А мы завтра отплываем, нам здесь больше делать нечего.

– Мы можем предложить что-нибудь другое взамен? – попробовал спасти положение Бруснир.

– Нет. Мне это неинтересно, – отрезал Хтон и захлопнул дверью.

Бруснир снова оказался в тупике. «Проклятье, – думал он, – проще бы было встретиться с парочкой монстров, чем вести все эти светские беседы и политические переговоры». Он понятия не имел, как им выбираться с этого материка и очень жалел, что их король оказался трусом, да еще и мертвым. И еще Элерия тщательно избегала его… Бруснир вздохнул и пошел писать письмо королю Хистрии. Последняя надежда только на него.

Хтон сказал Брусниру, что они уедут, но это не было правдой. Он не мог позволить себе так просто отказаться от замысла. Хтон родился в Мирании. Был беспризорником, часто голодал и бывал бит. Мать – дешевая шлюха, заболела и умерла от неприличной болезни, когда ему исполнилось пять лет, отца он и вовсе не знал. В двенадцать Хтона поймали и продали богатому господину. Тот жил одиноко, и мальчонку использовал как слугу, а также для утех. Иногда, господин позволял Хтону поиграть с артефактом. То был маленький замок с резными башенками и открывающимися воротами. Стоило их открыть, и диковинка переносила в мир иллюзий насколько настоящих, что они долгое время с лихвой заменяли Хтону реальность. Тогда-то он и пристрастился к артефактам, а много позже стал их коллекционировать, с жадностью и настойчивостью достойной истинного фанатизма.

Хтону исполнилось двадцать пять, когда господин заболел и умер. А его единственный сын, давно не живший с отцом, вернулся прибрать к рукам наследство. Когда все бумаги были оформлены, сын уехал из города. Хтон отправился за ним и убил в дороге, присвоив себе его личность и состояние. И переехал в Нейзу. Там несколько лет жил в свое удовольствие и начал расширять коллекцию артефактов, все более и более увлекаясь властью, которую они давали. Позже занялся политикой и в итоге дослужился до посла. Умелый, дерзкий и жестокий интриган, он никогда не боялся действовать грубо на пути к достижению поставленных целей. Шкатулка ягонов манила его и не отпускала с тех самых пор, как Тидорок впервые упомянул о ней. Она должна была занять свое достойное место в коллекции Хтона и даровать ему невиданную доселе власть.

Шаймор нашел Элерию на портовой площади, где как всегда было много народу. Поведал ей последние невеселые новости и спросил:

– Долго ты собираешься игнорировать Бруснира? Нам всем сейчас лучше бы держаться вместе.

– Я его не игнорирую, – возразила талийка и печально улыбнулась. – И уж поверь, мне трудно дается держаться от него подальше.

– Так зачем тогда? Дара психованная стерва. Зачем идти у нее на поводу?

– Потому что эта психованная стерва может спасти всех этих людей. Как ты не понимаешь? Она ведь весь этот ультиматум придумала только потому, что запала на Бруснира, а я стою на ее пути, – с нотками раздражения в голосе сказала Элерия. Вся эта ситуация давалась ей нелегко. Элерия хоть и была достаточно добрым человеком, но самопожертвование ее не привлекало. Поступаться личным счастьем, пусть даже и ради высшей цели, оказалось делом мучительным. Чтобы выдержать ей приходилось подолгу вглядываться в жителей Фаренхада и напоминать себе, что все они могут умереть.

– И что? Ты так запросто отдашь ей своего мужика? Я был о тебе лучшего мнения, – усмехнулся Шаймор. – Вы с ним друг друга стоите.

Элерия закусила губу.

– Не беси меня, Шаймор! Речь идет ни о каком-то там вшивом любовном треугольнике. Слишком много жизней стоит на кону.

– Мы что-нибудь придумаем. Не обязательно устраивать самопожертвование, – сказал Шаймор и обернулся, люди позади него кричали и ругались.

Военные с Нейзы вбежали на площадь, стали хватать и связывать людей, угрожая расправой. Сегодня здесь почти не было вальдаров и люди Хтона этим воспользовались.

– Что, хокс возьми, происходит?! – воскликнул Шаймор.

Один из нейзинцев подскочил к Элерии и хотел схватить ее.

– Да вы совсем обалдели тут все?! – возмутился Шаймор и воткнул ему меч в грудь. – Перебью гадов.

Вальдар обернулся в ярости и сделал шаг в сторону нападавших. На площади появился Хтон. Он достал какой-то маленький предмет, взмахнул им в воздухе, и черная дымка потянулась от него к его людям. Еще мгновение и все они исчезли вместе с захваченными в плен шантахцами. Посол подошел к Шаймору, скривившись глянул на труп одного из своих солдат, и недовольно заметил:

– Без этого можно было и обойтись.

– А, может быть, мне и тебя туда же отправить? – почти прорычал Шаймор. – Вы, кажется, совсем страх потеряли.

Хтон высокомерно взглянул на него:

– Зови своего командира, щенок. Я желаю говорить с ним.

Шаймор ударил его воздушным кулаком и посол, пролетев немалое расстояние, приземлился на пятую точку. Вальдар шагнул к нему с мечом наперевес. Элерия схватила его за руку:

– Шаймор, остановись, у него заложники!

– Эх, прям руки чешутся, – замер на месте Шаймор и крикнул мужикам неподалеку. – Чего уставились? Позовите кто-нибудь Бруснира! Быстро! Пока я не убил этого долговязого.

Они кивнули и убежали прочь.

Хтон поднялся с земли, отряхнулся и предупредил:

– Еще раз прикоснешься ко мне, и мои люди начнут убивать ваших.

– А я к тебе еще не прикасался, – угрожающе парировал Шаймор.

Бруснир довольно скоро появился на площади верхом на черном скакуне. Приблизившись, он спрыгнул на землю и отпустил поводья. Скользнул быстрым взглядом по Элерии, успел заметить, что она цела и невредима. И спросил у Шаймора:

– Что здесь происходит?

– Этот гэртов выродок схватил наших людей, – ответил Шаймор.

Хтон хотел что-то сказать, но Бруснир перебил его на полуслове, снова обращаясь к другу:

– И где они сейчас?

– Не знаю, он взмахнул какой-то хреновиной и они исчезли.

Бруснир тяжело взглянул на посла.

– Они на моем корабле, – быстро сказал Хтон, отступая на шаг назад. – И с ними ничего не случится, если вы выполните мои условия.

– А с чего ты взял, что с тобой ничего не случится? – разозлился Бруснир, приближаясь к послу.

– Хватит меня запугивать! – Хтон отступил еще на шаг. – Если со мной что-то случится – мои люди убьют заложников!

– А ты будешь нашим заложником, – сказал Бруснир, хватая посла за руку.

Хтон взмахнул другой рукой с зажатым в ней артефактом и растворился в черной дымке.

– Проклятый любитель артефактов, – пробурчал Бруснир. – Сдается мне, я знаю какие у него будут условия.

Шаймор кивнул и тяжело вздохнул:

– И я.

Спустя час Хтон прислал вместо себя другого переговорщика, такого, которого будет не жаль в случае чего потерять. Он сообщил то, что вальдары и так уже знали: единственное требование Хтона передать ему шкатулку Ягонов. Свой ответ они должны дать до утра следующего дня.

– Что будем делать? – спросил Шаймор, сидя на стуле в штабе.

Бруснир ходил по комнате взад вперед:

– А что тут можно сделать? Можно было бы напасть ночью на их корабль и попробовать отбить заложников, да вот только его нет в порту. Они отплыли и теперь могут быть где угодно. Второй корабль здесь, но от этого никакой пользы. Хтон легко пожертвует всеми, кого оставил на нем. Я, конечно, послал всех кого мог искать корабль на твоих чудо-лошадях, но вряд ли нам повезет. Это все равно, что искать монету в океане. Выбор у нас тот еще: или пожертвовать людьми или выполнить их требования. Скольких они захватили?

– Человек тридцать… – ответил Шаймор.

Бруснир подошел к нему:

– Мы можем еще немного потянуть время и поискать корабль. Но, если не найдем, тебе придется рассказать мне, где ты спрятал эту гэртову шкатулку.

Шаймор вздохнул:

– Я туда отведу.

На следующий день Бруснир передал Хтону сообщение, что они согласны выполнить его требование, но ему придется ждать. И ждать неведомо сколько, так как артефакт спрятан в не самых приятных местах Шантаха.

Левир вызвался остаться и присматривать за городом. Он откровенно радовался такому повороту событий, хоть и тщательно скрывал свои эмоции от окружающих. Поход за шкатулкой был невероятно опасным предприятием и вероятность того, что Бруснир погибнет где-нибудь в дебрях лесов Кошмаров зашкаливала. А тогда уже никто не помешает Левиру действовать по-своему.

Бруснир довольно быстро собрал отряд для предстоящего похода. Шаймор и Элерия отправлялись с ним. Но были и неприятные неожиданности в составе спутников. Так, Хтон прислал Тидорка и потребовал, чтобы его взяли с собой – он будет глазами и ушами посла в этом путешествии. Криза тоже отправлялась с ними, так как не могла или не хотела так надолго оставаться без Элерии. В принципе, ее здоровье могли бы теперь поддерживать и другие целители, но она решила идти. А вечером к Брусниру домой снова заявилась Дара.

– Я тут услышала, что вы собрались в занимательное приключение, а мне даже не предложили пойти с вами, – сказала чародейка. – А я хочу пойти с вами.

– Только этого не хватало! Ты в своем уме? – опешил Бруснир. – Это не приключение, а самоубийственная вылазка, из которой точно не все вернутся живыми. Не хватало мне еще потом объяснять твоему королю почему я допустил, что его сестра погибла.

Дара рассмеялась и подошла к вальдару совсем близко:

– Я пойду с тобой.

– Нет, не пойдешь, – покачал головой Бруснир.

– А что если взамен я пообещаю вам постоянное снабжение продовольствием? Мне тут стало известно, что у вас ничто не плодоносит и скот не плодится… А еще пообещаю пересмотреть свое решение и, возможно, забрать на Хистрию всех?

Вальдар долго молча на нее смотрел, потом взял с полки перо и чернила, поставил на стол:

– Садись, пиши!

– Что писать? – удивилась Дара и послушно присела.

– Пиши письмо своему королю. О том, что ты сама увязалась с нами в этот опасный поход вглубь материка. О том, что понимаешь на какой риск идешь и в случае чего просишь никого не винить в своей безвременной кончине.

Чародейка окунула перо в чернила и задумалась, подняв глаза к потолку:

– Но ведь это получается, что вы совсем не будете меня беречь и можете даже намеренно подстроить мою смерть…

– Зачем бы мне это понадобилось, – спросил Бруснир, глубоко откинувшись в кресле и постукивая пальцами по подлокотнику, – если ты предлагаешь такую выгодную сделку?

– Не знаю, но доверять никому нельзя, – улыбнулась Дара.

– Хорошо, не пиши. Но тогда ты с нами не пойдешь, – отрезал Бруснир.

Чародейка вздохнула, взглянула на вальдара из-под трепещущих ресниц. Поигрывая рыжим локоном, медленно подошла к нему и замерла на расстоянии вытянутой руки. Бруснир подумал, что она совсем не красива. Грубоватая фигура и это наигранное, совсем не естественное изящество. Дара, склонив голову набок, спросила:

– Обещаешь обо мне заботиться?

– По мере сил, – ответил Бруснир.

– А сил-то у тебя много, – улыбнулась Дара, ласково касаясь его плеча.

– Не жалуюсь.

Глава 16. Призраки Сатры

Через сутки Бруснир со всем своим немаленьким отрядом был готов отправиться в путь. Несмотря на опасность этого похода многие вальдары изъявили желание отправиться с ним. Командир взял с собой двадцать пять человек.

Бруснир давно понял, что может открывать порталы только в те места, где сам уже когда-то бывал. В лесах Кошмаров ему бывать не доводилось, и он нацелился на маленькую деревушку неподалеку – Сатру. Еще накануне Бруснир тщательно расспросил Шаймора о том, что же такое кошмарное водится в одноименных лесах. Ответ, как и следовало ожидать, оказался неутешительным. Половина бестиария известного Адалору там точно водилась. Поэтому Бруснир рассудил, что безопаснее всего взять с собой летающих лошадей и из деревни совершить перелет к месту схрона шкатулки ягонов. Однако тут крылась загвоздка. Шаймор спрятал артефакт на границе лесов Кошмаров и Гибельного ущелья, из которого, кстати говоря, живым мало кто выбирался. В Гибельном ущелье нельзя было приземлиться, так как скалы там плотно смыкались верхушками, оставляя только темные узкие лабиринты внизу. И это означало, что путешественникам придется начать свой путь в лесу Кошмаров и пройти какую-то часть пешком. Какой-никакой, но это был план.

На этот раз Бруснир шагнул в портал первым, держа лошадь в поводу. Увиденное по ту сторону ему сразу же не понравилось. Казалось, здесь реальность исказилась и слегка подрагивала, звуки собственных шагов раздавались как из-под воды – приглушенно. Но больше всего давили на психику тусклые серые цвета, в которые окрасился мир. Бруснир взглянул на собственные руки, даже его кожа выглядела сероватой сквозь мутную дымку, заполонившую все вокруг.

Остальная группа благополучно выбралась из портала. Люди пораженно осматривались, кое-кто поеживался. И всех без исключения связывало общее предчувствие, что это путешествие будет недобрым. Ох, каким недобрым!

На первый взгляд Сатра была пуста, и путники решили здесь не задерживаться. До лесов Кошмаров полдня пути, туда они и хотели направиться. Но уже на следующей улице деревни встретили людей… Они стояли или бродили поодиночке. На ворлоков совсем не походили, но что-то странное, ненормальное сквозило в их облике. Жители деревни двигались слишком медленно, даже плавно. Методично и в тоже время бесцельно.

Вальдары достали мечи и построились, готовясь отражать нападение, если придется. Когда подошли ближе, деревенские все, как один, повернулись и замерли, уставившись на них. Тут-то Бруснир понял, что это уже не люди. Серые и бесцветные. Глаза без радужек и зрачков полностью затянуты дымчатой поволокой, чем-то напоминающей россыпи звезд на ночном небе. Их взгляд, поначалу пугавший, уже через мгновение казался прекрасным. Гипнотизировал и манил, призывая погрузиться, познать глубины вселенных, сокрытых в нем. И не было сил сопротивляться влекущему соблазну, хотелось сорваться в бездну и раствориться в ней, забывая себя.

Через несколько минут в глазах всех прибывших из Фаренхада заметались серые искры. Они кружились все быстрее и быстрее, заполняя собой и обесцвечивая всю радужку и белки. Мечи вальдаров упали на землю. И люди, только что прибывшие в Сатру, присоединились к ее жителям, хаотично блуждающим в пределах деревни.

К ночи поднялся ветер, а когда окончательно стемнело пошел дождь. Элерия стояла у коровника, переминаясь с ноги на ногу, и бездумно смотрела серыми вихрями в глазницах на разлагающиеся трупы погибших там животных. По ее длинным волосам ручейками стекали потоки дождя.

Бруснир бродил возле большого дома. Табличка на нем гласила, что это жилище деревенского старосты. Другие члены отряда разбрелись кто куда по улицам. Шаймора, даже в таком состоянии, неудержимо тянуло к таверне.

Одна только Криза забрела на самую окраину Сатры. Туда, где раскинулись обширные огородные угодья. Пройдя по повалившемуся плетеному заборчику, старая чародейка устремилась дальше. Пока не уперлась в сохранившийся возле небольшого деревца забор, отделявший один огород от другого.

Началась гроза. Байнок полностью скрылся за тучами, и кромешную черноту ночи разрывали только частые всполохи молний. Раскаты грома, как и все звуки здесь, доносились откуда-то издалека и были скорее похожи на ворчание или храп какого-то великана. Фиолетовая молния ударила в дерево, возле которого стояла Криза. Чародейка моргнула и уставилась на обугленный, расколотый надвое ствол своими нормальными глазами.

– Что, гэрт побери, здесь происходит? – пробормотала Криза и огляделась. Хмурясь и заметно дрожа от холодного дождя и ветра, чародейка поспешила назад в деревню.

Вернувшись, Крозалия старалась не смотреть в глаза, встречающимся людям. Только оскользью окидывала фигуры, искала среди силуэтов похожие на своих знакомых. Иногда ей приходилось подолгу прятаться, прижимаясь к стенам домов. Дожидаясь, когда сверкнет молния и позволит хоть что-нибудь рассмотреть. Наконец, чародейка узнала Бруснира. Она подошла к нему. Вальдар обернулся к ней, как и десятки сероглазых людей до этого. Криза зажмурилась и с размаху отвесила Брусниру пощечину, а потом снова, с другой руки. Не открывая глаз, размахнулась в третий раз и вдруг почувствовала, как вальдар поймал ее за запястье.

– Что здесь происходит? – шепнул он.

– А я почем знаю, – буркнула Криза. – Знаю только, что ты торчал тут с этими серыми гляделками. И остальные, похоже, такие же здесь бродят.

– А что же ты?

– А в меня чуть не зарядила молния, вот я и пришла в чувство.

– Надо найти остальных, – кивнул Бруснир и шагнул в темноту.

– Не так резво! Имей уважение к старости! – поплелась за ним Криза. – И не вздумай смотреть им в глаза.

– Понял, – согласился вальдар.

Постепенно им удалось вернуть в чувство и собрать в доме старосты всех своих людей. Крозалия подзарядила магические светильники и зажгла их. Вальдары разожгли камин, людям удалось согреться и подсушить одежду. Вокруг здания стали собираться жители деревни. С каждой минутой их становилось все больше и больше.

– Надо убираться отсюда, как можно скорее, – решил Бруснир. Он взял с собой десяток вальдаров, и они выскочили в ночь, чтобы найти и вернуть своих лошадей. Обыскали всю деревню, но нигде их так и не нашли.

– Нужно возвращаться, – приказал Бруснир. – Делать нечего.

Возвратившись к дому старосты, вальдары увидели множество сероглазых людей столпившихся вокруг. Но странным было не это. Они затянули какую-то тихую монотонную песню, от которой мурашки бежали по коже, и сознание норовило вот-вот ускользнуть в глубокие объятия небытия.

Бруснир потер виски и вошел внутрь дома. А там, изменившийся под влиянием гипнотической песни, Ламинэль снова взглянул на своих сопартийцев глазами-омутами. Элерия, отвернувшись, попробовала его исцелить – ничего не вышло. Бруснир поспешил к нему, схватил сзади и завел руки за спину. Тот вяло пытался вырваться.

– Давайте завяжем ему глаза, – предложил Шаймор.

На этот раз никакие пощечины не приводили Нэла в чувство. Пока возились с ним, еще один воин обратился в сероглазого.

– Все, уходим отсюда, – приказал Бруснир. – Выходим, смотрим только под ноги, песен их не слушаем. Думаем только о том, чтобы выбраться из деревни.

Тут уж вальдары больше не стали мешкать, быстро связали обоих и, закинув на плечи, вместе с ними вышли на улицу. Дождь прекратился, и Байнок выглянул из-за туч, хоть и тускло, но все же освещая потеплевшую ночь. Ветра тоже как не бывало. Только хлюпала под ногами размоченная в грязь земля.

Вальдары распихали сероглазых и едва протиснулись сквозь их ряды, как увидели резво приближающееся к ним существо. Здоровенное, оно занимало почти всю улицу и более всего было похоже на гигантскую черепаху. Но отнюдь не симпатичную, какими бывают эти милые существа. Морда, как у огромного слизняка-переростка, трепыхалась, вынюхивая добычу. Добравшись до дома старосты, оно откусило половину одного из сероглазых жителей деревни. Быстро прожевало, старательно подобрало и доело остатки туловища и ноги. Замерло на мгновение, завибрировало и немного увеличилось в размерах. Тварь перестала помещаться на улице по ширине и немного повредила дома по обеим сторонам. Но тут же принялась жрать следующего жителя деревни.

Бруснир обернулся на своих людей, подозвал Софара и негромко приказал.

– Уводите этих, – командир кивнул на связанных одурманенных и на подозрительно притихших Дару и Тидорка. Видно в таких переделках они еще не бывали, и это заставило их быть паиньками, хотя бы на какое-то время. – И этих. И за Кризой и Элерией присмотри, а мы прикроем ваш отход.

– Понял, – кивнул Софар.

– Мы это… – Бруснир указал пальцем на Шаймора, Латьена и еще пару воинов поблизости.

– Я вас не брошу, – шепнула Элерия.

– А и не надо нас бросать, просто держись подальше. Мы тоже не собираемся ввязываться в драку, просто попробуем тихо уйти, – ответил ей Бруснир и слегка подтолкнул в сторону Софара и остальных. – Не задерживайся.

Люди стали медленно отступать, стараясь не шуметь и не делать резких движений. Бруснир с командой пока не шевелились, давая возможность остальным отойти на безопасное расстояние.

Когда уже казалось, что все получится, случилось непредвиденное – из переулка справа хлынула толпа сероглазых жителей деревни. Они вклинились между небольшой группой Бруснира и отступающими, и разделили их. Софар придержал дернувшуюся было назад Элерию:

– Спокойно, они нас догонят. Нельзя бросаться сломя голову в толпу этих ненормальных.

Талийке хоть и с тяжелым сердцем пришлось подчиниться. И вскоре им всем удалось выбраться из Сатры. Вот только оставшиеся в деревне вальдары никак не появлялись.

Бруснир показал своим воинам на переулок и они двинулись туда. Но черепаха заподозрила неладное, подняла окровавленную морду и уставилась на них. Довольно быстро сообразила что к чему и видимо отпускать добычу не собиралась, потому что очень проворно для туши таких размеров кинулась за вальдарами.

Воины продолжали отступать, а черепаха не спешила нападать, следовала за ними попятам и присматривалась. Видно привыкла жрать только добычу, которая не сопротивляется. Плохо то, что ее сероглазый корм следовал за ней и снова затянул свою лишающую рассудка песню.

Вальдары не хотели атаковать этих людей, надеялись, что их еще можно спасти, если избавить от чар этой твари. Стало очевидным – уйти им не дадут и Бруснир дал команду к бою. Всем с трудом удавалось сохранять ясность мыслей из-за песнопений. В головах будто клубился туман, вынуждающий расслабиться и забыть об активных действиях.

Понимая, что на счету каждая секунда, Шаймор телепортировался на спину слизняку-переростку и с размаху всадил меч. Клинок вошел, словно в масло, но тварь не сдохла, как и полагалось бы с пробитой почти насквозь головой. Из раны брызнула зеленая кровь и, попав на Шаймора, обожгла. Задымилась на коже и быстро разъела до костей. От боли он отключился и грохнулся с высоты черепахи на землю. Тварь замотала головой и в ярости ударила лапой, упавшего к ней под ноги Шаймора.