Текст книги "В сетях феноменологии. Основные проблемы феноменологии"
Автор книги: Данил Разеев
Соавторы: Эдмунд Гуссерль
Жанр:
Философия
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 29 страниц)
И здесь мы замечаем, что можем присвоить себе, в подобном смысле, вообще всю сферу эмпирии (я имею в виду опытное полагание любого рода) при помощи феноменологической редукции – разумеется, с тем же результатом.
Возьмем, к примеру, ожидание. Всякому эмпирическому переживанию соответствует переживание феноменологическое, получающееся после [проведения] феноменологической редукции. Например, мой взор наблюдает за парочкой очаровательных снегирей. Самец постоянно следует за самочкой, перелетающей с дерева на дерево. И вот самочка перелетает в соседний сад. Я ожидаю, что самец последует за ней. Если мы произведем феноменологическую редукцию, то все здесь, что от природы, окажется в скобках. Разве не ясно, что всякое подобное эмпирическое ожидание словно бы таит в себе ожидание феноменологическое? Разве видение взлетающей самочки не сопровождается ожиданием некоего, так – то и такто определенного видения последующего полета самца? Правда, de facto наше внимание обращено на вещи, на природу. Но разве не очевидно, что установку на вещи, с которыми сталкивает нас опыт, мы можем сменить установкой на опытное постижение вещей (das Erfahren der Sachen) и на то, что вот теперь «должен» произойти такой – то и такой – то опытный акт (Erfahrung)? И мы вполне можем принять эту установку заранее и вместо того, чтобы жить в опыте (im Erfahren zu leben) и наивно осуществлять его полагание, следовательно, «принимать» сущее в качестве сущего (das Seiende ais seiend hinzunehmen), обратиться, напротив, к процессу опытного постижения (Erfahren), а полагание его заключить в скобки. Тогда актуальное опытное постижение (Erfahren) будет мотивировать акт будущий. Однако чистоты феноменологической редукции недоста-
точно, чтобы сообщить этой мотивации” ценность абсолютной данности. В то время как я занят, к примеру, наблюдением за этим процессом, в нос мне залетает комар, и я неизбежно чихаю. От ожидаемого видения не остается и следа.
<§ 28. Феноменологический опыт. Его «трансцендентность в имманентности» и возможность заблуждения. Вчувствование и опытное самопостижение (Selbsterfahrung)>Поразмыслив хорошенько, мы обнаружим, что запас феноменологических мотиваций[453]453
В 1924 г. или позднее вставлено: «своеобразной форме опыта (антиципации, ожиданию)». – Прим. нем. изд.
[Закрыть] бесконечно богаче, чем то позволяют предполагать немногие и к тому же неопределенные наименования, такие, как восприятие, ретенция, при – поминание, ожидание. Слишком часто приходится обращать внимание на эмпирическую предметность, которая познается в опыте по мере восприятия или еще как – нибудь. Феноменологическая редукция всегда в изумительной полноте представляет интуитивные взаимосвязи, а именно – взаимосвязи, которые усматриваются не в модусе феноменологического восприятия, а, так сказать, в иных, разнообразных модусах феноменологического опыта. А если они не усматриваются, если с ними не переплетается мнящего обращения [взора] и полагания, то в каждом конкретном случае можно видеть, что подобные взаимосвязи, пусть не во мнении[454]454
В 1924 г. или позднее вставлено: «(модусов опыта)». – Прим. нем. изд.
[Закрыть], но все же некоторым образом сознаются и интендируются и что возможность такого обращения взора и конституирование подлинного феноменологического опыта оказываются гарантированными. При этом в каждом случае мы имеем дело с «трансцендентностью феноменологической имманентности» и в каждом случае – с возможной обманчивостью.
Примером послужит нам всякое восприятие длящейся или изменяющейся вещи – скажем, коробка из – под сигар с точки зрения пространственного образа (Raumgestalt), окраски, физикалистскокаузальных качеств в той мере, в какой их можно в самом деле воспринять. Вещь – перед нами, и вот мы видим ее и держимся за увиденное как таковое, вдали от всякого мышления. И мы видим пространственный образ – скажем, коробку из – под сигар. Взгляд блуждает туда – сюда, следует то за той, то за другой линией коробки, перескакивает с одного узора древесины на другой и т. д. – все это мы можем, при помощи феноменологической редукции и изменения направленности взгляда, мысленно преобразовать в нечто вроде рядов феноменологического ожидания, а в случае, если ожидание в действительности [еще] не установилось, то это ряды мотиваций, которые по сути своей допускают преобразование в такие ряды актуального ожидания. В этом случае феноменологические мотивации обладают своим собственным, [вполне] определенным синтаксисом, своей формой и правилами, сколь произвольно не скользил бы по предмету блуждающий взгляд. И всякой определенной пространственной форме соответствует особый определенный синтаксис, и с каждой направленностью взгляда соотносится сложная система возможностей, всякому объективному изменению соответствуют именно такие и таким – то образом оформленные ряды изменений феноменов. Все это мыслится феноменологической редукцией. Тогда направленность взгляда и ее изменение редуцируются к неким феноменам ощущения и постижения (Auffassungsphanomene); глаз, голова и все прочее уже по [одному способу] своего существования (seiner Existenz nach) подвергаются феноменологической редукции. Именно это можно было бы сказать относительно того многообразия ощущений и схватывающих восприятий, которое соотносится с окраской коробки и, в частности, с окраской той или иной боковой поверхности. И т. д. К рассмотрению можно было бы также привлечь и своеобразную форму опыта, называемую вчувствованием в чужую душевную жизнь, но прежде, разумеется, эмпирическое постижение [своего] «Я», и все это вновь свелось бы к мотивационным взаимосвязям редуцированных феноменов, феноменов, вполне определенных по форме и типу. Но знание этих взаимосвязей мотиваций – это не знание феноменологического восприятия, не то рассматривание (Schauen) абсолютной самоданности, к которому прежде всего приводит очевидность cogitatio. И так – во всем.
<§ 29. Выход за пределы сферы абсолютной данности как необходимое условие возможности феноменологической науки>Итак, ответ на вопрос, возможна ли наука, рассматривающая данности, констатируемые при помощи феноменологического метода, будет зависеть первым делом от того, как мы интерпретируем ценность данностей этого типа, который встречает нас здесь в качестве «феноменологического опыта», в качестве разного рода трансцендентных феноменологических рефлексий.
Однако мне хотелось бы выразиться поточнее. Если бы мы пожелали ограничиться данностью cogitato как абсолютно несомненной данностью, т. е. как данностью восприятия в том виде, в каком она произрастает из феноменологической редукции и рефлексии при выполнении длящейся cogitatio, то нам пришлось бы всякий раз произносить лишь «вот это», но было бы неясно, каким образом из этого можно было бы извлечь какое – либо научное познание. Ныне же выясняется, что при ретенции, при – поминании, ожидании, а тем более при феноменологической редукции всякого внутреннего и внешнего человеческого опыта, [но] с привлечением его многообразного содержания, феноменологические данности обрушиваются на нас в бесконечной полноте (а именно, благодаря тому обстоятельству, что, например, при при – поминании возможна не только одна [единственная] рефлексия и редукция, делающая из самого при – поминания как переживания объект абсолютно дающего феноменологического восприятия, но и вторая рефлексия и редукция, протекающая, так сказать, в при – поминании и приводящая при – поминаемое переживание, в качестве феноменологической бывшести, к данности, но уже не к абсолютной данности, исключающей всякое сомнение; и точно так же во всех остальных случаях). Все эти предметности, называемые нами феноменологическими, мыслятся как предметности единичные, индивидуальные, всякий феномен – как индивидуальное «вот это вот», как абсолютная однократность.
Психолог[455]455
Нижеследующий абзац позднее слабо перечеркнут карандашом. – Прим. нем. изд.
[Закрыть] скажет: «Да ведь все это – психические феномены, настоящие или прошедшие психические феномены, мои собственные или, если я принимаю (annehme) их на основе вчувствования, – феномены „другого“». Да, разумеется, притязание психолога на все то, что мы отграничили здесь в качестве своеобразного поля объектностей (Objektitaten), вполне закономерно, а именно – если все это рассматривается не в чистой феноменологической редукции, но постигается в качестве Я-переживания[456]456
Позднее, приблизительно в 1921 г., вставлено: «в мире». – Прим. нем. изд
[Закрыть], как феноменом эмпирического «Я», причем психолог не имеет ни малейшего представления о том, сколь велики трудности, обусловливаемые натуралистической концепцией переживания, понятием переживания психологического. Тем не менее, пока все в полном порядке. Мы же настаиваем на том, что эмпирического субъекта следует равным образом выключить, и тогда феноменологически единичное бытие – это, естественно, уже не психологическое переживание. Если мы хотим говорить о «психическом», то необходимо будет говорить, скажем, о трансцендентально – психическом, в отличие от эмпирически – психического.
Так как же обстоит дело с ответом на поставленный вопрос? Можно ли допустить те разновидности феноменологического опыта, которые не имеют абсолютного характера[457]457
Позднее вставлено: «характера воплощенной данности (leibhafter Gegebenheit), причем данности не в одной только репрезентации». – Прим. нем. изд.
[Закрыть]? С ответом, полагаю, придется подождать. Никто не требует от естествоиспытателя, чтобы модусы данности, на которых он основывает свои построения, были [непременно] абсолютными данностями. Не только потому, что требование это выглядело бы глупым, и даже абсурдным, но и потому также, что для того, чтобы основать строгую науку[458]458
В 1924 г. или позднее вставлено: «в традиционном смысле слова». – Прим. нем. изд.
[Закрыть], это условие было бы излишним, как показывает само естествознание. А значит, ничто не мешает [нам] стремиться создать трансцендентальную психологию[459]459
Феноменология как трансцендентальная психология.
[Закрыть], науку[460]460
«Феноменологический опыт» позднее взято в кавычки и снабжено примечанием: «"Феноменологический опыт" = единично – индивидуальное исследование сознания внутри феноменологического эпоха». – Прим. нем. изд.
[Закрыть] о переживаниях в феноменологической редукции. Феноменологический опыт[461]461
Позднее, приблизительно в 1921 г., вставлено: «первичном». – Прим. нем. изд.
[Закрыть] зачастую не лучше, и уж во всяком случае не хуже, опыта эмпирического. Раз так, почему бы феноменологической опытной науке не существовать наряду с натуралистической опытной наукой?! Таким образом, следует поразмыслить над тем самоочевидным обстоятельством, что всякому опыту должна соответствовать наука об опыте.
При этом следует обратить внимание на то, что этой науке пришлось бы иметь дело с объектами, которые, будучи в каждом конкретном случае «трансцендентными» по отношению к опытному познанию (Erfahren) – а именно, поскольку они являются, скажем, воспомянутыми или ожидаемыми, – тем не менее имманентны в другом, более существенном смысле[462]462
Позднее, приблизительно в 1921 г., вставлено: «первичном». – Прим. нем. изд.
[Закрыть], а именно – что по собственной своей природе они с необходимостью даются сами по себе и абсолютно; в принципе, их можно воспринимать абсолютно, а тем самым и созерцать абсолютно в при – поминании[463]463
Однако такой способ выражения весьма неудачен. Имманентные данные, будь то данные воспринятые или ретенционально осознаваемые, будь то данные репрезентируемые, делятся на настоящие, прошедшие, будущие; прошедшие – это данные, бывшие настоящими, затем бывшие прошедшими и т. д. Объектами же они являются лишь как константные единства разнообразных действительных и возможных репродукций и т. д.
[Закрыть]; они не являются предметностями, [данными] через явление, через простое отображение (blosse Darstellung).
В самом деле, своеобразие природы и всего того, что значится под этим наименованием, заключается в том, что нечто в этом роде выходит за пределы опытного познания (das Erfahren) не только в том его смысле, что оно не дано абсолютно, но и в том, что оно принципиально не может быть дано «абсолютно», поскольку оно необходимо дано через отображение (Darstellungen), через оттенки[464]464
Позднее вставлено: «соотносящиеся со здесь и теперь». – Прим. нем. изд.
[Закрыть], а оттеняющее отображение в принципе не может быть редупликацией самого отображаемого[465]465
И внешние трансценденции можно воспринимать неоднократно, [тогда как] имманентные объекты неоднократно воспринимать нельзя; они являются лишь единствами повторяющихся при – поминаний и вообще репрезентаций.
[Закрыть].
Вы замечаете, что выражения «имманентность» и «трансцендентность» многозначны и что поэтому необходимо правильно воспринимать мои недавние высказывания о трансцендентности и имманентности.
О трансцендентности можно говорить:
1) Во – первых, в самом общем смысле слова, поскольку объект познания в акте познания (и вообще в сознании, объектом которого он является) сам не относится к настоящему (nicht selbst gegenwartig ist). Зато он входит, собственно, в сущность интенционального отношения (а именно таково отношение между сознанием и объектом сознания), поскольку сознание, т. е. каждое конкретное cogitatio, является сознанием чего – то, что не является им самим. И сказанное распространяется на случай феноменологического смотрения (Schauung); даже феноменологически рассматриваемое не присутствует, в подлинном смысле слова, в акте[466]466
Два предшествующих предложения позднее заштрихованы волнистой линией, т. е. критически. – Прим. нем. изд.
[Закрыть]. Однако применительно к этому не говорят о трансцендентности, поскольку было бы бессмысленно говорить о ее противоположности – имманентности.
2) Совершенно иначе, когда на одну доску ставится воплощенно – актуальное присутствие для сознания (das dem Bewusstsein… leibhaft Gegenwartigsein) – всегда понимаемого как определенный акт[467]467
Позднее «(всегда понимаемого как определенный акт)» зачеркнуто. – Прим. нем. изд
[Закрыть]– в самом строгом смысле и его [присутствия] отрицание, положенность во мнении без подобного самоприсутствия (das Gemeintsein ohne solches Selbstgegenwartigsein). Этот самый строгий смысл заключается в том, что сознание является рассматриванием (Schauen), которое теперь само имеет или само ухватывает, само касается того, что оно рассматривает; как когда рассматривание направлено на cogitatio, которое теперь является живым настоящим, и, при рассматривании, как бы имеет ее в себе. Тогда вместе они создают единство настоящего (Gegenwartseinheit), как учит рефлексия; живо – актуальное рассматривание едино с живо – актуальным рассматриваемым. Это одна противоположность имманентности и трансцендентности. На стороне имманентности значится лишь рассматриваемое (и в любом случае можно было бы добавить, что то, что может рассматриваться подобным способом, едино с актуально рассматриваемым таким образом, что последнее может связываться с первым перемещением рефлектирующего взгляда), а на стороне трансцендентности тогда могло бы значиться все остальное, и прежде всего все неактуальное (Nichtgegenwartige), хотя и осознаваемое как объект. Даже когда феноменологически редуцированное при – поминание, или даже ретенция, репродуцирует бывшеерассматриваемым (Geschautgewesenes), это воспоминаемое будет трансцендентно сознанию «воспоминания».
3) Другое понятие имманентности и трансцендентности выявляется, когда мы видим в нем классификацию предметов, а именно – предметов индивидуальных. В соответствии с ней предметы подразделяются на такие, которые можно созерцать, которые могут быть даны в абсолютной самоактуальности (Selbsgegenwart), и на индивидуальные предметы, которые могут являться лишь как самоактуальные, которые могут быть даны лишь через явления, отображения (Darstellungen)[468]468
Но одни могут быть даны в своем первичном становлении лишь единожды, другие – неоднократно; одни могут быть бывшими лишь в качестве бывших воспринимаемыми, и в соответствии с этим быть в качестве потенциально припомненных, другие могут быть бывшими до всякого восприятия и т. д.
[Закрыть]. В этом случае всякое феноменологическое сознание соотносится с имманентностью; имманентное – это поле феноменологии постольку, поскольку мы под феноменологией понимаем теперь потенциальную науку об индивидуальных предметах, приводимых к имманентности за счет всякого выключения природы. На стороне трансцендентности тогда оказывается природа. Ибо природа[469]469
Позднее, около 1921 г., вставлено: «объективный мир». – Прим. нем. изд.
[Закрыть] – это то самое обозначение, которое объемлет всю совокупность предметностей, отображающихся при помощи явлений. Следовательно, феноменология не стремится выключить трансцендентность во всяком смысле. Ведь она изначально определялась выключением природы, трансцендентности в определенном смысле [слова], трансцендентности в смысле являющегося.
ПЯТАЯ ГЛАВА. ФЕНОМЕНОЛОГИЧЕСКОЕ ОБРЕТЕНИЕ ЦЕЛОГО, ЕДИНООБРАЗНО ВЗАИМОСВЯЗАННОГО ПОТОКА СОЗНАНИЯ»
<§ 31. Фон феноменологического предмета и идентичность феноменологического предмета в различных актах сознания. Феноменологическое сознание времени>После этого экскурса давайте, однако, вернемся к основной линии наших размышлений. Возможна ли феноменология мысленно представляющегося нам смысла, возможна ли наука, основанная на «феноменологическом опыте»? Гарантирована ли она после всего, что излагалось до сих пор? Как эмпирический или, если угодно, натуралистический опыт, несмотря на то, что он не является абсолютно несомненно дающим актом, во всех своих модусах несет свою очевидность в себе самом, точно так же и феноменологический опыт со своими параллельными модусами. С этой стороны не остается никаких пробелов. Поле познания бесконечно и в том, и в другом случае. Там – в чистом виде предметы, которые мы зовем природой, здесь – в чистом виде предметы, которые мы называем сознанием, cogitatio, феноменологическим данным (Datum).
Осмотримся в этой сфере немного повнимательней. Предметности – это индивидуальные единичности, предстающие перед нами в результате феноменологической редукции, а именно в качестве абсолютных самоданностей – в результате феноменологического восприятия, с другой же стороны, в результате феноменологической ретенции, при – поминания, ожидания, вчувствования.
Правда, контексты актов немного запутаннее, чем это может показаться [на первый взгляд]. Так, всякий феноменологический предмет имеет свой предметный фон, который для восприятия является фоном со – осознаваемой, но не сополагаемой во мнении (mitgemeintem) актуальности. Этот фон можно с помощью ретроспективной рефлексии и воспоминания привести к положенному во мнении (Gemeintheit) как бывший актуальным, но не как мнившийся в прежнем восприятии. И так – для всякого опытного акта (Erfahrung). Теперь я обладаю при – поминанием о [каком – либо] предмете. Я рефлектирую и обнаруживаю фон, а именно – с признаком «бывший актуальным», точно так же, как и при – поминаемый предмет. Этот фон, ретроспективно схватываемый рефлексией, опознается как фон, который в предшествующем при – поминании со – осознавался, но не был мнящимся в ней фоном. И так везде.
В многообразии подобного феноменологического опыта у нас может осознаваться одна и та же феноменологическая данность – скажем, одно и то же может сперва ожидаться, потом восприниматься, потом воспоминаться и вновь воспоминаться. Даже вчувствование не составляет здесь исключения. Ибо полагаемая по мере вчувствования данность может быть полагаемой во мнении или фоновой данностью вчувствованного феноменологического восприятия или иного опытного акта, а поскольку вчувствование само является опытным актом, данность полагается тем самым как данное восприятия или иного опытного акта. Идентичность феноменологической данности в различных актах сознания (в различных cogitationes) – это не внефеноменологический факт, а точно такое же феноменологически данное, следовательно, факт феноменологического опыта.
Конечно, при этом понятие опыта расширяется весьма естественным образом. А значит, то [обстоятельство], что соответствующая данность представляет собой то же самое, является данным, а именно – в созерцающем сознании идентичности, которое, в свою очередь, фундировано в меморативном ряду (Erinnerungsreihe). Мы не только имеем теперь ожидание данности, потом – ее восприятие, потом – воспоминание как ретенцию, потом – при – поминание и повторное при – поминание, но эти ряды актов выстраиваются перед нашим сознанием в ряды в при – поминающей рефлексии, и мы говорим, чисто выражая данное, что «эти акты следовали друг за другом (im Nacheinander … gewesen seien) в качестве временного ряда», и что «е них одна и та же феноменологическая данность сперва ожидалась, затем воспринималась, ретенционально осознавалась, при – поминалась» и т. д., и мы утверждаем это на основании сквозного (iibergreifenden) сознания идентичности.
При этом на ум нам приходят разнообразные отношения, связанные с феноменологическим сознанием времени (которое нельзя смешивать с сознанием эмпирическим). Ожидание предшествует восприятию, восприятие – при – поминанию, первое при – поминание – второму и т. д.; а именно, с необходимостью – при тождественном феноменологическом содержании, и уже другие отношения – при содержании различном, как вы легко можете убедиться.
<§ 32. Повторение и новое изложение [материала]: феноменоло гическая редукция к чистому сознанию как к индивидуальному бытию и проблема пределов (Reichweite) мира, редуцированного сознанием, и возможности феноменологической наукиу>Я повторю главные мысли, которые держал в поле зрения на последних лекциях и которые еще не нашли своего окончательного воплощения.
Если мы начнем рефлектировать, то откроем себя, в установке естественного миросозерцания, как людей в определенном окружении, выполняющих многообразные и определенные в каждом конкретном случае психические акты: восприятие, фантазирование, суждение и т. д. Итак, мы выполняем всеобъемлющую феноменологическую редукцию, мы выключаем всякую трансценденцию в смысле естественного полагания существования. Мы намереваемся не брать [в качестве материала] для суждения никакого наличного бытия, приходящего к естественной данности: впрочем, мы, без сомнения, будем каким – либо образом догадываться о его существовании (ohne daran iibrigens zu zweifeln, es irgendwie zu verdiichtigen). Для нашего теперешнего исследования мы принципиально исключаем всякое фундированное в эмпирии суждение в качестве предпосылок и теоретической констатации.
Понимаемое в традиционном смысле выражения, последнее предложение означало, что отныне мы намерены судить a priori'' Однако для нас [здесь] не было ровно никакого противопоставления. Ибо подлинное априори, то самое, из которого должны следовать необходимость и безусловная общезначимость в суждении, не имеет ничего общего с индивидуальными фактами. Априорное суждение всеобще (generell) значимо. Апостериорные значимы индивидуально, они полагают, даже будучи общезначимыми, индивидуальное бытие. У нас, однако, благодаря всеобъемлющей феноменологической редукции, остается мир индивидуального бытия, мир феноменологических данностей (Data), данностей чистого сознания.
Разумеется[470]470
Нижеследующий абзац позднее зачеркнут. – Прим. нем. изд.
[Закрыть], естественный мир объемлет всякое индивидуальное бытие, а именно, постольку, поскольку в него может вписываться все (sofern alles in sie einzuordnen ist), и в естественной установке [действительно] в него вписано. Однако часть этого мира, называемая сознанием, имеет ту особенность, что ее можно феноменологически редуцировать[471]471
Можно ли так говорить?
[Закрыть]; т. е. когда мы приостанавливаем деятельность всех выполненных в нем и переплетенных с ним естественных полаганий наличного бытия, выключаем [их] для нашего суждения, само оно остается в качестве чистого имманентного бытия, в качестве чего – то такого, что в этом полаганий не является природой, поскольку оно не есть ни самоявляющееся, просто отображающее бытие, ни причастно подобного рода бытию благодаря косвенному сополаганию природы. Такое сополагание выполняется постольку, поскольку, например, сознание постигается как нечто каузально переплетающееся с вещью природы (Naturding), положенной как тело.
Теперь мы попытаемся уяснить себе, сколь широки пределы этого мира редуцированного сознания, соответственно, какими модусами его данности мы располагаем в феноменологической редукции. Далее, какой тип знания она делает возможным, коль скоро в ней необходимо основать нечто вроде науки. Из модусов данности мы имеем, для начала, феноменологическое восприятие, называемое также феноменологическим смотрением. Всякий редуцированный феномен представляется (bietet sich dar) длящимся бытием, а именно – длящейся самоактуальностью (dauernde Selbstgegenwart). Самоактуальным наличным бытием представляется и объект вещно – эмпирического восприятия, но он дан лишь через простое явление. Феноменологическая актуальность – это не являющаяся актуальность, но самоактуальность в абсолютном смысле. Так, например, бытие явления восприятия (das Sein der Wahrnehmungsersc/iemimg), бытие феномена внешнего – представления – в–качестве – самоактуальности (Sein – ausserlich – als– selbstgegenwartig – darstellens) является абсолютно данным имманентным бытием. Этот модус данности имманентного бытия содержит разнообразные импликации: длящееся бытие является сущим (ist seiend) в длительности, и эта длительность есть наполненная длительность с текучей точкой «теперь» и с непрерывностью текучих точек прошлого. И в соответствии с этим всякому феноменологическому восприятию принадлежит точка теперь – восприятия, а одному и тому же «теперь» принадлежит непрерывность ретенционального воспоминания, причем в постоянном течении. Это восприятие является абсолютным полаганием [какого – либо] «теперь», а в [этом] «теперь» – определенного «не – теперь», в постоянном ступенчатом чередовании (in stetiger Abstufung).
В дальнейшем мы обсуждали в качестве модусов данности свободную ретенцию и, прежде всего, при – поминание. Примерно то же самое – с ожиданием и, наконец, вчувствованием.
