Текст книги "В сетях феноменологии. Основные проблемы феноменологии"
Автор книги: Данил Разеев
Соавторы: Эдмунд Гуссерль
Жанр:
Философия
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 29 страниц)
ТРЕТЬЯ ГЛАВА. ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЙ РАЗБОР НЕКОТОРЫХ ВОЗРАЖЕНИЙ ОТНОСИТЕЛЬНО ЦЕЛЕЙ ФЕНОМЕНОЛОГИЧЕСКОЙ РЕДУКЦИИ»
<§ 18. Упрек в солипсизме>Итак, является ли феноменологическое исследование исследованием солипсистским? [Не] ограничивает ли оно исследование рамками индивидуального Я, вернее, областью своих [собственных] индивидуальных психических феноменов? Solus ipse – значило бы, что есть лишь я или что я выключаю весь остальной мир, только не себя самого и свои [собственные] психические состояния и акты. Однако, напротив, как феноменолог я выключаю себя самого точно так же, как и весь мир, и в той же мере – мои психические состояния и акты, которые в качестве моих[428]428
В 1924 г. или позднее добавлено: «вот этой человеческой личности». – Прим. нем. изд.
[Закрыть] являются той же самой природой. Можно сказать, что абсурдность солипсистской теории познания объясняется смешением психологической и психологистской имманентности с имманентностью подлинно феноменологической, вследствие неведения относительно радикального принципа феноменологической редукции, но с тем же намерением выключить трансцендентность[429]429
В 1924 г. или позднее изменено на: «смешением психологической имманентности с имманентностью подлинно феноменологической, но с таким же намерением выключить всякую мирскую трансцендентность». – Прим, нем. изд.
[Закрыть]. Можно также сказать, что непонимание подлинного смысла [понятия] трансцендентность и ее выключения приводит к смешению имманентности психологической (а она – то и является солипсистской) и феноменологической. Пока, однако, оставим теорию познания в покое.
Возможно, нам возразят: феноменологическая редукция, стремящаяся к выключению [моего] собственного Я, есть нечто немыслимое (Undenkbares). Необходимо осуществить редукцию к элементарной (blosse) cogitatio в себе, к «чистому сознанию»; но к чьей cogitatio, к чьему чистому сознанию? Соотнесенность с Я существенна для cogitatio, так что в действительности абсолютно данное – это, как того хотел Декарт, coglto.
На это нам, естественно, приходится отвечать: можно выключить всякую эмпирическую[430]430
В 1924 г. или позднее добавлено: «мирскую». – Прим. нем. изд.
[Закрыть] трансцендентность в установленном смысле, заключить в скобки существование любой природы (Existenz aller Natur), а тем самым, можно сказать, заключить в скобки существование [моего] собственного эмпирического Я, о котором в рамках феноменологии не выносится никакого суждения, от которого нет никакого проку. Следовательно, возражение должно свестись лишь к тому, что, наряду с эмпирическим Я, [нам] приходится принять вдобавок чистое Я как нечто неотделимое от cogitationes. Об этом пока мы не можем сказать ничего определенного, кроме того, что феноменологическое исследование должно и может говорить обо всем, что оно обнаруживает в своей установке; если оно находит[431]431
В 1924 г. или позднее вставлено: «как [это] и происходит в действи тельности». – Прим. нем. изд.
[Закрыть], что в то время как естественный мир с вещами, личностями вкупе с пространством и временем [этого] мира заключен в скобки, и его существование тем самым для нее не актуально [nicht da ist], [что] нечто вроде чистого Я, как[432]432
В 1924 г. или позднее «как» заменено на «или». – Прим. нем. изд.
[Закрыть] или чем бы оно ни было, дано и должно полагаться, что ж, тогда это нечто феноменологическое.
Можно, однако, возбудить серьезное сомнение в [возможности] феноменологического познания. Можно, к примеру, сказать: выключаются данности опыта, а с ними и все суждения опыта[433]433
Позднее добавлено: «быть может, постольку». – Прим. нем. изд.
[Закрыть], поскольку всякий опыт, хотя он и является дающим актом, не дает, однако, ничего принципиально окончательного[434]434
Опыт = объективно – естественный опыт; эмпирия = объективный опыт.
[Закрыть]. В такой данности содержится принципиальная возможность [предположить], что данное есть, не есть или есть нечто иное. Феноменологическое созерцание, вроде бы, свободно от этого недостатка. То, что она [данность] дает, не явление (Erscheinung), а само бытие. Но чем подкрепляются ее претензии? Возможно ли когда – либо достичь абсолютной данности? Если даже феноменологическая данность и могла бы носить абсолютный характер[435]435
В 1924 г. или позднее «абсолютный характер» изменено на «притя
зать на абсолютную очевидность». – Прим. нем. изд.
[Закрыть], в чем мы не замедлим со всеми основаниями усомниться, на что это нам по – настоящему пригодилось бы? Сам Декарт не пошел дальше несомненного бытия cogitatio. Не представляется, как можно здесь основать какую – либо науку, тем более – науку естественную[436]436
В 1924 г. или позднее «тем более – науку естественную» изменено на «а тем более – как можно таким способом, из истоков абсолютной очевидности, обосновать естественную науку». – Прим. нем. изд
[Закрыть]. Ведь все – таки природа[437]437
В 1924 г. или позднее вставлено: «Вселенная». – Прим. нем. изд.
[Закрыть], в конце концов, интересует нас превыше всего остального. Уж не на то ли надежда, чтобы на чисто феноменологической основе при помощи каких – нибудь фантастических умозаключений достичь природы и тогда, в противовес выключенному опытному познанию природы, обрести познание более высокого порядка – абсолютное[438]438
В 1924 г. или позднее вставлено: «абсолютно очевидное». – Прим. нем. изд.
[Закрыть] познание природы? – все это с самого начала можно отвергнуть как бессмыслицу. Природа по сути своей познаваема только опытным путем: природа и эмпирическое познание суть корреляты. Всякое умозаключение, сводящееся, в конце концов, к утверждению относительно предметностей природы, требует, если оно разумно, предпосылок, изначально коренящихся в опыте.
Прежде чем мы займемся вопросом об основных сомнениях в абсолютном характере феноменологического усмотрения[439]439
В 1924 г. или позднее вставлено: «абсолютно очевидное». – Прим. нем. изд.
[Закрыть], нам хотелось бы ответить [что – нибудь] на вышеприведенное гипотетическое высказывание. Нет надобности приписывать феноменологии какие бы то ни было мотивы, по которым она выключала бы полагание опыта. У нее, как у феноменологии, подобных мотивов нет; они, быть может, есть у того или иного феноменолога, и это его личное дело[440]440
«Усмотрение» здесь означает редуцированное восприятие. «Феноменология» мыслится как эмпирическая наука на почве феноменологической редукции, а значит, не как эйдетическая феноменология, и вопрос об «аподиктическом» оправдании не интересует ее. Или же есть науки, для которых феноменология может принести пользу; и это уж дело той науки, для которой феноменология представляет интерес. Феноменология же может существовать сама по себе. Она может начать с эпохэ и в дальнейшем обойтись без выяснения мотивов.
[Закрыть]. Феноменология выключает эмпирическое полагание и ограничивается тем, что осталось после этого. И тогда единственным вопросом будет – что тогда остается исследовать, остается ли тогда место для какой – либо науки[441]441
В 1924 г. или позднее «остается ли тогда место для какой – либо науки» изменено на «действительно ли тогда открывается поле [исследований] для самостоятельной науки». – Прим. нем. изд.
[Закрыть]. Нельзя говорить, что только природа представляет для нас интерес. Это еще может сказать исследователь природы, но и это будет его частным воззрением. Интерес феноменолога – вовсе не природа как наличное бытие, положенное в опыте и в универсальной опытной науке. Имеет ли феноменологическое исследование какое – либо значение для познания природы, и если да, то каким образом, – этот вопрос, естественно, не из тех, которые предшествуют основанию феноменологии.
Что же касается возможных возражений относительно абсолютности феноменологического познания[442]442
Позднее «абсолютность феноменологического познания» заменено на «абсолютность очевидности феноменологического познания». – Прим. нем. изд.
[Закрыть], то прежде чем приступить к их разбору, необходимо сказать следующее. У натуралиста сердце лежит к познанию природы: он как раз – таки усматривает, что у опыта есть свои бесспорные права и что, базируясь на опыте, можно приобретать несомненно ценные познания в бесконечном изобилии. Из бесспорных прав опытного познания не следует, что это познание абсолютно. Да так не думает и сам натуралист: он отлично знает, что, сколь бы методически точными ни были его разработки, каждую из них может существенно модифицировать будущий опыт. Хорошо, тогда, может быть, феноменологическое познание, познание, выключающее всякую эмпирию[443]443
В 1924 г. или позднее вставлено: «объективную». – Прим. нем. изд.
[Закрыть], как раз и будет познанием в подлинном смысле [слова], возможно, и у него найдутся свои бесспорные права, и, может быть, и здесь есть своя сфера для обильных научных интуиции (Einsichten). Если дело обстоит таким образом, то для основания феноменологии[444]444
Всюду в определенном здесь смысле слова.
[Закрыть] не требуется дальнейших доказательств. Даже если бы абсолютная несомненность была идеей, которую невозможно реализовать ни в одной из актуальных наук, в том числе – в феноменологической, даже если бы феноменологические констатации лгали или оказывались бы, благодаря последующим констатациям, поспешными и нуждающимися в модификации, – даже тогда феноменология как наука о природе сохранила бы свою ценность в той мере, в какой представляется очевидным, что, в принципе, феноменологическая данность есть подлинная данность, а феноменологический метод – подлинный метод. А может быть, дело обстоит таким образом, что феноменологическая данность, в действительности, представляет собой абсолютную данность, тогда как ее научная переработка, как и всякое теоретизирование, например, в форме языковой фиксации, таит в себе корни заблуждения. Но и тогда феноменологическое исследование все – таки стояло бы ближе к идее абсолютной науки, чем любая другая наука; и то, пожалуй, потому только, что правомерность всякого методического шага в подлинной науке[445]445
В 1924 г. или позднее вставлено: «[стремящейся] к эмпирическим и теоретическим результатам и конституирующемуся в ней комплексу результатов». – Прим. нем. изд.
[Закрыть] может и должна оправдаться лишь в непосредственной данности; а значит, пожалуй, [лишь] в сфере феноменологии.
Возможно, что дела обстоят несколько иначе. Быть может, внутри самой феноменологической редукции следует выделять различные модусы данности (Gegebenheitweisen), и среди них такие, которые являются абсолютно несомненными, и такие, которые таковыми не являются. Возможно, что феноменология – скорее, обозначение метода, чем некой дисциплины; быть может, существуют различные феноменологические дисциплины, скажем, такие, что имеют дело с абсолютными данностями, и другие, связан-[446]446
Оба предыдущих предложения в 1924 г. или позднее были изменены и снабжены знаком «выбросить»: «А может быть, название „феноменология“ является обозначением как метода, так и, в не меньшей степени, некой науки; существуют, возможно, различные феноменологические дисциплины, например, одни, эйдетические, имеющие дело с абсолютно очевидными данностями, и другие, эмпирические, связанные с данностями „неполноценными“». – Прим. нем. изд.
[Закрыть]
<ЧЕТВЕРТАЯ ГЛАВА. ВЫХОД ФЕНОМЕНОЛОГИИ ЗА ПРЕДЕЛЫ СФЕРЫ АБСОЛЮТНО ДАННОГО[447]447
Здесь впервые проводится идея аподиктической критики феноменологического опыта в соответствии с его основными формами: восприятием, ретенцией, при – поминанием и т. д. В четвертой главе последовательно, шаг за шагом показывается, как на материале восприятия (в соответствии с его интенциональной структурой) осуществляется феноменологическая редукция и как обретается феноменологически чистое восприятие. То же самое – в свободной ретенции, в при – поминании (Wiedererinnerung), ожидании; сперва необходимо обрести феноменологический опыт вообще и лишь затем можно думать об аподиктической практике.
Новое изложение ввиду трудностей, с которыми столкнулись мои слушатели.
[Закрыть]>
<§ 2 3. Проблема абсолютного характера феноменологической данности>Что же это за сомнения, оспаривающие абсолютный характер феноменологической данности? Давайте теперь попробуем прислушаться <к ним>. Это будет полезным еще и потому, что тем самым мы получим возможность присмотреться к разновидностям такой данности. В самом деле, тогда выяснится, что феноменологическая редукция подводит нас сперва к абсолютной данности, которую мы предварительно назвали феноменологическим созерцанием, к чисто феноменологическому (auf eben phanomenologische) восприятию, об абсолютном и притом несомненном характере которого можно говорить со всей уверенностью. Но тотчас же заявляют о себе другие модусы данности, некоторым образом переплетающиеся с ним (все это – внутри все той же феноменологической установки), об абсолютном характере которых уже нельзя говорить в том же самом смысле (а именно в смысле несомненности). С учетом этого нам придется расширить понятие феноменологического созерцания (Erschauung) настолько, чтобы оно шло параллельно с эмпирическим опытом, а значит, стало как бы феноменологическим опытом: феноменологической презентацией и репрезентацией (Gegenwartigung und Vergegenwartigung).
<§ 24. Абсолютная данность феноменологически воспринятого. Бессмысленность выключения в феноменологическом восприятии>Я воспринимаю, выключаю существование воспринятой вещественности (des wahrgenommenen Dinglichen) и удерживаю в качестве «вот этого» (als ein Dies) восприятие само по себе и в себе (die Wahrnehmung selbst und in
Эго означает: в восприятии имеется текучая точка (einen fliessenden Punkt) первичного самоприсутствия и, кроме того, – горизонт «ретенциональной» данности в качестве только – что – бывшего. И таким образом, с другой стороны, – непосредственный горизонт будущего, [образуемый] протенциональной данностью. В случае, если восприятие закончится, на его место заступит чистая ретенция (blosse Retention), живущая некоторое время в виде прогрессирующего «угасания», пока, наконец, не погаснет совсем.
[Закрыть]. Как теперь обстоит дело с абсолютной данностью? Ведь прошлое восприятия уже не дано[449]449
В 1924 г. или позднее вставлено: «теперь». – Прим. нем. изд.
[Закрыть]. Если сказать, что оно [= прошлое] было дано, спрашивается, дано ли это «было». В «теперь» оно должно быть дано как «было», как бывшее данным. Возможно, это иллюзия. Ведь воспоминание зачастую обманчиво. Возможно, я полагаю, что оно было дано, а оно лишь начинается в «теперь». «В теперь»: но, поскольку я желаю вынести такое – то констатирующее суждение и ухватить то, чем я обладаю как теперь действительно данным, – оно уже далеко. «Теперь» стало новым «теперь», и то, что я желал констатировать, наличествует в нем как прошедшее; [это] прошедшее трансцендирует «теперь», и я обязан выключить его наравне с эмпирически трансцендентным. Но тут – то и теряет [всякий] смысл вся операция по выключению. Ибо ради выносящего суждения исследования мы хотели выключить «не данное» (Nichtgegebenes), чтобы затем вовлечь в сферу суждения данное в строгом смысле [слова]. Однако нам совершенно нечего вовлекать; выключение столь радикально, что нам решительно не о чем выносить суждения.
Между тем, не дадим сбить себя с толку! Сосредоточив внимание на восприятии, мы схватываем его как совершенно непосредственное «вот это!» (Dies!) и как единство длительности (ais Einheit einer Dauer), и если мы более ничего дополнительно не предпринимаем и просто принимаем полагание, заключенное в этом «вот это!», если вот это вот восприятие мы берем просто как «вот это вот длящееся» (dises Dauernde da), то любое сомнение лишается смысла. Если мы сомневаемся, действительно ли существует нечто или же лишь кажется существующим, то это, очевидно, означает: мы сомневаемся, значима или нет соответствующая «кажимость существования» (das … zu sein Scheinen), явление в модусе восприятия, воспоминания или показания (Anzeige), значима или нет эта «кажимость существования» в модусе суждения и т. п., сомневаемся, соответствует ли ей хоть что – нибудь взаправду или, может быть, нет. Но именно в силу вышесказанного это явление, это воспринимание, воспоминание, суждение и т. д. предполагаются данными так же, как и те, которые действительно даны (пожалуй, мы выразимся еще удачнее, если скажем, что следует различать являющееся как таковое, восприятие, воспомянутое или мнимое и т. д. как таковое, одним словом, «чистое мнение» («blosse Meinung») и[, с другой стороны,] соответствующее бытие в случае значимости этого мнения). Таким образом, сомнение в любом случае предполагает данность, несомненную данность мнения, поставленного под сомнение. Тем самым это восприятие, этот феномен длящейся эмпирической данности в его самобытности и в его длительности оказывается данным и данным абсолютно.
<§ 25. Ретенция, имплицированная в феноменологическом восприятии как «трансценденция» внутри феноменологической установки >Отталкиваясь от этого, мы сможем занять правильную позицию, в том числе и в вопросе о только что бывшем восприятии, входящем в состав [состояния] данности (Gegebensein) длящегося восприятия. Это «бывшее» есть[450]450
В 1924 г. или позднее вставлено: «абсолютно». – Прим. нем. изд.
[Закрыть] данное, есть «вот это», но лишь в качестве только что бывшего и данной фазы прошедшего (Vergangenheitsphase) данной длительности (des gegebenen Dauernden). Именно так, а не иначе должны мы относиться к нему, и вдобавок не предполагая в нем иного содержания, кроме того, с которым оно дает себя в каждом конкретном случае. Его описание, его анализ, в особенности сравнительный анализ и описание этого «бывшего» и фазы «теперь» – это, разумеется, уже другой вопрос. Но, в любом случае, феноменологическое смотрение и ухватывание (Schauung und Fassung) представляют собой основание для суждения; оно открывает почву, на которой мышление может твердо стать на ноги. Однако на что может всерьез рассчитывать подобное мышление, мало того, может ли оно дать начало [какой – либо] науке, еще не решено окончательно, и нам придется как следует об этом подумать.
Прежде всего, нам предстоит ответить еще на один вопрос: насколько тесно должны быть очерчены границы?
Мы видим, что, проведя феноменологическую редукцию, мы наталкиваемся на много чего такого, на что уже нельзя ссылаться, в том же смысле, что и на все вышеназванное, как на «абсолютную данность»[451]451
Эйдетическая редукция проведена не была.
[Закрыть]. Исследование рассматривает феноменологически редуцированное познание в его индивидуальном протекании.
Мы не позволили себе поддаться искушению закрепить значимость лишь за «теперь» восприятия (феноменологического усмотрения). «Теперь» – это вечно текучая точка, разграничивающая прошлое и будущее, но и этого мы не могли бы утверждать, если бы нам вдруг вздумалось выключить ретенцию. Тем самым мы допустили «трансценденцию» внутри феноменологической установки, коль скоро мы допускаем не только саму ретенцию в качестве феноменологического бытия, но также и то, ретенцией чего она является. Всякое «теперь» ретенции есть ретенция [какого – то] «не – теперь», какого – то «только что бывшего», и это «бывшее», как мы сказали, дано. Можно без труда доказать, что не доверять подобного рода данности – это все равно что раскрыть объятия абсолютному скептицизму; что такая ретенциональная очевидность предполагается также и эмпирическим восприятием, и что тем самым естествоиспытатель, положивший в основу своих построений эмпирическое восприятие, а тем самым и всякий философ, доверяющий естествознанию, в любом случае не имеет права разыгрывать из себя сверхкритически настроенного субъекта, когда речь идет о феноменологии.
То, что было сказано о ретенции внутри длящегося восприятия, распространяется, естественно, и на так называемую свободную ретенцию, которая следует непосредственно за полностью истекшим восприятием.
<§ 26. Феноменологическое при – поминание (Wiedererinnerung) и возможные случаи его обманчивости. Преобразование эмпирического воспоминания (Erinnerung) в воспоминание феноменологическое>Тогда как же обстоит дело с при – поминанием, прежде всего – с при – поминанием, протекающем все еще внутри ретенции? Феноменологически редуцированное уходит в феноменологическую бывшесть (Gewesenheit), и, пока оно еще осознается как уходящее, сознание повторности, возобновления протекания бывшего осознанным выступает в форме при – поминания. Действительно ли при – помненное, протекающее как повторение, идентично протекшему? Причем лишь в случае с при – поминанием, не составляющим единого целого с сознанием ретенции.
Предположим, вчера я наблюдал какой – либо процесс и немедленно выполнил рефлексию на это восприятие. Теперь я вновь вспоминаю это восприятие. При этом я провожу феноменологическую редукцию: меня не интересует то, что подобный психический процесс протек в природной действительности вчера, в такое – то и такоето объективно определяемое время. Меня интересует лишь то, что, во – первых, оно, это сознание при – поминания, имеется налицо, а во-вторых, что это воспоминаемое в нем восприятие (такого – то и такого – то процесса) в самом деле имело место и теперь осознается вновь.
Здесь мы имеем дело, по – видимому, с новыми «трансцендентностями» феноменологической имманентности. Но оправданы ли подобные при – поминания? Оправданы ли они в качестве абсолютных несомненностей? Что угодно, только не несомненность! – возразит всякий. Воспоминание обманчиво, и феноменологическое воспоминание в ничуть не меньшей мере, нежели воспоминание эмпирическое. Можно даже продемонстрировать возможную обманчивость феноменологического при – поминания на примере припоминания эмпирического. Ибо рефлектировать можно некоторым образом уже в эмпирическом воспоминании и, так сказать, создавать в нем воспоминание феноменологическое. Эмпирическое воспоминание говорит мне об одновременности двух событий. Впоследствии я обладаю новым при – поминанием, значительно превосходящим, благодаря более богатой взаимосвязи, [первое] по силе, и оно говорит мне: оба этих события оказались разделены такими – то и такими – то ясно воспомянутыми событиями. Я произвожу феноменологическую редукцию, существование этих[452]452
В 1924 г. или позднее вставлено: «объективных». – Прим. нем. изд.
[Закрыть] событий заключается в скобки вместе со всей природой, причем как существование воспринятых событий, так и существование при – помянутых природных событий. Что происходит в этом случае с феноменологическими данными? Очевидно, что редукция первого при – поминания дает в результате феноменологическую одновременность (ein phanomenologisches Gleiehzeitig) для обоих восприятий событий, второе при – ломинание – феноменологическую неодновременность (Nichtgleichzeitig) для тех же самых восприятий. При этом «одновременность» не следует понимать буквально, как нельзя принимать буквально и [эти] восприятия. В любом случае этого, пожалуй, достаточно, чтобы продемонстрировать возможную обманчивость также и феноменологического при – поминания.
Мы тотчас замечаем, что всякое целостное при – поминание в эмпирическом смысле, поскольку оно сосредоточивает в эмпирическом сознании многообразие предшествующего опыта, при помощи феноменологической редукции становится целостным феноменологическим при – поминанием, собирающим многообразие феноменологического типа в феноменологически редуцированном вновь – сознании; прежде всего воспоминание говорит: то – то и то – то было. Однако оно делает возможной и рефлексию, говорящую: тото и то – то было воспринято, или же: имело место восприятие тогото и того – то. Мнимой одновременности воспринятого соответствует одновременность воспринимания; именно она осознается вновь и опредмечивается в феноменологической рефлексии. Всякая эмпирическая обманчивость, обнаруживающаяся в субъективной интуиции, порождает сознание обманчивости в феноменологически редуцированном при – поминании (то же самое можно было бы показать и на примере сферы опытно – психологического самопостижения (Selbsterfahrung), во что я не хочу сейчас углубляться).
