Текст книги "Драконья академия. Ведьма (не) против целителя (СИ)"
Автор книги: Дамина Райт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)
Глава 9
Чай в фарфоровой чашечке был вкусным, и Замок-Артефакт заботливо положил мне на тарелку пирожных с кремом. Совсем как в детстве. Я молча ела и вспоминала давние и милые чаепития, на которых Ирр-Ания, вначале немногословная и старавшаяся уйти из Замка побыстрее, начала улыбаться, глядя на меня. Должно быть, я казалась ей забавной и трогательной – девочка с яркими лентами в жёлтых, как цыплячий пух, косах. И, глядя на меня, Ания как-то сказала дяде:
– Знаете, я ошибалась в вас. Боялась, что рано или поздно вы снова возьмётесь за старое. Интриги, демоны, коварные планы… Но вместо этого вы пишете книги, занимаетесь изобретениями и воспитываете маленькую девочку, вашу племянницу. Созидаете, а не разрушаете. Я наконец-то могу простить вас, и я этому рада.
Дядя не ответил ей, быть может, потому, что был чересчур взволнован. Зато протянул руку, и Ания её пожала…
Я вернулась в настоящее и глотнула чаю, мрачно думая, ошибалась ли, на самом деле, достойная Ирр-Ания, и можно ли назвать созиданием усложнённую формулу вызова демонов?
– Кэрхильд, – голос дяди вывел меня из размышлений. – Пока мы не начали ругаться, сообщу тебе хорошую новость: у Рика и Ании родились двое драконят, мальчик и девочка.
Я оживилась:
– Драконята? Это действительно отличная новость! Ты же их поздравил?
– Разумеется. Надеюсь, что и ты это сделаешь, – ответил дядя, и, переведя на него взгляд, я поняла, что мне совершенно не хочется ругаться или выяснять насчёт этих проклятых формул. Ну, почему всё в жизни так сложно?!
– Я сделаю это прямо сейчас, – надиктовав Замку письмо, полное сердечных поздравлений и добрых пожеланий, я отправила его. А затем допила чай и, смирившись с неизбежным, повернулась к дяде. Всё это время он ждал и напряжённо размышлял над чем-то, время от времени барабаня пальцами по столу.
– Готова меня выслушать? Вот и хорошо, – безо всяких предисловий начал дядя, и мне это не нравилось. – Как ты понимаешь, моя милая девочка, я всё узнал про тебя и Альтена. В вашей академии много болтунов, так что недостатка в источниках сведений не было. Итак, он сначала вскружил тебе голову, потом решил заключить выгодный брак с Ваэльс-Тимнией, племянницей супруги альгахри, верно?
– Это не он решил, – тихо отозвалась я, не отрицая, что Альтен вскружил мне голову. – Его отец…
– Неважно, – отрезал дядя, не сводя с меня своих пронзительных синих глаз. Я неуютно заёрзала на месте. – Альтен не воспротивился, вот что важно. А теперь скажи мне, что ты чувствуешь? – Он приложил ладонь к сердцу. – Здесь сильно болит? Как будто твоё сердце кровоточит изнутри? Только скажи мне правду. Не обманывай, Кэрхильд.
Демон побери, как он догадался о моей боли?! Я посмотрела в лицо дяди, и возникло совершенно дикое ощущение, словно он проникает в мои тайные мысли, опутывая их серебристыми нитями паутины и вытягивая наружу. Само собой вырвалось:
– Я… мне кажется, что Альтен забрал частицу моей души, и болит… Да, как ты сказал. А если они с Тимнией поженятся, я, наверное, умру. Или сердце разорвётся.
Выпалив всё это, я в ужасе прикрыла рот рукой. А дядя вскочил с места, выпрямившись во весь рост, и шагнул ко мне, сверкая глазами. Увидев, как переменилось его лицо, я вся сжалась. Это был чужой, страшный дракон, не тот, кого я знала и любила. Теперь я легко могла представить дядю в роли призывателя нечисти, окружённого пламенем, готового натравить демона на жертву…
– Кэрхильд, ты понимаешь, что происходит?! Вы с ним должны были стать парой! Если Альтен окажется в паре с Тимнией, с тобой случится то же, что было со мной много лет назад! Ты начнёшь сходить с ума, ожесточишься, озлобишься и себя впоследствии не узнаешь! А когда очнёшься, будет поздно…
Я кусала губы, не зная, что ответить, чувствуя не только ярость его, но и боль, и чёрные воспоминания.
– Такого не должно произойти. Никогда. Или Альтен бросит эту девчонку, или очень сильно пожалеет о своём поведении, – рука в белой перчатке сжалась в кулак, и я вспомнила записи на языке джейлари. Те, что в шкафу. С формулами для призыва нечисти.
Страх за Альтена и решимость не допустить новых ужасов волной захлестнули меня. Я вскочила на ноги и вскинула подбородок, глядя прямо в глаза этому чужому дракону, который, наверное, и был истинной сущностью моего дяди.
– Пожалеет? Ты напустишь на него демонов?!
– Кэрхильд…
– Как было много лет назад, в Тэни и остальных деревушках?
Наступила тяжёлая, поистине давящая тишина, и я увидела на лице дяди такое выражение, словно я его ударила. Он даже попятился.
– Откуда… кто тебе об этом рассказал? – медленно произнёс он.
– Какая разница! – Мне стало горько, и я поняла, что и правда надеялась, будто бы эта жуткая история про демонов – ложь или преувеличение. Вопреки здравому смыслу, говорившему, что к пожизненному заточению в Ирлигарде не приговаривают просто так. За один лишь тёмный дар.
Я напомнила себе, что должна быть сильной, и продолжала недрогнувшим голосом:
– Знаешь, я видела в Синей Библиотеке усложнённые формулы вызова демонов…
– Ты копалась в моем шкафу, не спросив разрешения?! – придя в себя, возмутился дядя, но я парировала:
– А ты без спросу залез в мои мысли! И пытаешься сделать это снова! Думал, я не замечу?! – Я вновь ощутила мягкое, но очень настойчивое прикосновение невидимых паутинок. Может, кто-то действительно не заметил бы, но не я, с моей-то антимагией! Разозлившись ещё сильнее, я представила, что со звоном рву тонкую серебристую нить на части. Вторжение немедля прекратилось, а дядя, ошеломлённый, схватился за голову.
– Твой дар, унаследованный от Роники…
– Да, он растёт не по дням, а по часам! И если ты позовёшь эту свою нечисть, если она нападёт на Альтена или ещё кого-то невинного, то знаешь, что я сделаю?
Теперь и дядя смотрел на меня так, будто перед ним стояла чужая драконесса, а не его любимая – любимая ли, спрашивала я себя, – племянница Кэрхильд. Мне даже показалось, что он немного испугался.
– Нет, я не выдам тебя квизари. Я просто… отниму у тебя магию, – говорить становилось всё труднее, – кроме… кроме умения оборачиваться драконом. Будет столько, чтобы ты остался жив… но больше никому не причинил зла!
– Ты не сумеешь отнять мою магию, – резко ответил дядя, – не забывайся, Кэрхильд! Ты ещё не настолько сильна!
Я болезненно улыбнулась.
– У меня есть фамильяр. Он мне поможет.
Развернувшись, я пошла прочь, зная – если останусь, то, в конце концов, размякну и начну плакать. А тогда дядя легко одолеет моё сопротивление. И – кто знает? – может, чтобы я ему не помешала, запрёт где-нибудь.
– Кэрхильд, не смей уходить! Ты даже не дослушала! – Дядя рванулся за мной. Я вздрогнула, испуганно оборачиваясь… и вокруг него вырос такой высокий купол антимагии, что едва не пробил потолок.
Мы оба замерли. Опомнившись, я выбежала из столовой. Похоже, что и дядя опомнился, потому что призывал меня вернуться и выпустить его заметно смягчившимся голосом. Но я, не слушая, буквально скатилась вниз по лестнице.
И остановилась, тяжело дыша.
– Что теперь будешь делать? – неожиданно прозвучал в моих ушах голос Замка-Артефакта. – Если Дааль что-то планирует, этот купол его надолго не задержит, хозяйка.
– Я его предупредила, – угрюмо отозвалась я. – Пусть делает выбор, а мне нужно поговорить с Альтеном. Придётся вернуться в академию и ждать. Если я пошлю письмо, вряд ли зелёный его прочтёт. Свадьба же, все дела… И Тимния, если рядом будет, просто сожжет моё послание!
– А нам что делать, госпожа Кэрхильд? – пискнула мышь-смотрительница, оказавшаяся рядом. Она выглядела глубоко опечаленной. Я вздохнула и подхватила Эллейн на руки, чтобы ласково погладить по мягкой белой шерстке.
– Вам – ничего. Демоны не питаются иллюзиями и волшебными артефактами, им нужны только души.
Но Эллейн решительно спрыгнула на пол и заявила:
– Нет, госпожа Кэрхильд, кое-что мы всё же сделаем, а именно, серьёзно побеседуем с вашим дядей, верно, Замок? – Получив подтверждение своим словам, мышь-смотрительница продолжала: – И, если он правда задумал что-то страшное, мы остановим его сами.
Глава 10
В академии, как и ожидалось, было тихо – студенты разлетелись по своим родовым замкам. Если кто-то и остался, то не показывался на глаза, и в коридорах я видела одних только фей.
Я шла по золотому ковру налегке – забыла сумку дома, но махнула на это рукой. Всё равно, скорее всего, придётся возвращаться, пусть меня и страшила перспектива ещё одного разговора с дядей.
Подумав, я уточнила у деловитой феечки, пролетавшей мимо:
– Здесь есть кто-нибудь из первокурсников?
Феечка застыла в воздухе, равномерно помахивая сияющими крыльями, и я тоже была вынуждена остановиться.
– В Чёрной Башне, в лаборатории, двое сидят и пьют драконий эгль, – сказав это, фея неодобрительно поджала губки. – Дождутся, что Светлейшая его запретит!
Я покивала в знак согласия, думая про себя, что и мне сейчас не повредит кружечка эгля. Да, на вкус он был отвратительным, но хоть на душе сделалось бы легче.
– Хорошо, благодарю вас. Пожалуй, пойду к себе в комнату, – я хотела ускользнуть, но феечка задержала меня.
– Постойте! Вы случайно не Айм-Кэрхильд, белая драконесса с антимагическим даром?
– Она самая, – я посмотрела на фею с большим интересом, чем до этого. Она просияла и облетела меня, словно в знак почёта, и я вспомнила визит к королеве Мэйе, суетливых фей в белом дворце и твёрдую, надёжную руку дяди, который поддерживал меня. Казалось, всё это осталось в другой жизни, или произошло с какой-то другой Кэрхильд.
– Отлично! Антифей попросил передать вам, как только увижу, что Её Величество отослала его с секретным заданием. Очень секретным! – вздохнула фея. – Поэтому скоро его не ждите. Он прихватил с собой какую-то розу и улетел!
Мне стало тоскливо. Теплившаяся внутри надежда, что вот вернусь, и Бейхе как-нибудь развеселит и утешит меня, исчезла. Что ж, придётся идти в Чёрную Башню за драконьим эглем, иначе места себе не найду от беспокойства, пока буду дожидаться Альтена!
– Спасибо вам большое, – я раскланялась с феей, довольной, что выполнила просьбу Бейхе, и свернула направо, затем налево. Поблуждав ровно столько, чтобы фея успокоилась и не следила за мной, я направилась в Чёрную Башню.
Туда вела узкая лестница с перилами, украшенными замысловатой резьбой. Ковёр, который покрывал ступени, оказался тёмно-коричневым с золотыми узорами; такой же расстилался перед лабораторией, откуда доносились громкие голоса и звон склянок.
– Сигвара! – обрадовалась я, распахнув массивную дубовую дверь. Подруга бросилась обнимать меня, и по блестящим серым глазам я поняла, что полторы кружки она точно выпила. На столе, кроме выпивки, стояли ещё блюда и тарелки со всякой едой.
– Кэрхильд из рода Айм! – Черноволосый студент, возившийся со склянками, с неожиданной приветливостью махнул мне рукой. Он был без плаща с гербом, в одной только белой рубашке и чёрных штанах с сапогами, но я и так узнала благородного отпрыска огромной семьи Ирр. Этот высокий рост и мощное телосложение ни с кем не перепутаешь.
– Ирр-Миэллен, – напомнил он своё имя, пока я садилась за стол. – Поймал тут на слове вашу подругу Сигвару. Она пообещала, что, если наш факультет сварит хороший эгль, то она выпьет не меньше трёх кружек!
– Да, это я погорячилась, – Сигвара хихикнула и придвинула к себе ещё одну кружку, полную. – Кэрхильд, а ты чего прилетела? С дядей поругалась?
Не отвечая, я тоже попросила у Миэллена кружку эгля. А затем взяла печенье и надкусила – оно оказалось соленым, не сладким! От удивления я съела его целиком и потянулась взять ещё.
– Миэллен, – поняв, что я не желаю откровенничать, ещё не совсем пьяная Сигвара повернулась к чёрному дракону. – Что ты рассказывал про символ ирринь и лирисет-траву?
Миэллен пустился в разглагольствования об ингредиентах для зелий, а я молча пила эгль и закусывала печеньем. Мысли то и дело возвращались к Альтену. Может, всё же отправить ему послание? Совсем коротенькое, чтобы Тимния, окажись она рядом, не успела сжечь?
После выпитой кружки подобная мысль казалась мне блестящей, и я поделилась ею с Сигварой и Миэлленом. Те одобрили, и, попросив академию дать перо, чернильницу и пергамент, я вывела не очень твёрдой рукой: «Будь осторожен! Жду в Эльдрейни».
Пергамент рассыпался пеплом, а это значило, что скоро Альтен получит моё послание. И природное чутьё Вайридерис также его убережёт, пока мы не встретимся. Подумав об этом, я приободрилась и подняла тост:
– За академию Эльдрейни и все драконьи альги с их много… много…численными умениями!
И мы втроём дружно выпили. Немного расслабившись, я осмотрела Чёрную Башню и нашла, что это название ей отлично соответствует. Даже сейчас, в дневное время, стены угольного цвета производили зловещее впечатление. А уж какие сумрачные картины здесь висели! Боевые сцены, какие любила Сигвара, тёмные пейзажи, изображения легендарных чудовищ и сказочных зверей, из чьих шкур, клыков, крови или когтей якобы добывались самые действенные ингредиенты. У входа волшебным красным гвоздем прикрепили список самых различных зелий и порошков, какие студентам факультета Фейенверис полагалось готовить на первом курсе. Большинство рецептов были взяты из практики великого мастера зельеварения – Каэма из рода Ирр, брата Ании.
– А у зелёных другая лабо… лабо… тория, – пробормотала Сигвара, разглядывая третью кружку эгля, опустошенную на треть. – Она… знаете что? Там – ик! – делают ле…карства! Ты бы… бывал там? – Она перевела мутный взгляд на Миэллена.
Собеседник тупо кивнул. Похоже, они перешли к той стадии, когда хотелось не говорить, а тихонько лечь куда-нибудь и заснуть. А я смотрела в недопитую вторую кружку эгля и чувствовала, что мрачнею всё сильнее. Легче не становилось, только хуже. И только я решила, что мало выпила, и надо добавить ещё, как передо мной материализовался пергамент и произнёс голосом Тимнии:
«Надо встретиться. Как можно скорее».
Неприязнь всколыхнулась внутри мощной волной, но мне удалось подавить её. С некоторым усилием я поднялась на ноги. Сигвара хотела встать следом, но я удержала её:
– Не надо. Сама разберусь с Тимнией.
Серая драконесса кивнула и уткнулась в кружку. Миэллен уже мирно похрапывал, положив растрепанную черноволосую голову на руки. Немного протрезвев и оттого злясь ещё больше, я вышла, прикрыв за собой дверь. Спустилась с лестницы, едва не споткнувшись о ковёр, и направилась вперёд по коридору. Явилась эта Тимния, прилетела, легкокрылая, как ласточка! Ещё бы. Ведь моё письмо выслушал, наверное, не только Альтен, но и его… молодая жена? Странно, но боли в сердце не прибавилось. То ли дядя меня обманул, то ли Альтен и Тимния всё-таки не успели сыграть свадьбу.
Передо мной возникло второе письмо:
«Ступай в лес, где-то через сто шагов остановишься. Я подойду к тебе».
А если что-то случилось с Альтеном, и он не смог прилететь сам? Ужас на миг оледенил моё сердце, и, распахнув двери академии, я буквально вылетела оттуда, слыша мелодичные переливы арфы из часов, только что отбивших полдень. Ну, дядя! Если ты уже что-то сделал…
– Кэрхильд, – Тимния вышла ко мне из-за деревьев. Левую руку она сжимала в кулак, волосы её неряшливо рассыпались по плечам, а голубые глаза как-то странно блестели. – Приветствую.
Я не сразу смогла ответить. Прислонилась к колючей сосне, тяжело дыша. Тимния смотрела на меня с усмешкой, а затем холодно проговорила:
– Мы с Альтеном забыли в академии кое-что, нужное для свадьбы. Один… артефакт. Поскольку я летаю быстрее молнии, то решила вернуться и забрать его. Издали увидела, как ты приземляешься у дверей… Подумала, отчего бы не поговорить, только не в Долине, чтобы феечки не мешали?
Я уставилась на неё. Ах вот как! Тимнии не было рядом с Альтеном, когда он получил моё письмо, она по чистой случайности оказалась здесь! Но в таком случае, что эта… счастливая невеста собиралась обсудить?
– А теперь перейдём к делу, – милое, правильное личико моей соперницы исказилось откровенной злобой. – Как бы ты ни мечтала об Альтене, моя дорогая Кэрхильд, ты никогда не станешь даже его любовницей. Никогда!
Глава 11
Я подумала, что ослышалась.
Ну, в самом деле, глупее ситуации не придумать: вместо того, чтобы праздновать свадьбу, Тимния позвала меня в лес и начала изливать свою ревность. Неужели за маской хорошей девочки, звезды академии, крылась такая страстная натура? Вот уж никогда бы не подумала!
– С чего вы взяли, Тимния из рода Ваэльс, – я стиснула кулаки, сдерживая эмоции, – с чего вы взяли, что я претендую на вашего будущего супруга? Кажется, всё это время я старалась его избегать!
Тимния мерзко улыбнулась.
– О, не прикидывайся, Кэрхильд! Мне же всё известно. Эти ваши былые встречи в нишах с цветами, потом в лесу, на берегу… Просто хотела сказать тебе с глазу на глаз: забудь о нём. Мы обе помним, какая кровь течёт в твоих жилах. Разбавленная, грязная кровь, – в её голосе звучало очень знакомое высокомерие, и оно принадлежало не Тимнии. Но драконий эгль, из-за которого путались мысли, и вспыхнувшая злость мешали мне поразмыслить.
– А это означает, – продолжала Тимния, – что ты способна на всё. В том числе, приставать к женатому дракону. Поэтому я решила заранее обезопасить нас с Альтеном и предупредить тебя. Чтобы ты к нему не лезла!
Я задыхалась от ярости, а белая драконесса как будто не обращала на это внимания. Мерзавка! Это у меня грязная кровь?! Это я-то способна на всё?!
– Не знаю, были ли у вас какие-то… близкие отношения, – Тимния оглядела меня с ног до головы, брезгливо скривила губы. – Но вполне возможно, что и были. Как по мне, это всё равно, что с животным, однако надеюсь, что Альтен больше…
Ярость вырвалась наружу, полыхнув самым настоящим пламенем. Тимния попятилась, а я, горя, как феникс, обезумев от ненависти, швырнула порцию огня в те деревья, что были у неё за спиной. Не уйдёшь! Сейчас я от тебя костей не оставлю!
Завизжав, Тимния метнулась в сторону, но везде – везде, куда бы она ни повернулась, горел огонь. И я – с ног до головы в пламени – шагнула к ней, судорожно смеясь, готовая превратить негодяйку в пылающий факел. Она заплатит за всё.
– Нет! Остановись! – Тимния завопила, сбрасывая с себя горящий плащ. Из кулака у неё что-то выпало на землю, но я даже не посмотрела, что.
Немного, для забавы, подпалила Тимнии волосы. Она завопила от страха, корчась на земле и прикрывая голову руками. Это тебя не спасёт, подумала я, слыша треск горящих деревьев и кустарников вокруг нас. Дым расползался по всему лесу. Тимния хотела что-то сказать, но вместо этого закашлялась. Хотела послать в меня ответный огонь… я отбила его антимагией.
«Ну, прощай», – с этой мыслью вскинула обе руки. По ним текло пламя, и я была одним единым с этим пламенем. Пусть моё сердце горело, перед глазами плясали разноцветные пятна, а в висках стучало. Пусть. Цель-то перед собой я видела.
Но что это? Среди тёмных прядей на голове Тимнии проступили светлые… Я опомнилась. Замерла, не веря своим глазам, и вдруг услышала над головой отчаянное:
– Кэрхильд! Стойте!
С неба спускался зелёный дракон, и, подняв глаза, я сразу узнала Альтена. Он почуял опасность и пришёл ко мне на помощь! Как раньше… когда мы были вместе… Кругом хлынула вода, гася огонь. Моё фениксово пламя тоже потухло. А на потемневшей траве всхлипывала и что-то лепетала вовсе не Тимния, а Эйнеке!
Словно вспышка молнии осветила мой разум. Вот оно что! «Лучшая в превращениях»… Неясные подозрения и догадки мигом обрели форму. Эйнеке прекрасно знала, что, отбывая наказание Каль-Аэрда, я останусь одна. И, поскольку в академии шли занятия, Альтен не сумел бы помешать… фальшивому, ненастоящему Альтену подойти ко мне и наговорить всяких мерзостей!
– Это была ты! – И я ударила негодяйку антимагией в тот миг, когда Эйнеке хотела превратиться во что-то маленькое и сбежать. Она визжала от страха и злобы, пока я укрепляла вокруг неё купол, но ничего не могла поделать. И тут мне на плечо легла рука Альтена:
– Кэрхильд! Кэр! Всё хорошо. Всё в порядке. Успокойтесь.
Мой целитель! Разрыдавшись, я бросилась в его объятия. Альтен гладил меня по голове, утешая, и грел доброй магией, своим теплом, по которому я так сильно соскучилась. Прижавшись к нему, я бормотала:
– Простите меня, Альтен. Простите. Она разыграла целый спектакль там, около роз, – и несколькими короткими фразами я рассказала ему всю историю.
– Это я должен просить у вас прощения, Кэр, – глухо отозвался Альтен, выслушав меня. – За то, что сам не разобрался… не понял, что происходит… Она ведь и мне письмо отправила якобы от вас. Мол, оставьте меня в покое. Я хотел с вами поговорить, да никак не выходило. А потом эта история с Тимнией…
Сердце больно кольнуло невидимой иглой. Ведь ещё оставалась Тимния, его невеста! Как же я могла забыть о ней хоть на время!
– Выпустите меня, – раздался злой и в то же время испуганный голос Эйнеке. – Вы не знаете, с кем связались! Род Ари никогда не простит, если меня обидят, и с вами знаете что сделают? Вас…
Отстранившись от Альтена, я стремительно шагнула к Эйнеке, заставив её подавиться собственной угрозой. Мерзавка сжалась в куполе антимагии, словно боялась удара, и выставила перед собой мелко дрожавшие ладони. Но я не стала бить её. Я пристально смотрела на предмет, который Эйнеке до того выронила на землю. Он был испорчен огнём, но не настолько, чтобы я его не узнала.
Медальон с изображением синей паутинки, чтобы записать какое-то важное воспоминание! Это был один из подарков дяди, хранившихся в тайном кармане моей сумки. Значит, Эйнеке, используя проклятый дар превращений, сумела проникнуть в спальню, пока мы с Сигварой были на занятиях! И украла медальон.
– Для чего он был тебе нужен? – Я коснулась артефакта, и он мгновенно рассыпался в прах. – Говори, иначе купол сожмётся и сделает тебе очень больно! А то и драконьей магии лишит, – не всё было так просто, но Эйнеке об этом не знала.
Она поёжилась и с явной неохотой проговорила:
– Я… я думала, ты вызовешь демона, чтобы расправиться со мной… Ну, то есть, с Тимнией. И тогда бы я успела записать это и убежать… превратившись в какого-нибудь лесного зверька.
Альтен мрачно договорил за моей спиной:
– А потом она показала бы это воспоминание благородной Ваэльс-Имрале и главам факультетов. Чтобы вас, Кэрхильд, с позором выгнали из академии, а потом судили. Рискованно, но очень хитро, недостойная Ари-Эйнеке!
Я огляделась и вдруг ужаснулась тому, что натворила и ещё могла натворить. Пусть не вызвала демона, но хотела сжечь весь этот лес вместе с Эйнеке, которую приняла за ни в чём не повинную Тимнию! Права была серая дрянь – я ведьма, мне не место среди приличных драконов и драконесс!
– Кэр, что с вами опять? А ну, идите сюда, поговорим, – Альтен шагнул ближе и хотел взять меня за руку, но, увернувшись, охваченная стыдом и отвращением к самой себе, я побежала.
Вслед мне неслось:
– Кэр! Кэрхильд! Немедленно вернитесь!
Я мчалась по лесу, шарахаясь от острых веток, перепрыгивая через кустарники, то и дело цепляясь платьем за древесную кору или колючку. И, конечно, в какой-то момент я поскользнулась, не удержала равновесие и прокатилась по земле, врезавшись в очередной торчащий куст.
Попыталась встать и застонала – лодыжку прострелило болью. Тьфу! Какого демона…
– Кэр! – Альтен выскочил из-за деревьев и кинулся ко мне. Бережно усадил на землю, приобнял за плечи, ласковой рукой отвел от моего лица спутанную прядь волос. – Вы в порядке? Ничего себе не повредили?
Кривясь от боли, я указала на свою ногу, над которой тут же распространилось изумрудное свечение. Вскоре я почувствовала себя настолько хорошо, что сумела встать без помощи Альтена. Правда, он тут же взял меня за руки:
– Кэр, я не отпущу вас больше. И не надейтесь.
Что это? Кажется, моё сердце тоже перестало болеть! Серьёзно? Не веря своим ушам и предательскому теплу в груди, я подняла глаза на зелёного дракона:
– Альтен… Но… Как же Тимния?
– Я потому и улетел из академии пораньше, чтобы разрешить этот вопрос, – он явно торопился мне всё объяснить. – Я отказался от этого брака окончательно. Решил, что ещё поборюсь за вас. Отец был в ярости, пригрозил, что лишит меня наследства, но это не беда. Ему всё равно придётся смириться. Тем более, что мой благородный дед неожиданно – и как нельзя вовремя! – встал на мою сторону. Тимния… Ей пришлось нелегко, я извинился перед ней, но одно утешает: она меня не любит. Мы с ней не истинная пара. А вы, Кэр… скажите, ваше сердце, оно…
– Болело так, словно вы украли частицу моей души, – вырвалось у меня, и Альтен грустно улыбнулся.
– То же самое происходило со мной. Без вас, моя тёмная любовь. Я же говорил, что люблю вас, Кэр, а вы не поверили? – Его глаза проникали мне в душу, и сейчас, когда сознание очистилось от боли, страданий и злости, я понимала, что Альтен говорит правду.
Между нами протянулось нечто сверкающее, звонкое, как струна арфы, и я прошептала:
– Нить! Связующая нить… Мой целитель, моё светлое счастье…
Больше ничего не надо было говорить. Мы целовали друг друга, как безумные, под хор незримых арф, и для нас в эти мгновения весь мир звучал сладчайшей музыкой на свете.
