Текст книги "Сёши (СИ)"

Автор книги: Christian Bergensen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 16 страниц)

   Впервые за семь лет я смотрел двумя глазами и не различал мерцания чакры.

   Сёши, Хатаке Какаши и религиозная деятельность – 3

   Из горного храма получился на удивление неплохой санаторий: чистейший воздух, медитативная расслабуха, единение с природой, холодное спа в горном роднике, забавная диета из сырых овощей и пресной каши. Не знаю, что помогло больше – неощутимое благословение Тоёукэ Бимэ или разговоры с понимающим дедом Ватари, но подземелья меня отпустили.

   Какаши тоже повеселел. Пока я отсыпался, он починил всё, что в этом нуждалось, и отгрохал здоровенные тории на лестнице к храму. Старик, припахавший никчёмного шиноби к созидательному труду, самодовольно ухмылялся.

   А сегодня был последний день моего духовного очищения.

   Священник нараспев произносил слова и отвешивал поклоны алтарю. Я стоял у него за спиной и молчал. Разевать рот было мне не по чину – все возможные просьбы следовало произносить мысленно.

   – ...Нарушения не будет. И как восьмислойные облака небесные ветер разгоняет, дующий из тех мест, где ветры родятся, и как утренний туман утренний ветер дуновением изгоняет, и как большой корабль от гавани большой, канаты от носа отвязав, канаты от кормы отвязав, в Равнину Великого Моря направляют, так и нарушений оставшихся не будет. Даруется изгнание их, очищение их...

   Мерный речитатив напоминал заклинание. Очень длинное и очень заунывное, но для меня было важно, что эта молитва заканчивала замороченную процедуру избавления от скверны. Ватари-сама поражался тому, как мне удалось настолько внутренне перемазаться и пораниться. Я же считал, что отделался малой кровью. Смысл поговорки "сила солому ломит" предстал передо мной во всей ясности. Столкновение с Белым Змеем оставило такую рану, какую не смогла оставить смерть. Сила Орочимару находилась далеко за пределами моего "взрослого" опыта и привычных представлений о человеческих возможностях. Давление его воли сметало любую попытку сопротивления.

   Жутко представить горнило, в котором родился подобный монстр, и непонятно, как я вообще выжил, с моим-то заячьим сердцем.

   Поклонившись в последний раз, священник обернулся.

   – Всё. Сделано.

   – Спасибо за ваши хлопоты, Ватари-сама.

   – Ага. Спасибо большое, деда!

   – Ладно-ладно, – отмахнулся старик, но сразу распорядился: – Приходите послезавтра! Устроим праздник и наречение.

   Хатаке Какаши, Сёши и плоды фундаментального образования

   Потянувшись застегнуть ботинок, я промахнулся мимо пряжки и едва не клюнул носом. Голова опять пошла кругом.

   Чёрная слепая зона, ставшая привычной за последние годы, вдруг заполнилась океаном цветного света. Сжатый и однобокий мир распахнулся. Видеть окружающее двумя глазами было радостно, но иногда его оказывалось слишком много. Малейшее движение раздваивало контуры предметов. Лес на склонах долины дышал и шевелился. Горы зыбко парили между землёй и облаками, а сами облака рябили, как поверхность ручья.

   Опустившись на ступеньку у входа, я боролся с искушением опустить хитай на привычное место. С крыши мягко спрыгнул мелкий и примостился рядом.

   – Голова болит?

   – Нет. Просто кружится.

   – А-аа... Наверное, мозг привыкает, – глубокомысленно предположил Сёши.

   – К чему?

   – Двойная картинка. Как в бинокле. Он настраивает... ну, чтобы чётко было.

   Удивительно похоже на правду. По отдельности каждый глаз видел прекрасно, но общий вид никак не складывался.

   – Почему ты так думаешь?

   – Один глаз не может создать по-настоящему выпуклый... объемный рисунок. Мозг должен приспособиться к тому, что снова видит из двух точек, – мелкий говорил уверенно, словно повторяя прописные истины, известные даже детям.

   – Пожалуй, ты прав. И надолго это?

   – Ну-у, – он замялся, – я слышал про один опыт. Людям надевали особые очки, которые переворачивали... м-мм...

   – Изображение?

   – Да, переворачивали изображение... Но через некоторое время мозг переворачивал его обратно!

   – Хм, занятно... И как скоро?

   – Недели две. В редком случае, месяц. Но думаю, у вас получится быстрее. То ведь были простые люди, не шиноби.

   Заботливые интонации мелкого вызывали улыбку.

   – Спасибо. Это обнадёживает.

   – Ага! – Сёши самодовольно растянулся поперёк моих коленей.

   До ранения левый глаз был ведущим. Надеюсь, сын прав и они смогут договориться. Прятать обновлённый шаринган мне не хотелось. Семь лет назад, вернувшись в деревню с прощальным подарком Обито, я досыта наслушался угроз и обвинений. Если бы не Минато-сенсей, не знаю, чем это всё могло закончиться... Посмотрим, что случится теперь.

   Я каверзно дёрнул разомлевшего мальчишку за ухо.

   – Хочешь сходить в гости?

   – Хочу! – мелкий с готовностью вскочил. – А куда?

   – К дяде. Он делает оружие и инструменты на заказ.

   Когда мы с отцом приходили в долину, я всегда забегал в мастерскую к Юмото. Сёши тоже будет интересно посмотреть. А если дядя потащит нас любоваться мечами – тем лучше. Под это дело закажу у него что-нибудь для мелкого, или подберём из готового.

   Как и ожидалось, мастерская понравилась. Сын вцепился в одного из дядиных помощников и таскал его за собой, требуя объяснений всего-всего. Парень усмехался, но послушно отвечал на вопросы.

   Дядя Юмото гордо демонстрировал мне отобранную сталь. Тонкие обломки слитков заполняли почти половину шкатулки.

   – Думаю, ещё одна плавка, и мы наберём достаточно металла. Через год-полтора жди новый меч.

   Мелкий немедленно оторвался от затемнённого барьера, в котором шипели белые дуги молний, чтобы сунуть любопытный нос в коробку.

   – Полтора года?! Так долго делать один меч?

   – Нет, ну что ты, Сёши-чан, – развеселился Юмото. – Меч я скую за месяц. Ещё столько же займет полировка и отделка. Долго делать тамахаганэ – Алмазную сталь.

   – А почему?

   – Потому что железо для неё очень редкое. Приходится промывать и перебирать огромное количество песка в поисках нужных крупинок. Чтобы набрать металла для одной плавки нужно потратить несколько месяцев на сбор руды, – дядя снял с полки и показал тщательно закрытую стеклянную банку с драгоценным чёрным песком. – После плавки железный слиток разбивается на кусочки и из них выбираются те, которые подойдут для создания меча Белой Чакры. Это примерно десятая часть от всего металла.

   – А-аа... – Сёши понимающе покивал и тут же спросил: – Юмото-сан, а почему не использовать магнитный камень, чтобы вытащить железные крупинки из песка?

   Оба помощника рассмеялись, но мастер заткнул их взглядом и одобрительно похлопал мелкого по плечу.

   – Ты умница, Сёши-чан, но, к сожалению, магнитный камень слишком слабо притягивает железо...

   – Не-не-не! – перебил мелкий. – Искусственный магнитный камень! Не природный.

   Озадаченный Юмото требовательно уставился на меня. Я помнил только, что сильные магниты вроде бы используют в каких-то двигателях, но как их делают, не имел ни малейшего представления. По понятным причинам, меня куда больше интересовало Высвобождение Магнетизма. Жаль, что среди всех шиноби им владели только Казекаге и джитон был их родовой способностью.

   Мелкий покусал палец, соображая.

   – А можно ведь сделать электрический магнит, – он кивнул на барьер, где расплавленный молниями металл из тиглей медленно стекал в изложницы. – Это просто!

   Следующие несколько минут дядя пытался понять, как сделать "самый простой" магнит, а мой сынок рассказывал и рисовал пояснения на бумажке.

   – ...Вот так сгибаем железку... медную проволоку надо чем-то покрыть... лаком, например, ну или бумагой с клеем... это чтобы изоляция... потом вот так обматываем... и пропускаем электричество ... Пыщ!

   Юмото недоверчиво нахмурился:

   – И сильно тянет?

   – Тянет, как чёрт! – заверил мой умник.

   Через пару часов споров и проб дядины помощники собрали магнит размером с подкову и с интересом наблюдали, как поднесённый к банке с рудой, он собирает мохнатую бороду из железных крупинок. Райтон-чакры на это требовалась сущие слезы. Я не удержался и тоже опробовал занимательную штуковину.

   Дядя расспрашивал Сёши о том, как он работает, но мелкому не хватало слов для объяснения. Я пообещал отыскать книгу на эту тему и переслать с собаками. Да и самому неплохо бы прочесть про искусственный магнетизм.

   Возможность избежать постройки длинных промывочных желобов и нудного копания песка всех воодушевила. Благодарный Юмото напоил нас чаем и повёл в самое сокровенное место своего дома. Мелкий заметно присмирел, длинные разглядывая ларцы и стойки с оружием. Руки он старательно прятал за спиной, и мне хотелось сделать то же самое, чтобы не начать хватать без спроса.

   Глаза снова и снова возвращались к двум танто, сёто и дайто. Каждый на своей подставке. Со снятыми цубами в простых домашних ножнах и рукоятках из белой магнолии. Легендарные клинки старого клана Хатаке. Единственные уцелевшие в старой войне. Невероятно жадные до крови мечи.

   – Это они и есть?

   – Да, – Юмото кивнул, – они самые. Разящие удары сумасшедшего сердца. С тех пор как мы пришли в эту землю, их никто не доставал из ножен. Может быть, там уже одна ржавчина осталась... – казалось, что эта мысль его совершенно не тревожит.

   – Да.

   Если выбираешь судьбу, то колебаться не пристало. Предки могли и вовсе разбить свои мечи, но оставили, как напоминание о прошлом.

   Дядя задумчиво побродил между мечей и снял с полки запечатанную коробку.

   – Бери, Сёши-чан! Его зовут Киоши. Твоему отцу он не по руке, а тебе послужит. Это меч верный и послушный, такой не впутает в случайную драку и не причинит вреда своему хозяину.

   Сёши и некоторые важные решения

   В знак моего успешного возвращения к обычной жизни Ватари-сама приказал учинить праздник и всеобщую пирушку. Утром еду торжественно поднесли покровительнице, чтобы угощение успело пропитаться божественными добродетелями, а вечером вся семья собралась на ужин. Особенное уважение внушало количество наполненного божественной силой спиртного. Кажется, Хатаке собирались надолго запомнить этот день.

   Родственники поздравляли меня с завершением очищения так горячо, словно догадывались о возвращении с того света. Я лыбился до ушей и безропотно позволял себя тискать. Посчитав, что Какаши радуется недостаточно интенсивно, вместо слабенького сакэ, набулькал ему большую чашку креплёного вина. Рассказал своим одногодкам множество завиральных баек про жизнь в Конохе. Дурачился с Рёко и Канзо. И с каждой минутой чувствовал, как пережитое в проклятом подвале отодвигается – не забывается, но перестаёт ранить.

   Хатаке неутомимо единились с незримо присутствующей на пирушке богиней, придумывая шутливые здравицы в её честь, а когда стемнело священник и глава семьи поманили меня за собой.

   Ура!! Мне разрешили оставить привычное имя. По мнению деда Ватари, оно было коротковатым и дурацким, но главное условие наречения оказалось выполнено. Имена детей составлялись из слогов имен родителей и наиболее почитаемых родственников. С Какаши у меня совпадал последний слог «Ши» (ребёнок), а слог «Сё» (малый) встречался у доброй трети предков. Так что традиция соблюдалась, пусть и случайно.

   В крохотной комнатке прямо внутри храма мне приготовили постель, чтобы ками могли прийти и познакомиться. Кроме меня там с трудом помещалась пара статуй псов-защитников. Маленький футон лежал практически между собачьими лапами. Дощечку с именем положили в изголовье. Туда же поставили миску с лепешками и приличных размеров булыжник.

   Дед советовал побыть хорошим мальчиком и просто лечь спать, но меня разбирало любопытство. Зажжённые свечи оказались довольно толстыми, если помнить про фитили и вовремя снимать нагар, их запросто хватит на всю ночь. Вот и посмотрю, как выглядят предки.

   А заодно поразмыслю. Реальность преподнесла неприятный урок, и мне хотелось его обдумать. Узнав вкус чужой ненависти и досыта нахлебавшись страха, я лучше понимал, что движет любителями мировых изменений. Боль и вера в себя. Человеческие чувства и нечеловеческие возможности – та ещё смесь. И то, что для осуществления перемен они выбирали путь насилия, меня не удивляло. Простые решения сложных проблем издавна любимы дураками, а ломать, как известно, не строить. Чужую жизнь? Да сколько угодно! Не своя же, не больно.

   В первую голову меня беспокоил план "Глаз Луны" и его создатель – старикан неуживчивый настолько, что последние годы жизни был вынужден закопаться в пещеру. Ради объективности, я постарался отвлечься от личности автора задумки и подумать рационально. Хочу ли я окончить жизнь в счастливой иллюзии Учиха? Неважно Мадары или Обито. С их презрением к окружающим и стремлением решать за других эта парочка друг друга стоит.

   Нет, не хочу. Тут я целиком солидарен с дедом Ватари. Мир – отличное место! Да жизнь неидеальна, да бывает страшно, но это отнюдь не повод усыплять человечество, как больных зверушек. Нафиг! Если Мадара хочет бесконечно галлюцинировать, он может невозбранно делать это один или в компании других наркоманов-эскапистов. Большинству нормальных людей хватает здорового восьмичасового сна.

   Отсюда вердикт: недоделанным преобразователям от-ка-зать!

   Понятно, что в открытом бою с мега-злодеями мне ловить нечего, но планы – штука хрупкая. Особенно, если заручиться поддержкой подходящей команды и насмерть испохабить чужие задумки на ранней стадии. Один кандидат в команду уже есть. Просветить его о том, что покойный друг жив и занимается чёрти чем? Не, погожу пока.

   Порыв сквозняка дёрнул языки пламени, и я закутался поплотнее. Всё-таки ночью в горах быстро холодает.

   Второй важный пункт размышлений – Обито и Четвёртая мировая война.

   Если подумать, то для изначального плана Мадары война – мероприятие откровенно избыточное. Акатсуки творили, что хотели и похищали джинчурики, когда хотели. Не было никакого смысла затевать полномасштабный конфликт. Пример Пейна показал, что терроризм вполне эффективен – Наруто немедленно примчался, как только в деревне запахло жареным. Боюсь, собрать всех биджу и слепить десятихвостого можно быстрее и проще, чем это показано в сериале. И это очень плохо! Защиту джинчурики стоит улучшить. Пусть умники гакуре посушат мозги на эту тему. Не знаю, как обстоят дела в других деревнях, но в Конохе меры охраны Наруто совершенно недостаточные.

   Если же война всё-таки начнётся, я искренне надеюсь, что руководство Альянса не потащит личный состав на поле боя, где толкутся сотни мертвяков и тысячи клонов Зетсу, да ещё и швыряются бомбами биджу. Никакая защита последних джинчурики не оправдывает бессмысленное зарывание в землю тысяч чунинов и джонинов. Но тут мне сложно принять окончательное решение, потому что сама вероятность войны находится под большим вопросом. Понимаю, зачем она требовалась автору истории, но не её участникам.

   Сёдзи снова дрогнули, и я вспомнил про свечи. Надо укоротить прогоревшие фитили.

   Третья проблема, которая меня беспокоила – глазливый Нагато с комплексом на почве Великих Стран и персонально Конохи. Персонаж совершенно отмороженный. В аниме считал себя богом и собирался перекроить мир по своему вкусу. Как это должно выглядеть, прекрасно иллюстрировал пример Амегакуре. Типичная антиутопия, где шизанутое существо контролирует жителей целого города. Покорность, тотальное доносительство и солнце по большим праздникам – такую цену безопасности взял "бог" с измученных войной людей.

   Защититься от Нагато сложно, а нападать на него в Дожде смерти подобно. Значит, понадобится работающая система раннего обнаружения, которая может вычислить местоположение его настоящего тела. Опять же стоит подготовить несколько неприятных сюрпризов в расчёте именно на него. Тут мне никто не мешает сработать на опережение, но нужно проверить, насколько актуальны мои знания о Шести Путях.

   Остальное мелочи... Рабочие моменты. Разберусь.

   Ох... спать-то как хочется.

   А ками ко мне так и не пришли. Наверное, этой ночью у предков Хатаке другие дела...

   Проснулся я от чужого внимания.

   Рядом сидел Ватари, жевал лепёшку и с интересом на меня поглядывал.

   – Доброе... утро, дедушка.

   – Как спалось, Сёши?

   – Хорошо. Только никого не было. Никаких ками!

   – Да что ты? А я-то подумал... – старик скорчил ехидную рожу.

   Весь день родня надо мной угорала, но вечером Рёко сжалилась и дала посмотреть в зеркало.

   Ва-а! Краситься больше не придётся. Словно пеплом припорошило. Серые волосы, серые брови.

   На следующее утро небо прижалось к земле, и мелкий дождик принялся настойчиво сеять водяной крошкой. За нами пришли сопровождающие из Конохи. Уже завтра мы пойдём домой. Грустно.

   Я валялся животом на коленях у Канзо и методично растрёпывал его хвост, чтобы хоть немного отвлечься. Мне свели номер со спины. Саму процедуру я проспал в гендзютсу, но потом было больно до тошноты и кровавой пелены в глазах. Семейный лекарь просто выжег часть искусственно созданных потоков, чтобы номер не читался. Теперь он заботливо замедлял ток чакры, остужая жгучую пульсацию в спине. Получалось не особо, но хоть какое-то облегчение. Да и ветерок с улицы обдувает.

   Канзо долго терпел надругательство над своими волосами, но всё-таки не выдержал:

   – Скажи, Сёши... а ты не хотел бы погостить подольше? Пожить с нами. Мы были бы очень рады, – он ненавязчиво потянул свой хвост у меня из рук. – Подумай, тебе же хорошо тут?

   Я не удивился.

   Слышал похожий разговор между отцом и Ватари. Священник явно считал Коноху оплотом насилия и совершенно неподходящим местом для воспитания нового поколения. Кричал, что глупый Какаши загубит ребёнка (то есть меня), который совсем не предназначен для ремесла шиноби (с этим я бы поспорил). Дед так распалился, что даже швырнул в отца сандалию, не попал (понятное дело) и разозлился ещё пуще...

   – Ага, хорошо. Только дома лучше.

   – Но почему, Сёши?! – недоумевал Канзо. – Неужели ты настолько хочешь стать шиноби? Ты больше похож на нас, чем на Какаши. Уверен, он тоже это понимает...

   Возможно. Во всяком случае, внимательно слушает нашу беседу, делая вид, что читает Ичу.

   – Не беспокойтесь, Канзо-сан, – я припомнил окончание мультяшного боя на мосту в стране Волн, обещание Наруто и ухмыльнулся. – Мне совсем не обязательно становиться жестоким или злым. Можно ведь стать особенным шиноби.

   Искать свой путь всегда интересно. Всё равно где. В науке, в искусстве или в военном деле... Трудно, но занятно.

   – Вот вырасту и буду прибегать к вам в гости часто-часто!

   Разговор с отцом я долго откладывал, но сегодня, наконец, набрался смелости.

   – Какаши-сан, можно попросить?..

   – Бывало нельзя? – удивился он.

   Я собирался рискнуть ради получения кой-каких новых прав для себя и помощи в жизненно важном вопросе.

   – Пап... у меня есть две тайны.

   – И?.. – он всё ещё не понимал.

   – Можно я оставлю их себе?

   Какаши хмыкнул.

   – Это так важно?

   – Наверное... Да, очень важно!

   – Тогда оставь.

   Кажется, он понял, что тайны родом из моего прошлого и не собирался на них зариться. Всё же с приёмным родителем мне повезло. Да и вообще с новой семьёй.

   – А нельзя сделать так, чтобы никто-никто не мог их из меня вытащить? Вообще никто.

   – Не волнуйся, – Хатаке привычно растрепал мне волосы. – Помогу тебе их сберечь. Есть способы.

   – Здорово!.. А давайте, откроем свиток?

   – Даже и не мечтай.

Интерлюдия она же междудействие

   Хатаке Какаши, Сёши и Майто Гай. Подарки и наследство

   Тонкий веер брызг, запущенный противником, смахнул пару торчащих прядей с моей головы. Уклонившись от пинка в плечо, я пробил в грудь и подло добавил в пах. Чакру вкладывал в удары не скупясь – Гаю удалось защититься ценой отсушенных рук и ушибленной ноги. Одобрительно ухмыльнувшись, он двумя прыжками набрал расстояние превышающее дистанцию мгновенной атаки тайдзютсу.

   Я не преследовал.

   Можно было продолжить лупить друг друга, но сегодня мне хотелось козырнуть новым умением. И это желание определило выбор места для схватки. Прямоугольное искусственное озеро, метко прозванное Бездонкой, питалось холодными ключами и, на моей памяти, его глубину никто не мерил. Здесь тренировали самые разрушительные водяные дзютсу, которые запрещалось использовать на реке.

   Начали одновременно. Гай атаковал в лоб, вот только я уже смещался по дуге.

   Шаг... Два... Три... И движение ладоней поднимает прозрачную сферу. Последняя ступень школы Водяного Кулака оборачивает меня водяной взвесью пополам с суитон-чакрой. Никаких печатей – чистое изменение формы! Каждое движение омывает силой почти треть тенкетсу. Другое движение и новая волна. Тот самый непринужденный пульс, неоднократно описанный в книгах Сёши, который никак мне не давался... пока я не додумался тренироваться с водой.

   Само использование стихийной чакры для тайдзютсу – мысль не новая, но обычно шиноби использовали дотон-чакру, придающую прочность телу, или райтон-чакру, дающую скорость. Вода всегда считалась малоподходящей стихией для рукопашного боя, а оказалось, что она даёт совершенно особую текучесть движений. Нужно лишь поймать нужный ритм...

   Кожа Майто окрасилась багровым – открыл Третьи Врата.

   Ну теперь проверим, так ли хороша моя новая защита! Согласованное течение рук и чакры встречает таранный удар Обратного Лотоса.

   Ха!

   Мощная атака смялась проще, чем выпад генина! Гая вбило в озеро, словно огромной кувалдой. Взлетевший фонтан воды я разметал исключительно ради баловства и позёрства. Хотелось немного похвастаться перед зрителем.

   На берег Майто выполз далеко не сразу. Мелкий, следивший за поединком, успел поволноваться и даже почти собрался нырять за утопающим.

   – Невероятное дзютсу, Какаши! – довольный Гай вытряхнул воду из ушей. – Ничего подобного не видел! Признаю поражение... Ох! Ты прямо распалил меня своей атакой!! Сегодня буду упражняться весь день и всю ночь!

   Представляю, что он скажет, когда прочтёт книги. Я подтолкнул сына.

   – Отдай быстрее, пока этот "Ураган Юности" не сбежал.

   Подарок для Гая мы готовили вместе. За дикие деньги удалось купить стопку хорошей необрезанной бумаги из страны Птиц. Я выдал свою лучшую каллиграфию, а мелкий нарисовал цветные рисунки, постарался с переплётами и закладками. Полагаю, у нас получились самые изысканные и шикарные учебники по тайдзютсу, которые только можно представить.

   Вручение доверили Сёши.

   – С вашего позволения, Майто-сан. Сердечно благодарю за то, что вы для меня сделали... – мелкий протянул заботливо упакованные книги. – Вот. Извините за скромный подарок.

   Растроганный Гай кое-как обтёр руки, прежде чем взять свёрток.

   – Благодарю за прекрасный дар, Сёши-чан. С удовольствием приму.

   Возможно, я бы немного погордился тем, какой учтивый у меня сын, но стоило переступить порог дома, и вся его воспитанность улетучилась. Изнывающий от любопытства мелкий нахально потребовал исполнения обещания:

   – Свиток!

   – Ты уверен, что хочешь посмотреть сегодня?

   – Свиток!!

   Делая вид, что не замечаю умоляющего лица, я лениво растянулся на террасе.

   – Что-то Гай меня утомил. Может, сначала чайку попьём?

   – М-ммм!!.. – не найдя слов, Сёши возмущённо взвыл и умчался внутрь.

   Столики, сэнча и несладкие варабимоти появились так резво, словно сын освоил неизвестное дзютсу Призыва Еды и Напитков. Полный раздражения мелкий уселся напротив и принялся взглядом сверлить во мне дыру. Я нарочито неторопливо тянул чай, наблюдая, как он ёрзает на подушке. Пусть. Шиноби начинается с умения терпеть. Пока не возьмёт себя в руки, ничего не получит.

   Надо отдать ему должное, через пару минут мелкий постиг воспитательный смысл момента и, пробубнив смущённые извинения, уплёлся на кухню. Принёс себе красного чая, добавил кусочек лимона и сахар, с удовольствием выпил ужасную бурду.

   – Всё. Я готов!

   – Тогда идём.

   Для создания подземного помещения мне пришлось изрядно переделать искусство Движения Грунта. Дзютсу с уменьшенным расходом чакры кромсало и двигало камень небольшими пластами. Работа несложная, просто долгая и нудная.

   Единственный неприятный случай произошёл, когда вырезая участок будущей комнаты, я открыл разлом, идущий глубоко вниз. Хлестнувшая в упор струя перегретого пара едва не сварила незадачливого строителя. Тогда меня спас шаринган. Взгляд успел накинуть плёнку необычного искажающего барьера на край разлома, давая мне время кое-как сомкнуть трещину. Сплавив скалу, я ушёл наверх, ждать пока остынет раскалённый камень, выветрится дым и пройдёт болезненное жжение в левом глазу. Чакры непроизвольный фокус с барьером выжрал неслабо.

   С тех пор, прежде чем подвинуть следующий участок скалы, я проверял, нет ли за ним чего-нибудь опасного. Так и ковырялся неспешно, между миссиями. Мелкий теребил меня, требуя таинственные свитки с древними сокровищами, но медленное продвижение было единственным способом соорудить под домом рукотворную пещеру и не переполошить барьерную команду Конохи. В общей сложности на "рытье" достаточно просторных и глубоких покоев ушла примерно неделя, и вдвое больше времени заняло наложение всевозможных печатей: обновление воздуха, осушение, укрепление стен и лестницы, поглощение чакры...

   – Ого! – Сёши изумился получившемуся залу. – А если там окажется что-нибудь маленькое?

   – Всё равно пригодится. Нам давно требовалось надёжное хранилище.

   Наследие двух кланов призывно поблёскивало в середине комнаты. Себе я мог признаться, что заинтригован ничуть не меньше Сёши. Что там внутри? Какое-то знание? Предмет, наделяющий необычными способностями?.. Скоро узнаем.

   Сын аккуратно расплёл шнуры, стягивающие плотные витки бумаги и шёлка, немного помедлил перед последним узлом... и одним движением раскатал свиток.

   Ну, конечно.

   Фуин.

   Красивая и точно выверенная. Никаких искажений, даже на волосок. Все знаки идеальны до последнего штриха. Потому что не выписаны тушью, а выжжены чакрой по листу. Великолепный рисунок и самый минимум текста.

   Я чудом поймал себя за язык и удержался от высказываний в адрес Узумаки. Ругать покойников непочтительно и вредно... но ведь могли бы постараться и оставить хоть какие-то пояснения! На вид геометрия печати казалась неоправданно сложной – четыре круга, один в другом и каждый дополнительно разделён на четыре равные доли. В центре нанесено размашистое: Завет. Самое понятное – контуры ладоней по двум сторонам печати. Кстати, широковато расставили. Мелкий едва-едва дотянется разом до обоих.

   – Очень странное запечатывание...

   Сёши тихонько ждал, пока я методично считывал рисунок шаринганом. Знакомых частей оказалось не так уж мало. Один похожий сегмент встречался в собачьем свитке Договора. Если я ничего не напутал, то отвечает он за описание живого существа. Немного противоречиво смотрелась группа символов, сопровождающих исключительно предметы. А вот эту часть я видел в печати для сохранения тел. Третий круг почти целиком состоял из незнакомых мне знаков... но в целом было понятно, что для вызова содержимого...

   – Нужны ручные печати Птица, Собака, Дракон, скрепление кровью и чакра.

   С печатями мы провозились несколько часов. Непослушные детские пальцы не желали складываться нужным образом. Особенно в хитрую Птицу.

   – Не торопись. Сложил печать, направляешь чакру в руки. Переход. Следующая печать...

   Мелкий пыхтел, полный решимости увидеть долгожданное наследство уже сегодня. Наконец, знаки начали правильно заполняться силой. Сложив все три, он с готовностью чиркнул рукой о подставленное лезвие. Мазнул ладонью об ладонь и распластался по бумаге.

   Круги разгорались нехотя. Чакра утекала. Сёши медленно зеленел, но упрямо кусал губу. Я уже приготовился оттаскивать упрямца, прежде чем он потеряет сознание, но печать всё-таки вспыхнула. Мелкого отбросило порывом воздуха, и мы одинаково замерли, разглядывая полученное сокровище. И ради этого стоило городить такой невероятно сложный Призыв?

   Выглядело "Наследие памяти", мягко говоря, неказисто. Небольшая вытесанная из камня плита, отполированная только с одной стороны. Впрочем, присмотревшись, я понял, что поспешил с разочарованием. Кусок гранита оказался совсем не прост. Из тёмной глубины к полированной поверхности неторопливо всплывали и медленно таяли непривычные ломаные символы...

   Бросив обнюхивать непонятное наследство, мелкий довольно потёр перемазанные ладошки.

   – Так-так! А я-то думал, где же наши заветы Ниншу?