Текст книги "Сёши (СИ)"

Автор книги: Christian Bergensen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

   – Здравствуйте, Хатаке-сан.

   – Спасибо, что пришли. Проходите, пожалуйста. Мелкий вас заждался.

   Гость принёс в подарок чай, и Сёши поспешил за новым чайником.

   В промежутках между тарелками я рассказал пару поучительных (специально для моего оболтуса) историй с полевых миссий. В ответ Умино поведал о своей прошлой работе в барьерной команде Конохи. Он с содроганием признался, насколько это была тоскливая и однообразная служба – даже хуже, чем охрана тюрьмы, в которой от века сушат самых нерадивых. Зато в Академии, что ни день, то новое.

   Я про себя подивился чужой отваге – учительское ремесло представлялось мне чем-то сродни регулярному самосожжению. Кстати, о наставниках и студентах.

   – Ну, а в целом... Как успехи у вашего ученика?

   – Неплохо. Он сам разве не рассказывает? – удивился чунин.

   Под скрестившимися взглядами мелкий опустил палочки и заёрзал.

   – Что?!

   – Как дела с учёбой?

   – А то вы не знаете? Я же просто бог среди студентов. Каждый день радую своего сенсея!

   Отбив неожиданное нападение, Сёши поспешно натолкал полный рот лапши, чтобы взрослые не вздумали наседать на голодного ребёнка. Умино вздохнул и почти собрался поведать мне о достижениях сына, но его прервал рывок воздуха и иллюзия снежного вихря.

   О! Вот и мой гость.

   – Добрый вечер, Джирайя-сама.

   – Хо! Рад приветствовать, Какаши! Вижу, ты наконец-то отбросил нелюдимость и начал приглашать друзей, – отшельник огляделся и деланно нахмурился. – Но тебе стоит ещё поучиться искусству правильного составления компании. На трёх мужчин нужно приглашать, самое малое, шесть девушек!

   Ну, кто бы сомневался.

   От присутствия Джирайи комната сразу стала теснее и как-то уютнее. Отшельник весело балагурил и расспрашивал о здешних новостях. Он редко бывал в деревне подолгу, я тоже мало что об этом знал, зато Умино оказался настоящим кладезем свежих сплетен Листа. Типичная ситуация, кстати. Когда мне нужен разговорчивый и осведомлённый язык из чужого гакуре, я всегда похищаю чунина. Джонины постоянно заняты и бродят с миссии на миссию, зато чунины в курсе всего.

   Сёши таращился на Саннина, как на Тосигами, но исправно подливал ему в чашку и подставлял новые угощения. Вклинившись между репликами своего сенсея, мелкое чудовище, как бы невзначай, поинтересовалось:

   – Скажите, Джирайя-сама, это ведь вы написали все те замечательные книжки для взрослых? Про Флирт?

   Мы с Ирукой слаженно подавились чаем.

   Что-о?!! А ну заткнись, если шкура дорога!

   – Хо? – отшельник ухмыльнулся. – Неужели ты их читал, Сёши-чан?

   Ни слова больше, паршивец!

   Я жестами показал, насколько большие неприятности ему устрою, если он немедленно не закроет пасть, но мелкий нахально улыбнулся и продолжил тереть кунжут:

   – Уважаемый отец считает, что мне рановато читать подобные сочинения, но я подумал, что такой известный писатель, как вы, творит в разных жанрах. Возможно, у вас найдутся книги, которые он одобрит?

   Фух! Ладно, живи.

   Джирайя весело рассмеялся.

   – Вижу, ты парень не промах! У меня и правда есть книга, подходящая для мальчиков.

   Он распечатал из вещевого свитка небольшую, карманного формата, книжку, и бросил её мелкому на колени. Я прилично удивился: на невзрачный томик сын посмотрел, как пустынник на воду. Алые глаза горели углями.

   – Нет слов, чтобы выразить мою благодарность, Джирайя-сама, – Сёши прижал ладошки к полу и надолго склонился в поклоне.

   Польщенный писатель хлопнул ещё чашку сакэ.

   – Так о чём ты хотел поговорить со мной, Какаши?

   О чём...

   За последние две недели я перерыл все доступные сведения о семьях Сенджу и Узумаки. Изучил и скопировал карты острова Водоворота. Посмотрел рисунки старого Узушиогакуре. Перечитал историю, сборники легенд и описание семи кланов шиноби, живших в деревне скрытой в Водовороте. Отыскал материалы о нескольких школах печатей и барьеров, учебники и уцелевшие рабочие дневники Узумаки, хранящиеся в библиотеке. Нашёл жизнеописания известных мастеров фуин и «записи речей» – лекции и беседы с учениками. Проштудировал даже случайно обнаруженное исследование, посвященное долголетию жителей Узушио.

   Из прочитанного получалось, что предки Узумаки осели в Водовороте почти восемьсот лет назад. Этот клан шиноби никогда не скитался, как другие. Уникальные знания фуиндзютсу позволяли им успешно противостоять нападениям и защищать деревню от искателей лёгкой наживы. Почтенный возраст, которого достигали тамошние обитатели, оказался связан с местом проживания и не являлся исключительной особенностью семьи Узу, как я слышал раньше.

   Даже странно, что теперь никто не хочет там жить. Сто тридцать, а то и сто пятьдесят лет жизни довольно привлекательны.

   О клане-основателе и первых Хокаге сведений тоже хватало. История, имена, даты... Рождения, ранги, смерти... Личные дела, миссии, дзютсу... Разрывы между документами – время войн. Монумент над деревней. Разговоры с немногочисленными старыми слугами из замка Кикиё. Разговоры с Тензо. Целенаправленно собирая данные о мокутоне, кохай выяснил много действительно интересных вещей и о Лесном клане.

   Так что Джирайю я хотел расспросить о Нидаймё, как о человеке.

   Сёши давно спал в обнимку с новым сокровищем. Умино с благодарностями откланялся. Ночь была приятной, мы вышли в сад. Джирайя любовался убывающей луной и вспоминал:

   – Он был очень похож на твоего сына. Очень. Глаза, особенно. Я помню, когда он пришёл на наш выпуск в Академию. Мы ведь были первыми выпускниками. Так гордились... А он улыбался нам, хвалил, и было видно, как ему непривычно...

   Всё-таки у отшельника дар слова. Я никогда не встречался с Тобирамой Сенджу, но к концу рассказа представлял его так, словно он полжизни пробыл моим соседом.

   – ...Хирузен-сенсей всегда винил себя за то, что они тогда не успели. Нидаймё смог уничтожить братьев Кингин и команду Золотого Рога... но был сильно изранен и скончался у них на руках.

   Потери. Чувство вины за то, что уже не можешь изменить.

   Знакомо.

   Сёши и Земля

   Оборотная сторона моего особенного восприятия чакры выяснилась случайно и крайне драматично. Хорошо хоть, произошло это, когда я был в безопасности и не один.

   День не задался с самого утра. Я проснулся с тяжёлой головой и долго не хотел вылезать из постели. За завтраком ухитрился раскокать тарелку, да ещё и порезаться осколком, к немалому недоумению Какаши. Мне следовало сказать ему о плохом самочувствии, но когда пришёл Умино, я промолчал, понадеявшись перемочь дурноту.

   Вот только обучение не ладилось. Справедливые замечания учителя раздражали, а чакра вела себя как угодно, только не так как надо. Я фыркал и огрызался. Ирука, поначалу просто удивленный, скоро забеспокоился.

   Пришлось признаться в непонятном недомогании.

   В итоге, вместо занятия мы отправились смотреть место будущих тренировок. Умино сказал, что некоторых занятий нам понадобится специально защищённое пространство и обязательный ирьёнин поблизости. Если меня не смутит присутствие старших детей, он мог бы договориться с руководством Академии. Тамошние площадки большие и разнообразные.

   И конечно, я согласился. Увидеть место, где занимаются будущие шиноби, мне хотелось. Надо ли говорить, что в этот день мы туда не добрались? Утро было жарким, но тут на землю пала совершенно одуряющая духота. Солнечные лучи впивалось в голову, как раскалённые гвозди.

   Рухнув в ближайшую тень, я ловил ртом бесполезный воздух. Ирука присел рядом, встревожено щупая мой повлажневший лоб.

   – Сёши-чан...

   Его губы шевелились. Он что-то говорил... спрашивал, а я, не отрываясь, смотрел, как десятки маленьких изумрудных ящериц высыпают из трещин на камни, и слышал беззвучный стон земли. Уши не могли различить этот звук, но каждая кость вибрировала на одной невыносимо низкой ноте, полностью заглушая голос Ируки и уличный шум...

   Тело чуяло, что в глубинах земли ворочаются и сталкиваются гигантские массы камня. Скальные плиты крошились и плавились на стыках, выбрасывая чудовищное количество энергии. Медленные тягучие удары. Первый... Второй... Третий...

   Дальше помню плохо.

   Кажется, я упал на пузо и, отчаянно завывая, вцепился в какой-то травяной кустик, словно грозящее цунами чакры могло унести меня чисто физически.

   Кажется, Ирука пробовал отодрать меня от спасительной травы.

   Кажется, чувствуя приближение сокрушительной волны, я тянулся к единственному человеку, который, в моём представлении, мог остановить что угодно.

   Кажется, моя энергия разворачивалась, и тонкие ручейки чакры разбегались в разные стороны.

   А потом оно жахнуло!

   Очухался я на руках у Какаши и почему-то посреди пруда. Чувство было такое, словно внутри меня прошло наводнение – привычные эмоции и мысли смыло шквалом силы. Тело отзывалось нехотя.

   Рядом с нами на поверхности воды расположился Ирука. Шиноби болтали, но до меня их слова доходили, как сквозь подушку.

   – ... испугался землетрясения.

   – Сегодня же обещали. То-то он с самого утра не в себе. Не стоило никуда ходить, – огорчился Умино.

   – Да не переживайте, сенсей. Это родство с Землёй себя проявляет. Я встречал такое пару раз.

   Заметив, что сынок ожил и блымает глазами, Хатаке поблагодарил Ируку за беспокойство, пообещал сообщить, будет ли его ученик завтра заниматься, и откланялся. У меня получилось только вяло помахать на прощание.

   В этот раз мы никуда не бежали, а чинно топали по улице, пока я приходил в себя.

   На пороге дома изнывал взбудораженный Хусанака. Прошедшее землетрясение было средней силы – в комнатах кой-какая мебель сдвинулась с места, да на кухне побилось немного посуды, но домоправитель переживал и хотел на всякий случай стоит вызвать плотника, чтобы тот проверил опорные столбы и стропила. Какаши равнодушно отмахнулся от причитаний. Он сходу затащил меня в тренировочный зал и, устроившись на подушке, огорошил неожиданным вопросом:

   – А теперь подумай и скажи, каким образом ты меня позвал?

   – ?

   – Ты смог коснуться меня своей чакрой, несмотря на то, что я был на другом конце деревни. Я даже почувствовал твой страх.

   – ???

   – Вспоминай! Я не тороплю, но это очень важно.

   – Эм-ммм...

   И как это у меня получилось?..

   Разобраться удалось далеко не сразу.

   Тени травы постепенно укорачивались. Часы размеренно тикали. Минутная стрелка коснулась часовой. Полдень! Накопленная чакра ринулась под поверхность почвы...

   Очередное испытание моей случайно открытой способности удалённого поиска. Но сегодня я впервые тянулся настолько далеко. Какаши предупреждал, что остановится примерно в двухстах ри. Хватит ли сосредоточенности, чтобы удержать такую связь? Вот попробую и узнаю!

   Больше всего это походило на молнию – искровой разряд, летящий от одного скопления заряженных частиц к другому. Чакра неслась к цели по трещинам скал, кромкам подземных ручьев, напряженным границам между слоями породы. Энергия вытягивалась в тончайшую нить, на мгновение соединяя меня с другим человеком.

   После нескольких совместных опытов Какаши выдал теорию о работе моего дара. По его версии, я искал людей по индивидуальным особенностям их чакры, и дальность такого поиска оставляла далеко позади любое додзютсу! Найти за сотню-другую километров? Да не вопрос!

   Единственная трудность – запомнить чакру. На это мне требовался не один день плотного общения с нужным человеком. Сейчас я мог уверенно находить четверых: Какаши, Ируку, Хусанаку и Наруто. Причём искать Узумаки – себя не любить! С его колючей чакрой ощущение от контакта было примерно таким же приятным, как облизывание железа на морозе.

   Перед путешествием отец собирался включить в этот список Майто, и мне заранее становилось жутковато от того, какое объяснение он придумает, почему я должен проводить время с его лучшим другом и вечным соперником.

   ...В этот раз импульс продвигался рывками, подпитываясь силой самой земли. Последнее усилие и невидимая нитка уткнулась в искомую чакру! Там, на другом конце, сидел Хатаке и старательно ждал моего касания. А вот и ответ – привкус знакомого одобрительного внимания.

   Ух! Сделал.

   Длинная стрелка отступила от короткой на одну шестидесятую круга. Я размял напряжённую шею и сунул часы в карман. На сегодня ещё полно заданий от Ируки – особо рассиживаться некогда. Какаши обещал, что завтра он пройдёт немного дальше на восток, и будет ждать в это же время.

   Мы собирались выяснить максимальную дальность моего поиска.

   Хатаке Какаши и выходной

   Утро. Дома. И никуда не нужно торопиться, потому что выходной.

   В кои-то веки можно спокойно проснуться, со вкусом поваляться в постели, выпить чаю, размяться... И спокойно выбрать занятие на день. Например, опробовать медитативные практики из книжек мелкого. Или сходить к реке, потренировать суитон? Или подбить Гая на спарринг и в хлам уделать его моим новым неотразимым тайдзютсу?.. А вечером заглянуть в чайную. Тысячу лет там не был.

   Точно! Я же хотел расспросить Сёши насчет понятия, постоянно мелькающего в его учебнике по тай. Термин Восемь Триграмм, связанный с внутренними принципами школы. Мне хотелось уточнить его значение. Краткие объяснения мелкого звучали довольно загадочно: «Ну-у... триграммы – это такие воплощения столпов миропорядка, вроде бы...»

   Люди, стремящиеся придать боевым искусствам столь грандиозную основу, поражали меня несказанно. Равно как и способность Сёши выхолащивать философское и духовное содержание учений, сохраняя лишь внешнюю практическую оболочку. Добрый ребёнок обещал изобразить схему этого понятия, уверяя, что по рисунку сразу станет понятно, почему он не интересовался такими вещами. Любопытно будет посмотреть.

   Потянувшись к лежащему у постели юката, я замер в растерянности.

   Последние пять лет каждый выходной начинался одинаково – встречей с друзьями... Обито... Рин. Ноги почти без участия разума несли меня к Камню. Туда, где можно поделиться новостями. Поговорить... Подумать вместе.

   И сегодня. Я не забыл. Я просто не хотел туда идти. Возможность потренироваться с Гаем или поболтать с Сёши казалась более интересной. Почему-то... Жизнь незаметно обросла добрым десятком новых занятий, и не понятно было, радоваться своим проснувшимся желаниям или терзаться чувством вины перед друзьями.

   Разобраться помешали резкие всплески чакры снаружи дома.

   Мелкий.

   Умино предупреждал, что весь день будет занят в Академии. И теперь предоставленный самому себе Сёши прилежно занимается. А может, просто развлекается, прыгая по двору как кузнечик. Ещё бы он не тратил силы в четыре раза больше, чем надо, при его-то смешном весе.

   – Ауч!!

   Надеюсь, он ничего себе не сломал?!

   Нет. Просто неудачно брякнулся с высоты. Растёр пострадавший локоть и снова сиганул с места. И чем я думал, соглашаясь на его обучение? Себя бы вспомнил в этом возрасте. Вот порождение Орочимару перескочило на крышу, поскользнулось на черепице и...

   – Уй-йяу!!

   Так, всё. Хватит сидеть!

   Сходим по магазинам, прикупим кой-какое снаряжение, закажем то, чего нет в продаже, а потом бегом-бегом на тренировку к Гаю. Майто его вымотает, и сил на скакание не останется. Пора уже мелкому запоминать чакру будущего напарника.

   Чтобы развлечь Сёши, мы завернули в самый большой магазин оружия и снаряжения. Работники прилавка, почуяв большой заказ, встретили нас как родных. Я сплавил сына и список покупок в надёжные руки продавцов, а сам прошёл в оружейный отдел на втором этаже.

   Накануне доставили свежую партию оружия из страны Железа, и желающих оценить новый товар хватало. Качество обработки мне понравилось – пару десятков метательных ножей можно прикупить, да и крепенький складешок для мелкого не помешает. А вот металл длинных мечей душевного отклика не вызвал. Пропустив чакру сквозь самое пристойное лезвие, я с сожалением полюбовался на осыпающиеся искры. Красиво и бесполезно. Меч вернулся на стойку.

   Вообще-то дома уже валялось несколько длинных клинков, пара танто и один средний бунчинто, но не было ничего сравнимого с потерянным Хакко. В редких письмах, приходящих от родни, говорилось, что новый клинок до сих пор не готов. Я не удивлялся – изготовление идеального меча Белой Чакры могло занять и десять лет. Утешало только, что шесть из этого срока уже прошли.

   Мне собрали покупки, отметили те товары, которых нет в наличии, и пообещали найти недостающее в течение недели-двух. Отлично! Сунув вещи в пустой свиток, я пошёл искать Сёши. По словам продавщицы, мелкий уже разобрался с мерками, выбрал ветровку, заказал невероятно сложную складную удочку, а сейчас изводил какого-то неудачливого Хьюга. На свою беду длинноволосый пошутил насчёт подрастающего поколения шиноби. Сын ожидаемо обрадовался вниманию взрослого и теперь выжимал из него всё, что можно.

   – Дяденька, а почему у вас такие глазки?

   – Дяденька, а зачем эти зелёные рисунки на веках?

   – Дяденька, а правда, что вы сквозь одежду видите?!

   Ма-а... Всегда говорил, что кроме додзютсу неплохо бы иметь и мозги.

   Вежливый Хьюга из последних сил пытался отвечать и не замечать, что над ним потешается полмагазина. Сжалившись над собратом-шиноби, я оторвал своего бесстыжего монстра от измученной жертвы.

   Сёши, Умино Ирука и тренировки

   Из сериала было не понятно, в чём заключается сложность хождения по вертикальным поверхностям и воде, но Ирука всё разъяснил популярно. Сам по себе испускаемый поток энергии не мог ни удержать человека на воде, ни приклеить его к стене.  Для плевания на физику шиноби использовали умение другого порядка – Кейтай Хенка, сиречь изменение формы чакры.

   Обычная чакра по своим свойствам напоминала сжиженный газ и, покидая тело, норовила немедленно рассеяться. При помощи Кейтай Хенка шиноби заставляли энергию принимать определённую форму и сохранять её некоторое время. Именно это умение порождало такое многообразие атакующих и защитных дзютсу.

   Для хождения по стенам чакра должна была выходить из тела в виде миллионов тончайших нитей, которые липли к поверхности, притягивая к ней стопу или ладонь. Мне это напомнило волоски на лапах гекконов, использующих силы Ван-дер-Ваальса. Перемещение по воде оказалось немногим проще – чакру следовало превратить в плоскую водоотталкивающую прослойку, равномерно распределяющую вес человека по поверхности.

   Представив масштаб задачи, я икнул и поинтересовался у Ируки, сколько лет он учился это делать? Чёртов Умино реготал как конь.

   – Не волнуйся, Сёши-чан. Считанные единицы шиноби могут совершать такие сложные и длительные изменения простым мысленным усилием.

   – Э?.. А как тогда?

   – Существуют особые тренировки. Они приучат твое тело выделять чакру нужной формы.

   Звучало зловеще.

   Начали мы, как ни странно, с воды – сенсей объяснил, что психологически это даётся проще, чем лазанье по стенам, хотя принципиальной разницы нет. Тренировка проходила прямо в саду. Ирука сказал, что глубина водоёма не имеет никакого значения (воздействие чакры распределяет вес исключительно по поверхности), и наш мелкий пруд с рыбками вполне подойдет.

   Единственное, что действительно влияло – температура жидкости. По словам Умино, гонять по нагретой воде было значительно трудней, чем по холодной, а по кипящей и вовсе невозможно. Поэтому никто и никогда не учился ходить по воде на горячих источниках. Я на минуту подумал, что в аниме вредный Эбису решил таким образом отомстить Наруто за гаремное дзютсу, а потом чуть не укатался от запутанного хода своих мыслей.

   По первости тренировать нужную форму чакры предполагалось руками.

   Ирука зачерпнул немного воды и показал мне скользящие по ладони хрустальные горошины. На вид прозрачные шарики напоминали скорее ртуть, чем воду, они не смачивали кожу и не расплывались, сохраняя идеально круглую форму. А если пощупать руку? Хм... чую чакру. Примерно, как ветерок от кондиционера. И что? Хотите сказать, это дуновение способно удержать на воде полста кило живого шинобьего веса?

   Умино стряхнул капли, опустил ладонь на поверхность пруда и с силой надавил. Вода прогнулась еле заметным полуметровым блюдцем. Любопытные и вечно голодные карпы-кои немедленно подплыли и начали тыкаться, выпрашивая корм.

   А ну-ка! Я приложил пятерню сверху и надавил со всей дури – "блюдце" даже не дрогнуло. Офигеть!

   – Давай руки!

   Учитель сложил мои ладони ковшиком и налил в них воду.

   – Твоя задача отталкивать воду от своей кожи при помощи чакры. Поначалу это тяжело, и утомляться ты будешь быстро, но со временем тело научится формировать чакру наилучшей формы. Здесь нет никакой особой хитрости, только усилия и сосредоточенность.

   Так всё и тянулось. Иногда я бунтовал и устраивал себе выходные. Навещал Наруто. Болтался по Конохе. Читал книжки, рисовал на длинных свитках осенние цветы, рыбок и сонных насекомых. К паре самых удачных рисунков написал коротенькие стишки в духе Бусона с обязательными сезонными словами. Какаши одобрил, но, по-моему, так и не понял, что это поэзия – у них тут не было подобной формы.

   Постепенно становилось прохладнее, на ночь приходилось прикрывать сёдзи, но днями было ещё тепло.

   Когда прошло два месяца, я решился влезть на скалу Хокаге.

   Трёхсотметровая вертикаль считалась одним из негласных экзаменов среди учеников Академии. Влез? Не вернулся с первой трети? Не начал плакать и звать маму на середине? И даже не просил старших приятелей помочь у вершины? Значит не слабак. Есть воля, чакра и умение.

   Я лихачить не стал и честно попросил Ируку меня подстраховать. В кои-то веки сенсей не ехидничал, а спокойно топал рядом и даже подбадривал, когда ученик отчаянно прилипал к гладкому камню всеми четырьмя костями, сопротивляясь налетающим порывам ветра.

   Всё-таки, триста метров для меня многовато... Забравшись по каменной щеке Шодай Хокаге на удобную макушку, я понял, что чакру высадил всю, и в ближайший час смогу только любоваться видами. Надо ещё поработать над управлением и распределением.

Глава 8

У нас имеется достаточно оснований для того, чтобы заявить – в основе человеческой тяги к знанию лежат не только негативные детерминанты (тревога и страх), но и позитивные импульсы, импульсы per se, потребность в познании, любопытство, потребность в истолковании и понимании.

Абрахам Маслоу

   Команда победы: Хатаке Какаши, Сёши, Майто Гай и, в эпизодах, Паккун

   Последние уточнения к заданию я выдал уже за пределами Листа, расстелил карту и показал отметку небольшого приморского посёлка.

   – Первая задача: максимально скрытно добраться до Фукуда. Маршрут следования определяю я. Вы посматриваете по сторонам. Заметите наблюдение – подаёте сигнал!

   Гай и Сёши слаженно кивнули.

   – В дороге стараемся не применять лишние дзютсу. Мелкий, тебя понесём. Без моей команды не делаешь НИЧЕГО! Не собираешь чакру, не бегаешь, не прыгаешь, никуда не лезешь. Разрешаю болтать, но негромко. Вопросы?

   – Нет, – команда дружно отмахнула головами.

   – Тогда вперёд!

   Из деревни мы ушли поразительно легко (мне даже не пришлось изображать из себя клоуна на совете джонинов), и эта легкость немного беспокоила. Не думал, что отпустят так сразу. Хокаге я наплёл про необходимость отвести Сёши в семейное святилище ради хидзютсу белой чакры. На всякий случай упомянул, что дело это не срочное, и приготовился ждать зимнего затишья в миссиях. Но мне заявили, что семья превыше работы, а фамильные искусства и того пуще. И вытурили в месячный отпуск!

   Похоже, есть что-то, чего я не знаю о Сандаймё.

   Вообще, до того как Сёши исполнится пять, нам действительно следует посетить фамильный храм и представить мелкого предкам, но не сейчас. В стране Травы слишком неспокойно. Кусагакуре до сих пор поделена на два лагеря – кланы то заключают перемирие, то разрывают его. Последнее письмо от моей родни пришло год назад, и тогда они сетовали на беспокойную обстановку в стране. Потом обязательно почитаю сводки, узнаю, как там обстоят дела, а сейчас стоит принять меры предосторожности против слежки. Полностью заменить одежду и снаряжение – вещи, в которых мы вышли из Конохи, припрятать, а из тайника достать специально подготовленные. Спуститься вниз по течению Нака-но-Кава и там, где русло реки разветвляется на многочисленные рукава, уйти под водой на восток. Провести на глубине, как минимум час, а лучше два. Главное, следить за мелким – Нака не самая тёплая река. Потом, на всякий случай, вызвать Паккуна, проверить окрестности и лесом-лесом, по деревьям до Фукуда.

   Сёши и команда победы на марше

   Какаши жуть до чего не хотел тащить меня в Водоворот, но обещание есть обещание. Все его требования были выполнены и перевыполнены, а самые козырные трюки шиноби освоены! Теперь я мог гонять почти по любым поверхностям и бегать с нереальной скоростью. До кучи пришлось усвоить правила поведения "особо ценного груза", научиться пользоваться аптечкой и ухаживать за снаряжением, а ещё расширить набор условных жестов.

   Под конец занятий нам с Умино устроили экзамен на настоящем взрослом полигоне с беготней, дзютсу и взрывами. По итогам проверки "груз" остался условно живым (хотя охраняющий меня чунин выглядел очень потрёпанным), и у отца не осталось другого выбора, кроме как готовиться к путешествию. Я поклялся самой страшной клятвой, что всю дорогу буду паинькой – без команды пальцем не шевельну, а по команде землю грызть стану, зато теперь сидел на спине у Гая и обозревал впечатляющие красоты Хи-но-Куни.

   Выглядела страна первобытно: горы, долины, снова горы и всюду вековой лес без края. Возможно, первое впечатление было обманчивым – открытые места мы старались пересекать ночью, а населённые пункты обходили десятой дорогой, но мне запомнился именно бесконечный лес. Огромные деревья и большие звери – тигры, волки, обезьяны, косули и кабаны... Однажды мы нос к носу столкнулись с чёрным медведем, похожим на гималайского, но верхом на Гае я чувствовал себя, словно в сафари-автобусе. Для полноты ощущений не хватало только фотика и кепочки. Вообще, у езды на Майто имелся всего один серьёзный недостаток – встречный ветер. Любой пролетающий жук или случайный мусор были чреваты нехилым фингалом. Шиноби защищались чакрой, а мне вручили очки спортивного дизайна, плотно прилегающие к лицу, и с небольшим затемнением.

   Другая моя проблема носила более общий характер. Взрослые считали путешествие рутиной. По понятным причинам они старались делать всё хорошо, безопасно и правильно, но мне-то хотелось своими ногами и руками попробовать изученное!

   Хатаке совсем не преувеличивал, когда обещал, что тренировки дадутся нелегко. Не знаю, как справлялись обычные дети, а я частенько занимался через кромешную немогуху и тошнотворную усталость. В ответ на мои жалобы Ирука и Какаши наперебой объясняли: невозможно проплавить новые пути чакры, просто сделав тысячу приседаний. Рост кейраку-кей даётся лишь согласованным усилием воли, разума и тела. И останавливаться для перекуров нельзя! Каждое, даже самое крохотное, достижение следует закрепить – впечатать в плоть и душу. Выполнить условия Какаши в трёхмесячный срок я сподобился только за счёт неимоверно раскачанного переплетения и далеко не детских навыков концентрации.

   Перед походом, чтобы вознаградить себя за долгую каторгу, я оттягивался в компании Наруто и других пацанов из приюта, рискнувших присоединиться. Мы так шалили и поганили, что дважды загремели в полицию. На второй раз в моё "чистосердечное" раскаяние никто не поверил, и отцу пришлось лично вынимать сына из околотка.

   Путешествие по стране Огня должно было стать великолепным продолжением каникул, но... пока не складывалось. Отсекая возможные хвосты, мы полдня неслись по поверхности реки, а потом пилили по дну, дыша при помощи дзютсу Воздушного Пузыря. Воздух в пузыре попахивал рыбой, но это была сущая мелочь по сравнению с температурой забортной воды. Я обмазался толстым слоем согревающей мази, и всё равно стучал зубами. Думал, околею нафиг! После двухчасового заплыва мы вынырнули в какой-то мелкой протоке, среди кустов и тростника. Абсолютно синего меня растерли полотенцем, отпоили горячим чаем из термоса и с головой замотали в спальник.

   Жаловаться бы нельзя – отец только и ждал повода завернуть назад, но я надеялся, что дальше будет повеселее.

   Какаши остановился, высматривая что-то за деревьями и принюхиваясь.

   М-мм... Я тоже чувствую. Самый лучший запах на свете! Водоросли... Йод... Солоноватый ветер! Похоже, мы прибыли.

   Отец спрыгнул вниз, бросил рюкзак и приказал:

   – Ждите тут, я выясню насчёт корабля.

   – Какаши! – Гай вытаращился с ужасом. – Только не говори, что...

   – Скоро вернусь!

   – Удачи, Какаши-сан!

   – А-аа...

   Майто собирался продолжить, но Хатаке уже исчез. Расстроенный Гай плюхнулся на траву.

   – Думаю, он просто не хотел тебя огорчать, – Паккун утешающе положил лапку ему на колено.

   – Конечно, не хотел! Кабы я раньше знал, что нам придется плыть!.. Этот Какаши, чтоб его!!..

   Да уж, накололи беднягу. Отец специально предупреждал, чтобы я не вздумал трепаться о пункте назначения. "Прекрасный Зелёный Зверь Конохи" нешуточно страдал от морской болезни, и необходимость плыть на корабле его убивала.

   – Майто-сан, – я посадил Паккуна себе на пузо и жмакал его, как мягкую игрушку, – а почему вы просто не вылечите эту свою морскую болезнь? В Листе ведь хорошие ирьёнины.

   – Ох, Сёши-чан, ты думаешь, я не пробовал? Лекарства, дыхательные упражнения, специальная гимнастика, массаж... Ничего толком не помогает. А врачи уверяют, что со мной всё в порядке!

   Бедный Гай выглядел совершенно подавленным, разительно отличаясь от привычно оптимистичного себя. Я немного поразмыслил над его проблемой. Что-то тут не вязалось.

   – Странно, что вас не укачивает, когда вы прыгаете по веткам.

   – А?.. – его толстые брови недоуменно уползли под чёлку.

   – Ну, там ведь тоже прилично мотает.

   – Да нет! Меня мутит только в лодках, – он досадливо скривился. – Причём даже в тех, что стоят у причала!

   – М-мм... А вы можете быстро-быстро покружиться?

   – Ха! Конечно!! Смотри!

   Гай зелёной юлой проехался по поляне.

   – Ага, круто. А в другой... ну по-другому...

   Жестами я показал, как именно хочу, чтобы Гай крутанулся.

   Заинтригованный Майто прыгнул и просто размазался в воздухе. Подсчитать число оборотов в этом сальто было совершенно нереально, но он опустился на ноги точно и аккуратно, не покачнувшись ни на миллиметр.