Текст книги "Похитители Тайн (ЛП)"

Автор книги: Бренда Дрэйк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

Лорелл покачала головой, и в лицо Арику ударил шквал сверкающей пыли, ослепив его. Она ударила его каблуком по ноге и острым локтем в пах. Он отшатнулся назад, потеряв хватку, и она быстро попятилась от него. Резко вытащила из-за пояса кинжал и подняла его вверх, призывая любого сделать хоть одно движение.

– Я перерезала горло твоей тете отсюда, – она провела указательным пальцем по своему горлу, – до туда. Я сбросила ее окровавленное тело с пирса и подождала, пока акулы закружат вокруг, и вскоре… акулья наживка ушла на дно.

Ярость поднялась во мне, когда Шинед медленно приблизилась к Лорелл.

– Откуда ты знала, как найти Джиа?

– Ты сказала мне, что Карриг считает, будто Мариетта сбежала в Америку.

Взгляд Шинед был чем-то средним между жалостью и ненавистью.

– Что с тобой случилось? Зачем ты это делаешь?

– Из-за любви. Я готова умереть за Конемара. – Лорелл улыбнулась. Ей явно нравилось рассказывать о своих победах. – Конемар просто великолепен. Он знал, что Мариетта должна была иметь чистую ведьму, защищающую ее и ребенка, поэтому он послал своих последователей следить за самыми талантливыми из них, и мы ждали знака. Моим заданием была Кэти Кернс, потому что я была очень похожа на ребенка ее мужа. Мне стало легче, когда Эйлин сказала, что они с Кэти не виделись больше восьми лет из-за ссоры. Я применила чары гламура, чтобы выглядеть как та отвратительная женщина. Кэти сразу же простила меня, вернее, она простила Эйлин, после того как я извинилась перед ней и пустила пару слезинок. Какая жалкая женщина.

– Это ты жалкая, – прошипела я сквозь стиснутые зубы.

– Неважно. Ты, соплячка. Всегда было – Джиа то, Джиа это. И все это время ты была прямо у меня под носом. Я никогда не встречалась с Марти, а может быть, и сама бы все равно догадалась. У нее была другая фамилия, и она была уже мертва, когда я приехала. Нигде не было видно ее четкого изображения. Те, что я нашла, совсем не походили на Мариетту. Она набрала вес и коротко подстриглась. И ты никогда не проявляла никаких признаков магии.

Она сделала несколько шагов назад.

Арик сделал несколько шагов вперед.

– А потом появился Карриг, – продолжала она. – Мы все знаем, что произошло потом.

– Ух ты, какая же ты глупая, – сказала я. – А мое имя тебе ничего не подсказывало? – Я тоже не собиралась упоминать, что не связала Джана и свое имя.

– Заткнись, сука. – Лорелл попятилась назад по коридору, переводя взгляд с одного лица на другое, пока снова не остановилась на моем. – Я никогда не слышал о Джане. Я же фейри. Я пропустила историю чародеев в школе. Это была такая скучная тема.

Я прикусила губу, стараясь сохранять спокойствие, но внутри меня все умирало.

– Ты просто лгунья. Ты говорила, что любишь меня.

Она послала мне самый уродливый взгляд ненависти, который я когда-либо видела.

– Мне тошнило каждый раз, когда я это говорила. Я никогда не полюблю человеческого ребенка. Когда у меня будет такая возможность, я убью тебя. И я хочу, чтобы моя кошка вернулась.

– Клео?

– Я собираюсь содрать с нее шкуру за то, что она предала меня. Она должна была шпионить за тобой и докладывать обо всем.

– Если ты причинишь ей вред, я выцарапаю тебе глаза! – Я направилась к ней, поднимаясь на колени, но Ник схватил меня за руку и остановил. – Что ты сделала с моим шаром?

– Я устранила его, – ответила Лорелл. – Ты никогда больше не сможешь им пользоваться.

Я стянула с Ника футболку и раскрыла ладонь. Засохшая кровь Ника, оставшаяся от моего предыдущего чтения, стала ржавым пятном на фоне ярко-красной крови, сочащейся из крошечных порезов на моей коже.

– Mostrami la verità, – произнесла я заклинание, чтобы зажечь шар правды. Свет вспыхнул и исчез. Я попробовала еще раз, но ничего, даже мелькания не было. – Этого не может быть. Как… – рыдание оборвало мои слова. Ник обнял меня, и я прильнула к нему.

– Что ты с ней сделала? – зарычал Карриг, жилка пульсировала у него на лбу.

– Конемар одержим ею и ее способностями. Он хочет ее. – Лицо Лорелл просветлело. – Я использовала древний амулет прямо из книги, которую нашла в доме Кэти Кернс. Он разрушает шары. Кто-нибудь из вас знал, что у Кэти есть такая книга? В ней есть несколько мощных чар. Теперь Конемар тебя не захочет.

– Вот и хорошо! Ты можешь забрать его, – крикнула я.

– А где сейчас эта книга? – требовательно спросил Карриг.

– Как я вам и говорила, – ответила Лорел. – О, бедняжка Джиа потеряла свой шар. Ну же, кто-нибудь, скажите ей. Скажите, что она не может быть Стражем, если у нее нет боевого шара.

– Слишком плохо для тебя, сука, – усмехнулась я, держа в руке розовый шар. – Ой. У меня есть еще один. Как же это случилось?

Я швырнула его в Лорелл, не зная, что произойдет, когда он попадет в нее. Волна энергии ударила ее по заднице, и кинжал вылетел из руки.

– Ты забываешь, – сказал Карриг, пересекая комнату. – Она дочь двух Стражей. Поэтому у нее есть два боевых шара.

Лорелл с трудом поднялась на ноги.

– Не так быстро, – сказала Лея из-за спины Лорелл, прижимая острие своего меча к ее спине. Я не видела, как Лея подошла к Лорелл сзади. Она была очень быстрой.

Карриг подошел к Лорелл и сердито посмотрел на нее сверху вниз.

– А теперь скажи мне, где эта книга заклинаний, и я не пошлю тебя к скраерам. Ты помнишь свои уроки фейри? Ты знаешь ту часть, где гадание на нежелательной стороне может привести к тому, что мозг размягчится. Я в этом не сомневаюсь.

Лорелл подняла голову.

– Ты это не сделаешь.

– Ах, это будет настоящая драка, не так ли? Отведи ее к скраерам. У меня нет времени на ее игры.

Арик и Демос одновременно схватили Лорелл за руки.

– Когда Конемар узнает, что у него есть сын, он убьет всех вас, чтобы добраться до него, – пригрозила Лорелл, когда Арик и Демос потащили ее прочь. – Вы все умрете.

– У Конемара есть сын? – Шинед недоверчиво уставилась на Каррига. – И кто же это?

Бастьен помог мне подняться на ноги, крепко держа за руку и нежно поглаживая по спине.

– С тобой все в порядке?

Я посмотрела на руки.

– Да. Это всего лишь небольшие порезы.

Ник встал и натянуто улыбнулся мне.

– Похоже, я не сын инструктора по йоге, а? Я – сын Антихриста.

***

Я еще глубже зарылась головой в пуховую подушку, отказываясь поддаваться щекочущему веки солнечному свету. Каждая мышца и нервное окончание тела болели. Какой-то идиот решил постучать в дверь спальни в самый неподходящий час, я взглянула на старинные настольные часы, в девять тридцать.

– Войдите, – сердито крикнула я.

Дверь приоткрылась, и в комнату вошел Арик.

Я быстро провела руками по волосам, приглаживая их. И натянула одеяло до подбородка, чтобы скрыть свою старую потрепанную майку «Хелло Китти».

– Эй, что случилось?

– Мне нужно с тобой поговорить. – Он сел на кровать и положил локти на колени. – Вчера были такие мрачные похороны, согласна?

– Да, большинство из них таковы. Мне очень жаль мать Бастьена, ведь Одил пропал и все такое. Кто заменит отца Бастьена?

– Французский совет избрал Огюстена Орфевра Верховным Чародеем Куве.

– А почему они не выбрали Бастьена?

– Бастьен все еще новичок в магии, – сказал он. – Он скоро достигнет уровня старшего чародея, но только мастер чародей может считаться Верховным. Огюстин приближается к трем сотням, так что он не протянет еще много лет. Думаю, именно поэтому они выбрали его. Все в Кюве хотят, чтобы Бастьен правил. К двадцати пяти годам он станет мастером чародеем. Когда Огюстин умрет, Бастьен будет готов взять власть в свои руки.

– С ума сойти. Неужели Бастьен доживет до такого возраста?

– Если не больше, и если ты выйдешь за него замуж, то станешь первой из многих жен.

Я содрогнулась от этой мысли, пока…

– Мы ведь наполовину чародеи, не так ли? Как долго мы живем?

– К сожалению, недостаточно. Мы живем нормальной человеческой жизнью.

Я нахмурилась.

– Хорошо, что я не хочу выходить за него замуж.

Он одарил меня озорной улыбкой.

Я села, держа одеяло у подбородка.

– Папа убьет тебя, если найдет на моей кровати.

Он удивленно поднял бровь.

– Дежа вю?

Я улыбнулась, вспоминая то утро в моей квартире перед отъездом в Асил, когда он прокрался в мою спальню.

Его озорная улыбка вернулась. Черные ресницы обрамляли напряженно сосредоточенные глаза, которые изучали меня. Мне хотелось провести пальцами по темным волнам волос, падающим ему на лоб. Если бы не законы и суровое наказание, я бы поцеловала его прямо сейчас.

– Я не был до конца честен с тобой. – Он уставился на свои руки. – Скорее всего, я кажусь тебе слишком хитрым. Ты мне понравилась, когда я впервые увидел тебя в библиотеке. А потом я оттолкнул тебя. Законы говорят, что мы не можем быть вместе. Я обещан другой, но все же ты всегда в моих мыслях. Ты заставляешь меня сомневаться в своих убеждениях. С этими угрозами в последнее время все это уже не имеет значения.

Я уже устала от его болтовни, а кроме того, он уже успел мне надоесть. Просто схватила его за руки и притянула к себе, когда снова упала на подушки.

Он притянул меня в свои крепкие объятия и поцеловал. Наши ноги переплелись, он запустил пальцы мне в волосы, нежно обнимая. Я обвила руками его шею и закрыла глаза, желая насладиться его прикосновением.

Поцелуй стал глубже, и невероятные искры вспыхнули во всем моем теле. Я притянула его ближе к себе. Его язык раздвинул мои губы. От него пахло кленовым сиропом, будто он только что позавтракал.

Его рука скользнула вверх по моему боку, и я вздрогнула. Его губы исследовал мои с такой силой, что их стало покалывало. Он откинул голову назад и уставился на меня своими темными глазами цвета жидкого шоколада. Он наклонился вперед и поцеловал в шею, посылая жар по коже.

– Ты очень красивая. – Мягкость его голоса щекотала мне ухо. – Мне нравится, что ты такая упрямая. – Он поцеловал меня в мочку уха.

У меня задрожали губы.

– Мне нравится это маленькое подергивание, которое ты делаешь, когда нервничаешь. – Он поцеловал меня в уголок рта. – Ты мне действительно нравишься, Джианна.

Я вскочила на колени и уставилась на него сверху вниз.

– Ладно. Повтори. Что ты сказал?

– Ты же меня слышала. Я не переигрываю. – Он ухмыльнулся и спрыгнул с кровати. – Мы опаздываем. Одевайся. Пора учиться. У нас есть всего несколько недель, прежде чем мы отправимся в Асилу.

Я оглядела мятую пижаму.

– Подожди минутку. Ты что, издеваешься надо мной?

– Я не шучу. – Он направился к двери. – У нас практика.

– Я не об этом говорю. – Я сдула челку с лица. – Я имела в виду другое заявление.

Он открыл дверь, и в его глазах мелькнуло веселье.

– В будущем, когда кто-то говорит, что ты ему нравишься, это серьезный момент. – Дверь за ним щелкнула.

– Ты просто дразнишься! – крикнула я в закрытую дверь.

Он рассмеялся, и его сапоги глухо застучали по коридору.

– Мальчишки, – фыркнула я, плюхаясь задницей на матрас. Мои губы растянулись в улыбке. – Я ему нравлюсь, – прошептала я. Не была уверена, что думаю об этом, но это было чертовски приятно.

Глава 27

В течение следующих нескольких недель мастера чародеи из Куве посылали зонды в Асилу. Зонды были сильнее, чем те трейсеры, которые Шинед использовала для поиска людей или шпионов в библиотеках. Зонды обнаруживали обереги и собирали информацию. Все посланные приходили с одинаковыми результатами. Подопечные Мерла все еще держались, и это было хорошей новостью. Зонды также принесли известие о том, что армия Конемара блокировала вход в Асилу. К нему присоединились Эстерианцы, Проклятые Ведьмы, Мучители, некоторые Ланиары, оборотни и многие другие. Были также существа, которых зонды не могли прочитать.

Итальянские, ирландские, испанские и греческие убежища прислали нам на помощь двух Стражей, нескольких чародеев и парочку охранников. Это было все, что они могли себе позволить, так как им нужно было защитить свои собственные убежища. Беспорочные Ведьмы, фералы, фейри, Ланиары, оборотни, вервольфы и множество других существ просочились в убежище, чтобы присоединиться к нам. Ремесленники бесконечно трудились, возводя временные жилища. Через несколько дней убежище превратилось в лагерь беженцев.

Пока Стражи ждали, когда старейшины составят план сражения, мы проводили дни в спаррингах, а вечера – купаясь в горячих источниках озера. Вместе с французскими Стражами к нашим тренировкам присоединились Стражи из других убежищ.

Я вошла в воду. На берегу озера в свете луны поблескивали несколько пар глаз. Глаза принадлежали собакам-оборотням. Будто у меня была своя стая сторожевых псов. Они следовали за мной повсюду, куда бы я ни шла, будь то в обличье собаки или человека. Маленькая девочка-оборотень по имени Катарина сказала мне, что они защищают меня из-за Джана, как и сказал Рикардо. Он умер еще в 1930-х годах, и они все еще почитали его. Мое сердце радовалось тому, что я его тезка, и это заставляло меня работать еще усерднее, чтобы он гордился мной.

Я почти не общалась с папой, Афтон и Ником, разве что за едой. Папа помогал целительницам-женщинам с целебными способностями – организовать медицинский центр для тех случаев, когда мы отправлялись на битву. Афтон помогала ему, собирая припасы, стерилизуя комнаты и делая все, что от нее требовалось. Беспорочная Ведьма очаровала родителей Афтон, заставив их думать, что та отправилась в какое-то путешествие со школой. Папа просто сказал родителям Ника правду. Мать Ника уже знала о мире Мистиков благодаря моей матери. Конечно, она испугалась и заставила папу пообещать присматривать за ним.

Шинед и Дейдра стали охранниками Ника, никогда не выпуская его из поля зрения. Бастьен вместе с высшими чародеями обучал его заклинаниям и чарам. Их усилия были тщетны; сила Ника, казалось, подавлена крестом, выжженным на его голове. Старший чародей решил, что единственный способ удалить клеймо – это хирургическое вмешательство. Папа помогал одному из целителей, пока пожилая женщина снимала клеймо. Ник все еще приходил в себя в комнате.

Я откинулась назад в воде и поплыла по поверхности.

Рябь на воде, касающаяся моей щеки, стала еще больше, когда Арик со свистом наклонился и обнял меня.

– Ты сильно задумалась.

Я обвила руками его шею и подпрыгнула вместе с ним.

– Ненавижу все это ожидание. Почему бы нам просто не пойти спасать Асилу прямо сейчас?

– Мы должны быть готовы. Если пойдем неподготовленными, то проиграем.

– Эй, Джиа! – крикнула Афтон с края озера.

Арик отпустил меня, и я побрела к Афтон. Она смотрела, как Стражи прыгают со скал в озеро.

– Ник спрашивает о тебе. – Она наклонилась, подняла с травы полотенце и бросила его мне, когда я вышла из воды.

Когда вышла, то поймала взгляд Арика, который разглядывал меня в бикини. Накинула полотенце.

– Увидимся позже. Ник проснулся, – сказала я Арику и последовала за Афтон вверх по склону. Собачья стая поплелась за нами.

Когда мы отошли достаточно далеко от остальных, я спросила:

– Ты в порядке?

– Я в порядке, – сказала она. – Странно, что они все ведут себя так, будто не собираются идти в бой. Что они могут умереть. Ты…

– Что я могу умереть?

Она смотрела прямо перед собой.

– Да.

Дома мы никогда не впадали в неловкое молчание, но теперь это случалось довольно часто. Я решила, что ее смущает присутствие рядом двух Джий.

– Вы с Дейдрой в последнее время часто тусуетесь вместе, – сказала я и тут же пожалела об этом. – Не то чтобы это было плохо. Я просто хотела узнать, как у нее дела, вот и все. – Да, ты говорила не как ревнивая подружка.

– Ну, она ни на секунду не отходит от Ника. – Афтон сделала глубокий вдох и медленно выдохнула. – Они действительно любят друг друга. Что касается меня, то я всегда выбираю плохих парней. Это моя вина. Можно было бы подумать, что я уже научилась этому.

– Перестань быть суровой к себе. Просто ты еще не нашла того, кто тебе нужен.

– Спасибо, – сказала она с благодарной улыбкой. – Конечно, я скучаю по тому, чтобы побыть с тобой наедине.

– Я тоже по тебе скучаю. – Я крепко обняла ее, оглянулась на озеро, где все еще плескались остальные Стражи. – Ты не видела Бастьена в последнее время? – В последний раз я видела чародея на похоронах его отца. Он выглядел таким опустошенным, и мне пришлось несколько раз проглотить желание успокоить его.

– Я часто его вижу. Он работает с Ником каждый день. Смерть отца, должно быть, и впрямь сильно его расстроила. Он почти ни с кем не разговаривает. – Она вопросительно посмотрела на меня. – А что? Он тебе нравится?

– Нет, конечно же, нет. Просто беспокоюсь за него. – У меня действительно было нездоровое желание увидеть его, но я напомнила себе, что должна держаться подальше. Меньше всего мне хотелось думать о том, что над нами нависла угроза помолвки. Я решила сменить тему разговора. – Итак, чем же ты занималась?

Болтушка вернулась. Как только Афтон заговорила, я не смогла вставить ни слова. Она болтала о своей вынужденной дружбе с Дейдрой и тоске по дому. Она сказала мне, что работа с папой заставила ее захотеть заняться медициной. Вскоре мы уже стояли рядом с кроватью Ника. Его закрытые веки дрогнули, а длинные ресницы затрепетали, будто он спал.

С Конемаром в качестве биологического отца, какие подавленные силы были у Ника? А что, если эта сила изменит его? Эта неопределенность пугала меня. Насколько же я была глупа и лицемерна? Я совсем не изменилась. Не так ли? Это был Ник. Мы вместе росли. Я его хорошо знала. Он никогда никого не обижал.

Я положила дрожащую руку ему на плечо. Его веки затрепетали и открылись.

– Привет, бро, – сказала я. – Как думаешь, тебе понадобится парик, или само отрастет?

– Ха-ха, – слабо произнес он. – Очень смешно. Кто-то замочил тебя в водичке или это твой новый облик?

– Туше. – Я была рада, что у него сохранилось чувство юмора, и это, должно быть, отразилось на моем лице.

Он нахмурился.

– У меня не было лоботомии. Они просто сняли немного моей кожи. Меня заверили, что волосы отрастут.

– Я все понимаю. – Я похлопала его по руке. – С тобой все будет в порядке. Я не позволю, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

Он попытался встать, и Афтон снова уложила его на подушки.

– Ты должен оставаться в постели, – сказала она. – Наблюдай за ним. Я пойду за твоим папой. Он даст Нику что-нибудь, что поможет ему уснуть.

– Мне нужно повидаться с родителями. – Он поднял голову. – Это все еще я. Я не буду таким злым, как он.

Он имел в виду Конемара?

Афтон вернулась с папой и сделала Нику укол.

– Я не злой, – прошептал Ник.

Я держала его за руку, слезы жгли мне глаза.

– Никто так не думает.

– Ты думаешь.

– Я никогда бы…

В этот момент его глаза закрылись, и он уснул, так что Афтон, папа и я тихонько вышли.

Всю дорогу до комнаты слова Ника крутились у меня в голове. Мне хотелось развеять его страхи. Я хорошо знала страх. Я жила с этим последние несколько месяцев. Конемар должен был потерпеть поражение. Это был единственный способ обезопасить Ника. Чтобы вернуть нас к нашей прежней жизни.

Старшие чародеи наконец-то разработали план. Убежище гудело от приготовлений к предстоящей битве. Я работала рядом с Ариком, точила и чистила меч. Остальные Стражи занялись подготовкой снаряжения к предстоящему на утро бою.

Визг клинка под точильным камнем заглушил приближение Каррига.

– Джиа, – резко произнес он.

Я подпрыгнула, чуть не свалившись с валуна, на котором сидела.

– О, Боже! – Выпрямившись, я взглянула на него, щурясь от солнца. – Может быть, в следующий раз ты сделаешь предупреждение, например, откашляешься или еще что-нибудь, прежде чем напугаешь девушку, возящуюся с острым предметом, да?

– Прошу прощения, не хотел тебя напугать. Я хотел бы поговорить с тобой наедине. – Он резко повернулся и пошел прочь. Когда я не последовала за ним, отец крикнул через плечо: – Ты идешь или тебе нужно официальное приглашение?

Я побрела вниз по склону вслед за ним. Он вел меня сквозь деревья, пока мы не остановились на поляне у реки.

– Это должно быть достаточно личным делом. – Он сел на траву. – Присоединяйся ко мне.

Я заколебалась.

– Ну же, поверь мне. – Он похлопал ладонью по траве.

Я опустилась рядом с ним. После целого дня пребывания на солнце в тени деревьев было прохладно и освежающе.

– А что мы здесь делаем?

Он выудил из кармана белый, как пудра, камень.

– Не позволяй потере шара правды расстроить тебя. Он служил своей цели, раскрывая, кому ты можешь доверять в то время, когда ты была уязвима. Есть и другие способы узнать правду. Один из способов – гадание. Только Высшие Чародеи имеют право проводить гадание; для всех остальных это незаконно из-за опасностей.

– Ты имеешь в виду то, что чародеи сделали с Лорелл?

– Да. За исключением того, что Лорелл была принуждена, что крайне болезненно. Это магический камень. – Все еще держа камень в руке, он схватил меня за руку и вложил камень между нашими ладонями. – Я хочу тебе кое-что показать. Закрой глаза и не сопротивляйся этому. Просто позволь камню творить свою магию.

Камень нагрелся. Искры плясали на моих сомкнутых веках. В голове проносились видения. Сначала, как Карриг узнал, что я – Джиа, а не Дейдра, и я чувствовала его волнение от этой новости. Карриг, забившийся в угол подземелья, замерзший и мучимый жаждой. Лорелл, переодетая тетей Эйлин, напоила его чаем с шипами.

– Это что, игра задом наперед?

– Вот именно, – сказал он.

Маленькая девочка лет пяти-шести, похожая на меня, бросилась ему в объятия.

– Это Дейдра? – спросила я.

– Тогда ей было уже почти шесть.

Я закрыла глаза. Шинейд гладила его по волосам, а он плакал и дрожал у нее на плече. Он смотрел, как я – мне было тогда четыре года – устраиваю пикник с папой на Коммон. Темная депрессия охватила меня, когда он понял, что моя мать умерла. Он был на другой стороне улицы, когда белый фургон доставки сбил мою мать. Сердце разрывалось, когда он увидел, что Мариетта сбежала из Асила. Любовь согрела меня, когда Карриг танцевал с беременной Мариеттой.

По моим вискам катились слезы.

– Ты был там, когда она умерла. Почему ты не взял меня с собой?

– Там ты была в безопасности. Мне разбило сердце – оставить тебя. Теперь сосредоточиться.

Я снова сосредоточилась на перематывающихся видениях жизни Каррига. Вот он впервые увидел Мариетту и едва слышно произнес «красивая», когда она подошла к нему.

– Когда ты встретился с ней в первый раз, ты так и подумал?

– Сохраняй внимание.

Карриг бесстрашно сражался в самых потрясающих библиотеках мира. Он был немного моложе меня, когда тренировался на холмистых зеленых холмах с белокаменными стенами. Приближалась ночь, пока он и его тренер тренировались. Я почувствовала одиночество Каррига, когда маленький мальчик плакал в темном углу, и его печаль пронзила меня насквозь.

– Стой. Зачем ты мне это показываешь?

– Я никогда не хотел, чтобы ты чувствовала себя такой одинокой. Я видел тебя с отцом, как сильно он тебя любил, и я не мог забрать тебя у него.

Он встал и протянул мне руку. Я приняла ее, и он поднял меня на ноги. Вместо того чтобы отпустить руку, он притянул меня в свои объятия.

– Никто не сможет заменить тебя в моем сердце. Я люблю тебя с тех пор, как Мариетта сказала мне, что ждет ребенка.

Я уткнулась лицом в его грудь, желая удержать этот момент. Всегда мечтала, чтобы мой родной отец любил меня, и теперь знала, что он всегда любил меня. Видеть мою мать в его воспоминаниях было настоящим подарком. Это были воспоминания о женщине, по которой мы оба скучали и которую любили.

Над нами нависло облако печали. Карриг откашлялся и отпустил меня. Я опустила руку в карман, извлекая их совместную фотографию с запиской.

– Думаю, это тебе.

Он взял их, и когда понял, что это такое, рыдание вырвалось из него.

– Я думал, они потеряны навсегда.

Я снова обвила его руками.

– Мне очень жаль. Я всегда была такой сдержанной. – Я проглотила слезы, чтобы успокоиться. – Просто… мне кажется, что я предаю папу.

– О, Джиа, ты можешь любить многих людей. Любовь – это не ревность. – Он крепко сжал меня.

Я была горда тем, что являюсь дочерью Каррига. Он никогда не сможет заменить моего папу. Может быть, он даже не хотел этого.

Мы снова уселись на траву, и Карриг стал рассказывать мне истории о маме. Я улыбнулась ее настойчивому желанию научить его танцевать. И рассмеялась, когда он сказал, что они будут спорить друг с другом, и моя мать будет бить его столько же раз, сколько он будет бить ее, если не больше.

Его лицо стало серьезным после того, как он закончил рассказывать мне, как моя мать сжигала все, что готовила.

Я рассмеялась.

– Я тоже не умею готовить. Однажды я запустила дымовую сигнализацию, спалив масло на сковороде.

Он взял меня за руку, и легкая улыбка тронула его губы.

– Это потому, что у вас обеих были более важные дела, чтобы стать великими.

Эта мысль согрела меня.

– Ты будешь победительницей, Джиа, – мрачно сказал он. – Ты была рождена для этого. Способность убивать придет к тебе так же естественно, как и победа во всех тех трофеях, которыми хвастается твой отец.

– Мне не нужно было никого убивать, чтобы заполучить их. Я имею в виду, что не хочу никого убивать… или что-то еще.

– Даже тех, кто уничтожает все, что ты любишь? – Он искоса взглянул на меня. – Потому что не ошибись… если мир Мистиков падет, за ним последует мир людей.

Я изучала наши руки… его большие, мои маленькие.

– Я… я могу умереть.

– Значит, как тому, и быть – сказал он, помолчал, прежде чем продолжить: – У каждого из нас назначена встреча со смертью. Я лучше умру за правое дело, чем умру от старости, так и не сделав ничего важного.

– Мне все еще страшно.

– Неважно, сколько сражений я провел, я всегда боюсь. Это держит меня в напряжении.

Это был разговор, который мне так не хотелось вести. Я отказывалась думать о завтрашней битве или о том, кто может умереть. Подкатила тошнота, когда я подумала обо всем, что было поставлено на карту.

– Нам пора возвращаться, – сказала я. – У меня еще много работы до обеда.

– Сначала мне нужно, чтобы ты кое-что сделала. – Судя по выражению лица, он не хотел меня об этом спрашивать, но явно был вынужден.

– Ну и что же?

– Чародеи извлекли из памяти Лорелл местонахождение древней книги заклинаний твоей бабушки. Я хочу послать тебя одну за книгой.

– Ты сказал… одну?

– Ты же защищена. Никто не может обнаружить тебя в библиотеках. Заклинание должно быть в книге заклинаний и не может быть удалено из дома Кэти. Ты можешь освободить заклинание с помощью шара и вернуть его обратно.

Я сделала шаг назад.

– Ты что, с ума сошел? Я не могу идти одна.

– Я бы не послал тебя, если бы был другой способ. – Он ободряюще улыбнулся мне. – Я буду наблюдать через книгу врат. Это просто прелесть. Я научу тебя этому. Как только ты окажешься в библиотеке, то будешь дома.

– У меня есть минутка, чтобы все обдумать?

Он посмотрел на часы.

– Ладно, одна минута.

Я закатила глаза.

– Я не имела в виду буквально одну минуту. Если ты собираешься засечь время, то дай мне пять.

– Конечно, но помни, что никто не сможет обнаружить тебя в библиотеках.

– Тьфу. – Я пнула ногой камень. – Я должна сделать это, да?

Он пожал плечами.

– У тебя есть еще немного времени, чтобы помучиться над этим, если хочешь.

Добраться до библиотеки оказалось легче, чем ожидалось. Карриг пошел со мной, чтобы показать, как превратить фотографии из библиотек Всемирной книги в движущиеся картинки или, скорее, окна, чтобы посмотреть, есть ли кто-нибудь в читальном зале Бостонского Атенеума, прежде чем я перенесусь. Во Франции было утро, а значит, в Бостоне около трех часов пополудни.

Карриг велел портным сшить мне нормальную одежду. Женщины сшили мне черные брюки, рубашку и куртку, которые полностью обтягивали меня, что вернуло всю неуверенность, когда-либо преследовавшую мой разум. Низкие сапоги были уродливы, но удобны. Целители создали энергетические пластины для меня, чтобы противостоять побочным эффектам от использования шара. Хотя побочные эффекты шара правды прекратились еще до того, как Лорелл уничтожила его, последствия розового шара были единичными. Я сунула облатки в карман куртки.

Когда помещение очистилось, я прыгнула в книгу и спряталась на самой дальней лестнице в одном из выступающих книжных шкафов. Из лифта вышел мужчина и сел за один из больших столов. Схватив книгу с ближайшей полки, я пересекла комнату и направилась к лифтам. Мне слишком долго бы пришлось ждать лифта, чтобы добраться до пятого этажа, поэтому я поднялась по лестнице, бросив книгу на ступеньку.

Ладно, это очень просто.

Когда я поспешно спустилась по белым мраморным ступеням и вышла из красного салона, в приемной уже вовсю кипела работа. В Бостоне стоял ясный, жаркий день. Я остановила такси, открыла дверцу и скользнула внутрь. Водитель высадил меня примерно в квартале от дома бабушки. Мое сердце сжалось при мысли о ней. Мерл сказал, что позаботится о ее безопасности, но с тех пор мы ничего не слышали. Я молилась, чтобы она все еще была в порядке.

Я опустилась на колени за кустом сирени на другой стороне улицы, чтобы убедиться, что берег чист, а затем метнулась через улицу и заглянула в переднее окно. По полузакрытым стежкам пробежала тень. Двадцатилетний парень, более пухлая версия Бастьена, спотыкаясь, подошел к окну, и я пригнулась.

– Здесь просто пекло, – сказала Вероник откуда-то из глубины дома. – Одил, открой еще окна.

Дерьмо. Это будет нелегко сделать.

Окно скрипнуло, когда Одил открыл его. Его тяжелые ноги с глухим стуком вернулись в гостиную.

– С чего ты хочешь начать поиски?

– О, пожалуйста, неужели я должна нянчиться с тобой? Это же книга. Ищи в книжном шкафу.

Я расслабилась и выглянула из-за подоконника. Вероник рылась в стопке книг на кофейном столике. Барон вышел из кустов и мяукнул. Я соскользнула вниз, когда он с грохотом взобрался на подоконник и вошел внутрь.

Вероника ахнула.

– Ох, кошечка, ты меня напугала. – Она взяла его на руки. – Бедная кошечка, держу пари, что ты не в себе.

У этой сучки было сердце, даже если оно размером с вишневую косточку.

На кухне завизжала открывалка для консервных банок, а потом одна из них со звоном упала на пол.

– Бьюсь об заклад, ты уже ел помои из мусора. Давай, ешь.

Ох, ты, божечки… француженка.

Я снова выглянула в окно. Одил швырял книги на пол.

– Хорошая маленькая кошечка. – Каблуки Вероник застучали по кафелю, и она вернулась в гостиную.

Одил уже ждал ее. Он обнял ее и прижался губами к ее уху.

– Ты же знаешь, что мы одни в доме со спальнями.

– Прекрати, – приказала она. – Это все, о чем ты думаешь. Мы должны найти книгу.

– Я просмотрел все книги в книжном шкафу, но ее там нет. – Он поцеловал ее в ухо. – Может, проверим спальни на предмет этого?

Вероник глубоко вздохнула.

– Ладно. Но потом мы проведем зачистку этого места.