Текст книги "Сборник статей и интервью 2009г (v1.16)"

Автор книги: Борис Кагарлицкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 64 страниц)

Как построить Город солнца?

В многочисленных конференциях и дискуссиях о нынешнем глобальном кризисе нередко можно услышать, что сопротивляться этому процессу там, где ты живешь, так же глупо, как протестовать против урагана или выставлять пикет за прекращение дождя. Можно ли построить утопический Город солнца сегодня? Участники семинара в Даугавпилсе считают, что на муниципальном уровне можно многое сделать, особенно если сделать процесс принятия решений открытым, принимать решения не кулуарно, а после широкого обсуждения с экспертами и народом. К примеру, городской совет Лондона сумел решить проблему транспортных пробок, не построив ни одного моста или транспортной развязки. Просто сделали въезд в город платным, при этом изменили схему дорожных знаков, создали бесплатные стоянки для личных автомобилей, развили общественный транспорт. Любопытно, что градоначальники столицы Англии вместо дотаций транспортным предприятиям ввели льготы пассажирам. Чем больше перевезут, тем выгоднее. И пробки в многомиллионном городе исчезли. Кстати, все эти решения принимались на открытых заседаниях городского совета, при участии жителей.

Спрашивается, почему в Риге жители дома № 97 на проспекте Виестура на протяжении нескольких лет не могут получить внятного ответа от самоуправления на вопрос, почему новый путепровод должен проходить в 15 метрах от жилья, если рядом – пустая территория? Ав Даугавпилсе жители с изумлением видят, как капитально ремонтируют не улицу с оживленным движением, а тихую Кримулдас в курортном районе, где строятся местные богачи.

Сегодня наши самоуправления практически лишены возможности создавать новые рабочие места, для этого у них нет ни средств, ни полномочий. А ведь в одном из социологических опросов в Даугавпилсе 78 процентов жителей именно эту задачу назвали главным делом думы. Но в норвежском небольшом городе Тронхейм муниципалитет вопреки всем законам свободного рынка стал создавать предприятия со стопроцентным капиталом самоуправления. И они оказались вполне конкурентоспособными.

Кризис может подтолкнуть к поиску новых идей. А что помешает их воплощению? По мнению участников семинара, сложившаяся в Латвии партийная система, которая обслуживает интересы существующих экономических группировок. Так что хочешь не хочешь, а начинать перемены придется в центре.

d-pils.lv

КРИЗИС ДОВЕРИЯ

Российское правительство разработало новый антикризисный план. Хотя до сих пор его никто не видел, мы можем быть на все 100 процентов уверены, что это хороший план, который поможет России осуществить свою стратегию развития до 2020 года, предложит решения для новых проблем и будет способствовать стабильности в целом. Верхняя граница валютного коридора будет соблюдаться, дальнейшей девальвации рубля не будет – в общем, российские граждане могут спокойно спать по ночам.

Первый вице-премьер Игорь Шувалов, отвечающий в правительстве за антикризисную кампанию, постарался заверить россиян: 'План антикризисных мероприятий в настоящий момент мы формируем так, чтобы даже при самых неблагоприятных внешних условиях мы могли говорить о том, что модель экономического роста, которую мы себе задали в планах развития страны до 2020 года, будет в стратегическом плане, безусловно, исполнена, но с некоторыми тактическими поправками'.

Шувалов, конечно, не Цицерон, и слегка путается в мыслях, но общая идея вполне понятна: кризис не нанесет вреда России. Следовательно, политику и стратегию правительства исправлять не нужно – оно все правильно делает. Если же вдруг что-то пойдет не так, всегда можно внести 'тактические поправки'.

Кто-нибудь может в это поверить? Разве что те, кто заодно верит в снежного человека, НЛО, ведьм, чертей и Санта-Клауса.

Если бы Шувалов захотел, он мог бы опубликовать свой антикризисный план, чтобы общественность могла его оценить. Он мог бы также предоставить его на утверждение Госдуме, чтобы придать ему дополнительный авторитет. Единственное, что он не мог бы сделать – это заставить его работать. Дело в том, что любой серьезный план по преодолению кризиса должен начинаться с признания того факта, что политика последних 15 лет зашла в тупик. Для того чтобы преодолеть кризис, недостаточно внести 'тактические поправки' в старую стратегию. Нужно сформулировать новую стратегию с новыми целями. Короче говоря, нужна новая идеология.

Существует ложная идея о том, что Россия вернется к процветанию, как только восстановятся высокие цены на газ, нефть и другие природные ресурсы. Столь же ущербна и мысль о том, что 'рыночный капитализм' может каким-то образом сосуществовать в России с монополистической экономикой, контролируемой принадлежащими государству корпорациями. По сути вся идеология, лежавшая в основе стратегии времен президентства Владимира Путина, стоит на краю краха. Пока наши лидеры этого не признают, правительство вынуждено будет ограничиваться случайными мерами и внесением 'тактических поправок' в стратегию, ущербную в самой основе.

Проблема в том, что нынешнее руководство не желает признавать свои ошибки и рисковать, исправляя ситуацию радикальными мерами. Только радикальные меры могут справиться с жестоким кризисом, но консерваторы и конформисты не способны действовать смело. Президент Дмитрий Медведев и иже с ним много говорили о выдвижении будущих лидеров – так называемой 'золотой тысячи' – и о возможностях, открывающихся перед молодыми. Однако кризис показал, как мало было сделано для подготовки нового поколения лидеров.

Россияне пока не осознали до конца, с какими проблемами они столкнулись, и насколько правительство не способно справиться с кризисом. В результате пока он вызывает у населения лишь замешательство, а не желание протестовать или призывать к смещению правительства.

Кто же первым признает необходимость радикальных перемен – власть или народ? Даже если власти, в конце концов, осознают серьезность стоящих перед ними проблем, шансов преуспеть у них будет мало. В конечном счете, менять следует не только идеологию, но и лидеров, ответственных за проведение ее в жизнь. А ни одна бюрократическая машина в истории еще не демонтировала себя по собственной воле.

"The Moscow Times", Россия

Опубликовано на сайте inosmi.ru: 19 марта 2009, 17:04

ЕГЭ НЕ РАБОТАЕТ НА ЗАЯВЛЕННЫЕ ЦЕЛИ

Ориентация системы образования на сдачу единого экзамена не ведет к воспитанию развитых и ответственных граждан. К такому заключению пришли специалисты Центра социального анализа Института глобализации и социальных движений (ИГСО). Единый Государственный Экзамен (ЕГЭ) оказывается не просто бесполезным. Его введение радикально и негативно меняет содержание школьного и вузовского образования.

Закон о ЕГЭ был принят в 2007 году, эксперимент начался значительно раньше – в 2001 году. За прошедшие годы ни протесты учителей и преподавателей вузов, ни провалы ЕГЭ, ни сомнения и возмущение родителей, ни даже случаи суицида школьников во время сдачи ЕГЭ не останавили правительство. Министр образования и науки Андрей Фурсенко упорно называет инициативу по введению ЕГЭ удачной. В 2009 году все абитуриенты будут сдавать экзамены в формате ЕГЭ.

С введением ЕГЭ не достигнуто ни одной из заявленных министром и правительством целей. «Коррупция перемещается из вузов в школы, концентрируется вокруг самого ЕГЭ. Потребность обращаться к репетиторам не только не отпала с введением ЕГЭ, но стала еще более настоятельной, с этого года родители готовятся к тому, что нужно дополнительно готовиться ко всем экзаменам, а не к одному или двум, как раньше», – говорит Борис Кагарлицкий, Директор ИГСО. Продекламированная властями доступность столичных и престижных вузов для провинциалов или сельских жителей, не определяется формой вступительных экзаменов. Решающее значение имеют размер заработных плат и стипендий, наличие общежитий и размеры цен на билеты.

Школьный аттестат теперь, по сути, теряет смысл и не может претендовать на звание «аттестата зрелости», как он раньше назывался. «Получить его может человек, сдавший на “тройку” математику и русский язык и не знающий ни истории, ни естественных наук, ни иностранного языка, ни информатики. Социальные и коммуникативные способности ученика тоже никакого значения не имеют», – констатирует Анна Очкина, руководитель Центра социального анализа ИГСО. Все достижения школьника за 11-12 лет обучения обнуляются: сделав случайную техническую ошибку, он попадет в категорию неудачников и, напротив, расставив галочки в тесте «елочкой» или «лесенкой», получит незаслуженно приличный аттестат. С введением ЕГЭ как единственной формы вступительных экзаменов в вуз неясной, «подвешенной» становится ситуация с заочным обучением.

Отдельной проблемой является качество образования, которое пытаются «улучшить» с помощью ЕГЭ. Тестовая форма позволяет проверить фактические знания, но не может выявить способность к самостоятельным рассуждениям, к формулированию аргументов. В тех разделах ЕГЭ, где предпринимается попытка проверки таких способностей, предлагаются размытые, субъективные критерии оценки. Дискуссионность некоторых тем составителями тестов не учитывается, нравственные проблемы не ставятся вообще. Выбор фактических знаний для проверки часто случаен, субъективен, знание многих фактов, имен, событий, предложенных в тестах ЕГЭ, не позволяют судить о понимании предмета в целом.

Введение ЕГЭ и как дополнения – компьютерного тестирования в вузах – радикально меняют процесс обучения, формы подачи знаний и их содержание, характер общения педагогов и учеников. Старшие классы школы превращаются в загоны для дрессировки, натаскивания. «Ненужные» предметы школьник теперь не будет знать даже поверхностно, все силы будут отданы предметам, выбранным для сдачи ЕГЭ.

С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ ТЮЛЕНЕЙ

Главное решение российского правительства, принятое на прошлой неделе, было о тюленях. Владимир Путин выступил в защиту бельков, детенышей гренландского тюленя, которых безжалостно забивают в годовалом возрасте ради их меха.

Бельки вызывают жалость и симпатию не только у российского премьера. В Западной Европе против этого промысла уже давно выступают экологические организации. Беспомощные пушистые существа нуждаются в защите, и они её получили.

Однако экологическая чувствительность отечественных чиновников имеет границы. Пока вопрос о тюленях решался в коридорах власти, жители Алтая требовали наказать чиновников, виновных в браконьерском расстреле архаров, горных баранов, занесенных в Красную Книгу. Однако по этому поводу центральная власть хранила молчание.

Надо сказать, что в отличие от алтайских архаров, гренландскому тюленю исчезновение не грозит. Этот промысел, несмотря на протесты экологов, разрешен в Норвегии, Канаде и в Датском Королевстве, частью которого является Гренландия. Поголовье тюленей в одной лишь Канаде составляет около четверти миллиона, причем оно неуклонно растет. Архаров, напротив, осталось около 200, и из них 28 были расстреляны высокопоставленными браконьерами.

Промысел бельков является источником заработка для жителей российского Севера. Премьер-министр обещал, что экономические интересы охотников будут учтены, им предоставят компенсацию. Но когда и в какой форме – не уточнил. Вопрос прорабатывается.

В отличие от северных охотников на тюленей, чиновники, расстреливавшие архаров с вертолета, делали это не ради заработка или от голода, а просто для развлечения. Это же очень весело – убивать.

Выступление Путина в защиту бельков вызвало злую иронию в канадской прессе, напоминавшей, что по отношению к людям российский премьер нередко проявлял куда меньшее сочувствие. Здесь, однако, я вынужден согласиться с Путиным, а не с его критиками. Мне тоже пушистые бельки гораздо симпатичнее людей. Во всяком случае, некоторых людей.

Увы, проблема не в баранах и не в тюленях, а именно в людях. Почему готовность чиновников разработать закон о защите малолетних тюленей сочетается с нежеланием таких же чиновников принять меры для наказания алтайских браконьеров? Не потому ли, что чиновники-охотники гораздо ближе своим столичным собратьям, чем охотники-северяне? Первые – свои, социально близкие, зачастую даже лично знакомые. А люди с Севера, которые рискуют остаться без заработка, кто их видел, что мы о них знаем?

Защита тюленей не затрагивает интересов бюрократии, она позволяет продемонстрировать экологическую политкорректность. И даже если решение останется на бумаге, а реальных мер для прекращения промысла бельков принято не будет, масштабы его, скорее всего, сократятся, поскольку в связи с кризисом падает спрос на меховые изделия. А Европейский Союз в любом случае запретил импорт тюленьих шкурок. Внешние обстоятельства работают не в пользу охотников. Другое дело, что люди, которые рискнут продолжить промысел, будут уже считаться браконьерами.

И почему-то мне кажется, что браконьеров с Севера преследовать будут куда более жестко, чем браконьеров с Алтая. Вряд ли милиция и прокуратура будут выгораживать людей, заподозренных в нападении на тюленей. Ведь у них нет ни связей в правительстве, ни вертолетов.

Любое решение правительства, направленное на улучшение экологической ситуации в стране, надо, конечно, поддерживать. И российскую власть можно поздравить с тем, что она, какими бы соображениями ни руководствовалась, но сделала шаг в верном направлении. Даже если единственный смысл произошедшего состоял в том, чтобы порадовать западную общественность, это тоже можно считать прогрессом. Жаль только, что прогресс у нас развивается как-то выборочно. С точки зрения тюленей, российская власть, несомненно, совершила правильный и принципиальный поступок. Теперь остается ждать, что что-нибудь хорошее сделают и для людей.

Специально для «Евразийского Дома»

СВЕТ В ТУННЕЛЕ

Оптимизм временной стабилизации грозит обернуться новым потоком плохих новостей. Эффект осенне-зимнего антикризисного пакета будет исчерпан, скорее всего, уже к концу весны. Тогда и начнется самое интересное.

Помню, в каком-то советском учебнике истории была глава, озаглавленная: «Временная и частичная стабилизация капитализма». Ясное дело, если советская идеология и готова была признать, что капитализм стабилизировался, то лишь «временно» и «частично». А с другой стороны, что может быть на этом свете постоянного. Полная и окончательная стабилизация достигается только на кладбище.

«Журналисты тут же припомнили Бернанке, что он уже несколько раз делал оптимистические прогнозы»Формула относительно «временной и частичной стабилизации» неожиданно пришла мне на ум, когда я просматривал очередные отчеты о положении дел в американской экономике. В середине марта биржевые индексы впервые, хоть и несколько неуверенно, пошли вверх, потребительская активность оживилась. Некоторые компании впервые за много месяцев получили прибыль. А кто-то даже отказывается от получения очередных правительственных кредитов. Следуя примеру южных соседей, некоторые канадские банки тоже сообщили, что не нуждаются в государственных деньгах. Отказываются, конечно, не потому, что заботятся об экономии общественных средств, а потому что рано или поздно за правительственную помощь придется расплачиваться. Либо возвращать деньги, либо отдавать акции.

Одновременно пришли сообщения о растущем спросе на металл и некоторые другие виды сырья. Правда, речь идет не столько об оживлении производства, сколько о том, что реализуются складские запасы. Несколько выросло жилищное строительство, хотя вроде бы особых причин для роста нет. Цена на нефть, опять же, держится устойчиво на уровне 40 долларов за баррель, так что лидеры ОПЕК решили больше производство не сокращать. Меры по сокращению производства для самих экспортеров весьма болезненны. Цена может и не повыситься, а прибыль в любом случае уменьшится. Но даже если цена подрастет, сокращение прибыли от уменьшения объемов продаж оказывается почти всегда большим, чем дополнительные поступления за счет роста цен. И самое неприятное: ОПЕК борется за поддержание цены, сокращая производство, а освобождающееся место на рынке заполняют страны, не входящие в картель. Россия, например.

Между тем цена держится безо всяких специальных усилий. А Бен Бернанке, руководитель Федеральной резервной системы США, вообще пообещал, что к концу года рецессия закончится. Мол, худшее позади. Правда, к меду, как положено, подмешено было некоторое количество дегтя, причем не ложка на бочку, а, пожалуй, в пропорции 50 на 50. Бернанке признался, что его ведомство вынуждено теперь «печатать больше долларов». Конец рецессии еще только обещают, а бумажные деньги печатают уже сегодня, так что ждите инфляции. Валютные биржи отреагировали на признание Бернанке понижением курса американского доллара. Что, возможно, вполне соответствовало его намерениям – чем дешевле доллар, тем выше конкурентоспособность американских предприятий.

Журналисты тут же припомнили Бернанке, что он уже несколько раз делал оптимистические прогнозы. Сначала утверждал, что серьезный кризис экономике США не грозит, а потом с уверенностью обещал, что спад закончится не позднее декабря 2008 года. Так что словам главного федерального банкира давно уже не верят. Но все равно приятнее слушать хорошие новости, чем плохие.

Американская пресса связывает улучшение ситуации с деятельностью нового президента. Не то чтобы Барак Обама чего-то конкретного добился. И все же психологическая обстановка в стране улучшилась. Любимое слово нынешнего американского лидера – «доверие» (confidence). И он, похоже, действительно создает вокруг себя и своей администрации атмосферу доверия. Люди стараются, трудятся в своих кабинетах днем и ночью. Вроде бы верят в то, что говорят, да и слово держат. Обещал же Обама вывести войска из Ирака – и уже приступает к этому. Поэтапно, конечно, но выводит. Правда, параллельно войска наращиваются в Афганистане, но и об этом Обама во время избирательной кампании честно предупреждал.

Появление в Белом доме президента, который не обманывает избирателя или, по крайней мере, не врет ему нагло, само по себе уже оказывается в США чем-то вроде сенсации. Настолько, что начинает выступать в качестве фактора социально-экономической жизни. Настроение людей улучшилось, оптимизм отразился на потребительской активности. Бизнес тоже испытывает к администрации доверие. Ничего особенно неприятного для корпораций президент пока не делает, налоги не повышает, помощь раздает активно. Можно только радоваться.

Увы, позитивному настрою американского общества не суждено было длиться долго. Психологический климат резко изменился, когда живущая за счет государственной поддержки страховая группа AIG объявила сумму бонусов, предназначенных для выплаты своим топ-менеджерам. Выяснилось, что господа, которые не только довели до банкротства собственную компанию, но и нанесли впечатляющий ущерб американской и мировой экономике, в качестве вознаграждения за свои труды получат скромную премию в размере 165 миллионов долларов. И еще примерно 300 миллионов долларов выделено на другие, не менее скандальные платежи. Что особенно неприятно, все эти деньги будут выплачены за счет американского налогоплательщика, поскольку своих у AIG давно уже нет. Правительство выделяет огромные средства для спасения компании от банкротства, и вот куда идут деньги.

В то время как миллионы американцев теряют не только работу, но и свои дома и прочее имущество, приобретенное в долг, корпоративная элита не желает поступиться ни центом. Это уже не просто пир во время чумы, а пир за счет зачумленных.

Скандал разразился нешуточный, первые лица в Вашингтоне, будь то сам Обама, Бернанке или главный финансист администрации Ларри Соммерс, дружно клеймили позором жадных капиталистов, но одновременно разводили руками с выражением полной беспомощности. Бонусы прописаны в контрактах, а США, как объяснил Соммерс, – это страна, где соблюдают законы. Раз контракт был – еще до начала кризиса – подписан, он должен выполняться.

Публику это почему-то не убедило – миллионы людей в США сегодня вынуждены соглашаться на пересмотр своих контрактов и понижение доходов, причем совсем недавно правительство само настаивало на снижении зарплат рабочим автопрома, выдвигая это требование в качестве условия получения отраслью помощи из бюджета.

Обескураженный Обама пригрозил, что попытается отнять у менеджеров AIG их премиальные деньги. Обещал нанять юристов и затеять судебное разбирательство. Конгрессмены пригрозили принять закон о 90-процентном налоге на премиальные выплаты менеджерам компаний, получающих государственную помощь. Пресса признавалась, что настроение публики можно выразить одной фразой: «Линчевать их всех!»

Менеджеры AIG начали «добровольно» возвращать деньги. Правда, не совсем ясно, собираются они вернуть все или только часть – об этом и чиновники, и сами герои скандала тактично умалчивают. Другие банки и компании, предчувствуя недоброе, принялись пересматривать контракты топ-менеджеров… повышая им жалование. Как будет с премиальными, непонятно, а вот законную зарплату правительство не отнимет ни при каких обстоятельствах.

С трудом завоеванное доверие резко пошатнулось. Бессилие администрации перед лицом крупного бизнеса шокировало публику, ожидающую, что Обама положит конец корпоративному беспределу последних лет. Но если даже теперь деньги удастся вернуть, то произошло это не благодаря усилиям администрации, а в результате публичного скандала, в значительной мере вопреки действиям таких ключевых чиновников администрации, как Ларри Соммерс.

«Что это, беспомощность или пособничество?» – гневно спрашивают наиболее радикальные комментаторы. Если инвесторы еще готовы выражать оптимизм, то рядовой американец испытывает, скорее, обиду и раздражение. Какие бы результаты ни демонстрировала биржа, безработица в стране растет, а зарплата падает. Вряд ли это можно назвать хорошей новостью…

Надо отдать должное Обаме – скандал с AIG он активно пытается использовать для того, чтобы принудить конгресс принять подготовленный его командой бюджет. В этом бюджете многое раздражает депутатов: многомиллиардные расходы на создание общедоступной бесплатной медицины, которой в Америке до сих пор нет, экологическая программа, предполагающая значительные инвестиции в создание новой энергетики, а главное – повышение подоходного налога на богатых. Речь идет только о сверхкрупных доходах, которые рядовому американцу и во сне не привидятся, но именно поэтому конгрессмены крайне негативно относятся к новым налогам. После скандала с AIG ситуация может измениться. Законодатели, открыто защищающие «жирных котов», рискуют потерять поддержку электората.

Тем не менее консервативное большинство конгресса, объединяющее республиканцев и демократов, сделает все возможное, чтобы урезать предложенный президентом бюджет и, по сути, сорвать его экономический план. Настоящая политическая борьба в Вашингтоне еще только начинается.

Между тем долгосрочные причины кризиса не преодолены, огромное количество неоплатных «плохих долгов» продолжает тянуть банковскую систему вниз, а структурные диспропорции между отраслями даже усугубились – большая часть средств ушла на спасение финансового сектора, что отнюдь не гарантирует быстрый рост производства. Кризис, несколько менее остро сказывающийся сейчас в США, начинает бить по другим странам, прежде всего по Китаю, где за последние полтора-два месяца безработица выросла на 26 миллионов человек. Цифра астрономическая даже по масштабам Поднебесной империи.

На самом деле мы наблюдаем классическую динамику, сопровождающую развитие любого кризиса. Первые пакеты антикризисных мер, принятые в конце 2008 года, дали определенный эффект. Они не остановили кризис, не переломили тенденцию, но обеспечили краткосрочную стабилизацию. В экономику США закачаны грандиозные средства, причем не только американским правительством, но и другими странами, от Китая до России. Неудивительно, что в тактическом плане положение дел немного улучшилось. Однако если за этими краткосрочными мерами не последует что-то очень радикальное и новаторское, то кризис возобновится с новой силой, как только эффект первых денежных вливаний будет исчерпан. Причем, действуя таким образом, надо постоянно увеличивать дозу лекарства. Тут одно из двух: либо деньги кончатся, либо инфляция выйдет из-под контроля. Так что рассказ Бернанке про напечатанные им доллары не может не настораживать.

Никаких радикальных перемен пока никто не осуществляет. Хуже того, очередная стабилизация воспринимается как аргумент в пользу того, чтобы все оставить по-старому. Зачем что-то менять, если кризис сам пройдет?

Так что оптимизм временной стабилизации грозит обернуться новым потоком плохих новостей. Эффект осенне-зимнего антикризисного пакета будет исчерпан, скорее всего, уже к концу весны. Тогда и начнется самое интересное.

Свет в туннеле бывает по двум причинам. Либо действительно виден выход из подземелья, либо кто-то просто забыл в туннеле фонарь.

На сей раз можно с полной уверенностью говорить – до конца пути еще очень и очень далеко.