Текст книги "И цветы расцвели..."

Автор книги: Бхагаван Шри Раджниш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)

Это головокружительная точка, точка, в которой можно сойти с ума. Чем вы ближе к сердцу, тем ближе кажется безумие. «Что со мной?» Все плывет перед глазами. Все прежде известное покидает ваш ум, и приходит неизвестное. Никакие карты больше не помогут, потому что для сердца их не существует; карты придуманы для рационального ума: в них все четко и ясно, с ними вы чувствуете себя в безопасности. Вот почему вас пугает любовь, пугает смерть, пугает медитация. Когда вы приближаетесь к центру, вас охватывает страх.

Они взошли на гору. По-Хун Ву-Чжен отступил назад,

– не вперед; на обрыве высотой десять тысяч футов он отступил назад,

– так что его пятки висели в воздухе над пропастью. – Назад! – Тогда По-Хун Ву-Чжен подозвал Ли-цзы к себе.

Этот девяностолетний согбенный старец, который даже не мог стоять выпрямившись, встал, свесив пятки над пропастью и даже не глядя в ту сторону, назад.

Тогда он подозвал Ли-цзы к себе.

Вот и я стою так же и призываю вас сделать шаг вперед.

Ли-цзы упал на землю.

– он не смог шагнуть вперед. Где бы он ни стоял в тот момент – далеко от уступа над пропастью – Ли-цзы упал на землю от одной мысли о том, чтобы приблизиться к этому сумасшедшему старику, стоящему на грани смерти: в любой момент он может сорваться, навсегда – он был весь в поту.

Ли-цзы упал на землю, пот струился по его телу с головы до пят.

Помните, первым делом пот выступает на голове. Когда вы испытываете страх, первой покрывается потом голова, последними – стопы. Когда страх настолько глубок, что вспотели даже стопы, тогда все ваше существо пронизано страхом и дрожью. Ли-цзы не мог стоять – не мог устоять при одной мысли приблизиться к старому Мастеру.

И сказал тогда По-Хун By-Чжен: «Совершенный человек вознесется над синим небом, погрузится в глубины вод, обойдет восемь сторон света – и при этом его дух не выдаст ни единого признака перемены».

«Ли-цзы, отчего ты весь вспотел? До самых пят? И почему ты упал наземь, пораженный? Откуда такая перемена духа? Отчего ты весь дрожишь? Откуда этот трепет? Что за страх? – ведь совершенный человек не знает страха!»

Совершенство – это отсутствие страха, потому что совершенному человеку известно, что смерти нет. Даже если старый По-Хун Ву-Чжен упадет, он знает, что не может по-настоящему упасть, даже если его тело разлетится на тысячи кусочков и никто не сможет его найти, он знает, что он бессмертен. Он останется таким, как есть.

Только что-то на поверхности перестанет существовать, сердцевина же останется, останется навсегда такой, как есть.

Смерть не для сердцевины. Циклон лишь на поверхности, он никогда не затронет центра. Ничто никогда не затронет центра. Совершенный человек центрирован, укоренен в своем существе. В нем нет страха. Нельзя сказать, что он не боится – нет! Нельзя назвать его храбрецом – нет! В нем просто нет страха. Храбрец – это тот, кто, испытывая страх, способен побороть его; трус – это тот, кто, испытывая страх, идет у него на поводу. Они не отличаются, храбрецы и трусы, они не отличаются в принципе: и те, и другие испытывают страх. Только храбрые идут вперед назло страху, а трусливые потакают ему. Но совершенный человек ни то, ни другое, в нем просто нет страха. Он ни храбрец, ни трус. Он просто знает, что смерть – это миф, что смерть – это ложь, самая большая ложь из всех, смерти не существует.

Помните, для совершенного человека смерти не существует – существует только жизнь, или Бог. В тот момент, когда вы почувствуете бессмертие, вы почувствуете Божественное. В тот момент, когда вы почувствуете бессмертие, вы почувствуете самый источник жизни.

«Совершенный человек вознесется над синим небом, погрузится в глубины вод, обойдет восемь сторон света – и при этом его дух не выдаст ни единого признака перемены».

Перемена может происходить на поверхности, но дух неизменен. Внутри он остается спокойным. Внутри он остается неизменным навечно.

«Но ты предательски дрожишь, на твоих глазах пелена. Как же ты надеешься поразить цель?»

Потому что если ты дрожишь внутри, насколько бы точно ты ни попал в цель, абсолютная точность недостижима, потому что внутренняя дрожь передается твоей руке; она может быть невидимой, но она все же будет. С внешней стороны, возможно, цель поражена, но, с внутренней, ты промахнулся. Можно ли тогда считать, что ты попал в цель?

Итак, главный смысл не в том, чтобы попасть в цель, а в том, чтобы перестать испытывать внутренний трепет. Тогда вопрос меткости становится второстепенным. Это всего лишь детская игра – пусть она и будет детской заботой.

В этом вся разница между искусством стрельбы и искусством не-стрельбы. Вполне возможно, что Мастер, старый Мастер, однажды промахнется, это не исключено; но все же – ему знакомо искусство не-стрельбы. Ли-цзы никогда не выстрелит мимо цели, но он упустил настоящую цель: он упустил себя.

Итак, есть две точки: та, из которой стрела пущена, и та, в которую стрела попадает. Религия всегда связана с источником, из которого летят все стрелы. Куда они попадают, не так важно, самое главное – откуда они пущены: если они исходят из спокойного существа, они попадут в цель; на самом деле, они изначально попали, потому что в источнике есть конец; в начале заложен конец, в семени – дерево, в альфе – омега.

Итак, главное – не беспокоиться о результате; самое важное – думать, медитировать об источнике. Будет ли мое движение в любви безупречным, не так уж и важно. Важно, есть ли поток любви. Если любовь есть, она найдет для себя способ выразиться, найдет свое искусство; но если нет любви, то, как бы вы ни были искусны в технике, она не сможет найти себе любви – помните это.

Центр всегда обретет периферию, но периферия не сможет найти себе центр. Существо непременно обретет свой нрав, свой характер, но характер не найдет себе существа. Движение извне вовнутрь не возможно; есть только один путь: энергия течет изнутри наружу. Река не сможет течь, если у нее нет истока. В таком случае она может быть лишь искусственной. Если же есть исток, будет и течение, и река в конце концов впадет в океан – без проблем. Какое бы она ни взяла направление, она достигнет цели. Если источник переполнен, у вас все получится; а если вы просто балуетесь техниками и игрушками, вы упустите.

На Западе в особенности, технология занимает такое большое место, что уже проникла в человеческие отношения. Уделяя слишком много внимания техникам, вы пытаетесь все превратить в технологию. Вот почему ежегодно публикуется столько книг, тысячи книг о любви – о технике занятия любовью, достижения оргазма. Даже любовь превратилась в технологическую задачу, а оргазм стал делом техники: специалисты разрабатывают методики его достижения. Если уже любовь стала технологией, что осталось? Тогда не осталось ничего, вся жизнь стала сплошной технологией. Тогда вам приходиться изучать технологию, но все равно вы упускаете; вы упускаете главную цель, которая есть источник.

В самой технике нет ничего плохого, но она вторична. Она несущественна. Существенным является источник, поэтому сначала нужно найти источник – тогда и техника придет. Хорошо, что вы изучаете технику, это хорошо! Я замечаю, что люди, которые приходят ко мне, всегда очень озабочены техникой. Они интересуются, как медитировать. Они не спрашивают: «Что есть медитация?» – Как?». Они спрашивают – «Как обрести мир?». Они никогда не спросят: «Что такое мир?» Как если бы это было им уже известно.

Мулла Насреддин убил свою жену, и над ним был суд. Судья сказал Насреддину: «Насреддин, ты продолжаешь настаивать на том, что ты миролюбивый человек. Какой же ты миролюбивый? Ты убил свою жену!»

Насреддин ответил: «Да. Я повторяю еще раз, что я миролюбивый человек. Вы даже себе не представляете, какое умиротворение снизошло на ее лицо, когда я ее убил, и впервые за все время в доме воцарился покой. Я продолжаю настаивать, что я миролюбивый человек».

Техника убивает. Покой, который она может вам дать, принадлежит не жизни, а смерти. Опасность всех методик в том, что вы можете оказаться настолько ими поглощены, что полностью забудете источник. Методика хороша в том случае, если вы бдительны и осознаете, что она не цель, а только лишь средство. Чрезмерная одержимость средствами очень опасна, потому что вы можете полностью забыть источник.

В этом вся суть. По-Хун Ву-Чжен, старый Мастер, показал Ли-цзы один из секретов. Ли-цзы и сам стал просветленным, он стал тем, кем был в тот момент старый Мастер: отступавшим назад, к обрыву высотой десять тысяч футов, свесившим пятки над пропастью – и все же в этом старом, девяностолетнем теле не появилось ни малейшей дрожи; ни малейшей перемены, ни даже трепета! Должно быть, внутри него совсем не было страха. Должно быть, внутри он был глубоко укорененным в самом себе, центрированным. Помните это всегда, потому что всегда есть опасность стать жертвой техник и методик.

Высшее придет к вам только тогда, когда все техники будут отброшены. Высшее случится с вами только тогда, когда для вас больше не будет существовать методик, потому что именно тогда вы станете по-настоящему открыты. Высшее постучится в вашу дверь именно тогда, когда вас не будет. Когда вас нет, вы готовы, потому что только при отсутствии вас внутри появляется пространство, чтобы впустить Высшее. Тогда вы станете чревом. Если вы есть, то вас слишком много, для Высшего не найдется даже уголка, даже маленькой лазейки, чтобы проникнуть внутрь вас – а Высшее обширно. Вы должны стать беспредельно пусты, бесконечно пусты – только тогда есть шанс на встречу с ним.

Вот почему я все время повторяю, что такие, как вы есть, вы никогда не сможете встретить Бога, потому что когда Бог придет к вам, вас не будет. А пока вы есть, Он не может прийти. Вы и есть препятствие.

ПОЖАР В ХРАМЕ

Беседа 7

6 ноября 1974 года

Когда Токай гостил в одном из храмов, на кухне его возник пожар.

В спальню Токая вбежал какой-то монах с криками: «Пожар. Мастер, пожар!»

«А? – сказал! Токай, приподнявшись с постели – Где?»

«Где? – воскликнул монах. – На кухне, под полом – вставайте же!».

«На кухне, говоришь? – сонно спросил Мастер. – Знаешь что, когда огонь достигнет коридора, вернись и скажи мне».

И через считанные минуты Токай уже похрапывал.

Ум невежествен, в основном, потому, что не умеет быть в настоящем. Ум постоянно движется: то в будущее, то в прошлое! Ум никогда не бывает здесь и сейчас. Он не может этого. Сама природа ума такова, что он не может пребывать в настоящем мгновении, потому что ум должен думать, а в настоящем нет возможности думать. Вы должны видеть, слушать, присутствовать, но вы не можете думать.

Настоящее мгновение так узко, что в нем не находится места для обдумывания. Вы можете быть, но мысли не могут быть. Каким образом вы думаете? Когда вы думаете, то мгновение уже в прошлом, оно ушло. Или вы можете думать о мгновении, которое еще не наступило, оно пока в будущем.

Для того чтобы думать, требуется пространство, потому что думать – все равно что гулять: это подобно прогулке для ума, подобно путешествию. Необходимо пространство. Можно прогуляться в прошлое, можно прогуляться в будущее, но где гулять в настоящем? Настоящее всегда так близко, нет, скорее, даже не близко, а настоящее – это вы. Прошлое и будущее – это две половины времени: настоящее – это вы, это не часть времени. Это не время: это не отрезок времени, оно вообще времени не принадлежит. Настоящее – это вы, прошлое и будущее – вне вас.

Ум не может существовать в настоящем. Если вы сможете быть здесь, полностью присутствовать, то ум исчезнет. Ум умеет желать, умеет мечтать – мечтать о тысяче и одной вещи! – он может перенестись на самый край света, и может перенестись к самому истоку мира, но не может быть здесь и сейчас – для него это невозможно. Невежество целиком состоит из незнания этого. А вы все беспокоитесь о прошлом, которого больше нет – совершенная глупость! С прошлым ничего не поделаешь. Как можно изменить что-то в прошлом, которого больше нет? Ничего не поделаешь, оно ушло: но вы все равно заботитесь о прошлом, и тем самым вы напрасно тратите себя.

Возможно же, вы, наоборот, думаете о будущем, желаете и мечтаете. Вы когда-нибудь замечали? – будущее никогда не приходит. Оно не может прийти. Приходит только настоящее, и настоящее сильно отличается от ваших желаний и грез. Вот почему все то, о чем ваши мечты, желания, фантазии и планы, никогда не случается, – но на это вы растрачиваете себя. Вы слабеете. Вы умираете. Энергия уходит в пустоту, не достигает никакой цели и просто рассеивается по ветру. А потом смерть постучится к вам в дверь. И помните! – смерть никогда не приходит ни в прошлом, ни в будущем. Смерть приходит в настоящем.

Вы не можете сказать смерти «Приходи завтра!». Смерть постучится к вам в настоящем! И жизнь также стучится к вам в настоящем. И Бог стучится к вам в настоящем. Все реально существующее всегда приходит в настоящем, а все несуществующее принадлежит к прошлому или будущему.

Ваш ум – ложная сущность, потому что он никогда не приходит в настоящем. Пусть это будет критерием реальности все, что действительно есть, есть здесь и сейчас, все, чего нет, не принадлежит к настоящему. Отбросьте все, чего нет в настоящем! И если вы живете в настоящем мгновении, открывается новое измерение – измерение вечности.

Прошлое и будущее движутся по горизонтали: от А к В, от В к С, от С к D, по прямой. Вечность движется вертикально: из А глубже в А, или выше в А, но не к В; А движется вверх и вглубь, в обоих направлениях. Это вертикаль. Настоящий миг перемещается по вертикали, время – по горизонтали. Время и настоящее никогда не пересекаются. Вы – настоящее: вся ваша сущность движется по вертикали. Глубины открыты, высоты открыты, но вы же движетесь по горизонтали вслед за умом. Вот так вы и упускаете Бога.

Люди приходят ко мне и спрашивают, как им встретить Бога, как увидеть, осознать его. Смысл не в этом. Смысл вот в чем – как же вы упускаете Его? – ведь Он здесь и сейчас, стучится к вам в дверь. По-другому и быть не может. Если Он есть, реален, он должен быть здесь и сейчас. Только нереального нет здесь и сейчас. Он уже стоит у вашей двери – только вас нет дома. Вас никогда нет дома. Вы блуждаете среди миллионов слов, но вас никогда нет дома. Там вас никогда не застать. А Бог приходит, чтобы встретиться с вами тут, реальность окружает вас тут, но никогда не застает вас. Настоящий вопрос не в том, как встретить Бога, а в том, как оказаться дома, чтобы, придя, Бог застал вас там. Это не вы находите Его, а Он находит вас.

Это и есть настоящая медитация. Понимающий человек не озабочен Богом и подобными вещами, потому что он не философ. Он просто пытается быть дома, медитирует над тем, как перестать волноваться о будущем и прошлом, думать о будущем и о прошлом, он медитирует над тем, как обосноваться здесь и сейчас, как не покидать настоящее мгновение. Как только вы оказываетесь в этом мгновении, дверь открывается. Этот мгновение и есть дверь!

Однажды я остановился в семье католического священника. В один из вечеров мы сидели все вместе: священник, его жена и маленький ребенок, который играл в уголке с кубиками, строил что-то. Вдруг ребенок сказал: «Теперь все должны замолчать, потому что я построил церковь. Церковь готова, теперь перестаньте разговаривать».

Отец был очень доволен, что ребенок понял, что в церкви нужно вести себя тихо. Чтобы одобрить его, он спросил: «А почему в церкви нужно вести себя тихо?»

«А потому, – сказал мальчик, – что все люди спят».

Люди спят – и не только в церкви, но и на всей земле, повсюду Они засыпают в церкви, потому что входят в нее спящими. Покидая ее, они идут как во сне – все они лунатики, сомнамбулы. Такова природа сна: вас нет здесь и сейчас, потому что, если бы вы были здесь и сейчас, вы бы не спали!

Сон уносит вас в прошлое, сон уносит вас в будущее, ум есть сон, ум – это глубокий гипноз: сон без задних ног. И вы пробуете множество способов, но ничего не помогает – потому что любые действия во сне практически бесполезны; что бы вы ни делали – это не более, чем сон.

Мне рассказывали, как один человек обратился к психоаналитику, причем очень рассеянному – все мы рассеянны, потому что ум сам по себе предполагает отсутствие вас здесь и сейчас: вы рассеянны, вас нет дома – вот что означает рассеянность. Человек обратился к этому рассеянному психоаналитику с жалобой: «У меня серьезная проблема. К каким только докторам я ни обращался, никто не смог мне помочь; они говорят, что все в порядке, но я плохо себя чувствую. Я так громко храплю во сне, что сам просыпаюсь от своего храпа. И так не один раз за ночь: просыпаюсь от собственною храпа».

Похоже, так и не выслушав пациента, психоаналитик сказал «Это пустяки. Достаточно простого средства. Попробуйте спать в другой комнате».

Вы понимаете?

Все именно это и делают. Вы переходите из одной комнаты в другую, но сон продолжается, и храп не покидает вас. Вы не можете оставить его в другой комнате; это не что-то отдельное от вас, это вы, это ваш ум, это все ваше накопленное прошлое, ваша память, ваши знания – то, что индуисты называют самскары, то есть обусловленности, из которых состоит ваш ум. Вы уходите в другую комнату – они следуют за вами.

Вы можете поменять религию: с индуизма на христианство, с христианства на индуизм: вы лишь меняете комнаты. Из этого ничего не выйдет. Вы можете ходить от одного Мастера к другому, из одного ашрама в другой: пользы будет мало. Вы меняете комнаты: менять нужно не комнаты, а вас. Комната не имеет никакого отношения к вашему храпу; причина не в комнате, а в вас. Это первое, что нужно понять для того, чтобы вы смогли проникнуть в смысл этой прекрасной истории.

Ваш ум, как он есть, спит. Но вы не чувствуете, что он спит, потому что выглядите вы вполне бодрствующим, ваши глаза открыты. Но видели ли вы хоть что-нибудь? У вас есть уши, но слышали ли вы хоть что-нибудь?

Вы слушаете меня, поэтому скажете «Да, слышал» Но кого вы слушаете: меня или внутренний голос своего ума? Ваш ум постоянно комментирует. Я здесь и говорю с вами, но вы не здесь и не слушаете меня. Ваш ум комментирует все: «Да, это правильно, я согласен»; «Я не согласен, это полная ложь»; ваш ум все время стоит рядом и комментирует. Сквозь этот туман комментариев я не могу проникнуть к вам. Понимание приходит тогда, когда вы просто слушаете, не интерпретируя.

На уроке в одной маленькой школе учительница заметила, что один ребенок ее не слушает. Он был ленивым и непоседливым, ерзал на месте. Она спросила его: «Что с тобой? Тебе меня плохо слышно?»

Мальчик ответил. «Слышно хорошо, но слушать трудно».

Он показал очень тонкое отличие. Он сказал: «Слышно хорошо, я слышу вас; но я не могу слушать» – потому что слушать – это больше, чем слышать; слушать значит слышать и осознавать. Просто слышать могут все, вас окружают звуки – и вы их слышите! Но вы не слушаете. Вам приходится слышать, потому что звуки ударяются в вашу барабанную перепонку, вам приходится слышать. Но вы не слушаете, потому что слушание требует глубокого внимания, контакта – вместо постоянного внутреннего комментирования, постоянного «да» и «нет», «согласен» и «не согласен», потому что, выбирая между согласием и несогласием, как вы можете одновременно слушать меня?

Когда вы согласились, то, что я сказал, уже в прошлом; когда вы не согласились, то, что я сказал, уже ушло. В тот момент, когда вы мысленно киваете, говорите «да» или «нет», вы упускаете – и так происходит постоянно внутри вас.

Вы не умеете слушать. И чем больше вы знаете, тем труднее вам слушать. Слушать означает невинно внимать: вы просто слушаете! Нет необходимости в том, чтобы соглашаться или не соглашаться. Я не жду от вас ни того, ни другого. Я не прошу вас голосовать, я не ищу вашей поддержки, я не пытаюсь каким-либо образом убедить вас.

Как вы реагируете, когда слышите, как птица громко чирикает в листве? Вы это как-нибудь комментируете? Да, и в этом случае вы говорите про себя: «Раздражает». Вы не можете слушать даже птичку. Когда дует ветер и слышен шелест листвы на деревьях, слушаете ли вы его? Иногда, возможно, когда он застает вас врасплох. Но и тогда вы комментируете: «Да, приятно».

Теперь смотрите: как только вы начинаете комментировать, вы впадаете в сон. Вмешивается ум, и вместе с ним – прошлое и будущее. Вертикаль утрачивается – вы становитесь горизонтальными. Вмешательство ума делает вас горизонтальными. И вы упускаете вечное.

Просто слушайте. Не нужно говорить «да» или «нет». Не нужно верить или не верить. Просто слушайте, и Истина откроется вам

Или не-истина! Если кто-то говорит ерунду, то, просто слушая, вы поймете, что это ерунда – без каких-либо комментариев ума. Если кто-то говорит Истину, она откроется вам. Истина и не-истина не есть вопрос согласия и несогласия, это вопрос ощущения; находясь в полном контакте, вы чувствуете, вы просто чувствуете, истина это или нет – вот и все! Никаких сомнений по поводу этого! Никаких мыслей! Чем здесь могут помочь мысли?

Если вы были воспитаны в определенной традиции, например, христианской, индуистской или мусульманской, и то, что я говорю, каким-то образом согласуется с вашим воспитанием, вы скажете «да». Если не согласуется, вы скажете «нет». Так кто здесь – вы или ваше воспитание? К тому же, воспитание – это лишь случайность.

Ум не способен выяснить, что истинно; ум не способен узнать, что неистинно; ум может рассуждать об этом, но любое рассуждение основано на социальных установках. Рассуждения индуиста одни, рассуждения мусульманина – другие. Каждый тип обусловливания отличается рационализацией. Вы не просто рассуждаете – вы объясняете!

Мулла Насреддин состарился; он дожил до ста лет. К нему приехал журналист как к самому старому гражданину в той округе. Журналист сказал: «Насреддин, я хотел бы задать вам несколько вопросов. Первый такой: как вы думаете, сможете ли вы прожить еще сто лет?»

Насреддин сказал: «Конечно, ведь сто лет назад я не был так силен, как сейчас».

Сто лет назад он был ребенком, только родился, поэтому он сказал: «Сто лет назад я не был так силен, как сейчас, и если маленький ребенок, беспомощный, слабый, смог прожить сто лет, так почему же я не смогу?»

Это пример объяснения. Все вроде бы выглядит логичным, но чего-то не хватает. Это называется «мечтать не вредно».

Вам бы хотелось прожить дольше, и вы придумываете этому логическое обоснование: вы верите в бессмертие души. Вы были воспитаны в культуре, которая считает душу вечной. Если кто-то говорит «Душа живет вечно», вы киваете и соглашаетесь. «Да, это правда». Но это не правда – и не ложь. Вы соглашаетесь, потому что в вас говорит глубоко укоренившаяся установка. И вы не одиноки в этом, половина человечества верит в это – индуисты, буддисты и джайны верят в то, что душа живет вечно и много раз перерождается; другая половина человечества – христиане, мусульмане, иудеи – верят, что душа смертна и не может переродиться; прожив одну жизнь, душа растворяется во Всевышнем.

Половина людей верит в одно, половина в другое, у тех и у других есть свои аргументы, свои обоснования. Если вы хотите во что-то верить, вы будете в это верить, и в глубине души причиной вашей веры будет не здравый смысл, а желание. Ум кажется рациональным, но это не так. Это процесс объяснения: ум соглашается со всем, во что вам хочется верить. А откуда берется это желание? Оно приходит из воспитания.

Слушание – это особенный процесс, у него совершенно другое качество. Когда вы слушаете, вы не можете при этом быть индуистом, мусульманином, джайном или христианином; когда вы слушаете, вы не можете быть верующим или атеистом, когда вы слушаете, вы не можете слушать сквозь фильтр ваших «измов» и священных книг – вы должны отложить их в сторону; просто слушайте.

Не бойтесь, я не прошу вас соглашаться! Просто слушайте, не задумываясь о согласии и несогласии. Тогда случается контакт.

Если перед вами Истина, вас к ней тянет: все ваше существо притягивается будто магнитом, вы растворяетесь и сливаетесь с ней, и ваше сердце подсказывает «Это истинно» безо всяких причин, без аргументов, без логики. Вот почему во всех религиях говорится, что здравый смысл не ведет к Божественному. К нему ведет вера, доверие.

Что такое доверие? Это убеждение? Нет, убеждение относится к уму. Доверие – это контакт. Вы просто отказываетесь от своих оборонительных мер, снимаете доспехи, становитесь уязвимыми. Вы слушаете что-то, и вы настолько полностью погружены в это, что чувство, истинно это или нет, возникает само по себе. Если это неистинно, вы это чувствуете. Почему так происходит? Если это истинно, вы это чувствуете. Почему так происходит?

Так происходит потому, что Истина обитает внутри вас. Когда вы полностью свободны от мыслей, ваша Внутренняя Истина может узнать Истину вокруг – потому что подобное тянется к подобному, они подходят друг другу. Тогда все вдруг встает на свои места, складывается в определенный узор, и хаос превращается в космос. Слова складываются в строки... и рождается поэзия. ТОГДА BCЕ ПРОСТО ВСТАЕТ НА СВОИ МЕСТА.

Если вы находитесь в контакте и перед вами Истина, ваша внутренняя сущность просто согласуется с ней – но это не означает, что вы соглашались с чем-то. Вы настраиваетесь на одну волну. Вы сливаетесь в одно. Это и есть доверие! Если что-то ложно, оно просто отходит от вас – вам даже не нужно задумываться об этом, не нужно даже обращать внимание: в этом нет смысла. Вы не говорите «Это ложно», просто это вам не подходит, и вы идете дальше! Если что-то вам подходит, оно становится вам домом. Если не подходит, вы двигаетесь дальше.

Через слушание приходит доверие. Но слушание складывается из слуха и внимания. Но вы же крепко спите – как вы можете быть внимательны? Но даже в состоянии глубокого сна где-то внутри вас присутствует немного внимания, иначе не было бы выхода. Вы можете сидеть в тюрьме, но всегда находятся способы – и вы можете выйти. Возможны трудности, но шанс освободиться есть известен не один случай побега из-под стражи. Будды совершают побег. Они тоже раньше были узниками, как вы. Махавиры совершают побег. Иисусы совершают побег. Узникам удавались побеги и прежде – они им удавались всегда: всегда где-то есть дверь, есть выход – просто нужно его поискать.

Если это невозможно, если нет ни единого шанса, тогда не было бы и проблемы. Проблема возникает именно потому, что возможность есть – и вы что-то о ней знаете. Если бы вы о ней совсем не знали, то жили бы спокойно. Если бы вы лежали в коме, то у вас бы не было проблем. Но вы не в коме; вы спите – но не полностью. Есть где-то щель, лазейка, и вы должны найти внутри себя эту способность быть внимательным.

Иногда вы бываете внимательны. Если кто-то собирается вас ударить, вы становитесь внимательным. Если вы в опасности, если вы идете ночью через лес и вокруг темно, то вы проявляете другую степень внимательности. Вы все внимание, думать некогда. Вы в полном контакте с ситуацией, со всем, что происходит. Стоит шелохнуться листочку, и вы услышите. Вы похожи на зайца или на оленя – они всегда начеку. У вас выросли уши, глаза широко раскрыты, вы чувствуете все, что происходит вокруг, потому что вероятна опасность. В опасности вы становитесь менее сонным и более осознанным, образ действий меняется. Если кто-то приставил вам клинок к груди и собирается его вонзить, в этот момент вы уже ни о чем не думаете. Прошлого нет, будущего нет, вы здесь и сейчас.

Шанс есть. Если вы постараетесь, то сможете поймать тот единственный луч, что есть в вас, а когда вы поймали луч, солнце уже не так далеко; тогда с помощью луча вы сможете достичь солнца – туч станет дорогой.

Итак, запомните: найдите в себе внимание, и пусть оно станет непрерывным все двадцать четыре часа в сутки, что бы вы ни делали. Ешьте, и при этом старайтесь быть внимательным. Ходите, но ходите осознанно. Любите, но любите с полной осознанностью. Попробуйте!

Возможно, вам не удастся сделать это до конца всего за один день, но, поймав пусть даже один луч, вы испытаете глубокое удовлетворение – потому что качество не зависит от того, достигаете вы одного луча или целого солнца. Попробуете ли вы одну каплю, воды из океана или весь океан – от этого вкус соленой воды не изменится, – и этот вкус станет вашим сатори, ПРОБЛЕСКОМ.

Сейчас, слушая меня, будьте бдительны. Если вы почувствуете, что снова погружаетесь в сон, разбудите себя: встряхнитесь слегка, чтобы проснуться. Если, идя по улице, вы почувствуете, что идете как во сне, встряхнитесь, дайте легкую встряску всему телу; будьте бдительны. Эта бдительность сохраняется всего на несколько мгновений, вы утратите ее вновь, потому что вы прожили во сне так долго, что это стало привычкой, и вы не видите способа ее побороть.

Как-то раз я летел на самолете из Калькутты в Бомбей, и один ребенок на борту расшалился, бегал из одного конца прохода в другой, беспокоил людей – а тут стюардесса несла чай и кофе, мальчик налетел на нее, и в результате – кругом беспорядок. Тогда мать ребенка сказала ему: «Сколько раз я тебе говорила, шел бы ты лучше играть на улицу».

Все дело привычки. Она сидела рядом со мной и не понимала, что говорит. Я слышал все, что она говорила, и она ни на секунду не отдавала себе отчета в своих словах. И только ребенок вернул ее на землю. Он сказал: «Ты что, серьезно? Если я выйду, мне конец!»

Разумеется, ребенок более внимателен, потому что у него меньше привычек. Ребенок более бдителен, поскольку на нем меньше доспехов, он менее скован. Вот почему во всех религиях говорится, что когда человек становится святым, в нем появляется нечто от ребенка: невинность. Тогда привычки отпадают, потому что привычки – это ваша тюрьма, и сильнейшая привычка – сон.

Теперь следуйте за мной в эту притчу.

Когда Токай гостил в одном из храмов, на кухне его возник пожар.

В спальню Токая вбежал какой-то монах с криками «Пожар Мастер, пожар!»

«А? – сказа! Токай, приподнявшись с постели. – Где?»

«Где? – воскликнул монах. – На кухне, под полом – вставайте же!»

«На кухне, говоришь? – сонно спросил Мастер. – Знаешь что, когда огонь достигнет коридора, вернись и скажи мне». И через считанные минуты Токай уже похрапывал.

Токай был великим дзен-мастером, просветленным, живущим в полной осознанности, а тот, кто живет в полной осознанности, живет от одного мгновения к другому. Строить планы невозможно, нельзя планировать даже следующее мгновение, потому что кто знает? – следующего мгновения может и не быть. Как же вы можете планировать заранее, если никто не знает, что случится в следующий миг? И если вы слишком много планируете, вы можете упустить мгновение, упустить его свежесть.