Текст книги "Путь мистика"

Автор книги: Бхагаван Шри Раджниш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 47 страниц)

Одежды Бога? Император не мог поверить. Но он подумал:

– Какой от этого вред?

Он сказал:

– Помни, если ты обманешь меня, то заплатишь за это своей смертью.

Этот человек сказал:

– Это я знаю; об этом тебе не стоит беспокоиться. Но много денег потребуется, чтобы попасть в рай и заплатить взятки всей райской бюрократии, потому что до Бога не так просто добраться.

Король сказал:

– Сколько это будет стоить, неважно, но тебе придется оставаться рядом с этим дворцом, в другом дворце, окруженном армией. Ты не сможешь выйти. Делай что хочешь, но изнутри. Ты будешь всем обеспечен, и все, что ты только не попросишь, будет немедленно тебе дано. Принеси эти одежды.

И через семь дней, как и обещал, этот человек вышел с прекрасной шкатулкой. Собралась вся столица; пришли люди из отдаленных мест. Столица никогда не видела таких толп. Одежды Бога? Кто не захочет их увидеть?

Двор короля был полон. Впервые собрались все; пришла королева, пришли принцессы. Этот человек сказал королю и придворным:

– Я принес эти одежды. И заплаченные за эти одежды два или три миллиона рупий – ничто. Когда вы увидите одежды, вы поймете, что они стоят в тысячи раз больше. Фактически, стоимости их не собрать на всей Земле; это нечто, принадлежащее раю. На Земле таких не найти.

Король был в нетерпении. Он сказал:

– Открой шкатулку!

Этот человек сказал:

– Мне объяснили, как это сделать. Дай мне свою шапку. Сначала я положу в шкатулку шапку, затем выну шапку Бога и надену тебе на голову. Только одно условие должны помнить все: эту шапку увидят только те, кто действительно родился от своего отца. Те, кто родился не от своего отца, не увидят ее.

– Нет никаких проблем, – сказал король. – В нашем дворе каждый родился от своего отца. Не беспокойся, открывай шкатулку.

Он дал ему свою шапку. Этот человек опустил ее в шкатулку и вынул оттуда свою руку – пустую. Никто не мог ничего увидеть; не видел ничего и король. Но теперь все оказались в затруднении: если они скажут правду, то потеряют респектабельность. Король подумал, что мудрее будет принять шапку и сказать:

– Какая она красивая!

Каждый при дворе превозносил шапку, говоря, что они никогда не видели ничего подобного. И поскольку все говорили, что она уникальна, каждый думал: «Может быть, я единственный... Говорить правду не имеет смысла – что я ее вообще не вижу! Это опозорит меня; это опозорит моего отца, это опозорит мою мать. Жить будет невозможно, такой это будет позор. Поэтому лучше промолчать. Если ее видит столько людей, наверное, она реальна».

И вот, одна за другой, появлялись новые одежды, и в конце концов, король дошел до нижнего белья. Человек сказал:

– Отдай мне нижнее белье.

И король подумал:

– Это уже слишком! От шапки и до сих пор все было в порядке, но теперь я должен отдать белье... И я прекрасно знаю, что это обманщик. Но он действительно коварен: Я не могу даже сказать: «Я не вижу никакого белья».

Теперь было слишком поздно; до сих пор – плащ, рубашку – он хвалил. Он попался в ловушку собственной лжи. Каждый видел, что король будет голым. И ему пришлось раздеться – неохотно, но другого выхода не было – иначе он опозорил бы всю королевскую семью тем, что он родился... потому что весь двор видит одежду! И ему пришлось принять несуществующее белье.

Этот человек был поразителен! Он сказал:

– Миллионы людей собрались в этой столице. Сам Бог сказал мне: «Когда мои одежды будут доставлены, и король наденет их, он должен проехать по столице в колеснице, чтобы их увидел каждый».

И придворные реагировали с большим энтузиазмом: великолепно было показать, что получил император – подарок Бога!

И каждый видел, что император голый! Этот человек был совершенный мошенник. Он одурачил весь двор, одурачил короля, а теперь дурачит всю столицу, миллионы людей.

Перед колесницей глашатай короля громко кричал:

– Эти одежды может увидеть лишь тот, кто родился от своего отца; иначе вы их не увидите. Они не человеческие; они божественные.

Голый король едет в золотой колеснице, и миллионы аплодируют и кричат от радости:

– Какие прекрасные одежды!

И каждый думает:

– Боже мой, король же абсолютно голый – но миллионы людей видят одежды и противоречить им и говорить, что король голый, абсолютно абсурдно; это значит просто быть осужденным. Может быть, люди тебя убьют, насмерть закидают камнями: «Какой позор!»

Только маленький ребенок, пришедший с отцом и стоящий у него на плечах, прошептал отцу на ухо:

– Папа, но король же совершенно голый!

– Заткнись! – сказал отец. – Когда ты вырастешь, ты тоже увидишь, что он не голый. Ты не видишь – как не видит никто другой – что он голый.

– Но при чем тут то, что я вырасту, к тому, что он голый? – сказал ребенок. – Он ведь действительно голый!

– Молчи, – сказал этот человек, – или я отведу тебя домой и никогда больше с собой не возьму.

– Я могу замолчать, но не вижу никакой одежды, – сказал ребенок.

Этому человеку пришлось бежать, потому что другие могли услышать, что мальчик не видит никакой одежды, и это значило бы, что это не его мальчик, не его сын, что жена обманывает его, что у нее роман с кем-то другим.

Мальчик снова и снова спрашивал:

– Почему ты меня уводишь?

– Для таких вещей человек должен сначала вырасти. Ты слишком маленький; ты не понимаешь.

– Но, – говорил ребенок, – при чем тут понимание? Своими глазами я все вижу, и ты никогда не подозревал, что я вижу неправильно. Король действительно голый!

И отец отвечал:

– Он не голый, его одежда божественна. Но чтобы ее увидеть, нужна зрелость.

У истины свой собственный мир. Он состоит из очень немногих храбрых людей, которые могут выстоять против масс. Это трудно. Это значит рискнуть комфортом, рискнуть респектабельностью, рискнуть жизнью, рискнуть всем. Ты можешь посмотреть на меня... как я всем рискнул, как я все потерял. У меня нет дома, у меня нет собственной земли. Весь мир против меня – потому что я просто продолжал настаивать, что король голый, – а вас, может быть, миллионы, но вы лжецы.

И они не могут мне простить, потому что я разоблачаю их. Они тоже знают, что король голый, и боятся, что могут попасть под мое влияние и согласиться со мной. И это будет опасная жизнь – немедленно против тебя окажется весь мир.

В Испании парламент и в кабинете министров решили, что хотели бы видеть меня в своей стране. Но вот в чем вопрос: кто подпишет разрешение на мое постоянное проживание? И в кабинете министров никто не был готов его подписать. Они говорили:

– Мы совершенно согласны, что его нужно впустить, – мы ничего не имеем против него, что касается нас, – но я не хочу подставлять свою шею, потому что если что-то случится завтра, поймают человека, который поставил свою подпись.

В Греции сын греческого премьер-министра дал мне визу. Он министр кабинета. Хайса лично встретился с ним, поговорил с ним, и он очень интересовался мной. А только вчера он сказал в парламенте:

– Я никогда не встречался с секретарем Ошо. Да, ко мне приходил один медитатор, но я был обманут: мне никогда не говорили, что приезжает Ошо; мне просто сказали: «Приедет несколько наших друзей, и мы хотим, чтобы им дали визы. Я не давал визы Ошо и никогда не видел его секретаря».

Я сказал Хайсе дать опровержение.

– Скажи прессе, что он говорил с вами час, что он был очень заинтересован мной, что он говорил обо мне, что он хотел узнать обо мне больше, что он сказал, что никаких проблем нет, и что он дал визу мне, а не какому-то неизвестному другу.

Это мир, где никто не хочет отстаивать истину. Ложь удобна. Тебя вскармливают ложью; ложь течет в твоей крови; ты к ней подготовлен. К истине ты не подготовлен.

Мне было... Наверное, мне было семь лет, и мой отец хотел избежать какого-то человека, который был по-настоящему занудным. Как только он садился на стул, избавиться от него было трудно. Мой отец увидел, что он пришел. Он сказал мне:

– Я иду в дом. Сядь здесь и скажи этому человеку: «Моего отца нет дома; он ушел».

Я сказал этому человеку в точности как попросил отец: «Мой отец просил вам передать, что его здесь нет. Он ушел».

– Отец тебя просил? Когда же он ушел?

– Он никогда не уходил; он внутри. Он увидел, что вы пришли, но вы такой зануда, что никто не хочет с вами связываться.

Мой отец слушал изнутри. Этот человек очень рассердился, он ушел, и мой отец тоже очень рассердился. Я сказал:

– Странно. Вы оба рассердились, а я просто сказал правду. Ты же сам меня попросил.

– Да, я тебя попросил, но ты ничего не понимаешь. Ты сказал этому человеку, что тебя об этом попросил я! Это разрушает все правдоподобие того, что я ушел. А затем тебе пришлось признать, что я внутри, что я увидел, что он пришел.

– Но ты, несомненно, видел, что он пришел, и ты был внутри.

– Все это правда, – сказал он, – но этот мир не для людей, которые хотят жить согласно истине. И я всегда беспокоюсь о тебе; ты попадешь в беду. Почему ты не можешь быть таким, как все?

Быть таким, как все, значит быть частью всевозможной лжи, которую общество называет этикетом, манерами. Причина, по которой люди говорят об истине, но все же остаются в мире лжи, ясна. В их сердцах есть жажда истины. Им стыдно за себя, потому что они не истинны, поэтому они говорят об истине, но это пустые разговоры. Жить согласно ей слишком опасно; они не могут пойти на такой риск.

И то же самое со свободой. Каждый хочет свободы на словах, но никто не свободен на самом деле и никто не хочет быть на самом деле свободным, потому что свобода приносит ответственность. Она не приходит одна. Быть зависимым просто: никакой ответственности на тебе нет, ответственность лежит на человеке, от которого ты зависим.

И люди создали шизофренический образ жизни. Они говорят об истине, они говорят о свободе, а сами живут во лжи, живут в рабстве – разных видах рабства, потому что каждое рабство освобождает тебя от очередной ответственности. Человек, который хочет быть в самом деле свободным, должен принять огромную ответственность. Он не может переложить ответственность ни на кого другого. Что бы он ни сделал, кем бы он ни был, он за это ответствен.

И с самого начала тебя не готовят к ответственности. Это стратегия общества. Люди только говорят о свободе; они хотят, чтобы у тебя была свобода, но тебя не готовят к ответственности. Это настоящий трюк, потому что свобода приходит только с ответственностью. И они воспитали тебя так, что лучше жить жизнью, в которой ответствен кто-то другой, чтобы тебя не поймали; тогда у тебя никогда нет проблем. Ты просто следуешь приказу.

Ты никогда не выходишь из послушания, и это хорошее название для рабства. Ты следуешь приказу старших, и это другое название для рабства. Но это помогает тебе переложить на них всю ответственность. А они продолжают говорить о свободе.

Все это общество лицемерно – во всем и вся. Если ты хочешь быть настоящим, подлинным человеческим существом, тебе придется быть посторонним; ты не можешь быть участником. Тебе придется везде быть иностранцем. Тебе придется быть чужим. Никто не будет тебе доверять, никто не захочет с тобой дружить; ты будешь один в этом большом мире.

Если ты думаешь, что это несколько мрачная перспектива, реальность будет совершенно другой. Если ты живешь этим, это единственный путь света, это единственный способ жить. Что бы ни принесла с собой свобода, это хорошо. Но этот безмерно красивый и хороший опыт не может быть просто концепцией; ты должен прожить его и испробовать его вкус.

Один из друзей моего отца – он был очень хорошим аюрведическим врачом – хотел дать мне определенное древнее лекарство, сделанное из очень редкого корня. Это растение находят только в Гималаях, и даже там – в редких местах. Он называется брахмабодхи. Само название значит, что если ты пройдешь весь ритуал принятия этого лекарства... Это не просто таблетка, которую можно проглотить, это целый ритуал. Соком этого корня тебе на языке рисуют «Ом». Он такой горький, что от него тебя почти что рвет, и ты должен стоять голый в реке или озере, по шею в воде. Тогда пишется слово «Ом», и три санскритских ученых читают вокруг тебя мантры.

Он любил меня и был искренним. Он сказал, что если брахмабодхи применить к любому ребенку, прежде чем ему исполнится двенадцать лет, он осознает Бога в этой жизни. Брахма значит предельное, Бог. И он хотел провести со мной этот ритуал.

Я сказал:

– Меня удивляет, что у тебя три сына, и ты ни с одним из них не провел этого ритуала. Разве ты не хочешь, чтобы они осознали Бога? Я знаю, что у трех ученых, которые будут читать мантры вокруг меня, есть собственные дети. Никто не испытывал этого на них, почему же ты хочешь сделать это со мной?

– Потому что я люблю тебя, и потому что я почувствовал, что ты мог бы осознать Бога, – сказал он.

– Если ты это чувствуешь, тогда я его осознаю и без твоего брахмабодхи, – сказал я. – Если бы брахмабодхи помогало людям осознать Бога, ты дал бы его своим детям. Просто из любопытства я хочу пройти через этот ритуал, но я совсем не уверен, что он имеет какую-то ценность. Если Бога можно осознать таким простым методом, который применяют к тебе другие... Я ничего не должен делать – только стоять в воде, может быть, немного померзнуть, пока вы читаете свои мантры... немного горький вкус, может быть, меня стошнит, но это не очень большие вещи в сравнении с достижением Бога. И я хочу, чтобы это было ясно и понятно: я отношусь к этому скептически, но готов сделать это из любопытства. Я только хочу знать, сколько времени мне потребуется, чтобы осознать Бога?

– Писания об этом ничего не говорят, – сказал он.

– По крайней мере, в этой жизни?

– Да, в той же жизни.

И ритуал был организован, и я прошел через всю эту пытку. Почти час я стоял, дрожа, в воде. И если до этого я думал, что ним, одно из индийских деревьев, имеет самый горький вкус, то это брахмабодхи превзошло все. Не думаю, что что-то другое может заставить вас чувствовать себя настолько плохо. Они написали «Ом» у меня на языке; было почти невозможно сдерживаться, потому что весь мой желудок выворачивался наизнанку, и мне хотелось, чтобы меня вырвало, но я не хотел нарушить их ритуала. Это было его частью: тебя не должно стошнить; иначе весь ритуал пропадает, ничего не случится.

Через час я был освобожден от этого ритуала. Я спросил старого врача:

– Ты действительно веришь, что эта чепуха чему-то поможет, что она имеет какое-то отношение к опыту Бога? Тогда почему люди всю жизнь продолжают заниматься этими аскетическими практиками, самоистязаниями, всевозможными дисциплинами? – одного часа этой пытки достаточно!

– Это создает вопрос и в моем уме, – сказал он. – Я поклонялся Богу всю жизнь, и когда я писал «Ом» у тебя на языке, я подумал: «Боже мой! Может быть, он его осознает, а я поклонялся Богу всю жизнь – утром и вечером. Я устал от этого, но продолжаю, потому что не остановлюсь, пока не осознаю».

Я сказал ему:

– Это абсолютно абсурдно. В этом нет никакой логики, и я не вижу в этом ничего, кроме беспричинного мучения маленьких детей.

И я был не единственный, потому что когда они организовали этот ритуал, об этом узнали некоторые богатые люди и привели своих сыновей.

В реке стояло в ряду, по крайней мере, девять мальчиков, так как то, что делается для одного, можно сделать и для девятерых; времени уходит столько же. И я сказал:

– Я знаю этих мальчиков; большинство из них идиоты. Если они могут осознать Бога, тогда я не хочу этого делать, потому что не хочу быть в раю с этими мальчиками. Они такие идиоты, что даже если в школе они окажутся со мной в одном классе, я сменю класс, возьму другой предмет. Я никогда не был с этими людьми. В первый раз – благодаря усилию по осознанию Бога – я стоял рядом с ними.

Впоследствии некоторые из них бросили школу на середине, потому что не смогли сдать экзамен, и я спросил этого врача:

– Что же случилось? Эти люди, которые собираются осознать Бога, не могут сдать небольшой экзамен? Они являют совершенное доказательство того, что твой ритуал – упражнение в бесполезности.

Он сердился, но внимал здравому смыслу. Он говорил:

– В твоих словах что-то есть, но что я могу сделать? Сейчас один из этих мальчиков сидит в тюрьме; он кого-то убил. Трое, которые этого не сделали, имеют небольшой бизнес. Оставшиеся затерялись в большом мире.

Я продолжал снова и снова его спрашивать:

– Как насчет этих девятерых, которые готовы к осознанию Бога? Ты все еще думаешь, что они осознают Бога?

В конце концов, он сказал:

– Ты так настойчив, что я должен тебе сказать: я не верю в этот ритуал; это только написано в священных писаниях. И видя поражение всех этих людей... но никому этого не говори.

– Почему? – спросил я.

– Будь мудрым.

– Что ты называешь быть мудрым?

– Никому этого не говори, потому что каждый верит в писания. Зачем наживать врагов? Держи это при себе, – сказал он.

– Это не правда, это путь лжи.

И я сказал:

– Все эти писания постоянно говорят: «Будь правдивым». Так должен ли я следовать писаниям, или мне следовать массам?

– Ты создаешь для меня дилеммы, – сказал он. – Я старый, усталый человек и не хочу никаких проблем. Теперь это для меня настоящая дилемма. Я не могу сказать тебе, не быть правдивым, и я не могу сказать тебе, быть правдивым. Я не могу сказать тебе, не быть правдивым, потому что это против писаний. Я не могу сказать тебе, быть правдивым, потому что это подвергнет опасности твою жизнь. Я могу просто сказать: «Будь мудрым».

Я сказал:

– Я думал, что мудрость состоит в том, чтобы быть правдивым, но здесь, кажется, быть мудрым значит быть политиком; быть мудрым значит уметь обманывать, быть небрежным в отношении истины и просто думать о своем комфорте и респектабельности.

Если ты только думаешь интеллектуально, то ты найдешь, что действительно мудро оставаться с массами, с правильной политикой. Говори все то, что они хотят слышать, – но тогда ты мертв. Ты можешь быть живым, только если ты один и сам по себе – как бы это ни было рискованно, как бы это ни было опасно.

И это привилегия человека – и единственная привилегия человека – в одиночку выстоять против всего мира, если человек чувствует, что за ним истина. Если он чувствует, что этот путь ведет к свободе, он должен принять любую ответственность. Тогда вся эта ответственность не будет на тебе бременем; она сделает тебя более зрелой, более центрированной, более укорененной, более красивой индивидуальностью.

Любимый Ошо,

Я попробовала трюк со сцепливанием пальцев рук. Ты просил дать тебе знать, если это сработает: это сработало!

Прекрасно!

Попробуй здесь, перед всеми.

Хорошо, Маниша... очень хорошо!

Глава 17. Существование не торопится

Любимый Ошо,

С тех пор как я здесь, с тобой и слушаю тебя так близко, я вижу, что мое тело и чувства, которые оно у меня вызывает, очень меняются. То, как я хожу, то, как я на себя смотрю, принимая душ, то, как я ощущаю тело, – все кажется настолько другим, что я могу только признать это с изумленным лицом. Следует ли тело за умом, подвергается ли мой ум влиянию сердца?

Человек – это не машина, но организм, и разницу очень существенно понять. В машине есть части, в организме – члены. Части можно разобрать; ничто не умирает. Ты можешь снова собрать части, и машина будет работать. Но в организме, если ты расчленишь его на части, что-то умрет. Ты можешь снова собрать их вместе, но организм больше не будет живым. Организм – это живое единство; все в нем связано со всем остальным.

Что бы с тобой ни происходило, в теле, в уме, в сердце или в осознанности, это изменит весь организм. Ты подвергнешься воздействию как целое. Члены органического единства – не части, сложенные вместе; есть нечто большее.

Машина это просто полная сумма ее частей. Организм – это нечто большее, чем полная сумма его частей – и это «большее» есть твоя душа, которая проникает во все в тебе. И любая перемена, где бы она ни случилась, зазвонит в колокола во всем твоем существе.

Именно поэтому есть разные системы. Например, йога – это одна из самых выдающихся систем для тех, кто работает над самореализацией. Но почти вся ее функция связана с телом, с позами тела. Это великое исследование – люди, которые ее создали, сделали почти невозможную работу. Они нашли, в каких позах твой ум принимает определенный подход, сердце принимает определенный ритм, осознанность становится более или менее острой. Они разработали все позы тела таким образом, что, просто работая над телом, не касаясь больше ничего, они изменяют все твое существо.

Это долгая, трудная, сложная работа, потому что тело – это абсолютно бессознательная часть твоего существа. Тренировать ее, и в странных позах, которые неестественны, будет трудной работой. Ты удивишься, узнав, что, поскольку система йоги нашла, что жизнь слишком коротка для того, чтобы работать над всеми позами тела, чтобы изменить внутреннее существо, они были первыми в мире, кто задумался над продлением жизни, чтобы можно было выполнить задачу в этой жизни.

Вот в чем трудность с телом: ты можешь работать всю жизнь – шестьдесят лет, семьдесят лет – и прийти в определенное состояние, но это тело умрет. И тогда ты получишь новое тело, и тебе придется начать с самого начала; ты не можешь начать с того места, в котором остановился в прошлой жизни. Это было такой великой трудностью для системы йоги, что они стали искать, как продлить продолжительность жизни тела. Они нашли точные способы, которые теперь подтверждаются другими исследованиями науки.

Наука все еще не вовлечена в исследование того, что нашла йога, но, работая над другими вещами, психологи узнали, что чем меньше ты ешь, тем дольше живешь. Ты будешь худым и будешь выглядеть не так красиво, но жизнь удлинится. Если ты ешь больше, ты можешь выглядеть лучше, но жизнь будет короче.

Даже сегодня есть люди, которые едят так мало, что нельзя себе представить, как они выживают, но они проживают дольше, чем кто-либо другой, – я знал одного человека, который умер в сто сорок один год. И весь метод был в том, чтобы принимать как можно меньше пищи. Причина не в том, что они хотят долго жить; причина в том, что они разработали систему, которая занимается телом, а тело – это самая бессознательная часть: она меняется не так легко. Требуется долгое время, но она действительно меняется.

Я нашел людей, которые делали почти чудеса просто позами тела, которые, казалось, не имели к этому никакого отношения, потому что сознание – это такая отдаленная вещь. Но, сидя в определенной позе, – ты будешь удивлен – ты можешь наблюдать, как ты меняешься. Каждый знает о позе лотоса, в которой вы видите Будду. Это самая знаменитая поза. Было обнаружено, что гравитация оказывает на тебя наименьший эффект, если ты сидишь в позе лотоса с абсолютно прямым позвоночником и расслабленным телом. А именно гравитация тебя убивает; чем более на тебя воздействует гравитация, тем более она тянет тебя к могиле.

Это стало абсолютно ясно, когда Альберт Эйнштейн объявил, что если мы сможем найти транспортные средства, движущиеся со скоростью света, люди, находящиеся в этих транспортных средствах, не будут стареть – совершенно. Если они покинут Землю и вернутся через пятьдесят лет, все их современники уже умрут. Может быть, останется в живых один или два – на смертном одре – но они вернутся точно в том же состоянии, что и уехали.

Его идея была в том, что если двигаться со скоростью света, старение прекращается. Но это только гипотеза, не было никакого доказывающего ее эксперимента. Трудно найти средство, движущееся со скоростью света, потому что при такой скорости все сгорает. Нет никакого металла, никакого материала, из которого можно было бы сделать такое средство, поэтому это кажется невозможным.

Но Эйнштейн не знал об объяснении йоги. Объяснение йоги состоит в том, что человек может вернуться на Землю в таком же возрасте, потому что находился вне поля гравитации, – именно поэтому он не может стареть. И это кажется более практичным, гораздо более научным – не просто гипотеза. Тысячи йогов жили дольше, чем кто-либо другой. Если просто сидеть в этой позе, гравитация имеет наименьший эффект.

А почему, если есть меньше или поститься, это продлевает жизнь? Система йоги нашла, что когда ты ешь, пища делает две вещи. Во-первых, дает тебе питание. Это мы знаем; именно поэтому мы едим. Во-вторых – и этого мы не знаем – пищеварение утомляет пищеварительную систему; она становится старше. Чем больше она должна переваривать, тем менее ты молод. Твоя жизнь зависит от пищеварительной системы.

Поэтому, если ты ешь меньше, питания будет меньше, ты будешь худым – ты не будешь Мухаммедом Али, не сможешь заниматься боксом – но ты можешь жить долго, потому что пищеварительная система останется молодой, свежей, почти чистой. Столько работы отброшено, что пищеварительная система может работать гораздо дольше. Пищеварительная система работает дольше, и гравитация воздействует на тебя меньше, и это легко может продлить твою жизнь до ста пятидесяти, ста шестидесяти лет. И причиной для долгой жизни была не жажда жизни, но то, что они выбрали очень медленный способ трансформации: тело.

Но через тело люди достигали просветления. Они не делали ничего, кроме того, что меняли позы тела. В определенной позе ум работает определенным образом. В одной позе он прекращает работать, в другой позе ты становишься очень бдительным; и ты знаешь это, но никогда не делал себе труда идти в это глубже.

Когда ты засыпаешь, почему ты лежишь? Это просто перемена позы. Сидя спать трудно, стоя еще труднее, а стоя на голове спать почти невозможно. Если ты встанешь на голову и попытаешься заснуть... Ты можешь все устроить, привязать к чему-нибудь ноги, принять меры, чтобы защитить себя и не упасть на землю, – но даже тогда ты не сможешь заснуть, потому что слишком много крови будет приливать к голове. Для сна необходимо, чтобы кровь не поступала в голову с большой скоростью, в больших количествах. Ее должно поступать меньше – поэтому все пользуются подушками: это поза йоги.

Йога ничего не упустила из виду – например, почему ты пользуешься подушкой? Без подушки спать трудно, потому что приток крови к ногам и голове остается одинаковым. Но на подушке голова автоматически получает меньше крови, и активность головы снижается. Интеллектуалам нужно две подушки, чтобы большое количество крови было вообще отрезано; иначе они не смогут уснуть.

Ты можешь увидеть это и в обычной жизни: с каждым настроением, эмоцией, мыслью твое тело принимает определенную позу. Если ты просто наблюдателен, то увидишь, что есть связь, и эта связь такова, что ты не можешь ее изменить. Например, если такому человеку, как я, связать руки, он не сможет говорить. Я просто не могу говорить. Я просто буду в растерянности и не буду знать, что делать, потому что мои руки глубоко связаны со всем моим выражением.

И ты, наверное, знаешь, что каждая рука связана с одним из полушарий мозга, левая рука с правым, правая с левым. Это продолжения моего ума. Когда я говорю, я говорю посредством двух медиумов: словами и руками. Каждый жест руки помогает мне дать выражение определенной идее. Если мои руки связаны, сказать что-нибудь мне невозможно. Я пробовал и внезапно говорил, что говорить практически невозможно. Я хочу сказать что-то одно, а говорю что-то другое. Все дело в том, что нарушен ритм моих рук.

Я слышал о двух евреях, которые шли по пляжу очень холодным зимним утром, и один вел великий деловой разговор, предлагая вещи за полцены. Второй сказал:

– Что бы ты ни делал, я не могу ничего сказать.

– Почему ты не можешь ничего сказать? Я предлагаю тебе эти вещи, потому что хочу выйти из бизнеса. Я могу дать тебе даже большую скидку.

– Даже если ты отдашь их мне бесплатно, в данный момент так холодно, что я не могу вынуть руки из карманов, а не вынимая руки из карманов, я не могу ничего сказать.

С самым нижним уровнем – то есть телом – связано все. Йога работала над телом; это долгий тяжкий процесс, и может быть, у него нет будущего, если только наука не присоединится и не поможет ему. Тогда, может быть, в нем произойдет прорыв. Йога – это одна из древнейших наук, разработанных человеком. Ей, по крайней мере, пять тысяч лет. Если наука не поможет ей, окажется, что йога просит слишком многого. Современный человек не может себе позволить так много; нужно найти более короткие пути.

Если ты работаешь над умом... это более короткий путь, чем тело, и работа легче, потому что с умом ничего не нужно делать, только осознанность, только наблюдательность... никакого психоанализа. Это снова только напрасно растягивает процесс.

Йога, по крайней мере, приходит к концу. Психоанализ никогда не приходит к концу, потому что ум продолжает создавать мусор каждый день; он очень производителен. Ты продолжаешь разбираться в своих снах, а он продолжает создавать новые. Он так хитер, что может создать сон, в котором ты спишь и видишь сон, и в этом сне ты заснул и видишь сон. Он может быть очень сложным. Если анализировать этот мусор, это немного поможет, принесет некоторое облегчение, но это нескончаемый процесс.

Те, кто действительно работал над умом, работали с наблюдательностью, свидетельствованием; и по мере того, как ты свидетельствуешь ум, он постепенно начинает становиться более и более молчаливым, прекращает болтать тарабарщину, становится спокойным и тихим. И по мере того как ум становится более спокойным и тихим, тело претерпевает перемены, поразительные перемены, и именно это происходит с тобой. Ты увидишь, что тело ведет себя по-новому; оно никогда раньше так себя не вело. Оно ходит по-другому, изменились его жесты.

Ты прекрасно можешь определить, просто видя, как человек идет, гомосексуален он или гетеросексуален. Что общего имеет походка с сексуальной ориентацией? Но ум гомосексуалиста меняет его походку. Хотя он и не может ходить, как женщина, потому что у него нет матки – без матки он не может ходить, как женщина, – он не может ходить и как мужчина, потому что умственно он выпал из гетеросексуальности. Он ходит определенным образом, ни мужским, ни женским, – и ты видишь это. Он универсален. Где угодно гомосексуалисты ходят одним и тем же образом, и их можно узнать по походке.

Сейчас многие правительства запрещают гомосексуализм, делают его преступлением против закона, и гомосексуалисты думают о том, чтобы уйти в подполье. У них это не получится: их выдаст походка, их тут же поймают. Воры могут уйти в подполье, потому что нет никаких видимых признаков, по которым их можно поймать, но гомосексуалисты не могут изменить походку. Если они изменят походку, изменится и их гомосексуальность; они взаимосвязаны.