Текст книги "Сборник.Том 8"

Автор книги: Айзек Азимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 48 страниц)

15. В ДЕЛО ВСТУПАЕТ КОСМИЧЕСКИЙ РЕЙНДЖЕР

Дэвид Старр действовал как мог быстро. От ночи осталось совсем немного. Напряжение и возбуждение отходили, и он начинал чувствовать усталость, которую отказывался признавать часами.

Его маленький карманный фонарик светил тут и там. Дэвид от всей души надеялся, что то, что он ищет, не находится под дополнительными запорами. Если же дело обстоит именно так, то он вынужден будет использовать силу, а ему не хотелось привлекать к себе внимания. Сейфа не видно, и ничего, что могло бы выполнять его роль, – тоже. Это и хорошо и плохо. Предмет его поисков должен быть легко досягаем, но в то же время его может совсем и не быть в комнате.

Жаль, особенно после того, как он с таким трудом раздобыл ключи от этой комнаты. Хеннес не скоро оправится после выстрела в Космического Рейнджера.

Дэвид улыбнулся. Вначале он удивился почти так же, как Хеннес. Слова «Я Космический Рейнджер» были первыми словами, которые он произнес сквозь силовой барьер со времени возвращения из марсианских пещер. Он не помнил, как там звучал его голос. Возможно, он вообще и не слышал его. Возможно, под влиянием марсиан он просто воспринимал свои мысли, как и их мысли.

Здесь, на поверхности, звук собственного голоса поразил его. Он совершенно не ожидал такой пустоты и гулкой глубины. Конечно, он тут же пришёл в себя и всё понял. Хотя его щит пропускал молекулы воздуха, вероятно, он снижал скорость их движения. И это вмешательство, естественно, отражалось на звуковых волнах.

Дэвид не сожалел об этом. Голос тоже помогал ему.

Щит хорошо сработал против бластера. Вспышка не была поглощена полностью: он ясно её видел. Но эффект по отношению к нему был ничтожен, если сравнить с Хеннесом. Методично, продолжая размышлять обо всех этих вещах, он осматривал полки и ящики.

Свет фонаря застыл. Дэвид отодвинул всё лишнее и извлек небольшой металлический предмет. Он поворачивал его, рассматривая в слабом свете. Нажимал небольшую кнопку, которая приводила объект в разные положения, и смотрел, что получается.

Сердце его билось учащенно.

Вот последнее доказательство. Доказательство правоты всех его рассуждений – рассуждений, которые казались такими основательными и полными, но под которыми не было ничего, кроме логики. Но теперь логику подтверждало нечто сделанное из молекул, нечто такое, что можно потрогать.

Он положил находку в карман сапога, рядом с марсианской маской и ключами, взятыми у Хеннеса. Закрыл за собой дверь и вышел. Купол над головой начал заметно сереть. Скоро вспыхнет главное освещение, и день официально начнется. Последний день – либо для отравителей, либо для всей земной цивилизации.

А пока у него есть возможность немного поспать.

Ферма Макиана застыла в морозном спокойствии. Мало кто из фермеров даже догадывался о разворачивающихся событиях. Было ясно, что происходит нечто серьёзное, но более ничего угадать было невозможно. Некоторые шептали, что Макиан был уличен в серьёзных финансовых злоупотреблениях, но никто в это не верил.

Зачем было бы по такому поводу посылать армию?

Сжимая в руках магазинные бластеры, жестколицые люди в мундирах окружили центральное здание фермы. На крыше установили два артиллерийских орудия. И всё вокруг здания опустело. Все фермеры, кроме тех, кто должен был поддерживать функционирование жизнеобеспечивающего оборудования, были удалены в казармы. Немногим оставшимся было строго приказано заниматься только своей работой.

Ровно в 12.15 два человека, охранявшие задний вход в здание, разделились, разошлись в разные стороны и исчезли, оставив вход без охраны. В 12.30 они вернулись и заняли свои посты. Один из артиллеристов впоследствии утверждал, что видел, как в этот интервал кто-то входил в здание. Он признавал, что видел входящего только мгновение, да и вообще его рассказ не имел смысла, так как он утверждал, что это был человек, охваченный огнем.

Ему никто не поверил.

Доктор Сильвере ни в чём не был уверен. Вообще ни в чём. Он не знал, с чего начать встречу. Взглянул на остальных четырёх сидевших за столом.

Макиан. Выглядит так, будто не спал целую неделю. Вероятно, так оно и есть. Пока что он не произнес ни слова. Сильвере засомневался, полностью ли Макиан осознает окружающее.

Хеннес. В тёмных очках. На мгновение он их снял, и глаза его оказались воспаленными и злыми. Теперь он сидит, что-то бормоча про себя.

Бенсон. Тихий и удручённый. Накануне доктор Сильвере провёл с ним несколько часов и не сомневался, что неудача в исследованиях для Бенсона – большое горе. Он рассуждал о марсианах, природных марсианах, как о причине отравлений, но Сильвере не воспринимал этого всерьез.

Верзила. Единственный человек, чувствующий себя вполне счастливым. Разумеется, он понимает суть кризиса лишь частично. Вот он откинулся в кресле, очевидно польщенный, что находится рядом с такими значительными лицами, и наслаждается своей ролью.

И ещё одно кресло поставил к столу Сильвере. Оно стояло пустое и ожидающее. Никто ничего не сказал по этому поводу.

Доктор Сильвере кое-как поддерживал разговор, делая какие-то незначительные замечания. Как и пустое кресло, он ждал.

В 12.16 Сильвере поднял голову и медленно встал не в состоянии произнести ни слова. Верзила оттолкнул свой стул назад и присел, как бы собираясь прыгнуть. Голова Хеннеса резко дернулась, побелевшие пальцы судорожно сжали край стола. Бенсон огляделся и всхлипнул. Но Макиан, казалось, вовсе не был потрясен. Он поднял голову и, очевидно, принял увиденное за ещё один странный элемент мира, который он вдруг перестал понимать.

Фигура у входа произнесла:

– Я Космический Рейнджер.

Яркий свет в комнате частично приглушил окружавшее его сияние, дым, окружающий его голову, стал более заметным, чем ночью, когда его видел Хеннес.

Космический Рейнджер вошёл. Почти автоматически все отодвинулись, так что пустое кресло оказалось в одиночестве. Космический Рейнджер сел, лицо его было невидимо, руки он вытянул вперёд и положил на стол, но они на него не легли. Между столом и руками сохранялось с четверть дюйма пустоты.

Космический Рейнджер сказал:

– Я пришёл поговорить с преступниками.

Последующее гнетущее молчание нарушил Хеннес. Его голос был полон яда:

– Вы имеете в виду воров?

Он поднял руку к тёмным очкам, но не снял их. Пальцы его заметно дрожали.

Ответ Космического Рейнджера прозвучал медленно и глухо.

– Да, я вор. Вот ключи, которые я взял из ваших сапог. Мне они больше не нужны.

Металлические ключи ударились о стол рядом с Хеннесом. Тот не взял их.

Космический Рейнджер продолжал:

– Но воровство должно было предотвратить гораздо большее преступление. Например, преступление доверенного управляющего, который проводил ночи в Винград-сити в поисках отравителей.

Лицо Верзилы радостно осветилось.

– Эй, Хеннес, – воскликнул он, – похоже, вас сопровождали.

Но Хеннес слышал и видел только привидение через стол от себя.

– В чём же здесь преступление? – спросил он.

– Преступление, – сказал Космический Рейнджер, – в быстром полёте в сторону астероидов.

– Почему? Зачем?

– Разве не из астероидов пришёл ультиматум отравителей?

– Вы обвиняете меня в том, что я стою за отравлениями? Я отрицаю это. Где ваши доказательства? Если, конечно, вы считаете, что нужны доказательства. Может, вы думаете, что ваш маскарад заставит меня согласиться на ложь?

– Где вы были двое суток до поступления ультиматума?

– Не буду отвечать. Я отрицаю ваше право допрашивать меня.

– Тогда я отвечу за вас. Механизм отравления находится в астероидах, на старой пиратской базе. А мозг всей организации здесь, на ферме Макиана.

Тут Макиан с трудом встал, рот его кривился.

Космический Рейнджер взмахом дымной руки усадил его и продолжал:

– Вы, Хеннес, связник.

Теперь Хеннес снял очки. Его пухлое гладкое лицо с воспаленными глазами застыло.

Он сказал:

– Вы мне наскучили, Космический Рейнджер, или как ещё вы себя называете. Это совещание, как я понимаю, было созвано, чтобы найти меры борьбы с отравителями. А теперь оно превратилось в глупое судилище с бездарным актером, и я ухожу.

Доктор Сильвере потянулся мимо Верзилы и схватил Хеннеса за руку:

– Пожалуйста, останьтесь, Хеннес, я хочу услышать больше. Никто не обвинит вас без доказательств.

Хеннес отбросил руку Сильверса и встал. Верзила спокойно произнес:

– Мне приятно будет видеть, как вас пристрелят, Хеннес. Именно это и произойдёт, если вы выйдете за дверь.

– Верзила прав, – подтвердил Сильвере. – Снаружи вооруженные люди, которым приказано никого не выпускать без моего разрешения.

Хеннес в бессильной ярости сжимал и разжимал кулаки. Наконец выдавил:

– Больше ни словом не участвую в этой незаконной процедуре. Вы все свидетели, что меня удержали силой.

Он сел и сложил руки на груди.

Снова заговорил Космический Рейнджер:

– И всё же Хеннес только связник. Он слишком большой злодей, чтобы быть истинным злодеем.

Бенсон слабым голосом прошептал:

– Вы говорите противоречиями.

– Только внешне. Подумайте о преступлении. Можно многое сказать о преступнике по тому преступлению, что он совершает. Во-первых, пока умерло сравнительно мало людей. По-видимому, преступники могли добиться своего гораздо быстрее, если бы начали широкомасштабное отравление, вместо того чтобы просто угрожать в течение шести месяцев, всё время рискуя быть пойманными и ничего не получая взамен. Что это означает? Кажется, их предводитель не решается убивать. Это не похоже на Хеннеса. Большую часть информации я получил от Уильямса, которого сейчас здесь нет и от которого я знаю, что после его появления на ферме Хеннес несколько раз пытался организовать его убийство.

Хеннес, забыв своё решение, закричал:

– Ложь!

Космический Рейнджер, не обращая на это внимания, продолжал:

– Итак, у Хеннеса убийство не вызывает никаких угрызений совести. Придётся поискать кого-то с более мягким характером. Но что может заставить по всей видимости мягкого человека убивать людей, которых он никогда не видел, которые не причинили ему никакого вреда? В конце концов, хотя отравлению подверглась ничтожная доля процента населения Земли, отравленных несколько сотен. Из них пятьдесят детей. Очевидно, за этим стоит сильнейшее стремление к богатству и власти, побеждающее мягкость. А что за этим стремлением? Возможно, жизнь, полная раздражения, рождающая болезненную ненависть ко всему человечеству, желание показать всем, кто презирает его, какой он на самом деле великий человек. Мы ищем человека, обладающего сильным комплексом неполноценности. И где мы его находим?

Теперь все напряженно следили за Космическим Рейнджером. Даже к Макиану вернулась отчасти его прежняя острота восприятия. Бенсон нахмурился в размышлении, а Верзила перестал улыбаться.

Космический Рейнджер продолжал:

– Самый главный ключ к разгадке в том, что последовало за прибытием Уильямса на ферму. Его сразу заподозрили в том, что он шпион. Легко было доказано, что его рассказ об отравлении сестры – ложь. Хеннес, как я сказал, был осуждён за убийство. Предводитель, с его более чувствительной совестью, избрал другой метод. Он постарался нейтрализовать опасного Уильямса, вступив с ним в дружеские отношения и изображая враждебные отношения с Хеннесом.

Подведем итоги. Что мы знаем о предводителе преступников? Он совестливый человек, который кажется дружелюбным по отношению к Уильямсу и враждебным к Хеннесу. Человек с сильным комплексом неполноценности, развившимся вследствие жизни, полной унижений, потому что он отличен от других, меньше…

Последовало резкое движение. Стул оттолкнули от стола, маленькая фигурка с бластером в руке быстро попятилась.

Бенсон вскочил и закричал:

– Великий космос, Верзила!

Доктор Сильвере хрипло воскликнул:

– Но… но я привел его с собою как телохранителя. Он вооружен.

Мгновение Верзила стоял с поднятым бластером, глядя на всех блестящими маленькими глазками.

16. РЕШЕНИЕ

Верзила сказал высоким твёрдым голосом:

– Не торопитесь с выводами. Может показаться, что Космический Рейнджер описывает меня, но он ещё не назвал имени.

Все смотрели на него и молчали.

Верзила неожиданно подбросил бластер, поймал его за ствол и бросил на стол, по которому оружие шумно проехалось в направлении Космического Рейнджера.

– Я говорю, что этот человек не я, и вот моё оружие в доказательство.

Затянутая дымом фигура потянулась за бластером.

– Я тоже говорю, что это не тот человек, – сказал Рейнджер, и бластер отправился обратно к Верзиле.

Верзила поймал его, сунул в кобуру и снова сел.

– А теперь продолжайте, Космический Рейнджер.

Космический Рейнджер сказал:

– Это мог бы быть Верзила, но слишком многое указывает, что это не он. Во-первых, вражда между Хеннесом и Верзилой началась задолго до появления Уильямса.

Доктор Сильвере возразил:

– Но послушайте. Если предводитель изображал враждебные отношения с Хеннесом, то это могло быть сделано не ради Уильямса. Просто часть заранее разработанного плана.

Космический Рейнджер ответил:

– Вы верно рассуждаете, доктор Сильвере. Предводитель, кем бы он ни был, должен сохранять полный контроль над деятельностью банды. Он должен суметь навязать собственное мнение относительно убийств группе наиболее отчаянных преступников в системе. Есть только одна возможность для этого: так организовать дело, чтобы без него они не могли продолжать. Как? Контролируя запасы яда и способ отравления. Разумеется, Верзила ни на то, ни на другое не способен.

– Откуда вы знаете? – спросил доктор Сильвере.

– У Верзилы нет подготовки, он не может придумать и изготовить яд, наиболее смертоносный из всех известных. У него нет ни лаборатории, ни ботанических и бактериологических знаний. У него нет доступа к продовольственным складам Винград-сити. Но всё это, однако, подходит к Бенсону.

Агроном, сильно вспотевший, слабо запротестовал:

– Что вы пытаетесь делать? Проверить меня, как проверили только что Верзилу?

– Я не проверял Верзилу, – ответил Космический Рейнджер. – Я никогда и не обвинял его. Я обвиняю вас, Бенсон. Вы мозг и предводитель заговора отравителей.

– Нет. Вы сошли с ума.

– Вовсе нет. Я в своём уме. Первым вас заподозрил Уильямс и передал мне свои подозрения.

– У него не было для этого причин. Я был откровенен с ним.

– Слишком откровенны. Вы допустили ошибку, сказав ему, что, по вашему мнению, источник яда – марсианская бактерия, питающаяся растительностью ферм. Как агроном, вы должны знать, что это невозможно. Марсианская жизнь не протеиновая в своей основе и может питаться земной растительностью не больше, чем мы скалами. Итак, вы сознательно солгали, и это сразу поставило вас под подозрение. Уильямс даже считает, что вы сами приготовили экстракт из марсианских бактерий. Этот экстракт – сильнейший яд. Как вы считаете?

Бенсон отчаянно воскликнул:

– Но как я могу распространять яд? Это бессмыслица.

– У вас есть доступ к подготовленному к отправке продовольствию. После первых отравлений вы получили доступ ко всем складам города. Вы рассказывали Уильямсу, что берёте образцы из разных амбаров, с разных уровней одного и того же амбара. Вы рассказали ему, что используете изобретенный вами гарпун.

– Но что в этом плохого?

– Очень много. Прошлой ночью я забрал у Хеннеса ключи и открыл ими единственное помещение на ферме, которое постоянно закрывают, – вашу лабораторию. И там я нашёл вот это. – Он показал маленький металлический предмет.

Доктор Сильвере спросил:

– Что это, Космический Рейнджер?

– Приспособление Бенсона для забора образцов. Оно крепится к концу его гарпуна. Смотрите, как оно действует.

Космический Рейнджер нажал кнопку на одном конце.

– Выстрел гарпуна, – сказал он, – взводит этот предохранитель. Вот так! Теперь смотрите.

Послышалось слабое жужжание. Оно кончилось через пять секунд, на переднем конце заборника появилось отверстие, которое через секунду закрылось.

– Так он и должен работать, – воскликнул Бенсон. – Я не скрывал этого.

– Да, не скрывали, – строго ответил Космический Рейнджер. – Вы с Хеннесом целыми днями спорили об Уильямсе. У вас не хватало духу убить его. Наконец вы захватили с собой гарпун и принесли его к постели Уильямса, чтобы проверить, удивится ли он и, может, чем-нибудь себя выдаст. Ничего не получилось. А Хеннес не соглашался ждать ещё. Так был послан для убийства Зукис.

– Но что плохого с заборником? – спросил Бенсон.

– Позвольте ещё раз продемонстрировать его действие. На этот раз, доктор Сильвере, следите за обращенной к вам стороной.

Доктор Сильвере склонился к столу, внимательно наблюдая. Верзила, опять обнаживший бластер, следил одновременно за Бенсоном и Хеннесом. Макиан встал, щеки его пылали. Снова был взведен предохранитель, снова открылось отверстие на конце, но на этот раз все увидели, как отошёл в сторону металлический щиток на нейтральной стороне заборника и за ним масляно блеснуло углубление.

– Теперь вы знаете, как всё происходило, – сказал Космический Рейнджер. – Всякий раз, как Бенсон брал образцы: несколько зерен пшеницы, фрукт или лист салата – продукт смазывался бесцветным резинообразным экстрактом марсианских бактерий. Яд, несомненно, простой, он не разлагается в ходе приготовления пищи, неизбежно оказываясь в куске хлеба, банке джема, в детских консервах. Хитрый дьявольский трюк.

Бенсон колотил по столу:

– Это ложь, гнусная ложь!

– Верзила, – попросил Космический Рейнджер, – заткните ему рот. Стойте рядом с ним и не давайте ему двигаться.

– Послушайте, – запротестовал доктор Сильвере, – вы предъявили обвинение, но надо дать ему возможность оправдаться.

– На это нет времени, – ответил Космический Рейнджер, – и вы скоро получите доказательство, которое удовлетворит и вас.

В качестве кляпа Верзила использовал носовой платок. Бенсон сопротивлялся, но после того, как Верзила стукнул его рукоятью бластера, сидел неподвижно.

– В следующий раз, – сказал Верзила, – ударю так, что у вас будет сотрясение мозга.

Космический Рейнджер встал.

– Вы все заподозрили или сделали вид, что подозреваете Верзилу, когда я говорил о комплексе неполноценности у человека, который мал. Но маленьким можно быть не только ростом. Верзила компенсирует недостаток роста воинственностью и громогласным выражением собственного мнения. И его за это уважают. Бенсон же, живя на Марсе среди людей действия, обнаружил, что его презирают как «фермера из колледжа», на него смотрят сверху вниз те, кого он считает гораздо ниже себя. Компенсировать это наиболее трусливым видом убийства – ещё одно проявление малости.

Но Бенсон – человек неуравновешенный. Вырвать у него признание трудно, если вообще возможно. Однако Хеннес не худший источник информации относительно замыслов отравителей. Он может сказать, где именно в астероидах располагается их база. Он расскажет, где хранится яд, который предполагалось начать использовать завтра. Он может рассказать многое.

Хеннес фыркнул.

– Я ничего не могу вам сказать и ничего не скажу. Если застрелите меня и Бенсона на месте, всё будет и без нас продолжаться точно так же. Поступайте как хотите.

– Будете ли вы говорить, – спросил Космический Рейнджер, – если я гарантирую вам личную безопасность?

– Кто поверит вашим гарантиям? Я по-прежнему утверждаю, что невиновен. Убив нас, вы ничего не добьетесь.

– Вы понимаете, что, если не будете говорить, могут умереть миллионы мужчин, женщин и детей?

Хеннес пожал плечами.

– Хорошо, – сказал Космический Рейнджер. – Я уже говорил о действии марсианского яда, изобретенного Бенсоном. Оказавшись в желудке, он быстро усваивается; парализуются мышцы груди; жертва не может дышать. Мучительная смерть от удушья затягивается на пять минут. Конечно, это происходит, когда яд попадает сразу в желудок.

Говоря это, Космический Рейнджер достал из кармана небольшую стеклянную пулю. Он открыл боковое углубление заборника и налил оттуда в пулю прозрачную вязкую жидкость.

– Теперь, – продолжил он, – если мы поместим яд в рот, дело пойдёт несколько по-другому. Яд будет поглощаться гораздо медленнее и действовать более постепенно. Макиан, – неожиданно окликнул он, – вот человек, который предал вас, использовал вашу ферму, чтобы организовать отравления и уничтожить фермерский синдикат. Свяжите ему руки.

И Космический Рейнджер бросил на стол наручники.

Макиан с криком долго сдерживаемого гнева бросился на Хеннеса. На мгновение гнев вернул ему утраченную юношескую силу, и сопротивление Хеннеса было тщетным.

Когда Макиан сделал шаг назад, Хеннес был привязан к стулу, руки его сведены сзади и закреплены наручниками.

Тяжело дыша, Макиан сказал:

– После разговора я с удовольствием разорву вас на куски собственными руками.

Космический Рейнджер обошёл стол и медленно приблизился к Хеннесу, держа перед собой в двух пальцах стеклянную пулю. Хеннес отпрянул. На другом конце стола отчаянно забился Бенсон, и Верзила пинком заставил его успокоиться.

Космический Рейнджер захватил нижнюю губу Хеннеса и оттянул её, обнажив зубы. Хеннес старался отвести голову, но Космический Рейнджер чуть сдавил пальцы, и Хеннес испустил сдавленный крик.

Космический Рейнджер опустил пульку в пространство между губой и зубами.

– Я думаю, пройдёт не менее десяти минут, прежде чем через полость рта вы усвоите достаточно яда, чтобы он начал действовать, – сказал он. – Если вы до того времени согласитесь говорить, я уберу яд, и вы сможете промыть рот. В противном случае яд начнет медленно действовать. Постепенно вам станет всё труднее и труднее дышать, и наконец, примерно через час, вы умрете от удушья. Но своей смертью вы ничего не добьетесь, потому что демонстрация будет очень наглядна для Бенсона, и мы получим от него всю правду.

На висках Хеннеса выступили капли пота. Он закашлялся.

Космический Рейнджер терпеливо ждал.

Хеннес закричал:

– Я буду говорить! Буду! Уберите его! Уберите!

Слова звучали неразборчиво, но его намерения и отчаянный ужас, исказивший лицо, были достаточно ясны.

– Хорошо! Вам лучше делать записи, доктор Сильвере.

Прошло три дня, прежде чем доктор Сильвере вновь увиделся с Дэвидом Старром. Он мало спал в эти дни и очень устал, но это не помешало ему с радостью приветствовать Дэвида. Верзила, всё это время не оставлявший доктора Сильверса, был также обрадован.

– Сработало, – сказал доктор Сильвере. – Вы, конечно, слышали об этом. Сработало удивительно хорошо.

– Знаю, – с улыбкой ответил Дэвид. – Космический Рейнджер мне всё рассказал.

– Значит, вы снова виделись с ним?

– Очень ненадолго.

– Он почти сразу исчез. Я упомянул о нём в своём докладе: мне пришлось это сделать. Но чувствую я себя дураком, хотя у меня есть свидетели: Верзила и старый Макиан.

– И я, – добавил Дэвид.

– Да, конечно. Ну, с этим покончено. Мы отыскали запасы яда и очистили астероиды. Не менее двух дюжин человек получат пожизненное заключение, и Бенсон в конце концов станет трудиться на общее благо. Его эксперименты над марсианской жизнью были в своём роде революционными. Может быть, результатом его открытия, при помощи которого он хотел захватить контроль над Землей, станет целая серия новых антибиотиков. Если бы несчастный глупец добивался научного признания, он был бы великим человеком. Хорошо, что признание Хеннеса остановило его.

Дэвид сказал:

– Это признание было заранее тщательно рассчитано. Космический Рейнджер всю предшествующую ночь работал над этим.

– Ну, я сомневаюсь, чтобы какой-нибудь человек смог противостоять угрозе отравления, которая встала перед Хеннесом. Что бы случилось, если бы на самом деле Хеннес был не виноват? Космический Рейнджер сильно рисковал.

– Вовсе нет. Никакого яда не было. Бенсон это знал. Думаете, Бенсон бы оставил в своей лаборатории образец яда, как очевидное доказательство против себя? Думаете, мы могли бы случайно отыскать этот яд?

– Но яд в пульке?

– …простой бесцветный желатин. Бенсон догадался об этом. Поэтому Космический Рейнджер и не пытался вырвать у него признание. Поэтому он приказал заткнуть ему рот, чтобы Бенсон не смог говорить. Хеннес тоже мог бы догадаться, если бы не страх.

– Ну пусть меня выбросят в космос! – пораженно воскликнул доктор Сильвере.

Он ещё долго потирал подбородок, даже когда наконец попрощался и отправился спать.

Дэвид повернулся к Верзиле.

– А что ты теперь будешь делать, Верзила?

Верзила ответил:

– Доктор Сильвере предложил мне постоянную работу в Совете. Но не думаю, что соглашусь на это.

– Почему?

– По правде говоря, мистер Старр, я предпочел бы отправиться туда же, куда и ты.

– Я отправляюсь на Землю, – сказал Дэвид.

Они были одни, но Верзила осторожно оглянулся, прежде чем заговорил.

– Мне кажется, что ты ещё побываешь во многих местах… Космический Рейнджер.

– Что?

– Конечно. Я узнал тебя в первое же мгновение, как только ты вошёл в дыме и огне. Поэтому я и не воспринял серьёзно обвинение в отравлении. – Лицо его расплылось в широкой улыбке.

– Ты понимаешь, о чём говоришь?

– Конечно. Лица твоего я не видел, не видел деталей костюма, но на Рейнджере были твои сапоги, и совпадали рост и телосложение.

– Совпадение.

– Может быть. Подробностей я не видел, но цвет сапог различил ясно. Ты единственный из известных мне фермеров, который согласился носить чёрно-белые сапоги.

Дэвид Старр откинулся и захохотал.

– Ты выиграл. Ты на самом деле хочешь присоединиться ко мне?

– Сделал бы это с гордостью, – ответил Верзила.

Дэвид протянул руку, и они обменялись рукопожатием.

– Значит, отныне мы вместе, – сказал Дэвид.