Текст книги "Сборник.Том 8"

Автор книги: Айзек Азимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 48 страниц)

9. ИЗ ГЛУБИНЫ

Впоследствии в памяти Верзилы события следующих нескольких часов виделись как в перевернутом телескопе – далекий кошмар невероятных происшествий.

Неожиданным ударом Верзилу отбросило к стене. Очень долго, как ему показалось, – на самом деле прошло не больше секунды – лежал он, расставив руки и тяжело дыша.

Счастливчик от приборной доски крикнул:

– Главный генератор не работает.

Верзила с трудом встал на накренившемся полу.

– Что случилось?

– Мы повреждены ударом. Это очевидно. Но я не знаю, насколько сильно.

Верзила сказал:

– Огни горят.

– Знаю. Включились запасные генераторы.

– А главный двигатель?

– Не знаю. Пытаюсь проверить.

Где-то внизу и сзади хрипло кашлянул двигатель. Но вместо ровного гудения послышался дребезг, от которого у Верзилы заболели зубы.

«Хильда» встряхнулась, как раненое животное, и выпрямилась. Двигатели снова стихли.

Передатчик что-то повторял, и у Верзилы хватило сил добраться до него.

– Старр, – послышалось из передатчика, – Счастливчик Старр! Говорит Эванс. Отвечай.

– Счастливчик говорит. Что нас ударило?

– Это не имеет значения, – послышался усталый голос. – Больше оно вас не побеспокоит. Позволит вам просто остаться здесь и умереть. Почему вы не держались подальше? Я ведь просил.

– Твой корабль повреждён, Эванс?

– Да, уже двенадцать часов. Ни света, ни энергии – совсем ничего, но я сумел оживить радио. Впрочем, его ненадолго хватит. Очистители воздуха разбиты, а запасов кислорода мало. Прощай, Дэвид.

– Выбраться можешь?

– Механизм шлюза не действует. У меня есть подводный костюм, но, если я попытаюсь выбраться, меня раздавит.

Верзила знал, что имеет в виду Эванс, и невольно вздрогнул. Шлюзы подводных кораблей устроены так, что вода поступает в камеру очень-очень медленно. Открыть шлюз на дне в попытке выбраться означает получить удар воды под давлением в сотни тонн. Человек, даже в стальном костюме, будет раздавлен, как пустая жестянка под прессом.

Старр сказал:

– Мы можем двигаться. Я иду к тебе. Соединим шлюзы.

– Спасибо, но зачем? Если вы двинетесь, вас ударит снова. Но даже если не ударит, какая разница, где умереть: быстро в моем корабле или медленно в вашем?

Дэвид гневно ответил:

– Если понадобится, мы умрем, но не раньше, чем это будет необходимо. Все когда-нибудь умрут; этого не избежишь, но сдаваться не обязательно.

Он повернулся к Верзиле.

– Отправляйся в машинное отделение и посмотри, что там неисправно. Мне нужно знать, можно ли отремонтировать двигатель.

В машинном отделении, работая с «горячим» микрореактором при помощи манипуляторов, которые, к счастью, не вышли из строя, Верзила чувствовал, как корабль ползет по дну, слышал хрип двигателей. Один раз он услышал удар, корпус «Хильды» заскрипел, как будто большой снаряд ударил в дно в ста метрах от корабля.

Корабль остановился, шум мотора перешёл в хриплый шёпот. В воображении он видел, как выдвинулось удлинение входного шлюза «Хильды», прижалось к корпусу другого корабля, закрыв дверь от воды, и плотно прилипло. Он слышал, как откачивается вода из трубы, соединившей два корабля, увидел, как потускнел свет в машинном отделении: вся энергия уходила к насосам. Лy Эванс сможет перейти из своего корабля в «Хильду» без всякой защиты.

Верзила вернулся в рубку и обнаружил там Лy Эванса. Лицо его под светлой щетиной было измучено и осунулось. Он слабо улыбнулся Верзиле.

– Продолжай, Лу, – сказал Старр.

Эванс сказал:

– Вначале была просто дикая догадка. Я собрал сведения о всех людях, с которыми случались эти странные происшествия. Единственное, что у них оказалось общего, – любовь к венлягушкам. Они есть у всех на Венере, но каждый из этих держал их полный дом. Я не хотел выглядеть дураком, объявляя о своей теории без надёжных доказательств. Если бы они у меня были… Во всяком случае, я решил поймать венлягушку на знании того, что знаю только я или ещё несколько, как можно меньше людей.

Счастливчик сказал:

– И ты решил использовать данные о дрожжах.

– Это было очевидно. Мне нужно было что-то неизвестное другим, иначе как бы я мог быть уверен, что они узнали именно от меня? Данные о дрожжах – идеальный материал для этого. Когда не удалось получить их законным путем, я украл их. Взял одну из венлягушек в штаб-квартире, посадил рядом со своим столом и стал просматривать документы. Некоторые даже читал вслух. Когда через два дня произошёл несчастный случай именно с той разновидностью, о которой я читал, я уверился, что за всем этим стоят венлягушки. Однако…

– Однако, – подбодрил его Счастливчик.

– Однако я был всё же недостаточно умён, – сказал Эванс, – я допустил их в свой мозг. Разложил красный ковер и пригласил войти, а теперь не могу выгнать. Охранники пришли за документами. Было известно, что я побывал в помещении, поэтому очень вежливый агент пришёл расспросить меня. Я немедленно вернул бумаги и попытался объяснить. И не смог.

– Не смог? Как это?

– Не смог. Физически не смог. Нужные слова не произносились. Я не мог ни слова сказать о венлягушках. Я даже испытывал побуждения к самоубийству, но поборол их. Они не могли заставить меня сделать что-то настолько несвойственное моему характеру. И тогда я подумал: если я только смог бы вылететь с Венеры, уйти как можно дальше от венлягушек, я избавился бы от их хватки. Поэтому сделал то, что должно было вызвать мой немедленный отзыв. Послал сообщение, в котором обвинялся во взяточничестве и подкупе, и подписался именем Морриса.

– Да, – мрачно сказал Дэвид, – об этом я догадался.

– Как? – Эванс удивился.

– Моррис рассказал нам твою историю, когда мы прибыли в Афродиту. Закончил он словами о том, что подготовил отчет для центральной штаб-квартиры. Он не сказал, что послал отчет, только что подготовил его. Но послание было отправлено, это я знал. А кто, кроме Морриса, знал код Совета и все обстоятельства этого случая? Только ты.

Эванс кивнул и горько сказал:

– И вместо того, чтобы отозвать меня, прислали тебя. Так?

– Я настоял на этом, Лy. Я не мог поверить в то, что ты взяточник.

Эванс обхватил голову руками.

– Хуже ты ничего не мог сделать, Дэвид. Когда ты сообщил, что летишь, я попросил тебя держаться подальше. Почему – я не мог сказать. Физически был не способен. Но венлягушки, должно быть, поняли по моим мыслям, кто ты такой. Они прочли моё мнение о твоих способностях и попытались убить тебя.

– И почти преуспели, – прошептал Старр.

– Теперь уж точно преуспеют. Мне жаль, но я ничего не мог сделать. Когда они парализовали человека у шлюза, я не мог сдержать импульс сбежать в море. И, конечно, ты последовал за мной. Я послужил наживкой, а ты жертвой. Опять я попытался удержать тебя, но ничего не мог объяснить…

Он глубоко, прерывисто вздохнул.

– Но теперь я могу об этом говорить. Блок с моего мозга снят. Они, вероятно, решили, что не стоит тратить умственную энергию, потому что мы захвачены, потому что мы всё равно что мертвы и им нечего нас опасаться.

Верзила, слушавший до сих пор с выражением недоверчивого изумления, сказал:

– Пески Марса, что происходит? Почему мы всё равно что мертвы?

Эванс, всё ещё закрывая лицо руками, ничего не ответил.

Дэвид, задумчивый и мрачный, сказал:

– Мы под оранжевым пятном, огромным оранжевым пятном из венерианских глубин.

– Такое большое пятно, что может накрыть корабль?

– Пятно двух миль в диаметре! – ответил Счастливчик. – Две мили в ширину. Нас ударило в первый раз и почти разбило вторым ударом, когда мы двигались к кораблю Эванса, потоком воды. Только и всего! Потоком воды с силой взрыва глубоководной бомбы.

– Но как мы могли попасть под него, не видя его?

Старр сказал:

– Эванс предполагает, что оно находится под умственным контролем венлягушек, и я думаю, он прав. Оно может погасить флюоресценцию, сжав светящиеся клетки. Может приподнять край полога, чтобы впустить нас, – и вот мы под ним. И если мы попробуем двинуться или пробиться наружу, пятно снова ударит нас, а оно не промахивается.

Дэвид подумал, потом внезапно добавил:

– Нет, промахивается! Оно промахнулось, когда «Хильда» шла к твоему кораблю и всего лишь на четверти скорости. – Он повернулся к Верзиле, глаза его сузились. – Верзила, можно ли отремонтировать основной двигатель?

Верзила почти забыл о машинах. Он пришёл в себя и сказал:

– О… блок микрореактора не задет, его можно поправить, да и с остальными машинами я справлюсь, если понадобится.

– Сколько это займет времени?

– Вероятно, часы.

– Тогда принимайся за работу. Я выхожу в море.

Эванс удивленно взглянул на него.

– Что ты хочешь сделать?

– Я отправляюсь к пятну. – Он уже был возле шкафа с костюмами, проверяя запас энергии и кислорода.

Абсолютная темнота вызывала обманчивое ощущение безопасности. Опасность казалась далекой. Но Старр хорошо знал, что под ним океанское дно, а во все стороны и вверх от него находится двухмильная перевернутая чаша живой резиноподобной плоти.

Двигатель костюма отбрасывал воду вниз, и Дэвид, подготовив своё оружие, медленно поднимался. Он не переставал удивляться подводному бластеру. Как ни изобретателен был человек на своей родной планете, чуждое окружение Венеры, казалось, в сотни раз усилило эту изобретательность.

Некогда новый континент – Америка – расцвел так ярко, как никогда не могла расцвести древняя Европа; теперь же Венера показывала Земле свои способности. Например, купола городов. Никогда на Земле силовые поля не вплетали так искусно в сталь. Тот самый костюм, в котором он находится, не выдержал бы давления многих тонн воды, если бы не микрополя, тонко вплетенные в его ткани (конечно, если это давление будет возрастать медленно). И во многих других отношениях костюм был чудом инженерного искусства. Его двигатель Для передвижения под водой, снабжение кислородом, приборы управления – всё это восхитительно.

А оружие!

Тут же мысли Счастливчика перешли на чудовище над ним. Это тоже венерианское изобретение. Изобретение планетарной эволюции. Может ли такое существо возникнуть на Земле? Конечно, не на суше. Живая ткань не выдержит давления свыше сорока тонн в земном тяготении. У гигантских бронтозавров мезозойского периода ноги были как древесные стволы, и тем не менее им приходилось погружаться в болота, чтобы вода помогала им своей подъёмной силой передвигаться.

Вот ответ: подъёмная сила воды. В океанах могут возникнуть существа любого размера. Киты на Земле больше любого когда-либо жившего динозавра. Но Дэвид подсчитал, что чудовищное пятно над ним должно весить двести миллионов тонн. Два миллиона больших китов, взятых вместе, едва ли перевесят это чудовище. Старр подумал, сколько ему лет. Сколько лет нужно расти, чтобы достичь такого веса? Сто лет? Тысячу? Кто может сказать?

Но размер может означать и гибель животного. Даже в океане. Чем оно больше, тем медленнее его реакции. Нервным импульсам для прохождения нужно время.

Эванс считал, что чудовище не стало больше бить по ним струей воды, потому что, лишив их возможности передвигаться, потеряло к ним интерес – вернее, потеряли интерес венлягушки, управлявшие движением гигантского пятна. Но, возможно, это и не так. Просто чудовищу нужно время, чтобы снова наполнить свой гигантский водный мешок. И время, чтобы прицелиться.

Больше того, чудовище сейчас вряд ли в лучшей форме. Оно приспособлено к глубинам, к толще воды в шесть и более миль над собой. Здесь его эффективность снижается. Во второй попытке оно промахнулось по «Хильде», вероятно, потому, что ещё не оправилось от первого удара.

Но теперь оно ждёт; его водный мешок медленно заполняется; оно собирается с силами, насколько может в мелких водах. И вот он, человек, весящий сто девяносто фунтов, должен остановить махину в двести миллионов тонн живого веса.

Старр посмотрел вверх. Но ничего не увидел. Он нажал контакт на левой перчатке, и из металлического конца пальца вырвался столб ослепительно белого света. Свет пробил туманную пустоту и закончился ничем. Достиг ли он в конце концов чудовища? Или просто иссякла сила света?

Трижды чудовище ударило потоком воды. Первый раз, когда был разбит корабль Эванса. Второй раз – повреждён корабль Старра. (Но не так тяжело; может, чудовище слабеет?) В третий раз оно ударило преждевременно и промахнулось.

Счастливчик поднял оружие. Неуклюжее, с толстой рукояткой. В этой рукоятке сотни миль провода и крошечный генератор, дающий очень высокое напряжение. Дэвид направил оружие вверх и сжал кулак.

На мгновение ничего – но он знал, что проволока толщиной в волос прорезает сейчас насыщенный углекислотой океан…

Затем она ударила, и Дэвид увидел результат. В тот момент, как проволока коснулась препятствия, по ней со скоростью света устремился электрический ток и ударил, как разряд молнии. Проволока раскалилась и начала испарять воду. Её окружил не просто пар – вода закипела, высвобождая двуокись углерода. Счастливчик почувствовал, как его сносит течением.

А вверху, над испаряющейся кипящей волной, над раскаленной проволокой расцвел огненный шар. Там проволока коснулась живой плоти и высвободила чудовищную энергию. Она прожгла в живой горе дыру в десять футов шириной и такой же глубиной.

Старр мрачно улыбнулся. По сравнению с огромным телом чудовища это всего лишь булавочный укол, но пятно его почувствует – минут через десять. Нервные импульсы медленно движутся в этой плоти. Когда болевой импульс достигнет крошечного мозга пятна, оно отвлечется от кораблей на дне и обратится к своему новому мучителю.

Но, мрачно подумал Дэвид, чудовище не найдёт его. За десять минут он изменит позицию. Через десять минут он…

Старр не закончил свою мысль. Прошло не больше минуты, а чудовище нанесло ответный удар.

Страшной водяной струей его бросило вниз.

10. ГОРА ПЛОТИ

От удара Дэвид едва не потерял сознание. Любой костюм Из обычного металла был бы разорван и смят. Любого человека обычного склада понесло бы на дно, и он погиб бы от сотрясения и удара.

Но Старр отчаянно сопротивлялся. Борясь с могучим потоком, он поднес левую руку к груди, чтобы увидеть показания приборов, контролировавших состояние костюма.

Он застонал. Все указатели вышли из строя, их тонкие стрелки неподвижно застыли. Но кислород как будто поступал беспрепятственно (лёгкие подсказали бы ему, если бы это было не так), а костюм, по-видимому, не дал течи. Он надеялся, что и двигатель в порядке.

Нет смысла пытаться слепо выбираться из потока, рассчитывая лишь на силу. Силы ему определённо не хватит. Надо ждать, рассчитывая на одно: поток воды, опускаясь, быстро теряет скорость. Вода по воде – это очень сильное трение. По краям потока оно усиливается, создаёт завихрения и проникает внутрь. Если поток, вырываясь из мешка чудовища, достигает пятисот футов в ширину, то у дна он всего пятидесяти футов, в зависимости, конечно, от первоначальной скорости и глубины.

И первоначальная скорость тоже уменьшится. Конечно, и тогда с ней не стоит шутить. Старр это почувствовал, когда водный поток на излете ударил корабль.

Всё зависит от того, как далеко от центра потока он находится, насколько прямым оказалось попадание.

Чем дольше он будет ждать, тем лучше его шансы – разумеется, если он не будет ждать слишком долго. Положив руку на управление двигателем, Дэвид продолжал опускаться, стараясь сохранить спокойствие, пытаясь догадаться, далеко ли ещё до дна, ожидая в каждый момент последнего удара, который он может и не ощутить.

И вот, досчитав до десяти, он включил свой двигатель. Маленькие скоростные винты у него на плечах завертелись и начали гнать воду под прямым углом к основному потоку. Дэвид почувствовал, что его тело движется в другом направлении.

Если он в самом центре, это не поможет. Энергии его двигателя не хватит, чтобы преодолеть могучий поток, увлекающий его вниз. Но если он в стороне от центра, скорость потока должна уже значительно уменьшиться и зона завихрений где-то близко.

И как бы в ответ на эти мысли тело его завертелось, и он, испытывая тошноту и головокружение, понял, что спасен.

Двигатель продолжал работать, теперь отбрасываемые им струи воды направлялись вниз; Старр посветил в сторону океанского дна. И как раз вовремя: он увидел, как в пятидесяти футах под ним ил, покрывавший дно, взорвался и закрыл всё окружающее мутью.

Всего лишь за секунду до удара о дно Счастливчик вышел из основного потока.

Теперь он поплыл вверх, так быстро, как только позволяли двигатели костюма. Он отчаянно торопился. В темноте шлема (темнота внутри темноты внутри темноты) его губы сжались в узкую линию, брови опустились.

Он старался ни о чём не думать. Достаточно он думал в первые секунды после удара. Он недооценил врага. Старр считал, что в него целится гигантское пятно, но ведь это не так. Венлягушки сверху, с поверхности океана, через крошечный мозг оранжевого пятна контролировали его действия. Целились они! Им не нужно было использовать чувства пятна, чтобы понять, что происходит. Им нужно было только заглянуть в мозг Дэвида, да и целились они в источник мыслей – в его мозг.

Значит, дело не в том, чтобы уколами заставить чудовище уйти от «Хильды» и спуститься по длинному подводному склону в глубины, породившие его. Чудовище придётся убить.

И как можно быстрее!

Ни «Хильда», ни костюм Счастливчика не выдержат ещё одного прямого удара. Индикаторы вышли из строя, за ними последуют все системы. Или будут повреждены контейнеры с жидким кислородом.

Он продолжал двигаться вверх – к единственному безопасному месту. Хотя он никогда не видел выпускную трубу пятна, он решил, что она должна быть гибкой и выступающей, чтобы её можно было направлять в разные стороны. Но вряд ли чудовище может направить её против себя. Во-первых, тем самым оно бы покалечило себя. Во-вторых, напор воды помещает трубе так сильно изогнуться, чтобы направиться вверх.

Значит, нужно подняться к внутренней поверхности тела чудовища, где его водяное оружие не сможет достать Старра; и нужно это сделать раньше, чем пятно сможет снова наполнить свой водяной мешок для другого удара.

Дэвид посветил вверх. Ему не хотелось этого делать: казалось, что при свете он станет уязвимее. Он говорил себе, что ошибается. Не зрение управляет движениями пятна.

В пятидесяти или больше футах над ним показалась неровная сероватая поверхность, вся изрытая глубокими складками. Кожа чудовища, упругая и крепкая, как подводный костюм человека. И тут же Счастливчик столкнулся с препятствием, почувствовал, как слегка подаётся плоть.

Впервые за долгое время он облегченно вздохнул. В первый раз после того, как покинул корабль, он ощутил себя в относительной безопасности. Однако ненадолго. В любой момент пятно (вернее, маленькие хозяева мозга, которые контролируют его) может напасть на корабль. Он не должен этого допустить.

Со смесью удивления и отвращения Дэвид провёл пальцами по окружающей его поверхности.

Тут и там на внутренней поверхности тела чудовища виднелись отверстия шириной в шесть футов; Старр видел – по пузырькам и частицам ила, – как в них устремлялась вода. На больших интервалах находились разрезы, которые время от времени превращались в десятифутовые щели, под сильным напором выбрасывавшие вспененную воду.

Очевидно, так чудовище питается. Выбрасывает желудочный сок в ту часть океана, что заперта под его огромным телом, затем всасывает эту воду и извлекает все питательные вещества, затем снова выбрасывает воду вместе с собственными отходами.

Очевидно, оно не может долго оставаться на одном месте, иначе концентрация отходов станет опасной для него самого. Вероятно, по своей воле оно бы здесь не оставалось, но им управляют венлягушки…

Дэвид дернулся, но не по своей воле и в удивлении повернул фонарик. Он с ужасом понял цель глубоких складок, которые заметил на поверхности тела чудовища. Одна такая складка образовалась непосредственно рядом с ним и втягивала его в глубину. Края складки терлись друг о друга, и в целом это был размалывающий механизм, при помощи которого пятно измельчало слишком большие частицы пищи, которые не могли быть всосаны непосредственно порами.

Он не стал ждать. Он не хотел испытывать свой костюм на прочность: ведь мышцы чудовища обладают фантастической силой. Возможно, костюм и выдержит, но его устройства – определённо нет.

Он повернулся так, чтобы потоки воды из двигателей были направлены прямо в чудовище, и включил двигатели на полную мощность. С резким чавкающим звуком он высвободился и отлетел в сторону. Потом снова вернулся.

Но не стал трогать кожу чудовища. Напротив, поплыл под туловищем от края к центру.

Неожиданно он наткнулся на вырост в теле пятна, которой уходил вниз, насколько хватало света фонарика. Вырост представлял собой дрожащую трубу.

Это была выпускная труба.

Счастливчик понял, что это такое: гигантская пещера длиной в сто ярдов, из неё со страшной силой вырывалась вода. Он осторожно обогнул её. Несомненно, вверху, у основания трубы, самое безопасное место, и тем не менее Дэвид неохотно направлялся туда.

Впрочем, он знал, что ищет. Старр отплыл от трубы и поплыл туда, где плоть чудовища вздымалась ещё выше, к самому центру перевернутой чаши. Тут оно и было!

Вначале он услышал глубокий гул, такой низкий, что его едва улавливало ухо. В сущности, его внимание привлек не гул, а сопровождавшая его вибрация. Потом он увидел утолщение плоти чудовища. Это утолщение, огромное, шириной не меньше выпускной трубы, свисавшее на тридцать футов вниз, сжималось и разжималось.

Это центр организма, его сердце или то, что заменяет ему сердце. Счастливчик почувствовал головокружение, прикинув, каким мощным должно оно быть. Сокращения сердца длятся не менее пяти минут, и за это время через кровеносные каналы, способные вместить «Хильду», прокачиваются тысячи кубических ярдов крови. Мощности сердца должно хватить, чтобы гнать кровь на расстояние в мили.

Что за удивительный механизм, подумал он. Если бы только можно было захватить такое существо живьем и изучить его физиологию!

Где-то в этом выросте должен располагаться и мозг пятна. Мозг? Вероятно, всего лишь комок нервных клеток, без которых чудовище вполне может жить.

Возможно. Но жить без сердца оно не может. Сердце завершило одно биение. Центральное вздутие сильно сократилось. Теперь сердце минут пять будет отдыхать, потом вздутие расширится, и кровь снова устремится в него.

Счастливчик поднял своё оружие, осветил сердце фонариком и начал опускаться. Не стоит слишком приближаться. С другой стороны, он боялся промахнуться.

На мгновение он почувствовал сожаление. С научной точки зрения убить такое чудо природы – почти преступление.

Собственная ли это мысль или она внушена находящимися вверху венлягушками?

Он не смеет дольше ждать. Дэвид сжал рукоять. Проволока устремилась вверх. Коснулась тела, и он ослеп от ярчайшей вспышки: стена сердца чудовища была разрезана.

Много минут вода кипела в судорогах горы плоти. Гигантская масса пятна извивалась и дергалась. Старр, которого бросало в разные стороны, был беспомощен.

Он попытался вызвать «Хильду», но в ответ услышал только шум, из которого заключил, что корабль тоже бросает из стороны в сторону.

Но смерть, когда она приходит, постепенно проникает в каждую унцию даже стомиллионнотонной жизни. Постепенно вода успокоилась.

Дэвид, смертельно усталый, медленно, медленно начал опускаться.

Он снова вызвал «Хильду».

– Оно мертво, – сказал он. – Пошлите мне направляющий луч.

Счастливчик позволил Верзиле снять с себя костюм и даже слабо улыбнулся в ответ на его беспокойный взгляд.

– Я думал, больше не увижу тебя, друг, – сказал Верзила и шумно глотнул.

– Если собираешься заплакать, – сказал Дэвид, – отвернись. Я не затем выбрался из океана, чтобы тут промокнуть. Как главный двигатель?

– Будет в порядке, – вмешался Эванс, – но на это потребуется ещё время. Недавняя встряска разрушила то, что мы делали.

– Что ж, – сказал Старр, – придётся продолжать. – Он с усталым вздохом сел. – Всё прошло не совсем так, как я ожидал.

– Как это? – спросил Эванс.

– Ну, я думал уколами заставить пятно переместиться. Не получилось, пришлось убить его. В результате его мертвое тело сейчас опускается на «Хильду», как опавшая палатка.