Текст книги "Сказки для маленьких. Часть 1 - от "А" до "Н""

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 63 (всего у книги 217 страниц) [доступный отрывок для чтения: 77 страниц]

Девушка из цветочного горшка

Жили-были когда-то муж с женой, и не было у них детей. Как-то вечером вздохнула женщина:

– Ну, хоть какое-никакое дитятко иметь, пусть даже горшок с цветком!

Глянь, а на подоконнике и впрямь цветочный горшок стоит.

Годы проходят – растет базилик, а вместе с ним растет и горшок. И вот стал горшок величиной с котел, а цветок – с ореховый куст. Случилось однажды проходить мимо царевичу. Увидал он базилик на окне, и полюбился ему чудесный цветок. Постучался он, высунулась на стук женщина из окна. Вот царевич ее и просит:

– Отдай мне цветок, тетушка, ничего не пожалею, сколько ни попросишь!

Задумалась женщина: и горшка жаль, и разбогатеть хочется, но отдала все-таки цветок за тысячу флоринов. Принес царевич горшок во дворец, поставил на окно в своей комнате и стал поливать утром и вечером.

А нужно вам сказать, что царевич тот имел обыкновение ужинать в одиночестве. И в тот самый день, когда он принес базилик, накрыли ему слуги стол, как обычно, уставили его разными яствами, а потом ушли и оставили царевича одного. Вот поел-попил царевич, цветком своим полюбовался, а потом лег и уснул. В головах его горела свеча, а в ногах – лампадка.

Только царевич уснул, вышла из базилика девушка – краше на сыскать, – отведала угощенья, а потом взяла лампадку и поставила ее в головах, а свечу переставила в ноги.

Проснулся утром царевич и видит: яства съедены, лампада со свечкой переставлены! Не знает, что и подумать: дверь-то закрыта! Назавтра вновь то же. Тогда решил царевич не спать – караулить незваного гостя. Видит, вышла из базилика девушка, краше не сыскать, поела-попила, и только начала свечу с лампадой местами менять, он ее за руку и схватил:

– Зачем ты, мой светик, прячешься, от кого хоронишься?

– Ты меня увидел, – отвечает девушка, – тебе мною и владеть. Но смотри, никому меня не показывай!

– Хорошо, будь по-твоему, – согласился царевич и наказал слугам с тех пор накрывать стол на двоих.

Прошло несколько месяцев и пришлось царевичу вместе со своим отцом поехать на войну.

Позвал он мать и дал ей наказ:

Вечером и утром цветок поливать, Лучшие кушанья в комнате оставлять, Дверь же всегда на запоре держать.

Сказал царевич и девушке:

– Не печалься, я скоро вернусь.

Вот уехал царевич, а мать исправно исполняла его наказ.

Нужно сказать, что царевич наш был обручен с дочерью царева советника. А с тех пор, как появилась девушка из цветочного горшка, перестал принц бывать у невесты, забыл ее, будто и не было никакой невесты вовсе!

Дочь советника терялась в догадках: жениха словно подменили! И вот когда царевич уехал на войну, она с материью отправилась в царские палаты: к царице подольстится, и выведать, почему царевич так переменился.

Пришли, посидели, а потом пошли гулять по дворцу, в комнату заглядывать. А как подошли к закрытой комнате, дочь советника и говорит:

– Дозволь, царица, хоть одним глазком поглядеть на женихову комнату!

Царица отперла дверь, а невеста-то туда порх! Смотрит: у окна, что на море глядело, девушка сидит, волосы золотым гребнем чешет. И если волос из гребня падал, тотчас в море золотой рыбкой оборачивался.

Тут смекнула невеста: "Эге, а жених-то мой девушку у себя прячет! Так вот отчего он меня знать не хочет!"

Подбежала она к девушке и толкнула ее в море. Да не утонула красавица: проходило в тот час солнце на закат, подхватило красавицу на свои золотые лучи и перенесло ее прямехонько в дом своей матушки.

Вот пришло время поливать цветок, отперла царица комнату, а базилик-то увял! Пришла вечером – совсем засох! И яства не тронуты! Царица себе места не находит – ключевой водой цветок поливает, а все без пользы!

Тут отец с сыном вернулись. Побежал царевич в комнату, отпер дверь и что же видит: увял, засох базилик! Заплакал он, мать упрекает:

– Почему, матушка, не поливала ты мой цветок, а бросила его, и он засох?

– Поливала я его, дитятко, в толк не возьму, что стряслось!

– Или чужой кто входил в комнату?

– Никого чужого, клянусь тебе, заходила только сюда разочек твоя невеста с матерью.

Догадался тут царевич, что произошло, и с горя тяжко занемог. Хотела невеста прийти его проведать, но царевич ее прочь прогнал.

А девушка из цветочного горшка – краше в мире не сыскать – живет-поживает в доме у солнца и что ни день, у него спрашивает:

– Как там царевич поживает? Не пришел ли еще с войны?

– Нет, не вернулся еще, живи себе спокойно, – отвечало солнце всякий раз, но однажды сказало по-другому: – Вернулся твой царевич, но сразил его тяжкий недуг. Лучшие лекари понять не могут, что за болезнь его сушит: не есть , не пьет, а лежит и смотрит, не отрываясь, на засохший базилик. Думаю, недолго ему осталось жить.

– Солнышко милое, – взмолилась девушка, – прошу тебя, завтра поутру, как соберешься из дому всему миру светить, захвати меня с собой. Посветишь ты царевичу в окно, упадет луч на цветочный горшок, я по лучу побегу, в горшок прыгну.

И все, о чем просила девушка, солнце исполнило. Только девушка в цветок вошла – зазеленел, расцвел базилик и стал краше прежнего. Лишь увидал царевич, что базилик ожил, так и болезнь свою забыл, с кровати вскочил, радуется, смеется вечера ждет.

Вот и вечер настал. Пришли слуги, принесли, как обычно, стол с яствами, запер царевич поскорее дверь, вышла ту девушка из базилика – краше в мире не сыскать, – села напротив царевича, и повели они разговор да беседу.

Быстро ночь пролетела, а наутро объявил царевич о свадьбе. И жил он со своей возлюбленной счастливо долгие годы. А злую дочку визиря с матерью выслали прочь из города.

Греческая сказка

Девушка, которая плела сумки

B краю, где горные утесы и море – братья и где деревья стройны и высоки, жила молодая девушка по имени Лована, которая дичилась людей. Она любила покой и тишину.

Глаза у нее были темные и робкие, но, когда она бродила по лесу, они сияли от восторга и удивления. Жила Лована одна в хижине, сделанной из коры, и плела сумки для всех, кто бы у нее ни попросил. Пальцы у нее были длинные, они быстро и ловко переплетали полоски лыка, и потому она делала сумок больше, чем другие женщины.

Оттого что Лована была такая тихая, никто не разговаривал с ней подолгу. Юноши ее племени проходили мимо ее хижины, когда шли на охоту, – не умела она пошутить с ними и приветить их ласковым словом. А она печально смотрела им вслед, потому что шел среди них один юноша, и, когда они скрывались за деревьями, Лована чувствовала себя еще более одинокой, чем прежде.

Звали этого юношу Яади.

Однажды все племена отправились далеко от стойбища на праздник. Дети с криками бегали по лужайкам и прятались меж деревьев. Самых маленьких женщины несли на плечах и смеялись вместе с ними.

За спиной у женщин висели сумки, те самые сумки, которые сплела им Лована. Женщины взяли с собой много ямса, а мужчины копья и воммеры, и все племена вместе отправились в путь. Люди шли друг за другом на расстоянии вытянутой руки, и, когда их вожаки уже скрылись из виду, по стойбищу все еще тянулась вереница людей.

Вскоре в стойбище осталась только одна Лована, потому что никому не пришло в голову сказать ей: "Пойдем с нами на праздник". Все забыли о ней. И ее мать, и отец, и все сородичи ушли и даже не вспомнили о ней. Она была слишком тихая, и среди веселья и шума никто не заметил, что ее нет.

Много дней шли по лесу разные племена, и там, где они проходили, не оставалось никакой дичи – ведь сколько надо было прокормить народу!

Через десять дней Яади, шагавший во главе, повернул назад и прошел вдоль вереницы людей до последней старухи и последнего отставшего ребенка. И тогда он крикнул, чтобы все люди остановились. И спросил:

– Где Лована?

Но никто не мог ему ответить. От старухи, которая плелась в самом хвосте, до мужчин, которые прокладывали путь, люди передавали друг другу три слова:

– Ее тут нет.

Вот весть эта дошла до Яади, и, услышав ее, он содрогнулся.

– Я вернусь за ней, – сказал ом. – Ей, наверное, нечего есть.

Взял он свой каменный топор, копье и воммеру, свой щит и налла-налла и ушел от всех. Яади возвращался тем путем, по которому прошли племена и где уже не было никакой дичи, так что ему пришлось отойти далеко в сторону и охотиться в глухом дальнем лесу. Он прорубал тропы в зарослях и всю добычу нес за спиной. Он отыскивал пчелиные гнезда в дуплах и каждый день шел с раннего утра и до той поры, пока не спускалась ночь.

И чем ближе Яади подходил к хижине Лованы, тем больше приходилось ему петлять по лесу, хотя он и так уже шатался под тяжестью добычи, которую нес девушке.

С того дня, как племя покинуло стойбище, Лована сидела в хижине и плела сумки. Еда, которую она собирала, не утоляла ее голода. На охоту она не могла пойти, потому что у нее не было копий. Она ела яме и корни водяных лилий и собирала крабов на берегу.

Но вдруг наступил такой миг, когда лыко, из которого она плела сумку, стало рваться. Лована все время путала петли, и пальцы у нее дрожали.

Она устыдилась своей неловкости и обеспокоилась. Она старалась плести как можно осторожней и не дергать полоски лыка. Лована знала, почему дрожат ее пальцы и почему она все поглядывает в сторону, где затихли в ожидании высокие деревья. Кто-то подходил все ближе, и ближе, и ближе.

Лована слышала, как колотится ее сердце. Она склонила голову, чтобы ничего не видеть, кроме сумки, которую плела. Кто-то подходил все ближе и ближе. Она сжала сумку онемевшими пальцами. Кто-то подходил все ближе. Она не подняла головы.

И вот тень Яади упала на девушку, и она взглянула на него. Лована увидела над собой его лицо, и закрыла глаза, и упала на землю, и лежала тихо-тихо. Яади опустился на колени и взял ее голову в ладони. Он смотрел на ее лицо и молчал. Потом Лована открыла глаза и взглянула на него, и не было в ее глазах страха.

– Что с тобой? – спросил Яади.

– Зачем ты пришел?

– Я пришел за тобой.

– Почему ты сделал это?

– Потому что уже давным-давно твои отец и мать обещали отдать тебя мне в жены. Вот я и пришел.

Она не сводила с него глаз.

– Хочешь есть? – спросил Яади.

– Да, – ответила Лована. Он отдал ей еду, которую принес, и все смотрел на нее, пока она ела.

– А теперь в путь, – сказал Яади, когда девушка поела. – Пойдем к нашему племени.

– Пойдем, – прошептала Лована. Он пошел вперед, а она следом. Девушка оставила свою хижину и все сумки и ниразу не оглянулась назад.Она смотрела только на того, кто шел впереди.

Австралийская сказка

Девчушкин колодец

Жил как-то в Медном руднике Какофоня. Хороший горный мастер, рудознатец и маркшейдер. Пошел как-то Какофоня по грибы, увидал девку, да недолго думая за ней кинулся. А девка-то, видать, непростая была – ельником, березником от Какофони улепетыват, да напоследед-то в подземелье какое-то юркнула. Побежал Какофоня за девкой под землю, а она от него. Долго бежал, смотрит – девка исчезла, а прямо на него мчится из темноты поезд. И если бы не подвернулся Какофоне чугунный люк между рельсов – погубила бы его Медной горы Хозяйка.

Красная Бурда

Девяносто девять гульденов

Пришел однажды молодой парень к сапожнику в подмастерья наниматься.

– Много вас тут таких ходит,– говорит мастер.– На словах сапожники хоть куда, а как до дела дойдет, ничего не умеете.

– Испытай меня,– просит парень.

– Ладно,– согласился сапожник,– поглядим, умеешь ли ты сапоги тачать.

Сшил парень сапоги – загляденье. Обрадовался мастер и говорит:

– Работа у тебя спорится.

Ударили по рукам, и нанял сапожник парня в подмастерья.

Вечером показал ему мастер каморку под самой крышей, где тот будет жить. Вошел подмастерье в каморку и дверь за собой запер. Разобрало сапожника любопытство, стал он в замочную скважину подсматривать. И видит – стал парень на колени, поклонился и говорит:

– Ну, господи, скажешь, наконец, сколько мне еще молиться? Молюсь, молюсь, а все без толку. Никак у тебя девяносто девять гульденов не выпросить!

Сказал, поднялся с пола и спать лег. Мастер к себе пошел.

На другой вечер подглядел сапожник снова, как подмастерье на коленях стоит, кланяется, с богом беседует.

– Ну, господи, скажешь, наконец, когда я от тебя сто гульденов получу?!

Решил сапожник с парнем шутку сыграть. Влез он на другой день на крышу и пробил дырку прямо в каморку, где подмастерье жил. Вечером снова слышит, как подмастерье у бога деньги просит. Взял тогда мастер кошелек, вышитый жемчугом, положил туда девяносто девять гульденов и опустил его в дырку. Упал кошелек на пол, а подмастерье и говорит:

– Поглядим, что там упало. Может, это господь бог расщедрился?

Взял он кошелек, открыл его, стал деньги считать. Насчитал девяносто девять гульденов и ворчит:

– Эх! Хоть ты и господь бог, однако нечестный. Просил я у тебя сотню гульденов, а ты мне всего девяносто девять послал. Впрочем, кошелек гульден стоит, так что мы в расчете.

Сапожник всю ночь не спал: любопытство его разбирало – как подмастерье себя поведет?

Подмастерье засел с утра за работу, сапоги тачает, поет, насвистывает. Про деньги не вспоминает. Досадно стало мастеру, не выдержал он и говорит:

– Получил ты вчера вечером девяносто девять гульденов? Да еще кошелек, вышитый жемчугом?

– Верно! – отвечает подмастерье.

– Знаешь, откуда эти деньги?

– Знаю, от господа бога!

– Вовсе нет! – говорит сапожник.– Деньги эти от меня. Отдавай их теперь назад.

– Еще чего! – ухмыльнулся подмастерье.– Я богу молился, деньги выпрашивал, вот они на меня с неба и свалились.

– Отдавай деньги! – кипятится мастер.

– Ни за что! – ухмыляется парень.

– Я на тебя в суд подам! – грозится хозяин.

– Ну, напугал! – смеется подмастерье. Мастер и вправду в суд отправился и сговорился с судейскими подмастерья своего разорить.

Позвали парня в суд. Подошел он к стряпчему и спрашивает:

– Может, знаешь какое средство, чтобы кошелек у меня остался?

– Поделишься со мной, дам хороший совет! – отвечает стряпчий.

– Ладно! – обещает парень.

Стряпчий был хитрюга. Знал он, что мастер с судейскими в сговоре, и решил над парнем посмеяться.

– Начнет тебя судья расспрашивать,– говорит он ему,– а ты знай себе посвистывай да правой рукой усы поглаживай!

Подмастерье совет запомнил. Позвали парня в зал, и судья его спрашивает:

– Получил ты кошелек, вышитый жемчугом, и девяносто девять гульденов?

Парень в ответ только посвистывает да правой рукой усы поглаживает.

Бился с ним судья, бился, да все попусту. Устал он и говорит:

– Видать, этот подмастерье тронутый. Ничего с ним не поделаешь.

И как крикнет на него:

– Убирайся отсюда!

Не заставил подмастерье эти слова дважды повторять и выскочил из зала. А за дверью его уж стряпчий-плут догоняет. Он и сам не ждал, что работнику повезет, но решил за совет деньги получить.

– С тебя половина приходится!

Подмастерье в ответ лишь посвистывает да усы правой рукой поглаживает.

– Ах ты плут! – заорал в сердцах стряпчий.– Я тебе покажу!

Но парня уж и след простыл. Идет, радуется. Ловко же он двух плутов вокруг пальца обвел!

Австрийская сказка

Девять лодырей

Было или не было, жили водном городе девять лодырей и один Проворный.

Девять лодырей имели дома у самого базара, А Проворный жил на самой окраине города.

И лодыри , и Проворный делали арбы. Ленивы были лодыри и за целый день с трудом изготовляли всего одну арбу. А Проворный в течении дня делал девять арб.

Народ на базаре ругал арбы, сделанные лентяями, и хвалил арбы Проворного.

Стали девять лодырей думать, как им поправить свои дела. Думали они день и ночь, и вот один из них воскликнул:

– Нашел !

Четыре лодыря, что один гвоздь забивал, три, которые топор поднимали, да один с рубанком в руке – так и застыли на месте.

А первый лодырь продолжал6

– Сейчас пойду к Проворному, расхвалю нашу работу, скажу, что мы каждый день делаем восемьдесят одну арбу, и у нас столько денег, что не знаем, куда их девать. И потому решили взять его в кампанию. Проворный у нас проработает несколько дней. За это время мы распродадим свои арбы.

– Правильно говоришь! – закричали лодыри и послали первого лодыря к Проворному.

– Брат Проворный ! Мы тебя очень жалеем. Подумай сам, ты с утра до ночи трудишься, проливаешь пот – зачем тебе так мучить себя ? Брось все, иди к нам.

– Ну, ладно, – сказал Проворный, – идти так идти !

Начали работать все вместе. Лодыри спрятались от жары в тень. Только проворный, повязав лоб платком, продолжал пилить, строгать, гвозди заколачивать.

Вечером Проворный пересчитал арбы. Сам он смастерил девять арб, а лодыри сделали одну – всего десять. Удивился Проворный, но промолчал. На базаре никто не купил арбу сделанную лодырями. А арбы, которые смастерил Проворный, раскупили нарасхват.

Стал Проворный учить лодырей. Ничего из этого не получилось.

Бросил Проворный лодырей и ушел к себе.

Думали, думали лодыри, что делать дальше, и ничего не смогли придумать.

– Нашел ! – крикнул, наконец, первый лодырь.

Один лодырь гвоздь забивал, шестеро надевали колесо на ось, один топор держал – все так и застыли на месте.

Первый лодырь продолжал:

– Сегодня ночью сожжем все арбы Проворного. А завтра на базаре не будет арб, кроме наших, и цены на них поднимутся – продадим свой товар за хорошие деньги. Что скажете ?

– Хорошо придумал ! – сказали остальные лодыри.

Как только Проворный ненадолго уехал из города, лодыри подожгли все его готовые арбы.

Вернулся Проворный домой и увидел, что арбы его сгорели. Сразу понял кто это сделал.

– Эх, что было, то прошло ! – сказал он и как ни в чем не бывало принялся за работу.

Повезли лодыри продавать на базар свои арбы и заехали к Проворному – его бедой насладиться. Видят, он работает как ни в чем не бывало. Да еще поет.

– Салом, Проворный ! Как поживаешь? Все ли благополучно ?

– Да , все хорошо, – ответил Проворный.

– Мы слышали, что твои арбы сгорели. Правда это ?

– Правда, – ответил Проворный. – Все арбы давно надо было сжечь, никак не мог собраться. Нашлись, на мое счастье, добрые люди и сожгли их. Очень я обрадовался.

– Почему ? – удивились лодыри

– Очень просто. Мне понадобилось много золы.

– Зачем!? – удивились лодыри.

– Да, – сказал Прворный, – на базаре золу от арб меняют на золото. Вес на вес. Сам только что привез золото, которое получил взамен золы.

Лодыри поскорее вернулись домой, сожгли свои арбы, а золу насыпали в переметные сумы и повезли на базар.

– Кому золы от арбы ? – начали на все лады кричать лодыри на базаре.

– Продается хорошая зола от хорошей арбы !

– За хурджун прекрасной золы всего один хурджун золота !

– Хо-хо-хо ! Подходите, торопитесь !

Люди смеялись до слез, а потом схватили палки да и прогнали лодырей с базара.

Очень разозлились лодыри и решили Проворному отомстить.

Забрались они в полночь во двор к Проворному, хотели его избить. В темноте наткнулись на ишака, а то давай лягаться. Лодыри вовсе обозлились и принялись ишака бить. Избили так ,что он издох.

Наутро Проворный видит – ишак его лежит мертвый. Огорчился Проворный, потом положил ишака на арбу и повез в поле.

Подъехал к большому току, снял ишака и поставил возле скирды не обмолоченной пшеницы.

Хозяин тока – ростовщик Салимбай сидел неподалеку и завтракал.

Увидел он ишака возле пшеницы и давай кричать:

– Пошт! Пошт! Пошел! Пошел!

А ишак стоит себе и не двигается.

Подбежал Салимбай, палкой со всего маху стукнул ишака по спине. Мертвый ишак, конечно, упал на землю.

– Вай!, – закричал Проворный. – Ты, бай, убил моего ишака !

Салимбай испугался.

– Душа моя, Проворный, – начал просить он, – Не кричи так громко. Пусть никто не знает об этом !

Но Проворный продолжал кричать:

– Нет, ты возместишь мне убытки – такой хороший и работящий был ишак !

И бросился с палкой на Салимбая.

– Стой, я заплачу, сколько ты хочешь !

И отсчитал Проворному десять золотых.

Проворный пошел домой. По дороге встретились ему лодыри.

– Салом, душечка Проворный ! – сказали он

– Салом ! – ответил Проворный.

– Как поживаешь ? Что нового ?

– Новостей много, – ответил Проворный. – Сегодня ночью подох мой ишак, я отвез его на базар и продал. Вот смотрите, сколько я выручил за дохлятину.

Проворный развязал кошель и показал десять золотых.

При виде золота у лодырей глаза полезли на лоб.

Пробежали они домой, убили своих ишаков и потащили их трупы на базар продавать.

Притащили на базар и давай кричать:

– Кому нужны дохлые ишаки ? Меняем на золото !

Народ на базаре разгневался:

– Что еще за безобразие ? Кто же торгует дохлыми ишаками ?

Избил народ лодырей и прогнал с базара.

Проворный не успел доехать до дома , видит: бегут все девять лодырей.

Подумал Проворный: «Их девять, а я один – не справлюсь!»

И побежал в степь. Лодыри за ним.

Но Проворного не зря прозвали Проворным, бегал он быстро и далеко опередил лодырей.

Бежит по степи Проворный, а на встречу ему Салимбай гонит баранов

– Эй, – кричит бай, – куда бежишь ?

– Ты разве не знаешь: меня назначили шахом!

Заволновался бай:

– Тебя бедняка, хотят назначить шахом ? С какой это стати ? Ах ты, тыква пустая ! Я – бай, пусть меня назначают шахом ! – вскричал он.

– Если так, беги прямо вон к тому бугру, – ответил Проворный. – Там тебя и назначат!

Салимбай очень хотел стать шахом и припустился к бугру во всю прыть.

А Проворный надел халат наизнанку, повязал лицо платком и сел в канаву.

Тут подбежали лодыри и, запыхавшись, окликнули Проворного.

– Не пробегал ли здесь один человек ? – спросили они.

– Пробегал, пробегал, – ответил Проворный

– Давно он пробежал ?

– Нет, только что. Да вон он бежит ! – сказал Проворный и показал на бегущего вдали бая.

Посмотрели лодыри, увидели бая и пустились его догонять.

Проворный снова перевернул халат, снял с головы платок и пошел домой.

А лодыри, говорят, до сих пор бегают по степи – гоняются за баем.

Узбекская сказка