Текст книги "Зодчие москвы XX век. Книга 2"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 30 страниц)

Монумент в ознаменование выдающихся достижений советского народа в освоении космического пространства. 1964. Совместно с А. Колчиным, скульптор А. Файдыш-Крандиевский

М БАРЩ

Планетарий. 1927 – 1929. Совместно с М. Синявским

А. М. Журавлев

Л. ПОЛЯКОВ

(1906-1965)

Леонид Михайлович Поляков, ленинградец по рождению и воспитанию, большую часть жизни провел в Москве, где по его проектам были построены жилые и общественные здания, станции метрополитена, архитектура которых слилась с градостроительной средой столицы и стала ее достопримечательностью.

Поступив в 1923 г. в Ленинградский художественно-технический институт (бывш. Академия художеств), Поляков обучался у крупнейшего русского зодчего И. А. Фомина, от которого воспринял высокую художественную культуру, любовь к классической и отечественной архитектуре, секреты профессионального мастерства. Еще будучи студентом, он начал заниматься проектированием в одном из архитектурных трестов. По окончании института в 1929 г. он несколько лет продолжал работу в Ленинграде. По его проекту, в частности, был реконструирован популярный аттракцион «Американские горы», представлявший собой в довоенные годы одну из достопримечательностей города.

Л. М. Поляков с группой архитекторов переехал в Москву, где принял участие в проектировании Дворца Советов вместе с жившим тогда в Москве Б. М. Иофаном. В группу авторов, проектировавших Дворец, вошли ленинградцы В. А. Щуко и В. Г. Гельфрейх, которые и пригласили для работы в этом коллективе молодых ленинградских коллег. Эта работа стала большой школой мастерства для целого ряда советских зодчих, художников-монументалистов, скульпторов.

Одновременно Поляков работал в мастерской № 3 Моссовета. В 1933—1935 гг. по его проектам были построены два жилых дома – на Арбате и на Спиридоновке.

Дом № 45 на Арбате хорошо известен москвичам: в его первом этаже находится один из старейших диетических магазинов. Шестиэтажное здание стоит на углу улицы и Плотникова переулка. Два нижних этажа выделены декоративной ордерной композицией. Выступающие из массива стены полуколонны тосканского ордера образуют строгий ритм с чередующимися широким и более узким шагом.

Окна второго этажа в широком интерколумнии [¹ Интерколумний – промежуток между двумя колоннами или пилястрами.] полуциркульные и перекрыты декоративной полукруглой аркой с замковым камнем. Ритм колоннады подчеркнут и в верхних этажах: полуциркульным окнам по вертикали соответствуют развитые наличники окон на третьем этаже и балкончики на пятом. Здание серого цвета, его нижняя часть имеет более темный, отяжеляющий оттенок.

Хорошо продуманы пропорции фасада, прорисованного уверенной рукой архитектора. В те годы, когда в столице появились здания, в которых использовались формы классического зодчества, дом на Арбате мог служить образцом строгого следования канонам, запечатленным в увражах и трактатах теоретиков архитектуры. Однако это было далеко не ученическое копирование, хотя автору проекта исполнилось всего 27 лет.

Интерьер магазина прост и наряден. Стены облицованы белым мрамором, который в некоторых местах окаймлен нешпрокой серой полосой. Круглые колонны покрыты продолговатой белой керамической плиткой, кое-где в нее вкраплены черные и синие квадратики. Лишь в торговом зале, в общем сохранившем первоначальный вид, заменены потолок и прилавки.

Другая работа Полякова, дом № 22 на улице Алексея Толстого, (бывш. Спиридоновка), несколько менее известна, но она не менее интересна по своей композиции. Собственно, на улицу выходит лишь торец здания, представляющий 11-этажную башню, в верхней части которой установлен резервуар для воды. Сам дом, семиэтажный, своим 100-метровым фасадом обращен к Спиридоньевскому переулку и несколькими секциями, повернутыми под прямым углом к основной части здания, протянулся в глубь квартала, куда можно пройти сквозь просторную арку. В доме 170 квартир, в основном трех– и четырехкомнатных, удобной планировки. В доме, который был построен для жилищного кооператива Наркомата путей сообщения,– небольшой детский сад и помещения красного уголка. Балконы всех квартир обращены во двор.

Фасад дома на Спиридоновке, так же как и на Арбате, декорирован ордером, но его трактовка иная. Плоские, графичные пилястры ордера украшают не нижние, а верхние этажи. Фасад расчленен декоративными поясами па четыре яруса; выделены нижний полуподвальный этаж и по два остальных. Стена второго снизу яруса обработана рустами, стены третьего и четвертого и два яруса башни—пилястрами. Самый верхний ярус башни, стоящей на оси одного из участков улицы, декорирован пилястрами со сложными коринфскими капителями; остальные имеют более простой рисунок.

Сопоставляя главные фасады обоих жилых домов, видишь, как архитектор испытывает в своей творческой лаборатории возможности различной трактовки тектоники ордерной системы и стены. Помещая ордер внизу, он делает его пластичным, упругим, как бы выдерживающим тяжесть вышележащей стены. Помещая же ордер над стеной, он изображает его плоским, невесомым. Обе композиции оказались логичными и убедительными.

Дворовые фасады обоих зданий покрыты простой штукатуркой. Это было характерно для того времени и объяснялось требованиями экономики и той направленностью архитектурного мышления, когда ордер играл лишь чисто декоративную роль, принадлежал не только фасаду дома, по и пространству улицы и площади.

К довоенным сооружениям Л. М. Полякова в Москве относится так называемый Северный вход на ВДНХ, представлявший собой в 1939 г., т. е. на момент постройки, главный вход на Всесоюзную сельскохозяйственную выставку. Сооружение представляет собою белую арку-ворота гармоничной трехчастной формы. Два квадратных в сечении бруса изогнуты в виде высоких стройных арок, поставленных одна за другую. Легкие в своей стремительности, они заключены между массивными устоями, которые, в свою очередь, прорезаны арочными проемами и сверху облегчены купольными сводами с круглыми отверстиями. Для усиления массивности и контраста между центральной и боковыми частями в виде контрфорсов с обеих сторон поставлены полуобелиски. Центральные арки с фасадной стороны украшены сплошным рельефом на тему изобилия (скульптор Г. И. Мотовилов). Первоначально именно через Северный вход проходил основной поток посетителей на выставку, демонстрировавшую успехи социалистического сельского хозяйства.

В конце 1970-х гг. граница ВДНХ расширилась, и Северный вход перестал нести функциональную нагрузку, а остался фактически как памятник архитектуры 1930-х гг., не потерявший своего очарования н сейчас. Однако некогда образ его был символом ВСХВ, и символом настолько всеобщим, что победивший на конкурсе проектов Главного входа на ВСХВ 1954 г. архитектор И. Д. Мельчаков вольно или невольно включил в центральный пролет своего грандиозного шестиколонного портика ведущий элемент входа Л. М. Полякова – украшенную рельефом арку.

13 марта 1938 г. вступил в строй участок Арбатско-Покровской линии метрополитена. Проект станции «Курская» принадлежал Полякову. После сооружения станции «Курская»-кольцевая радиальная станция была соединена с новой в двух уровнях: непосредственно были соединены эскалаторные вестибюли и станционные залы. Теперь далеко не всякий пассажир попадает под землю на старую станцию тем путем, который существовал в 1938 г. и был тогда единственным, и поэтому редко создается та цельность впечатления, на которую рассчитывал автор.

Пройдем на станцию старым путем. Вестибюль встроен в первый этаж жилого дома, который выходит на площадь Курского вокзала. На всем пути под землею архитектор приковывает внимание к верхней части пространства, не закрытой толпою: к перекрытиям, потолкам и сводам, по большей части украшенным разнообразными кессонами. В кассовом зале к потолку подвешен большой бронзовый венок из лавровых листьев, на котором закреплены обращенные вверх светильники. Затем по вспомогательному эскалатору (первому на Московском метрополитене) с энергичным, уступчатым перекрытием тоннеля пассажиры спускаются к промежуточному круглому залу с неглубоким куполом. Далее идет эскалаторный вестибюль с пластичным кессонированным потолком, декор которого дополнен розетками.

Мощные пилоны станционного зала облицованы серым мрамором, белые своды обработаны кессонами. На пилонах укреплены круглые бронзовые решетки со снопами и серпами в центре. Стены тоннелей облицованы белой глазурованной плиткой, а нижняя их часть – черным мрамором.

Архитектурный образ станции – мужественный и сдержанный. Среди деталей отметим декоративный пояс-карниз из четырех мелких полочек – такие полочки прежде были использованы в архитектуре станции «Красные ворота» учителем Полякова И. А. Фоминым, После кончины И. А. Фомина за окончанием строительства станции наблюдал Поляков.

В предвоенные годы Л. М. Поляков стал руководителем архитектурной мастерской Моссовета, в которой разрабатывались проекты жилых и общественных зданий. В 1941—1943 гг. он находился на оборонных заводах Южного Урала, где занимался проектно-строительными работами. По возвращении в Москву работал в Академии архитектуры СССР, а с 1944 г. руководил Государственной архитектурной мастерской Комитета по делам архитектуры при Совете Народных Комиссаров СССР. Л. М. Поляков отдал много сил восстановлению Севастополя: его генеральному плану, застройке проспекта Нахимова – одной из ведущих магистралей и других районов города-героя. В 1948—1950 гг. Поляков занимал пост главного архитектора и члена коллегии Управления по восстановлению Севастополя при Совете Министров СССР.

Одновременно Л. М. Поляков продолжал проектировать для Москвы. В 1949 г. по его проекту была построена станция метрополитена «Калужская» (ныне «Октябрьская» Кольцевой линии, открыта 1 января 1950 г.), в 1952 г.– «Арбатская» Арбатско-Покровской линии (открыта 5 апреля).

В повседневном общении Л. М. Поляков раскрывался далеко не перед всеми: его доверие надо было завоевать. Предельно собранный, аккуратный, деловитый, он за доской работал быстро и виртуозно. Объяснялось это тем, что он видел будущий чертеж со всеми подробностями. Рассказывают, что, начав чертеж с верхнего левого угла, он скоро заканчивал его в нижнем правом углу. Графика его была безупречна.

Выстроенные вскоре после войны станции метро отражают новые веяния, возникшие в творчестве советских архитекторов. Пафос победы над фашизмом привел к стремлению более полно выразить патриотические настроения в архитектурном творчестве. Если прежде Л. М. Поляков использовал международные мотивы классического ордера, то теперь он обратился к отечественной архитектурной традиции: русскому классицизму начала XIX в. и к древнерусским мотивам.

Станция метро «Октябрьская» находится рядом с гостиницей «Варшава». Наземный вестибюль станции представляет собой массивную триумфальную арку с барельефными фигурами воинов – мужчины и женщины, держащих в руке фанфары. В связи с реконструкцией Октябрьской площади в настоящее время центральный фрагмент фасада станции метро оказался в глубине ниши, образованной на фасаде обступившего вход на станцию метро здания. В кассовом зале и в пятиугольном эскалаторном зале тема Славы повторяется в фигурах женщин-воинов с поднятыми кверху фанфарами и венками, изображающими оружие и боевые знамена (скульптор Г. И. Мотовилов).

В станционном зале строгие формы пилонов, облицованных светлым мрамором, подчеркнуты светильниками-кронштейнами в виде факелов из анодированного алюминия. В венках-медальонах, окруженных скульптурпым орнаментом, помещены погрудные барельефы советских воинов. Торжественный характер станции придают керамические венки кремового цвета с золотистым орнамептом, помещенные па стенах, и пол из красного гранита. Архитектурной находкой явилась декоративная композиция торцовой степы зала: сквозь арочпый проем, в котором установлена черно-золотистая решетка в виде ворот, виднеется подсвеченное скрытым источником света изображение синего неба, помещенное в неглубокой нише. Архитектор, преодолевая ощущение подземности транспортного сооружения, создал иллюзию раскрытия пространства зала в природу. Этот прием он повторил через несколько лет в оформлении станции Ленинградского метрополитена «Пушкинская».

Станция «Арбатская» построена по проекту Л. М. Полякова и В. В. Пелевина. Архитектура этой станции навеяна древнерусскими декоративными мотивами. Белый фасад наземного павильона, который вследствие реконструкции после строительства крупного административного здания на Арбатской площади теперь не виден посетителям (вход на станцию устроен с проспекта Калинина), был украшен гирляндами цветов над входными арками. Изящны декоративные решетки в вестибюле, рисунок которых скопирован с решеток Московского Кремля. Основная архитектурная тема станционного зала – параболическая аркада, уходящая далеко в перспективу (станция «Арбатская» – одна из самых протяженных в Московском метрополитене). Живописные картуши и детали барочной формы, орнаменты и гирлянды цветов и фруктов, металлические детали, люстры, в которые вкомпонованы декоративные вазы с цветами, светильники-кронштейны, украшающие подземный зал, создают романтический, живой образ этой нарядной станции. Стены перрона, облицованные сверху белой керамикой и снизу черной глазурованной плиткой, подчеркивают благородство и чистоту архитектурной формы.

Архитектор Л. М. Поляков был не чужд организаторской деятельности. В 1950 г. Поляков стал главным архитектором и заместителем начальника Гидропроекта Министерства электростанций СССР. Он возглавил большую группу архитекторов, которая, победив на Всесоюзном конкурсе, разработала проекты сооружений Волго-Донского судоходного канала, получившего впоследствии имя В. И. Ленина.

Этот канал – одно из крупнейших гидротехнических сооружений в СССР. Он связал Волгу с Доном, Белое, Балтийское и Каспийское моря с Азовским и Черным. Головные сооружения шлюзов, маяки, производственные здания получили в целом единое архитектурностилевое решение, объединявшее пространственно разрозненные объекты в художественно-целостный ансамбль, прославляющий подвиги советских воинов.

В 1953 г. по проекту Л. М. Полякова и А. Б. Борецкого на Каланчевской улице было построено одно из семи высотных зданий Москвы – гостиница «Ленинградская». Она занимает очень важное в градостроительном отношении место на пересечении Каланчевской улицы и бывшей Домниковки (ул. Маши Порываевой – реконструированная часть Новокировского проспекта, ведущего от Комсомольской площади к центру города). Стройная 28-этажная башня с выверенными пропорциями и хорошо прорисованными деталями, яркая по цветовому решению (светлые вертикали простенков из подмосковного известняка и ярко-красные заполнения из глазурованной плитки) , заняла подобающее ей место в ансамбле одной из наиболее своеобразных площадей столицы {прорисовку деталей фасадов и декора основных интерьеров выполняли архитектор А. Г. Рочегов и художник М. А. Энгельке). Л. М. Поляков верно почувствовал задачу, сделав высотное здание доминантой ансамбля площади. Этот замысел был одобрен А. В. Щусевым.

Облик Комсомольской площади определялся архитектурой четырех крупнейших московских вокзалов с их живописным силуэтом и мотивами русского зодчества разных веков – Ярославского, Ленинградского, Казанского и наземного павильона станции метрополитена «Комсомольская», построенных по проектам крупнейших русских зодчих Ф. О. Шехтеля, К. А. Тона, А. В. Щусева. Архитектура гостиницы ближе всего по духу архитектуре Казанского вокзала. В ее декоративных деталях использованы сочные формы русского барокко.

Будучи совершенно оригинальным произведением, здание гостиницы, несомненно, впитало черты архитектуры башен Кремля, Сухаревой башни и других башенных построек старой Москвы. Через «красное теремное крыльцо» посетитель попадает во входной вестибюль, темно-синие своды которого покрыты золотыми узорами. Затем через своеобразные ворота с решетками, повторяющими рисунок решеток на станции метро «Арбатская», пространство раскрывается в центральный вестибюль. Необычно высокий зал создает торжественное, праздничное настроение. Стройные колонны из искусственного мрамора, боковые мраморные лестницы с бронзовыми фигурами сидящих леопардов со щитами, торжественный золотистый портал на темно-красном фоне, обрамленном золотистыми вертикальными полосами (портал ведет к лифтовому холлу, т. е. в высотную часть здания), пышный кессонированный потолок – это кульминация внутреннего пространства, ликование формы, материала, цвета.

Два ресторана по бокам здания имеют отдельные входы с улицы и соединены с центральным вестибюлем. В отделке залов использованы искусственный мрамор, белые лепные детали и картуши, деревянные полы и потолки, живопись, зеркала, раздвижные стенки– витражи и т. д. Многочисленные детали интерьеров подчинены композиции целого.

Высотное здание гостиницы «Ленинградская» – одно из самых значительных произведений советской архитектуры 1950-х гг., в которых под влиянием героической победы Советской Армии в Великой Отечественной войне отразились поиски путей развития современной архитектуры на основе традиций старорусского, московского зодчества. В середине 1950-х гг. высотное здание гостиницы «Ленинградская» было подвергнуто критике за неэкономичность архитектурного решения. Вместе с тем сейчас мы признаем его важную градостроительную роль в завершении формирования ансамбля Комсомольской площади и создании выразительного силуэта Москвы.

С 1958 по 1961 г. Л. М. Поляков руководил мастерской Мособлпроекта, где разрабатывал серию проектов малоэтажных зданий, детских учреждений и других объектов для строительства в Подмосковье и других районах. Затем полностью перешел на педагогическую работу. В течение всех послевоенных лет Поляков вел занятия со студентами архитектурного института и Высшего художественнопромышленного училища (бывш. Строгановское). Он занимал посты декана факультета монументального и декоративного искусства, заведующего кафедрой МВХПУ.

В творчестве архитектора большое значение имеют не только выстроенные здания, но и неосуществленные проекты, в которых находит выражение его творческое кредо, понимание требований жизни. Поляков выполнил целый ряд проектов крупных общественных зданий и комплексов для столицы. Среди них проекты застройки магистрали Новая Солянка, зданий министерств цветной металлургии, угольной и нефтяной промышленности, конкурсные проекты здания «Известий», административного сооружения в Зарядье, Главного входа на ВСХВ 1954 г., Пантеона на Юго-Западе Москвы, монумента в честь 300-летия воссоединения Украины с Россией, Дома радио и др. Оп явился также автором проектов Онежского бумажного комбината, Дома Советов в Сталинграде и других крупных объектов. Проекты мастера отличались глубоким пониманием градостроительного значения объекта, высоким художественным вкусом, тонкой графической проработкой. Большая художественная культура, хорошее знание выдающихся архитектурных произведений прошлого, огромная работоспособность и умение сосредоточиться были отличительными чертами работ Л. М. Полякова. Его близкими соратниками в проектировании являлись известные архитекторы А. Б. Борецкий, Е. П. Вулых, В. В. Пелевин, А. Г. Рочегов, Е. Н. Стамо, М. А. Энгельке.

Активная творческая и общественная деятельность Леонида Михайловича отмечена высокими наградами: орденами Ленина, «Знак Почета», Красной Звезды и медалями. Он был депутатом Моссовета второго и третьего созывов. С 1948 г.– член КПСС.

Получив профессиональную подготовку в сфере ленинградской архитектурной школы, Л. М. Поляков все более проникался традициями московского зодчества и внес заметный вклад в московскую архитектуру 1930—1950-х гг. В сооружении послевоенных станций метро и высотного здания гостиницы «Ленинградская» он проявил себя как подлинно московский зодчий, выразивший в своем творчестве глубокие патриотические настроения.

Гостиница «Ленинградская». 1949 – 1953. С А. Борецким

Л. ПОЛЯКОВ

Станция метро «Калужская» (ныне «Октябрьская»). 1950

Е. Н. Левинская

П. ШТЕЛЛЕР

(1910-1977)

Архитектор П. П. Штеллер награжден орденом «Знак Почета» (1957 г.), удостоен звания «Заслуженный архитектор РСФСР» (1971 г.), стал лауреатом Ленинской премии (1962 г.) и Государственной премии СССР (1951 г.) за строительство в Москве.

Представители ленинградской архитектурной школы в Москве – тема особого разговора. Было несколько поколений ленинградских архитекторов, в разное время переехавших в Москву и обычно занимавшихся строительством наиболее ответственных зданий столицы. Так, первый «отряд» ленинградцев начал работать в Москве над проектом Дворца Советов, второй попал сюда уже после ленинградской блокады – израненный, еле живой, но стойкий, мужественный, полный желания работать. К этой группе и относится П. П. Штеллер.

Штеллер родился 14 января 1910 г. в Петербурге в семье оперных артистов, в 1936 г. окончил архитектурный факультет Всероссийской академии художеств в Ленинграде (сейчас ордена Трудового Красного Знамени Институт живописи, скульптуры и архитектуры имени И. Е. Репина), где получил специальность архитектора-художника. Его выпускной проект судостроительной верфи был отмечен дипломом с отличием. Еще учась в академии, Павел Павлович начал работать помощником у ведущих архитекторов Ленинграда, выполняя чисто графическую, исполнительскую работу и постепенно включаясь в реальное проектирование. В мастерской Е. А. Левинсона и И. И. Фомина он работал над проектом гостиницы «Интурист», у Н. А. Троцкого помогал выполнять проект Дома Советов.

В это же время начинается его работа над московскими объектами. В академии Штеллер учился у профессора Л. В. Руднева, который в 1930-е гг. для Ленинграда практически не проектировал. С 1937 г. Павел Павлович вместе с однокурсниками, друзьями и соавторами В. Е. Ассом и В. В. Лебедевым начал работать в мастерской своего педагога академика архитектуры Л. В. Руднева.

Вспоминая с благодарностью годы учебы в академии, ее выпускники говорили и о недостатках обучения: «Переложение фантазии архитектора на простой рабочий язык – вот чему мало учит академия».

В мастерской Л. В. Руднева Штеллер в качестве соавтора проектировал павильон Казахской ССР для Всесоюзной сельскохозяйственной выставки (ныне ВДНХ СССР) в Москве, административное здание на Фрунзенской набережной и ряд других, уже не московских объектов, в том числе Дворец нефтяной техники в Баку. Постепенно приобретая мастерство и профессиональные навыки, молодые архитекторы мастерской Руднева становились не только помощниками, а затем соавторами, но и авторами отдельных проектов. Так, Штеллер и Лебедев самостоятельно выполнили проект реконструкции дома отдыха Архфонда в Петергофе. Этих архитекторов долгие годы связывали не только соавторство, но и большая творческая дружба, прошедшая испытание войной и блокадой. Оба пережили ее, работая сначала по спасению ценностей Эрмитажа, а затем на строительстве оборонных сооружений. Полумертвые, оба были вывезены из блокадного Ленинграда (правда, в разное время) по Дороге жизни. Оба сумели выстоять и с 1942 г. вновь начали вместе работать в мастерской академика Л. В. Руднева в Академии архитектуры в Москве, а затем с 1948 г.– в Моспроекте. Занимались тем, чем занималось большинство архитекторов страны в то время,– проектами восстановления разрушенного: разрабатывали генеральную схему и эскиз центра Воронежа, серию проектов колхозного жилища для восстанавливаемых районов, участвовали в конкурсах на проект памятника героям Великой Отечественной войны, монументов дважды героям Советского Союза, Триумфальной арки «Победа» (совместно со скульптором Н. В. Томским). Ими были выполнены в порядке заказных конкурсов проекты Дома Советов в Волгограде и планировки и реконструкции центра Ялты.

В то же время шло проектирование и для Москвы. Штеллер участвовал в конкурсах на проект выставки образцов трофейного вооружения и техники в ЦПКиО имени М. Горького. Реконструировались Чистые пруды, здесь было намечено создать сказочный городок для детей, переживших войну и так нуждавшихся в сказке и красоте. Удивительный по своей доброте, чудесный мир вставал с подрамников: лебеди с золотыми крыльями, Иван-царевич с Жар– птицей... Работа была доведена до рабочих чертежей, но так и не реализована. А вот два других сооружения тех лет – здание Министерства пищевой промышленности РСФСР на Петровке, 14, в Москве и памятник Горькому в городе, носящем его имя,– осуществлены.

В послевоенные годы, когда были уже построены первые высотные здания, архитекторам, работавшим в Москве, город будущего виделся единым, цельным ансамблем. Само слово «ансамбль» не сходило со страниц архитектурных книг и журналов. Воспитанный на традициях архитектуры Ленинграда, Штеллер воспринял этот период развития московской архитектуры очень органично. Внушительный масштаб новых ансамблей, крупные членения зданий, входящих в них, большие озелененные пространства отвечали тем представлениям о городе, которые у него сложились с детства. Выполненный в 1950-х гг. (совместно с В. Г. Гельфрейхом, В. В. Лебедевым и при участии В. Н. Жадовской и А. И. Кузьмина), проект реконструкции Смоленской площади решен как раз на основе этих масштабных, пропорциональных соотношений. Со стороны набережной создан плотный, мощный фронт застройки в восемь—десять этажей, широкое раскрытие на воду завершается высотными акцентами – на торцах домов поставлены башенки, отвечающие архитектуре высотного здания на Смоленской площади, к которому и обращена вся композиция. Застройка площади получилась цельной, решенной в одном ключе. Запроектированные постройки перекликаются не только с высотным зданием, но и с ранее построенным И. В. Жолтовским крупным жилым домом (Смоленская пл., 13/21). Анализируя строительство этого периода в Москве, Лебедев и Штеллер писали о необходимости взаимной композиционной увязки и соподчиненности с работами предшественников, о том, что в ходе дальнейшей застройки первоначальный проект должен был получить дальнейшее развитие и новое гармоническое завершение.

Вообще для П. П. Штеллера характерно бережное отношение к сделанному до него. При проектировании на Ленинградском проспекте гостиницы «Советская», 32/2 (проект выполнен совместно с И. И. Ловейко и В. В. Лебедевым), предстояло включить в новое здание существующие помещения загородного ресторана «Яр», построенного в 1910 г. по проекту архитектора А. Э. Эрихсона, а затем в 1939 г. переоборудованного под клуб архитектором П. Н. Рагулиным. Сделано это было мастерски, и здесь большая заслуга П. П. Штеллера. Новому зданию отводилась важная градостроительная роль в формировании ансамбля будущего Ленинградского проспекта. Главным фасадом оно выходило на магистраль и должно было «держать», закреплять угол площади. Все это определило масштаб и характер архитектуры гостиницы, ее монолитность, уравновешенность и некоторую торжественность. Однако не следует забывать, что в его основе лежала уже существующая постройка, и авторы были связаны сделанным до них. Здесь проявилось уважение профессионалов к труду своих предшественников. Максимально использованы существующие помещения, в зале ресторана восстановлена роспись потолка, частично выполненная П. Д. Кориным. Здание приобрело более крупный масштаб, хотя и сохранило всего четыре этажа.

Все номера комфортабельны, даже с позиций сегодняшнего дня, спустя более 30 лет после ввода здания в эксплуатацию.

Рассказывая о строительстве гостиницы «Советская», нельзя не упомянуть и о роли архитекторов в организации строительного процесса. По их инициативе завод «Металлоштамп», изготовлявший ранее кровати, переключился на выпуск высококачественного художественного литья. На одном из стекольных заводов архитекторам удалось наладить производство хрусталя, по их инициативе также был внедрен в производство весь ассортимент рисунков метлахских плиток. Успеху во многом способствовали упорство в достижении поставленной цели, настойчивость и инициатива П. П. Штеллера. За архитектуру этого здания коллектив авторов удостоен Государственной премии СССР.

Проявившееся еще в студенческие годы стремление добиваться воплощения задуманного, запроектированного в реальном строительстве, умение находить общий язык со строителями – все это укрепило позиции мастера, который был твердо уверен, что архитектор должен работать на постройке до конца строительства и доводить задуманное до совершенства. Если в натуре не удавалось что-либо сделать, он способен был переделывать проект по много раз.

Яркий талант, глубокие знания и вместе с тем желание быть на переднем крае выдвигали П. П. Штеллера на главные стройки Москвы, о каждой из которых много говорили, писали, спорили не только после их окончания, но и во время проектирования и каждая из которых занимает в истории столицы особое место. С конца 1950-х гг. Штеллер входил в состав авторской группы, проектировавшей Кремлевский Дворец съездов. Задачи, стоявшие перед его авторами, были очень сложны. Строить что-либо в Кремле, в окружении цепнейших исторических и художественных памятников,– такая миссия выпадает на долю не каждого поколения архитекторов. Дворец съездов, на долгие годы определивший тип крупного городского общественного здания, хорошо известен всем в нашей стране.

Сразу после окончания этой работы Штеллер был приглашен принять участие в решении другой не менее сложной задачи – проектировании крупнейшей но тем временам не только в СССР, но и в Европе гостиницы «Россия» (архитектор Д. Н. Чечулин и другие). П. П. Штеллер начал работать в авторском коллективе сразу после окончания строительства Дворца съездов, где применялась новейшая техника, строительные и отделочные материалы. Помимо решения чисто художественных задач – а Штеллер превосходно рисовал, коллеги помнят великолепные пастели, гуаши Павла Павловича,– помимо того чисто творческого импульса, который исходил от этого энергичного, подтянутого, трудолюбивого человека, его знание современной строительной техники, широкая эрудиция позволяли внести существенный вклад, свежую струю в решение многих и композиционных, и чисто технических вопросов. В мастерской Д. Н. Чечулина при проектировании гостиницы «Россия» и в дальнейшем при проектировании и строительстве здания Дома Советов РСФСР па Краснопресненской набережной Штеллер был заместителем руководителя мастерской по архитектурно-творческим вопросам.