Текст книги "Зодчие москвы XX век. Книга 2"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 30 страниц)

Здесь творчество Щусева предстает перед нами в новом обличье. Фасад нового административного здания виделся ему мощным монолитом с едва намеченной центральной осью (она выделяется небольшим повышением с часами). Подлинным центром композиции является бронзовая скульптура Ф. Э. Дзержинского, стоящая посреди площади. Она выразительно выделяется на фоне целостного фасада здания. Щусев разрабатывал также варианты проекта реконструкции района площади Дзержинского, расширяя (на месте нынешнего универмага «Детский мир») проспект Маркса и превращая его в звено зеленого кольца магистралей и бульваров, окружающих центральное ядро Москвы – Кремль и кварталы бывшего Китай-города.

Все послевоенные годы А. В. Щусев продолжал работу над главным зданием Академии наук, возглавляя архитектурно-проектную мастерскую Академпроект. Для строительства этого крупного комплекса была в то время предназначена площадка на берегу Москвы– реки у Крымского вала, 10, Всесоюзное музейное объединение «Государственная Третьяковская галерея». По одному из вариантов проекта комплекс Академии наук СССР представляет собой пространственно развитое восьмиэтажное здание с множеством помещений и залов, с внутренними дворами и угловыми выступами. Центр композиции отмечен двухъярусным портиком и небольшой купольной ротондой, увенчивающей здание. Из глубины комплекса вверх устремляется стройная башня, оживляющая архитектуру самого здания и необходимая для придания градостроительному окружению живописного силуэта. В последних вариантах высота башенной части здания повышается до 15 и 20 этажей. В наши дни комплекс президиума Академии наук СССР построен на возвышенном участке правого берега Москвы-реки между Нескучным садом и Ленинскими горами по проекту авторского коллектива ГипроНИИ (заменившего Академпроект), руководимого архитектором Ю. П. Платоновым. Проектирование А. В. Щусевым здания Академии наук, несомненно, оказало влияние на проекты таких крупных московских комплексов, как МГУ на Ленинских горах и др. По его проектам сооружено несколько зданий научно-исследовательских институтов Академии наук СССР.

Щусев участвовал в проектировании высотных зданий, выполнив свой вариант проекта гостиницы «Бородино» на Дорогомиловской набережной (на месте нынешней гостиницы «Украина»). Его проекты высотных зданий – гостиницы и Академии наук – свидетельство того, что зодчий заботился о продолжении той традиционной черты московской архитектуры, которая выражается в живописном характере силуэта города.

Одно из наиболее ярких произведений Щусева последнего периода деятельности станция метрополитена «Комсомольская»-кольцевая. К проектированию этого сооружения зодчий приступил в 1945 г. Площадь трех вокзалов по его проекту превращалась в площадь четырех вокзалов. Взамен построенного в 1935 г. скромного наземного павильона радиальной линии метро, который не мог уже вместить сильно возрастающего в новом пересадочном узле потока пассажиров, Щусев создал более крупный, по своему масштабу приближающийся к соседним зданиям Ленинградского и Ярославского вокзалов павильон. Как бы завершая цикл работ для советской столицы, зодчий возвратился к художественным идеям старорусской архитектуры, желая этим подчеркнуть и преемственность русской культры, и глубину партиотического духа и подвига народа, только что вышедшего победителем из тяжелейших испытаний Великой Отечественной войны. Перекликаясь с ансамблем Казанского вокзала, раскинувшимся на южной стороне площади, павильон со своим купольным завершением имеет подчеркнуто живописный характер. Куб павильона с двумя приставленными с юга и севера колонными портиками увенчан богатырским шлемом – такова символическая форма купола. Подкупольное пространство вестибюля поражает своей величиной и ощущением свободы.

Но самое значительное художественное впечатление производит перронный зал станции. Здесь мы видим реминисценции архитектурных форм и идей, которые владели зодчим еще во время строительства Казанского вокзала (отметим при этом, что зал соединен переходами с вестибюлем метро и другими помещениями, расположенными в здании Казанского вокзала, и, следовательно, может рассматриваться как его продолжение). Двойная визуально-композиционная связь архитектуры одной из крупнейших станций метро и Казанского вокзала (наружных объемов через пространство площади и интерьеров через подземные переходы) как бы завязывает композицию Комсомольской площади в один узел.

Однако, несмотря на внешнее сходство с интерьерами Казанского вокзала, зал станции метро «Комсомольская» – это все же новое произведение, решающее новые задачи: прославить ратные подвиги народа. Подземное пространство имеет более крупные габариты, чем на других станциях. Высокие своды опираются на мраморный аркатурный пояс и на мощные восьмигранные столбы-колонны из светло-розового мрамора. Праздничный колорит станции оживляется цветными вставками. По обеим сторонам свода крупным ритмом идут золотистые рельефы, изображающие на ярко-красном фоне в живописном скульптурном обрамлении русское оружие. На продольной оси свода на золотом фоне в сочных скульптурных картушах помещены мозаики. Великолепно выполненные художником П. Д. Кориным, мозаичные картины из героической истории народа придают архитектурному образу станции конкретно-историческое звучание. Зал станции «Комсомольская» является наиболее ярким примером той художественной тенденции в советской архитектуре, которая заключалась в трактовке станций метро как дворцов для народа, в преодолении ощущения «подземности» помещений метрополитена не только собственно архитектурными средствами, но и привлечением декоративно-изобразительных искусств.

Понимая все значение идеи размещения мозаик над центральным пространством подземного зала, необходимо все же иметь в виду, что в многолюдном потоке пассажиров, почти постоянно заполняющих станцию и вечно спешащих, затруднительно встать посреди зала и внимательно рассматривать расположенные в зените изображения. Это можно без затруднения сделать лишь в ранние утренние или в поздние вечерние часы.

Строительство станции метро «Комсомольская» завершалось после смерти А. В. Щусева по его эскизам архитекторами В. Д. Кокориным, Ю. А. Заболотной, О. А. Великорецким. Станция была торжественно открыта в 1952 г. Пафос победы, патриотических традиций русского народа особенно остро ощущался советскими людьми в те годы, когда было еще свежо воспоминание о только что минувшей войне.

В конце 1970-х гг. в процессе реставрации Казанского вокзала получила первоначальную окраску (темно-красную) главная башня Казанского вокзала. Однако башне не были полностью возвращены те изысканные формы, которые прежде исказила облицовка. Возможно, когда-нибудь в будущем будет восстановлена в своей первоначальной изящной красоте кирпичная башня с белокаменными деталями, которую сам мастер так неосторожно изменил, облицевав мрамором.

Авторы работ по завершению ансамбля Комсомольской площади после Великой Отечественной войны – высотной гостиницы «Ленинградская» (архитекторы Л. М. Поляков и А. Б. Борецкий, 1953 г.), здания крупнейшего в Европе универмага «Московский» (архитекторы А. Г. Рочегов, О. П. Гридасов, 1983 г.) – в значительной мере следуют принципам композиции Казанского вокзала и развивают их.

Творчество А. В. Щусева, глубоко национального зодчего, многосторонне одаренного художника и ученого, было высоко отмечено партией и правительством. Щусев был в 1930 г. удостоен почетного звания «Заслуженный архитектор СССР». Он избран действительным членом Академии наук СССР и Академии архитектуры СССР; награжден орденом Ленина; четырежды ему была присуждена Государственная премия СССР. Разносторонняя творческая натура А. В. Щусева проявилась в проектах, в руководстве крупными коллективами, в непосредственном участии в процессе строительства, научно-художественных исследованиях и реставрации памятников отечественного зодчества, в педагогике и профессиональной публицистике, в общественной деятельности. С 1921 по 1929 г. Щусев возглавлял Московское архитектурное общество. Он явился организатором и первым директором Государственного научно-исследовательского музея русской архитектуры, который носит его имя и ведет большую работу, пропагандируя архитектурные знания и сокровища архитектурного искусства.

Замечательный архитектор жил на Ленинском проспекте в доме № 13, отмеченном мемориальной доской. На могиле зодчего на Новодевичьем кладбище стоит памятник (архитектор Е. Г. Розанов) с портретным горельефом из мрамора работы С. Т. Коненкова, хорошо знавшего А. В. Щусева. В 1980 г. на улице, носящей имя Щусева (бывш. Гранатный пер.), был установлен бюст зодчего (скульптор И. М. Рукавишников, архитектор Б. И. Тхор). Зримый образ одного из наиболее творчески активных мастеров советской архитектуры встречает каждого, кто посещает Центральный Дом архитектора, место, где старейший мастер архитектуры часто выступал перед общественностью. Всей своей жизнью Щусев дает урок подлинного служения искусству архитектуры.

 Казанский вокзал. 1918 —1926

Гостиница «Москва». 1935. Совместно с архитекторами Л. Савельевым и О. Стапраном

А. ЩУСЕВ

Церковь Марфо-Мариинской обители на Большой Ордынке. 1912

 Здание Наркомзема (ныне Госагропром СССР) в Орликовом переулке. 1933

Станция метро «Комсомольская»-кольцевая. Зал Победы. 1944—1950. Художник П. Корин

Мавзолей В. И. Ленина

О. В. Смирнова

В. СЕМЕНОВ

(1874-1960)

«История архитектуры не знает такой [другой.– Авт.] грандиозной задачи, как архитектурная реконструкция Москвы,– писал профессор В. Н. Семенов – главный архитектор Москвы,—...планировка Москвы базируется на широких социальных научно обоснованных положениях и преследует цель создать социалистическую организацию столицы социалистического государства».

В автобиографии он пишет: «С 1932 по 1934 г. я был главным архитектором города Москвы (архитектурно-планировочное управление– АПУ). Там я занимался разработкой Генерального плана г. Москвы. Проект мой подвергался многочисленным обсуждениям в общественных организациях, и в 1934 г. я докладывал его в Кремле. После этого проект подвергся окончательной доработке с дополнением Юго-Западного района».

За этими скупыми строками огромная творческая и организаторская работа, многогранный опыт работы архитектора-строителя, градостроителя и ученого, годы неустанных поисков.

В 1912 г. была опубликована книга В. Н. Семенова «Благоустройство городов», в которой с прогрессивных общественных позиций были поставлены основные проблемы русского градостроительства, выдвинуты требования борьбы с земельной спекуляцией и принудительным отчуждением нужных для развития города земель, подчеркивалась настоятельная необходимость создания закона, регулирующего развитие городов, «результаты действия которого быстро скажутся в удобстве и красоте наших городов, здоровье и благополучии их обитателей».

В этой книге автор многократно обращается к проблеме взаимосвязи пространственного развития плана Москвы и процесса роста населения города, целесообразности строительства новой кольцевой дороги, недопустимости применения безликих схем при планировке московских предместий, которые в ближайшие годы станут городскими районами. Участие В. Н. Семенова в социалистической реконструкции столицы началось в 1920-х гг. Его имя мы находим среди консультантов созданной в 1918 г. Архитектурной мастерской строительного отдела Моссовета.

Конец 1920-х – начало 1930-х гг.—время бурных дискуссий о принципах социалистического расселения, типах жилища, формировании планировочной структуры города, путях развития будущей Москвы. В эти годы В. Н. Семенов плодотворно и напряженно работает, строит, разрабатывает первые советские нормы и правила планировки и застройки, вместе с А. В. Щусевым выступает с докладом на первом съезде по жилищному и гражданскому строительству, обращая основное внимание на проблемы экономики жилищного строительства, проектирует схему планировки Сталинграда и жилой район, связанный с первенцем советского тракторостроения – Сталинградским тракторным заводом.

Мощное нарастание в первой пятилетке масштабов и темпов индустриального и жилищно-гражданского строительства находило яркое выражение в процессе социалистического переустройства Москвы.

Если в первые годы Советской власти Московский Совет основное внимание уделял первоочередным мероприятиям, направленным на улучшение условий жизни трудящихся и восстановление городского хозяйства (ремонт зданий, улучшение санитарного состояния города, расширение сетей лечебных учреждений и др.), то с середины 1920-х гг. интенсивно реконструируются существующие и строятся новые крупные промышленные предприятия (автозавод имени И. А. Лихачева, «Шарикоподшипник», «Фрезер» и др). На бывших рабочих окраинах и в центре Москвы разворачивается строительство жилых и общественных зданий. Разрабатываются и утверждаются «Правила застройки Москвы». Все большую остроту приобретают объединенные огромным по масштабу и разнообразным по характеру работ общим замыслом градостроительные проблемы дальнейшего развития Москвы.

Среди широкого круга специалистов, привлеченных в этот ответственный период к решению проблем планировки и застройки Москвы и разработке научно обоснованного долгосрочного плана развития столицы, одно из первых мест по праву занимает В. Н. Семенов. Он возглавлял большой творческий коллектив, разрабатывающий Генеральный план, определял решение многих архитектурных, технических и организационных вопросов. На созданное в 1932 г. Архитектурно-планировочное управление Моссовета, главным архитектором которого был В. Н. Семенов, в первый год работы было возложено «составление общего и районных планов города Москвы, их детальная разработка, отвод участков под строительство, а также все вопросы архитектурно-художественного оформления города: утверждение архитектурных проектов возводимых зданий и сооружений, проекты планировки парков, садов, скверов, озеленение города, окраска домов и сооружений и скульптурно-художественное оформление улиц, площадей и т. д.». В 1933 г. были созданы Государственные планировочные и архитектурно-проектные мастерские Московского Совета во главе с крупнейшими зодчими для разработки детальных проектов планировки и застройки улиц, площадей и т. д.

Поистине огромная многоплановая деятельность, требующая высокого профессионального мастерства и опыта архитектора-строителя, глубокая принципиальность, умение видеть «далеко вперед» и беззаветная преданность любому делу – все эти качества, присущие В. Н. Семенову, ярко проявились в его работе над реконструкцией Москвы в ответственнейший период социалистического преобразования столицы.

Нередко выражается мнение, что Владимир Николаевич излишне резко отзывался о работах известных мастеров, участвовавших в конкурсе на проект реконструкции Москвы,– Ле Корбюзье, Н. А. Ладовском и других. Известно также его высказывание о «дезурбанизме» в связи с предложениями профессора С. С. Шестакова о застройке Москвы с плотностью в 70 человек на 1 га. В. Н. Семенов писал, что этот прием может быть осуществлен «только какими-нибудь дезурбанистическими методами. Иными словами, обрекая город на постоянную грязь, антисанитарию и отсутствие благоустройства».

Вдумываясь сегодня в критические оценки, данные Владимиром Николаевичем при анализе этих конкурсных проектов, нужно учитывать особенности того времени, его стремительный, требовательный, суровый характер, и свойства самой творческой личности. Владимир Николаевич не был равнодушным человеком, он любил Москву, само это слово (как запомнилось позднее в Академии архитектуры) он произносил как-то значительно, выделяя паузами, с особой уважительной интонацией.

На плечах Владимира Николаевича как руководителя разработки Генерального плана лежала огромная ответственность: одновременно нужно было оперативно решать многочисленные вопросы застройки города.

В 1932 г. широким фронтом разворачивались работы по переустройству центра Москвы (реконструкция Театрального проезда, площадей Свердлова и Манежной и др.), проектировался и строился метрополитен, реконструировалась Москва-река. В этих условиях особо остро чувствовалось, что решения многих вопросов, поставленных интересно и дискуссионно в конкурсных проектах, были полностью лишены необходимого «сцепления» с практикой, с жизненными реальностями развития столицы. На огромную работу было отведено мало, очень мало времени; сроки и проектирования и строительства и сейчас удивляют своей жесткостью. Владимир Николаевич, руководя разработкой Генерального плана, решительно освобождал градостроительные принципы планировки Москвы от псевдотеоретической фразеологии и немыслимых в реальной действительности «радикальных» предложений. Объективно они могли быть тормозом для принятия и выбора правильных решений, основанных на практическом опыте, научном предвидении и творческой интуиции.

Владимир Николаевич, блестяще владея языком, писал и говорил ясно и точно, то, что считал неверным, надуманным, критиковал и осуждал, не делая скидок на лица и признанные авторитеты. И если в конце 1920-х гг. Владимир Николаевич не принимал активного участия в теоретических спорах, то, возглавив разработку Генерального плана Москвы, В. Н. Семенов четко формулировал теоретические принципы социалистического переустройства советской столицы и практические приемы решения поставленных задач.

Яркой страницей реконструкции Москвы начала 1930-х гг. и пробным камнем для многих направлений планов развития столицы явилось проектирование и строительство метрополитена, изумляющее и в те годы, и в настоящее время темпами работ и освоения тогда новой техники. АПУ во главе с В. Н. Семеновым принимало активное участие в составлении схемы метро.

22 декабря 1931 г. в Моссовете состоялось созванное редакцией журнала «Строительство Москвы» широкое совещание районных организаций и крупнейших специалистов, на котором были сделаны доклады руководством Метростроя и профессором В. Н. Семеновым. «Оба доклада, а также последовавшие за ними оживленные прения внесли много нового и значительную ясность в вопросы, являвшиеся прежде неизученными»,– писал журнал «Строительство Москвы».

Проектирование метрополитена требовало четкого определения направления пространственного развития города и принципов преобразования его структуры. Эти основы были заложены в эскпзе Генерального плана Москвы, разработанном АПУ под руководством В. Н. Семенова. В разработке эскиза принимали участие крупные архитектурные и инженерные силы страны, консультировали проект профессора В. А. Веснин, Л. А. Веснин, И. А. Голосов, Н. Д. Колли и С. Е. Чернышев. В конце 1933 г. отмечалось, что «к этому времени на основе указаний МК и Моссовета разработаны основные положения, основная схема Генерального плана реконструкции Москвы.

В отличие от всех предыдущих новые основные положения являются серьезной научной, находящейся на высоком принципиальном уровне работой, ставящей вполне конкретные реальные задачи по перепланировке Москвы, которые при плановом и целеустремленном выполнении могут обеспечить перепланировку и архитектурное оформление Москвы – на ходу, не мешая жизни почти 4-миллионного города».

Предварительный эскиз Генерального плана Москвы, разработанный под руководством В. Н. Семенова в 1932 г., не был первым. В 1931 г. была опубликована схема перепланировки Москвы, разработанная также под его руководством в Московском планово-земельном отделе. Нужно отметить, что пути решения градостроительных проблем развития Москвы велись в двух направлениях. Первое – поиски на основе новых условий решения архитектурно-пространственной структуры города, его районов, улиц, площадей с упором на решении архитектурных и технических задач. Второе – определение направлений развития Москвы во взаимосвязи с населенными местами области, центром которой она является.

Разработанные в 1931 г. схемы перепланировки Москвы как бы объединяли оба эти направления. Работа включала анализ размещения в Московской области населения, его занятости в сельскохозяйственном и промышленном производстве, схемы размещения промышленных предприятий. В результате анализа разрабатывалась схема взаимосвязи Москвы с тяготеющими к ней населенными пунктами, которая называлась «Московская система». Идеи взаимосвязи Москвы с ее окружением получали свое пространственное выражение, и, казалось бы, современное понятие «система» в решение градостроительных проблем Москвы было заложено еще в далекие 1930-е гг.

Перепланировка самой Москвы была в этой работе схематичной, намечались лишь пути ее решения. Не случайно статья, где рассматривался этот проект, называлась «Вопросы перепланировки» и была напечатана в журнале «Советская архитектура» в порядке обсуждения. Вместе с тем постановка вопросов показывала ясно те принципиальные направления, по которым велись поиски ответов.

Первый раздел статьи—«Социальная установка» – определение Москвы как «мирового пролетарского центра», в нем содержится формулировка задач: «В настоящее время стоит в порядке дня соцреконструкция исторически сложившейся Московской системы», которую надо решать так, чтобы, проектируя «Москву сегодняшнюю», не отрезать пути к осуществлению «Москвы завтрашней».

Как «нереальная» и «вредная» расценивалась распространенная в те времена мысль о «немедленном расселении Москвы», ее децентрализации, уменьшении населения.

В последующих разделах статьи – «Московская система» и «Реконструкция городского центра» – намечались пути решения основных проблем планировки Москвы.

Нужно помнить, что многие принципы социалистического переустройства Москвы, которые в настоящее время представляются единственно возможными и очевидными, в те времена нужно было защищать и утверждать. В конце 1920-х – начале 1930-х гг. существовало разнообразие мнений, предложений, взглядов, идей, шли горячие споры о дальнейшем развитии советской столицы и принципах социалистического градостроительства. Владимир Николаевич четко формулировал свои принципиальные взгляды и убежденно их защищал, никогда не становясь на позиции эмпиризма, сохраняя взгляд «далеко вперед» и одновременно учитывая существующую реальность.

Определяя главные проблемы, которые нужно было поставить и решить, разрабатывая Генеральный план Москвы, следовало уяснить вопросы перспектив роста города, отношение к его сложившейся планировочной структуре и архитектурному наследию, роль и место центра, принципы застройки и формирования архитектурного образа. Каждый из этих вопросов был предметом горячих споров.

В. Н. Семенов, формулируя ответы на эти вопросы, был последователен в своих взглядах и убеждениях, основанных на высоком чувстве гражданственности, большом профессиональном и жизненном опыте, глубоком знании практики и теории градостроительства.

Еще в 1912 г. в книге «Благоустройство городов», говоря о необходимости «предвидеть будущие нужды города» и называя это для градостроителя «драгоценным даром», он писал, что к середине века население Москвы достигнет 6—7 миллионов: «Я здесь не могу подробно доказывать этой цифры. Разумеется, она будет достигнута если не к 50-му году, то несколько позже. Но предвидеть это, работать в этом направлении надо теперь же».

В 1932 г. он писал, что постановление июньского (1931 г.) Пленума ЦК КПСС «О московском городском хозяйстве и о развитии городского хозяйства СССР» «замедлит рост населения Москвы. Но о прекращении роста и речи быть не может. Столица СССР будет расти и развиваться. Задачей городского строителя является создание системы распределения населения на территории города». Эпиграфом к этой статье были слова: «Организовать всестороннюю научную разработку о планировке Москвы. Из Постановления МК ВКП(б)».

Проблемы роста города Владимир Николаевич теоретически и практически рассматривал во взаимосвязи социально-экономических, демографических и архитектурно-пространственных аспектов. Масштабам роста города должна соответствовать определенная «система плана», сочетающая требования развития этой «системы» на основе исторически сложившейся структуры города.

В той же статье В. Н. Семенов пишет, что план мероприятий, намеченный Моссоветом «во исполнение решения июньского Пленума ЦК ВКП(б) ставит себе задачей планировать Москву действенно. Не только планировать, но и планово застраивать, иметь твердые принципиальные установки, работать по реальным срокам в 10—15 лет, думать о будущем, действовать так, чтобы результаты видеть и сегодня и завтра, заниматься не только расширением Москвы, но главным образом ее реконструкцией». Он настаивает на необходимости прекращения экстенсивной застройки Москвы, выносе товарных станций за пределы города, устройстве глубоких подземных вводов, увязке проектирования метро с планировкой города, говорит о принципах планировки жилых кварталов. В. Н. Семенов пишет: «Нельзя отказаться от того, что дает нам мировая культура, мировое искусство и прежде всего классика». «Но,– подчеркивает он далее,– мы ничего не возьмем без критики. Классика не как форма вне содержания, а как принцип. Живая архитектура, а не археология. Мы не отказываемся от формы, но принимаем только такую, которая отвечает новым, социалистическим формам организации, новым конструктивным возможностям и новым идеям».

В. Н. Семенов всегда рассматривал решение градостроительных задач в единстве социальных, экономических, технических и художественных проблем.

Современно и сейчас звучат многие положения в отношении экономики строительства. Выступая в 1925 г. с докладом на Всесоюзном съезде по гражданскому и инженерному строительству, он детально анализировал экономические аспекты жилой застройки и твердо отстаивал необходимость интенсивного использования городских земель: «Если иметь в виду полное современное оборудование, т. е. дорогую землю, то ее нужно использовать как можно больше. Другому полному оборудованию должна соответствовать более интенсивная застройка».

Приводя данные о возрастании стоимости оборудования участков, он иронически отмечал, что эти данные опровергают «то весьма распространенное мнение, что земля у нас бесплатная, что мы, русские, любим жить широко и можем себе позволить роскошь больших участков».

Руководя строительством в Москве, Владимир Николаевич подчеркивал необходимость высокой плотности застройки (при 9 м² жилой площади на человека он считал возможным увеличение плотности в жилом квартале до 600 человек на 1 га при условии соблюдения гигиенических норм и разумных экономических показателей) .

В. Н. Семенов уделял большое внимание проблемам транспорта и инженерного оборудования. Он писал, что в проекте планировки Москвы «вопросы железнодорожного и водного транспорта, метрополитена решаются исходя из основного принципа: все технические устройства, расположенные на селитебной территории, являются элементом города и подчиняются плану его реконструкции». Он пишет о том, что архитектура, которую в дореволюционной Москве «допускали» для жилых и общественных зданий, должна быть «обязательной» для фабрик и заводов, виадуков, для железнодорожных пристаней, для мелких инженерных сооружений вроде подстанций и т. д. Характерно, как проблемы формирования художественного образа города здесь и во всех других высказываниях и работах рассматриваются не в декларативно-абстрактном плане, а конкретизируются глубоким знанием города и стоящих перед его переустройством реальных задач.

В июле 1932 г. МГК ВКП(б) и президиумом Моссовета в целях, как писал журнал «Строительство Москвы», «привлечения внимания советских архитекторов к вопросам создания плана новой Москвы, мобилизации архитектурной общественности на это дело» было созвано совещание ведущих архитекторов столицы. С программной речью выступил главный архитектор В. Н. Семенов. Полностью представляя грандиозные масштабы и значение выполняемой работы, он подчеркивал трудности осуществления реконструктивных работ огромных масштабов в небывало короткие в истории мирового градостроительства сроки. «Но,– говорил он,– есть у нас и свои плюсы в работе. Мы имеем единое управление, как политическое, так и хозяйственное. Мы имеем в Советской стране единую волю и не имеем тех тысяч преград, которые в буржуазных странах ставит частная собственность на землю. Это могучий рычаг, который помогает нам разрешить проблему градостроительства».

Коренным вопросом реконструкции Москвы являлось отношение к исторически сложившейся структуре города. И здесь принципиальные позиции, принятые при разработке эскиза Генерального плана, были сформулированы с предельной ясностью. «Радиально-кольцевая система,– говорил Семенов,– в известных условиях может в такой же степени служить интересам города, как и какая-либо другая система планирования. Тем более нет ничего зазорного в том, чтобы реконструировать и приспособить к требованиям социалистической Москвы исторически сложившуюся радиально-кольцевую систему».

Здесь признание сложившейся радиально-кольцевой системы плана Москвы как основы для реконструкции расширяется до важного теоретического тезиса о том, что нельзя признать правильным «навязывать всем городам какую-либо стандартную, заранее надуманную и якобы отвечающую социалистической сущности» новых городов форму плана.

Эти положения продолжают и развивают идеи, высказанные в «Благоустройстве городов», проходят красной нитью через всю творческую и научную деятельность В. Н. Семенова.

При решении проблем социалистического переустройства Москвы особое внимание уделялось центру. Для В. Н. Семенова нет сомнения в том, что «Москва – руководящий центр республики, и этот центр всегда останется в центре города. Но он не окаменевший центр, а растущий. С ростом города он будет дальше расти...».

И в дальнейшем его внимание концентрируется не на доказательствах целесообразности сохранения центра Москвы на существующем месте, а на внимательном анализе того, какими градостроительными средствами обеспечить рост центра и предотвратить его перегрузку.

При этом он неоднократно подчеркивал, что «Москва должна быть городом-столицей, а не союзом поселков», что «мы должны оформлять городские улицы и площади, мы должны рассчитывать на эффект полного ансамбля. Должна быть зелень, как можно больше зелени, но зелени, подчиненной городской архитектуре, входящей в ее состав, зелени как элемента города».

Предложения В. Н. Семенова по переустройству центра Москвы не абстрактны – они основаны на проводившихся одновременно с разработкой генплана многочисленных проектах-вариантах решения пробивки магистралей, организации площадей, планировки крупных районов города.