Текст книги "Я не сдамся! (СИ)"

Автор книги: Аврора Добрых

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 21 страниц)

Глава 56

Машу разбудил гул голосов, доносившийся из больничного коридора. Среди многоголосья Маша сразу распознала Наталью, чей тембр нельзя было спутать ни с одним другим.

– Что значит всем нельзя?! – возмущалась женщина. – Мы – семья! Родители и дети, да какая вам разница, у нас даже прабабка есть! Машка чуть кони не двинула, а мы ее увидеть не можем?? Да что значит «кто я ей»? Мать ее родная, кровь от крови!! Не надо меня тут пугать, вызовет он… Честные интеллигентные люди ментов не боятся. Ой, да вызывай хоть черта с рогами, а мне по хрен, я иду! Маха, встречай родню!!

Дверь палаты распахнулась, и внутрь ввалилась настоящая толпа. Помимо Машиных соседей, в больницу пришли и жильцы квартиры с первого этажа. У части людей в руках были букеты с цветами, у других – фрукты, у третьих – конфеты.

– Где ты хризантемы откопал, Юрасик? Январь-месяц на дворе. – Наталья покачала головой. – Давайте сюда букеты, щас все расставлю красиво. Не зря все-таки банки с собой взяла, а!

В палату влетели медсестры, один из охранников больницы и лечащий врач.

– Вы куда всей толпой?? – крикнул последний. – Пациентка недавно после операции, инфекцию занесете! А это что еще такое?? – Врач округлил глаза, увидев, что дядя Юра выпускает из-за пазухи кота прямо на больничную койку. – Уберите животное!

– Виктор Сергеевич, разрешите им недолго побыть со мной, – сказала Маша, – они моя семья. Пожалуйста, очень вас прошу.

– Вот! Слышали? Мы семья!!

Врач, качая головой, охранник и сокрушающиеся медсестры удалились, а Маркиз вальяжно прошелся по кровати и лег с левого боку хозяйки – там, где у нее не было раны.

– Ну чего, Маха, как ты тут? Игорек сказал, вовсю идешь на поправку. Обнимать не буду – мало ли чего, – но поцелую обязательно. – Наталья наклонилась и расцеловала Машу в обе щеки. В уголках ее глаз скопились слезы. – Ох и напугала же ты нас! Еще этот полудурок твой… звонит, значит, и говорит, мол, пристрелили нашу Машку, все, дескать, кирдык, секир-башка. А потом вешает трубку. И что мне надо было думать??

Девушка сомневалась, что Игорь использовал именно такие выражения, но возражать не стала.

– Простите, что напугала. Сейчас уже все хорошо, даже почти ничего не болит. Спасибо большое, что приехали, – Она не могла сдержать улыбки, – у меня при виде вас будто второе дыхание открылось, честное слово. Боюсь только, что влетит вам за кота. Врач у меня очень строгий, я даже удивилась, что он разрешил вам остаться.

Наталья усмехнулась:

– А на меня как сядешь, так и слезешь. Ты меня знаешь.

– Знаю, – снова улыбнулась Маша. Затем она вопросительно оглядела семейство с первого этажа. – А что такого случилось на Новый год, что вы теперь прям как одна команда?

– Да Васька мой чуть не помер, – пояснила женщина, которая обычно носила бигуди. – Перепил малеха, гад. Вот сколько раз я ему говорила: знай свой предел, знай предел! Хрен ведь слушал! Ну и что – конечно, получил ответочку от высших сил, – соседка указала ладонью в потолок. – Слава богу, сейчас жив-здоров, очухивается вон, дома лежит. И вот, теперича мы все не разлей вода!

– Да! Все так и было, так и было! – гоготнула Лизок, слегка подергивая веком.

– Баян мне порвали, – с грустью сказал Юрий. – Но это ничего, главное, что все живы!

На этом объяснение завершилось. Было по-прежнему не понятно, как алкогольная зависимость и близкая кончина Василия, а также происшествие с баяном вдруг привели к окончанию многолетней вражды между соседями, но Маша решила, что все подробности разузнает потом, когда выпишется.

– Люблю, когда все кончается хорошо, – подытожила Наталья и хотела было закурить, да вовремя вспомнила, что находится в больнице.

Из толпы вышла Алевтина Прокофьевна с пластиковым тазиком, прикрытым крышкой и полотенцами:

– Машенька, а мы вот тут с Ириной тебе пирогов напекли. Эти – с капусточкой, а эти – с картошкой и куриной печенью. Все из духовки, совсем нежирное. Врач сказал, что немножко можно.

– А дайте один с картошкой и печенкой, пожалуйста, – попросила Маша, которая уже устала есть безвкусную еду.

Пока она угощалась, Лизок хлопнула себя по ляжке и чуть не снесла банку с букетом со стола.

– А новость-то, новость же не рассказали! Да-да, есть новость!

– Точно, запамятовали, – кивнула Наталья. – Нас оповестили об официальном переселении. Сначала мы, конечно, устроили бучу, хотели уже писать президенту, но потом приехал Игоряша и все нам по полочкам-то и разложил.

– Да, все по полочкам, ага! – Лизок снова хлопнула себя по ноге и расхохоталась.

– Ты была права, Машка: никто нас дурить не собирается, все собственники получат по жилплощади. Мне вот двухкомнатная положена, потому что в моей собственности три комнаты из шести. Юрику и Лизку – студия, Алевтине и Пантелеймону – однушка. Метраж у всех очень достойный, а то я ж изначально боялась, что в клоповники расселят.

– Квартиры с ремонтом, чистые, светлые, уютные – благодать, – пропел Пантелеймон. – У нас вот будет солнечная сторона, значит можно каждое утро встречать солнце, не выходя в подъезд.

– А как же Ульяна? – спросила Маша приподнимаясь на кровати, пытаясь понять, есть ли та среди присутствующих.

– С этим тоже уже все решили, – сказала Наталья. – Со мной она будет жить. Макарку скоро заберем, и сразу в новую квартиру – то-то ему сюрприз будет. А то, знаешь, Машка, попривыкла я за эти годы жить с кем-то бок-о-бок. Одна в двушке ведь на стены лезть начну, вот Ульянке и предложила переехать ко мне. Будем с ней вместе продукты да счета оплачивать, а аренду я с нее брать не стану. Ты ее глазами сейчас не ищи, на работе она. За ум взялась, баба, все как обещала. А где твой Мухрен, Усрен или как там его? Хоть бы жалом тут посветил ради приличия, тебя все-таки возле его ресторана чуть к моему покойному Сашке не отправили!

– Наталья, ну что вы! Сурен – очень хороший человек и замечательный начальник. Он каждый день приезжал, говорил с врачами, а вчера его ненадолго пустили ко мне – Игорь попросил. Сурен относится ко мне почти как к родной дочери, и я во многом ему обязана. А к стрельбе он не имеет никакого отношения.

– Да ладно-ладно, Игорь же нам вкратце рассказал, мы знаем, как дело было, – махнула рукой женщина. – Не будем о плохом. Скоро все дружно заживем новой счастливой жизнью!

Ирина, жена Василия, смахнула одинокую слезу:

– Все будем жить в одном доме! Как одна большая дружная семья!

Наталья обняла соседку:

– Да, так и заживем. А если что случись – друг за друга будем стоять горой!

Дверь палаты приоткрылась, и внутрь заглянула пожилая медсестра:

– Уважаемые родственники, на сегодня все. Пациентке нужен отдых.

– Вот когда к нам с душой, то и мы – от всего сердца, как говорится. Надо – значит, надо, – сказала Наталья и, еще раз расцеловав Машу, повела всю толпу на выход. – Я тебе сегодня бульон сварю, завтра привезу. Через час уже как новенькая будешь.

– Это правда, ага, – уходя, кивнула Лизок, – это правда! Целебный бульон! Чудодейственный!

Дядя Юра подхватил Маркиза на руки и поместил обратно за пазуху.

Когда все соседи вышли, Маша еще несколько минут слышала их громкие голоса из коридора больницы и улыбалась.

Глава 57

5 месяцев спустя

В последний день весны все домочадцы активно готовились к переезду в новый микрорайон. Игорь привез кучу картонных коробок, так что теперь каждый мог упаковать свои вещи как полагается. Переезд был запланирован на второе июня, так что в коммуналке вовсю кипела работа.

Маша уже успела собрать свои вещи – у нее получилось всего три коробки, один чемодан и большой мешок с кошачьим скарбом. Несмотря на то, что она неплохо зарабатывала и вполне могла позволить себе покупку вещей, обуви и сумок, девушка по-прежнему сильно экономила. Тем более что скоро расселение, и она лишится своей подработки. Игорь до сих пор был не в курсе, что все это время Маша мыла подъезды в коммунальных домах, но ему и ни к чему было об этом знать. А экономила она потому, что у нее имелось сразу несколько важных целей, и она не собиралась спускать все деньги на шмотки. Что же касается Игоря, то ему она вообще запретила что-либо ей дарить.

– Только попробуй, – в полушутку грозила она, – я и так уже езжу на белом Мерседесе стоимостью в неплохую квартиру, больше мне ничего не надо. Я не твоя мать, дочь, сестра или жена, чтобы ты так меня одаривал.

– Я тебя понял, но почему я не могу купить тебе компьютер и курсы? Ты же сама хочешь получить высшее. Каждый день об этом говоришь.

– Я говорю не для того, чтобы ты все мне оплатил. Просто делюсь с тобой как с самым близким человеком.

– Знаю, Маша. Просто не понимаю твою принципиальность. Как будто если я ускорю процесс твоего поступления, качество образования испортится. Что происходит в твоей рыжей голове, а?

– Накопить на обучение самостоятельно – это часть мечты. Еще когда я жила в детском доме, мы все перед сном частенько мечтали, что однажды у нас получится заработать много денег и купить себе все-все-все: шоколадки, пряники, жвачку, одежду, которая действительно нам понравится, мобильный телефон и даже путевку на море. Это очень важно для меня – сделать все самой. И, кстати, на компьютер и два курса по графике я уже накопила.

Остальные деньги девушка каждые две недели перечисляла на вклад для поступления в МАРХИ. Пока что сумма на счету была незначительная, но ведь главное – накопить на первый год обучения, а дальше просто продолжать работать и откладывать.

– Если накопила, то почему не покупаешь? – удивился Игорь. – Ждешь переезда?

– Нет, – Маша замялась. Ей не хотелось говорить правду, но раз уж речь об этом зашла, то делать нечего. Она вздохнула. – Большая часть этих денег пойдет на путевку. Полечу не я. Помнишь Саломатхон? Если бы не она, я бы ни за что не выкарабкалась. В самый сложный период жизни, когда искать помощи мне было не у кого, именно она протянула мне руку. Я никогда этого не забывала и не забуду. Теперь моя очередь сделать для нее что-то хорошее. У нее была мечта – увидеть океан, острова, поплавать с дельфинами. Но всю жизнь она только и делала, что работала. Ради отца, детей и других родственников. На себя она бы никогда не потратила ни копейки.

Тогда Игорь просто обнял девушку и ничего не сказал. Это была самая лучшая реакция и, окрыленная этим, Маша принялась активно штудировать рынок турпутевок. И вот теперь, за пару дней до переезда, авиабилеты и путевки для Саломатхон и ее мужа наконец были на руках. Осталось только уговорить женщину принять подарок. Маша предполагала, что как раз этот момент будет самым непростым.

Заклеив клейкой лентой вторую коробку, девушка вышла в общий коридор, где каждый из соседей был занят своим делом. Юрий слегка отбивал чучело хорька от пыли. Рядом, судя по размеру и форме, лежало чучело вороны, обмотанное в газетную бумагу. Маленький Макар, высунув язык, сосредоточенно помогал Ульяне паковать книги. На удивление, у женщины, которая совсем недавно казалась всем пропащей натурой, оказалось довольно много литературы. А, учитывая, что каждый томик был изрядно потрепан, можно было сделать определенные выводы.

– Давайте я вам помогу, – предложила Маша и склонилась над пустой коробкой, чтобы сложить туда книги.

– От помощи не откажемся, – улыбнулась Ульяна, – скажи же, Макарка?

– Конечно, не откажемся, – серьезно кивнул мальчишка. – Мы ведь не дураки какие, чтобы отказываться. Маша, сложишь мои книжки в мягкой обложке? А то у меня они вечно мнутся.

– Конечно! Ого, у тебя столько разных книжек! Даже у меня столько не было, хотя я жила в месте, где была целая библиотека.

– Это мне все мама купила, – гордо сказал Макар. – Она у меня хорошая, добрая и я ее очень люблю.

Маша заметила, что у соседки на глазах выступили слезы. Стараясь скрыть их от сына, она решила перевести тему:

– Ну а ты, Маш? Все-таки будешь снимать квартиру или примешь предложение Игоряна и переберешься к нему? С советами не лезу, но я б на твоем месте выбрала второе.

– Ага, – крикнула проходящая мимо Лизок, которая несла хрустальную вазу с отломанным горлышком, – я бы тоже выбрала второе. Второе, ага! К чему тратиться на съем, если хата есть? Заезжай и живи. Живи и заезжай!

– Лизок дело говорит, – шепнула Ульяна. – Но дело тут вовсе не в экономии. Любит он тебя. Я эти вещи хорошо чувствую. – Женщина вздохнула. – Потому что меня саму никто никогда не любил. А, ладно.

Краем глаза Маша заметила, что дядя Юра в этот момент с грустью посмотрел на Ульяну и едва заметно вздохнул. Последнее время он частенько помогал ей по хозяйству, играл с Макаром, учил с ним таблицу умножения, а недавно даже подарил велосипед.

– В общем, переезжай к Игорю, – продолжала Ульяна. – Он мужчина молодой, но уже взрослый, не пацан. Он нагулялся, наспался, так сказать, – Ульяна покосилась на сына, но тот даже не вслушивался в разговор, а продолжал сортировать книжки по размеру. – Наигрался, набесился и теперь знает, что ему нужно.

К ним подошла Наталья с грудой стиранного постельного белья, которое она только что сняла с веревки во дворе. Женщина по обыкновению достала сигарету и уже хотела было прикурить, но, бросив беглый взгляд на Макара, передумала.

– О чем шушукаетесь?

– Да говорю Маше, чтоб смело переезжала к Игорю.

– Так она и так переедет, к чему на съем тратиться? – удивилась Наталья.

Мимо прошлась Лизок все с той же вазой, только уже помытой в ванной:

– Вот и я говорю, к чему тратиться, ага! У Игорька хата царская небось, мы бы туда всем табором поместились, ежели бы нас позвали. – Она расхохоталась и хлопнула себя по колену. – Всей бы кодлой заселились, ага!

– Так ты чего молчишь-то, Машка? К Игорю съезжаешь или куда, я не поняла? – деловито поинтересовалась Наталья.

– Вы ж мне слова вставать не даете, – улыбнулась Маша, помещая очередную книжку Макара в коробку. – К нему поеду. Долго думала и решилась только потому, что он питается как попало. Буду ему готовить, заботиться и все такое прочее.

Сказав это, девушка мечтательно выдохнула и посмотрела куда-то в потолок.

– Ты это брось! – вдруг рявкнула Наталья. – Ерунду не молоти мне тут!

Маша опешила:

– В смысле?

– В прямом! Жрать он сам себе сварит, чай не безрукий. А заботиться о нем вообще не надо, он мужик, а не лежачий дед-пердед. Переезжай к нему, садись на шею и сиди, свесив ножки. Не позволяй себя запрягать. Ты баба, а не кляча.

– Да что ты так раздухарилась-то? – удивилась Ульяна.

– А то. Жорка мой, царствие ему небесное, всю охоту отбил о мужиках заботиться. Я его настирывала, наглаживала, готовила: первое, второе и компот; чуть ли не сапоги с него сымала, когда он домой со службы возвращался. А он что?..

– Помер? – хором предположили Маша с Ульяной.

– Помереть-то помер, – не стала спорить соседка, – но перед этим кровушки моей знатно попил. То ему не то, то ему не это… В итоге я бросила вообще что-либо делать по дому и стала заниматься собой. Ногти маникюрила, маски делала, волосы хной укрепляла, да зарплату евойную на обновки тратила. То сапожки себе куплю, то шапку меховую. И что вы думаете сделал Жорка?

– Умер?

– Умер он потом уже, сколько вам повторять! Начал он мне цветы дарить, конфеты. Ручки целовал, комплименты делал. Жила как в сказке, как сыр в масле каталась. Жалко, что помер так рано… Эх, Жорка-Жорка… Ну да пес с ним, пойду белье гладить.

Сложив все книги, Маша еще немного помогла Юрику с головой кабана. Та сильно запылилась и нуждалась в хорошей чистке перед тем как упаковать ее для переезда.

– Дядь Юр, думаю, у вас с Ульяной все получится, – между делом сказала девушка.

– Что получится? В смысле? Да я жеж не претендую, так, просто помогаю… А чего бы не помочь? Ты не подумай, Маша, я свое место знаю. Куда ей такой как я? Бывший пропойца… Она-то женщина видная, высокая, статная… Я так, тихонько, чем могу – подсоблю. На большее даже не надеюсь.

– Так зря не надеетесь. Вас когда рядом нет, Ульяна только о вас и говорит.

– Да не выдумывай, Маш, ты чего… А что говорит?

– Да всякое разное. И добрый вы, и хороший, и вообще таких мужчин, как вы, не припомнит. Вы для нее, словно принц из сказки. Это почти цитата. Нравитесь вы ей, в общем. Но она почему-то вбила себе в голову, что вы помогаете просто из жалости.

– Я? Да какая жалость может быть?? Она же… Ульяна… да она как статуэтка хрустальная. А как пить бросила, так вообще расцвела!

– Про вас она, кстати, говорит то же самое. Так что действуйте, не бойтесь. Все, кабан чист как слеза младенца. Упаковывайте его и идите к Ульяне. Они с Макаром там как раз шифоньер разбирают. А я на пару часов отлучусь, нужно съездить по одному очень важному делу.

Глава 58

Вручив свой подарок, Маша увидела на лице Саломатхон три разных реакции, стремительно переходящие одна в другую: непонимание, осознание, шок. И только после этого в глазах женщины выступили слезы.

– Маша, да как же... Это ведь такие деньги, зачем? Ты еще молодая, бери эти путевки и отдохни как следует, а мне уже не по возрасту развлекаться. Я и не знаю, где это Корфу находится, никогда не слышала. Оно даже звучит как из телевизора...

Маша знала, что упрямица Саломатхон без боя ни за что не примет такой подарок, поэтому заранее подготовилась. Набрав в грудь воздуха, она сразу выложила все свои железные аргументы:

– Это именные путевки на вас и вашего мужа, так что полететь по ним на отдых сможете только вы двое. Их нельзя вернуть или обменять. О работе не волнуйтесь – я уже договорилась с Ларисой Евгеньевной по поводу вашего отпуска и с дядей Бекзодом, чтобы тот заменил вашего мужа в овощном магазине. Все всё знают, и они на моей стороне, так что сопротивление бесполезно.

Девушка улыбнулась, увидев на лице женщины сомнения. Стена непринятия явно пошатнулась, а значит, скоро и вовсе рухнет до основания. Тем более, что козыри в рукаве еще не закончились.

– Корфу – это такой остров в Греции. Находится на берегу Средиземного моря. Я и сама раньше не знала такого названия. Можно сказать, знакомые посоветовали. – Маша улыбнулась, осознавая всю иронию. Получается, что Дима и его Надя, сами того не подозревая, помогли ей определиться с выбором. – Я посмотрела фотографии в интернете, изучила информацию и пришла к выводу, что лучше места не придумаешь. Вы точно не разочаруетесь, там очень-очень красиво, вкусная еда, сказочное море и прекрасный климат. За деньги не волнуйтесь, все оплачено. Перелет, проживание в отеле, питание, экскурсии. Что касается последних, вы с мужем сможете выбрать любые, какие вам понравятся. Там есть и морские прогулки, и рыбалка, и плаванье с дельфинами, и всякие достопримечательности, и еще много всего. Что касается меня, то, пожалуйста, не переживайте. Если я сильно захочу на отдых, то обязательно куда-нибудь поеду, все еще впереди. А вот вы вряд ли когда-либо смогли бы переступить эту черту и сделать хоть что-нибудь для себя, а не для других. Это несправедливо, ведь вы заслуживаете радости и отдыха. Возможно, эта поездка на остров с названием из телевизора позволит вам заглянуть по ту сторону жизни, где есть место именно для вас. А если этого не случится, клянусь, я буду приносить вам путевки каждые полгода. Помяните мое слово, вы меня знаете, я не шучу.

С этими словами Маша крепко обняла ту, кто не оставил ее в беде, и кому она была обязана всем, что у нее было. Обе не выдержали и расплакались. Но в те минуты уже было понятно, что Саломатхон больше не станет отказываться и уже готова сделать этот первый, но очень важный шаг навстречу своей маленькой мечте.

В коммунальную квартиру Маша вернулась, когда на улице уже смеркалось. Все собрались на кухне за двумя сдвинутыми друг с другом столами. Отмечали скорый переезд на новое место. В празднике участвовали не только Машины соседи во главе с Натальей, но и жильцы квартиры снизу. Взгляд девушки сразу упал на даму в неизменных бигудях. Они с Натальей сидели в обнимку и, раскачиваясь из стороны в сторону, пели песню про коня. Лизок была тронута и очарована русским фольклором: она вытирала слезы краешком клеенчатой скатерки и подвывала в унисон. Все три женщины были изрядно пьяны, а вот остальные, на удивление, не злоупотребляли. Абсолютно трезвый дядя Юра сидел рядом с такой же кристально-чистой Ульяной. Вместе они с умилением наблюдали, как Макар и мальчишка с первого этажа играют с Маркизом. Кот гонялся за бумажным бантиком на веревочке, чем вызывал у детей бурю восторга. За игрой с улыбкой наблюдала Алевтина Прокофьевна, а Пантелеймон, сидящий на соседнем табурете и одетый в рубаху и льняные штаны, о чем-то мирно толковал с мужем женщины в бигудях. Тот, кстати, тоже был абсолютно трезв.

Там же, за общим столом, девушка увидела Игоря. Среди всех остальных он выглядел как то самое лишнее звено из популярной детской головоломки «Убери лишнее». Настолько сильно от жителей коммуналки не отличался никто, даже санитар Володя, который дремал, склонив голову на подоконник. И тем не менее Игорю каким-то невообразимым образом удавалось чувствовать себя в своей тарелке. За это Маша его просто обожала.

– О, – крикнула Наталья, – Машка пришла. Заходи давай, садись промеж Игорька и Володи. Картошку бери вареную, селедочку с лучком. Игоряш, картошки ей наложи из кастрюли. Щас, Машка, Лизок тебе водки нальет – выпьем, чтоб переезд прошел без сучка и задоринки. Ладно, Ирка, – Наталья обратилась к женщине с бигудями, – давай, запевай: ой, да не вечер, да не вечер. Мне малым мало спалось. Мне малым мало спалось, ой да во сне привиделось...

– Мне во сне привиделось, будто конь мой вороной разыгрался, расплясался, разрезвился подо мной, – зычным голосом вторила Ирина.

Маша тем временем протиснулась на свободное место между Игорем и Владимиром, который уже вовсю храпел.

– Прям как мой Олег покойный, – покачала головой Наталья, прервавшись посреди куплета. – Тот тоже как прикорнет, так хоть караул кричи. Когда не спит, нормальный мужик, все в дом, как говорится. Но стоит зеньки закрыть, как всю округу на уши поднимет. Гадство, не поверите, храпел так громко, как будто ракету запускают. Вы только вдумайтесь! Он же мне житья не давал. Хорошо, что потом помер, прости Господи. Царствие ему небесное, конечно, – женщина перекрестилась, – но уж пусть лучше на небесах храпит, чем мне на уши. Когда гром сверху грохочет, я всегда свечку ставлю. Знаю, что это Олежка мой там обо мне вспоминает. Хороший мужик был, конечно, не жадный, красивый, но храпел так, что хоть уши руби! Ирка, вот только вдумайся...

– Я перенес твои вещи в машину, – шепнул Игорь Маше на ухо, пока Наталья продолжала жаловаться на почившего Олежку. – Сегодня все трое едем ко мне.

– Почему трое? – не сразу сообразила Маша.

– А кота ты в расчет не берешь что ли? Ну и хозяйка. После переезда перепишу его на себя.

Девушка прыснула:

– Да я его третьим никогда не считаю. Он же как часть меня. Куда я, туда и он, и наоборот. Конечно, без Маркиза никуда.

– Машка, – крикнула Наталья, – а ты в курсе, что на новом месте у нас у всех квартиры будут по соседству? На десятом мы, на девятом – Иришка, Васька и компания. Будем самыми дружными соседями не разлей вода! Всем козлам на зависть!

– Ага, – подтвердила Лизок, – всем на зависть! А кто будет против нас, тот не с нами. Мы с Володькой таких живо упакуем и в палату. Да, ага, в палату прокапывать!

– Дело говоришь, Лизка! Давайте выпьем за дружбу!

Маша, делая вид, что пьет со всеми, пригубила свою рюмку и спросила у Игоря:

– Это ты подсуетился с этажами?

Тот лишь загадочно пожал плечами и положил ей вареной картошки.

– Какой-то ты сегодня не такой. Странный.

– На меня действует магия этого места, – ответил Игорь. – Когда выйду из подъезда, чары вмиг рассеются, и я стану обычным, вот увидишь.

И все равно Маше казалось, что что-то в Игоре было не так. Правда, разгадать, что именно, раньше времени он ей так и не позволил.

Когда Наталья, Ирина и Лизок дошли до нужной кондиции, кто-то из них на всю врубил музыку на телефоне, и под известные шлягеры из девяностых в коммуналке началась дискотека.

– Дансинг, бабы, дансинг! – кричала Наталья, хватая за руки всех, кто продолжал сидеть за столом, и зазывая их на «танцпол». – Мужики, че сидим? Яйца сопреют! Поднимаем багажники и пляшем вместе с нами!

Машу тоже не миновала эта участь, и пришлось идти танцевать. Игорю повезло больше – он спрятался за спящим санитаром Володей, и вытащить его было проблематично. Он сидел и насмешило взирал на все происходящее из своего «укрытия», а затем предложил:

– Надо бы добавить звука в наш праздник. У меня в машине как раз есть мощная портативная колонка.

– Так неси ее скорее сюда, Игоряша, не доводи до греха! – обрадовалась Наталья. Маша, смеясь, пригрозила ему кулаком.

Вскоре Игорь действительно вернулся с небольшой, но очень громкой колонкой, подключил ее к телефону Натальи, и музыка заорала на всю квартиру.

Места на кухне было маловато, так что уже на втором хите, доносящемся из динамиков, кто-то что-то разбил, а на третьем – Лизок сшибла пень, после чего едва не рухнула вся конструкция раковины. Худо-бедно, ситуацию удалось стабилизировать совместными усилиями Игоря, Юрия и Пантелеймона.

– Надо бы пень не забыть упаковать, – сказала Наталья и покачала головой. – Юрик, напомни завтра, когда оклемаюсь.

– Дык зачем пень? – удивился тот. – На новом месте от него проку никакого. Там раковина наверняка не нуждается в подспорье...

– Много ты понимаешь! Этот пень дорог мне как память. Сколько он всего пережил, повидал... Служил нам верой и правдой, а мы его что ж – на помойку?? Да если хочешь знать, его еще мой покойный Юрка срубил! Кстати, твой тезка. Хороший был мужик, жаль, помер рано. А то бы он щас не стерпел таких разговоров в сторону пня.

– Я ж не знал, что это семейная реликвия... Ладно, напомню завтра – упакуем лесное произведение искусства в лучшем виде.

– Хороший ты мужик, Юрка! Ульян, слышь, ты береги его. Где еще такого найдешь, чтоб достался тебе не до алкоголизма, а после. Обычно ж оно наоборот получается.

Услышав это, Лизок внезапно расхохоталась, а затем хлопнула себя по ляжке и пустилась в пляс, прихватив Наталью, Ирину и Машу.

Вся эта вакханалия затянулась на добрый час, а потом Маша вдруг обнаружила, что Маркиза нигде нет. Обычно кот предпочитал находиться с людьми, а тут словно сквозь землю провалился. Ни маленький Макар, ни Алевтина Прокофьевна не знали, где он, и девушка уже хотела было ринуться на поиски по квартире, как вдруг Маркиз сам возник на пороге кухни. В этот самый момент музыка на колонке стихла, заставив танцующих издать возмущенные возгласы.

– Какого хрена? – хором возмутились Наталья и Галина.

– А кто прицепил коту на шею мешок? – рассердилась Маша. – Совсем уже что ли с ума посходили??

– Какой еще мешок? – икнув, поинтересовалась Лизок.

– Да не мешок это, а мешочек, – ответил Макар. – Совсем небольшой. Вряд ли Маркизу тяжело его нести. Интересно только, как он умудрился завязать его на шее. Кис-кис, – поманил кота мальчик.

Маркиз двинулся на зов, похоже не замечая ношу на шее. Это действительно был небольшой мешочек размером меньше мизинца. Из красного бархатного материала и с золотистого цвета веревочками. Когда кот подошел ближе, Маша сняла мешочек и под шепот соседей заглянула внутрь. Там лежало колечко.

– Что...

Девушка нашла глазами Игоря и сразу все поняла.

– Ты это серьезно?

Тут все окружающие тоже сообразили, что происходит и замерли в ожидании. Был слышен лишь оглушительный храп санитара Владимира.

Игорь вышел из-за стола и встал перед Машей на одно колено. Лизок и Ирина тут же зарыдали, а Наталья перекрестилась.

– Более чем серьезно, – сказал Игорь. – Я еще никогда и никого так не любил. Станешь моей женой?

– Ну а сам-то как думаешь? – Маша не смогла сдержать слез и тоже расплакалась. – Конечно, стану!

Он надел колечко ей на безымянный палец, и тут сзади раздались оглушительные звуки баяна. Юрий ворвался в кухню с инструментом наперевес и взял высокую ноту.

– За молодых! – крикнул он и тут же затянул русский народный мотив.

– Наливай! – заорала Наталья и принялась обнимать Машу с Игорем. – Счастья, здоровья, деток побольше, мои вы хорошие!

– Дядь Юр, – пытаясь переорать звуки инструмента, сказала Маша, – а откуда баян? Вы же говорили, его порвали на Новый год.

– Дык мне соседи, Ирина и Василий, новый приобрели. Какие все-таки хорошие люди в нашем подъезде. Честные, порядочные, настоящие интеллигенты как они есть.

– Ой, и не говори, Юрка, – вторила Наталья, – душа в душу живем, а скоро еще и на свадьбе всей кодлой погуляем!

– Погуляем, ага, погуляем! Потом всех прокапаем в психиатричке и снова погуляем. Да, Володь??

Владимир приоткрыл один глаз, показал большой палец вверх и снова захрапел.

Лизок ударила себя по бедру, икнула и расхохоталась, а вместе с ней и Маша с Игорем.