Текст книги "Я не сдамся! (СИ)"
Автор книги: Аврора Добрых
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 21 страниц)
Глава 4
Около получаса Маша не решалась даже выйти из подъезда. Стояла у окошка возле двери и смотрела на улицу. Привычный двор теперь выглядел для нее чужим и даже враждебным. Казалось, весь мир вдруг обрушился на нее, стал против ее счастья.
Маша видела, как в подъезд зашли трое рабочих – видно, по душу Лобови Геннадьевны. Видела, как соседи торопятся домой с полными пакетами к ужину. Слышала, как смеются дети и радостно лают собаки. Всех их ждал теплый дом, ждали те, кто их любит. Саму Машу не ждал и не любил никто на всем белом свете. Родители ее погибли, когда ей было всего шесть – сгорели в страшном пожаре. Маша тогда чудом уцелела, даже не обожглась; а после ее определили в детский дом. Родственников, которые бы могли забрать девочку себе, не было. Из той далекой глубинки на юго-востоке России Маша уехала сразу же, как только ей стукнуло восемнадцать и получилось скопить денег. Квартиры, которая полагалась ей как сироте, девушка так и не дождалась. Да и ждать не было смысла. В их регионе можно было надеяться лишь на дышащие на ладан аварийные халупы. Маша понимала, что в таком месте ей делать нечего. Она мечтала учиться и работать, видеть вокруг себя таких же людей, а не тех, кто уже давно прозяб на дне бутылки. Сказано – сделано. Девушка оказалась в столице, устроилась на две работы и одну подработку, а после поступила в университет. Специальность пришлось выбрать не ту, о которой мечтала, – сумму за обучение просили неподъемную. Недолго думая, Маша поступила на факультет управления, на самую дешевую специальность. Начала учиться и работать, спала урывками и по несколько часов в день, из-за чего в середине первого курса упала в обморок прямо во время экзамена.
Пришлось скрепя сердце взять академ, потому что больше в таком темпе девушка бы просто не выжила. Тогда ее очень поддержал Дима, с которым она познакомилась за месяц до обморока. Он учился на последнем курсе, был практически бакалавром. Узнав, что девушка работает на двух работах, да еще и бегает на подработку, он был шокирован. Не слушая отказов, парень собрал ее вещи из съемной комнаты и перевез к себе. С тех пор он заботился о ней, как никто, любил, оберегал и даже слушать не хотел о том, что она снова пойдет работать на тех условиях, на которых трудилась будучи студенткой.
– Отдохни, приди в себя, – говорил он, – а потом поступишь на архитектора, как и мечтала. Маш, ты не ломовая лошадь, а моя любимая девочка. Я не против, чтобы ты работала, но пахать я тебе не позволю. Сиди дома, гуляй, ходи на фитнес и ноготочки, а я буду работать. Это моя задача, а не твоя. А потом, как будешь готова, решим вопрос твоего обучения.
– Я не верю, что все это правда, – отвечала тогда Маша с улыбкой. – Я ничем не заслужила такого парня, как ты. Это просто чудо какое-то.
Дима прижимал ее к себе и тихонько приговаривал:
– Это ты мое чудо.
С тех пор прошел всего лишь год, но Диминой любви уже как ни бывало. Друзьями девушка обзавестись не успела: сначала слишком много работала, а после с головой ушла в романтику и семейную идиллию. Теперь же ей просто не к кому было обратиться за помощью. К знакомым идти казалось стыдным, да и услышать отказ было страшно, а обращаться к посторонним Маша тем более бы не решилась.
– Что же мне делать? – в отчаянье проговорила она, глядя, как за окном усиливается ветер.
Маркиз, мирно лежащий в переноске, издал не то мурлыканье, не то позыв к действию. Словно говорил хозяйке: «Давай, выходи во двор, а там видно будет. Ты же никогда не сдаешься, а в детстве вообще поймала удачу за хвост и с тех пор тебе всегда везет. Не забывай об этом!».
Маша кивнула сама себе, вытянула ручку чемоданчика, взяла сумку с переноской, выдохнула и решительно вышла из подъезда. На крайний случай можно добраться до вокзала и переночевать там. А утром обратиться в службу помощи людям, попавшим в трудную ситуацию.
«Я сильная и удачливая, – говорила себе девушка, двигаясь в сторону остановки. – Я обязательно справлюсь!»
Душа болела лишь за кота. Сколько еще он сможет вытерпеть без лотка? Есть ли в Москве помощь людям с домашними питомцами, или животных в таких случаях определяют в приют? Маша не знала ответа, но зато точно знала, что кота никому не отдаст. Он предназначен ей судьбой, как и она ему. У обоих были очень похожие истории: оба едва не сгорели в пожаре и сумели выжить, а после попали в приют. Машу из приюта никто не забрал, а вот Маркизу повезло больше. Увидев его фото на сайте приюта для животных, девушка сразу пропала и на следующий день забрала зверька домой. С тех пор они были неразлучны.
Девушка сама не поняла, как, погрузившись в свои мысли, оказалась в предбаннике сетевого продуктового магазина, который находился недалеко от Диминого дома. Раньше она так часто сюда ходила, что, наверное, ноги сами повели по знакомому маршруту. Маша отодвинула чемодан в сторонку, чтобы не мешать людям заходить и выходить из магазина, а переноску с котом определила на металлическую тумбу, стоявшую в предбаннике. Нужно было посмотреть, как добраться до ближайшего вокзала, чтобы хватило ста рублей.
Маша достала телефон, зашла в интернет и с ужасом обнаружила, что этих денег на проезд не хватит. Требовалось сделать две пересадки, которые в сумме стоили дороже. А на телефоне оставалось всего четыре процента зарядки. Девушка попыталась вбить в поиск социальные службы, но пока читала информацию и часы работы, телефон окончательно разрядился. Тем временем ветер за окном стал еще сильнее, а небо приобрело красно-коричневую окраску. Шторм приближался.
Маша не выдержала и заплакала, отвернувшись к стене.
Что же теперь делать, куда идти? Ладно она. Ей можно переночевать и в подъезде. Но чем кот заслужил такую участь? Ведь он наверняка нигде не успел нагрешить...
– Маша, здравствуйте! – раздался знакомый голос с легким восточным акцентом.
Саломатхон. Женщина, которая работала в магазине на кассе. Однажды они разговорились и с тех пор, при каждой встрече, болтали о том о сем. Саломатхон нравилась Маше. Было видно, что она привыкла к тяжелому труду и не боялась сложностей. Упорно двигалась к своей цели – мечтала отстроить большой-большой дом для всей семьи в Самарканде. И ради этого практически каждый день работала по 14 часов в магазине, а затем еще три часа мыла подъезды в доме. Девушка уважала эту сильную женщину, восхищалась ей и искренне желала ей осуществить мечту.
– А, Саломатхон, – девушка наскоро утерла слезы, – здравствуйте.
Женщина сразу поняла, что дело неладно и с нескрываемым беспокойством заглянула Маше в глаза:
– Что случилось?
Девушка натянуто улыбнулась:
– Да ничего такого. Вы идите, а то скоро на улице тако-о-е начнется! Еще сможете успеть до дождя.
– А вы?
– А что я... – Девушка сглотнула ком, предательски застрявший в горле. – Сейчас вот схожу в магазин да домой.
Саломатхон бросила быстрый взгляд на чемодан и переноску с котом.
– Маша, ждите здесь. Мне сейчас нужно успеть на уборку, но я все равно собиралась забежать домой. Пришлю к вам сына. Его зовут Маджид, он придет, поможет. Никуда не уходите!
– Саломатхон, пожалуйста, не стоит звать сына, я правда в порядке.
– Нечего стыдиться, что вам некуда пойти. Я давным-давно сама побывала в такой же ситуации. Это может случиться с каждым. Поэтому ждите Маджида, он очень скоро придет!
Саломатхон помахала рукой и умчалась в темноту. А спустя десять минут на пороге магазина появился молодой паренек лет восемнадцати. Маша видела его раньше, но не знала, что это сын Саломатхон. Маджид работал здесь же: иногда на кассе, но чаще всего в зале. Таскал ящики, коробки, разбирал паллеты и занимался еще уймой вещей.
– Сдрастуйте, – поздоровался он. В отличие от матери, Маджид приехал в Россию недавно и поэтому еще не успел овладеть русским в достаточной мере. – Я пришел помощь.
Парень взял чемодан и открыл дверь, пропуская Машу вперед. Девушка так растерялась, что схватила переноску и ступила в непогоду.
Внятного ответа, куда они идут, она от Маджида не добилась. Он загадочно улыбался и кивал. Были сомнения, что он понимает, о чем она спрашивает.
– Три минута идем, – прогибаясь под шквальным ветром, только и сказал он. – Быстро. Не бойся.
Маша боялась только за кота, но выбора у нее все равно не было. Куда бы они ни держали путь, этот улыбающийся худенький паренек был в тот момент ее единственной надеждой.
Глава 5
Всю дорогу Маша оглядывалась по сторонам, сквозь темноту силясь понять, куда именно они направляются. Район, конечно, был ей знаком, но каждый переулок и дом в нем она на память знала. Ориентиром ей служила многоэтажка, в которой они когда-то мирно жили с Димой. В занимающемся шторме эта многоэтажка теперь выглядела как огромный тонущий корабль, неповоротливый и грозный. Маша подумала, что они с Маджидом будто дрейфуют на спасательной шлюпке, только что сбежав с тонущего гиганта.
«А может быть, меня просто выбросило за борт и скоро, очень скоро, я пойду ко дну…»
Ветер свистел в ушах и пронизывал до костей. Маджид весь съежился от холода и приподнял воротник своей легкой куртки. Маше тоже было холодно, но она мыслями вся ушла в прошлое и практически не ощущала непогоду. Задумавшись по дороге, она пару раз споткнулась и чуть не упала вместе с переноской.
«Так. Нужно сфокусироваться! Интересно, куда мы идем вот уже больше десяти минут, хотя изначально речь шла всего о трех?»
Это все еще был родной район, но они уже вышли на его окраину. Из темноты начали вырастать огромные постсоветские многоэтажные дома с блеклым светом в окнах подъездов и темными переулками. Маджид шустро петлял меж зданий и постоянно оглядывался на Машу, словно боясь упустить ее из виду.
– Дом пришли, – вдруг радостно оповестил парень.
Из темноты выплыл еще один гигант из бетонных блоков – шестнадцатиэтажная панелька. Такие строили в начале девяностых, в основном, для тех, кто стоял в очереди на квартиру. Шоколадка – именно так ласково называли дом местные из-за его коричневых плит с белой каемкой, которыми были облицованы внешние стены.
Молодой человек явно держал путь к последнему подъезду. Подойдя ближе, Маша сразу поняла, куда они направляются: в квартиру на первом этаже, окна которой вместо штор были занавешены то ли пеленками, то ли простынями.
Маджид открыл дверь перед Машей и, впустив ее внутрь, зашел следом. Подъезд освещала одна тусклая лампа, выкрашенная сине-зеленой краской; комнатка, где раньше, вероятно, сидел консьерж, теперь была заколочена досками. Стены изрисованы граффити, на потолках – черные разводы с прилепленными к ним жжеными спичками. Наконец, через темный коридор, они достигли нужной квартиры. Девушка опасливо сглотнула. Маджид нажал на дверную ручку, и непроглядную тьму тут же озарил теплый свет. В нос ударил горячий воздух, наполненный запахами пряностей и ладана, вперемежку со сладким шлейфом корицы. Если жилище истончает такие уютные запахи, в нем уж точно безопасно, поэтому девушка смело шагнула внутрь.
Первым, что она заметила, были матрасы, которыми устлали пол по всему пространству коридора. На одном из них сидела детвора, катая перед собой игрушечный самосвал на веревке.
– Тут, – Маджид указал на матрас у стены, а потом на переноску с котом.
Маша поставила переноску на матрас, а рядом парень примостил ее чемодан.
– Идем! Кушать, а! – он махнул рукой в сторону кухни.
Маша открыла переноску, чтобы выпустить кота, и все дети хором взвизгнули. Благо, в их глазах читался вовсе не страх, а удивление и радость. Девушка достала миски: в одну насыпала немного корма, в другую налила воды из бутылки. Малышня завороженно наблюдала за тем, как Маркиз, осторожно ступая, изучает окружающее пространство.
– Вы подружитесь, – улыбнулась им Маша и направилась вслед за Маджидом, перешагивая через матрасы.
Кухня оказалась на удивление просторной. В ней не было стола, вместо этого на полу лежало цветастое покрывало, а по его периметру – множество подушек. Там уже сидело несколько мужчин, а четыре женщины хлопотали у плиты. Саломатхон среди них не было. Видимо, она еще не закончила уборку и вернется позже.
Маджид поклонился, ему поклонились в ответ; одна из женщин развернулась к ним и начала что-то громко говорить. Парень ей ответил, а затем к разговору подключился один из мужчин, который сидел на полу. Речь была до того торопливой, а голоса громкими, что Маша ни на шутку испугалась. Несложно было догадаться, что речь шла именно о ней.
«Нужно уходить, – пронеслось у нее в голове. – Тут и так много народа, куда им еще я с котом?..»
Только девушка решилась двинуться с места, как женщина, которая громко говорила, улыбнулась ей и указала деревянной ложкой на свободные подушки.
– Садиться. Тут, а, – сказал Маджид и в качестве примера уселся сам.
Маша присела рядом, и тут в кухню вошел Маркиз. Опасливо ступая по полу мягкими лапами, он добрался до хозяйки и лег к ней на колени. Вслед за котом в кухню забежали дети.
Женщина, которая что-то мешала в большом котле, увидев кота, что-то грозно сказала Маджиду. Тот ответил в той же манере, а затем улыбнулся во весь рот и, указывая на Машины колени, весело проговорил:
– Кот, а!
– Ой, вы извините, – засуетилась Маша, – я его сейчас уберу.
Она хотела было встать, но пожилой мужчина, который сидел, привалившись к стене, жестом ее остановил. Он немного почесал коту за ухом, а затем что-то сказал, и та женщина у плиты засмеялась. Затем она взяла котел за ручки и поднесла его к покрывалу. Прямо на нем, по центру, лежала толстая доска. На эту доску женщина и водрузила котел. Тот оказался доверху наполнен ароматным рисом с большими кусками мяса. Это был не плов, что-то другое, но пахло так же вкусно.
Маджид поднялся на ноги и достал из шкафчика батон. Когда парень только открыл дверцу, Маша увидела, что все пространство доверху забито батонами в упаковке – штук пятнадцать, не меньше. Маджид разломил батон пополам и отдал одну часть на другой конец импровизированного стола. А одна из девушек тем временем быстро расставила тарелки.
Все уселись есть. Маша с интересом наблюдала, как это будет происходить, ведь приборов на «столе» не было. Самый старший мужчина, тот, который гладил кота, отщипнул себе мякиш хлеба и, немного помяв его в ладонях, сотворил лепешку. Затем зачерпнул ею содержимое котла и отправил в рот. Все остальные делали примерно то же самое.
Маджид и одна из женщин повернулись к гостье и показали, как сделать лепешку и зачерпнуть рис.
– Кушать, а. Хорошо! – сказал Маджид, когда Маша соорудила себе некое подобие лепешки.
Зачерпнув немного риса, девушка тут же почувствовала тепло, разливающееся по телу. Специй было очень много, но ни одна из них не казалась в блюде лишней. Маша позволила себе взять еще одну горстку риса, после чего решила закончить трапезу. Здесь так много людей – еще не хватало, чтобы из-за нее кто-то остался голодным.
Когда все поели, самый старший из мужчин поднялся на ноги, поклонился и ушел. Все остальные сделали так же. Маша не понимала, что делать: оставаться с женщинами или тоже нужно уйти? Ей показалось, что сидеть за столом как-то неприлично, поэтому, поставив кота на пол, она легонько придала ему ускорения в сторону коридора. Женщинам она попыталась предложить свою помощь с уборкой или чем-либо другим, но те лишь улыбнулись и жестами показали, что можно идти отдыхать. Не успела Маша выйти в коридор, как в кухне возникли новые жильцы – молодые юноши. Они разломили новый батон и тоже принялись за еду.
Оказавшись возле своего матраса, девушка взяла кота на руки, села и прислонилась спиной к стене. Она видела, что Маджид куда-то уходит из дома, и ей стало не по себе. Однако, к ее радости, вернулся о довольно быстро. В руках у него был пластмассовый ящик с песком. Парень радостно вручил его Маше и указал на кота:
– Кот. Копать песка.
– Ой! Спасибо, Маджид! У меня из головы даже вылетело, что нужен лоток… Ну я и хозяйка… А куда его можно поставить?
– Тут. – Маджид указал в закуток возле туалета, где стояла небольшая металлическая стремянка.
Как только Маша втиснула ящик под стремянку, кот моментально залез внутрь и стал копать. Вокруг этого действа собрались дети, для которых туалетные процедуры Маркиза стали настоящим представлением.
– Умный, а! – Маджид постучал пальцем себе по виску и засмеялся, а вместе с ним и Маша.
За окнами начал барабанить дождь, его было слышно даже из коридора. Тем временем все больше и больше людей входило в квартиру. Впрочем, кто-то и выходил. Девушка сбилась со счета, сколько людей по итогу осталось внутри. Мирный гомон, детский смех и звуки кухни успокаивали, а тепло укутывало в ощущение безопасности. Возможно, все потому, что Маша едва помнила, каково это – находиться в центре настоящей семейной суеты и уюта.
Она наскоро переоделась в ванной в сухую одежду, а ее кроссовки Маджид поставил на балкон, где уже стояло пар двадцать обуви. Девушка уже почти засыпала, сидя на своем матрасе в окружении ребятишек и кота, как входная дверь в очередной раз отворилась, и внутрь вошла Саломатхон с пакетами, еле проходящими в проем. Маша тут же вскочила с места и начала помогать.
– Маша, вы хоть поели, а?
– Да, спасибо вам большое.
Вместе они зашли в кухню, и женщины, которые продолжали там хлопотать, сразу подхватили пакеты. Все начали звонко разговаривать с Саломатхон.
– Говорят, вы почти не ели, – обернувшись на Машу, сказала та.
– Нет, ну что вы, я ела, было очень вкусно! – скороговоркой произнесла девушка. – Скажите им спасибо, я очень благодарна.
– Тут многие понимают русский, – улыбнулась Саломатхон, – но не все, поэтому повторяйте за мной: РАХ-МАТ.
– Рахмат! – сказала Маша и слегка поклонилась хозяйкам, как это делали все остальные.
Женщины заулыбались и захихикали, начали что-то наперебой щебетать на своем. После Саломатхон повела Машу в коридор, где некоторые уже успели улечься на боковую. Причем тот матрас, который, как ей казалось, был ее спальным местом, уже кто-то занял. Этот кто-то отвернулся к стене, накрывшись одеялом, и теперь сладко сопел.
– Спать ляжете между Санжарбеком и Улугбеком. Вон они.
Маша не на шутку испугалась, но затем увидела, куда указывает Саломатхон: там ко сну готовились двое мальчишек лет пяти-шести.
– Спасибо вам огромное! Даже не знаю, что бы без вас делала, куда бы пошла. – Маша взяла ладони Саломатхон в свои, на глазах выступили слезы. – Простите, что так вышло, но я обязательно найду работу и…
– Тихо, Маша. Не плачьте, теперь все хорошо. Вы лучше ложитесь спать и ни о чем не волнуйтесь, а завтра мы с вами вместе пойдем на работу. Я уже все придумала.
«Подумать только, – засыпая вместе с котом, размышляла девушка, – еще неделю назад все было тихо-спокойно, я спала в кровати, в пижаме, в тепле, рядом с Димой, и даже не подозревала о том шторме, что стремительно на меня надвигался. И вот теперь я лежу в коридоре у огромной узбекской семьи, валетом промеж двух людей, и понятия не имею, что ждет меня завтра».
Перед тем, как провалиться в сон, Маша пообещала себе, что никогда, куда бы ее не забросила судьба, она не забудет тех, кто протянул ей руку помощи.
Глава 6
Солнце било в окна сквозь простыни, выполняющие роль штор. Двери в комнаты были открыты, поэтому яркое зарево добралось и до коридора. Маша резко распахнула глаза. Коридор пуст, матрасы свернуты, даже детей неслышно. Первая мысль: проспала.
Гостья резко вскочила на ноги и заглянула в кухню. На подушках сидел пожилой мужчина в тюбетейке и пил чай из блюдца. У плиты – две молодые девушки. И Маркиз, который спал на подоконнике, подогреваемый утренним солнцем. Судя по всему, его кто-то покормил, иначе кот бы не спал так сладко, свесив лапы. Запах пряностей, тушеного мяса и чего-то сладкого, наверное, ваниль. Увидев Машу, все трое улыбнулись, пригласили к столу.
Оказалось, что никуда она не опоздала. Магазин, в котором работала Саломатхон, открывался в 9 утра, а на часах было только семь с копейками.
– Саломатхон сказала, что придет за вами, – сказала одна из девушек на идеальном русском. Вчера Маша ее не видела. – А пока будить вас не надо.
– Пожалуйста, называйте меня на ты. – Гостья умоляюще посмотрела на всех присутствующих. – Это же я у вас в гостях, и это мне стоит называть вас на вы.
Перед ней уже поставили и чай, и тарелку с пряниками, и положили целых три сосиски с двумя горячими гренками. Ей было ужасно неловко – казалось, она просто объедает людей.
– Хорошо, – весело улыбнулась ей девушка, которая отлично знала русский. – Но тогда и ты тоже. К старшим, конечно, можно на вы, а к младшим и ровесникам – на ты. Мы здесь все свои.
Вторая просто кивнула; улыбка не спадала с ее лица. И мужчина тоже улыбался.
– Я Асмира, а это Дильбар. Она плохо говорит по-русски, но все понимает. А это дядя Бекзод. Он самый старший, как и тетя Фатима. Вчера ты ее видела.
– Очень приятно со всеми познакомиться и спасибо большое за завтрак. И за кота тоже спасибо. Мне пока нечего дать взамен, но, надеюсь, меня возьмут на работу в магазин, и тогда я...
Маше не дали договорить. Асмира произнесла что-то вроде: «Ты что!», Дильбар смущенно махнула ладонью. Дядя Бекзод сначала сказал что-то на узбекском: «Юз сўм пулинг бўлгунча юзта оғайнинг бўлсин», а затем на чистом русском добавил, чтобы Маша даже думать не думала о ерунде, которую только что сказала.
Чуть позже, немного поболтав с Асмирой и дядей Бекзодом, Маша выяснила, что дети гуляют во дворе и периодически помогают взрослым в овощной лавке, а домой забегут только на обед. Все остальные находятся на работе. Саломатхон с 6 до 8:30 утра мыла подъезды в доме, иногда у нее были вечерние смены, но не каждый день; ее сын Маджид помогал в овощной лавке. Там же работали еще трое родственников: тетя Фатима и ее сыновья Нуруддин и Расулхон. В 9 утра Саломатхон и Маджид заступали на смену в магазин у дома. Четверо молодых людей и мужчин работали на стройке, одна девушка трудилась мастером по маникюру, а ее сестра – продавцом одежды в магазине низких цен в том же здании. Были еще дети и другие жители квартиры, однако, по словам Асмиры, не все жили здесь, кто-то просто приходил в гости. Маша так запуталась в именах, что по итогу даже примерно не поняла, сколько народу живет в этой квартире. Впрочем, это было не так важно, главное ведь – атмосфера.
До прихода Саломатхон оставалось полчаса, и Маша побежала умываться. До этого она вытащила из сумки свой мобильный и поставила его на зарядку. Когда уже была полностью готова к выходу, включила его и с надеждой стала глядеть в экран. Ничего. Ни звонка, ни эсэмэски. Дима видел, что она ему звонила, и наверняка был в курсе, что вчера ее выставили на улицу без гроша в кармане, но это не заставило его перезвонить.
– Тогда иди к черту, предатель, – сказала Маша и разом удалила все совместные фото, переписки и контакты, а его номер и вовсе заблокировала.
В душе нещадно жгло, слезы подкатывали к горлу, но девушка была тверда в своем решении навсегда забыть о мужчине, с которым еще пару дней назад была готова прожить всю свою жизнь.
Саломатхон пришла, когда Маша начала подметать в коридоре. Предварительно она свернула свой матрас и сдвинула его к остальным.
– Ну что, Машенька, готовы к выходу? Идем начинать новую жизнь. Пускай пока в магазине, но то ли еще будет.
– Саломатхон, на ты, – девушка сложила ладони вместе, – пожалуйста, называйте меня на ты. К выходу готова, к работе тоже!
Вообще в магазин не требовались кассиры, но Машино везение не подвело – именно в этот день уволилось сразу двое сотрудников, и их места стали вакантны. Правда, не на кассе, а в зале, но девушка и этому была рада. Со старой работы у нее осталась медкнижка, так что устроиться получилось сразу. Немного бумажной волокиты – и вот она уже полноценная сотрудница магазина, которая совсем недавно заходила сюда только в качестве покупателя.
Работы в зале предстояло очень много: расставлять актуальные ценники, которые менялись каждый день, следить за просроком, разбирать паллеты с товаром, расставлять все по полкам, сортировать овощи и фрукты, бегать по поручениям управляющей и кассиров в поисках нужного товара, помогать покупателям и еще много чего. Кроме того, работы хватало и на складе.
Маше выдали жилет в фирменных цветах компании и бейджик с именем. В работе ей помогал сын Саломатхон Маджид. Подсказывал, что и как делать, поднимал тяжести и, в целом, подстраховывал как мог. Сама Саломатхон работала на кассе и была самой главной среди всех кассиров. Остальные постоянно звали ее на помощь – только она могла открыть любую кассу, сделать возврат и перезагрузить систему. Со временем, сказала она, Маше тоже можно будет на кассу. Нужно лишь немного подождать, пока в зал наберут штат, а кто-нибудь из кассиров уволится. Такое, по ее словам, случалось часто, так что долго ждать точно не придется.
К вечеру первого дня Маша валилась с ног от усталости, но была очень довольна собой. Она нигде не накосячила, а управляющая даже похвалила ее за старательность. Кроме того, работа почти не оставляла времени на грусть и размышления о прошлом. Девушке было так проще: не думать о нем, не вспоминать приятные моменты и ни на что не надеяться. Сейчас нужно заработать денег, встать на ноги и вернуться к прежней жизни, когда ты – один в поле воин и рассчитываешь только на себя. Это будет непросто, она знала, но сдаваться не привыкла с самого детства, а, значит, не спасует и сейчас.
