Текст книги "Чистка (СИ)"

Автор книги: Аста Зангаста

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 31 страниц)

– Не думаю, – Каролина подала губы, – сейчас счет сравнялся.

– Между Рейнером и Джавидом Ли? Нет. Это никогда не закончится, пока у них есть бойцы, которых можно посылать умирать и убивать.

– А что же вы их не арестуете, а, мистер полицейский? – с сарказмом, таким густым, что его можно было мазать на хлеб вместо масла, протянула Каролина, добавив, после минутной паузы – это из-за ваших недоработок моей супруге приходится восстанавливать лицо.

– Это верно, – спокойно ответил Алик.

– Да ты хоть понимаешь, насколько применение Кселл болезненно? Сколько нужно вытерпеть, пока он сращивается с настоящей плотью? Это ужасная, невыносимая боль, с которой даже наркотики не справляются! Потребуются месяцы, чтобы восстановить черты Сэм такими, какими они были до того, как этот ублюдок надругался над её лицом! Конечно, мы справимся с этим. Сэм сильная! Когда лечение закончится, я заберу её домой, подальше от Рейнера и всех остальных психов.

– Отличный план, – улыбнулся уголками губ Алик, – надежный, как швейцарские часы. Сказать тебе, сколько раз я слышал что-то подобное?

– Я просто не позволю её вернуться, – рявкнула Каролина, – буду запирать, если нужно!

– Делай что считаешь нужным, – кивнул Алик, – и позволь мне помочь тебе разорвать её связь с Рейнером. Расскажи мне, за какай её поступок Джавид Ли послал Риека сделать такое с ней? Как только я пойму, что происходит, я смогу вернуться в город, чтоб вплотную заняться этими ублюдками. Из-за них у нас в морге находится семь мертвых тел, и это не считая Риека. Бюро так просто это не оставит.

– Если бы Сэм была в сознании, она бы выставила тебя за дверь.

– Все верно, – Алик позволил себе улыбнуться, – потому что они втянули её в свой мир так далеко, что она не способна здраво мыслить. И уж тем более не может уйти. Вся твоя любовь, твоя решимость – все пропадет туне, если ты будешь опираться на её суждения. Пора решать – кто устанавливает правила её жизни. Ты или они? Выбирай.

Невероятно, – но его слова, кажется, были услышаны. По крайней мере, Алик так решил, заметив как тень сомнения осторожно сменяет гримасу ярости.

– Будет так, как я скажу! – воскликнула Каролина, – Сэм выберет меня! В конце, концов, она моя жена!

– Действительно? Убеди меня в этом. Скажи мне, что она сделала. Мне это нужно знать, что убрать Рейнера с Джавидом Ли.

– Банды никуда не денутся. Меняются только имена – посадите этих, им на замену придут следующие.

– Нет. Вслед за главарями сменится и верхушка – все их лейтенанты и прихлебатели. И я вижу в этом твой шанс – вытащить Сэм из всего этого дерьма. У неё нет обязательств перед новой командой.

– Сэм была бы против, чтоб я тебе рассказала… – начала она неуверенно.

– И это проблема, которую никто не решит кроме тебя. Эта жизнь, которой живет Сэм, словно наркотик. Она не может сделать самостоятельно правильный выбор. А ты можешь.

– Райнеру нужно было доставить послание, – начала Каролина, сжимая, в поисках поддержки, безжизненную руку Саманты, – четкое и недвусмысленное.

Что-то подобное Алик и ожидал – Джавид Ли и Рейнер были частью культуры, способной к коммуникации только посредством угроз – другие способы договориться не принимались во внимание. Любая уступка в их среде считалась признаком слабости, поэтому никто из них никогда не отступал – для этого у них было слишком много глупой гордости.

– Какое именно сообщение? – не выдержал Саловиц, – в чем оно заключалось?

– Устное сообщение, на словах, – замахала руками Каролина, – Есть одна женщина, у который были какие-то терки с одним из родственников Рейнера. И он попросил Сэм как-то повлиять на неё. Она проследила за ней, узнала, какой спа-салон посещает эта дамочка, – оказалось, она ходит каждые пару дней в салон около дома, где проходит все процедуры – волосы, лицо, кожа… И в конце всегда заказывает массаж, какой-то причудливый, с теплыми камнями или еще каким-то дерьмом. А этот массаж, его делают только на голое тело. И вот, когда эта дамочка, лежит себе, вся такая расслабленная, под полотенцем, она понимает, что вместо её массажиста, ей делает массаж моя Сэм.

– Ты же сказала, что сообщение было только на словах? – хохотнул Саловиц.

– В основном да, – отмахнулась Каролина, – просто, когда женщина обнажена, она более остро воспринимает мир, чувствует себя уязвимой. А если добавить к этому испуг от того, что она внезапно обнаружила, что над вами склонился не тот, о ком ты думал…

– То есть Сэм всё-таки касалась этой женщины?

– Я же говорю, что Сэм делала её массаж! Она не причинила ей боли, ничего схожего с тем, что с ней сделал этот выродок Риек. Она просто напугала её до чертиков и всё. И в отместку с ней сотворили вот это!

– И последний вопрос, – сказал Алик, вставая. Он уже знал ответ, но хотел бы услышать от Каролины подтверждение его выводов, – Эта женщина, которой нужно было передать послание, кто она?

– Роза Лоренцо.

* * *

Битцк дозвонился до них, как только они покинули палату.

Перед ними, по всей длине долины Ван-Вика протянулась длинная полоса из сосен и дубов, образующую разделяющую город зеленую стену – когда-то, не так давно, на этом месте располагалась скоростная многоярусная автотрасса. Устаревшая, с появлением доступной технологии порталов.

Алику нравилась идея преобразования старых городских шоссе в парки. Зелень разбавляла сплошную застройку, делая жизнь горожан более позитивной и приятной.

Это было воистину достойным примером позитивных преобразований. И полной хуйней, если взглянуть на это с другой стороны. За прекрасным, украшенным зеленью фасадом города таилось явное, ничем не замутненное зло.

Такие гангстеры, как Джавид Ли и Рейнер, были, есть, и, вероятно, будут всегда. Бедность всегда порождает определенный тип предпринимательства – насильственный, без совести, границ и моральных норм. Поэтому везде, где есть бедность, присутствует и её злой близнец – тотальная, беспощадная, бессмысленная и безграничная эксплуатация.

Справедливая расплата, за все деньги, запертые в хранилищах в верхней части города. Злая пародия на справедливое распределение. И это не изменят все парки Нью-Йорка – каким бы они ни были прекрасными. Всё это не более чем декорация стен сковывающих людей экономических оков.

Единственная возможность, которой могли воспользоваться выросшие в крохотных социальных квартирках люди, чтоб избежать повторения судьбы родителей – является бегство с планеты в поисках лучшей доли – переселение на астероиды или любой из пары десятков терраформированных миров, не важно, с универсальной или утопической системой управления.

Вот только низы, к сожалению, вовсе не спешили воспользоваться представившейся возможностью. Алик вспомнил видимую им статистику, которой всегда сопровождались бесчисленные сообщения о городской преступности, заказанные сенатом штата и призывающую «решить вопрос». Родной мир покидали удручающе мало детей, как бы сладко не пела реклама государственной политики по освоению новых территорий.

Беднейшие слои населения не доверяли верхам – справедливо считая, что основной причиной, по которой им предлагают покинуть Землю является нежелание делиться с ними жизненным пространством. Таким образом, несмотря на то, что в 2134 планета «Новый Вашингтон» была успешно терраформирована, население Нью-Йорка сократилось не более чем на десять процентов.

Увы, население большинства американских городов снизилось всего лишь на 15-20 процентов от пикового уровня, зафиксированного в начале двадцать первого веке, поскольку население, особенно наиболее состоятельная его часть, продолжала стремиться в мегаполисы, мечтая, как и век назад, о «быстром карьерном росте».

Так что пока Алик шел по коридору, вполуха слушая Битцка, его взгляд скользил по елям долины Ван-Вика, одетых в мантии из колючего тонкого льда, выглядевшие так, словно они вырастили шипы, чтоб защитить себя в течение зимы – точно так, как спешащие мимо них горожане, пытающиеся зацепиться и выжить во враждебном окружении.

– Саловиц, ты сейчас умрешь! – восторженно воскликнул Битцк.

– Вот уж вряд ли, – буркнул инспектор.

– Ты просто поверишь, что я нашел!

– Ну?

– Сопряжение прислало нам журнал перемещений Дельфины Фаррон. И она, и её ребенок Альфред вышли из Западного портала Центрального парка за пятьдесят две минуты до того, как семья Лоренцо вернулась домой. По данным системы наблюдения видно, как они зашли в квартиру.

– Ты ничего не попутал? – воскликнул Саловиц, – уверяешь меня, что они ныкаются где-то в квартире, тогда как я её всю носом изрыл! И знаешь что? Их там не было!

– Так, стоп! – остановил перепалку Алик, – Битцк, мне нужно, чтобы ты связался с проектировщиком квартиры и узнал, имеется ли в квартире «безопасная комната».

– Выполняю, – козырнул Битцк.

– Нам тоже следует поторопиться, – сказал Алик, когда помощник отрубился.

– Уже спешу, – кивнул Саловиц, – а куда мы, кстати, идем?

– Обратно, в портальный дом, естественно. Сдается мне, что мы что-то упускаем…

* * *

В портальной квартире стены подпирали несколько ожидающих окончания смены скучающих копов. Других задач, кроме охраны от маловероятного повторного нападения у них не было, поэтому они тупо наблюдали как работают криминалистические специалисты.

– Эксперты! Трошки внимания! Мы ищем «безопасную комнату». Кто-нибудь из вас может подсказать, где она может быть?

Дождавшись последнего «Нет», Алик снял курту, готовясь к жаре снаружи и вышел в комнату, представляющую собой обособленный фрагмент корабля. За то время что они отсутствовали стало еще жарче. Перегнувшись через перила он взглянул на потоки воды, обманчиво медленно скользившие вдоль стены корпуса – он знал, что на самом деле, белоснежные бурунчики, возникающие там, где сталь прорезала прозрачную синь воды, выдают огромную скорость, с которой большой корабль движется через океан.

Возникающие за ними волны тоже только казались безопасными – являясь, на деле, безумными подводными циклонами, способными в долю секунды утащить тело незадачливого пловца под воду. Воистину, нужно быть безумцем, чтоб спрыгнуть с корабля.

Но что делать, если это единственный доступный выход?

– Высматриваешь чего-то? – поинтересовался он, вытирая пот со лба, – ищешь что-то лишнее? Что-то, чего здесь быть не должно?

– Наоборот, – отмахнулся Алик, – ищу то, что должно быть здесь, а сейчас отсутствует.

– Тяжело найти то, – хохотнул инспектор, – чего нет.

На обоих концах палубы к стене были привинчены толстые, красно-белые цилиндры, в которых, по соображениям безопасности, находились спасательные плоты. Алик щелкнул одним из них, обнаружив аккуратно упакованный пакет из оранжевой ткани и пять спасательных жилетов.

Второй цилиндр был пуст.

– Нет, блять, нет, нет, нет! – воскликнул Саловиц.

– Да, да и да, – улыбнулся Алик, – они в отчаянии и у них не было другого выхода. Представляешь, в каком они были ужасе, когда ворвавшиеся в их дом бандиты устроили перестрелку между собой?

– то есть сейчас они… – вполголоса пробормотал инспектор.

Алику показалось, что он видит, как вращаются шестеренки в его голове.

– Найди координаты этого корабля по состоянию на 11 часов по восточному поясному времени прошлой ночью, – сказал он инспектору, – а затем свяжись с южноафриканской береговой охраной. Пусть берут лодку или самолет, или что так у них есть и мчат по тем координатам.

Четверть часа спустя, когда они оба успели вернуться в двадцатый полицейский участок, они заказали себе по порции кофе из автомата, и принялись сортировать поступившую почту, усевшись в кресла в опустевшем кабинете.

Судебно-медицинская служба Агентства установила личности погибших в портальном доме, лежащим неподалеку от Арктической комнаты. Тела принадлежали Мендосам, пожилой супружеской паре из Манилы, совершенно не связанной с любой криминальной активностью. Вся их вина заключалась в том, что они случайно оказались на пути спасающегося бегством бандита – взломавшего их систему безопасности и убравшегонежелательных свидетелей.

Алик и Саловиц просмотрели видеофайл, полученный из системы гражданского наблюдения Манилы – на нем светловолосая женщина вышла из дома Мендоса на проспекте Макайта, напротив парка Айяла, огляделась по сторонам и села в подъехавшее такси. Менее чем через тридцать секунд автомобиль был стерт из системы учета гражданского транспорта Манилы.

Снятое издалека видео было не лучшего качества, но по нему можно было установить что подозреваемая чуть выше среднего возраста, с впечатляющей мускулатурой, полученной в результате неустанных тренировок. Одета она была в свободное пальто в стиле арктической парки, призванное скрыть её доспехи и спасшим её от холода, при незапланированном арктическом бегстве.

«В Маниле она, должно быть, она просто изжарилась, – подумал Алик, – но какова предусмотрительность. Она словно знала, что ей придется отступать через ледяную тьму. Или знала?»

Нейронные сети, проведя процедуры улучшения исправили её заснятое не в фокусе лицо, и искин участка запустил распознавание лиц. Чтоб выдать, через пару минут, неутешительный вердикт.

– Как это «ничего не найдено!» – возмутился Саловиц, – откуда эта фифа вообще тогда нарисовалась?

– Уж явно не из принадлежащего Рейнеру стриптиз бара, – хохотнул Алик.

– Ты что, узнало её? – мгновенно навострился инспектор, заметив изменение тона ФБРовца.

– Нет, – отмахнулся Алик.

Сказанное им не было ложью, по крайней мере, не на все сто процентов. Он действительно не узнал эту женщину – просто потому, что никакие системы распознания лиц не способны распознать человека, меняющего своё лицо после каждой операции – после появления косметических компонентов Кселл, это было не особенно сложно. Однако, ее рост и телосложение оставались неизменными с точностью до пяти процентов, как, впрочем, и цвет ее волос, который всегда был песочно-русым, независимо от выбранного ей стиля. Как и кровавая баня, которая тоже являлась её своеобразной визитной карточкой.

– Это Карцинома, – вздохнув, признался Алик.

– Таки узнал! – с удовлетворением в голосе сказал Саловиц.

– Узнал по подписи. Кто еще может навалить столько трупов?

Сказав это, Алик отключился от беседы на пару минут – нужно было разослать предупреждения и запросы о сотрудничестве различным мировым агентствам, с учетом изменения статуса преступления. После чего, вздохнув, набрал Тансана.

– Карцинома, – сказал он, после дежурного приветствия.

– Вот дерьмо, – вздохнул Тансан, – ты уверен?

– Резня в портальном доме типична для ее операции. Эта сука организовала её, чтоб не осталось выживших, способных рассказать нам о том, что на самом деле произошло. Думаю, что главной её целью был Кошик Флавиу, который управлял взломом цифровой защиты дома, а остальные просто оказались не в то время и не в том месте.

Уверен, что две команды не перебили друг друга, как нам представлялось ранее. В любом случае, – добавил он, услышав хмыканье в трубке, – у меня есть и прямые улики. Я только что проанализировал данные системы городского видеонаблюдения, в которых есть женщина, которая соответствует ее профилю – она скрылась в Маниле несколько часов назад.

– Ситуация обострилась, – сказал Тансан, – нам нужно убедиться что файлы, за которыми она охотится, не попали в чужие руки. Этому нужно приоритет в расследовании.

– Люди, которых она убила, аплодируют тебе лежа.

– Мне жаль их, честно. Но проблемы живых людей важнее проблем мертвых.

– Думаю, что их мнение изменилось, если бы Карцинома убила кого-то из их родных.

– Заткни свою добродетель туда, куда солнце не светит! Это вопрос глобальной безопасности.

– Знаю. Я получил доступ к предварительному отчету Николая Кристьянссона. Эти файлы, которые она пыталась похитить, содержат данные о работе нью-йоркских щитов.

– Именно. Думаешь, наш «Светлый город на Холме» так просто переполошить?

– Николай сказал, что по его мнению, файлы не были скопированы.

– В этот раз нет. Но разве сам факт, что кто-то пытается получить доступ к этой информации, уже вызывает беспокойство. Есть только одна причина, по которой кому-то может понадобиться эта информация – если этот кто-то пытается уничтожить Нью-Йорк!

– Я не понимаю их логику, – осторожно заметил Алик, – если бы я был безумным террористом, желающим уничтожить Нью-Йорк, то я без труда справился бы с этой задачей – заказывал по одному компоненты, потом собрал атомную бомбу и переправил её в Нью-Йорк через портал. Никакие щиты не помешают мне это сделать.

– Так-то оно конечно так, – сказал Тансан, – да не совсем. Помнишь про «Пулау Манипа»?

Алик сморщился. Пулау Манипа был никому не интересным индонезийским островом. Печальную известность он получил в 2073 году, когда метеорит (или, точнее, крохотный астероид) вошел в атмосферу прямо над ним.

Атмосфера Земли, неплохо защищавшая поверхность от подобных атак со времен (за исключением прокола с динозаврами, а так-же несколько меньших недавних катастроф, вроде инцидента в Тунгуске, что в Сибири и Аризонского метеоритного кратера) справилась и на этот раз, разрушив метеорит на подлете.

Населению Пулау Манипа это помогло мало. Астрофизики и военные все еще спорят, что было смертоноснее – удары от падения осколков метеорита или следующая за ними испепеляющая огненная волна. Сами жители в этом споре не участвуют – поскольку погибли в первые секунды.

Среди прочих последствий этой трагедии можно назвать изменение общественного мнения по поводу использования щитов. Если «до Пулау Манипа» общественное мнение склонялось к бесполезности подобных сооружений в условиях наступившего всеобщего мира, то «после Пулау Манипа» – мнение поменялось на прямо противоположенное.

Щиты были искусственно созданным полем, усиливающим атомные связи – технология, отрытая в результате изучения аспектов 3D печати. Несмотря на то, что воздух, как защитный материал, слаб и эфимерен даже на уровне моря, при усилении молекулярных связей, он превращался в щит, подобный, по многим параметрам, фантастическому силовому полю.

Стена из воздуха с усиленными связями толщиной в двадцать метров – могла успешно противостоять взрыву старинной авиабомбы. А при увеличении защитного слоя до пары километров – могла защить город от атаки ядерным оружием, предоставив взамен незабываемое световое шоу.

Если бы над Пулау Манипой был развернут подобный щит, метеорит не причинил бы острову никакого вреда. После осознания этого факта, правительства всех стран были вынуждены раскошелиться, выделив, в последний раз, средства компаниям по производству вооружения.

После чего, в течении нескольких лет, большинство крупных городских агломераций планеты были зачищены ядерными щитами. Большого смысла в этом не было – после катастрофы был усилен контроль за космическим мусором, охвативший пространство на расстоянии до десяти миллионов километров от Земли. В результате работы созданного по горячим следам «Агентства по контролю за космическим пространством», любой приближающийся астероид будет перемолот в пыль, прежде чем пересечет лунную орбиту.

Это не повлияло на повсеместное появление щитов – ни один политик не хотел нести ответственность за отказ от дополнительной защиты, за которую ратует большинство имеющих право голоса избирателей. Городские щиты были смонтированы и поставлены на «боевое дежурство». И оставались в таком статусе до сих пор – несмотря на то, что за последние девяносто девять лет, прошедших с гибели Пулау Манипа, использовались только для отражения ураганов.

– Все равно непонятно, – продолжил спор Алик, – камни с неба не могут разрушить наши города, потому что на небе больше нет камней! Мы не динозавры, мы не вымрем, потому что очистили от астероидов внутренние орбиты!

– Тогда с какой целью Карцинома пытается украсть файлы? – спросил Тансан.

– Эй, это был мой вопрос… – начал, было, Алик и замолчал.

Перед его мысленным взором носились навеянные гонконгскими сериалами апокалиптичные картины – одна другой краше. Но он не стал торопиться вываливать все эти ужасы на собеседника – работа в ФБР научила его сдерживать подобные позывы.

– …впрочем, не буду гадать, – сухо сказал он, – в ближайшее время мы получим данные от экспертов, это укажет мне правильное направление расследования. Но мне могут понадобиться некоторая сумма денежных средств, чтоб достойно закончить дело.

* * *

Оказалось, что у береговая охрана ЮАР до сих пор содержит авиапарк в составе пары эскадрилий допотопных, Boeing TV88 – настолько старых, что пилотировались людьми – не напрямую естественно, но люди действительно находились в кабине, давая указания искину самолета.

Впрочем, несмотря на технологическую отсталость, самолеты могли разворачивать рои бортовых и подводных дронов, оснащенных всевозможными высокочувствительными датчиками, не сильно отличающихся от современных аналогов.

Несколько минут назад, два таких самолета долетели до точки, в которой находился лайнер «Небесный змей» в одиннадцать часов по нью-йоркскому времени. И, без особого труда обнаружил качающийся на волнах спасательный плот с отключенным спасательным маяком.

Эта деталь помогла Алику оценить степень паники, семей Лоренцо и Фаррон.

Все остальное было делом техники – в флаере имелась портальная дверь, так что как только обе семьи были подняты на борт при помощи лебедки, они были переправлены двадцатый полицейский участок – всего через семьдесят минут после того, как южноафриканскую береговую охрану официально попросили о помощи.

Алик был впечатлен.

Сидевшие сейчас на стульях в комнате допросов семьи выглядели как беженцы, чудом спасшиеся из какой-то зоны бедствия – тревога на обожженных солнцем лицах, неуверенные позы, волосы и одежда в соленых разводах от морской воды. Спасенные кутались в серебристые одеяла, вцепившись в бутылки с водой и шоколадные батончики.

Причина для такого поведения была понятна – вместо восторженных успешным завершением миссии их встретили трое разъяренных копов.

Алик попросил Саловица начать беседу – решив вмешаться лично после первого лживого ответа. После чего откинулся на спинку диванчика, стоявшего у стены комнаты, чтоб с комфортом наблюдать за проведением допроса.

Было очевидно, что люди, только что избежавшие смертельной опасности и пережившие несколько мучительных часов на утлом спасательном плотике посреди океана, определенно не выглядят лучшими друзьями.

Дельфина Фаррон обнимала Альфреда за плечи. Мальчику было всего десять но он старательно старался выглядеть надувшимся и обиженным подростком – хмурился, беззвучно шевеля губами, словно фотомодель, пойманная с куском торта ночью у холодильника.

Семейка Лоренцо выглядела только немногим более цивилизованными. Алик из всех сил старался не слишком пристально пялиться на Роуз – выглядевшую породистой трофейной сучкой – его ассистент подсказал ему что до свадьбы супружница работала моделью для различных брендов элитного нижнего белья.

Теперь она соответствовала идеальному образцу жены бизнесмена: процедура наращивания теломер заморозили её возраст на уровне вечных восемнадцати, а суррогатное материнство позаботилось о том, чтоб роды не испортили её идеальное тело, позволив замереть ей идеально соответствовать роли шикарной, знойной женщины.

Даже растрепанная после океанских испытаний, она выглядела сногсшибательно. Наблюдая за ней, Алик решил что она относится к типу «матерей-тигриц» – она усадила детей рядом, обнимая и защищая их от опасностей. Сам старина Кравиц Лоренцо был вполне под стать семейству – такой-же стереотипный питомец «Лига плюща» единственный из всех спасенных гордо восседал на стуле, выпрямив спину и гордо вскинув голову, словно говоря всем своим видом: «Мой коллега по уголовному праву находится на низком старте».

– Тяжелая выдалась ночка, – начал Саловиц, – Пять человек погибло…

Дельфина Фаррон коротко вздохнула – и это была единственная реакция. Ну, разве что Роуз Лоренцо прижала к себе детей еще сильнее.

– Хочу внести ясность, – продолжил Саловиц, – сейчас я говорю с вами по-хорошему. Но если вы начнете умничать или темнить, а так-же вешать мне лапшу на уши, я начну говорить по плохому. Для начала рассажу вас по камерами, – он обвел рукой дрожащих людей рукой, – всех, окромя детишек. Которых я отправлю в детский спецприёмник. Знаете чем тамошние работники отличаются от ротвейлеров? – улыбнулся он, – тем, что от ротвейлера можно спастись.

– Напугать решил, верно? – оскалился Кравис Лоренцо, – и это после всего, что мы пережили! Ты выбрал неудачное время для угроз – мы своё уже отбоялись.

– Убийств не пять, – мрачно сказал Алик, решив что излишнее рвение Саловица может испортить дело, – нужно добавить Риека, которого вытащили из пристани пару дней назад. И Саманту. Она, конечно, не мертва, но находится сейчас в реанимации, с изрезанным лицом, изрезанным настолько сильно, что от вида ран мутит.

– Кто все эти люди? – улыбнулся Кравис.

– Неправильный ответ, блять! – крикнул Саловиц, ударяя рукой по столу, – Не надо держать нас за дураков, Алик, давай оформлять задержание!

– Стойте, – воскликнул Кравис, – что вам от нас надо?

– Чтоб ты перестал нести чушь, – продолжил яриться инспектор, – я хочу получить ответы на вопросы. На моём участке произошла настоящая бойня и мне нужно знать, что послужило её причиной.

– Это не мы, – воскликнула Роуз, – мы не виноваты! Мы не хотели, чтобы это произошло!

– Что тебе сказала Саманта? – спросил Алик, добавив, догадавшись по тени недоумения, проскользнувшего по лицу женщины, – Эта дама сделала тебе массаж с некоторыми дополнительными услугами. Которую отправили на больничную койку.

Роза бросила на Дельфину тревожный взгляд. Экономка в ответ насупилась, принявшись рассматривать пальцы ног.

– Я жду, – напомнил Алик.

– Побойтесь бога, люди! – воздев руки патетически воскликнул старший Лоренцо, – эта женщина напала на мою жену! Нападение сексуального характера!

– Ты не в суде, Кравиц, – язвительно сказал Алик, – побереги слюнки. Я считаю до трех. И если не получу ответа…

– Она приказала мне «Отъебаться от Дельфины» – выкрикнула Роза.

– Сообщаю для протокола, – быстро затараторила Дельфина, – я никогда не просила ее сделать что-нибудь с тобой. Это всё чистая самодеятельность с её стороны. Технически говоря, я вовсе её не знаю!

– Технически говоря? – усмехнулся Саловиц, – значит всё-таки знаешь?

– Я не виновата, – воскликнула Дельфина, – Это Роза меня преследовала!

– Тебя? – возмутилась Роза, – Преследовала? Я только попросила вернуть игровой картридж Бейли, сказав, что в случае возврата не стану подавать официальную жалобу в агентство, через которое тебя наняли!

– То есть ты продолжаешь называть моего мальчика вором, сука ты крашенная! – закричала в ответ Дельфина, – Альфред ничего не крал, он хороший мальчик!

Алик внимательно посмотрел на мальчика, чья голова с каждым маминым словом склонялась всё ниже и ниже.

– Ты притащила его в мой дом в день, когда пропал картридж! – кричал Роуз, – хотя я никогда не давала тебе разрешения приводить его в мой дом! И вообще – кому, кроме ребенка мог понадобиться игровой картридж?

– Потому что были каникулы, вот почему! – взывала Дельфина, – где по твоему я могла его оставить?

– Ты могла попросить отца с сынишкой посидеть, – улыбаясь, провозгласила Роуз, – делов-то!

Глядя на перекошенное от злобы лицо Дельфины, Алик внезапно осознал, что почему из множества моделей Кравиц остановил выбор именно на Розе. Вовсе не из за лучшего секса или красивой задницы – они были два сапога пара!

– Сука! Сука! Сука, – визжала уязвленная в самое сердце Дельфина.

– Брек! – рявкнул Саловиц, – заткнулись обе!

Обе дамы испуганно замолчали.

– Ты, – продолжил инспектор, показывая пальцем на Розу, – обвинила сына Дельфины в воровстве картриджа. Верно?

Та молча кивнула.

– А ты, – тут он перевел палец на зареванную Дельфину, – побежала жаловаться к Рейнеру? Так?

– Не так! – Дельфина собиралась сдаваться без боя, – я не такая дура! Это всего лишь сратый дешевый картридж! Я не буду беспокоить брата из-за такого дерьма! Картридж всё равно бы через пару дней нашелся – у этого засранца их тысячи, он вечно их теряет!

– Не смей оскорблять Бейли!

– А тебе значит можно моего сыночку вором выставлять!

– Потому что он картридж спер! – веско провозгласила Роза.

– Ебучий корень! Когда же вы, наконец, заткнетесь!

– Альфред, – вкрадчиво сказал Алик, не обращая внимание на крики взрослых, – что ты сказал своему дяде Рейнеру?

– Не твоё дело, – зло прошипел мальчик.

Его ответ, однако, не ускользнул от внимания матери, которая удивленно воззрилась на сына: «Здрасьте-пожалуйста, сына, когда это ты ходил к дяде Рейнеру?»

– Я не помню! – разрыдался мальчик, – на прошлой неделе вроде!

– Чёртов выблядок! – закричала Дельфина.

На какое-то мгновение Алик подумал, что Дельфина набросится на сына с кулаками.

– Так это всё таки ты спиздил картридж, – закричала она, тряся сына как тряпичную куклу, – отвечай мне немедленно, я всё равно всё узнаю!

– Мамочка, я не нарочно, – заверещал Альфред, захлебываясь слезами. Сейчас он больше не выглядел подростком, – я взял ненадолго и обязательно вернул бы! Если бы ты еще раз взяла меня с собой. Понимаешь, это был «Звездный мститель XII», он только что вышел, а ты мне его не купила! Я только хотел одним глазком глянуть!

Выражение удовлетворения на лице Розы было настолько всеобъемлющим, что Алику захотелось дать её заслуженную Альфредом затрещину.

– Твою маму уволили из картриджа, – сказал он Альфреду, – и ты не мог вернуть его. Поэтому ты попросил дядю Рейнера заставить Розу отступить, как мужчина мужчину.

– Только так я мог вернуть картридж обратно! – глотая слезы прокричал Альфред.

– Что сказал тебе Рейнор, – Дельфина развернула сына лицом к себе, – говори!

– Он… он смеялся! – завывая зачастил мальчик, – он сказал, «хорошо, что ты взял картридж», он сказал, «я всегда знал что ты один из нас»…

– Ну, вот, с одним делом разобрались, – улыбнулся Алик, – осталось еще одно. Сейчас твоя очередь рассказывать, – добавил он, поворачиваясь к Кравицу.

– А что это сразу я? – нахмурился адвокат.

– Потому что Рик пришел и изуродовал Саманту, за то, что она вмешалась в массаж твоей жены.

– Я не имею к этому никакого отношения.

– В самом деле? У меня есть список клиентов твоей юридической фирмы. И знаешь что нашел ИИ, когда я запросил перекрестную проверку? Компанию «Длинный Парк Девелопмент». Это название тебе о чем-то говорит?

– Мы ведем дела множества компаний, – Кравиц неопределенно помахал рукой в воздухе, – так что нет.

– Юриста ответ, – хохотнул Алик, – впрочем, можешь не трудиться. Эта компания принадлежит Джавиду Ли. Фактически, это одна из пятнадцати полностью законных компаний, принадлежащих ему, через которые он платит гонорары вашей фирме.